Текст книги "Отцы-основатели. Весь Саймак - 3.Игрушка судьбы"

Автор книги: Клиффорд Дональд Саймак

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 59 страниц) [доступный отрывок для чтения: 21 страниц]

– Майк! – умоляюще прогудел Хух, – Мы не можем медлить! У нас даже нет времени для приличествующих случаю церемоний! Бежим отсюда с максимальным проворством!

И мы побежали с максимальным проворством.

Глава 20

Мы мчались без оглядки. И только перед тем, как нырнуть в каньон, ведший к воротам, я все же оглянулся…

Сара, уже пришедшая в себя, визжала и молотила меня кулаками по спине. Но я крепко держал ее одной рукой, другою сжимая все же захваченный ящик.

Когда мы выбрались из каньона, Роско и Пэйнт стояли в тех же позах, в которых были оставлены. Прислоненное к скале ружье Сары и мой меч со щитом тоже никуда не делись.

Я сбросил Сару на землю без всякого почтения. Получив столько ударов руками и ногами, я мог себе это позволить.

Бледная от гнева, она так и осталась сидеть. Рот ее открывался и закрывался, но ничего, кроме «ты! ты! ты!», из него не вылетало. Всегда защищенная денежками, она, вероятно, впервые испытала такое унижение.

Я стоял, тяжело дыша от этого бешеного бега и от побоев этой сумасшедшей, стоял и думал о том, что увидел, оглянувшись…

– Ты ударил меня! – сложила наконец слова оскорбленная Сара.

Сложила и выжидающе умолкла. А выжидать было нечего. Я не знал, что ответить, и у меня не было сил на ответ. Наверное, Сара надеялась, что я стану все отрицать, и тогда на меня можно будет накинуться не только как на хулигана, но и как на лжеца.

– Ты ударил меня! – закричала она опять.

– Ты чертовски права. Ударил, – сказал я, – Потому что ты кое-что не видела и стала бы спорить со мной… Оставаться там было нельзя.

– Мы нашли Лоуренса Арлена Найта! – вскочив, возопила Сара. – Мы обнаружили райское место! После долгого пути мы нашли то, что искали! И теперь…

– Вина лежит на мне, благородная леди, – сказал Хух. – Я уловил это краешком моего третьего «я» и показал Майку. Моих сил не хватило на то, чтобы это увидели и вы…

– Ах ты, грязная скотина! – возмутилась она и пнула Хуха ногой.

Удар пришелся в бок – Хух перевернулся и стал беспомощно сучить своими маленькими ножками.

Сара тут же упала перед ним на колени и заплакала:

– Прости меня! Мне стыдно! Мне очень жаль, что так получилось! – А затем поставила пострадавшего на нош.

– Майк! – жалобно воскликнула она, – О Майк?.. Что же такое произошло с нами?

– Надули нас, вот что, – сказал я, – Других объяснений быть не может. Околдовали.

– Добрейшая! – воскликнул Хух, – Я не в обиде на вас! Такой реакции мне следовало ожидать!

– Видать, кидать, не дать, рыдать, – добавил Роско.

– Заткнись! – крикнул ему Пэйнт, – Свихнуться можно от твоей тарабарщины!

– Это была иллюзия, – сказал я Саре. – Там нет никаких мраморных вилл – одни лишь грязные лачуги. И ручей, который виделся нам прозрачным, на самом деле засорен отбросами. От него поднимается непереносимая вонь. А Лоуренс Арлен Найт – если это действительно он – имеет вид покойника, оживленного неизвестно каким способом…

– Нас совсем не оберегают здесь, – сказал Хух.

– Мы нарушители границы! Мы не должны улететь с этой планеты, потому что иначе расскажем о ней другим! Это же гигантская мухоловка! Как только мы оказались поблизости, она заманила нас своим сигналом! А потом нам подкинули другую мухоловку, поменьше, использовав нашу склонность к серьезному восприятию мифов.

– Но ведь Найт, – сказала Сара, – преследовал свой миф еще там, в пределах Галактики!

– Как и мы! Как и те гуманоиды, чьи кости лежат в овраге! Видишь ли, в ловушках для насекомых иногда используются запахи, имеющие почти неограниченный радиус действия. Здесь же вместо запахов – легенды.

– Но этот человек, Найт или не Найт, был явно счастлив! Полон жизни! Его дни были насыщены делом, и он был уверен, что попал именно туда, куда ему хотелось?.. Может быть, ты все-таки ошибся? Или Хух просто подшутил над тобой?

– Не подшутил, – сказал Хух, – а дал реальное изображение.

– Реальное? Если Найт счастлив, и у него есть дело, и жизнь его полна смысла, и время над ним не властно…

– Ты хочешь сказать, что мы могли остаться? – спросил я.

Она кивнула:

– Ведь там было место и для нас… Можно было бы поселиться в одном из этих строений и…

– Сара! Ты действительно хотела бы этого? Ты хотела бы улечься на это воображаемое облачко? И никогда больше не увидеть Землю?..

Она хотела что-то сказать, но передумала.

– Ведь нет же! – продолжал я. – Там, на Земле, тебя ждет твой дом, набитый охотничьими трофеями, – ты ведь у нас великий охотник! Гроза свирепых хищников! Эти шкуры и головы, собранные по всей Галактике, давали тебе известное положение, делали тебя романтической фигурой! Но вот беда – людям в конце концов это приелось! Они стали зевать! И чтобы их как-то взбодрить, ты решила поохотиться за чем– то совершенно иным…

Рука Сары, описав неотразимую дугу, звонко шлепнула меня по щеке.

Я усмехнулся.

– Теперь мы квиты!

Глава 21

Мы повернули назад и шли по той же тропе, которая привела нас сюда, – через голубое плато. Горы, фиолетовые гиганты, были теперь за нашими спинами.

Шума, который подняла Сара из-за всего случившегося, конечно, следовало ожидать… Я и теперь не был убежден, что она поверила всему сказанному мной, – скорее всего, не поверила. Мои слова остались для нее только словами, а покинутая долина – чудесным местом с мраморными виллами, весело журчащим ручьем и ярким солнцем. Если бы ей довелось побывать там снова, именно это она и увидела бы. Колдовство все еще действовало на нее…

У нас не было никакого плана, и нам некуда было идти. Желания снова увидеть пустыню не возникало. Огромный белый город тоже не манил. Не знаю, что думали Хух и Сара, но в моей голове была единственная мысль: уйти как можно дальше от этих ворот и от этой долины…

Я уже успел забыть голубизну плато, мшистые холмики, сладко пахнущий кустарник, ледяные ручьи и деревья, воткнутые в небо. То, что планета была закрытой, связывалось у меня каким-то образом именно с этими деревьями. Потому, может быть, что они обнаруживали чью-то работу? Ведь самостоятельно они никак не расположились бы с такой правильностью… Вместе с тем я ловил себя на мысли, что смотрю на эту правильность уже без прежнего недоумения, не пытаясь разгадать ее причину. Мозг защищал себя от непосильных вопросов…

Ночью, сидя у костра, мы вяло размышляли о наших перспективах. Надежды проникнуть в корабль вроде бы не было. Там, на поле, стояло с дюжину других кораблей, и, вероятно, не первый год. Их, должно быть, тоже пытались взломать, но ничто не говорило о хотя бы одной успешной попытке… Неясной оставалась судьба экипажей этих кораблей. Мы знали – в общих чертах, конечно – о случившемся с гуманоидами, чьи кости лежали в овраге. Мы могли также предположить, что кентавры – мутировавшие потомки инопланетных существ, прилетевших сюда много веков назад… Планета довольно крупная, с гораздо большей по сравнению с Землей площадью суши. Пришельцы вполне могли отыскать на ней пригодную для себя нишу. А некоторые, возможно, поселились в городе, если только эти вибрации для них не смертоносны… Был еще один вариант. Экспедиции могли состоять только из мужчин – из самцов, точнее говоря. И они просто вымерли…

– Не исключено, – сказала Сара, – что кто-то из них живет там, в долине, как Найт.

Я кивнул. Долина была последней ловушкой. Если только гость не погибал по дороге, она захлопывалась за ним безотказно. Идеальны ловушки, из которых не хочется выбираться… Вряд ли, конечно, все прилетевшие искали то, что искал Лоуренс Арлен Найт, или то, что искали мы. Их могли привести сюда совершенно другие причины…

– Ты уверен, что действительно видел это? – спросила Сара.

– Ну что я должен сделать, чтоб ты мне поверила? – воскликнул я, – По-твоему, я просто хотел насолить тебе, да? Ты думаешь, что самому мне счастье противопоказано? Что после всех этих миль, которые…

– Да, конечно, – согласилась она, – У тебя не могло быть никакой другой причины… Но почему ты все видел, а я не видела?!

– Хух тебя все объяснил! Он мог предупредить только одного из нас. И он предупредил меня…

– Майк – часть меня, – сказал Хух. – Мы обязаны друг другу жизнью. Это нас связало. Его сознание всегда во мне. Мы с ним почти одно…

– Чудно! На дно! – торжественно произнес Роско.

– Уймись! – прикрикнул на него Пэйнт, – Перестань пороть эту чушь!

– Туш!

– Этот почти человек хочет поговорить с нами, – сказал Хух.

– Его мозг поврежден, – сказал я. – В этом вся беда. Кентавры…

– Нет, он пытается контактировать, – настаивал Хух.

Повернувшись к Роско, я очень внимательно на него посмотрел. Тот стоял прямо и неподвижно. Пламя костра играло на его металлическом корпусе. И тут я вспомнил, что ведь это он указал нам дорогу на север. Значит, он еще соображает? И возможно, сейчас что-то хочет сообщить нам, но не может?..

– Хух! Не можешь ли ты что-то извлечь из него?

– Не в силах, Майк.

– Да разве не ясно, что ничего из этого не выйдет?! – возмутилась Сара. – И что мы никуда отсюда не улетим… Так и останемся здесь навсегда…

– Можно попробовать еще один вариант, – сказал я.

– Знаю. Другие миры. Вроде песков, в которых мы уже побывали. Их тут, должно быть, сотни…

– И один из этих сотен, возможно…

Она покачала головой:

– Невозможно. Ты недооцениваешь существ, построивших этот город и посадивших деревья. Они знали свое дело. Каждый из миров изолирован не менее надежно, чем этот. Иначе все потеряло бы смысл.

– А не думаешь ли ты, что в одном из миров живут строители города?

– Не знаю. Но даже если живут – что с того? Они раздавят тебя, как букашку!

– Да… – согласился я. – Ну, так что же предпримем?

– Лично я могла бы вернуться в долину. Как не видевшая того, что видел ты. И вероятно, не способная увидеть.

– Если ты мечтаешь о такой жизни, то конечно…

– Конечно! Потому что жизнь в долине была для меня вполне реальной! Кстати, ты уверен, что теперешняя наша жизнь реальна? Тебе известны какие-то критерии реального?

Ответить на этот вопрос было невозможно. Я не знал критериев реальности. Лоуренс Арлен Найт выбрал для себя псевдожизнь в ирреальной долине. И эта жизнь виделась ему такой же наполненной, как если бы она была реальной. И все обитатели долины пребывали в том же счастливом заблуждении… Интересно, а как объяснил Найт наш внезапный уход? Наверное, придумал какую-то хитроумно естественную причину, которая не могла бы вывести его из равновесия, не потревожила бы его сладкий сон…

– Пожалуй, ты могла бы там прижиться, – сказал я, – Но мне это не подходит…

Мы сидели у костра и молчали, потому что говорить было уже нечего. Спорить с ней, что-то доказывать мне не хотелось. Я понимал, что все это говорится не всерьез и к утру забудется. Восторжествует здравый смысл, и мы двинемся дальше. Только вот куда?..

– Майк, – тихо сказала она.

– Что?

– У нас с тобой могло бы что-то получиться – там, на Земле… Мы одного типа.

Я пристально вглядывался в ее лицо. Странная мягкость была в нем.

– Ты ничего не говорила, – строго сказал я, – И это не в моих правилах – приставать к нанимателям.

Я ожидал, что она взорвется, но обошлось. Даже не поморщилась.

– Ты прекрасно знаешь, Майк, что я говорила не об этом… Но путешествие все испортило. Мы слишком хорошо узнали друг друга. До отвращения хорошо… Прости, Майк.

– И ты прости меня…

Утром она исчезла.

Глава 22

– Ты ведь не спал! – накинулся я на Хуха. – Ты видел, как она уходила! И не разбудил меня!

– Для чего? Для чего я должен был тебя будить? Ты все равно не удержал бы ее!

– Я вбил бы немножко ума в ее голову!

– Ты не удержал бы ее, – повторил Хух, – Это судьба, Майк. Это ее собственная судьба. Вмешиваться нельзя. И у Джорджа своя судьба, и у Тука своя, и у нее. И моя судьба – моя, ничья больше.

– К черту судьбу, – заорал я, – если она такое вытворяет! Мало того, что исчезли Джордж с Туком, так теперь я еще должен идти и вытаскивать Сару из…

– Не должен! – зло прогудел Хух. – Не должен ты ее вытаскивать! У тебя мало понимания, Майк… Ты не понимаешь, что это дело – не твое…

– Но она сбежала от нас!

– Тогда Тук с Джорджем – тоже сбежали.

– С Джорджем и Туком было все по-другому….

– Мой друг! Друг мой! – воскликнул Хух, – Я рыдаю по тебе!

– Оставь эти идиотские сантименты, – сказал я раздраженно, – Не заставляй меня снова на тебя орать.

– Разве это так плохо? – удивился Хух.

– Не то слово.

– Я надеюсь дождаться, – сказал он.

– Чего? – спросил я, – Или ты о Саре? Разве не понятно, что я отправляюсь за…

– Не о Саре. О себе. Я надеюсь дождаться, но уже не могу ждать.

– Перестань говорить загадками. Что случилось?

– Сейчас я тебя покину, – сказал Хух. – Мне пора переходить в третье «я».

– Сколько я тебя знаю, Хух, столько ты талдычишь о своих номерных «я»…

– Да! У меня три фазы! – торжественно провозгласил он, – Сначала первая, затем вторая и в конце – третья…

– Минуточку, минуточку… Ты, значит, у нас вроде бабочки? Гусеница, куколка и…

– Я не знаю о бабочке.

– Но за свою жизнь ты бываешь тремя различными существами?

– Мое второе «я» продлилось бы чуть дольше, – грустно сказал он, – если бы я не потревожил третьего – для того, чтоб рассмотреть Найта.

– Прости, Хух!

– Ничего. Третье «я» – это радость. Оно очень желанно. Ожидание его переполняет меня счастьем.

– Ладно, черт побери. Если так, валяй в свое третье. Я не против.

– Третье «я» – это удаленность, Майк. Оно не здесь. Оно где-то… Не знаю, как тебе объяснить. Я горюю по тебе и горюю по себе. Меня печалит расставание. Ты дал мне жизнь, и я дал тебе жизнь. Мы очень сблизились. Мы шли с тобой рядом через все опасности и научились понимать друг друга без слов. Я бы разделил свою третью жизнь с тобой, но это невозможно…

Шагнув к нему, я упал на колени и протянул руки навстречу его щупальцам. Соприкоснувшись, мы стали одним целым. На какой-то миг я увидел потаенные пределы его сущности – то, что он знал, что помнил, на что надеялся, о чем мечтал… А еще на миг мне открылись его предназначение и непостижимая структура его общества… Этот гремящий поток информации и эмоций хлынул в мой мозг, тут же его переполнив…

А потом все исчезло. И рукопожатие тоже. И сам Хух. Я стоял на коленях с протянутыми в пустоту руками. В голове чувствовался холод, а лоб был в испарине. Ко мне возвращался этот голубой мир, этот потухший костер и этот дурацкий робот.

Поднявшись на ноги и оглядевшись вокруг, я попытался вспомнить, чем же таким особенным была только что наполнена моя голова. Но ничего я не вспомнил. Наверное, мозг упрятал это поглубже или вовсе стер. Наверное, он защитил себя от перегрузки…

Пошатываясь и спотыкаясь, я приблизился к темным уголькам и, сев на корточки, поворошил их. Из глубины вскоре выглянула тлеющая головешка. Оставалось только подложить к ней тоненьких щепок – и вот уже закружилась струйка дыма и задрожал маленький огонек.

Сидя в тишине у костра, я подбрасывал в него сухие ветки и думал о своем одиночестве. Допрыгались, думал я… Из четырех человек и одной многоножки остался минимум… И никчемный робот в придачу… Я был близок к тому, чтобы пожалеть себя, но вовремя вспомнил, что это не первая передряга в моей жизни и что одиночество – мое привычное состояние… Из-за исчезновения Тука с Джорджем, конечно, не стоило горевать. Хух – другое дело. О нем можно было и всплакнуть. Не о нем, вернее, а о себе – ведь он-то переселился во что– то лучшее… Сара, так много значившая для меня, ушла – туда, куда ее тянуло… И тут я понял, что Джордж с Туком – они ведь тоже ушли, куда им хотелось! У каждого было "место куда уйти! У всех, кроме меня!

Как быть с Сарой? – думал я. Вернуться в долину и вытащить ее оттуда, терпя брыкание и вопли? Или сидеть на месте и ждать, когда она одумается и прибежит сама? Как же, прибежит… Или просто послать ее к черту и отправиться по тропе в сторону города?.. Последний вариант можно было избрать с совершенно чистой совестью. Свою работу, оговоренную контрактом, я выполнил. И даже лучше, чем можно было ожидать. Несмотря на всю сумасбродность затеи, мы нашли Лоуренса Арлена Найта. Все оказались правы, а я – не прав. За что и сидел теперь один как дурак, не зная, куда приткнуться…

Послышалось какое-то позвякивание, и, подняв глаза, я увидел, как ко мне подходит и подсаживается рядом Роско. Словно собирается предложить мне свою дружбу.

Усевшись поудобней, он протянул вперед руку, разровнял плоской ладонью землю перед собой, затем большим и указательным пальцами аккуратно поправил поникшую травку и еще раз провел рукой по только что разглаженной поверхности.

Я зачарованно наблюдал. Мне было интересно, что же он задумал, но спрашивать не имело смысла. Он разразился бы обычной чушью.

Выставив указательный палец, он нарисовал на земле короткую волнистую линию, а потом еще несколько непонятных знаков. Мне показалось, что он пишет какую-то математическую или химическую формулу вроде тех, что я видел, листая как-то один научный журнал.

Не в силах больше сдерживаться, я крикнул:

– Что это, черт бы тебя побрал?!

– Врал, драл, крал, трал, – традиционно начал он и вдруг продолжил уже не в рифму, но все так же, насколько я мог понять, бессмысленно: – Валентная связь функции волны равняется продукту функций асимметрично пространственной волны, а также функциям асимметричной волны, в то время как спин обеих асимметрично волновых функций…

– Стоп! – крикнул я, – В чем дело, Роско? Ты, измучивший нас своими идиотскими рифмами, говоришь теперь как заправский профе…

– Графе, дрофе, софе! – отозвался он радостно и снова углубился в работу.

Писал он уверенно, не раздумывая, с видимым знанием дела. Заполнив гладкое пространство своими символами, он тут же стер их и принялся писать снова.

Затаив дыхание, я ждал. Ситуация уже не казалась мне такой комичной, как вначале. Тут происходило что-то очень важное.

Внезапно пишущий палец замер.

– Пэйнт, – сказал Роско, не подкрепив это слово никакими рифмами. – Пэйнт, – повторил он.

Я вскочил на ноги, и робот поднялся тоже. По тропе, грациозно подпрыгивая, к нам спешил Пэйнт. Он был один, без Сары.

– Хозяин! – сказал Пэйнт, остановившись перед нами. – Я вернулся и жду ваших приказаний! Она сказала вам «до свидания», она велела передать: «Да благословит вас Всевышний». Не понимаю, что это значит… Она сказала: «Надеюсь, что он благополучно вернется на Землю». Не могли бы вы, сэр, объяснить смиренному существу, что такое Земля?

– Земля – это родная планета нашей расы, – сказал я.

– Не могли бы вы, доблестный сэр, взять меня с собой?

– Почему ты хочешь отправиться на Землю?!

– Вы милосердны, сэр, – ответил он. – Придя в страшное место, вы не убежали прочь. Я был в очень стесненном положении, но вы освободили меня, проявив изысканную любезность. Мне не хотелось бы расстаться с вами по собственной воле.

– Спасибо тебе, Пэйнт, – сказал я.

– Значит, я следую с вами до Земли?

– Нет, не следуешь.

– Но ведь вы сказали, сэр…

– Для тебя здесь есть еще кой-какая работенка, Пэйнт.

– С радостью отплачу вам за ваше доброе дело, сэр, но я так желал бы попасть с вами на Землю!

– Ты отправишься назад, – сказал я, – и будешь ждать Сару.

– Но она сказала «до свидания» очень понятно! Было похоже, что она прощалась!

– Ты будешь ждать ее! – повторил я, – Я не хочу, чтобы она не имела возможности вернуться.

– Вы думаете, что она захочет уйти оттуда?

– Не знаю.

– Но я должен ее ждать?

– Именно так.

– Я буду ждать! – жалобно воскликнул он, – Вы полетите на Землю, а я буду еще ждать! Буду ждать вечно, может быть! Если она вам нужна, добрейший сэр, то почему вы не вернетесь и не скажете ей это?

– Не могу. Хоть она и жуткая дура, у нее должен быть шанс. Как у Джорджа и Тука.

Сказав это, я удивился собственным словам. Решение, конечно, принять следовало. Но я принял его, совершенно не задумываясь, инстинктивно! Как будто это произошло не по моей воле, как будто это сделал некто, стоящий в сторонке. Хух, например… Я вспомнил о его просьбе не вмешиваться, не идти в долину, не вытаскивать Сару оттуда. Как же много оставил мне Хух перед своим уходом?.. Я вновь попытался что-то вспомнить, но кроме руки, обвитой щупальцем, память не предлагала мне ничего…

– Тогда я возвращаюсь, – сказал Пэйнт, – Возвращаюсь, полный грусти, но послушный. Там, конечно, не Земля – однако и не овраг…

Он повернулся, чтоб уже идти, но я, остановив его, приторочил к седлу ружье и патронташ.

– Оружие она оставила для вас, – сказал Пэйнт. – Ей оно не понадобится.

– Если уйдет оттуда – понадобится, – возразил я.

– Не уйдет. Вы знаете, что не уйдет. Когда она подходила к скалам, ее глаза сияли.

Я не ответил ему. Я стоял и смотрел, как он, повернувшись, удаляется по тропе – медленно, чтобы слышать, если его позовут назад. Но я не позвал его.