Текст книги "Притча 1. Пустая (СИ)"
Автор книги: Кларисса Рис
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)
– Приступай…
Оливер взял ее за плечи, привлек к себе, делясь своей силой единственным методом, каким владел – целуя. Никамида замерла, закаменела, ожидая удара, и расслабилась, не дождавшись. Открыла сухие губы, отвечая. Оливер и сам не заметил, как передача сил превратилась в обычный поцелуй. Нелюдь подняла руки, обнимая, привлекая к себе ближе, запуская пальцы в волосы и тихо поглаживая. Едва разлечимо застонала в губы мага. Оливер оторвался от ее губ, выпив стон.
– Тебе лучше? – голос прозвучал на удивление заботливо.
Никамида открыла глаза – зрачки пульсировали, то сужаясь, то расширяясь от возбуждения.
– А договор? – прохрипела непонятно кто.
– Выполнен. Разве нет? – усмехнулся последний из семерки.
– Второй договор. Ты же собирался найти способ прикончить меня… – пальцы потянули черные пряди, заставляя мужчину наклонить голову.
– Я нашел три. Этого мало? – шепнул некромант, снова целуя нелюдь.
– Достаточно – улыбка озарила лицо, прежде чем губы Оливера накрыли ее губы.
Глаза закрылись сами собой. Руки ласкали, словно искали что-то на ощупь – то ли боль, то ли наслаждение. Некромант легонько поглаживал плечи Ники, исследуя языком ее рот. Никамида протянула руку, вслепую нашаривая тень, вцепилась в нее, переносясь в знакомый полумрак спальни мага – отдаваться на колючих ветках ей не улыбалось.
Оливер перебрался поцелуями на шею, вдумчиво пробуя губами кожу на тонкость – пить кровь он умел. На ней – белой, в перламутровый отлив – расцветали пурпурные розы поцелуев. Никамида снова застонала – выгнулась, подставляя под губы мага горло и ключицы. Оливер незамедлительно оприходовал все предоставленное, довольно урча. Нелюдь полоснула когтями по шнуровке его рубахи, стянула ее с плеч долой, оставляя полоски царапин – когти не убрались. Оливер прикусил сильнее ее плечо и открытый участок вздымающейся груди. Никамида открыла глаза, встречая светлый фиалковый взгляд, облизала пересохшие от возбуждения губы, и шепнула:
– Довольно дразни…Оливер-р-р… – перекатилось на языке урчание.
– Ну почему же? – промурлыкал тот, потираясь бедром о бедра нелюди. – Результат мне нравится.
Никамида тихо вскрикнула, подаваясь ему навстречу, снова подставляя горло под поцелуи – эта ласка сводила ее с ума своей опасностью. Оливер осторожно ласкал горло кончиками клыков. Тонкая кожа под ними дрожала от хриплого мурлыканья, от бешеного биения жилки. Никамида положила руки на бедра партнера, притягивая сильнее, слегка потираясь о него. Оливер ухитрился раздеть обоих.
Аромат корицы заполнял спальню. Нелюдь раскинувшись на постели, потеряла способность стесняться наготы, почуяв аромат желания исходящий от оборотня. Оливер медленно и упоенно ласкал ее тело – руками, губами, скользящими волосами, своим телом. Нелюдь выгнулась, крича от наслаждения. Кожу снова покрыл рисунок мелкой змеиной чешуи, змеиный же язычок метался, трепетал, ловя жар тела. Оливер пьянил: его запах, его вкус – когда Никамида успевала коснуться его кожи. Оливер низко урчал, как большой кот, целуя, облизывая, покусывая все, до чего мог дотянуться.
– Оливер…Оливер…прошу…ну прошу тебя! Оливер! – Никамида бессвязно повторял имя партнера вперемешку с мольбами, тянулась к его губам за поцелуями, неосознанно раздвигая колени, вскидывая призывно бедра.
Некромант призвал флакон со смазкой. Может, у кого-то регенерация и идет полным ходом, но зачем лишние сложности? И принялся подготавливать дрожащее тело к дальнейшему соитию. Медленно, стараясь дать понять всю полноту ощущений. Никамида замолчала, насквозь прокусив свои губы клыками, задрожала от необычных, странных ощущений, покорно позволил еще сильнее развести себе колени. Оливеру не терпелось уже приступить к дальнейшему, но он усилием воли заставил себя сдержаться. И продолжить подготовку. Нелюдь всхлипнула, вцепляясь пальцами в плечи мага, потянула на себя. Оливер гибко склонился. Никамида с трудом заставил себя говорить – голос сел от невероятной бури чувств:
– Оливер, прошу тебя, не дразни…
Некромант осторожно и медленно вошел. Нелюдь не выдержала сладкой пытки и дернулся навстречу, одновременно обхватывая бедра оборотня ногами и притягивая его рывком к себе. И не сдержал короткий крик боли, что настиг в конце. Оливер принялся успокаивающе целовать ее, замерев. Пытаясь выпить это жуткую и мучительную тягость.
– Нет! Двигайся! – и острые коготки впиваются в руки.
Змеиный язык, длинный, гибкий, скользит по губам, по щекам, по шее, трепеща, белый огонь из-под черных ресниц – обрамляет черные колодцы дико расширенных зрачков. Некромант начинает двигаться, сперва неторопливо, давая время привыкнуть и свыкнуться с болью первой близости. Затем ускорил темп. Нелюдь дышала прерывисто, хрипло, стонала на выдохе, дрожа, словно в ознобе, мотая растрепанной головой по постели, расшвыривая тяжелые пряди темных волос. Оливер постепенно наращивал темп, впиваясь когтями в постель. Звериный рык сливался в унисоне с яростным шипением.
– Да-да-да… – дикое и первобытное желание рвалось из горла бессвязным криком, и выгнуло до хруста – судорогой наслаждения.
Некромант тихо зарычал-застонал, изливаясь, запрокинув голову. Нелюдь опустошенно раскинулась, разбрасывая руки и ноги – тяжело дыша, еще не отошедший от шока всего лишь второго в своей жизни оргазма. Прикрыла глаза влажными от не прошенных слез ресницами, уголки губ подрагивали в слабой полуулыбке.
– Спасибо… – шепот можно было принять за дуновение сквозняка
Оливер улегся рядом.
– За что? – не понял маг такого проявления эмоций.
– За то, что мне хорошо… – Никамида ткнулась носом в плечо партнеру, ласково касаясь кожи кончиком языка – почти обычного, лишь с легким намеком на раздвоенность.
– Это хорошо, что тебе хорошо. – сладко улыбнулся некромант.
– А тебе? – девушка замерла почти не дыша.
– Мне было просто волшебно… – отозвался суровый маг.
Нелюдь ответа уже не услышала – уснув, не дождавшись его. Сейчас ее можно было убить не тремя – дюжиной разных способов, и она бы не успел проснуться. Снова по детски приоткрыв некрасивый, слишком большой рот с искусанными, даже несмотря на регенерацию, губами. Медленно двигались глаза за тонкой кожицей век, отчего подрагивали темные стрелочки ресниц. Оливер укрыл ее пледом, и ушел вниз, готовить поздний ужин.
Никамида спала, и впервые видела сон. Не чужой, в который могла войти, а свой. Запинаясь и почти падая, по лесу брела девушка. Точнее, юная женщина – придерживая руками огромный живот. Глаза у нее были пустые, мертвые – как у безумной, потерявшей надежду на спасение, зверушки. Вот в очередной раз споткнулась, но падая, умудрилась извернуться, оберегая чрево.
По нему, обтянутому ветхой тканью рваного платья, пробегала дрожь – пришло время разродиться. Девушка не кричала. Молча открывала черный, словно обугленный рот, дрожа в болезненных схватках. Слишком велик был плод для ее маленького, хрупкого и измученного тела. Ее мучения длились долго – солнце успело пройти полпути по небу. К тому времени, как все закончилось, трава на пару метров окрест была уничтожена ее ногами и забрызгана кровью. Мать потеряла сознание, едва только дитя покинуло ее.
И тогда же из-за дерева выступила темной тень старухи, та ловко перерезала ножом пуповину. Осторожно подымая на руки странное существо – с зачатками крыльев, как у летучей мыши, голым крысиным хвостом и чешуйчатой кожей. Оно не кричало – тихо шипело. Никамида с содроганием проснулся, не успев подавить рвущийся крик отвращения. Оливер появился в спальне мгновенно, с посохом наперевес.
– Что? – не понимая спросил тот.
– Ничего. Никогда больше не усну! – нелюдь зябко обхватила себя за плечи руками.
Девушка хмурилась и прикусывал губы. Некромант осторожно присел рядом. Провел теплой ладонью по щеке. И тихо продолжал молчать.
– Скажи, каким я была? Когда ты отдал мне Посланников? – ледяной голос выстуживал комнату и покрывал инеем окно.
– Демон. Ало-черным, красивым. – шепотом поведал маг.
– Какая, Оливер? В точности? Опиши! Я. не помню.
– Ну… Рожки были, маленькие, витые… мех на хребту, пушистенькая… крылья – узорчатые, когтистые, хвост с кисточкой.
– Значит и правда… Ты знаешь, что я за демон? – очередной вопрос загнал мага в тупик.
– Я не читал описаний в книгах. – покачал головой некромант.
– Почему обычно я выгляжу как человек? – в отчаянии Никамида сгребла свои длинные спутанные космы и дернула.
– Я почитаю книги и скажу, хорошо? – Оливер принялся разбирать их.
Нелюдь замурчала, наслаждаясь нежными прикосновениями. Оливер расчесывал ее волосы. И улыбнулась наконец-то:
– Ну, если ты хочешь узнать… Я могу вызвать твоих родителей.
– Чего? А-а-а, ты же некромант…Если сможешь…Вызови – решительно согласилась Никамида.
– Некрос. – как-то тихо отозвался мужчина.
– В чем разница? Не понимаю? – покачала головой наемница.
– Я не плачу своей жизнью за заклинания. – откликнулся маг.
– А когда? – с детской наивностью во взгляде пробормотала девушка.
– Когда захочешь. – легко пожал плечами оборотень.
– Сейчас. – нелюдь решительно встала, быстро перевязала шнурком волосы и печально повертела в руках порванные штаны: – Нет, пожалуй, не сейчас…Сейчас мне не мешало бы отыскать хоть что-то приличное из одежды.
Оливер выложил на постель свои старые штаны, которые носил, будучи подростком.
– М-м-м-м, твой запах…Твои? – Никамида прикинула на себя одежку и недоверчиво смерил взглядом Оливера.
– Мои. Им пятнадцать лет. – как-то неожиданно стушевался под ее взглядом барс.
Нелюдь быстро оделась, скользнул по тени в гостиную, найдя свою рубашку и куртку, в не менее плачевном состоянии.
– Черт, что ты с ними сделал, а? – возмущенный вопль наполнил комнату.
– Ничего, – некромант только тихо хихикнул.
– Ну да, ну да, видимо, я сама их искромсала…
– Сама, – невинно мурлыкнул Оливер. Никамида вскинул на него непонимающие глаза. – Крыльями. Ладно-ладно, я дам тебе свою старую одежду.
– Давай! – «А я смогу наслаждаться твоим запахом на ней» – странная была мысль, странная…
Оливер принес комплект добротной, но старой одежды. Никамида быстро оделась, и только после поняла, чего ему не хватает – она все равно ощущал себя голой без оружия. На мгновение острое сожаление об уничтоженной Звезде кольнуло сердце – но иначе она не могла поступить. Слишком опасно вновь сохранять его.
– Идем есть. – тихо позвал мужична.
– Идем. – без возражений согласилась демонесса.
Оливер выставил на стол картофель со свининой. Никамида потянула носом воздух, облизнулась, сглатывая слюну наполнившую рот.
– Ты всегда так вкусно готовишь? – в белесых глазах вспыхнул азарт.
– Стараюсь. – пожал плечами маг.
Нелюдь управился быстро. Снова слишком быстро. И жадно посмотрел на остатки еды в сковороде.
– Ешь. – махнул рукой снежный кот.
– А ты? – недоверчиво покосилась на того убийца.
– Я не голоден. – слишком быстр был ответ.
Никамида быстро доела все до последней крошки. За тысячелетия жизни детские воспоминания о голоде не изгладились, отсюда и была ее прожорливость. Когда она впервые это заметила, начала ограничивать себя в еде, постепенно приучив обходиться малым. Но сейчас даже втрое больше, чем обычно, порция не насытила ее. Нелюдь отложила вилку, заставив себя не смотреть с такой жадностью на оставшийся на блюде хлеб, и встала из-за стола.
– Ну, что, я готова. Пошли… магичить? – из уст девы это прозвучало едва ли не насмешкой.
Оливер плавным скользящим движением поднялся, шагнул вперед. Стены пошли круговоротом. Успокоились. Мгновение и они уже стояли в подвале, по стенам которого светились непонятные знаки.
– На полу круг. Встань за его границы. Сосредоточься на образе вызываемого. Кивнешь, когда полностью представишь, я вызову.
Никамида растерялась и пару раз хлопнула глазами:
– Как же я тебе их представлю, коль никогда не видел?
– А имя знаешь? – последовало следующее предложение.
Нелюдь покачала головой.
– Я и своего-то не знаю. – как-то печально прозвучал медовый голос.
– Хорошо. Тогда… Попробуем размотать клубок. Кого помнишь из детства? – присел прямо на пол некромант.
– На память не жалуюсь, – усмехнулась наемница, – Помню старую ведьму, что меня нашла, я от нее первой сбежала.
– Вызовем ее. – предложил оборотень.
– Хорошо. – Никамида встал там, где сказал маг и сосредоточился, вспоминая старуху – травницу.
Ее хриплый, скрипучий голос: «Слепышка! Слепышка, демонова отрыжка, где ты?» Ее корявые, в пятнах и буграх вздувшихся вен руки, ее лицо – точнее, рожу – иначе не назвать, обрамленную седыми редкими космами. Представила во всех мельчайших подробностях. До дрожи отвращения. Кивнула. Оливер что-то пропел низким гортанным голосом. В кругу появилась старуха. Некромант продолжил пение, в глазах появившейся стало показываться осмысленное выражение.
– Ай, Слепышка…Выросла, дивнючкой – тихое хихиканье. Оливер продолжал пение.
– Эмма…помнишь, как ты меня нашла? – заплетающимся языком пробормотала демонесса.
– Отчего же не помню, Слепышка…Я мертвая, но не тупая, малахольная.
– Расскажи мне! – гнев наполнил всю сущность девушки.
– Родилась ты только что… Страшненькая была, что твоя крыса. Демоново отродье.
– Кто моя мать, Эмма? – продолжала допрос уже не вампирша.
Старуха задумалась. Покачала головой:
– Невольница она была, у мага жила, у Самахада-Кровавого. Умерла родами. Не знаю я ее имени.
Никамида выдохнул:
– Все, Оливер, убери ее, не могу больше на эту морду пялиться…
Некромант умолк. И старуха исчезла. Нелюдь стряхнула с себя морок. Ощущение, долго преследовавшее ее после того, как он сбежала, убив старуху – костлявые пальцы в старческих бородавках лезут ей под одежду, хватая за все, что попадается на пути…
– Она сказала – Самахад-Кровавый. Имя моей матери она не знала.
Оливер снова тихонько запел-замурлыкал. Никамида смотрела. Мага он в глаза не видел, только слышал имя краем уха – очень давно. Пожалуй, Самахад-Кровавый, некроманта напоминал куда больше, чем Оливер. Классического такого, причем. Тощий, бледный, злобный. Вот кто точно нелюдь из нелюдей.
– Чего надо? – буркнул неприветливо, вперив маленькие зенки в мага.
– Мне надо! – Никамида обратила на себя внимание старика. Но больше и слова не успел сказать. Маг заверещал, потрясая кулачками:
– А-а-а-а, мой эксперимент! Мой лучший опыт! Все пропало из-за девки – идиотки!
Оливер пел, хихикая. Никамида нахмурился:
– Какой опыт? Что пропало? – в ее голосе стояла растерянность.
– Мой опыт по выведению новой расы! – на миг, словно успокоившись, маг принялся перечислять, загибая узловатые пальцы: – Вампир был? Был! Золотом пришлось платить! Дракон был – три артефакта, собака, стребовал, еще и плевался! Демона сам вызвал, не абы кого, воина второго круга! Змей-наг был, ну он мне должок отдал… Инкуба приманил, платить не пришлось, хе-хе… Кто ж еще был-то? А кто-то был…А все пропало – девка-то, как понесла, от моей микстурки-то, совсем ума лишилась, сбежала перед самой кульминацией! А я бы из ребеночка такого слугу воспитал! И сила, и ум, и мощь! И поко-о-о-орный, сладенький…
Некромант не умолк, а зычно взвыл на такой высокой ноте, что подвал завибрировал. Никамида попятилась, наткнулась на стену и без сил сползла по ней. Она поняла. Белые губы едва шевельнулись:
– Всего лишь эксперимент… – в шоке прошептала девушка.
Пение Оливера умолкло. Он шагнул к Никамиде. Нелюдь – Никамида! Хмыкнул та про себя, это название ей подходило как нельзя лучше – отгородилась от мага опущенными ресницами, бесстрастно промолвила:
– Нет больше таких, как я. А я надеялась… – смех наполнял ее грудь.
– Ну, хочешь, я создам тебе пару? Я не Самахад, но умею…
– И убьешь еще одну невинную женщину? Я убила собственную мать. Не надо. Лучше бы ты и меня убил.
– Я умею делать созданий… Которых не нужно рожать. Это называется «незакрепленный генетический эксперимент».
– Оливер, не надо – Никамида поднялась, не встречаясь с магом взглядом, нашла дверь и направилась к ней. Некромант медленно двинулся следом.
Никамида отыскала, наконе-то, свой старый нож – под креслом в гостиной. Нацепила ножны на левую руку, повела плечом, проверяя, как выскальзывает в руку оружие. Повернулась к магу, по прежнему не глядя в глаза, пробормотал:
– Спасибо, Оливер. Пойду я. Если понадоблюсь – я говорила уже – скажи в тень, я услышу.
– Останься. – с надломленной ноткой пробормотал некромант.
– Зачем? – нелюдь медлила на границе тени.
– Потому что с тобой мне лучше, чем без тебя. – слишком туманно звучал ответ.
Никамида молчала. Не двигаясь с места. Не шевелясь. Только мелко-мелко подрагивали ее плечи. Оливер протянул руку. Привлекая ее к себе.
– Оливер…Оливер… – тихо-тихо, на грани слуха. – Не отпускай меня.
– Не дождешься. – усмехнулся огромный кот.
– Кто я, Оливер? – едва ли не плача простонала наемница.
– Никамида. – приподняв, белое лицо, проговорил мужчина.
– Это лишь прозвище. Из другого мира. Скользящая во тьму – вот что оно значит. Кто я? Дай мне имя..
Оливер задумался. Затем кивнул:
– Ловарисоль. – медленно пробормотал маг.
Нелюдь повторила, медленно, как глоток вина, смакуя имя на языке:
– Ловарисоль… – поднял, наконец, глаза, встречая взгляд некромага, – белые радужки мягко светились, – Что оно значит?
– Ловарисоль, – повторил Оливер, мечтательно усмехнувшись, – хорошее имя.
– Оливер, что оно значит? – В глазах была не просто жажда, в них отражалась магия, связывавшая мага и нелюдь, магия данного имени.
– Я люблю тебя, Никамида. – слишком нелогичным был этот ответ.
Облик нелюди потек, плавно, на сей раз безболезненно изменяясь. Только вот одежде в очередной раз повезло, старенькая ткань разлетелась, под напором, крыльев лоскутами. Демонесса был немного выше нелюди, черты ее лица были резче, но гармоничнее. Она склонилась перед магом, касаясь кончиками полурасправленных крыльев пола.
– Владей мной. – словно обещание упали тяжелые слова
Оливер протянул руку. Тронул за плечо. Еще одно изменение. На сей раз облик был более знакомым – Никамида принимала его, когда не могла справиться с эмоциями: изящное тело драконицы, едва заметный рисунок перламутровой чешуи, касание когтистых пальцев к щеке, еле заметная тонкая царапинка:
– Будь мне другом. – еще одна фраза медленно оседает на ковер.
Снова трансформация. Вампир. Почти как обычный человек – только клыки выдаются из-под губ.
– Будь мне партнером. – следующее признание.
И последняя, самая медленная, как чувственный танец, трансформация. И новый облик – удлиненные до колен иссиня-черные косы, поднятый к вискам разрез глаз и разлет бровей, чувственный, крупный рот, созданный для поцелуев, идеальное тело. Суккуба.
– Люби меня. И я буду любить тебя. – Лукавый взгляд из-под ресниц.
Оливер ехидно фыркнул. Любовь сукуббы. Ага. Постояннее ее только снег на раскаленной сковородке. Снова изменение – нелюдь пошатнулась, хватаясь пальцами за плечи мага и сползая на пол. Оливер поднял ее на руки, прижимая к себе. Никамида прижалась к сильному плечу мага, вздыхая. Что сейчас было? Что снова выпило все ее силы? Потянула носом, улавливая знакомый по первой ночи в доме мага аромат его крови, сглотнул.
– М-м-м? – с интересом рассматривал маг свою ношу.
– Позволишь? – аромат дразнил неуловимым напоминанием.
– Да. – как в тумане произнес мужчина.
– Сядь куда-нибудь. – ей было неловко, что маг носит ее на руках, как девчонку.
Оливер плюхнулся на диван. Нелюдь ткнулась носом в его шею, провела по ней язычком, пробуя на вкус. Осторожно выпустила клыки и куснула. Слизала выступившую кровь, чувствуя волну восторга, поднимающуюся по телу. Поцеловала ранки, зализывая их. И еще раз поцеловала – слегка смещаясь выше, прихватил зубками мочку острого, чуть мохнатого ушка, фыркнула от попавших в нос волос. Оливер засмеялся. Никамида проследила носом линии уха оборотня, сопя в него.
– Щекотно. – барс выглядел расслабленным.
Нелюдь хихикнул.
– А ты что, боишься щекотки? – белесые глаза сверкнули.
– Да. – без стеснения протянул некромант.
Нелюдь уложил голову на сгиб локтя мага, замурчала тихо-тихо.
– Ловарисоль. – тихо раздалось в тягучей тишине.
– М-м-м-м? – подняла сонные глаза наемница.
– Просто… Дер Самаз Никамида, – рассмеялся некромант.
– Дер Самаз Оливер…Верно? – встрепенулась убийца
– Деласакомолеверусад… можно просто Оливер, – пробормотал маг.
– А можно так: кис-кис, Оливер. Кис-кис. – рука нелюди погладила мага по груди.
– Мяу. – шутливо лизнул девушку шершавым языком оборотень.
– Оливер…Я теперь кто? – в глазах без цвета поселилась паника.
– Чудо. – просто ответил маг.
* * *
А на следующий день наемница все-таки исчезла из дома мага, оставив записку. «Я скоро». Оливер пожал плечами и двинулся к портному, заказывать одежду.
Нелюдь окинула взглядом свою конуру. Оружие, все, что было на виду и в тайниках, она уже собрала, привычную ей одежду, в которой ходила на заказы, сложила в мешок. А больше в комнатке ничего и не осталось. Только вот…Никамида тронула пальцем завиток на обоях, и осторожно отодвинул панель тайника. В небольшом углублении лежал тонкий ошейник – цепочка, украшенный изумрудами и желтыми сапфирами. Ошейник ее любимицы – Дархи. Никамида подумала – и тоже положила его в сумку. Ради исключения вышла через дверь – надо было сказать хозяйке комнаты, что она съезжает. Через пару минут она уже был у дома мага.
Оливер неспешно развешивал в шкафу доставленную одежду. Нелюдь возникла неслышно, по привычке шагнув из тени за спиной «жертвы». Но вместо ножа под лопатку перед глазами мага замаячили желтые и зеленые камни на изящной платиновой цепочке.
– Какая прелесть… Ты решила надеть на меня ошейник или так, хвастаешься?
– Как захочешь, – хихикнула Никамида. Ты такой красивый, когда барс, тебе пойдет.
– Посмотрим. – И барс прокатился по ковру.
Никамида поймала его в кольцо рук, уселась верхом, застегивая цепочку на шее. Барс заурчал. Нелюдь принялась чесать его за ушами, с упоением тискать и гладить. Она просто не могла сдержать восторг при виде оборотня в его звериной шкуре. Оливер тихонько терся мордой о ее плечо. Никамида наклонился к его уху и тихонько шепнул:
– Я люблю тебя. – извернулась, заглядывая в глаза зверю.
Барс лизнул ее в губы. Никамида рассмеялась и лизнул его в ответ, проскользив змеиным язычком по носу и усам. Барс с явным намеком принялся тереться о нее.
– Э-э-э, Оливер, ты себе это как представляешь? – но знакомая истома волной поднялась в теле, лишая логического мышления.
Барс лизнул ее в шею. Никамида выскользнула из рубашки, потерлась голой грудью о шерсть кота, трогая раздвоенным языком его уши. Кот возбужденно заворчал. Наемница потянула завязки штанов, переставая соображать вообще. Дрыгнула ногами, отшвыривая бесполезную материю в угол, опустился перед барсом на колени, продолжая поглаживать его и касаться языком – впитывая его запах и тепло. Кот потянулся. Ненавязчиво так похлопал нелюдь лапой по бедру. Никамида упала на четвереньки, больше от неожиданности, чем понимая, зачем. Барс обошел ее по кругу, посмотрел, получая эстетическое удовольствие. И укусил, впиваясь клыками в аппетитную задницу. Никамида коротко вскрикнула: все же барс – не человек, размер и строение зубов совсем другое, а ускоренная регенерация – не анестезия, больно было, хотя ран и не осталась. В следующее мгновение клыки барса мягко прихватили ее за загривок. Оставляя еще одну метку.
– Оливер… – Никамида простонала, чувствуя, как мгновенно затягиваются царапины от клыков – мягко в понимании барса отличалось от мягко в понимании человека.
Грань удовольствия и боли слилась в одно, и нелюдь перестала различать их. Хищник продолжал сжимать клыки на тонкой шее. Давя сильнее. Неотвратимо прокусывая токую кожу. Руки Ники подломились, она ткнулась лицом в ковер, хрипло закричала. Барс заурчал, выплескиваясь в кровь демонессы феромоны. Впиваясь еще сильнее клыками в шею партнера от избытка чувств. Теперь у нелюди и ноги подкосились от ударивших по мозгам гормонов. Она распласталась под зверем в позе раздавленной лягушки, сглатывая слезы. Барс наконец разжал челюсть и растянулся рядом. И осторожно лизнул ее в ухо.
– Все нормально, Оливер. Почти не больно. Что это было?
Оборотень вернул себе человеческий облик, перевернул любимую на спину. И стал поцелуями спускаться от плеч к животу.
– Оливер! – Никамида вздрагивал от каждого прикосновения – боль в шее и прижатых бедрах все чувства. Маг легко касался языком ее кожи.
– Любимый… – простонала полукровка.
Оливер добрался до низа живота.
– Люблю… – не сдерживала она себя.
Нелюдь «поплыла», теряя ощущение реальности, застонала, отчаянно желая принадлежать партнеру снова – целиком, до конца. Теплый рот Оливера накрыл клитор Ники. Та вцепилась когтями в ковер, выдирая ворс с корнем. Вскрикнула, подаваясь вверх. Оливер ласкал ее губами и языком.
– Че…Оливер…еще… – не могла сдерживать себя девушку.
Некромант продолжал любить ее. Нежно. Еще нежнее. Нелюдь кончила, чувствуя горячие слезы, текущие по щекам – такого с ней тоже еще не случалось. Простонала имя любимого: «Оливер…Оливер» на полувсхлипе. Некромант нежно сцеловывал прозрачные слезы, катившиеся по белым щекам.
– Эх, Оливер…какая из меня теперь убийца? – фыркнул вдруг нелюдь, – Совсем на сопли изошлась. А все твое влияние.
– Все в порядке, Никамида. Все в порядке. – осторожно гладил он собственную метку на шее девушки.
– Мне надо идти все-таки. Я давно уже должена был выполнить один заказ, а я даже не знаю, где «клиент» живет. Но я вернусь. Всегда буду к тебе возвращаться, хорошо? – Никамида потерлась носом о плечо мага.
– Хорошо. Я настрою защиту. Будет пропускать.
Наемница гибко поднялась, подхватывая с пола одежду. Пока одевалась, любовалась раскинувшимся на ковре любовником – запоминая его грациозные движения, его облик. Рассовала по потайным кармашкам арсенал. Попрыгала, проверяя укладку. Остановилась глядя мягко светящимися в темноте глазами на мага:
– Пожелай мне удачи. – ее губы едва заметно шевелились
– Удачи, Ловарисоль. – ярко улыбнулся ей некромант.
Наемница исчез в тенях. К утру она не объявился. И к вечеру тоже. И на следующий день от нее не было никаких известий. Просто пропала, словно растворилась в своих любимых тенях, став еще одной тенью. Оливер волноваться не спешил – он работал в Храмах, пополняя запасы зелий. Работа поглощала все его время и внимание, так что о наемнице он почти и не вспоминал.
Никамида не зря был лучшей в гильдии наемных убийц. Работу она успела выполнить в срок. И вознаграждение за нее получила тоже в назначенный день и час. Только вот вовсе не то, о котором договаривалась. Она был права: ласка и любовь Оливера заставили ее размякнуть, потерять бдительность. Наемница не заметила ловушки, хотя до сих пор всегда счастливо избегал такого. Когда на ее затылок опустилась тяжелая дубинка, и короткое беспамятство затопило мозг, она успела только начать разворот с выхваченным кинжалом.
А очнулась уже связанной, как окорок на коптильне, и в полной темноте. А еще начать немедленную трансформацию очень мешали вбитые по самые рукоятки в сердце, в легкие, в печень, в пах – длинные ножи. Все силы уходили на непрерывную регенерацию – пробитое сердце исправно гнало по венам кровь, как тогда, в баре, но в тот раз она просто красовалась перед нанимателем, а в этот – боролась за свою, едва обретшую смысл, жизнь.
– Прекрасный экземпляр, Дущас. Просто чудесно. Где вы ее взяли? – голос был смутно знаком. Как и второй – голос ее «нанимателя».
– В Гильдии наемников. Сама знаменитая Никамида-Скользящая-в-Тенях.
– Как долго она сможет регенерировать? – вопрос повис неприятным звоном.
– Ну, смотря, сколько в ней крови вампира – чистокровного хватило бы на три-четыре дня, полукровка протянет сутки. Этот держится уже вторые.
– Но она не чистокровная – посмотри на ее глаза! – мрак сменился режущим светом – с головы сдернули повязку. Никамида зажмурился – линзы! Он же не одел линзы, уходя. Бессильно выругался – молча.
– Нехватка меланина? Но тогда бы она был просто альбиносом! А тут совершенно иная картина.
Никамида сглотнул кровь – она уже не справлялась с регенерацией, и началось внутреннее кровотечение. По подбородку все равно потекла струйка крови.
– Скоро закончим, Мастер. – Никамида ощутила холодное прикосновение металла к коже – она был абсолютно обнажена.
– Кажется, наш «гость» долго не протянет. Поторопитесь. – раздалось с боку.
Никамида закрыла глаза, сосредоточилась, перестав обращать внимание на боль, на свет, на все вовне. Она же обещала вернуться…Значит надо держаться до конца. А выход она найдет… Оливер провел рукой по губам. На пальцах осталась кровь. Тревога кольнула в сердце – Никамида!
– Где бы ты ни был, откликнись, живой или мертвый! – голос мага повелевал, тени повиновались, донеся ответ:
«Кс…Оливер…нет…» – голос затих, оборвавшись. Противиться зову нелюдь не могла – она чувствовала связь, но втягивать в неприятности любимого не хотела.
– Да. – Оливер окутался тенями, меланхолично раздвинул лезвия на посохе. – Отзовись.
Никамида напряглась всем телом – веревки больно впились в плоть, но вспоротые лезвиями мышцы все же сократились, слегка вытолкнув их. Нелюдь закашлялась, теряя концентрацию. Снова собралась, уцепилась за призрачную ниточку надежды, сосредоточился на одном ноже – том, что был в сердце. Заставила комок мышц резко трепыхнуться – лезвие сдвинулось. Еще усилие – почти освободилось. Еще рывок – рана в сердце затянулась, хотя лезвие осталось в теле.
А вот легкие уже были полны крови. Никамида снова закашляллась, выплевывая ее. Оливер легонько толкнул ладонями тени. И развернулись серебристые и серые покрывала, накрыв нелюди. Ножи рассыпались в прах. Никамида обвисла в путах. В лаборатории – а он был явно в какой-то подпольной лаборатории – поднялась паника, мимо нее забегали люди. Оливер вышел следом за тенями. Лезвия сумрачно блестели. Тени зашипели, внимая своему хозяину. Воспорили черные водовороты, повинуясь взгляду.
– Дарх ашжархар дамарах… – полелось по залу.
– Еще шаг – и я отрежу ей голову – к шее наемницы прижалось острое лезвие медицинского скальпеля.
За спиной девушки, точнее, за конструкцией, к которой она был привязан, притаился Мастер – его голос Никамида узнала.
– Даже вампир не сможет выжить без головы! – вскрикнул тот в глупой надежде.
Оливер и не стал делать шага. Он просто шевельнул рукой. Тень легла на нож, рассыпая его в прах. Силуэт оборотня резко размылся и исчез. Хлынула горячая кровь – лезвие отсекло руку угрожавшему по самый локоть.
– Еще предложения? – Тени обняли Нику.
Человек продолжал визжать, как недорезанная свинья, прижимая к себе брызжущий кровью обрубок с ошметками мяса и выл отползая от страшного незнакомца.
