Текст книги "Неподражаемая"

Автор книги: Клэр Доналд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 10 страниц)

– А мне нравится! – упрямо возразила Зоя.

Рассел развернул ее лицом к себе и хмуро посмотрел в глаза.

– Почему ты не подходила к телефону?

– Я была занята!

– Неправда, ты нарочно меня избегала.

– Нет, не избегала! – соврала Зоя.

– Почему ты не носишь моего кольца?

– Твоего? Я думала, ты мне его подарил.

– Не придирайся к словам.

– Оно слишком дорогое.

– Бог мой, Зоя, это же обручальное кольцо, оно и должно быть дорогим!

– Мне не нравятся дорогие украшения.

– Хочешь, чтобы я купил другое, подешевле?

– Нет, не хочу.

– Чего же ты тогда хочешь, черт подери?!

В этот поздний час на улице не было ни машин, ни людей, и грозный голос Рассела отзывался от стен домов гулким эхом. Зое хотелось крикнуть «тебя, я хочу тебя», но она вздохнула и сказала:

– Я хочу домой. У меня был трудный день.

Рассел взял ее за руку и повел к своей машине.

– Вся неделя была трудной, и она еще не кончилась.

Зоя не ответила. С необычным для нее смирением она молча села на переднее сиденье. Рассел с хмурым видом обошел вокруг капота и занял место за рулем.

– Никогда больше не смей так делать, слышишь?

Зоя бросила на него колючий взгляд.

– Я не твоя собственность!

– Да – пока.

Рассел рванул с места так резко, что Зоя поморщилась. Скрестив руки на груди, она язвительно поинтересовалась:

– Ты что, встал сегодня не с той ноги?

– Скорее уж не с той постели, – буркнул Рассел.

Зоя упала духом. Неужели он провел ночь с женщиной? Она испытала тошнотворное чувство – смесь страха, ревности и разочарования.

– Возможно, тебе стоит быть более разборчивым, – осторожно сказала она.

– О, я буду очень, очень разборчивым.

Зоя промолчала. Рассел тоже молчал. Наконец он прервал затянувшуюся паузу:

– Ты смотрела вчера по телевизору интервью с женой Моррисона?

– Нет, – коротко бросила Зоя, глядя прямо перед собой.

– Почему? – Рассел покосился на нее и снова переключил внимание на дорогу. – Разве тебе не интересно знать, что о тебе говорят?

Зоя пожала плечами.

– А что толку? Я же все равно не могу им ответить.

– Ты могла бы выступить сама, изложить свою версию…

Зоя не дала Расселу договорить.

– Нет!

– Тебя не интересует даже гонорар? – насмешливо спросил он.

Зоя не поддержала шутку.

– Деньги меня не интересуют!

В машине снова воцарилось молчание. Уже на подъезде к дому, где жила Зоя, Рассел сказал:

– Вчера мне звонил твой отец.

В ответ она только хмыкнула.

– Что ему было нужно?

– Кажется, он передумал насчет нашей свадьбы.

Зоя напряженно застыла.

Рассел уточнил:

– Насколько я понял, твой отец в конце концов пришел к мысли, что ты достойна лучшего мужа, чем я.

Не смея посмотреть в его сторону, Зоя осторожно поинтересовалась:

– И что ты ему ответил?

Рассел издал короткий смешок, от которого по спине Зои побежали мурашки.

– Мой ответ – не для женских ушей. – Он насмешливо покосился на Зою. – К сожалению, для ушей твоего отца он тоже не очень-то подходил.

Несмотря на напряжение, Зоя хихикнула. Смутившись, она поспешно прикрыла рот рукой, но по довольному виду Рассела было ясно, что он все слышал.

– Значит, свадьба отменяется? – спросила Зоя.

– Ничего подобного. – Вопреки здравому смыслу, Зоя испытала прилив какого-то теплого чувства, услышав ответ Рассела. – Твой отец очень быстро передумал еще раз.

Зоя повернулась к нему и всмотрелась в его лицо, но было невозможно догадаться, что скрывается за его сексуальной улыбочкой и насмешливым взглядом.

– Как это он так быстро передумал? Ты его часом не подкупил?

Рассел притворился оскорбленным.

– Никакого подкупа! Я просто сделал пожертвование в городской благотворительный фонд содействия правоохранительным органам. А если это пойдет на пользу нынешнему окружному прокурору, то я об этом, честное слово, даже не думал.

Зое вдруг стало горько.

– Ну конечно, у тебя ведь полно денег.

Рассел посерьезнел.

– Да, я не нищий, но я не понимаю, почему я должен этого стыдиться. Я добился всего собственным трудом.

Зоя покачала головой.

– Пусть так, но сейчас ты богат, а значит, мы с тобой принадлежим к разным мирам. Ты совершаешь ошибку, связывая себя со мной. Из нашего брака не выйдет ничего хорошего.

Рассел в упор посмотрел ей в глаза и тихо сказал:

– Давай не будем торопить события, наберемся терпения и посмотрим, что из этого выйдет.

Зоя поспешно отвела взгляд: Рассела отличала способность видеть то, чего она не желала ему показывать. Она взялась за ручку дверцы.

– Спасибо, что подвез.

Рассел ее опередил: перегнувшись через сиденье, он взялся за ручку дверцы раньше, чем Зоя успела ее открыть. При этом его рука как бы невзначай коснулась ее груди. Зоя быстро вдохнула и отпрянула, вжавшись в спинку сиденья. Рассел выпрямился и испытующе посмотрел на нее.

– Зоя, ответь мне на один вопрос.

– Какой?

Рассел выдержал паузу, после чего медленно, с расстановкой произнес:

– Скажи, ты согласилась выйти за меня замуж потому, что этого потребовали твои родители, или потому, что мой отчим пригрозил мне неприятностями?

Что Зоя могла сказать? Что ни та, ни другая причина не была для нее решающей? Что она без всякого принуждения была бы счастлива стать его женой? Правда состоит в том, что она действительно хочет выйти за него замуж, только она не призналась бы в этом даже под пытками. Рассел раздражал Зою, действовал ей на нервы, но где-то в глубине души она всегда чувствовала к нему влечение. Его прикосновения ее воспламеняли, его смех вызывал в ней живой отклик, а под его взглядом она теряла способность мыслить здраво. Но Зоя не собиралась во всем этом признаваться, поэтому она пожала плечами и с напускной небрежностью бросила:

– Мне просто нечем было заняться.

Рассел улыбнулся и покачал головой.

– Ах, Зоя, Зоя, ну что мне с тобой делать, скажи на милость?

– Не знаю, – тихо сказала она.

– Зато я знаю, чего мне больше всего хочется.

Рассел обнял ее за плечи и привлек к себе. Зоя хотела посмотреть ему в глаза, но ее взгляд как приклеенный остановился на его губах, и она никакими силами не могла поднять его выше.

– Ч-что ты имеешь в виду? – Она вдруг стала заикаться.

– Ты сама знаешь что. – С этими словами Рассел приник к ее губам.

Зое хотелось, чтобы поцелуй никогда не кончался. Она начала уже мысленно составлять фразу, которой пригласит его в квартиру, когда он поднял голову и посмотрел ей в глаза с грустной улыбкой.

– Я тебе завтра позвоню.

Непослушными пальцами Зоя открыла дверцу и вышла из машины. Чтобы удержаться от искушения пригласить Рассела к себе, она до боли прикусила губу.

Выйдя на тротуар, она в нерешительности остановилась.

– Я подожду, пока ты войдешь в дом, – сказал Рассел.

Зоя повернулась и поплелась к двери, при каждом шаге борясь с искушением повернуть обратно, схватить Рассела за руку и потянуть за собой.

– Зоя?

Сердце в груди Зои сделало кульбит, она остановилась и повернулась к Расселу, в ее душе вспыхнула было надежда, но тут же погасла, когда она увидела, что Рассел протягивает ей сумку.

– Ты забыла свою сумочку.

Стараясь держаться с достоинством – насколько это было возможно в ее положении, – Зоя вернулась к машине и взяла сумку.

– Спасибо.

Рассел не ответил.

Она снова пошла к дому. Открыть дверь ей удалось только с третьей попытки – дрожали руки. Наконец она вошла в подъезд, закрыла за собой дверь и остановилась. Она не знала, показалось ли ей или это было на самом деле, но одновременно с урчанием мотора отъезжающего «ягуара» до нее донесся насмешливый смех Рассела.

Свадьбу назначили на следующую пятницу. За неделю до свадьбы Зоя поехала навестить родителей. Там ее ждала неожиданность: несмотря на то, что отец видел в предстоящей свадьбе дочери не досадную необходимость, а едва ли не радостное событие, мать пребывала в сомнениях. Встретив Зою в гостиной, Эмили озабоченно нахмурилась.

– Дорогая, ты сознаешь, что делаешь?

– Конечно!

Зоя бы дорого дала, чтобы ее уверенный ответ был искренним. Мать заломила руки в мелодраматическом жесте, совершенно ей не свойственном.

– Но, дорогая, Рассел, он такой… такой…

– Он плейбой, ты хочешь сказать? – Зоя саркастически усмехнулась. – Если учесть мою репутацию, то нас можно считать идеальной парой.

В комнату вошел отец. Джулиуса всегда раздражала склонность Зои к сарказму. Вот и сейчас он укоризненно покачал головой, явно собираясь прочитать очередную нотацию. К немалому удивлению Зои, за нее вступилась мать:

– Ради Бога, Джулиус, чем читать нравоучения, лучше сделай что-нибудь. Мы не можем допустить…

– Мама, – перебила ее Зоя, – я понимаю твою тревогу, но вопрос о нашей свадьбе уже решен, теперь это касается только меня и Рассела.

– Джулиус, ты должен ей все рассказать. – Эмили посмотрела на мужа с каким-то странным выражением.

Джулиус снова покачал головой.

– Оставь, Эмили, не стоит об этом.

Родители снова переглянулись, на лицах обоих застыло какое-то необъяснимое напряжение. Зоя спросила напрямик:

– Да что происходит, в конце концов?

Джулиус поджал губы и сказал таким тоном, словно выносил окончательный приговор:

– Ничего не происходит. – Эмили опустила глаза, избегая взгляда дочери. – Зоя, мы с папой желаем тебе счастья. Однако нас немного беспокоит твоя склонность к опрометчивым поступкам.

– Мне двадцать один год, – сказала Зоя с оттенком горечи. – Думаю, мне давно пора научиться самой справляться с последствиями своей опрометчивости.

Джулиус и Эмили снова нервно переглянулись.

Зоя с досадой воскликнула:

– Да что с вами? Вы ведете себя очень странно!

– Дорогая, – начала Эмили мягким тоном – чересчур мягким, словно она обращалась к тяжело больной. – Ничего странного в нашем поведении нет, просто мы с папой желаем тебе счастья и волнуемся… – Она вымученно улыбнулась и закончила: – Родители невесты всегда волнуются перед свадьбой.

Джулиус взял со стола какие-то бумаги и, пробормотав, что будет в столовой, вышел. Мать и дочь остались наедине.

– Мама, что происходит?

Эмили взяла с кресла вязанье, за которым сидела до прихода Зои.

– Ничего, просто папа волнуется не только из-за твоей свадьбы, но и из-за своей предвыборной кампании.

Зоя вздохнула. С этой самой предвыборной кампании и начались ее беды.

– Я понимаю.

Мать сжала в руке спицы.

– Нет, дорогая, к сожалению, ты не понимаешь.

И, вместо того чтобы объяснить хоть что-нибудь, Эмили молча вышла из комнаты, оставив Зою в полном недоумении.

4

В понедельник вечером Рассел снова встретил Зою после работы. День выдался особенно напряженный, Зоя была рада, что Рассел подвезет ее до дома, но у нее совершенно не было настроения говорить о свадьбе, банкете или о чем-то подобном. Всю дорогу Рассел молчал, и она тоже не стала заводить разговор. Только когда они подъехали к ее дому и Рассел вышел из машины, явно собираясь подняться в квартиру, Зоя посмотрела на него и спросила:

– Что тебе нужно?

Он ответил вопросом на вопрос:

– У тебя был трудный день?

– И не только сегодня, – пробурчала она. Зоя пребывала во взвинченном состоянии с тех пор, как побывала у родителей. Сейчас ей хотелось побыть одной, но она так устала, что у нее даже не было сил спорить с Расселом, когда он вошел вместе с ней в подъезд и стал подниматься по лестнице.

– Я по тебе скучал.

– А я по тебе – нет. – Зоя стиснула зубы. – Мне надоело, что ты постоянно надо мной подсмеиваешься.

– Я вовсе не подсмеиваюсь, это истинная правда, я действительно по тебе соскучился.

– Мы виделись всего три дня назад.

– Мне хочется видеть тебя каждый день.

Зоя воинственно подняла голову.

– Не верю! Не сомневаюсь, что тебе и без меня есть с кем проводить свободное время.

– Скажи, чем ты так недовольна?

– Всем.

– Это слишком общий ответ, можешь объяснить поконкретнее?

Сама не зная почему, Зоя готова была расплакаться и от этого разозлилась на Рассела еще сильнее. Она повернулась к нему спиной и уставилась на занавески на окне гостиной.

– Один из моих воспитанников сбежал. Мне казалось, что нам удалось приучить его к нормальной жизни, но, видно, его снова потянуло на улицу.

– Откуда ты знаешь, что он сбежал на улицу?

– Больше некуда. Дома у него, можно сказать, нет.

– Трудно поверить, что в наше цивилизованное время кто-то может предпочесть уюту и комфорту оседлого существования жизнь на улице.

– Он не выбирал улицу! – пылко возразила Зоя. – Отца у него нет, а его, с позволения сказать, мать буквально выкинула его из дому, едва ему исполнилось четырнадцать. К тому времени, когда мальчик попал к нам, он прожил на улице уже около года и, слава Богу, не стал наркоманом и не пристрастился к спиртному. Можно сказать, ему повезло, что он получил в драке серьезную травму, благодаря которой попал в больницу. За то время, что заживали его переломы, нам удалось достичь многого, но у него еще не выработалась стойкая психологическая установка, которая не позволила бы ему сорваться. А теперь он сбежал, и я боюсь, что все мои усилия пойдут прахом.

– Ты очень за него переживаешь? – тихо спросил Рассел.

Зоя посмотрела ему в глаза и с удивлением увидела, что он смотрит на нее с нежностью.

– Да, очень.

– И готова работать за гроши, почти бесплатно, чтобы помочь юным заблудшим душам вроде него?

Зоя попыталась прочесть на лице Рассела признаки насмешки или недоверия, но его лицо оставалось совершенно бесстрастным, не считая глаз, которые светились теплотой.

– Мне не нужно много денег.

– Даже на одежду?

Зоя отмахнулась:

– Я не гоняюсь за модой.

Рассел выразительно посмотрел на ее потертые джинсы и изрядно поблекшую футболку.

– Разве тебе не хочется иметь то же, что есть у твоих сестер?

На этот вопрос Зое было ответить труднее. Подумав, она сказала:

– Сестры закончили колледжи, а я – нет, и, естественно, им удалось найти более высокооплачиваемую работу, чем мне.

– Почему ты бросила колледж?

Зоя ощетинилась.

– К чему все эти расспросы? Ты ведь уже прочитал статью о том, как я испортила преподавательскую карьеру Грея Моррисона, так зачем тебе выслушивать то же самое от меня?

– Я хочу услышать твою версию событий.

Зоя вдруг страшно рассердилась. Она метнула на Рассела уничтожающий взгляд и выпалила на одном дыхании:

– Хочешь услышать мою версию? Так слушай. Одна слишком наивная и романтическая студентка стала проводить в обществе некоего преподавателя слишком много времени, гораздо больше, чем допускают приличия. Однажды их застали в компрометирующей ситуации. Преподавателю пришлось сменить работу, а студентка бросила колледж.

– Но почему? – спросил Рассел. – Если Моррисон уволился, ты могла бы продолжать учиться дальше.

– Я не могла вынести унижения. На меня все смотрели как на прокаженную, за моей спиной перешептывались.

Некоторое время Рассел молчал, потом вдруг выругался.

– Этот Моррисон… его придушить мало! С тобой обошлись несправедливо. Ты была совсем юной, почти ребенком, случаи, когда ученица влюбляется в учителя, не так уж редки. Но Моррисон-то был взрослым мужчиной, ему следовало думать головой, а не другим местом. Он правильно сделал, что уволился, но сначала ему нужно было позаботиться, чтобы его безответственность не сказалась на тебе.

– Если честно, то я даже не уверена, что была в него влюблена. Он казался мне очень умным, он так много знал, мне нравилось его слушать… – Зоя вдруг спохватилась, что рассказала Расселу о той давней истории гораздо больше, чем кому бы то ни было, включая родителей. Отец без колебаний признал дочь виновной, у него не возникло и тени сомнения в ее порочности, а мать, как обычно, покорно приняла сторону мужа.

Словно прочтя ее мысли, Рассел спросил:

– А как повели себя в этой истории твои родители?

– Мама расстроилась, а отец очень рассердился. Тогда он впервые накричал на меня, назвал испорченной девчонкой… – Зоя понурила голову. – Я не хочу об этом вспоминать.

На лицо Рассела набежала тень, на скулах вздулись желваки.

– Этот Моррисон… он был твоим первым мужчиной?

Зоя вспыхнула.

– Нет! Мы не зашли так далеко. – Зоя помолчала, ей было трудно говорить. – Но, когда разразился скандал и меня обвинили во всех смертных грехах, я из чувства противоречия подцепила в баре первого попавшегося более или менее симпатичного парня и переспала с ним.

– И?

– Это было ужасно.

Рассел сочувственно улыбнулся.

– Мой первый раз тоже не оправдал ожиданий.

Зоя не хотела улыбаться в ответ, но уголки ее губ приподнялись сами собой, против ее воли. Она быстро спросила:

– Что говорила в интервью миссис Моррисон?

– Сказала, что любит своего мужа и поддерживает его во всем.

– А про меня она что-нибудь говорила?

– Почти ничего, по крайней мере ничего страшного. В любом случае, я уверен, наш брак положит конец всем сплетням.

Зоя в задумчивости прикусила губу.

– Все это было так давно, и я не понимаю, почему кто-то до сих пор помнит эту историю.

– Потому что ты дочь своего отца. Сейчас, когда Джулиус баллотируется на новый срок, его противники готовы ухватиться за любую мелочь, если она поможет бросить тень на его репутацию поборника традиционной морали. Будь ты дочерью лавочника или даже университетского профессора, твоя частная жизнь мало кого интересовала бы.

– Да, пожалуй ты прав.

Рассел встал.

– Пойдем. У меня есть план: давай зайдем куда-нибудь перекусить, а потом сядем в машину и объедем места, где может появиться твой беглец.

Зоя была так поражена его великодушным предложением, что не нашлась с ответом и лишь молча кивнула. Рассел только что открылся ей с новой стороны. Он не раз заявлял, что презирает людей, которые не пытаются добиться чего-то в жизни собственными усилиями. Зоя и представить себе не могла, что он способен вот так запросто отправиться на поиски какого-то жалкого бродяги, которого даже не знает. Открытие и обрадовало Зою, и испугало. Перед этим, новым Расселом устоять будет гораздо труднее.

Перед тем как отправиться на поиски, они зашли в небольшой итальянский ресторанчик на соседней улице. Дожидаясь, пока официант принесет им заказанную еду, Рассел спросил:

– Волнуешься перед свадьбой?

Зоя подняла голову, посмотрела ему в лицо и с некоторым вызовом сказала:

– С какой стати мне волноваться? У нас же будет не настоящая свадьба, в нашем случае регистрация брака простая формальность, которая всем сейчас так необходима.

Несколько секунд Рассел молча всматривался в ее лицо.

– Имей в виду, Зоя, я собираюсь сделать наш брак самым что ни на есть настоящим.

Зоя подняла голову еще выше.

– Ты не можешь заставить меня силой.

Рассел покачал головой, усмехнулся и, понизив голос до интимного шепота, сказал:

– Конечно, не могу, но у меня в запасе несколько очень убедительных аргументов, которые, надеюсь, помогут мне добиться цели. – Он выдержал паузу, отпил немного сухого вина из бокала и многозначительно добавил: – Прежде они меня не подводили.

Зоя с ужасом почувствовала, что заливается краской. Воображение живо нарисовало ей Рассела в объятиях некой женщины без лица и имени – одному Богу известно, сколько их у него было, – и не просто в объятиях: Зоя отчетливо увидела их в постели, предающихся любовным утехам. Не зная, куда деваться от смущения, она попыталась спрятаться под маской сарказма:

– Представляю, сколько женщин будут огорчены известием о твоей женитьбе.

– Не так много, как ты, вероятно, думаешь. – Рассел лукаво улыбнулся. – Но все же достаточно, чтобы у тебя был повод ревновать.

– Я не ревную!

По насмешливому блеску, который появился в глазах Рассела, Зоя запоздало поняла, что ее возражение прозвучало слишком уж пылко. Он откинулся на спинку стула и с интересом посмотрел на ее раскрасневшиеся щеки.

– Конечно, не ревнуешь. Чтобы ревновать, ты должна была бы меня любить, а это не так, правда?

Не отвечая, Зоя подцепила вилкой кусочек сардины с тарелки. После затянувшейся паузы Рассел огорошил ее вопросом:

– Сколько у тебя было любовников?

Зоя дожевала кусок и только после этого подняла глаза на Рассела.

– Не так много, как ты, вероятно, думаешь, но достаточно, чтобы заставить тебя ревновать.

Рассел прищурился и чуть заметно улыбнулся.

– Браво, ответный удар достоин мастера.

Зоя взяла в руки бокал и покачала его так, что вино образовало воронку.

– Это не ответный удар, а правда. Мне странно, что мужчина интересуется подробностями интимной жизни его будущей жены, я думала, вы предпочитаете этого не знать.

Вместо того чтобы ответить очередной остроумной репликой, Рассел отложил вилку, поставил локти на стол и, подавшись к Зое, пристально посмотрел ей в глаза.

– Не знаю, как другие, а мне, пожалуй, было бы интересно узнать, с кем ты делила постель.

Зоя поспешно отвернулась. Рассел слишком проницателен, думала она в панике, не хватало еще, чтобы он узнал, что тот давний и весьма неудачный опыт интимной близости с мужчиной был для нее единственным! Гордость Зои не перенесла бы подобного унижения. К счастью, в это время официант пришел собрать грязные тарелки. Когда Рассел предложил заказать десерт, Зоя отказалась:

– По-моему, нам пора заканчивать с едой и отправляться на поиски Джоша… если ты, конечно, не передумал.

Рассел нахмурился.

– Нет, я не передумал. Если я обещал, что мы пойдем искать твоего беглеца вместе, значит, так оно и будет. Когда ты наконец перестанешь видеть во мне только безответственного плейбоя? – Не дав Зое возможности ответить, Рассел встал из-за стола.

Ей ничего не оставалось, как последовать его примеру.

Поездка на машине по улицам квартала, где мог поселиться Джош, не принесла результатов. Через полчаса бесплодных поисков Рассел предложил оставить машину на охраняемой стоянке и продолжить поиски пешком. Зоя с готовностью согласилась: она сама об этом подумывала, но постеснялась попросить. Ей было неудобно заставлять Рассела разгуливать по одному из самых неблагополучных районов города. Рассел взял ее под руку, и они пошли по улице, время от времени останавливаясь, чтобы расспросить прохожих. Зоя внимательно смотрела по сторонам, но каждую секунду чувствовала руку Рассела, продетую в сгиб ее локтя. По пути им встречались весьма колоритные личности, многие из которых могли быть опасны, но о Джоше никто ничего не слышал. По мере того как они углублялись в паутину узких переулков, Зоя все сильнее ощущала давление руки Рассела. После разговора с очередным прохожим, который проявил недвусмысленный интерес к Зое, но, как и все прочие, не смог сообщить ничего о Джоше, Рассел остановился на освещенном пятачке и развернул Зою лицом к себе.

– Хватит, возвращаемся. Так мы никогда не найдем твоего беглеца. Кроме того, мне не понравилось, как этот тип тебя разглядывал. Неужели ты заходишь в эти кварталы одна?

– Очень редко.

– Редко – это слишком много, – отрезал Рассел. – Пообещай, что больше не будешь заходить сюда одна.

Зоя попыталась отшутиться:

– Ты что, испугался?

Рассел нахмурился, но в его глазах вспыхнули насмешливые огоньки.

– Конечно, я не боюсь, но мне не нравится, что ты расхаживаешь в одиночку в местах, где порядочной женщине вообще нечего делать. Ты не представляешь, кто может попасться тебе на пути и какие у него могут быть намерения.

Зоя посерьезнела.

– Рассел, не будь снобом, здесь живут такие же люди, как и везде, только в свое время они наделали ошибок, потому и попали на дно. Любой из нас мог бы оказаться на их месте, повернись жизнь по-другому.

Рассел задумчиво посмотрел на нее, потом вздохнул.

– Наверное, ты права.

Зоя почувствовала, что за его словами кроется нечто большее, чем простая вежливость и нежелание затевать спор. Вероятно, в свое время Рассел тоже побывал в передрягах, но сумел встать на правильный путь. Она вдруг поняла, что так и не расспросила его о семье, в основном все их разговоры касались ее родственников. Когда они вернулись на стоянку и сели в машину, она решила наверстать упущенное.

– Как звали твою мать?

– Мэрил.

– Ты ее помнишь?

– Не очень хорошо.

– Что именно ты помнишь?

Рассел свернул на обочину так резко, что Зою отбросило в сторону. Он остановил машину и повернулся к Зое.

– Откуда вдруг такой интерес к моему прошлому?

Зоя скрестила руки на груди.

– Я просто поддерживаю разговор. Да и вообще, ты часто задаешь мне вопросы, почему бы и мне не поспрашивать?

В салоне автомобиля повисло напряженное молчание. Наконец Рассел вздохнул и примирительно сказал:

– Я просто не понимаю, какой смысл вспоминать столь давние времена – моя мать умерла почти тридцать лет назад.

– Извини.

– Кроме того, сценарий моей жизни не тянет на семейную мелодраму со счастливым концом.

В машине было почти темно, но даже в полумраке Зоя видела, что от внутреннего напряжения черты лица Рассела обострились.

– А Клайв? Вы с ним в детстве были дружны?

Лицо Рассела стало еще жестче.

– Клайв – сын моего отчима и его второй жены, мы с ним не кровные родственники, и у нас в семье не проходило дня, чтобы мне кто-нибудь об этом не напомнил.

Зоя невольно прониклась сочувствием к мальчику, рано потерявшему мать и вынужденному жить с людьми, которые его не любили.

– Наверное, тебе было очень одиноко.

Лицо Рассела смягчилось. Он тихо сказал:

– Думаю, я был не более одинок, чем ты.

Пока Зоя обдумывала его реплику, он сел прямо, повернул ключ зажигания и снова выехал на дорогу, вливаясь в поток транспорта. Наконец Зоя осторожно спросила:

– Что ты имеешь в виду? Я жила с родителями и сестрами. Между прочим, я не всегда считалась возмутителем спокойствия.

– Это и не обязательно, достаточно того, что ты очень не похожа на своих сестер, а люди обычно не любят, когда кто-то от них резко отличается.

Зоя снова надолго задумалась.

– Чем же я так сильно от них отличаюсь?

Рассел искоса посмотрел на нее и снова переключил внимание на дорогу.

– Они очень правильные, даже чересчур. О тебе я бы этого не сказал. Они следуют общепринятым правилам, ты живешь по своим собственным. И это…

Договорить Рассел не успел: краем глаза Зоя увидела за окном знакомую фигуру и взволнованно воскликнула:

– Останови машину, это Джош!

Рассел резко затормозил.

– Где он?

Еще не успела машина полностью остановиться, как Зоя выскочила на тротуар и побежала в сторону переулка. Рассел последовал за ней. К тому времени, когда он ее нагнал, она стояла в дальнем конце переулка над лежащим на тротуаре подростком весьма неопрятного вида, от которого воняло так, как будто его недавно вырвало.

– Может, вызвать «скорую помощь»? – предложил Рассел.

Зоя отрицательно покачала головой.

– Не стоит, он не болен, просто перебрал лишнего.

Взяв паренька за локоть, Зоя помогла ему подняться. Тот пошатнулся, но на ногах устоял.

– Куда теперь?

– Нужно отвезти его в приют.

Рассел нахмурился.

– В моей машине?

– Конечно, в твоей. – Зоя смерила его уничтожающим взглядом. – Впрочем, если ты боишься за чистоту обивки своего «ягуара», мы попытаемся поймать такси.

После короткого раздумья Рассел кивнул, хотя и без энтузиазма.

– Ладно, поехали.

Он взял Джоша под второй локоть, и они почти волоком потащили его к «ягуару». В приюте их встретила крепкая негритянка лет сорока – ночная дежурная. Она тепло улыбнулась Зое.

– Никак, вы его нашли, мисс Харпер? Что с ним?

Зоя передала своего подопечного с рук на руки – почти в буквальном смысле слова, потому что Джош по-прежнему плохо держался на ногах. Дежурная усадила его на ближайший стул.

– Думаю, он просто напился.

– Пожалуй, я на всякий случай вызову доктора, пусть его осмотрит.

– Хорошо, Салли. – Зоя улыбнулась дежурной и повернулась к Расселу. – Это Рассел Кор-бет. Рассел, это Салли.

Рассел в который уже раз за день удивил Зою, когда, вместо того чтобы пожать негритянке руку, галантно поднес ее к губам. Салли, не привыкшая к такому обращению, смутилась, как девушка, и пробормотала:

– Может, выпьете кофе, сэр?

Рассел одарил ее ослепительной улыбкой. На этот раз Зоя при всем желании не могла бы обвинить его в снобизме. По роду работы ее отец, случалось, встречался с горожанами. Кому-то пожимал руку, кого-то хлопал по плечу, но, когда Зоя смотрела репортажи об этих встречах по телевизору, она чувствовала в широкой улыбке Джулиуса фальшь. Рассел же, казалось, улыбался совершенно искренне.

– Как-нибудь в другой раз. Мы хотим поскорее вернуться домой, у Зои был трудный день, а у меня завтра утром самолет. Но все равно спасибо.

Салли склонилась над Джошем. Рассел взял Зою за руку.

– Пойдем?

Как только они вышли из приюта, Зоя спросила:

– Куда ты улетаешь утром?

– Мне нужно слетать на два дня в Денвер, оттуда я полечу в Оттаву, но не волнуйся: на собственную свадьбу я не опоздаю.

При мысли о том, что остаток недели ей придется провести без Рассела, Зое вдруг стало грустно и как-то пусто. Она так привыкла к постоянным пикировкам с ним, что, когда его не было, ей этого уже не хватало. Однако она не стала посвящать в свои мысли Рассела.

В машине он спросил:

– Ты собираешься пригласить кого-нибудь на свадьбу?

Зоя отрицательно покачала головой.

– Нет. Я не хочу ни гостей, ни фотографов.

Рассел недоуменно нахмурился.

– Неужели ты не хочешь позвать друзей или родственников?

– Не хочу. Кроме родителей и сестер у меня есть только тетя по отцу, но отец с ней не общается, они не виделись лет двадцать и даже не переписываются.

Перед тем как повернуть ключ зажигания, Рассел с интересом посмотрел на Зою.

– Она что-то вроде семейного изгоя?

Зоя пожала плечами.

– Точно не знаю. Сколько себя помню, само имя тети Элизабет всегда было в нашей семье под запретом. Наверное, она запятнала имя Харперов каким-то ужасным проступком.

– Значит, вы с ней в чем-то схожи, – заключил Рассел.

– Да, пожалуй.

Рассел поднял руку и отвел со щеки Зои прядь волос, затем завел мотор и стал выезжать со стоянки перед приютом. До самого дома он больше ни разу не взглянул в ее сторону. Сидя рядом с ним в машине, Зоя гадала, о чем он думает. Может быть, прикидывает, не поздно ли отменить свадьбу? Хотя, с другой стороны, в этом браке он ничего не теряет, с горечью думала Зоя. Ничто не мешает ему и после женитьбы вести прежний образ жизни, разве что придется стать чуть более осмотрительным. Зоя вдруг осознала, как мало она знает своего будущего мужа. Сидит рядом с ним и совершенно не представляет, что творится в его голове. Она посмотрела на его четкий профиль, перевела взгляд на руки, уверенно лежащие на руле, и невольно поежилась: что будут делать эти руки после того, как наденут на ее палец обручальное кольцо?