Текст книги "Ночные свидания"
Автор книги: Клер Уиллис
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
Клер Уиллис
«Ночные свидания»
Глава 1
Любой романтик позавидовал бы такой свадьбе. На примыкавшей к церкви террасе, возвышавшейся над заливом Сан-Франциско, царила праздничная атмосфера. Было многолюдно, но все происходило без лишней суеты, духоты и, слава Богу, без надоедливых москитов. Изобилие цветов не раздражало дурным вкусом. Душещипательные мелодии исполнялись профессионально. Жених был относительно молод, относительно красив, имел хорошую работу и до сих пор мог похвастаться полным комплектом зубов, доставшимся ему от природы. Но в глазах Санни Маркетт, стоявшей в конце длинного, вытянувшегося, как хвост кометы, ряда невестиных подружек, все это казалось пустой тратой времени, сил и денег.
Жизненные взгляды Санни порой весьма существенно отличались от общепринятых, но окружающие относились к ее ироничным суждениям о браке и замужестве безразлично – точно так же, как к диагнозу «грибковое заболевание ног». Будучи близкой подругой невесты, Санни пришлось натянуть на себя атласное платье из полиэстера, по цвету очень напоминавшего оранжевое желе, надеть пару дешевых туфель-лодочек на размер больше и занять свое место в самом конце хвоста кометы. Ядром кометы являлась Лидия, подруга Санни по колледжу. В воздушном свадебном платье, пышно декорированном множеством тюлевых складок, украшенных стеклярусом, она действительно напоминала большой круглый шар.
Как только священник затянул волынку о священном долге молодоженов иметь потомство, Санни отвернулась и принялась разглядывать толпу гостей. Кое-кого она знала. В основном это были выпускники ее колледжа, с которыми в отличие от нее Лидия по-прежнему поддерживала дружбу. Наблюдая за ними, Санни с удивлением обнаружила, что тридцатидвухлетние выглядят намного старше своего возраста. Плешь на голове, сутулые плечи и округлый живот – вот что бросалось в глаза при взгляде на мужчин. У женщин на щеках виднелась дряблая кожа, груди, похожие на обвисшие мешочки с песком, были надежно прикрыты от дерзких взглядов дорогими платьями. Матери держали за руки надоевших им детей, которые вертелись и крутились, желая вырваться из-под родительского надзора. На руках у некоторых женщин как будто проступали возрастные пигментные пятна?! Не в первый раз Санни горько пожалела о своем остром зрении.
Она выпрямила спину, но все равно оставалась на голову ниже своей ближайшей соседки. Санни выглядела моложе своего возраста. Раньше, когда ей было двадцать, моложавость ее раздражала, зато сейчас лишь радовала ее. Волосы у нее были черными без малейшей проседи, а на миловидном лице – ни одной морщинки. Она выглядела на редкость свежо и привлекательно в отличие от ее заметно постаревших сверстников. Иногда Санни удивлялась: откуда у нее столь странная наследственность. Возможно, виной всему была ее мать, которая скончалась, когда Санни исполнилось всего восемь лет. Санни осталась сиротой без единого родственника. Отец был просто пустой строкой в ее свидетельстве о рождении. До сих пор она так и не разобралась в тайне своего происхождения, но, возможно, со временем, когда она не будет так занята?.. Занята? «Будь честной, – мысленно фыркнула Санни, – может быть, со временем ты все-таки перестанешь прятать голову в песок подобно страусу».
Священник громко предложил всем встать и помолиться за новобрачных. Внимание Санни опять переключилось на жениха и невесту. Как вдруг в задних рядах она заметила лицо, показавшееся ей знакомым. Если бы только показавшееся! Это было то самое лицо, которое время от времени попадалось ей на глаза последние несколько лет. Мимолетность его появления лишь усиливала его притягательность. Но как только Санни пыталась подойти поближе, оно всякий раз исчезало как мираж.
От страха и волнения у нее перехватило дыхание. В тот же миг она забыла, где она и что происходит вокруг. Прижавшись к стене церкви, Санни пыталась как можно лучше разглядеть незнакомца своими зоркими глазами.
Вне всякого сомнения, это был он. Ее ангел-хранитель!
Возбуждение Санни нарастало, мурашки, как таракашки, забегали у нее по спине. Человек, с которым она стремилась встретиться, находился в одной церкви вместе с ней. Не в каком-нибудь общественном месте, а на свадебной церемонии, куда можно было попасть только по приглашению. А может, он силой проложил себе дорогу сквозь толпу гостей? Незнакомец возвышался даже над самыми высокими гостями подобно башне. Смокинг прекрасно сидел на его внушительной фигуре. В нем поражало все, начиная от роста и кончая глазами, цвет которых Санни никак не могла разглядеть. Выступающие скулы, темные волосы, чуть длиннее, чем принято, и слегка взъерошенные, не совсем соответствовали облику человеку интеллектуальной профессии. Санни видела его раньше или в ресторанах, или в офисах – в костюме, галстуке и всегда в одиночестве. Бледность покрывала лицо незнакомца, словно он болел туберкулезом или работал программистом в компании «Гугл». Если же он был тайным агентом, то явно взялся не за ту работу, поскольку с таким ростом и внешностью невозможно оставаться незаметным.
И вот сегодня он присутствовал, как и она, на церемонии бракосочетания. Несмотря на то что Санни очень хотелось протиснуться к нему, надо было соблюдать приличия и ждать окончания церемония. Вдруг их взгляды встретились, и они уставились друг на друга. Незнакомец сощурил глаза так, что они превратились в узкие щелочки и крепко сжал губы. На его лице промелькнула недовольная гримаса, изображавшая то ли злость, то ли огорчение.
Интересно, о чем он думал?
Санни с досадой вздохнула, заметив, как незнакомец ловко выбрался из толпы и прошел к выходу. Он двигался так быстро, что его фигура в черном костюме буквально растаяла в воздухе.
– Ты говоришь: мужчина шести футов роста и в смокинге. Приглашено около пятисот гостей. Не могла бы ты дать более подробное описание? – Лидия поднесла бокал с шампанским к губам с заметно съеденной помадой. Свадьба была в самом разгаре, а Лидия уже сильно навеселе. Однако Санни только сейчас удалось улучить минуту и задать вопрос подруге. Кайл, свежеиспеченный муж Лидии, стоял к ним спиной и прощался с какой-то пожилой четой, уже собиравшейся уходить.
Санни закусила изнутри губу и пробурчала:
– Гм, он очень красивый.
Брови Лидии весело взлетели вверх.
– Ага, вот почему ты так хочешь познакомиться с ним. Подозреваю, ты не прочь предъявить судебное предписание, запрещающее ему убегать от тебя. – Покачнувшись на высоких каблуках, Лидия ухватилась свободной рукой за Кайла. – Не зря свадьбы считаются самым удобным местом для знакомств с подходящими мужчинами.
Санни поморщилась.
– Он высокий, широкоплечий, стройный. У него светлые глаза, резко очерченные скулы и густые черные волосы.
– Сколько ему лет? – вступил в беседу Кайл.
Санни пожала плечами:
– Трудно сказать. Где-то между тридцатью и сорока.
Подвыпившая Лидия обняла Кайла.
– К твоему счастью, дорогой, я сперва познакомилась не с ним, а с тобой, – прошептала она ему на ухо.
– И он был здесь один? Без дамы? – спросил Кайл, не замечая заигрываний жены. Едва успев став мужем, он уже начал выказывать небрежность и равнодушие к жене.
Был ли незнакомец один? Санни внезапно ощутила укол ревности. Неужели ее ангел-хранитель был с кем-то на свадьбе?
– Нет, я никого не видела рядом с ним, – пробормотала она.
Новоиспеченные муж и жена переглянулись долгим удивленным взглядом, затем одновременно перевели глаза на Санни и пожали плечами.
– И я не видела, – сказала Лидия. – Никого, кто бы походил под твое описание.
Санни разочарованно вздохнула:
– В любом случае спасибо.
Ей давно хотелось в туалет, и она направилась в дамскую комнату. Присев на унитаз, она сняла нейлоновые чулки и выбросила их в мусорное ведро. Санни терпеть не могла нейлоновые чулки, в особенности телесного цвета, но Лидия настояла. Носить туфли на босу ногу ей казалось удобнее.
Выйдя из кабинки, она, к своему удивлению, увидела в туалетной комнате мужчину, склонившегося над раковиной. На мгновение Санни замерла, поскольку мужчина был высок и темноволос. Но, приглядевшись к его отражению в зеркале над умывальником, она узнала его. Это был кузен Кайла с Восточного побережья. Она познакомилась с ним накануне во время репетиции праздничного обеда.
– Привет, кажется, вас зовут Питер? Вы зашли не в тот туалет.
Мужчина обернулся, его голова покачивалась на шее так, как будто собиралась вот-вот оторваться. Внешность заурядная, лицо грубоватое, испещренное крупными морщинами. Впрочем, он довольно симпатичен и в молодости, вероятно, выглядел привлекательнее.
– М-м, Санни, рад тебя видеть, – невнятно промычал он. У него был большой рот и толстые ярко-красные губы. – Сегодня ты выглядишь очаровательно. Постой, разве я не говорил тебе об этом?
– Нет-нет, тем более что вчера мы не разговаривали. Всего доброго.
Питер резко покачнулся так, как будто собирался упасть прямо на нее. Санни поддержала его, подхватив под руку и изо всех сил удерживая его грузное тело.
– Мы здесь одни, – мычал Питер. – Может, займемся сексом?
– С удовольствием, но давай в другой раз. У меня герпес, и он никак не проходит, – попыталась обратить все в шутку Санни.
Она хотела отделаться от него и побыстрее уйти, но у Питера оказались совершенно иные намерения. Он резко повернулся и, хоть и был пьян, удивительно ловко прижал девушку к стене. Спиной Санни больно ударилась о ящик, выдающий бумажные полотенца. От боли у нее на миг остановилось дыхание. Питер навалился на нее всем телом, так что не было никакой возможности вывернуться. Слюнявый вонючий рот впился ей в губы, вообще не давая дышать. Питер ухватился за одну из грудей и принялся вертеть ее так, как будто хотел оторвать, чтобы унести домой на память. Одновременно он прижимался к ней нижней частью живота, причем пряжка от его ремня сильно сдавила ей ребра.
– Питер, не надо! – крикнула Санни, прежде чем он опять заткнул ей рот слюнявыми губами. Но когда он задрал подол ее платья, страх ударом электрического тока поразил ее сердце. Едва ощутив обнаженную кожу, Питер застонал от вожделения и принялся неуклюже расстегивать рукой ремень.
Все закружилось перед глазами Санни. Ей почудилось, что еще миг – и она потеряет сознание. Ничего худшего в ее положении и быть не могло, так как это было лишь на руку Питеру. Но Санни не лишилась сознания. Внутри ее вдруг что-то вспыхнуло, и она преобразилась. Открыв глаза, увидела все вокруг в ярком ослепительном свете. Зрение настолько обострилось, что она различала мельчайшие пылинки на кафельном полу и ранее невидимые следы от моющих средств на зеркале. Питер, считавший, что все идет как надо, со скоростью черепахи расстегивал брюки.
Санни никогда не обучалась приемам самообороны и никогда не задумывалась о том, как следует вести себя в том случае, если кто-то попытается ее изнасиловать. Но теперь инстинктивно поняла, что надо делать. Схватила Питера руками за шею и одновременно ударила коленом в пах. Он согнулся пополам от боли, и Санни ударила его кулаком прямо в кадык. Короткий придушенный вскрик вылетел из вонючего рта, и мерзавец рухнул на пол как мешок. Сани перевела дух и взглянула на выход.
И тут она увидела его. Незнакомец стоял возле самых дверей и смотрел на нее. На его губах блуждала еле заметная улыбка. Внезапно он развернулся, но не успел повернуть дверную ручку, как Санни в два прыжка нагнала его и, схватив за руку, повернула лицом к себе.
– Постойте, мистер, вам не кажется, что нам надо кое о чем поговорить.
Сперва Санни схватила его за отвороты пиджака, чтобы не дать ему уйти, но через одно-два мгновения уже держалась за него, чтобы не упасть. Выброс адреналина закончился, и теперь ее колени подгибались от слабости. Ее руки тоже обессилели, и она понемногу начала сползать на пол. Незнакомец вовремя подхватил ее и прижал к себе. От него исходил удивительный аромат зимнего хвойного леса. Но едва Санни начала нравиться подобная близость, как он вдруг прислонил ее к умывальнику и быстро отступил назад.
– Вы, по-видимому, уже пришли в себя. Ну, я пойду… – И он направился к выходу.
– Нет, – прохрипела Санни.
Он остановился.
– Кто вы?
– Меня зовут Джейкоб Эддингтон. – Незнакомец говорил сухо, отрывисто и с небольшим английским акцентом, но не совсем английским, а так, как говорил Кеннеди, обучавшийся несколько лет в Итоне, прославленном английском колледже.
– Нет, я имела в виду совсем другое. Зачем вы преследуете меня?
– Преследую? – Он обернулся и взглянул на нее. У него были удивительные глаза – серого цвета с синеватым отливом – и бледное лицо, причем кожа казалась почти прозрачной.
– Мне кажется, мадам, вы принимаете меня за кого-то другого.
– Черта с два! Два года назад вы спасли меня от уличного грабителя прямо перед Мемориальной церковью Глайда.
Джейкоб отрицательно потряс головой:
– Нет, вы что-то путаете…
– А что вы делали здесь? – Санни вытянула руку и пальцем почти ткнула ему в грудь, как бы обвиняя его. – Вы пришли сюда, чтобы спасти меня, не так ли?
– Как сами видите, – вздохнул Джейкоб, – мне незачем было вас спасать. Это всего лишь ваши фантазии.
Санни подошла к нему вплотную, пытливо вглядываясь в его лицо. Джейкобу явно было не по себе от такого пристального взгляда. Он даже поморщился.
– Вот уже на протяжении нескольких лет я регулярно встречаю вас. Объясните, в чем здесь дело, и я отпущу вас.
– Отпустите? – Лукавая улыбка скользнула по его губам.
– Не уходите от ответа.
Улыбка тут же исчезла. В глазах Джейкоба замерцал холодный серебристый свет. Радужная оболочка глаз стала расширяться так, что вскоре исчезли глазные белки. Неужели у нее начались галлюцинации? Может, от удара Питера у нее произошло сотрясение мозга? Санни попыталась сдвинуться с места, но не смогла даже пошевелиться.
– Вы не видели меня сегодня. Не видели. Меня здесь не было. – Его голос звучал внушительно и повелевающе. Звук казался очень густым и низким, он проникал прямо в сознание.
Вдруг Санни стало смешно. Его заклинание не действовало на нее.
– Стойте, я вижу вас! – Она помахала пальцами прямо перед его лицом: мол, номер не прошел.
В ответ раздался тяжкий огорченный вздох. Странно, все его усилия пошли прахом.
По нижней губе Санни что-то текло. Она обернулась и взглянула в зеркало. Из губы сочилась кровь, напоминавшая о страстном поцелуе Питера. Санни потрогала пальцем губу и снова обернулась к незнакомцу.
Но Джейкоба и след простыл. Он исчез, словно мгновенно растворился в воздухе. Удивительно: не было слышно ни стука дверей, ни шума удалявшихся шагов. Но его действительно как будто и не было здесь. Санни бросилась за ним и столкнулась с женщиной в разноцветном платье, тянувшей за собой недовольного мальчика, одетого в нарядный костюмчик.
– Я же не девчонка. Я не хочу в женский туалет, – хныкал мальчуган.
Санни схватила мамашу за руку и спросила:
– Вы не видели мужчину, который только что вышел из дамской комнаты?
Глаза женщины округлились от удивления.
– Мужчину? Нет, кроме вас, я никого не видела.
– Черт, – забыв о всякой сдержанности, крикнула Санни.
Опасливо поглядывая в ее сторону, мамаша открыла двери и подтолкнула мальчика внутрь. Вдруг за спиной Санни раздался удивленный мальчишеский голос:
– Ой, мама, погляди! Здесь лежит какой-то дяденька.
Глава 2
Запах крови сводил его с ума.
Он закрыл глаза и с наслаждением вдохнул пьянящий аромат. Густой, солоноватый, резкий, его издавали сотни человеческих тел вокруг него. Так пахнет вода в океане, если ее подогреть до соответствующей температуры. Это запах самой жизни, той самой жизни, которой в нем не было ни капли. Какая жестокая насмешка! Он мог пить любую кровь, какую хотел, но вернуться к жизни, опять стать живым он не мог. Разве только…
На экране ноутбука, стоявшего на выдвижном столике перед ним, виднелся снимок из журнала «Арт мэгэзин». Он опять перевел взгляд на изображение молодой привлекательной женщины. Ее звали Санни Маркетт. Она жила в Сан-Франциско. Снимок был сделан в картинной галерее, носившей имя ее владелицы. Он увеличил изображение до тех пор, пока его четкость не стала расплываться. Но успел узнать эти зеленые глаза и миловидное лицо. Здесь не могло быть никакой ошибки. Это она. Он искал ее уже много лет. Теперь надо как можно быстрее добраться до нее, чтобы никакой другой вампир не опередил его.
Интересно, знал ли о ней Совет, не была ли она под его защитой? Если так, тогда задача осложнялась, но от этого не становилась невыполнимой. Ему и раньше приходилось убивать вампиров. Он самодовольно улыбнулся и поправил свой умопомрачительный галстук и воротничок роскошной рубашки. Обе вещи были сшиты на заказ. Да, он убивал раньше и будет убивать. В Совете состояли многие, а он был один как перст. Ему уже осточертело быть все время одному.
Запах крови опять завладел его чувствами и мыслями. Но на этот раз он сосредоточился на запахе, исходившем от его соседки – женщины средних лет и заурядной внешности. Он уже познакомился с ней и чувствовал, как она сгорает от желания продолжить их знакомство. Поставила на столик бокал с напитком, бросила взгляд на часы и тихо вздохнула.
– Неужели так важно знать, сколько сейчас времени? – пробормотал он.
Она поморщилась, как будто ее поймали за чем-то неприличным. Впрочем, в ее жизни вряд ли было место чему-нибудь неприличному, но лиха беда начало. Особенно теперь, когда она повстречала его, Ричарда Лазаруса.
– Летя в самолете, понятие времени становится относительным, не правда ли? Мои часы показывают нью-йоркское время. Теперь в Нью-Йорке 2 часа ночи, а в Сан-Франциско 11 часов вечера. Вопрос: сколько сейчас времени в самолете?
Женщина согласно закивала головой:
– Вы правы, это не так уж и важно. Знаете, я нисколько не хочу спать.
Она выпила весь напиток и потрясла кубиками льда в бокале, как бы раздумывая, а не выпить ли еще.
– А вы, Ричард, не устали?
Он отрицательно помотал головой.
Женщина рассмеялась:
– Кажется, я вам выболтала о себе все.
Да, теперь он почти все знал о Вере Грант. Восьмичасовой рабочий день. Босс, с которым она спала и, можно сказать, за которым была почти замужем, если не считать маленького пустячка – босс уже был женат. Пела в хоре методистской церкви. Хотела продать свою квартиру, но выплаты по ипотеке превышали ее стоимость. У нее были две кошки, Расти и Клейтон. Да, Вера оказалась очень разговорчивой.
– А о вас мне почти ничего не известно! Только то, что вы вдовец и живете в Лондоне. О, я несу Бог знает что. – Вера торопливо прижала к губам ладонь, но вылетевшие слова уже нельзя было загнать обратно.
– Нет-нет, все в порядке. Мне очень нравится с вами беседовать. – Ричард нажал кнопку вызова. Через двадцать секунд перед ним уже стояла стюардесса.
– Хорошо летать первым классом, – призналась Вера.
– Принесите коктейль «буравчик» для дамы. – Он протянул руку мимо нее, чтобы взять пустой бокал.
– О нет, Ричард, не надо. Уже хватит. Не могу даже вспомнить, сколько я уже выпила. – Она попыталась отстранить его руку.
– О, до глубокой ночи еще далеко, – сказал Ричард. – Во всяком случае, там, куда мы летим.
Было бы лучше, если бы она не пила. Но со спиртным дела продвигались куда быстрее. Вера хихикнула и согласно закивала:
– Ладно, еще один не помешает.
– А вам, сэр? – Стюардесса вопросительно взглянула на Ричарда.
– Нет, мне ничего не надо.
Вера нахмурилась:
– Вы не выпили ни одного глотка, неужели вы хотите, чтобы я опьянела?
– Нет-нет, просто я давно завязал с этим делом. Но вовсе не собираюсь мешать другим наслаждаться жизнью.
Ричард улыбнулся, как бы давая понять, что хочет ее. У Веры тут же пересохли губы, и он почуял, как быстро забилось ее сердце.
– Да, мне нравится то, что я делаю, – отозвалась Вера.
– А мне нравишься ты. – Ричард взял ее локон и обмотал его вокруг одного из пальцев. – Ты такая очаровательная. У тебя такие чудесные волосы цвета воронова крыла, иссиня-черные. Черный цвет мой любимый.
Чего он никак не мог сказать о запахе, исходившим от волос. Его тонкому обонянию претил запах краски для волос, но таковы были современные женщины. Ричард уже привык к подобным мелочам.
Перед ними возникла стюардесса с коктейлем. Вера с наслаждением сделала глоток, затем другой. Раньше она никогда не пила такой коктейль. Эта была идея Ричарда, и она ей понравилась.
– Послушай, Вера, мне кажется, я знаю, как сделать наше совместное времяпрепровождение еще более приятным.
Ричард осторожно и нежно коснулся ее бедра.
Руки Веры задрожали. Она поспешила поставить коктейль на столик, но не успела, часть напитка пролилась на пол.
– О, Ричард, даже не знаю.
Он сразу отнял руку.
– Я оскорбил тебя. Прошу меня извинить.
– Нет-нет, я не это имела в виду. – Ее короткие пальцы, как гусеницы, поползли по его ноге, пока не достигли руки. – Да, это звучит несколько пошло, но я никогда не была такой. Мы ведь едва познакомились.
– Да-да, ты права. Мы ведь только познакомились.
Рука Ричарда скользнула по рукаву ее шелковой блузки и коснулась воротничка. Пальцы замерли на миг, в том месте, где пульсировала сонная артерия. Он чувствовал, как взволнованно бьется ее сердце.
– Но ведь между нами, Вера, существует незримая связь. Я сразу ощутил ее, как только сел в самолет. Ты разве не почувствовала ее?
– Да, почувствовала. – Она отвела взгляд в сторону, но почти сразу опять повернулась к нему. В ее глазах светилась надежда, нелепая и смешная.
– Я четыре дня буду в Сан-Франциско. Может быть, как-нибудь пообедаем вместе или что-нибудь в таком духе.
– Можно, но почему бы не здесь и сейчас, если мы уже вместе?
Ричард ласково погладил ее по щеке, чувствуя, как особенно тонка и нежна кожа прямо под глазами. Какие все-таки люди хрупкие и непрочные создания. Вера схватила его руку и прижала ее к своей промежности. Ричард сразу ощутил, как пульсирует кровь в ее горячих бедрах.
– Куда пойдем? – спросила она хриплым от волнения голосом.
– Не надо никуда ходить, – прошептал Ричард. Он притушил верхний свет. Их места сразу погрузились в полумрак, а затем накинул на ее колени одеяло.
– А теперь снимай чулки.
Вера опять глупо хихикнула:
– Мне все больше нравится твой английский акцент. Как будто диктор Би-би-си рассказывает мне о чем-то вульгарном.
Она выполнила его просьбу, приподняла юбку и спустила чулки.
– Как хорошо, что ты носишь одну лишь юбку, – пробормотал Ричард, лаская ее волосы. – Терпеть не могу, когда женщины носят трусы. Женщина всегда должна оставаться женщиной, как ты, Вера.
Она обхватила его лицо обеими руками и уже собиралась поцеловать его, как вдруг слегка отшатнулась назад.
– Какая у тебя холодная кожа.
– О, извини. Надо было предупредить тебя. У меня есть одна особенность: моя кровь циркулирует не совсем правильно. В напряженные моменты мне становится холодно. Как говорят американцы, нечто вызывающее неприязнь, не так ли?
– Нет-нет, ничего страшного.
Ричард поцеловал ее долгим французским поцелуем. Целоваться ему не нравилось, но что делать, если людям как раз нравится целоваться. Он давно понял это и смирился.
– Мне хотелось бы целовать тебя всю. И даже там внизу. Ты не против? – спросил он.
Вера промолчала, но он услышал ее согласие в ускоренном пульсе и горячем дыхании. Он ловко согнулся и встал на колени в широком проходе, предусмотренном для пассажиров первого класса, полностью спрятавшись под одеялом. Ричард ласково раздвинул ее колени и ощутил, как ее бедра задрожали от сладострастного томления.
Ричард понял, что Вера ничуть не смутилась в такой ситуации. Это было видно по ее пульсирующей крови в бедренных артериях. Ричард читал ее мысли, вернее, полное отсутствие таковых. Ею владело только желание. Если бы кто-то сейчас задал ей вопрос, она ничего не ответила бы, не смогла ответить.
Возбуждение быстро охватило его целиком. У него выросли клыки. Он слегка коснулся их языком: клыки были острые, как иглы. Какой чудесной женщиной оказалась Вера. И почему мужчины так долго не замечали ее очарования? Может, они игнорировали ее, потому что она была умной и преуспевающей женщиной? Неужели они не видели, что под деловой внешностью скрывается нежное женское начало, жаждущее отдаться любому мужчине, который осмелится подойти к ней и попросить об этом? Впрочем, Ричард лишь выигрывал от такого невнимания. Если бы Вера летела вместе с мужем, сейчас его не было бы здесь между ее бедрами. Всего несколько мгновений отделяло его от желанного мига, когда клыки вопьются в ее плоть и пронзят бедренную вену. Он будет пить ее кровь до тех пор, пока ее сердце не начнет судорожно и беспомощно биться, как воробей, захваченный мощным вихрем.
Ричард одним из первых покинул борт самолета, когда тот приземлился в международном аэропорту Сан-Франциско. Его соседка осталась на месте, прикрытая одеялом, ее лицо было повернуто в сторону иллюминатора. Она так и останется сидеть, пока стюардесса не начнет будить ее. Иногда было интересно наблюдать за суматохой, поднимавшейся после убийства. Жалобные крики и причитания, растерянность полиции, прикрывающей напускной компетентностью и серьезностью свою беспомощность. Но в данном случае не будет ничего подобного. Стюардесса вызовет скорую помощь, медики погрузят безжизненное тело Веры в машину скорой помощи и отвезут его в больницу. Пройдут часы, возможно, даже дни, прежде чем заметят, что тело Веры обескровлено. Но вряд ли следствие разберется до конца в этом деле.
Прячась за окном такси от холода и сырости, необычных для июня, Ричард размышлял. Он представил, как медики, прежде чем накрыть тело простыней, заметят на мертвенно бледном лице Веры улыбку Джоконды и, наверно, про себя задумаются, о чем таком она думала перед смертью.
К восьми часам, когда все положенные тосты были произнесены, свадебный торт съеден, а комплименты исчерпаны, Санни поняла – пора уходить. Под быструю музыку гости вращались, словно восточные дервиши, впавшие в транс, что вносило некое разнообразие в строгую элегантность «Редвуд-рум» в отеле «Клифт». Кабинка для переодевания находилась напротив внушительной стойки бара, которая, по преданию, была сделана из ствола величественной секвойи во времена «золотой лихорадки». Хотя какофония техно-поп-музыки раздирала слух, зато нигде не пахло сигаретным дымом. Согласно калифорнийским законам в общественных местах курить запрещалось. Приятно, когда законы стоят на страже интересов большинства, ограничивая свободу отдельных людей. Тем более что данный запрет нисколько не ущемлял ее свободы, так как Санни бросила курить еще в шестнадцатилетнем возрасте. Праздничное платье полетело в сумку, а его место занял привычный и удобный наряд – джинсы, черная шелковая блузка и приталенный жакет из красной кожи.
Будучи невысокого роста, всего пять футов, Санни носила туфли на девятисантиметровых каблуках. Сейчас она надела фирменные туфли от Прада. Из-за низкого роста туфли на высоком каблуке были ее слабостью. Значительная часть денег уходила как раз на покупку обуви известных фирм, таких, как «Прада», «Лубутен» и «Бланик». Страшилки, сделанные из папье-маше, – Лидия по ошибке считала туфлями – полетели в мусорный бак, расположенный при выходе из отеля. А праздничное платье ждала участь подержанных вещей: ему суждено было попасть в магазин секонд-хенд на Валенсия-стрит, где оно, возможно, обрело бы новую жизнь в качестве прогулочного наряда или наряда для Хэллоуина.
В бар вошла Изабель, лучшая подруга Санни. Наклонив голову, она выглядывала Санни. Несколько завсегдатаев рассматривали ее, пока она пробиралась между столиками. Их любопытство привлекало не только ее блестящее зеленое платье, украшенное принтами животных. Костыли, с помощью которых Изабель передвигалась, придавали ей еще больше оригинальности, создавая впечатление телешоу.
Подойдя к Санни, Изабель сбросила фирменный рюкзачок из крокодиловой кожи прямо на столик.
– Как свадьба? Понравилась? – спросила Изабель, прислоняя костыли к стулу.
– Еще как. Все прошло великолепно, трогательно и душещипательно.
– Что-то не так? – Изабель подозрительно взглянула на подругу.
– Нет, все хорошо.
Изабель погрозила пальцем:
– Меня не проведешь. Я знаю тебя тысячу лет. Сразу видно, когда ты чем-то недовольна. Ясно одно: дело не только в том, что ты не любишь ходить на свадьбы. Ну, давай выкладывай.
Тысячу не тысячу, но знали они друг друга очень давно. Впервые они познакомились, когда Санни исполнилось четырнадцать. В тот день Санни прибыла для лечения в психиатрический институт Эшвуда, проехав по мосту «Золотые Ворота» из Сан-Франциско в пригород Сан-Рафаэль. Медсестра в хирургической униформе провела Санни в палату, где уже сидела Изабель, листая журнал «Тайгер бит». Санни бросила свою потертую спортивную сумку на соседнюю кровать и села.
– Как тебя звать? – улыбнувшись, спросила Изабель. Вид у нее был еще тот: криво наложенная помада, взлохмаченные светлые волосы, прислоненные к стене костыли. Санни удивилась: какое же заболевание у Изабель, если их поместили в одну палату? И вообще здесь кладут вместе со схожим диагнозом или, напротив, как придется?
– Санни.
– Хорошее имя. А мое – Изабель.
– Ошенприятно, – прошепелявила Санни, зализывая ранку возле ногтя, из которой сочилась кровь.
– Мне четырнадцать. А тебе сколько?
– Столько же.
– Санни, как ты попала сюда?
– Какая любопытная! А ты как?
– Из-за депрессии.
– А-а. – Санни более внимательно взглянула на новую знакомую. Девушка-блондинка, может, и калека, но волосы и кожа у нее ухожены, да и сама одежда выглядит фирменной и дорогой. Судя по всему, она из богатой семьи, и Санни едва ли не возненавидела ее.
– Почему ты улыбаешься, как дурочка?
– Не знаю, – беззлобно пожала плечами Изабель. – Наверное, из вежливости.
В отличие от других людей, которых раздражало поведение Санни, Изабель не отвернулась и не обиделась на ее грубость. Она по-прежнему сидела и смотрела на нее широко открытыми, добрыми, лучистыми глазами. Повинуясь безотчетному порыву, возможно, от тяжелого осознания, что она не где-нибудь, а в психиатрической клинике, Санни расслабилась и решила обо всем откровенно рассказать Изабель.
– Все говорят, у меня депрессия. Но это совсем не так. Просто я отличаюсь от обычных людей. У меня обнаружились странные удивительные способности. Но они доставляют мне одни неприятности. Именно из-за них я и попала сюда.
Изабель кивала с таким видом, как будто в услышанном не было ничего необыкновенного. Словно Санни, к примеру, жаловалась на булимию, обостренное чувство голода, или на лекарственную непереносимость.
