Текст книги "Выбор (СИ)"

Автор книги: Клава Юхонька

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 10 страниц)

Глава 23. Гости

– Ну не уезжай, я не хочу что бы ты возвращался к этому ненормальному. Он ведь… Вдруг и ты исчезнешь?

Я не сомневаюсь в своем мужчине, уверена, что он выстоит. Но только вот игра, что ведет Антон, она без правил. И мало того, еще и с хитростями.

Кажется если я сейчас его отпущу, выпущу из своих цепких лапок, то больше никогда не увижу. А это для меня хуже любого кошмара. Лучше в бочку с пауками с головой, чем принять то, что Гордея больше в моей жизни не будет.

Почему мой мозг настроен на волну потери и трагедии? Кажется заранее готовлюсь к тому, что будет больно. Так кажется легче потом это принимать.

– Я должен с этим разобраться, пойми. Я хочу с тобой, всегда. Каждый день, каждую ночь, – во всю шарит своими похотливыми лапками под моей сорочкой. Но я не поддаюсь на провокацию, сейчас другие цели. Хочу достучаться.

– Отлично. Тоже этого хочу. Тогда вместе едем.

– Нет! Ты останешься тут ровно до того момента пока я не вернусь за тобой! Иначе отхожу по твоей прелестной попочке так, что сидеть не сможешь.

Говорит вроде так, словно заигрывает, но я слышу всю серьезность. Ощущаю какой смысл он закладывает. Не угроза, а информирование относительно важности моей безопасности. Я могла бы и дальше спорить, но кажется он что-то сломал сегодня ночью. Теперь я подчиняюсь, слушаюсь этого сурового мужчину.

Встаю на носочки, обвиваю его шею и едва касаюсь уголка его губ своими. По щеке бежит слеза, он перехватывает ее и видимо она разъедает кожу, ведь он морщится.

Тяжело. Очень тяжело отпускать то, что только нашла.

Учитывая все то безумие, что творится в отеле, я понимаю, что только он… Мой Гордей, может во всем этом разобраться. И это не только ради меня или его самого. Это ответственность. Груз который он устал нести. И ни о каком счастье я говорить не могу, пока где-то бедные девушки утопают в своих кошмарах. А все это потому, что влюбились в моего идеального мужчину.

– Я вернусь за тобой, – говорит шепотом, но я слышу. А после…

Дверь хлопнула и кажется мое сердце вдребезги. Внутри столько боли, хочу кричать, только как в своих кошмарах, рот открываю, а звука нет. И кажется концентрация слишком велика, достигла критической отметки. Тело на кусочки и по углам…

Только когда получаю от него смс о том, что он доехал, как-то выдыхаю. Не знаю почему, ведь по факту он добрался до главного демона. Но пока пишет, я знаю что он жив здоров и вернется за мной.

Принимаю душ, так не хочется смывать ночную похоть, очень уж дороги воспоминания. Тело поднывает, на груди и бедрах небольшие подтеки, следы его укусов, ну или как он их называет – страстные поцелуи.

Даже не думала, что мне может понравиться такое. Это ведь неправильно.

Стоп!

А для кого? Ему это в кайф, я вообще пищу от восторга, а больше никого и нет. Ну Кит не в счет, хотя он так смотрел. Даже неловко было. Маленький извращенец.

Весь вечер переписываемся с Гордеем. Кажется открываем мирки друг друга, смешивая все один большой мир. Наш! Он кажется мне совершенно другим человеком, не таким каким я его себе представляла. Зверюга, повелитель тьмы, но только после заката. А днем вполне себе ангелок.

К. «Я пойду на прогулку с Китом, погода нормализовалась»

Г. «Только не так как вчера. Гулящая»

К. «Обещаю не падать в чужие объятия»

Г. «Оставь это мне. Хочу что бы ты сама просилась ко мне на….»

К. «На ручки?»

Г. «На член…»

Ну что за намеки! Я после сегодняшней ночи еще неделю не готова обсуждать то, что произошло. Да и вообще, на трезвую голову никогда. Вспоминаю и сразу щеки полыхают. И не только они. Ягодицы тоже еще ощущают его хлесткий удар.

Г. «Чего замолчала? Вспомнила какого это, когда он в тебе и перешла на ручной режим? Запрещаю.»

К. «Гордей, прекрати. Это что за порно сценарий»

Г. «Просто все еще под впечатлением от твоего вкуса. Никогда бы не подумал, что ты такая восприимчивая»

К. «Это просто вино. Да, оно проклятое. Вообще, я не такая»

Г. «Ахаха. Детка, именно такой ты мне и нравишься. Не отрицай очевидного, ты извращенка не меньше моего»

Кажется я забыла как флиртовать. Он так легко говорит на темы, о которых мне даже думать стыдно. Нет, я не ханжа, просто раньше, секс в моем понимании выглядел иначе. Совершенно.

Выходим на улицу с Китом на бодряках. Он хоть и хромает, но свободе рад. Даже не пытается сбросить резиновый носочек, который я соорудила из подручных средств. Ну а что, если не приглядываться, то и не заметно, что это презерватив. Врач сказала, что повязку нельзя мочить. Вот и приходится выкручиваться.  Ч и т а й  на  К н и г о е д . н е т

Кит хоть и радовался выгулу, но далеко не убегал. Оглядывался стоило только потерять меня из виду. Боялся что снова останется один. Я понимаю его переживания и стараюсь поспевать за вездесущим комком шерсти. Район он знает, очевидно. Даже не заметила как по кругу вернулась к подъезду.

На улице уже темно, учитывая время года наверняка уже за полночь.

Перед тем как зайти в подъезд, я беру мелкого на руки. Не хочу чтоб он по лестнице сейчас. Итак, герой, доказал, что настоящий мужик.

Лифт подходит быстро, заныриваю внутрь нахваливая подвиг Кита. Даже не замечаю, что ни одна в кабине. Только когда знакомый аромат в нос ударяет я язык прикусываю.

Ну нет! Это ведь глюк?

Не спешу голову поднять, пытаюсь эту навязчивую мысль из головы прогнать. Только вот кажется это не только в моей голове. Слишком уж реально его присутствие.

Наконец решаюсь поднять голову. Вжу ехидную ухмылку Антона и погружаю свои дальнейшие действия в голове. Что блядь делать? Я, конечно, не дура и понимаю, что он не на чай заглянул. Да и вообще не понимаю как он узнал мой адрес? Откуда такая детализация?

– Не пригласишь? – Выплевывает с неким презрением.

– Не ждала гостей, в другой раз, – порываюсь выйти в открывшуюся дверь, но его рука, словно шлагбаум, тормозит меня и я замираю.

– Думаю все же тебе стоит передумать, дорогая, – его эта «дорогая», как яд с кончика языка. Ничего хорошего и доброго в этом нет.

Невозмутимо откидываю его руку и прохожу. Он не жестит, лишь ухмыляется и идет за мной. Я же думаю, что зарядить ему связкой ключей по роже и скрыться в коридоре нашей секции будет неплохой идеей. Сжимаю Кита покрепче, разворачиваю связку и стараюсь все коротыши, что поострее, расположить так, чтобы они как можно больше повреждений оставили.

Не знаю как, но на развороте, первая ловлю пощечину. И это точно не возбуждает. Голову склоняю и прижимаю место удара ладонью. Волосы липнут к губам, а еще мне становится страшно. По настоящему.

– Иди смирно, иначе тебе и твоему комку шерсти сверну шею. И глазом моргнуть не успеете.

Внешне сохраняю спокойствие. Но чего мне это стоит… Сердце грудину рвет, кажется даже футболка трепыхается. Надо быть умнее, да! Без глупостей.

Пусть он и сценарист этого жалкого спектакля, но актеры любят импровизировать.

Захожу домой и отпускаю мелкого на пол. Он словно понимает, что творится что-то неладное и шкерится за диван. Тем лучше, мало ли что он там решит исполнить, я не хочу чтобы Кит пострадал.

Я ощущала его ненависть, каждой клеточкой своего трясущегося тела. Он пришел не разговоры разговаривать. Радовало только то, что он с пустыми руками. Не сможет же он тут в моменте набросать новый Азкабан?

– Зачем ты здесь? – Рискую начать поединок. Лучшая защита – нападение.

– А где мне быть? Радостно встречать брата склонив голову? – Закуривает прямо на кухне, хоть бы окно открыл.

Глава 24. Кровь

Я не чувствовала себя в безопасности. Но моей самой главной целью было не выжить. Лучше реально сдохнуть чем попасть в ту или новую картину снова. Очевидно, что сейчас он загнан в угол. Хоть и сидит расслабленно на моем стуле, но в голове гоняет мысли относительно следующих действий. Бросится в бега? Не лучшая идея. Да и как, и на что жить. Поэтому тут только один вариант: рискнуть всем!

– Ты зачем сюда? И как адрес узнал?

– Подружка твоя растрепала. Оказывается она так много обо мне знает и желает тебе счастья. Мне ее даже уговаривать не пришлось. Сдалась почти сразу же. Знала бы где ты запасной ключик прячешь и это бы выдала.

Ну отлично. Вот это меня прям удивило. Все понимаю, но вот такое… Надо будет провести с ней профилактическую беседу относительно болтовни с незнакомцами. Ну если я доживу до этого момента, конечно.

– Ты так стремительно уехала, даже не попрощалась. Это обидно, учитывая что умчалась в закат с ним.

– Стоило остаться? Под твоим крылом, любезно рассказывая о тех ужасах, что я пережила? А, или погоди, ты ведь, итак, знаешь, ведь это все твоих рук дело.

– Ну давай еще пообижайся. Выбралась же. Прям покорила меня, как тебе это удалось?

– Ты даже отрицать не станешь?

– Нет. Зачем?

– Да что с тобой? Ты ведь… Ты таким не был!

– Не был, но стал. Спасибо, учителя хорошие попались. Ты блядь сердце мне разбила, вдребезги! Хвостом своим вильнула и ушла в закат, а я что? Ты хоть разок вспомнила обо мне? О нас?

– Так ты исчез! Мы ведь могли остаться друзьями.

– Друзьями? Ты вообще отбитая? Я тебя любил, ты была для меня миром, смыслом жизни, какая дружба? Я бросил универ и уехал, и что в итоге? Да нихуя. Ни денег, и работы, ни друзей, ни баб. А все потому что не доверяю никому. Вы ведь все такие веселые и увлеченные, но это слишком быстро проходит.

– Антон, нам было по 18 лет. Мы только начинали взрослую жизнь. Да это все даже не по настоящему было.

– Но не для меня!

Дыма на кухне становилось все больше. Я даже немного одурела от такого количество никотина.

– Давай хотя бы окно откроем, не в курилке же!

Когда думаю о том, что на моей кухне рядом со мной сейчас самый настоящий псих об истинной причине своего срыва вещает, сразу же финал этой чудесной сказки предсказываю. Похоже из этого самого окна меня и выкинут.

– Думал хоть какой-то толк будет от тебя. Думал что на тебя этот придурок точно клюнет. Ведь для него я такую картину не мог нарисовать. Он нихрена не рассказывает о себе. Все у него хорошо, все чудесно и даже все точки с бывшей проработал. Эти чертовы куклы вообще не цепляли его, так, чисто расходный материал. И тут ты, как я сразу о тебе не подумал. В рекомендациях вылезла, еще и профиль открытый. И вуаля, птичка в клетке. Думал правда, что тяжелее будет тебя внедрить. Был риск, что ты все поймешь слишком рано, но надо отдать должное твоим преподавателям, ничему путному тебя не научили. Мент из тебя никакой! Как же было смешно в те моменты, когда ты липла ко мне, дрожала, в ожидании моего поцелуя. Мучил бы тебя и мучил. Но время поджимало.

– К чему такая срочность?

– Да надоело мне прислуживать. Это мой дом должен быть, мой бизнес. Этот урод должен был либо обратно в психушку, либо пропасть без вести. Лишь бы не мешался. Играть с его психикой оказалось гораздо проще чем я предполагал. Он как потерянный щенок, верил, что причастен к этому безумию. Я бы и без тебя его довел до мягких стен, просто с тобой другие ощущения. Да и тебе отомстить всегда мечтал. Чтоб как мне было, даже хуже. Чтоб душа разрывалась. Ты не заслуживаешь ничего, уж тем более счастья.

– Да? А ты заслуживаешь?

– А я да! Хватит с меня этого всего. Спокойной жизни хочу. Без интриг и загадок. Кайфовать хочу, понимаешь?

– Так кайфуй! Отпусти девушек из картин и катись на все четыре стороны. Я поговорю с Гордеем, он даст денег. Только уезжай.

Я от одного его взгляда мурашками покрываюсь. Он вроде сидит, даже не шевелится. А я уже чувствую как он шею мою свернул. Холодок по телу, запах могильный. Это все не страх, это понимание того, что он пойдет до конца.

По факту получается что я все это начала? Сломала парню жизнь и обрекла многих на страдания. Включая его самого.

Да ни черта! После измены Макса я же не стала маньячить, преследовать его и пытаться продумать план мести. Я просто пережила это и иду дальше. Это нормально, сталкиваться с предательством и переживать его. Это часть гребенной жизни. И, как правило, спустя время, мы понимаем, что это было самым правильным решением. Жаль он не может оглянуться, ведь спустя столько времени он все еще стоит на месте, в той самой точке, переживая это снова и снова.

– Ты не смогла утащить его за собой в эту чертову картину, значит я воспользуюсь планом Б. Твоя смерть сведет его с ума. Это он не переживет, ведь в твоей кончине будет только его вина. Он позволил себе эту слабость и ты поплатилась за это жизнью. Будет даже забавно наблюдать за тем как он разлагается. Обещаю навещать его, рассказывать, что обновил веночек на твоей могилке и передал приветик.

– Ты больной! Смотри чтоб тебя на соседнюю кровать не положили.

Почему мой мозг цепляется за эти угрозы? Почему прокручивает бред сумасшедшего снова и снова на скорости ×2? Да потому что часть меня верит в то, что так и будет, если я сдамся. Гордей не сможет это пережить, он сломается. И в этот раз, он уже не сможет возродиться из пепла.

– С чего ты взял, что недельный романчик со мной, даже связью не назовешь, просто интрижка. Ну не суть, почему ты решил что это его сломает? Я не Лера! У нас нет того, что было между ними. Моя смерть безусловно его расстроит, но и обозлит. Он уничтожит тебя, и думаю не просто пуля в сердце, учитывая твои поступки, он тебя столовым ножом на заднем дворе вскрывать будет. Начнет с твоего маленького члена!

Глупостей я много творила в жизни. Но это просто верхушка безрассудства. Он ведь псих, а я по больному. Но у меня стресс, я действительно плохо училась и ни черта не смыслю в психологии поведения нездоровых людей. Это словно быть запертой с террористом в одном вагоне. Мозг начинает выдавать такое, что приближает тебя к скорой гибели.

Прикусываю губы, ощущаю как в заднем кармане уже час вибрирует телефон. Знаю кто звонит, но не хочу его сейчас сюда приплетать. Хотя, может это Катерина, не терпится грязных подробностей видимо. Ну что ж, утром во всех репортажах посмотрит грязь. Конечно, я ее не виню. Она реально добра желает, от того и такой порыв. Я ведь ее в это не втягивала. Она знает лишь то, что является ложью. Ну или мою правду, в которую я верила.

Удар.

Резко. Отрезвляет. Оглушает.

Удар.

Воздуха становиться мало. Каждый его удар приливы крови запускает. Он не сдерживается, кажется именно так от меня и решил избавиться. Только вот после 4 остановился.

На джинсы капает кровь, пытаюсь вытереть, только вот не выходит. Кажется это уже не остановить.

Голову с трудом держу, да и картинка размытая. Только его звериный взгляд вижу, кажется они красные.

Боль. Боль. Боль.

Боль. Боль.

Боль.

Кажется, что сейчас все сосуды в голове лопнут от того, что давление слишком сильное. Молоточками по вискам. Этакая пытка, к которой я оказалась не готова.

Инстинкты работают так, что хочется кричать. Так громко, что бы все услышали. Так сильно, что бы никто даже не подумал, что это забавы ради. Чтоб в сердце у каждого отозвалось.

Но закричать, значит сдаться.

– И ведь не жаль мне тебя, ни капли. Ты заслуживаешь этого, – ухмыляется и обтирает кровавые костяшки.

– Никто такого не заслуживает, Антон. Никто!

Нас двое. Он прав! Мне сейчас никто не поможет, вообще никто, есть только я, как всегда и было. Не хочу быть сильной, но сейчас нельзя иначе.

– Знаешь что первым делом сделаю, когда стану полноправным хозяином дома? Сожгу все картины на втором этаже.

– Отличная новость, они мне никогда не нравились, – почему-то смеюсь. Видимо истерика. Рада, что его на поболтать тянет. Это ведь шанс для меня оценить дальнейшие действия.

Я знаю, что это не будет длиться вечно. Возможно даже не больше чем на пол минуты эта тяга к поболтать. Обезумев от переживаний я даже не замечаю как Кит в кухню проник. Этого и Антон не увидел. Только вот мой защитник почувствовав себя хозяином дома решился на то, что каждая собака делает, когда в дом пробирается чужой.

Дикий вопль Антона заставил меня вздрогнуть. Все остальное на инстинктах. Я ринулась к кухонному гарнитуру, четко знала какой шкафчик открыть. Животный страх прибавлял скорости каждому моему действию. Кажется этого запала хватило бы на побег, но я выбрала другую тактику. Это гребанное отчаянье, но так же и единственный вариант в котором я точно не стану жертвой маньяка.

Холодно, холодно, очень холодно. Он настиг меня хищным зверем, медведь шатун, что кажется больше меня в два раза, так развернул резко, что я чудом осталась на своих двоих. Но это не волновало меня. Главная цель – не разжимать кулак.

– Сука, – единственное что он сказал, когда из-под ребра побежал ручеек крови.

Кухонный нож, что я наконец отпустила, торчал из его тела, а я стояла и думала, стоит ли дать ему шанс на спасение, или вытащить его и только после этого вызвать скорую. Очень это не просто решать чью-то судьбу.

Все эмоции на другой план. Нет былой ненависти, страха, злости или сочувствия. Ничего нет. Просто чистый лист и перо, и только ты решаешь какой финал у этой сказки.

Нет больше того парня с которым мы когда-то яро обсуждали премьеру фильма, нет того парня, который был душой компании в загородном домике, это все лишь воспоминания. Передо мной пустота, фантик, как на новогодней ели из детства. Когда мы конфетку съедали, а что бы не нарушать композиции, фантик сворачивали так, словно он не пуст вовсе.

Мне плевать на него. Честно, я не жалею его и сочувствия вовсе не испытываю. Он сам довел себя до этой точки. Никто его не подталкивал, никто его не заставлял. А что касается меня, тут да. Я не хочу как он, остаться в этом мгновении и винить его всю оставшуюся жизнь. Я хочу и я сделаю шаг вперед, я превращу этот день в воспоминание, не позволю временной петле замкнуться.

– Ало, это служба 112, что у вас случилось?

Все остальное как в тумане. Его выносят на носилках и везут с мигалками, я на другой машине в отдел. Это кажется мне безумным, но я не жалею о том, что сделала.

Правда в том, что я даже рада, что он не подался в бега. Жить в вечном страхе всю жизнь не для меня, это ведь сводит с ума. Заставляет видеть то, чего на самом деле нет.

– Ты даже отдохнуть нормально не можешь, – слышу знакомы голос за своей спиной.

– Я бы встала, только вот не могу, да и насколько это уместно, когда мои руки в наручниках? – Отшучиваюсь на обеспокоенный взгляд шефа.

– Да расстегните уже, ради всего святого, – указывает он дежурному, что привез меня в отдел.

Эпилог

Дома я оказалась через 4 часа. Шеф приятно удивил. С меня взяли показания, выписали подписку о невыезде и с мигалками домой отправили. Катерина настаивала на том, что бы со мной поехать. Но я лишь попросила ее больше никому не сообщать моих личных данных и поднялась наверх.

На кухню не проходила. Сразу в душ проскочила, хотелось смыть с себя все это безумие. Каждая капелька крови, что кажется въелась в мою кожу, травмировала меня. Кажется на нервной почве я верхний слой кожи мочалкой соскребла.

Плевать, пусть так, но я е хочу чтобы его ДНК хоть в какой, даже десятой доле, оставалось на моем теле. Лицо мое выглядело ужасно. Разбитые губы, рассечение на щеке, а еще бровь зашивать пришлось. Кстати, щеку под иглу не дала лишь потому что верю, что оно само затянется, не хочу шрамов. А зная нашего медика, он непременно останется. Мясник блин.

Забираюсь под одеяло, кажется это мое безопасное логово. Пушистый защитник на страже жизни хозяйки и фоном что-то по телевизору бормочет.

Кажется стоит сказать спасибо, сегодня я выжила. Смогла отстоять свое право на существование. И теперь все вещи, которые раньше я воспринимала как должное, стали для меня чем-то важным.

Там на кухне, старая Камилла умерла. Была зверски убита своим прошлым. Но эта смерть так же непостоянна, как и погода в декабре. Воскресла, назло всем врагам вернулась к жизни.

И обещаю, что теперь все иначе будет.

– Камилла, – вдруг сразу я услышала трель звонка, стук в дверь и свое имя. Я знала кто там, слышала и чувствовала его беспокойство и страх.

Если раньше мне казался его взгляд невыносимо тяжелым, то сейчас я как цветок после дождя, готова расцветать от его черных пуговок.

– Ты… Ты меня до смерти напугала, прости меня, прости, – говорит, тараторит, сжимает и щупает, словно боится что я исчезну. Столько в его прикосновениях заботы и любви.

– Я жива, со мной все хорошо, только аккуратнее, лицо немного в полосочку.

Но ему плевать на все. Он продолжает ласкать, только напор подубавил. Касается моей шеи, зарывается в волосы, а потом замирает. Он просто нюхает. И я поддаюсь, если это его успокоит, то пусть. Он не потерял меня и никогда не потеряет.

* * *

– Ну вот, все готово, осталось парочку горшков по бокам поставить и ремонт второго этажа окончен. Даже не верится!

– И я этому очень рад, ибо сил больше нет бегать с этим всем. Говорил же давай вызовем бригаду, но нет же. Фанат школы-ремонта на тнт?

– Гордей, я ушла с работы, решила полностью отдаться семейному бизнесу и ты еще мне тут претензии? Знал на что идешь! Не бубни.

– Мы пол года с этим возимся, потому что времени нет, а бригада бы справилась за месяц! В чем логика?

– Логика в том, что мы вместе жирную точку на прошлом поставили. Это место больше не вселяет ужас. Девушки свободны, картины сожжены, и больше ничего не напоминает о тех ужасах, что видели эти стены.

– Да, прости. Ты права. Просто я точку поставил для себя еще в тот момент, когда нам сообщили о его смерти. Даже дышать стало легче, а когда девушек из картин выкинуло, то и вовсе отпустил ситуацию.

Прошло уже пол года с того самого вечера. О смерти Антона нам сообщили в ту же ночь. Мы уже в дороге были, Гордей не стал оставаться в этой квартире, сгреб мои вещи, меня и Кита и повез в дом. В наш дом.

Мне даже удалось в дороге подремать. И не зря, ведь по возвращению нас ожидал сюрприз. Перепуганные постояльцы, сами девушки в плачевном состоянии. Хорошо, что выжили все. Ну почти, никто так и не знает что случилось с останками той картины, что упала со стены.

Знаю, что все они проходят реабилитацию. Никто не сдался, но ужас, что пришлось им переживать снова и снова, превратили их совершенно в других людей. Нам посоветовали не лезть к ним со своим сочувствием, Гордей должен остаться в прошлом, для каждой из них. И это правильно, ведь он является живым напоминанием того, что они так усердно пытаются забыть.

– Спасибо тебе за этот свет, которым ты наполнила мой дом. Казалось, что лучи солнца никогда уже не коснуться моих окон.

– Я твое личное солнышко, что даже в этот снежный день согревает тебя.

– О да, с тобой мне не просто тепло, мне жарко, – смеется Гордей. А потом притягивает меня к себе, и выдает с таким трепетом на ухо: – Я тебя безумно люблю, моя лиса.

Его эти признания всегда в самое сердце. Мне всегда кислорода в этот момент не хватает. Смотрю на него и не двигаюсь, словно получила именно то, чего жаждала.

Тяну воздух, всхлипываю и наконец отвечаю.

– Я тоже тебя люблю.

* * *

– Вы, конечно, отчаянные, – бормочет Тоня, пока визажист тушует мне стрелочки.

– Почему? – Смеюсь, на что слышу злобные вздохи мастера. Ну что же поделать, не могу сидеть недвижно.

– Свадьба в феврале. Ну подождали бы еще пару месяцев, там поприятнее. Погода не такая… Брр. Снега по колено. Всю зиму еле-еле набиралось, а за неделю до торжества в небе словно дыру пробило.

– А мне нравится. Все выглядит так, словно в сказку попали. Да и гости довольны, – слышу как мужики в снежки играют. Как дети, ей-богу.

Мы решили, что регистрация будет выездная. Ну только не мы куда-то, а регистраторша к нам. Народу собралось гораздо больше чем планировали, ведь помимо гостей, были еще и постояльцы. Мы решили не ставить на паузу наш движ, чем не развлечение для новой партии уставших. Каждого предупредили, чтоб не было неожиданностью, и ни одного отказа. Все были заинтригованы.

Всех поселили по двое, плюс поделились и комнатами третьего этажа. Теперь там две свободных. Короче разместили каждого. И все это оказалось такими приятными хлопотами. Кажется я никогда не устану от бесконечного потока людей, что меня окружает.

Я не думала, что буду вот так идти в белом платье, в шубке и с фатой по заснеженной тропинке. Все сверкает и переливается, кажется словно это маленькие осколочки, но все проще. Просто снежинки делают мой путь мягче.

Смотрю вперед, и вижу мужчину, который волнуется, переживает, но ждет. Меня ждет. И от этого сердце ускоряет бег. Кажется это замечает каждый, но мне плевать. Сейчас кроме нас двоих больше никого.

Даже не сразу замечаю, кого он выбрал себе в свидетели. Подросший Кит сидит у его ног, на шее белая бабочка, а в пасти коробочка. Боже, это слишком мило. Вот и зачем так с макияжем заморачивались. Уже водопады из глаз, а я ведь даже еще не дошла.

– Ты невероятно красива, – шепчет мне на ухо, как только моя ладонь оказывается в его руке. И это кажется лучший комплимент.

Я не хочу ничего отвечать. Слово это слишком мало. Я хочу ему показать, приоткрыть дверцу в наше будущее, которое мы выбрали. Пусть это день станет не только самым счастливым, но еще и самым трогательным в нашей жизни.

Слушаем слова женщины в нежно-розовом костюме с замиранием сердца. Для нее заученная речь, а для нас мудрость, акценты нашей любви. Не знаю какое количество слезинок упало на мою грудь, не обращаю внимание на это. Главное ведь, что причиной этого является наше счастье.

Прежде чем взять кольцо из коробочки, делаю глубокий вдох, вроде бы точно решила, что сейчас самый подходящий момент, но почему-то так переживаю. Не знаю как отреагирует, а вдруг шок? Не хочу ему испортить праздник.

Боже! Ладно, сейчас!

– Запомни этот момент, ведь ты попался в капкан моей любви, теперь ты муж, а еще, – делаю один шаг ему на встречу, и наконец добиваю. – А еще ты скоро станешь отцом, поэтому тут вообще без вариантов.

Все замирают. Сразу после общего забора кислорода. Так синхронно, словно репетировали. Я даже смеюсь от этой реакции. А потом и сама резко вздыхаю, ведь оказываюсь зажата в лапах моего теперь уже мужа.

– Это самый лучший момент, спасибо, любимая.

Тишина вдруг исчезает. На долгие дни. Все выкрикивают поздравления, зажигают шашки с цветным дымом, парни свистят и взрывают хлопушки. В общем безумное рождение новой семьи выходит. А мы этому рады, ведь каждый из нас мечтал именно об этом.