Текст книги "В древнем царстве Урарту"

Автор книги: Клара Моисеева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)

О чем рассказали камни
(Послесловие)

Дорогой читатель! Мы совершили путешествие в века, побывали в забытых царствах, некогда процветавших на землях Закавказья и Средней Азии.

Народы, населявшие древнее царство Урарту и древний Хорезм, внесли большой вклад в сокровищницу мировой культуры. Они славно потрудились и оставили в наследство потомкам свои знания и открытия в области науки, искусства и ремесел.

Прошел караван столетий – череда веков новой жизни. Старое было забыто. Исчезли под толщей земли богатые города с их храмами, дворцами и крепостями. Были забыты старинные сказания, появился другой язык, пришли новые обычаи. Люди стали жить иначе, и мало кто знал о далеком прошлом своей земли. Это прошлое нам открыли археологи. Они помогли восстановить страницы истории, которые поведали нам о древнейшем рабовладельческом государстве на территории нашей страны.

Древнее царство Урарту возникло в середине IX века до нашей эры, около трех тысяч лет назад.

Центром Урарту был город Тушпа, построенный на берегу озера Ван.

Поэтому царство Урарту историки нередко называют Ванским царством.

Урарты жили в богатой горной стране. В горах они добывали железо, медь, серебро, строительный камень. По склонам гор пасли скот. В долинах, на плодородных землях занимались земледелием и садоводством.

Цари Урарту совершали многочисленные грабительские походы на соседние государства. В интересах рабовладельцев они расширяли свою территорию, уводили рабов, увозили богатую добычу. Жители покоренных земель платили урартским царям дань, несли воинские, строительные и другие повинности. На юге царство Урарту граничило с могущественным рабовладельческим государством древнего Востока – Ассирией.

Ассирийские цари не раз пытались поработить урартов, обложить их данью, увести рабов, но им не удавалось уничтожить сильную страну. В начале VIII века до нашей эры Урарту стало опасным соперником Ассирии и заняло ведущее место среди крупнейших государств Передней Азии.

Около двух веков, с начала VIII века и до начала VI века до нашей эры, южная часть Закавказья входила в состав Урартского царства. Это было время бурного строительства. Многочисленные надписи на камнях и на скалах, сохранившиеся на территории Армении до наших дней, говорят о постройке крепостей и храмов, о разведении садов и виноградников, о сооружении мощных оросительных каналов.

В VI веке до нашей эры древнее царство Урарту перестало существовать и было забыто. В истории древнего Востока почти не было страниц, посвященных этому государству.

Эту историю восстановили советские ученые.

Наши археологи, историки, востоковеды тщательно и бережно, по крупицам собирали материалы, связанные с историей Урарту.

Сколько труда, сколько терпения, сколько знаний потребовалось, для того чтобы собрать воедино весь обширный, разбросанный в веках материал!

Как трудно было обобщить его в стройную, последовательную летопись, которая бы правдиво отобразила те далекие времена!

Для того чтобы понять, как почетен, как нужен и увлекателен труд археологов, для того чтобы узнать, как ученые прочли эту удивительную летопись на камнях, надо ознакомиться с исследованиями археологической экспедиции, работающей под руководством известного советского ученого, ныне академика, Б. Б. Пиотровского.

На окраине Еревана, на берегу горной реки Раздан под толщей земли таились развалины древней крепости Тейшебы, построенной на холме Кармир-блур в VII веке до нашей эры. Еще совсем недавно о ней ничего не знали. Но вот случилось так, что на берегу реки проводил работы по изучению базальтов геолог А. П. Демехин. Он обратил внимание на обломки камня с остатками пяти строк клинообразной надписи. А. П. Демехин доставил этот камень в исторический музей Еревана, и там ученые прочли имя царя Русы, сына Аргишти, правившего страной Урарту в VII веке до нашей эры.

Археологи высказали предположение, что на холме Кармир-блур сохранились развалины древнего замка, построенного царем Русой. В 1939 году Армянский филиал Академии наук СССР вместе с Государственным Эрмитажем начали раскопки, и предсказание ученых вскоре оправдалось. Были найдены великолепные памятники древней культуры Урарту.

Когда экспедиция Б. Б. Пиотровского начинала раскопки Кармир-блура, о древнем царстве Урарту знали очень мало. Было только известно, что урарты вели войны с ассирийцами, мидянами, скифами и киммерийцами. Были сведения о том, что не раз враги уничтожали города Урарту и что сами урарты не раз покоряли чужие земли и завоевывали новые области. Клинописные тексты рассказали ученым о цветущих городах Урарту, о богатствах их дворцов и храмов. А вот о том, как жили простые люди этой страны, как трудились и создавали богатства для царей строители, ремесленники, землепашцы, – этого история не знала. Об этом не было написано ни на базальтовых скалах, ни на глиняных табличках, сохранившихся в развалинах дворцов.

По мере ведения раскопок перед археологами раскрывалась картина жизни и быта древних урартов. Вот развалины города Тейшебаини, раскинувшегося у подножия холма Кармир-блур. Стоит пройтись среди руин древнего города, чтобы увидеть, как разумно он был построен. Это не случайное нагромождение жилищ: Тейшебаини построен по плану. Вдоль прямых, широких улиц видны фундаменты больших каменных домов. Каждый дом предназначался для нескольких семей, и потому сохранились остатки нескольких калиток, ведущих в жилище каждой семьи. Пройдемте в такую калитку. Вот крошечный дворик, в глубине его – порог дома, а рядом – высокий камень с отверстием. Зачем это отверстие? Видимо, здесь привязывали собаку. Это несомненно, потому что около камня стоит разбитая каменная кормушка… Каменный пол комнаты сохранился, отчетливо видны следы очага, вокруг него разбросаны обломки мисок и кувшинов из красной глины. Здесь же валяются кости домашних животных.

Люди, жившие здесь, не имели своего хозяйства, поэтому нет кладовых для припасов, нет скотного двора, не найдено даже ям для хранения зерна.

Здесь жили ремесленники и воины, которые получали готовое довольствие из запасов дворца. Вот почему так мал дворик и так узка калитка, что в нее не пройдет ни лошадь, ни корова.

Но если в домах не было найдено следов собственного хозяйства, то обнаружено множество различных изделий ремесленников. Тут превосходная глиняная посуда, сделанная местными гончарами, железные ножи, серпы и вилы. В одном доме нашли створу каменной формы для отливки бронзового топора – секиры. Здесь жили ткачи, пивовары, виноделы, медники, литейщики, строители. Все они трудились для дворца. По широкой улице, которая ведет из города Тейшебаини к дворцу наместника, во времена урартов каждое утро шли сотни тружеников.

Когда-то крепость города Тейшебаини возвышалась на холме, вблизи быстрой горной реки Ильдаруни. Далеко были видны светлые зубчатые стены крепости и базальтовые сторожевые башенки. С высоты этих башен при помощи сигналов факелами устанавливали связь с соседними крепостями.

На берегу Аракса высилась могучая крепость Аргиштихинили, а с другой стороны была отчетливо видна крепость города Ирпуни.

За высокими стенами крепости Тейшебаини находился дворец наместника урартского царя. Это было громадное сооружение, имеющее сто двадцать помещений. Его создали искусные строители, и через две тысячи семьсот лет можно удивляться толстым, крепким стенам дворца, превосходной штукатурке, стенной росписи, которой были украшены комнаты дворца, и отличной обработке базальтовых плит.

Много лет велись раскопки дворца на холме Кармир-блур. Прежде всего раскрыли сорок помещений, главным образом хозяйственных. Находки, сделанные в кладовых и больших погребах дворца, помогли узнать экономику Тейшебаини. В кладовых хранилась богатая дань, взятая у земледельцев и пастухов. В громадных глиняных сосудах найдены тысячи килограммов пшеницы, проса, ячменя и кунжута. Зерно почернело от времени, но отлично сохранилось. Здесь же стояли сосуды, в которых приготовляли пиво из ячменя. Раскопано большое помещение, где кунжут перерабатывался на масло.

Оказывается, древние маслоделы Урарту делали масло точно так же, как спустя две тысячи лет их потомки в закавказских деревнях.

В одном из помещений дворца была найдена большая ванная, высеченная из куска туфа. В ней замачивались зерна. Каменный желоб рядом с ванной служил для отвода отработанной воды. Можно предполагать, что в соседней комнате стоял деревянный пресс для выжимания масла. Судя по кускам обгоревших жмыхов и обгоревшему дереву, пресс сгорел во время пожара. При этом все помещения маслодельни очень пострадали: глиняные стены так накалились, что приобрели красный цвет. Кирпичные стены крепости осыпались и придали красный оттенок всей поверхности холма. Вот почему его современное название Кармир-блур: по-армянски это означает «красный холм».

Урартская маслодельня свидетельствует о том, как хорошо было организовано хозяйство дворца, как разумно использовалась даровая рабочая сила. Ничего не должно было пропасть в царских хранилищах, из всего надо было извлечь пользу.

Много было рабов у царя, но и свободные ремесленники мало чем отличались от них. За свой труд они получали настолько мало, что могли жить только в убогих жилищах и одеваться в грубые ткани. Зато царь и дворцовая знать владели всем. Царю и знати принадлежали поля и виноградники, тучные стада и бронзовая руда, которую добывали в горах Урарту. Для царского дворца трудились виноградари и виноделы, ткачи и рудокопы.

Среди хозяйственных помещений дворца внимание ученых привлекли превосходные подвалы. Когда были извлечены тонны земли, перед археологами предстала великолепная кладовая, где в четыре ряда стояли целые глиняные сосуды. Они так хорошо сохранились, что казалось, будто эта кладовая покинута совсем недавно.

Трудно было представить, что этим карасам свыше двух с половиной тысяч лет.

Археологи решили заглянуть внутрь карасов. Это было не легко: все сосуды оказались заполненными землей. Стали осторожно ее извлекать, и вот в одном из крайних карасов маленькая лопатка стукнулась о металл. Теперь нужно было тихонько выгребать землю, чтобы не повредить какой-то неведомый предмет. В глубине караса лежали бронзовые чаши. Они были покрыты толстым слоем зеленой окиси, под которой скрывалась едва обозначенная клинопись древнего мастера.

Стали копать дальше. Под верхними, зелеными чашами лежали сверкающие бронзовые чаши, совсем не тронутые временем. Девяносто семь пиршественных чаш! Время не оставило своих следов на искусной работе урартских мастеров.

Каждая чаша имеет свою клинопись, говорящую о том, какому царю она принадлежала. Каждая чаша обладает своим особенным, серебристым звоном.

Если поставить эти чаши рядом и ударять по ним деревянной палочкой, получается какой-то своеобразный музыкальный инструмент: каждая чаша имеет свой голос. Это очень ценили суеверные урарты.

В те далекие времена люди верили в злых духов и думали, что звон чаш отгоняет их.

На Кармир-блуре раскопали сто пятьдесят два караса емкостью около ста шестидесяти тысяч литров. Вот сколько вина хранилось в двух винных кладовых дворца! Какие же здесь были виноградники? Не возили же из дальних мест такое громадное количество вина!

И на этот вопрос ответили ученые. Вокруг города Тейшебаини были прекрасные виноградники. Они орошались водами реки Ильдаруни.

С высоты Кармир-блура отчетливо виден тоннель, пробитый в базальтовой скале. Это часть подземного канала, который был построен при царе Русе, сыне Аргишти. Канал этот, берущий свое начало у реки Ильдаруни, протянулся на двадцать два километра. Часть его проходит под землей в базальтовой скале и выносит воду реки в соседнюю безводную долину. Уже более двух тысяч шестисот лет существует этот канал, и, как в далекой древности, он и сейчас орошает сады и виноградники Армении. Вы можете пройти вдоль этого древнего канала, созданного замечательными строителями Урарту. По обе стороны его раскинулись цветущие виноградники. Здесь выращивают лучшие сорта винограда, которыми гордятся колхозники Советской Армении.

Неподалеку от этих виноградников, среди развалин древнего храма, была найдена базальтовая плита с клинописью урартского царя Русы, сына Аргишти.

На ней есть такие строки:

«…в долине страны Кутурлини обработанной земли не существовало. По приказу бога Халда я этот виноградник развел, поля с посевами, плодовые сады кругом устроил я там, города я ими окружил. Канал из реки Ильдаруни я провел…»

Этот канал пробит в крепчайших скалах киркой урартских строителей.

Ведь, кроме кирки и молота, урартские каменотесы не имели ничего. Сколько же надо было искусства, мастерства и терпения, чтобы так тщательно, на века, сделать эту сложную работу! И как не гордиться такими предками!

Медленно, с большим трудом раскрывается перед учеными картина далекого прошлого. Каждая находка становится страницей истории. И не только сама находка, но и место нахождения вещи и то, как она лежала, как выглядела, – все важно и значительно для археологов.

Много нужно труда и терпения. Бывало и так, что на протяжении целого лета работы исследователей казались бесплодными, археологи ничего не находили и все же продолжали копать и тщательно просматривали каждую горсть земли, чтобы не затерялась и бусина величиной с булавочную головку.

Знойное лето проходит для археологов в тяжком труде. Солнце жжет немилосердно, на холме все пышет жаром. Но работа так увлекательна, так захватывает, что никто из участников экспедиции не замечает трудностей.

Особенно интересно бывает в тот момент, когда археолог что-то нащупал. Еще неизвестно, что найдено: может быть, это какая-нибудь хрупкая вещь, которая мигом превратится в прах…

Вот появились обломки обгоревшей ивовой корзинки – ее собирают так аккуратно, точно это какая-то драгоценность. А дальше извлечен обгоревший кусок шерстяной ткани – это еще более ценная вещь для археолога. Эту ткань уложат рядом с мотками обгоревшей шерсти, с куском ворсистой, как бархат, материи и веретеном. Постепенно раскроются приемы древнего ткачества, о котором мы знаем только по ассирийским клинописям. В тексте ассирийского царя Саргона, среди перечислений захваченной в Урарту добычи, указано, что воины Саргона увезли из царского дворца Урсы одежды пестрые, алые и пурпурные из шерсти и льна, а также драгоценные ткани с нашивками из золотых звезд.

Археолог копает, под его маленькой лопаткой вдруг оказался какой-то твердый предмет. Он осторожно, едва касаясь земли, выкапывает его: это бронзовый венчик из листьев. Копают дальше. Вот бронзовый обруч, а затем втулка. Когда положили все рядом, то увидели, что это бронзовые части ножки от стула. Дерево сгорело, а бронза сохранилась. Если бы эти находки унесли сразу же, по частям, то так бы и не узнали, какие были нарядные стулья во дворце.

Вот в руках археолога бронзовый шлем. О чем он расскажет? Нужно ознакомиться с описанием таких шлемов в древних летописях, собранных востоковедами, обратиться к специалисту по чтению клинописей и знатоку древней истории. Он расшифрует посвятительную надпись, сделанную клинописью на этом шлеме.

И тогда археологу станет ясно, когда сделан этот шлем и кому он принадлежал. На шлеме – тончайшие изображения, целая картина. Он украшен одиннадцатью священными деревьями. По обе стороны каждого дерева стоят боги. Одни из них бородатые, с крыльями за спиной, они назывались керубами. Их изображения часто встречаются на рельефах в ассирийских дворцах. Другие боги – безбородые, их изображения встречаются на росписях в урартских дворцах.

Все одиннадцать священных деревьев обрамлены изображением змей с львиными головами. Это магическая защита от злых сил. Но это еще не все: на шлеме видны также боевые урартские колесницы и всадники.

И вот ученые узнали о верованиях древних урартов, о суеверии, познакомились с военной техникой, с вооружением и одеждой воинов.

Находки, сделанные на развалинах крепости, рассказали нам и о культурных связях Урарту с другими странами древнего Востока.

В разных помещениях дворца было найдено большое количество бус. Здесь и шлифованные сердолики, и бочонковидные бусы из сардоникса, и черные агаты, и узорчатые бусы из египетской пасты. В одной из комнат дворца как-то была раскопана берестяная коробочка; в ней хранилось ожерелье, а также урартские подвесные печати и бронзовый амулет с текстом молитвы.

Печати из камня и фаянса говорили о связи урартов с Ассирией. Такие печати, с изображением сказочных четвероногих существ, были в свое время найдены при раскопках ассирийских городов. Другие находки свидетельствуют о связи Урарту со странами Средней Азии, Египта и Средиземноморья. Золотые серьги, украшенные зернью, были привезены из Средиземноморья; из Египта была доставлена в город Тейшебаини небольшая фаянсовая подвеска с изображением богини.

Находки на развалинах дворца позволили узнать и название города и время гибели крепости Тейшебаини. В одной из кладовых дворца был найден бронзовый запор с клинообразной надписью: «Русы, сына Аргишти, крепость города Тейшебаини». Тейшеба – урартский бог войны и бури, именем Тейшебы и назван город.

Как-то расчищали очаг. Рядом с сосудами, наполненными зерном, лежали дрова со следами рубки топором. Под дровами – сухая трава, а в ней пучок крошечных полевых цветов, которые обычно цветут на полях Армении в первой половине августа. Эти иссохшие цветы рассказали о времени гибели крепости.

Ученые разгадали и причину гибели Тейшебаини в ту далекую августовскую ночь.

Находки говорят о том, что жители Тейшебаини заранее подготовились к обороне крепости.

За стенами крепости искали защиты люди из города. Они построили себе временные жилища из тростника, хвороста и глины.

У маленьких очагов стояли сосуды с зерном, зернотерки, кувшины с водой и маслом. Тут же были свалены одежда, предметы украшения, а также вооружение воинов.

Центральные – восточные – ворота крепости хорошо охранялись и были недоступны врагу. Люди мирно спали.

И вот ночью, когда они меньше всего ждали нападения, у западных ворот, со стороны реки Ильдаруни, появились враги. Они уверенно шли к той части крепости, которая была плохо защищена, и засыпали ее градом стрел.

Стрелы вонзались в глиняную обмазку стен, разили воинов, проникали за высокую зубчатую стену. Враги ворвались в крепость и стали поджигать ее зажигательными стрелами. Прежде всего загорелись легкие строения из тростника.

Они так быстро сгорели, что люди, находящиеся в них, не успели спастись – они задохнулись в дыму.

Ужас и смятение охватили людей. А огонь разливался, как быстрая река, и вскоре загорелись все постройки крепости…

Среди обломков деревянных строений найдены обугленные скелеты коров и овец. Вместе с костями одной коровы нашли обгоревший желудок; в нем сохранилось семечко от арбуза. По всей вероятности, корова ела арбуз незадолго до пожара. Если бы не сохранился обгоревший желудок коровы, мы бы не узнали о том, что земледельцы древнего Урарту выращивали арбузы.

Зерна гороха, бобов, семечки яблок, косточки слив и персиков, найденные среди сосудов в хозяйственных помещениях, также помогли узнать, какие плоды и злаки возделывали урартские земледельцы.

Пользуясь пожаром и паникой, враги пытались захватить богатую добычу.

Они разрушили жертвенник, разбили глиняных богов и жертвенные сосуды. Они искали ценности, но не нашли их. Сторожа кладовой припрятали ценные вещи в карасы для себя. Таким образом сохранились до наших дней бронзовые чаши, шлемы и щиты.

Цитадель города Тейшебаини – центр урартской власти в Закавказье – погибла в начале VI века до нашей эры.

Высокая культура Урарту, одного из крупнейших государств Передней Азии, оставила свои следы в истории культуры народов Закавказья.

В предместьях Еревана сохранились развалины древних храмов, созданных в первых веках нашей эры. Их прекрасная архитектура свидетельствует о высоком мастерстве строителей.

Такое искусство родилось потому, что за тысячу лет до того, как были построены эти храмы, существовали умелые резчики Урарту.

Из века в век, словно по эстафете, передавалось чудесное мастерство.

Эта эстафета дошла до нас, еще более обогащенная творчеством последующих поколений.

Искусство современных архитекторов и строителей, литейщиков и ткачей ушло далеко вперед, но в этом есть и частица труда древних мастеров Урарту.

Не сразу поддается расшифровке своеобразная летопись, записанная на камнях, скалах, развалинах древних городов. Много нужно терпения и знаний, чтобы правильно ее прочесть.

В 1936 году, когда был найден первый обломок урартской клинописи на Кармир-блуре, мы имели смутное представление о древнейшем рабовладельческом государстве на территории нашей родины. Сейчас мы уже можем прочесть обстоятельную историю древнего царства, изложенную в научном труде Б. Б. Пиотровского «История и культура Урарту». За этот труд советский ученый удостоен Государственной премии. Академик Б. Б. Пиотровский начинал раскопки в Армении молодым ученым. Около сорока лет он отдал изучению древнего царства. Он выпустил несколько книг.

Б. Б. Пиотровский вырастил молодых ученых, которые уже стали докторами наук и сделали ценные открытия.

Мы можем прочесть множество клинописных текстов, связанных с историей Урарту, заботливо переведенных советскими ассириологами. Мы можем увидеть в музеях Москвы, Еревана, Тбилиси и Ленинграда замечательные памятники культуры древнего царства Урарту.

Советская историческая наука за короткий срок смогла восстановить забытую историю народа, который создал свою самобытную высокую культуру, унаследованную народами Закавказья.

* * *

Герои книги о древнем Хорезме пришли к нам из дали веков, чтобы рассказать о своем бурном и тревожном времени, когда создавались и рушились империи и когда гений человеческого разума задумался над многими загадками Вселенной. Это было время рождения таких наук, как медицина, математика, астрономия, философия, география.

Многие поколения ученых отдали свою жизнь этому великому делу, и среди других почетное место занимает Абу-Райхан ал-Бируни, знаменитый ученый средневекового Хорезма. Он родился в городе Кяте в 973 году, и сейчас, через тысячу лет, ученые всего мира отдают должное научному вкладу, сделанному ал-Бируни в области математики, астрономии, минералогии, географии, истории, естествознания. Труды его не устарели и через долгие столетия дошли до нас, поражая ученых широтой исследований. В 1973 году Всемирный Совет Мира отметил тысячелетие великого хорезмийца.

Но прежде чем говорить о нем, мы коротко скажем о древнем Хорезме.

«А что такое Хорезм?» – спросите вы.

Хорезм – очень древняя страна, раскинувшаяся среди знойных песков пустыни по берегам Амударьи. В переводе с персидского слово «Хорезм» означает «Земля Солнца».

В древних персидских летописях VI века до нашей эры можно встретить название этой страны. Долгие столетия чередовались расцвет и падение этой древней империи, затерянной среди песков.

Историк прошлого века Мухаммед Риза Агахи, сообщая о походе одного из правителей Хивинского ханства, писал: «Они вступили в „Семь песков Хорезма“, страшных и ужасных, великих и неисчислимых, за гребнями которых следуют огромные провалы и над ними возвышаются новые вершины песчаных холмов, путь по которым безводен, где постоянно царствуют гибельные ветры».

Среди этих «семи страшных и ужасных песков» была когда-то цветущая страна Хорезм, которая много раз рушилась и воскресала, а некогда великолепные города были превращены в руины и забыты. Мало кто знал об этой древней стране.

Открытию этой сказочной страны мы обязаны советским археологам.

Хорезмийскую археологическую экспедицию возглавил известный востоковед профессор С. П. Толстов, посвятивший исследованиям Хорезма более тридцати лет.

Вспоминая свои первые археологические экспедиции на земли древнего Хорезма, Сергей Павлович Толстов писал: «Пустыня, окружающая оазис Хорезма с запада и востока, – страшная пустыня. Между тяжелыми грядами песков, среди гребней барханных цепей, на вершинах пустынных пестрых скал, отрогов Султан-Уиздага, на обрывах устюртского Чинка, на плоских розоватых поверхностях такыров – повсюду на площади в сотни тысяч гектаров мы встречаемся со следами человеческой деятельности. Это остатки обочин древних магистральных каналов и оросительной сети. Это покрывающие такыры на протяжении десятков квадратных километров бесчисленные обломки керамики, то красной, гладкой и звонкой, то грубой красновато-коричневой, то многоцветной, поливной, фрагменты меди, железа, наконечники древних трехгранных бронзовых стрел, серьги, подвески, браслеты и перстни, среди которых можно нередко найти геммы с изображением всадников и грифонов, терракотовые статуэтки мужчин и женщин в своеобразных одеждах, фигурки коней и верблюдов, быков и баранов, монеты с изображением царей в пышных уборах на одной стороне и всадников, окруженных знаками древнего алфавита, – на другой. Это остатки древних жилищ, поселений, городов…»

И дальше Сергей Павлович вспоминает:

«Помню, однажды, после тяжелого перехода через пески, я со своими спутниками вышел на пространство Ангка-Калинских такыров. У ног наших верблюдов, у подножия пройденных песчаных холмов, расстилалась гладкая глиняная равнина, покрытая багряной россыпью античной керамики. А над ней поднимался квадрат серовато-розовых сырцовых стен, покрытых частыми высокими щелями стрельчатых бойниц с прямоугольными башнями по углам и посредине пролетов.

Крепость, простоявшая более полутора тысячелетий, казалась покинутой только вчера. Наш маленький караван прошел между мощными пилонами ворот, внутри прохода которых тоже глядели настороженным взглядом темные щели бойниц, и вышел на гулкую площадку двора. Такыр двора, растрескавшийся многогранниками, в щелях между которыми зеленели ростки пустынной растительности, казался вымощенным булыжником. Я поднялся по песчаному откосу на стену и пошел узким коридором стрелковой галереи, спугнув по дороге нашедшую здесь убежище степную лисицу. Малиновое пламя заката, охватившее западную половину горизонта, предвещало разразившуюся на следующий день песчаную бурю. И там, на западе, за тяжелой грядой пройденных нами песков, в багряное море зари врезались черные силуэты бесчисленных башен, домов, замков. Казалось, это силуэт большого многолюдного города, тянущегося далеко на север, где темнеет абрис суровых хребтов Султан-Уиздага, замыкающий с севера горизонт. Но мертвая тишина пустыни, предгрозовое молчание песков окружали меня. Этот созданный некогда трудом человека мир был мертв. Замки и крепости города и жилища стали достоянием воронов, ящериц и змей… Казалось, что ты затерян в каком-то заколдованном царстве, в мире миража, ставшего трехмерным и материальным. Но сказку надо было сделать историей. Надо было прочесть глиняную летопись мертвого Хорезма».

Нелегко было прочесть глиняную летопись древнего Хорезма, затерянную в знойных песках пустыни. Когда советские археологи начинали свои исследования, они почти ничего не знали об этой сказочной стране. Они располагали лишь обрывочными сведениями о далеком времени, предшествовавшем арабским завоеваниям, которые начались в VII веке нашей эры. Древние исторические хроники Хорезма были уничтожены арабским полководцем Кутейбой, который покорил Хорезм в 712 году. Вспоминая об этом в своей книге «Хронология древних народов», ал-Бируни писал:

«И всеми способами рассеял и уничтожил Кутейба всех, кто знал письменность хорезмийцев, кто хранил их предания, всех ученых, что были среди них, так что покрылось все это мраком и нет истинных знаний о том, что было известно об их истории во время пришествия к ним ислама».

Прошло много лет, прежде чем ученым удалось восстановить эти сожженные Кутейбой страницы истории древнего Хорезма. Очень трудна, но и очень заманчива была задача, стоящая перед учеными. Эти знойные пески, похоронившие остатки исчезнувшей жизни, должны быть подняты, и тогда расскажут о былом руины древних крепостей, храмы, караван-сараи и некогда полноводные каналы.

На протяжении многих лет археологическая экспедиция академика Сергея Павловича Толстова с удивительным мужеством и упорством вела работы среди огненных каракумских песков. Многотомные труды академика Толстова увлекательно повествуют об истории находок и воскрешают историю Хорезма.

Это целая многотомная история большой цивилизации, которая предшествовала завоеваниям арабов и приходу ислама. Ученые узнали, какой был строй до арабских завоеваний, какие были ремесла, искусство, как было развито земледелие. Они узнали о религиозных верованиях и обычаях хорезмийцев.

И когда многочисленные археологические находки позволили историкам восстановить забытые страницы, по-новому заговорили скупые строки древних летописей, сохранившиеся в трудах арабских, персидских и китайских историков.

Расцвет хорезмийской науки связан со временем царствования хорезмшаха Мамуна II, который собрал при своем дворе самых блестящих ученых Востока.

Здесь был величайший медик своего времени, знаменитый бухарский ученый Абу-Али ибн Сина. Его труд «Канон медицины» лег в основу всей медицинской науки Европы. Известный философ Абу-Сахль Масахи, ученый врач Абул-Хасан Хаммар трудились рядом с блестящим хорезмийским ученым Абу-Райханом ал-Бируни. В 1010 году нашей эры хорезмшах Мамун призвал из изгнания ал-Бируни, и величайший энциклопедист своего времени, оставивший нам труды в области астрономии, математики, философии, минералогии и естествознания, стал трудиться при дворе хорезмшаха.

Когда в 1948 году Всемирный Совет Мира отмечал девятисотлетие со дня смерти великого ученого ал-Бируни, ученые нашего времени говорили о том, что ал-Бируни на пятьсот лет предвосхитил многие из великих открытий европейской науки эпохи Возрождения и что его по праву можно назвать «Леонардо да Винчи XI века».

Поистине удивительными являются многочисленные труды ал-Бируни, которые дошли до нас и которые на протяжении почти тысячи лет являются предметом изучения многих ученых. Удивительно, как успел все это сделать ученый и как смело и широко он ставил перед собой задачи исследований в то время, когда современники его даже не в состоянии были понять, над чем он трудится. Больше всего поражают материалистические взгляды ученого на многие явления природы. Ведь он жил и трудился в то суровое время, когда богословские науки, рожденные исламом, пытались решительно все явления жизни объяснить всемогуществом аллаха. Бируни подвергался смертельной опасности, когда смело и открыто выступал против мракобесия. Достаточно было назвать его еретиком, чтобы он был казнен.