Текст книги "Выбор (СИ)"

Автор книги: Клава Юхонька

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)

Глава 21. Зеп

Я наконец-то ликую. Эта сучка больше не посмеет тянуть лапки к моему мужику. Да, все, пометила. Да и очевидно, что он тоже этому рад. Я довольна. Улыбаюсь как дурочка, пока натягиваю разбросанные шмотки. Пусть сексуальное желание поутихло, но я все еще на взводе. Ох, уж эта женская ревность.

– И что мы теперь будем делать? Поедем в город? Расскажем все моему шефу?

– Что именно?

– Ну про картины, про то что это Антон все мутит.

– Дорогая моя девочка, в психушке нет ничего романтичного. А именно там мы и окажемся, если поведаем историю о твоем увлекательном приключении.

– Но, что тогда нам делать? Только не говори, что мне теперь надо к нему переехать и притворяться влюбленной дурочкой.

– Чего? – Гордей явно недовольный моим планом хватает меня за запястье и прижимает к себе. Наши губы в миллиметре друг от друга, парю в воздухе даже не касаясь носочками пола. – Я даже касаться тебя ему не позволю, не то что бы в одну кровать. И похер мне на все, даже если от этого будет зависеть чья-то жизнь. Поняла?

Внутри просыпается желание ему покориться. Наконец понимаю разницу между ними. Теперь ясно для кого я важна и кому я нужна. И пусть эгоистично, да, но это ведь так важно. Он не позволит мне страдать и отдавать свою жизнь во благо других.

– Я не слышу, – напоминает о своем вопросе. Я думала он риторический.

Киваю в знак согласия. От чего он даже распрямляется. Погладила самолюбие самца, вот и ластится.

Губы в губы. Опаляю поцелуем, на что ловлю его стон. Он ломается подо мной, и не собирается этому чувству противиться. Он прижимает, давит ребра чуть ли не до хруста, словно я пытаюсь сбежать.

– Полегче, – выдаю на выдохе.

– Прости, просто ты сводишь меня с ума.

– Понимаю. Поэтому поставь меня на место, я ведь не кукла.

– Лиса, если ты думаешь, что я передумал насчет твоего возвращения в город, то ты ошибаешься. Мы едем, прямо сейчас.

– Но…

– Никаких но, к твоему сумасшедшему бывшему присоединилась еще и моя типа бывшая. Думаю у Насти башню снесет и начнет творить гадости. Я не переживу если с тобой что-то случиться. А учитывая, что ты обещала терроризировать меня после своей кончины во снах, то я вообще тебя оберегать должен.

– Ну ты вспомнил тоже.

Господи, я тогда ведь была дико напугана. Молола всякую чушь без разбора. А он получается запоминал.

Я действительно хочу уехать. С ним. Навсегда. Оставаться тут, значит иметь возможность вернуться в круг собственных кошмаров. А там в городе, пообщаюсь с Катериной, может чего придумаем вместе. Должны быть зацепки, хоть какие-то. Наверняка это Тоха их наводил на дом Гордея. Точнее их общий дом.

Сумку, конечно, же берет Гордей. Я затягиваю волосы в хвост, пытаюсь затушевать пряди седых волос в рыжине, и с небольшим разочарованием от собственного вида плетусь вниз. Слышу голос толпы, и его голос тоже. Он что-то очень бодро рассказывает Киру.

– Гордей, это она, – замираю на втором, у стены с картинами. Это блядь моя картина. Мой личный кошмар. Как я раньше не заметила. И почему он не убрал ее? Почему не спрятал? Знал ведь, что я вернулась. Господи, так вот почему тогда так больно было. Я выпала из окна. Рухнула прямо на лестничный пролет.

– Так, тише… Давай ее возьмем и сожжем. Хочешь?

Киваю. Ведь буквы в слова сложить не могу как только начинаю вглядываться. Все слишком детально, страх все еще щекочет под ребрами. Я вижу его… Он смотрит из окна, того самого окна на третьем этаже. Внизу живота искры закручиваются, это приступ паники. Дыши, Камилла, просто дыши. Ты больше туда не вернешься.

– Держи, хочешь разрежь ее, сомни и выбросим. Тебе сразу станет легче.

Гордей протягивает мне нож, а я не могу. Боюсь любого контакта. Вдруг снова засосет, а выход, который я каким-то чудом нашла, окажется порталом в один конец. Нет, я так рисковать не хочу.

– Давай сожжем? Выйдем на улицу и спалим к херам, я не хочу к ней прикасаться.

– Хорошо, как скажешь, – он снял рамку со стены и накинул на нее свою кофту. Так казалось безопаснее, вдруг она и его может утащить. Господи, я схожу с ума.

Меня так в панике штормит, что лестница оказывается еще тем препятствием. Каждая ступенька плывет, а еще ноги ватные. Смотрю на толпу внизу и понимаю, что мне даже взглядом встретиться с Антоном страшно. Я не смогу притворяться, что ничего не произошло.

– Ой, а вы чего это с сумкой. Ками, ты уезжаешь? – Бросается ко мне Тоня, чем выручает. Уже сбилась со счета в который раз.

– Да, мне пора. Была рада провести такие незабываемые выходные с вами, – выдаю максимально любезно, пытаюсь скрыть трясущиеся руки. Все еще кошусь на картину.

– Я отвезу, – Антон подходит почти вплотную. Я втягиваю воздух через ноздри, так громко, что Тоня делает шаг ко мне. Но это бы не помогло спрятаться от решительного напора Тохи.

– Я сам, – перехватывает Гордей его руку, от чего тот стопорит. – А когда вернусь, мы поговорим, братец. – Выдает так, что каждый в зале присвистывает. Вроде неловко каждому, но покидать дом никто не планируют. Душа требует хлеба и зрелищ.

Я по глазам вижу что назревает что-то недоброе. Это не просто конфликт интересов. Это что-то большее. Тоха стряхивает ладонь брата, и наградив меня презрительным взглядом отступает.

– Я не ошибся, ты в очередной раз показала свое истинное лицо, шлюха, – бросает с таким отвращением, словно это я вселенское зло и вообще.

– А вот это ты зря, – слышу хриплое недовольство, а дальше просто звуки. Гордей с одного удара уложил Тоху. Тот забрызгал кровью белый стол за которым мы завтракали, обедали и иногда ужинали.

– Пошли, – схватил меня за руку и потащил на выход Гордей. У ворот мы остановились. Я даже рада этому, ведь мне необходимо было взять паузу. Да и ему тоже, он же кипит. Как в таком состоянии за руль?

– Давай прям тут, стягивает с картины кофту, а поразмыслив пару секунд и ее кидает на газон. Мы не далеко от мангальной зоны, поэтому жидкость для розжига на расстоянии вытянутой руки находится. Выливаем всю бутылку в яму. Пусть горит все синим пламенем.

– Разреши мне, – перехватываю коробок спичек. Я должна сама ее. Должна!

Чиркаю по коробку, искра раздает пламя с первого раза. Смотрю на окрепшее кострище и швыряю в яму.

– Аккуратнее, – хватает и тянет на себя. Хоть и резко, но жар успевает ударить в лицо. Чем я только думала. Так грустно становится, вспоминаю про кит. Он единственное прекрасное во всем этом безумии. Прости меня, дружок.

– Эй, ты чего, все закончилось. Никаких больше дурных картин. Домой, там ты будешь в безопасности, – так нежно целует в губы, вытирает слезинки. Снова и снова. Потом поцелуи в лоб и бесконечный поток добрых слов.

– Там Кит. Получается я его убила, чем я лучше, чем он?

– Всем. Ты всем лучше. Поехали домой.

Шагаю за Гордеем. Смотрю на этого волка со стороны и он не кажется мне больше таким ужасным и кровожадным. Иногда задумываюсь, каким он был там, в лечебнице?

Не представляю его слабым. Он боец, такая порода. Вожак стаи! Ни хрена не омега!

Не знаю зачем оборачиваюсь. Чувствую, что смотрит. И правда, на балконе, на втором этаже стоит обхватив перилла Антон. Смотрит и почему-то улыбвается. А у меня аж душу выворачивает, противно от одной мысли, что я повелась на игру больного ублюдка.

Его взгляд оставляет невидимые отметины на коже. Хочу стереть, смыть с себя, скорее.

– Едем, – сажусь в тачку и хлопаю громче обычного, от чего сама же и вздрагиваю.

Путь кажется долгим. Мы не разговариваем. Каждый так глубоко ушел в свои мысли, удивляюсь как Гордей умудряется следить за дорогой. Я бы уже въехала в кого-нибудь.

Машин мало, но светофоры на въезде в город не помогают добраться быстрее. Каждый красный наш.

– И как мы теперь будем? – Изрекаю наконец я.

– Мы?

– Ну я думала, что теперь мы… – Заминаюсь, от чего-то так стыдно за свои мысли. Вот дурочка, я ведь подумала, что теперь…

– Тише, тише, поток твоих дурных мыслей вскружил даже мою голову, – его рука касается моей ноги, от чего голоса в голове затихают. – Мы с тобой долго и счастливо, но для начала я разберусь с братцем.

– Ты же не хочешь мне сказать, что собираешься оставить меня тут и вернуться к родственнику шизофренику с маниакальной тягой к смерти. Твоей смерти.

– Ками, тебя не должно волновать как я решу эту проблему. Просто знай, что я решу. А после вернусь за тобой. Пока займись чем-то женским. Собери вещи, все что понадобиться для жизни за городом, и напиши рапорт. Я очень не хочу что бы ты работала в ментовке. Это не твое. Думаю хватит с тебя приключений.

Его слова, его решимость и мужское слово. Господи, это непривычно. Что-то внутри готово к бунту, но другая моя часть… Ликует. Я согласна, пусть это самая большая глупость в моей жизни, но не отступлю. Сделаю как он сказал. Только вот…

– Хорошо, только…

– Никаких только. Ты сделала достаточно.

– Да что я сделала то. Чуть не упекла тебя за решетку?

– Подтвердила мои догадки, вывела на след преступника. Дальше я сам.

Когда мы заезжаем во двор, сердце начинает колотиться. Не хочу его отпускать. Боюсь, что больше не увижу.

– Не переживай, я буду тебе звонить, – говорит так нежно, что на глазах наворачиваются слезы. Уже скучаю.

Вытираю влагу и замираю. Мне же не кажется? Вздрагиваю, когда до уха доносится жалобный писк.

– Гордей, – протягиваю его имя и кошусь на дверь пятого подъезда.

Сидит. Такой крошечный, такой мокрый. Дорога-река, и судя по количеству воды, ливень прошел нехилый. Опередил нас.

Выхожу из машины, плетусь на ватных ногах к двери и не могу сдержать всплеск эмоций. Кажется у него что-то с лапкой. Два гигантских глаза таращатся на меня с таким страхом, но бежать не может, слишком слаб. Я стараюсь без резких движений, не хочу что бы его сердечко разорвалось. Пусть удостоверится, что я не причиню вреда.

– Малыш, давай я посмотрю, – протягиваю ему ладонь, позволяю понюхать, только после одобрительного лизь подсаживаюсь ближе. Поднимаю лапу, и понимаю, что он напоролся на стекло, глубоко засело. – Идем со мной, – подхватываю мохнатую жопку и прижимаю к себе.

– В клинику? – Забивает в навигатор Гордей, и определив ближайшую, дает по газам.

Ехали минут 10, не больше. За это время дрожь маленького прекратилась. Майка впитывала кровь, что сочилась из лапки, но мне было плевать. Не это волновало сейчас.

– Ну вот, кусочки стекла извлекли. Даже шить не пришлось. Подушечку вспорол знатно, но тугая повязка поможет тканям затянуться. Если вы его обратно на улицу планируете, то лучше зашить, без должного ухода данная перевязка может только усугубить, – добавляет доктор.

– Нет, что вы, – громче приличного отвечаю я, на что Гордей даже хихикает.

– Отлично, тогда я вам напишу какие лекарства нужны, заедите в аптеку и купите.

– А у вас нельзя? – Вклинивается весельчак в разговор.

– Можно, но у нас эти препараты стоят в два раза дороже, мы ведущий зооцентр города.

– Несите, ни к чему нам с больным щенком по городу круги наматывать.

Я в этот момент влюбляюсь в него еще сильнее. Знает ведь как важен мне этот комочек. Смотрю на него и все прорывает. Это блин слезы счастья. Утыкаюсь носом в еще влажную шерстку, и плевать что запах не цветочный совсем.

– Поехали, рёва моя, – цепляет за талию и ведет к машине.

Этот пушистый зёп меняет все наши планы. Гордей поднимается ко мне. Проходит и оценивает мою квартирку. Конечно, с его домом не сравнить. Всего 33 квадрата. Но мне нравится.

– Давай я закажу продукты, голодный ужасно.

– Давай. Мне не до готовки, надо искупать малыша и дать лекарства.

– Отлично. Пока будут везти, управимся.

Наконец-то переоделась в домашнее, чистое и удобное. Это невероятные ощущения после такого насыщенного дня.

Лапку затянули пакетом, а потом еще скотчем и приступили к банным процедурам. Мелкому не нравилось это все, как и блохам, что суетились не по-детски. Благо их было не много. Щелкнув последнюю я наконец-то выдохнула.

– Отмыли!

– Ага, осталось накормить, – вытирая со своего сексуально и влажного тела капельки пота, напомнил о том, что корм то мы забыли.

– Блин, я ведь…

– Не паникуй, Лиса, все уже едет. Не думала же ты, что я забуду про нашего питомца, кстати, может стоит ему дать кличку? Думала уже?

– Ага, – смущаюсь и отвожу глаза. Идея кажется бредовой.

– Я слушаю. Готов принять все что угодно, если это не кличка Тоха.

– Дурной что ли, – тыкаю в плечо и выхожу из ванной. – Кит. Я хочу назвать его Кит. Глупо, да?

– Ну почему, очень оригинально. Собака по имени кот. Креативно. В тренде.

Глава 22. Не так я себе это представляла

Так здорово побыть вдвоем.

Вдвоем. Ну точнее втроем. Пушистик от нас не отходит. Жмется, боится, что уйдем, бросим одного. Ну ничего, ему время надо. Однажды его уже предали.

Сидим на кухне, жуем еду из доставки, стол ломится от количества еды. Он видимо просто плюсовал на сайте грузинского ресторана, даже не отдавая отчет, что два человека на такой объем равно смерти. Еще и вино, вот его оказалось мало. Никто не думал, что оно вот так.

Я больших запасов дома не имею, ибо часто грущу, и кажется остановиться не могу, когда в баре есть запас. Не запойная, просто кажется, что алкоголь помогает, стирает из памяти то, что боль причиняет. Хотя бы на какое-то время.

Я его историю жизни с замиранием сердца слушаю. Так мне больно, даже слез не сдерживаю. После этого к теме ревности вообще не возвращаемся. Это слишком глупо. Да и вижу, что он реально отпустил. Не забыть пытается, а наоборот, место в душе выделил, и вполне легко, ни без сожаления, возвращается.

Рада, что он решил поделиться. Чтобы не было недопонимания и моментов, в которые неловко становится всем и каждому.

Я же ему тоже вещаю про бывшего и про то, что после него ни с кем… Ну что подпускать мужчин для меня оказалось слишком сложно. Он слушает, иногда ухмыляется, а иногда кулачки сжимает. Конечно, ему сложнее, ведь мой бывший жив здоров. Но я не собираюсь с ним ничего. Ни при каких обстоятельствах. Для меня это призрак прошлого, не более того.

– А пошли за добавкой? – Протягивает мне руку и смотрит. Сколько же в его взгляде чертей. И этот омут меня затягивает.

Протягиваю ему лапку, такой обмен энергией. Кажется заряжаем друг друга. Даже не знала, что оно так бывает.

– Там же дождь?

– И пусть. Далеко до магазина?

– Нет, минут 5, не больше.

Поддаюсь его безумию. Разделяю его. Несемся в укрытие, сила стихии пугает. Капли безжалостно бьют по лицу, даже не вижу куда бегу. Почти у входа попадаю в ямку, нога подворачивается, но я не падаю. Повисаю в воздухе, глазки зажмурила.

– Выдыхай, – шепчет на ухо Гордей.

Какое выдыхай. Тело парализовано, такой спазм по телу. И причин много. Одна из них сейчас меня на руках держит и будоражит. Он искушает меня, и я готова поддаться змею. Кажется что знаю что меня ждет, ведь пробовала уже. Жар его тела плавит одежду, опаляет кожу, от того вся красная и кажется он замечает. Любуется моим смущением.

– Может отпустишь меня? – Вроде прошу, но не особо-то этого и хочу.

– Никогда, – говорит так уверенно, что я ни на секунду не сомневаюсь. Верю, хочу верить и нет повода усомниться.

Поцелуй под дождем он имеет особую ауру. Даже запах с нотками безумия и свежести. Капли просачиваются, умудряются попасть в самый центр сосредоточенности наших чувств. Вокруг кажется весь мир замирает, мы под куполом, и плевать на все.

Домой попадаем на автомате. С меня слетает куртка, джинсы, и топ. С волос стекают остатки небесных слез. Обнаженная спина ловит каждую каплю, только вот они сразу испаряются, ведь температура тела превышает допустимые нормы.

– Как же ты пахнешь, – слышу рык, а потом проваливаюсь куда-то очень глубоко. Бездна наслаждения. Обхватив его торс ногами, я упираюсь в стену, позволяя его губам накрыть мою грудь. Он не спешит ласкать, он разглядывает, сминает ее, касается холодными пальцами сосков, от чего из меня вырывается стон. Буквально умоляю прекратить это безобразие и приступить к действиям. Я, итак, слишком долго терпела.

– Гордей, я…

– Камилла, молчи. Ты моя, сегодня, сейчас… Вечно. И я буду делать все, что только захочу. Принимай, – последнее повеление выдыхает мне в рот. Губы его все еще влажные, упиваюсь соками страсти.

Я в шоке от своего тела, от того как оно принимает его. Кажется его как на магните тянет именно в нужные точки.

– Ножки, – командует мне, прежде чем сесть на диван. Я слушаюсь, разжимаю крепкий замок и мы падаем. Не знаю как я оказалась разложена поперек его ног. Попа кверху, а голова покорно вниз. Даже не успела опомниться, как почувствовала адскую, дурманящую боль. Его пятерня полыхала.

– Ты, чего делаешь? – Пытаюсь возмутиться и соскочить, но в ответ на это получаю по второй булочке. Взвизгиваю и закусываю губу.

– Ты непослушная. Вредная. Грубая и своенравная. Напомни, сколько раз ты заставила меня вскипеть?

– Ни разу!

И снова удар, кажется даже сильнее предыдущих. От души хлестает. Больно, очень. Невыносимо. Но от чего-то соки из меня чуть ли не ручьем бегут. Сжимаю ножки, лишь бы не выдать реакции моего организма.

– Еще и врушка.

– Я думала ты будешь меня ласкать, – возмущаюсь на его БДСМ версию любви.

– Такого в твоих фантазиях не было? – Напоминает мне о моем придуманном развратном путешествии.

Не отвечаю на его вопрос. Предпочту помолчать. За любым ответом последует наказание. А может ответить? Хочу, да.

– Да ты вся мокрая, – его пальца соскальзывают в трусики. Он оттягивает краешек и проходит по складкам. Вторая рука упирается мне в поясницу, блокируя любое движение. Я лишь кайф по крупице собираю. Чувствую, что он двигается в правильном направлении. – Чего ты хочешь? Что бы я вот так ласкал?

– Да, – не говорю, шепчу, мурчу. Но в комнате кроме меня никаких посторонних звуков больше нет. Поэтому он слышит. Все слышит.

– Нет, это слишком просто, – отвечает мне и я вдруг ощущаю как его палец пробирается выше. Вздрагиваю, и позабыв о препятствиях начинаю брыкаться. Извернуться не выходит, но я не сдаюсь. Только лишь почувствовав, как его палец оказывается внутри тугого колечка, я замираю. Слышу как грохочет сердце. Такая паника, потеря ориентиров. Это слишком.

– Гордей, не надо, – хочу казаться более грубой, но срываюсь на писк как только его палец приходит в движение.

– Уверена? А мне кажется тебе понравится.

Животом чувствую, что он в восторге от такого положения дел. Его этот восторг упирается мне прямо в живот. И ткань брюк его не сдерживает. Трещит по швам.

Меня трясет? Кажется жар превратился в озноб? Это от страха? Или от холода?

Боже, страшно, быть может это от желания? Такого дикого, первобытного. Мозг кричит хватить, а тело требует продолжения.

– Если хочешь кричать, я не против. Кричи, стони, умоляй остановиться. Но помни, я не прекращу. Если только не почувствую, что тебе реально плохо. Но этого не будет, ведь сейчас я тебя хорошенько подготовлю.

Давление на спину усиливается и я сдаюсь. Расслабляю все тело, от чего ему становится намного проще проникнуть глубже. Недопустимо глубоко! Но как только в параллель его большой палец касается моего клитора, я спускаю крик. Еще один и поддаю попку кверху. Словно молю его сделать снова.

Он смеется. Чувствую как его грудь вибрирует. Доволен, маньяк.

В голове столько грязных мыслей, кажется он нажал кнопку вседозволенности. И мне нравятся правила игры. Он словно подчиняет меня, подминает под себя и мне нравится эта роль.

– Ты такая малышка, – хрипит мне ухо и разворачивает на себя. Когда теряю его палец, резко выдыхаю. Это ощущение ярче того момента, когда он был во мне. Ощущаю как пульсация в районе лобка усиливается.

– Лучше бы ты меня тогда утопил, – зачем-то драконю его. Оказавшись сверху.

Растягивает улыбку Джокера и явно формулирует что-то в своей голове.

– Ты явно нарываешься на жесткий разъеб своей попочки, ведьма.

– Ты не посмеешь, – выдыхаю сипло. – Не посмеешь вот так с лету.

Гордей резко садится. Пару секунд смотрит на меня, а потом скидывает мое тельце с себя. Оказываюсь на лопатках, голова на подушке, а ноги… Боже он между ними, точнее его голова. Язык еще даже не касается разбухших губ, а я содрогаюсь. Я ведь кончу от одного его дыхания в ее сторону. Только вот это длилось не долго.

Его язык плавно обходит горошину клитора, лаская сначала контур, а потом принимается и за нее саму. Я взвизгиваю, и поддаюсь к нему, он обхватывает мои бедра. Пальцы под кожу проникают. Больно, очень больно, а еще приятно. Гремучая смесь ощущений.

Хватка ослабевает, его пальцы перебираются к языку, помогают понять кто решает когда и как мы будем кончать. Глубокий вздох и уже готова принять их. Только вот вместо парадного, они заходят… Снова сзади. Я взвизгиваю, за что получаю засос. Так затянул пульсирующую плоть, что я вернулась к исходному положению.

И вот когда его палец и его язык начали двигаться, я отключилась. От мира, от него, просто на инстинкты. На ощущения. И мне нравится, я хочу кончить, да. Сейчас. Чувствую сокращение мышц, чувствую как соки побежали, чувствую как он собирает их губами. От чего я смущаюсь, но сделать ничего не могу. Совсем ничего.

– На контрасте, – слышу как пробивается в сознание его голос.

А после и вовсе замираю. Внутри становится так тесно, я еще не до конца переварила те эмоции, что испытала от ласк этими нежными губами. А теперь новые ощущения. Он не пытался замедлиться, или сделать это аккуратно. Он словно сорвался с цепи, добрался до того, о чем так долго мечтал. И я было хотела просить остановиться, но в моменте вдруг начала разделять это безумие. Тело откликалось на его зверство, и это ни с чем несравнимая сладость единения.

Мои крики смешались с его рычанием, все песней лилось из наших ртов. Мы не целовались, нет, но были близки. Он смотрел, ловил каждую эмоцию. Его руки держали мои икры, превращая секс в трах. Вот что значит застолбил!

– Спасибо, – шепчу, как только сознание возвращается.

– За что? – Удивляется и даже глаза открывает, но дыхание еще сбивчивое. Хотя прошло уже минут 15 после фееричного окончания нашей ночи любви.

– За то что не проник туда, куда проникать нельзя, – смущаюсь, словно мы не выходили за рамки допустимого этим вечером.

– Не стоит благодарить, мы наверстаем. И будь уверена, ты еще предъявишь мне, за то что не сделал этого раньше, – кажется его глаза сверкнули. Клянусь, только что я увидела в них беса.

Ничего не отвечаю. Просто целую в щеку и проваливаюсь в сон. Лишь ловлю его объятия и утопаю в этом невероятном ощущении наполненности.