355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Клио Найтис » Моя искренняя лгунья » Текст книги (страница 1)
Моя искренняя лгунья
  • Текст добавлен: 9 октября 2016, 01:15

Текст книги "Моя искренняя лгунья"


Автор книги: Клио Найтис



сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 9 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

Клио Найтис
Моя искренняя лгунья

1

Марта в радостном нетерпении спешила домой. В руках она несла большую коробку с ванильными пирожными, купленную в ее любимой венской кофейне. Марта Блюмели. тридцатипятилетняя владелица сувенирной лавки на окраине Вены, была неисправимой сладкоежкой. Даже склонность к полноте, все настойчивее заявлявшая о себе с годами, не могла искоренить навязчивой страсти Марты к всевозможным кондитерским изделиям. В самом деле, что еще способно так быстро и безотказно поднять женщине настроение, как не нежнейшее бисквитное пирожное с пышным слоем сливочного крема, большой кусок шоколадного торта или ароматная ванильная булочка?

Что касается нескольких лишних килограммов на бедрах и неумолимо исчезающей талии, то Марта утешала себя тем, что пышные шатенки, к коим она относилась, обладают особенным шармом. Эту изречение она вычитала в одном из глянцевых журналов.

Однако не одно только предвкушение приятного чаепития заставляло Марту торопиться в свою уютную квартиру. Последние пять дней в ее маленькой, но со вкусом обставленной спальне для гостей проживал молодой и очень привлекательный постоялец, и это обстоятельство заставляло обычно сдержанную и уравновешенную Марту испытывать легкое и очень приятное волнение.

Марта смущенно улыбнулась, вспомнив, как во время последнего, пустячного, в сущности, разговора ее новый знакомый смотрел на нее своими глубокими карими глазами. Женщине казалось, что этот взгляд был полон нежности и с губ мужчины вот-вот сорвутся слова, которых так давно и безуспешно ждала Марта.

Она, конечно, еще молода, но все подруги уже замужем. А у нее, Марты, нет ничего, что хотя бы отдаленно напоминало роман. А этот молодой квартирант такой милый, такой привлекательный и, судя по всему, хорошо обеспечен. Вот только его манеры оставляют желать лучшего. За неполную неделю не было ни единого дня, чтобы он не разбил что-нибудь из ее вазочек или фарфоровых статуэток, которыми Марта с такой любовью украшала свои светлые комнаты. И при этом ни разу не извинился, вот что странно! Ну ничего, его манеры она отшлифует. За этим дело не станет.

Войдя в квартиру, Марта аккуратно повесила в прихожей бежевое пальто из верблюжьей шерсти и, подхватив коробку с пирожными, направилась прямиком в кухню. Сейчас она приготовит восхитительный чай, пригласит в гостиную своего жильца и, может быть, между ними состоится разговор, которого она так жаждала… И тут раздался грохот.

Вбежав в кухню, Марта с ужасом увидела, что ее любимый чайный сервиз разбит вдребезги. На полу в коричневой чайной луже валялись осколки розового фарфора вперемешку с клубничным вареньем и стремительно тающей горкой сахара. Над этой ужасающей картиной возвышался элегантный молодой человек, невозмутимо отряхивавший ладони от крупинок сахара.

Марта возмущенно посмотрела в глаза этого наглеца и почувствовала, что краснеет. Она знала, что это ей очень не шло. Краска начинала заливать не только щеки, но и лоб, и пухлый подбородок предательскими неровными пятнами.

– Что вы натворили? – только и смогла произнести Марта.

Молодой человек словно не понял, чем вызван этот приступ гнева.

– Ах, это! Это же пустяки, дорогая Марта!

Марту затрясло. Пустяки! А ее прелестные статуэтки тоже пустяки?! Нет, с этим необходимо покончить, и чем быстрее, тем лучше.

– Убирайтесь из моего дома, – заявила Марта ледяным тоном. – Но сначала возместите мне стоимость каждой разбитой вещи.

Молодой человек молча повернулся и вышел из кухни. Марта растерянно посмотрела ему вслед. Может, напрасно она так погорячилась? Стоит ли из-за каких-то вазочек упускать возможность устроить наконец личную жизнь? Постоялец вновь неожиданно возник в кухне и положил на белоснежную скатерть кухонного стола несколько купюр.

– Вот плата за дни моего проживания в вашем доме, – холодно заявил он.

Марта растерянно хлопала глазами:

– Но вы испортили столько вещей…

– Об этом уговора не было, – жестко возразил молодой человек и вышел.

Марта попыталась навести порядок в кухне, но тут она услышала, как хлопнула входная дверь. Марта Блюмели поспешила в комнату жильца и обнаружила, что его вещи исчезли. Так он удрал?! Марта двинулась к телефону, но тут же махнула рукой и устало опустилась | кресло. Что она скажет? Неуклюжий жилец перебил всех ее фарфоровых пастушков и пастушек и ушел, не сделав ей предложения? Марта вздохнула и принялась выкладывать пирожные на расписное фарфоровое блюдо.

2

– Нет, это просто немыслимо! – Эльза стиснула подлокотники кресла и с негодованием посмотрела на мужа. – Дальше так продолжаться не может! Мы должны немедленно выставить его вон.

– Но, дорогая… – начал было Эрих Кульм. В противоположность своей супруге, полной пышноволосой блондинке, он был довольно щуплым лысеющим мужчиной средних лет. Обычно он производил впечатление суетливого и беспокойного человека. Так было и сейчас, несмотря на то что Эрих всего лишь читал газету, сидя напротив своей раздраженной жены.

– Да-да, вон! Иначе во всем доме не останется ни одной целой вещи!

Эльза вскочила и, оправив кокетливое домашнее платье, встала перед креслом мужа, уперев кулаки в круглые бока. Она не была типичной европейской женщиной, стремящейся сделать блестящую карьеру и вести активный образ жизни. Сразу же после свадьбы Эльза без сожаления рассталась с конторой по продаже недвижимости, где несколько лет проработала секретарем.

Ее стихией было исключительно домашнее хозяйство. Дети, церковь, кухня… Однако после первых родов Эльза оказалась больше неспособна иметь детей и теперь до безумия баловала свою единственную дочь Рози. Невозможность подарить Рози братика или сестричку немного омрачала ее существование, но во всем остальном Эльза была безмятежно счастлива.

Не имея собственных доходов, она, тем не менее, безраздельно властвовала в доме, но обычно бывала с мужем вежлива и даже нежна. Во всяком случае, так было до тех пор, пока в их доме не появился этот невозможный жилец.

– Полюбуйся, во что превратилась мебель в столовой! – Эльза ткнула пальцем в сторону небольшого старинного буфета. В верхней дверце недоставало рифленого стекла.

– Дорогая, но это же такая мелочь. Я уже обо всем договорился, его приведут в порядок через два дня…

– Мелочь?! А ковер в гостиной, на который он регулярно проливает кофе? А во что он превратил спальню для гостей? А на что становится похожа ванная после каждого его визита? Нет, это не человек, это же дикарь какой-то, просто жуткий выродок! – Голос Эльзы звенел от негодования. Даже пергидрольные кудряшки, собранные в маленький хвостик на затылке, возмущенно подрагивали в такт ее словам.

– Дорогая! – Муж испуганно указал глазами на дочь.

Шестилетняя Рози, оставив кукол, с любопытством слушала беседу родителей. Девочка бросала на мать изумленные взгляды. Обычно ее мама была приветлива и почти никогда не повышала голоса. Эльза мельком взглянула на дочь и тотчас вновь обернулась к мужу.

– Да что же это такое, в самом деле! – воскликнула она, всплеснув руками. – Я немедленно пойду к нему и сообщу, что мы вынуждены расторгнуть наш договор. Хотя сделать это должен ты. В конце концов, ты здесь хозяин!

Это был едва ли не первый случай, когда Эльза вспомнила о главенствующей роли мужа в семье. Видя, что супруг колеблется, она решительно направилась к дверям гостиной.

– Но, дорогая, мы же не можем просто так его выставить. Мы ведь обещали приютить его на это время… – Эрих мямлил, не зная как утихомирить свою разгневанную половину.

Эльза сердито оглянулась.

– Еще как можем! Да, мы согласились, чтобы он пожил у нас. Но лично я не собираюсь спокойно смотреть на то, как мой дом на глазах превращается в руины. И этого я, кстати сказать, никому не обещала! А твоему знакомому должно быть стыдно, что он ввел в наш дом такого… – не сумев подобрать подходящего определения для взбесившего ее квартиранта, Эльза вновь двинулась к комнате для гостей. Супруг обреченно поплелся следом за ней.

Эльза решительно постучалась в выкрашенную светлой краской дверь и вошла, не дожидаясь ответа. Супруги на несколько секунд застыли, молча созерцая представшую перед ними неприглядную картину. На застеленной светлым шелковым покрывалом кровати возлежал элегантно одетый молодой человек лет тридцати. Скрестив обутые в безукоризненно вычищенные ботинки ноги, он преспокойно курил, стряхивая пепел прямо на покрывало. При этом он ревностно следил за тем, чтобы пепел не попадал на его одежду. Устремив на вошедших любопытный благожелательный взгляд, молодой человек вновь с наслаждением затянулся сигарой, по форме напоминавшей крошечный дирижабль.

– Это и был злополучный жилец, в течение недели изводивший Эльзу своим эксцентричным поведением. Молодой человек и комната, бывшая его временным пристанищем, представляли собой странный и довольно неприятный контраст. Лежавший на кровати мужчина выглядел так, словно его только что вынули из элегантной подарочной упаковки. Одетый с иголочки и безукоризненно причесанный, с ухоженными руками и тщательно выбритый, он благоухал изысканным дорогим парфюмом. В то же самое время помещение представляло собой поистине жуткое зрелище. Невозможно было даже предположить, что некогда это была уютная, со вкусом обставленная комната.

Мебель едва угадывалась под грудами мятых газет, щедро изукрашенных пятнами от всевозможных напитков. Несколько газетных листов зачем-то нанизали на ножки перевернутых стульев. Полы были усеяны невероятным количеством окурков, среди которых валялось несколько пресловутых кофейных чашек с пролившимся содержимым. В довершение всего покрывало, на котором в небрежной позе возлежал сей загадочный субъект, было безнадежно испорчено. Молодой человек не затруднял себя использованием пепельницы и тушил окурки прямо о великолепный светло-бежевый шелк.

– Я могу быть вам полезен? – спросил упомянутый субъект с предупредительностью в приятном голосе.

Эльза стиснула перед собой руки и заговорила нарочито спокойным тоном:

– Мы хотим поговорить о вашем дальнейшем пребывании в нашем доме.

Жилец удивленно поднял брови:

– Но ведь мы все оговорили в первый же день. – Он вопросительно посмотрел на супругов и добавил: – Может быть, вам понадобилась эта комната и вы хотите, чтобы я переехал в другую? Что ж, я не против.

При мысли, во что может превратиться еще одна комната в ее доме, Эльзу охватила дрожь. Она набрала в легкие побольше воздуха и проговорила:

– Видите ли, господин Вудвордс… – Она слегка запнулась, произнося непривычную фамилию.

– Зовите меня просто Дилан, – доброжелательно предложил молодой человек.

– Мы с мужем, – Эльза оглянулась на смущенно топтавшегося позади нее Эриха, мы вынуждены сообщить вам, что вы должны съехать от нас. Сегодня же.

Дилан изумленно приподнялся на локте. Окурок выпал из его пальцев и угодил на покрывало. Эльза проследила за ним тоскливым взглядом.

– Съехать? Но почему? Ведь мы договорились, что я проживу здесь до конца месяца… – Он перевел недоуменный взгляд на Эриха. – Вас не устраивает оплата, господин Кульм?

– Моя супруга очень расстроена тем, что вы испортили буфет в столовой… – Эрих говорил извиняющимся тоном.

Эльза недовольно поджала губы. Что за мямля! И как это он управляет отделом в фирме…

– Я испортил буфет? Когда?

– Вы хотели показать нам с женой один милый обычай. Когда выпьешь вино, бокал надо разбить о стену. Вы сказали, что это к счастью.

Эрих проговорил все это терпеливым благожелательным тоном. В этот момент он был похож на секретаря, напоминавшего начальнику о предстоящем совещании.

– Да, я что-то припоминаю, – рассеянно проговорил Дилан. – Но при чем здесь испорченный буфет?

– Ваш бокал угодил прямо в стеклянную дверцу… – Муж Эльзы говорил все тем же заискивающим голосом. – А, кроме того, разбил почти всю посуду на полочке.

– Да ведь чем больше осколков, тем больше счастья! – Дилан пожал плечами. – И потом, буфетом вполне можно пользоваться. Или вы хотите выставить меня из-за нескольких разбитых рюмок?

Эльза едва сдерживалась, пока длился этот нелепый диалог. Теперь же она выступила вперед и заявила:

– Нет, господин Вудвордс! Мы хотим выставить вас за то, что вы переломали и перепортили половину вещей в нашем доме. И теперь мы пытаемся спасти вторую половину. Кроме того, мы требуем с вас денежную компенсацию за испорченные ковры и мебель.

Дилан резким движением поднялся со своего ложа и, поставив посреди комнаты один из стульев, уселся на него, скрестив на груди руки. Теперь в его взгляде не осталось и следа былой предупредительности. Молодой человек смотрел на своих визитеров холодно и даже враждебно.

– Ни о какой компенсации не может быть и речи, – заявил он тоном, не допускающим возражений.

Глаза Эльзы округлились.

– Как, вы хотите сказать, что все это… – Она обвела рукой комнату, не в силах выговорить ни слова. Этот наглец не собирается платить за то, что он тут натворил! Ведь это же само собой разумеется!

– В нашем договоре не было ни слова о какой-либо компенсации. И, кстати, он был устным. Более того, если вы меня выгоните, то я не заплачу и за сегодняшний день.

– Но ведь мы не предполагали, что дойдет до этого, – подал голос Эрих. – Наш общий знакомый рекомендовал вас как порядочного человека. Нам и в голову не пришло уточнять все детали договора…

– Значит, вы допустили непростительную оплошность, – хладнокровно парировал молодой человек. Достав бумажник, он молча отсчитал несколько купюр и положил их на покрывало. – Вот плата за неделю, – заявил он и извлек из-под кровати модную дорожную сумку.

К удивлению супругов, она была набита вещами. Он как будто знал… – пронеслось в голове у Эльзы. Оказавшись у самой двери, Дилан обернулся и изобразил вежливый поклон.

– Жаль покидать ваш гостеприимный дом, но мне пора в путь. Рад был познакомиться.

И, одарив ошеломленных супругов обаятельнейшей улыбкой, он навсегда покинул их жилище.

Тем же вечером самолет уносил Дилана Вудвордса из Мюнхена в Кливленд.

3

В это утро Хелен разбудил аромат кофе. Открыв глаза, она несколько секунд недоумевала, кто бы мог варить кофе в ее одинокой квартире. Но тут же она вспомнила вчерашние события и вновь почувствовала себя невероятно, невозможно счастливой.

Такое состояние абсолютного счастья Хелен Мэсси переживала лишь в раннем детстве. Это случилось в тот день, когда родители подарили ей на день рождения настоящего щенка. Щенок был крошечный, неуклюжий, с нежной шелковой шерсткой. Это было так давно, что Хелен позабыла почти все подробности, связанные с этим щенком. Даже его кличку припоминала с трудом. Но вот это чувство ни с чем не сравнимого счастья она запомнила на всю жизнь. Позднее было еще несколько таких эпизодов.

К своим двадцати восьми годам Хелен могла пересчитать их по пальцам.

Но сегодня, вернее вчера, она вновь почувствовала себя маленькой девочкой, получившей подарок, о котором не смела даже мечтать. Ее любимый, ненаглядный, самый лучший и вообще самый-самый в мире мужчина живет теперь с ней в ее доме и варит на кухне кофе. Правда, вчерашнее происшествие у них в редакции особо радостным не назовешь. Скорее, наоборот.

Их начальница Вайолетт Дэррилл, возглавлявшая в еженедельнике «Бизнес и отдых» отдел экономических новостей, буквально взбеленилась и уволила лучшего журналиста всех времен и народов Кевина Иллингса. «Мы не можем себе позволить держать сотрудника, систематически не выполняющего задания редакции, – заявила она и, сощурив густо накрашенные глазки, ехидно добавила: – Даже если он считает себя непризнанным гением!».

Кевин Иллингс встал и вышел из начальственного кабинета без единого слова, с высоко поднятой, невообразимо красивой головой. Ах, до чего же он был хорош в этот момент! Близился конец рабочего дня, и Хелен, прихватив свою замшевую курточку, выбежала вслед за Кевином из редакции.

Между ними не было никакого романа, они лишь изредка ходили вместе в кафе в обеденный перерыв и украдкой пересмеивались на летучках. Кевин симпатизировал Хелен, даже не подозревая, что она тайно в него влюблена.

Они до позднего вечера бродили по городу. Кевин беспечно посмеивался над своим увольнением, они вместе придумывали характеристики «этой злючке Вив» и веселились, как школьники. Потом как-то так получилось, что они оказались у Хелен дома. Они ужинали, пили кофе и весело болтали. Потом Кевин вдруг погрустнел, и Хелен сначала решила, что он все же переживает из-за выходки Вив.

– Да ты завтра же сможешь устроиться в любую газету мира! – запальчиво заявила она.

Но тут Кевин молча устремил на нее свои громадные серые глаза и нежно взял ее руку.

– Я думаю не об этом…

И тут Хелен услышала признание в любви. Нет, не какое-нибудь банальное «проведем вместе эту ночь, а там будет видно». К такому повороту она была готова и ничего против него не имела.

Кевин нежно признавался ей в своих чувствах. Его слова были полны любви, низкий мужественный голос завораживал. Кевин рассказывал Хелен о ней самой, о ее привычке обеими руками ерошить волосы, когда она глубоко задумывалась.

Он знал о том, что, когда Хелен улыбается, ямочка на ее левой щеке бывает глубже, чем на правой, а ее милый курносый нос слегка морщится. Он назвал Хелен своей златоглазкой. У нее действительно были светло-карие глаза янтарного оттенка.

– Но ведь златоглазка – это такая бабочка… – Хелен смущенно хихикнула.

– Ты и есть моя любимая бабочка с прозрачными крыльями. И я буду беречь тебя, чтобы ты свои крылышки не опалила… – Он произнес это очень серьезно и прижал ее к себе.

Перебирая в памяти эти подробности, Хелен пожалела, что в тот момент так глупо хихикнула.

Потом Хелен спросила, почему же он с самого начала не рассказал ей о своих чувствах.

– А что я мог тебе дать? Обычный нищий журналист в третьеразрядной газетенке. У меня по большому счету даже жилья своего нет. Мне и сейчас не следовало всего этого тебе говорить.

Кевин встал и двинулся к выходу. Хелен изумленно смотрела на него, не веря собственным ушам. Если бы она не была такой дурочкой, которая дальше своего носа ничегошеньки не видит! Уж она бы сумела убедить его, что ей нужен только он. Да она полюбила бы его, даже не имей он ни единой рубашки!

Хелен вскочила и вцепилась в него обеими руками. Она понимала, что ведет себя глупо. Ее мать-католичка непременно заявила бы, что она вешается парню на шею.

Хелен выросла в традиционной семье и получила довольно консервативное воспитание. И сейчас, став взрослой и самостоятельной, она невольно придерживалась привитых ей с детства взглядов. Но в этот момент ей было на все наплевать. Важно было только одно – удержать Кевина во что бы то ни стало. Они должны быть вместе, и точка!

Хелен уже не помнила, как умоляла Кевина не уходить, какие слова сбивчиво шептала ему в самое ухо, прижавшись к нему и обхватив руками за шею.

До встречи с Кевином у нее была пара неудачных романов. Оба раза ее «бросали». Это было очень унизительно, но тогда Хелен и в голову не приходило цепляться за своих неудачных поклонников и, поскуливая, умолять вернуться…

Никогда, ни к одному мужчине Хелен не испытывала такого накала чувств. Она боялась только одного. Вот сейчас он ее оттолкнет и исчезнет из ее жизни, как те двое. Кевин прижал ее к себе и подхватил на руки. Его сильные руки бережно гладили ее вздрагивающую спину. Те самые руки, которыми Хелен столько раз украдкой любовалась, представляя, как они ласкают ее тело. От этих мыслей кровь приливала к ее щекам, и она низко опускала голову, притворяясь погруженной в работу.

И вот теперь этот мужчина принадлежит только ей, Хелен. И она для него все, хотя бы в эту ночь. Она обнимала его, кусала его губы. Ее бедра, грудь, живот двигались в такт его движениям. А он шептал, что никому ее не отдаст, и нежно целовал, словно боясь причинить боль.

Никто еще не боялся того, что причинит ей боль. Сейчас Хелен казалось, что до этой ночи ее просто грубо использовали. И от контраста этих воспоминаний с тем, что она сейчас испытывала, Хелен чувствовала себя счастливейшей из женщин. Она на какой-то миг даже пожалела, что так счастлива. Лучше бы сейчас счастья было поменьше, но хватило бы на по дольше…

Хелен с наслаждением потянулась и оглядела свое обнаженное тело. Ей хотелось быть похожей на грациозную пантеру, чтобы вновь и вновь очаровывать своего мужчину. Кевин – ее мужчина! Подумать только…

Затем она вскочила и метнулась к шкафу. В это утро она должна выглядеть ослепительно красивой. Хелен извлекла из стенного шкафа невероятной красоты халатик, который приобрела за «бешеные деньги», по выражению ее матери. Хелен берегла его именно для таких случаев.

Она торжественно надела халат, словно королева горностаевую мантию. Это было настоящее произведение искусства. В невесомом одеянии из бледно-лилового шелка с серебристой вышивкой Хелен казалась себе необыкновенно привлекательной и сексуальной. Легкая ткань выгодно обрисовывала ее довольно большую грудь, приталенный силуэт делал фигуру хрупкой и соблазнительной. Подол открывал красивые круглые коленки и крепкие, но не толстые икры.

Она тщательно расчесала свои пышные светло-русые волосы, чтобы они соблазнительно струились по плечам. Да, волосы у нее красивые. Да и глаза. Златоглазка… Вот своим носом она всегда была недовольна. Не нос, а пуговка, да еще задирается кверху. А Кевин считает его милым…

Бросив в последний раз критический взгляд в зеркало, Хелен осталась вполне довольна своим видом и направилась в кухню.

Прислонившись к косяку кухонной двери, она с улыбкой наблюдала, как Кевин старательно разливает кофе в здоровенные фарфоровые кружки. Хелен любила пить чай из таких кружек. Ей нравилось, чтобы чая было много. Симпатичные кофейные чашечки стояли рядом с банкой для кофе, не заметить их было невозможно. А Кевин выбрал именно эти «бадьи», как мысленно называла их Хелен. Какие смешные эти мужчины!

– Чем я тебя так рассмешил? – неожиданно спросил Кевин. Хелен вздрогнула и шагнула в кухню. Она была совершенно уверена, что любимый не подозревает о ее присутствии. Кевин аккуратно пристроил кофейник на подставку и обнял Хелен. Приподняв ее над полом, он попытался ее покружить, насколько это было возможно в небольшой кухне. Они остановились у окна и рассмеялись, держась друг за дружку. Кевин восхищенно оглядел девушку с головы до ног. – Еще вчера я был уверен, что быть красивее тебя невозможно!

Хелен в притворном ужасе округлила глаза.

– А сегодня…

– А сегодня я точно знаю, что красивее тебя только ты в этом платье.

Хелен расхохоталась.

– Я открою тебе страшную тайну! Это пеньюар.

Они вновь обнялись и молча стояли, прижавшись друг к другу.

– Кофе остынет… – прошептала Хелен.

Они принялись завтракать. Хелен уже казалось чем-то самим собой разумеющимся, что они пьют утренний кофе у нее в кухне. Словно это не первое их пробуждение вдвоем, а самое обычное семейное утро. Муж с женой завтракают и делятся планами на предстоящий день. Муж и жена!.. А почему бы и нет.

– Мне пора бежать! А то наша прима мне голову оторвет. – Хелен поспешно ополоснула свою чашку и сунула ее в шкафчик.

– Да и мне пора, – заявил Кевин, – надо зайти к своим.

– Зачем?! – испуганно спросила Хелен. Стоя в дверях кухни, она в своем коротком халатике была похожа на обиженную маленькую девочку.

Кевин усмехнулся и подошел к ней.

– Не пугайся так, малыш! – Он ласково погладил Хелен по голове. – Мне нужно прихватить кое-что из вещей. А главное – ноутбук. Я ведь должен работать над книгой, ты забыла? Заодно куплю по пути газету с объявлениями о вакансиях.

Хелен вновь просияла.

– Конечно, милый! Только постарайся к моему возвращению быть дома. – Она бросила на него лукавый взгляд: – А вечером у тебя будет возможность оценить, действительно ли я в пеньюаре красивее, чем без него.

Кевин нежно поцеловал ее в губы. Глаза его смеялись.

– Буду ждать с нетерпением, – шепнул он Хелен на ухо.

Моментально одевшись, Хелен вылетела из квартиры. Сегодня ей казалось, что у нее и впрямь выросли крылья. Нежные и прозрачные.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю