Текст книги "Оборванные Нити (СИ)"

Автор книги: Клавдия Булатова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 13 страниц)

Григорий и Валя

ГЛАВА 8

Через месяц они расписались в ЗАГСе, и Валя с детьми переехали жить в квартиру мужа. Зато Нина осталась без помощников, то дети Вали доглядывали за детьми, в те минуты, когда они бежали со смены навстречу друг другу. Сегодня она была в день, Борис должен прийти в ночь. С утра у нее щемило сердце, а наставница ее, Раиса Николаевна уговаривала, ничего с детьми не случится, все будет хорошо. После смены она через железнодорожные пути побежала домой. На полпути ей встретился Борис, он тоже шел ускоренным шагом.

– С детьми все нормально? Ты бы хоть соседку попросил присмотреть за ними?

– Ты всегда паникуешь, что с ними случиться, Дениска уже большенький, третий годок пошел.

– Нашел большенького, самый, что ни на есть бестолковый, ничего еще не понимает.

Нина залетела в общежитие, толкнула свою дверь, детей в комнате не было, у нее похолодело сердце, куда они подевались. Побежала к соседке по комнате, та сидела и держала на руках Алешку. Нина схватила его и прижала к себе, – что случилось, где Дениска, почему я его не вижу.

– Сядь, успокойся немного, все обошлось, сын твой жив, сейчас он в больнице, сильно обжегся.

– Обо что обжегся, ой, мама, да что же это делается! – Нина схватилась за сердце.

– Бегал по столу, подошел к плитке, и рубашонка его загорелась, он стал истошно кричать, хорошо, что я в это время дома была.

– Не может быть, нет, не поверю? – Нина запричитала в голос.

– Нина, успокойся, я посижу с Алешей, а ты в больницу беги, узнай, что, да как.

– Я же Борису говорила, чтобы когда уходит плитку выключал, а он.

– Забыл видимо, впопыхах собирался на работу, а все этот холод в комнатах, ничем не натопишь.

В больнице ее успокоили, ожоги не страшные, во время помощь пришла. Сын лежал на кровати с перевязанными ногами и руками. Ему сделали обезболивающий укол, и он уснул.

– Сыночек, миленький, прости меня, не уберегла тебя, – слезы лились ручьем из глаз.

– Ну, что вы так переживаете, ожоги не страшные, – медсестра успокаивала Нину, а перевязали, чтобы он не трогал их, а то еще больнее будет.

– У меня дома еще сын, он меньше этого, с соседкой остался, она меня ждет, у нее свои дела.

– Так идите к сыну, а за вашим малышом мы здесь присмотрим, не беспокойтесь.

– Завтра с утра я прибегу, у меня выходной будет, а муж со вторым ребенком посидит.

Всю ночь она не находила себе места, а если он кричит там, зовет ее, а она не сможет прийти. Утром, дождавшись мужа, она бегом побежала в больницу. Увидев ее, Дениска заулыбался, значит, будет все хорошо. После этого случая они старались не оставлять детей одних, во время пересмены за ними кто-то да присматривал. Но Нину беспокоило еще и то, что Борис часто выпивает, и где только деньги находит на выпивку. Утром к ее рабочему месту подошла наставница, Раиса Николаевна.

– Ниночка, почему такая хмурая, дома проблемы.

– И да, и нет, с детьми все нормально, в садик их определили, сердце меньше болит, там за ними присматривают. Муж часто выпивает, начну ему говорить, а он меня не слушает. Друзья у него появились, меньше мне помогать стал по дому.

– Ты не грусти, все наладится, я поговорю с ним, может он меня послушает.

– Нина, нитка оборвалась, останови перемотку, исправь положение.

После смены она побежала за детьми, привела их домой, Борис с другом сидели за столом и выпивали.

– Нет бы, мне помочь, тяжело одной двух детей тащить. А ты сидишь, празднуешь. Провожай своего друга, хватит, посидели, пора по домам. Ушел, и тебе хватит, поставь стакан на стол, я сейчас вылью эту дрянь.

– Не дам вылить, она денег стоит.

– Пожалел водку, а меня не жалеешь, тогда давай я выпью, чтобы тебе меньше досталось. А то завтра не встанешь на работу, – и она, вырвав стакан из рук мужа, опрокинула его себе в рот.

– Нинок, ну ты даешь, намахнула полстакана, за это я тебя уважаю, закуси, хлеб, килька, закуска мировая.

– Ох, батюшки, загорелось все внутри, запьянела, кто за детьми присматривать будет.

– Я буду, – Борис хотел встать, но это у него плохо получалось, и он опять сел на стул.

– Будет он присматривать, а сам на ногах не стоит, горе мое, пойдем до кровати доведу. А правда лучше стало, куда-то ушла из сердца тяжесть, тепло разлилось по жилам. Пьяная ваша мама стала, но я больше не буду пить, обещаю вам.

Григорий Степанович получил телеграмму от дочери, на днях она приезжает в гости со своей семьей. Как они поладят с Валей, Света с гонором, одна дочь, они избаловали ее. Еще покойная жена говорила, что нельзя так, он ничем ей не отказывает, что ни попросит, то ее. С Валентиной ему хорошо, заботливая жена, добрая и ласковая мать, что еще нужно человеку в его возрасте. Жили они обеспеченно, да он умудрился на черный день немного скопить. Жена болела, а ему одному много не нужно было. Света к этому времени отучилась в институте и по распределению уехала в другой город, где и вышла замуж. У него одна внучка, больше они не захотели детей. Хотя он по себе знал, если ребенок в семье один, то он эгоист, все вокруг принадлежит только ему одному. Галя с Игорем учили уроки, в доме тишина и покой. Они послушные дети, не балуются. Может потому что побаиваются его. А вот и Валя пришла, она обычно после работы заходит в магазин за продуктами.

– Гриша, ты чего такой хмурый сидишь, и меня в коридоре не встретил. Возьми сумки, они тяжелые, сегодня на ужин будут ваши любимые отбивные, свежее мясо взяла.

– Валечка, завтра дочь со своей семьей приезжает в отпуск, это надолго, примерно месяц будут.

– А чего ты так испугался, у нас все есть встретим не хуже других людей.

– Это все понятно, но дело в другом, как она отнесется к тому, что вы живете здесь со мной.

– Так мне, что, уходить, ты скажи прямо, не юли?

– Уходить не нужно, где мы их разместим, давай подумаем.

– В зале места много, вот пусть там и поживут, это ведь временное явление. Приедут, перетащим туда еще один диван, все разместятся.

– Хорошо, приедут, тогда и думать будем.

– Я уже сегодня буду готовиться к встрече, что-нибудь вкусненькое приготовлю, а то завтра мне с утра на работу.

Но до дому гости добрались только к вечеру, опоздание в пути было. Валя приготовила все на стол и села немного передохнуть. Муж говорил, что дочка у него хорошая, значит, поладят они. В замочной скважине лязгнул ключ, Валя вскочила и устремилась навстречу гостям.

– Проходите, а мы уже вас заждались.

– Кто это мы, – вперед вышла симпатичная молодая женщина, похожая, как две капли воды на мужа.

– Я и мои дети, они в своей комнате сидят.

– Заносите вещи в нашу комнату, Саша чего смотришь, пропусти дочь вперед, встали в дверях, как столбы.

– Света, комната ваша занята, там дети Вали живут, будете жить в зале, сейчас мы с Сашей туда еще один диван перетащим, – объяснил отец. – Там вам будет хорошо, места много свободного.

– Папа, как ты мог, отдать мою комнату неизвестно кому, она моя была и останется таковой.

– Света, не капризничай, мы живем уже довольно долго, а вы приезжаете только раз в год или в два года.

– Убирай их из моей комнаты и не смейте ее больше занимать. Саша заноси вещи в комнату, а они пусть убираются отсюда.

– Света, не делай этого, так нельзя, ты обижаешь их.

– А меня не обидели, живут тут, как у себя дома, – и она прошагала в комнату. Дети все слышали и прижались к матери, как бы ища у нее защиты.

– Забирайте свои вещи, Света начала выкидывать их на порог комнаты.

– Гриша, успокойся, она права, мы здесь никто, вещи пока перенесем в твою комнату, а как они уедут, я их заберу.

– Валя, ты собираешься уходить от меня, не делай этого, дочь остынет и поймет, что поступила не хорошо, завтра я поговорю с ней.

– Я поеду к сестре, и не останавливай меня, все равно не останусь, дети, собирайте необходимые вещи. А ты корми гостей, голодные с дороги, я там все приготовила.

– Давай я тебя провожу, вижу, что тебя не переубедишь, тяжело будет добираться до сестры.

– А мы такси вызовем, за нас не беспокойся.

И надо же было такому случиться, что по их вызову приехал ее муж. Он вышел из машины, обнял детей и спросил, откуда они с таким багажом.

– Чего ты их спрашиваешь, спроси у меня, любовник выгнал.

– Неправда, нас злая тетя выгнала, и вещи наши разбросала.

– Ну, вот, дети все рассказали, вези нас к сестре.

– Что жена его застукала тебя, доигралась, а сама такой порядочной представлялась, меня совестила.

– Ничего-то ты не знаешь, Паша, и лучше тебе ничего не знать, будешь жить спокойнее.

– Нет, Валя, и я спокойно не сплю, часто вспоминаю вас, почему так все произошло. Хотел просто пофлиртовать, а видишь, куда все зашло, там сын родился, я стал разрываться меду двумя семьями, а в итоге ничего не получилось. Ни тут, ни там ничего хорошего нет. И если бы не ты, со своим визитом, я бы еще подумал, уходить мне из семьи или нет.

– Что, плохо тебе там, а раньше, о чем думал, на целые недели иногда пропадал.

– Там я не хозяин, Валюша, если бы ты приняла меня назад, я бы с огромным удовольствием ушел оттуда. Тем более квартира у нас с тобой есть, двухкомнатная, я все знаю. Кстати, почему ты туда не едешь, а к сестре?

– Квартиру я сдала квартирантам, потому что жила в другом месте. И еще хочу тебе напомнить, что квартиру эту я получила, будучи уже в разводе с тобой. Значит, ты никакого отношения к ней не имеешь, ее дали нам с детьми.

– А если я попробую через суд отсудить свою половину.

– Попробуй, но ты только зря время потратишь, тут тебе ничего не светит.

Приехали, вот тебе деньги, пошли, дети, берите вещи.

Дети без стука влетели в комнату Нины, а вслед за ними Валя с Пашей.

– Вы, что, опять вместе? – Нина от волнения присела на стул.

– Не опять, а снова, да сестричка. Приглашай зятя на пельмени.

– Все, бывший зять, тебе пора домой, там тебя жена заждалась, спасибо, что помог затащить вещи, они и правда тяжелые. Иди, Паша, что было, то быльем поросло, прежнего не вернуть, – и она вытолкнула его за дверь.

– Откуда вы такие, что случилось, рассказывайте, Нина никак не могла прийти в себя.

– Ничего особенного, приехала дочь Гриши в отпуск и выгнала нас. Видишь ли, дети ее комнату заняли. Гриша останавливал нас, но я не захотела с ней в одной квартире жить. Ты, как, не прогонишь нас, квартира наша занята, попрошу жильцов, чтобы съезжали, тогда мы уедем от тебя, – и она заплакала.

– Не плачь, Валечка, все образуется, не везет нам с тобой в жизни, – и сама расплакалась.

– Подхожу к двери, слышу плач, вы что, грустить надумали, я вот тут бутылочку принес, – Борис держал в руках водку.

– Ты посмотри на него, пришел на своих ногах, но зато с бутылкой. Частенько его дружки затаскивают, бросят у двери и уйдут. А у меня сил нет, его даже в комнату затащить, так и валяется до утра.

– Не слушай ее, Валя, у нас все хорошо, а ты-то как, да еще и с вещами?

– Муж выгнал, теперь у вас жить будем, не прогонишь?

– Да ты что, я рад заступаться за меня будешь, а то Нина меня запилила.

– Мы еще не ужинали, я сейчас на стол накрою, а ты Валя, вещи пока в уголок поставь, завтра, что нужно вытащишь.

– Спасибо вам, а дети уже уснули, ты кому на полу постелила.

– Борису, я уже знала, что он под мухой будет, храпит зараза, а я не сплю, вот и отделила его. Мы с тобой на кровати ляжем, а ему еще постелю.

– А можно и я с вами?

– С нами надо что-то делать, а ты не можешь.

– Почему ты так думаешь, я еще о-го-го, сейчас выпью рюмашку.

– Поставь на стол бутылку, я сама налью, и мы выпьем понемногу, стресс снимем, да, Валя.

– Можно, а то успокоиться никак не могу, все Светлана перед глазами стоит.

– Хватит тебе, Борис, две рюмки выпил, не встанешь, до постели как добираться будешь?

– Кто не встанет, это я не встану, – он попытался встать, но у него ничего не получилось, и он пополз до кровати.

– Не туда, бери левее, вот так, тут и будешь спать.

– Что с ним делать, один муж пил, и второй туда же.

– Я поговорю с ним завтра, он мужик крепкий, бросит пить, это дружки его вовлекают, а он отказать им не может. Работает он хорошо, иногда видно, что с похмелья, но держится. Я уходила из дома, а Гриша за сердце хватался, хоть бы ничего плохого не случилось с ним.

– Валя, если он позовет тебя, ты пойдешь, или это конец.

– Подумаю, пока у меня еще никакого решения нет. Гриша хороший мужчина, добропорядочный, о детях заботится, меня уважает. А дочь, ну что же, кто я ей, чужая тетя, она вправе меня не любить. Хоть больная, но была мама, она видела постоянно ее одну. Я ее понимаю, приехала, а тут чужая тетка по комнатам гуляет, да еще с детьми. Хотя он говорит, что писал ей, и звонил, что женился, она была довольна, что он живет не один. Это все из-за детей, они ровесники ее дочери. Не будем говорить о грустном, давай в выходной к маме поедем, как она там? Раньше Паши часто не было дома, а я соберусь и поеду в деревню, а сейчас, я и мамка, я и нянька, муж постоянно дома, не уедешь. Но это не отговорка, я знаю, Нина, что ты была недавно там, как она?

– Плохо, но сама себя обихаживает, задыхается, сердце болит.

– Это у нее с тех пор, как папа из лагеря пришел, ей ведь тоже в глаза им тыкали.

– Я тоже о нем все время думаю, и не пожил он хорошо, война кончилась, только жить бы да жить, так нет, не получилось, – Нина обняла сестру.

– Пойдем спать, мне завтра с утра на смену, и тебе тоже.

– Я пока только в день хожу, детей некому из садика забирать. Жили бы вы рядом, твои ребятишки помогали бы. Хотя Дениска уже большенький, на следующий год в школу пойдет. Но одних их на ночь не оставишь, мало ли чего может случиться. Уже горел, шрамы на всю жизнь остались.

В выходной сестры поехали в свою деревню, проведывать мать. Она была рада им, – я все глазоньки проглядела, ждала вас мои дорогие. Что детей-то не привезли, на внуков бы порадовалась, большие стали.

– Большие, но бестолковые, баловаться будут, а тебе сейчас не до этого, свистит все в груди.

– Помирать мне пора, заждался меня Васенька, там все равны будем, предателей не будет.

– Да он и не предатель, не по своей воле пошел в плен, ранен был, не смог дать надлежащий отпор.

– Так-то оно так, только никто этому не верит, предатель и все тут. Сколько я пережила из-за этого, и болезнь себе заработала. Я вас заговорила, кормить пора.

– Нет, мама, мы сейчас все уберем в избе, потом постираем, а тогда и обедать будем. Мы привезли тебе кое-что вкусненькое, а вот холодильника у тебя нет. Сколько раз говорили, что купить нужно, ты все отказываешься.

– Сейчас прохладно, осень на дворе, и мне теперь он не понадобиться, помирать я надумала. Хорошо, что вас напоследок увидела, не смотрите на меня так, я знаю, что говорю.

Вечером они уехали домой, а утром им позвонила ее соседка и сообщила, что мать умерла.

– Как же так, Валя, она еще ничего была, не лежала, ходила, нас до ворот проводила.

– А ты видела, как она дышала, как будто последние дыхания делала.

– Лечиться ей нужно было, а она не хотела. Приехала бы ко мне, я ее в больницу сводила.

– Ты еще не поняла, она не хотела быть нам обузой, да с ее больным сердцем только в наших непутевых семьях жить. Хотя я могла бы поселить ее у себя в квартире. Не нужно корить себя, она бы все равно из своего дома никуда не поехала. Постоянно повторяла, умру в своем доме, в нем и стены помогают.

Они похоронили мать, как она и просила рядом с отцом. Все разошлись, они остались одни перед свежим холмиком.

– Ты права мама, ты ушла в тот мир, где нет ни бедных, ни богатых, ни злых, ни добрых, все равны, всех Бог простил и принял под свое крыло. Прощай дорогая, передавай папе поклон от нас. Пойдем мы, нам еще рано к вам, детей растить нужно.

– Не плачь, Валя, они болели сильно, это избавление им от мирской суеты. Пойдем, нас ждут, Борис вперед ушел, смотреть, чтобы не расходились, пришли поминать.

После работы Валя решила зайти на свою квартиру, предупредить квартирантов, чтобы они недели за две съехали. Сама понимала, что у сестры тесно, но после похорон им было хорошо вместе переживать горе. Прошла уже неделя, с тех пор, как они ушли из дома. От Гриши ни привета, ни ответа, значит, не нужны они ему, но мог хотя бы позвонить, узнать, как они там. Она уже подходила к общежитию, как издалека увидела Светлану, что она здесь делает?

– Светлана, что ты тут делаешь, я больше ни на шаг не подойду к твоей квартире, не сомневайся. Если ты думаешь, что я хотела завладеть ею, то ты ошибаешься, у меня своя есть, она не хуже вашей.

– Ничего я уже не думаю, папе плохо, он в больнице лежит, вот уже неделя прошла, а ему не лучше. Врачи сказали, что пред инфарктное состояние, до большего пока не дошло. Он хотя и не просил, но я поняла, что дело тут в вас, вы ему нужны, а не я. Простите меня, увидела вас в нашей квартире, и кровь у меня заиграла, чужая женщина, да еще и с детьми. Потом остыла, да и муж ругал меня, у самой семья, а он, что так и будет одиноким. С трудом это до меня дошло, еще раз прошу прощения. Идите к нему, он только вас ждет и страдает от этого, а ему сейчас нельзя. Мы завтра с утра уезжаем, а вы переходите и живите, мне здоровье отца дороже моей гордости. Хотя мама и болела, но она для нас была незаменимым человеком, добрая, ласковая, терпеливая. Какие боли она испытывала, но мы не слышали от нее, жалоб на свою судьбу. Наоборот ей хотелось жить, продлить как можно дольше свое пребывание на земле. Только иногда говорила, измучила я вас.

– Да, я все понимаю, а к Грише я сейчас же побегу. Света не торопитесь уезжать, никто вас не гонит, и я подожду, пока его не выпишут из больницы.

– Нет, мы уже с мужем все решили для себя, вряд ли вы когда-нибудь простите меня.

– Уже простила, а хочешь, вместе сходим к отцу, и ты у него попросишь прощения. Он отец, все поймет и простит.

– Все это я уже сделала и попрощалась с ним. Все, что произошло, это по моей вине. Будьте счастливы с папой, берегите его, а я как приеду домой, позвоню.

Гриша, как же так, ничего не сказали, она бежала к остановке, налетая на прохожих. Не заметила, как доехала до больницы, ей сказали номер палаты. В палате было пять кроватей, четыре пары глаз уставились на нее, а пятые были прикрыты, никого не ждет.

– Гриша, ты спишь, проснись, посмотри на меня?

– Валечка, как долго я ждал тебя, любимая, ты не сердишься на меня!

– Ни на кого я не сержусь, что случилось, то случилось, это еще больше закалит нашу жизнь. Ко мне приходила только что Света, просила прощения, собирается уезжать со спокойной душой. Я ее просила не торопиться, но она стоит на своем, завтра они уезжают.

– Валечка, я люблю тебя и никто мне больше не нужен!

– Не говори так, она твоя дочь, ты прости ее, не держи на нее зла.

– И это говорит та, которую обидела моя дочь?

– В ней говорит ревность, она ревнует меня к тебе. Она думала, что только она занимает твое сердце, а тут мы с детьми.

– Дети, наверное, обижаются на меня, ты поговори с ними.

– Они еще малы, чтобы воспринимать такую реальность, куда мать, туда и они. А тебя они любят, постоянно спрашивают, когда тебя увидят. Я до сего времени не знала, что сказать им.

– Тогда я тоже спрошу, ты согласна снова жить со мной, переезжай ко мне.

– Согласна и хоть где, если не в твоей квартире, то у меня есть своя.

– Но нам будет удобнее жить там же. У всех по комнате, никто, никому не мешает.

К сестре Валя летела, как на крыльях, жизнь возвращается в свое русло. Сестра готовила ужин, – где Борис, почему его не видно?

– Валюша, а я и не заметила, как ты пришла. Светишься вся, ну-ка рассказывай, что хорошего произошло у тебя.

– Приходила Светлана, просила у меня прощения, завтра они уезжают. Гриша в больнице, у него проблемы с сердцем, но все обошлось. Просит, чтобы я завтра же переезжала к нему, и я согласилась, – она схватила Нину и закружила по комнате.

– Я тяжелая, надорвешься, я рада за тебя, сестренка, наконец-то у тебя в жизни все образовалось.

– И у тебя будет все хорошо, а вот и Борис пришел, держи его, а то сейчас упадет.

– Вот вам хлеб, – и он рухнул на пол.

– Так всегда, только полчаса его не было, и уже такой. Без закуски, сразу по полбутылки выпивают из горлышка. Смотри-ка, я права, в кармане как раз полбутылки и есть. Пришел бы домой и выпил за столом по-человечески с закуской. Так нет, нужно все вперед захватить, а то не достанется. Но ты нам паразит не испортишь праздник. У меня ужин готов, давай, и мы с тобой выпьем по рюмочке, я рада за тебя и за твою семью.

Ранение

ГЛАВА 9

Уехала сестра и Нина решила разобраться с мужем, что ему дороже, семья или выпивка. Сейчас он отсыпался, но в ночь на работу и она стала будить его.

– Борис, вставай, пора на работу, проспишь, выгонят!

– Я еще не выспался, – он сел на кровать и протер глаза.

– Я хочу поговорить с тобой, пока ты еще трезвый. Видишь сумку у порога, я тебе собрала вещи, уходи, я не могу больше так жить. Ты постоянно пьяный, вот сейчас отработаешь в ночь, а утром домой на рогах придешь. Скажи, что не так, молчишь, я устала, нет у меня мужа, пьянь одна.

– Нина не говори, так, я брошу пить, только не выгоняй, куда я пойду, у меня кроме вас никого нет.

– Правильно, никого, тогда зачем ты так делаешь, ты еще молодой, а жизнь проходит мимо тебя. Кроме выпивки тебя ничего и никто не интересует, ни я, ни дети. А они мальчишки, им нужен отец, вчера подрались с соседскими пацанами, а сейчас бегают неизвестно где. Я только с работы пришла, мне и приготовить ужин и постирать нужно, да чтобы на завтра еда осталась. Некогда мне за ними смотреть, а тебя, считай, нет ни для кого, ты в пьяном угаре.

– Прости, я исправлюсь, Нина, любимая, я все понял, – он потянулся, чтобы обнять ее.

– Обнимать нужно трезвым, а не с похмелья, когда голова трещит, иди, умывайся, кушай и на работу. Если напьешься, можешь не приходить, я тебя не пущу. Может быть, лечиться будем, у нас есть такие клиники, ты как думаешь?

– Сам брошу, сказал, сделаю, нечего ко мне приставать.

С этого дня Борис пить стал реже, но совсем не бросил. Ей и этого было достаточно, хотя бы на ногах стоял, да с мальчишками занимался. У Вали все сложилось, недавно приглашала в гости, идеальная семья, и ей от этого было хорошо.

Нитки перематываются, вот так мотается и ее жизнь. Первая оборвалась, едва начавшись, а она полюбила Сергея. Хотя уже много лет прошло. И Бориса любит, хотя поначалу он много нервов ей потрепал. Хорошо, что понял, исправился, только везде борется за справедливость, во что-нибудь да впутается. То разнимает дерущихся и ему больше всех достается, то ссорящихся и его так пошлют, что долго потом помнит. Такой он человек и его уже не переделаешь.

– Ниночка, опять грустишь, что на этот раз твой ненаглядный натворил.

– Пока не знаю, Раиса Николаевна, но сердце болит, он скоро должен на смену придти, тогда и узнаем, сам расскажет про свои похождения.

– Я скоро на пенсию выйду, время подходит, трудно стало работать. Давно нужно было уходить, но я все тянула, здесь я среди людей, а дома одна. Это притом, что у меня двое детей, один здесь, в нашем городе живет, но у него работа ненормированная, дома редко бывает. То телефону поговорим, и все на этом, ты забегай ко мне, не бросай меня. У тебя кроме сестры здесь тоже никого нет.

– Это так, Раиса Николаевна, да и с сестрой у нас отношения натянутые, в последнее время не хочет она знаться. Пришли к ней как-то в выходной в гости, а она с порога дала понять, что ей сейчас не до нас, муж болеет. Хотя бы и так, мы, что к ней пить, есть пришли, у нас все свое есть. Хотелось пообщаться и рассказать о своих проблемах. Борис после плевался, сказал, что больше ни ногой туда, да и я не пойду. Если захочет, сама придет, я не как она, привечу, поговорю, несмотря ни на что.

– У тебя семья большая, забот много, как там Дениска, пишет из армии.

– Одно письмо прислал, скучает, тут у него девушка осталась, когда провожали, плакала очень, не хотела расставаться. А Алешка учиться не хочет, последний год еле тянет. Хотела, чтобы он поступил в институт, но думаю, не потянет. У того друзья на уме, частенько выпивши приходить стал. Ругаем, а что толку, он нас не слушает. От таких друзей нужно подальше быть, ни до чего хорошего они не доведут. Ой, что-то сердце кольнуло, смена заканчивается, а Бориса все нет. Обычно он подойдет ко мне, отчитается, что дома сделал.

– Ну что ты сразу о плохом думаешь, может, задержал его кто-то.

– В последнее время у него не было друзей, понял, что жизнь проходит мимо него. Если так жили бы с самого начала, а то столько перетерпела, пока сам не понял.

– Вот видишь, ты молодец, сохранила семью.

После смены Нина побежала сразу домой, Борис на работе так и не появился.

– Алеша, ты папу видел, когда он на работу пошел?

– Как обычно, в свое время вышел из дома, часа три уже прошло.

– Он так и не появился на работе, у меня сердце болит.

– Не переживай, опять за старое принялся, но дружков здесь никаких не было. Он убрался в квартире, сготовил ужин, кстати, кушай, пока не остыло, папа вкусно готовит.

– Кусок в горло не лезет, пойду на комбинат, посмотрю, может, появился на работе.

Пока ходила, на улице стемнело, на комбинате он так и не появился. Мастер ругал его, если он так будет делать, то он выгонит его. Сейчас бы через железнодорожные пути пройти, но она боится, темно, может там где-то застрял. Он иногда ходил туда разгружать вагоны, знал там всех. Нина ругала его, но он хотел помочь семье, дети подросли, много денег нужно, а зарплата у них небольшая. Дома Бориса тоже не было, Алешка уже спать лег, и она не стала его будить, а сама не прилегла, так и просидела у окна. Рано утром подняла сына, и они вместе пошли по железнодорожным путям. Борис на работу и с работы ходил всегда там, так путь короче. Чуть в стороне от того места, где он обычно проходил, они увидели скопление людей. Подошли, так тут и милиция, не иначе что-то случилось.

– Проходите граждане, нечего тут посторонним делать, без вас разберемся.

– Мы мужа ищем, вчера ушел на работу, а там не появился, небольшого роста такой. В коричневой куртке и серой кепке.

– Подождите, так это же наш потерпевший, а фамилии не знаем, при нем документов не было.

– А что с ним случилось и где он сейчас? – Нина схватилась за сердце.

– Он в больнице, в реанимации, его дела совсем плохи, не знаем, выживет ли он.

– Не может быть, нет! – Нина села на землю, – нет, не верю!

– Мама, вставай, земля сырая, дождь прошел, в какую больницу его повезли.

– Здесь одна больница недалеко, а вы кто ему будете, мне вас допросить нужно.

– Некогда нам, мама, пошли в больницу, мне, что и тебе скорую вызывать!

– Подожди, не спеши, я сейчас приду в себя, пойдем, только не быстро, все перед глазами плывет.

Они нашли больницу и узнали, что Борис еще в реанимации, в себя не приходил. Но, в целях опознания личности потерпевшего, Нину пропустили в палату.

– Боря, дорогой, кто же тебя так, очнись, скажи мне что-нибудь, не умирай, я не смогу жить без тебя!

– Пойдемте отсюда, здесь нельзя оставаться, самое главное вы узнали мужа.

– Это мой муж, Борис Крайнов, как вы думаете, он придет в себя?

– Врачи никаких гарантий не дают, нож прошел в каких-то миллиметрах от сердца. Работали профессионалы, знали куда метят, боялись, что он опознает их. Мы поймали расхитителей, они открыли контейнер и начали выбрасывать дорогостоящие вещи. Ваш муж пытался остановить их, но они убрали его. Одна из проводниц проходила в это время недалеко и слышала, как кто-то кричит о помощи. Она быстро связалась с транспортной милицией и расхитителей задержали. Видимо, они уже давно занимались этим промыслом и были связаны с кем-то их железнодорожников. Они наверняка знали, где какие вагоны стоят. А может с кем-то из наших сотрудников работают вместе. То патрулируют этот участок с утра пораньше, а вчера никого не было.

– Можно я останусь здесь, рядом с реанимацией, дождусь врача, что он мне скажет?

– Эх, Боря, Боря, опять ты впутался в историю, нет бы тебе, пройти мимо этого места, так нет, ты и тут начал искать правду. Алеша, иди, тебе в школу пора, учиться осталось всего ничего, и сдача экзаменов. Хоть ты меня не расстраивай сегодня, я на работу уже не пойду, позвоню Раисе Николаевне.

После обеда Борис пришел в себя, а к вечеру ее пустили к нему, чтобы ночью быть рядом.

– Боря, ты живи, не умирай, зачем влез в неприятную историю, не живется тебе спокойно. Не говори ничего, тебе пока нельзя, силы береги, они тебе еще понадобятся, борец за справедливость.

Через несколько дней его перевели в общую палату, он пошел на поправку. Но в больнице лежал еще долго, рана была опасна для жизни. Тут Денис написал с армии, чтобы Нина узнала, почему его невеста Катя перестала писать ему письма. Нина недоумевала, такая любовь была у них, может, случилось с ней что, и она пошла вечером к Кате домой. Катю она увидела у подъезда, обнимающуюся с парнем. Увидев Нину, та быстро отскочила от него и повернулась к Нине.

– Что вы все ходите и шпионите за мной, это моя жизнь, и я ей распоряжаюсь, как хочу!

– Теперь понятно, почему Денису не пишешь, а он просил узнать, не случилось ли чего с тобой!

– Катюша, что это за тетка, давай я с ней разберусь! – парень был пьяный, да и от Кати попахивало спиртным.

– Я сама тут разберусь, не лезь в мои дела, сиди, отдыхай!

– Зачем ты голову морочишь моему сыну, и полгода не прошло, а у тебя новый ухажер. А Денис там с ума сходит, от тебя писем нет.

– Не буду я его ждать, так ему и передайте, у меня своя жизнь, у него своя!

Нина шла и хваталась за сердце, как написать сыну, а вдруг он что-то с собой сделает. Напишет, что дома она Катю не застала, соседи сказали, что они куда-то переехали в другое место. Шла война с Афганистаном и Нина боялась, что сына тоже направят туда, молила Бога, чтобы этого не случилось. Но чуда не произошло, в последнем письме сын сообщил, что их отправляют ближе к границе с Афганистаном.

Денис не написал всей правды родителям, он уже наверняка знал, что их оправляют в Афганистан. Готовили их к боевым действиям недолго, времени не хватило. До этого говорили, что их часть не пошлют на войну, нет надобности в этом. Но в последний момент все переиграли, видимо, у них, что-то там не срослось. В учебке Денис познакомился с Андреем, и они решили держаться вместе, мало ли чего может произойти.

– Ну, что брат, Денис, готов к военным действиям, по горам будем бегать?

– Если нам Андрюха дадут побегать, говорят эти духи, как черти, выскакивают из земли и бьют на поражение.

– Наслушался сплетен, не верь никому, приедем, на месте сами все узнаем.

– Тогда уже поздно будет, лучше заранее подготовится.

– Денис, ты хочешь сказать, быть бдительными, да, нам это не помешает. Как думаешь, долго ли мы тут на границе сидеть будем?