355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Кирилл Кудряшов » Анкер (СИ) » Текст книги (страница 4)
Анкер (СИ)
  • Текст добавлен: 14 сентября 2016, 23:37

Текст книги "Анкер (СИ)"


Автор книги: Кирилл Кудряшов


Жанр:

   

Киберпанк


сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)

Семен смачно затянулся дотлевающей сигаретой и, выдохнув дым, выкинул окурок в окно.

– Глупый у нас народ, Слава. – задумчиво протянул он. – Думают, что компьютеры им мозгов прибавят. А мозги они тут, в голове, а вовсе не в этой железке с монитором. Жили мы раньше без них и жили, никто не жаловался.

– Не скажите. Вот ездили же раньше люди на лошадях, а теперь, вот, у Вас автомобиль.

– А я бы с удовольствием тебя сейчас на телеге вез, а не на этом драндулете. Лошади травкой питались, а не бензином. Навозом гадили, а не ядовитым дымком. Понимаю я, к чему ты клонишь – скажешь сейчас, что люди вроде меня просто прогресс не принимают. Дескать, раньше тоже считали, что машина – это дьявольская колесница, и кататься нужно только на лошадках, а сейчас на лошадях ездят только жокеи да деревенские пастухи.

– Ну, вроде того.

– Ты, Славик, о другом подумай. – Семен как-то незаметно перешел на доверительно-покровительственный тон, и теперь уже было поздно что-то менять в этом разговоре. – Машины, которые лошадей заменили, мясорубки, пришедшие на смену топорам, все они – лишь куски металла, пусть некоторые и с бензиновым движком. Они не разумные…

– А компьютер, что ж, по-вашему, получается, разумный? – рассмеялся Слава. Он и в самом деле счел своего собеседника не более чем консерватором, боящимся чего-то нового в любом проявлении.

– Не всякий, далеко не всякий. Но есть среди них и разумные. Мой, например, что дома у меня стоял, мыслить умел.

– Почему «умел»?

– А Бог его знает, может и сейчас умеет. Продал я его…

– А почему вы решили…

– Да потому что! – воскликнул Семен неожиданно резко. – Ты, парень, мыслишь какими-то штампами. Ждешь, небось, что сейчас я тебе начну рассказывать жуткую историю о том, как со мной компьютер ночью заговорил, или как током меня бил, убить грозился? Так, да? Да ладно, молчи, я же чувствую. Что так. А ты бы после этого сказал, «Эх, дядя Семен, я такого психиатра хорошего знаю!» Нет, Славик, не говорила со мной эта железка. Слава Богу, не успела заговорить. Просто, понимаешь, есть вещи, которые ты чувствуешь нутром.

– Какие, например?

– Ну вот ты, скажем… Девчонка у тебя есть?.. Вот чувствую я, что есть. И это к ней ты сейчас летишь, опаздываешь, потому и денег не считаешь. Ведь дороже она тебе, чем тот полтинник, который я с тебя содрал за спешку. Так?

– Ну, почти так.

– Любишь ты ее?

– Люблю, – чуть помедлив ответил Слава.

– А она тебя?

Хотелось, нестерпимо хотелось сказать «Да!» Не просто ответить Семену, а крикнуть всему миру: «Да! Она меня любит! И мы будем счастливы вместе! Вдвоем!» В это хотелось верить, но… Как она могла любить его, которого видела-то всего раз, какое бы приятное впечатление на нее не произвел парень с рыцарскими повадками, прокативший ее на такси в дождливую пору? Если для него за эти двадцать с лишним загрузок она превратилась чуть ли не в идеал, то кто он для нее? Никто!

– Да, – все же ответил он.

– Уверен?

– Да.

– Так говори увереннее! – настойчиво потребовал Семен. – Она любит тебя?

– Да!

– А откуда ты это знаешь?

– Чувствую! – начиная злиться, воскликнул Слава. – Просто знаю это, и все.

– А я знаю, что мой компьютер понимал, осознавал то, что вокруг него происходит! – победоносно закончил Семен, гордый тем, как удачно подвел собеседника к логической ловушке.

Слава пристыжено умолк, пытаясь вспомнить, зачем вообще он начал этот разговор о компьютерах. Рефлекс программиста сработал? «И вот беру я ее, значит, за талию, задираю юбку, сажаю задницей на клавиатуру…» – «А у тебя компутер есть? А какой?!»

– Слава, а ты кем работаешь? – видимо, решив сменить тему, спросил Семен.

– Программистом, – нехотя ответил Слава.

– А я так и думал, уж больно ты логичный, да правильный. Всему доказательства ищешь, объяснения какие-то… А иногда просто нету их, этих объяснений.

– Жопа – есть, а слова – нет? Так что ли?

– Примерно так.

Они оба вновь замолчали. Семен наблюдал за дорогой, в кои-то веки соизволив сосредоточить свое драгоценное внимание на скользком асфальте. Он и в самом деле был матером своего дела. Водитель от Бога, как от Бога было умение Славы общаться с компьютерами на «ты». Семен чувствовал автомобиль, жил его жизнью, сливался с ровным урчанием мотора… И, наверное, поэтому это урчание и было таким ровным. Так Слава когда-то писал свои первые программы, тогда еще на забытом теперь pascal'e, который теперь даже в школах-то не преподают. Писал текст, не зная – чувствуя, как отреагирует на него компьютер, стоит запустить программу на выполнение. Зная, в каком месте произошел сбой задолго до того, как компилятор укажет ему на ошибку в тексте программы.

Он чувствовал компьютер. Как чувствовал, что Катя любит его… Как Семен чувствовал, что его компьютер обретает разум!

Это было даже забавным, сравнивать девушку и компьютер. Органическое и металлическое… Он любил Катю, и Катя любила его. Он любил компьютеры, понимал их, в отличие от многих, и компьютеры отвечали ему взаимностью. До сегодняшнего дня. До того, как нечто из виртуальности, worm из worm'ов, откусил ему кусок руки.

– Озадачил я тебя, парень? – спросил Семен.

– Да, есть маленько, – согласился Слава.

Машина летела по Большевистской, приближаясь к центру города. Скоро этот странный человек высадит его и продолжит свой путь на своем стареньком «Москвичонке», ухоженном, словно породистая болонка.

– Семен, а как вы думаете, компьютеры умеют любить?

– Да, здорово я тебя озадачил. – Семен улыбался, широко и открыто, как другу. Как и в любой игре к главному герою обязательно приходит добрый волшебник с такими, вот, усами, и рассказывает ему всю правду о мире, прибавляя опыта… Жизнь – игра. Мир – Матрица. Люди – … Люди – пища для виртуальных червей.

– Думаю, что умеют, – подумав, закончил Семен. – Должны уметь.

– А машины.

– Какие машины?

– Ну, ваша, например?

Вот тут, впервые за всю поездку, он озадачился по-настоящему. Человеку, чувствовавшему разумность компьютера, никогда не приходило в голову, что его может любить собственная машина!

– Думаю, что умеют. – ответил он, наконец. – Иногда мне кажется, что моя таратайка меня действительно любит, пусть она и не разумна.

– А чтобы любить, не обязательно быть разумным.

Семен хмыкнул, обгоняя по встречной полосе тяжелый грузовик.

– Да, пожалуй, прав. Хочешь одну любопытную историю? – сделав паузу, и сочтя молчание знаком согласия, он продолжил, – Не знаю, правда это, или нет, но ходит среди водителей одна легенда…

– О черном псе? – полувопросительно закончил за него Слава.

– Нет, хотя и о нем тоже. – усмехнулся Семен. – Вижу, ты не только со своими компьютерами общаешься, юный программист! Редко вижу человека, который слышал эту историю.

– Был у меня в детстве близкий друг, отец которого дальнобойщиком работал, так вот он, как раз, нам эту байку и рассказал.

– Почему «был»?

– Погиб, – со вздохом ответил Слава. – Ему лет пятнадцать было, когда отец взял его с собой в рейс, видимо хотел, чтобы сын по его стопам пошел. Ночью слетели с дороги и на полном ходу врезались в дерево… Отчасти поэтому я эту легенду и помню.

– Думаешь, они ЕГО и увидели?

– Да.

Семен тяжело вздохнул, не то реагируя на услышанное и соболезнуя трагедии почти десятилетней давности, то ли просто сожалея, что вольный полет по трассе закончился – «Москвичонок» намертво вклинился пробку, ожидая зеленого сигнала светофора, который, кажется, вообще не подавал признаков жизни.

Слава тоже молчал, время от времени поглядывая на часы. Не было еще и шести, торопиться было некуда…

Он думал о том, что если после всего этого кошмара он останется жив, то обязательно наведет справки среди друзей хакеров, нет ли в ИХ среде легенды о черном worm'e. Должна быть, ведь есть же у дальнобойщиков черный пес… Мистическое существо, в которое кто-то верит и суеверно крестится, когда ночью с дороги съезжает очередная фура, а кто-то считает глупой страшилкой. Серегин отец рассказывал им тогда, десяток лет назад, что один из его друзей однажды видел на трассе это нечто… Говорил, что каждый видит свой кошмар – своего пса, у которого нет даже определенной породы. Он приходит, когда водитель, утомленный дорогой на черти-какой день пути, начинает клевать носом за рулем. Появляется из ниоткуда, когда глаза человека слипаются, и лишь руки, словно автопилот самолета, сами собой удерживают руль, не давая машине съехать в кювет. Профессиональный навык… И иногда, когда дальнобойщик едет вот так, на автопилоте, сквозь сон он слышит скрежещущий звук, как будто что-то царапает по стеклу, а когда открывает глаза, то видит громадного черного пса, бегущего по дороге, прямо навстречу ему. Расстояние стремительно сокращается, человек рефлекторно давит на гудок, но вот в свете фар мелькают оскаленные клыки, и черный пес взвивается в воздух, целясь в лобовое стекло… И человек, все также, на автопилоте, выкручивает руль в сторону.

Слава, уже тогда осознавший, что все логичное и выстроенное в цепочку, влечет его куда больше сказок и легенд, тогда сказал, что водителю достаточно просто не сворачивать дороги. Смести своим грузовиком проклятую тварь, задавить, размазать по дороге, но Серегин отец лишь грустно усмехнулся и пожал плечами.

После того, как их грузовик съехал с дороги, Слава, наверное, впервые задумался о том, что не все в этой жизни можно разложить по полочкам и систематизировать, выложив в виде каталогов на голубой экран Nоrton'a. Впервые представил себя на месте водителя, который, проснувшись, видит перед собой оскаленную пасть громадного черного пса, существа из легенд, пришедшего по его душу. Здесь нельзя действовать по алгоритму «if ты видишь черного пса then дави скотину else тебе придет каюк», разум просто откажется алгоритмизировать то, чего не может быть.

Как сейчас… Когда идет дождь, которого не должно было быть, когда в Катиной сумочке появляется несуществующая визитка, и когда весь мир вознамерился доказать ему, что реальность можно гнуть и вертеть, как кусок медного провода.

– М-да, и ты умеешь озадачивать, хоть и программист, – вновь заговорил Семен после минутного молчания. – Сбил, ведь, меня, со своим черным псом. Я тебе другую легенду хотел рассказать, тоже шоферскую, только и вашему брату, компьютерщикам, она бы тоже была интересна.

Он закурил еще одну сигарету и, небрежно выбросив пустую пачку в окно, продолжил.

– Говорят, был в Штатах какой-то певец – не певец, но кто-то в этом духе. Звезда, одним словом, которому поклонялись толпы… Ну и, естественно, при такой популярности, богат он был, словно наш Мавроди. Был у него автомобиль – тоже что-то навороченное до жути, экономия бензина, хотя куда уж при таких деньгах еще и экономить, гидрач на руле, хотя на фиг он на легковушке нужен, в общем, много чего еще. И любил этот певец свою машину, от личного шофера отказывался, водил всегда сам, и чуть ли не каждый день на ихнее СТО ее отвозил, для тестирования и всего прочего, ну и новые навороты присаживал, как только они в продаже появлялись. Так и появился у него массажер задницы, с подогревом энного места, интеллектуальная система контроля погоды в салоне… ну, когда задаешь оптимальные для тебя параметры – какую ты любишь температуру, влажность, какая музыка тебе нравится, а встроенный компьютер в случае малейших отклонений, тут же все на место возвращает. Ну, уж о том, что кондиционер у него там стоял – и говорить не надо. Зажигание включалось голосом, разве что только автопилот в машину не поставил. В общем, не машина, а компьютер на шипованной резине. Представляешь?

Слава кивнул. Как же, вполне представлял. Интеллектуальный кондиционер стоял дома у одного его приятеля, голосовой выключатель – тоже вещь распространенная… И транжиру-певца, вбухивающего свои деньги в модернизацию любимого авто, он тоже видел также явственно, как сейчас Семена.

– Так вот, – продолжал Семен, – Не знаю, сколько лет прошло, но однажды этот певец на своей машине влетел на полном ходу во что-то большое и крепкое. То ли в опору моста, то ли еще куда, не знаю. Факт то, что машину в гармошку, певца – всмятку, и все.

– Мораль? – спросил Слава.

– До морали еще далеко, слушай дальше. С пол года его машина провалялась на помойке, а потом ее оттуда вытащил какой-то предприимчивый торгаш, решивший подзаработать на имени безвременно почившего певца. Устроил аукцион, с которого за бешеные деньги ушли часы покойника, грязные носки, которые он однажды в прачечной забыл, зубная щетка и т. д., в общем, как всегда у фанатов бывает, скупали все, что под руку попадалось. Ну и на десерт продали и его автомобиль, за какую-то и вовсе баснословную сумму, мол, лот номер такой-то, автомобиль покойного, по приборной доске которого были размазаны его мозги после аварии! Вот ты бы такой купил?

– Смотря какого певца, – вполне серьезно ответил Слава. – Вот машину Цоя купил бы без колебаний.

– И привидений бы не боялся?

– Да я мечтаю, чтоб у меня жило такое привидение! Призрак великого певца… Видимо, и для того фаната тот певец был великим…

– Для той фанатки. – поправил его Семен. – Вот это помню точно, девушка это была. Дочка какого-то магната, где-то твоих годов. Ну так вот, год, или около того спустя, она на полной скорости влетела в то же самое препятствие, что и ее кумир. На той же самой машине, которую она, кстати, полностью привела в божеский вид после той, первой аварии. Вновь напихала в нее электроники, кондиционеров и всего прочего.

– Совпадение…

– Ты в это веришь?

Слава не верил. Эффект бабочки? – Сказать это Семену – не поймет.

– Может она самоубийцей была, хотела умереть также, как ее кумир?

– Возможно, – согласился Семен, – Но все ее родственники и врачи в один голос говорили, что к тому моменту она была абсолютно, полностью нормальной, и даже о своем увлечении несчастным певцом позабыла почти начисто. Перефанатилась…

– Ну, тогда призрак, – усмехнулся Слава. – Весточка с того света. А может, она и вообще черного пса увидела – кто сказал, что он должен к одним дальнобойщикам приходить.

– Не шути с этим. – Семен враз посерьезнел. – И не каркай. Может и призрак это был, вот только я опять тебе не все рассказал. Когда осматривали машину, на предмет причины аварии, ничего понять не могли – как и в случае с певцом, все исправно, тормоза идеальные, руль с гидрачом слушается нажатия мизинца. Одно всех техников удивляло, под капотом нашли странную спайку из проводов – этакий клубок, переплетенный настолько тесно, как будто его наш Левша паяльничком обрабатывал. И по форме этот клубок проводов напоминал два полушария… угадай чего?

– Ну не задницы же, – усмехнулся Слава. – Мозга?

– Его самого.

– И в чем мораль?

– А мораль, касатик мой, в том, чтобы ты, придя домой, заглянул в свой компьютер!

Слава вздрогнул, отчетливо ощутив, как заныло покалеченное сегодня плечо. Воспоминание о боли, воспоминание о страхе…

– Загляну, – коротко ответил он, глядя Семену в глаза. Нет, взгляд был по-прежнему его, без оттенка отстраненности, сосредоточенный на дороге. Может быть, это нормально – в его возрасте называть более молодых попутчиков касатиками? Или вирус просто ненадолго коснулся его, тут же отпустив?

– А скажите, дождь сегодня давно начался?

Семен хмыкнул, вполне по-свойски, как обычно. Нет, вирус бабочки еще не добрался до него, или попытался, но завладел им лишь на короткое время.

– С утра лил, потом перестал. Солнышко выглянуло – красота! А часов в пять ветер поднялся, что я думал мою девятиэтажку на фиг снесет! Тучи налетели, как будто где-то на земле прятались…

– Часов в пять? – переспросил Слава, чувствуя, как кровь отливает от его лица. – То есть, минут за тридцать – сорок до того, как вы меня подобрали?

– Ну да, где-то так.

В 16:55 он загрузился. Каждый раз он возвращался в это время… Около пяти вечера в Катиной сумке появилась визитка. Около пяти начался дождь, которого в принципе быть не должно! Наверное, он услышал бы завывание ветра за окном, если бы не сидел перед компьютером, с ужасом взирая на то, что осталось от его плеча. Наверное, стоило ему бросить взгляд за окно, и он увидел бы, как тучи сгущаются над городом, но он мог смотреть лишь на то, как непонятным образом зарастает, исчезает его рана, полученная на выходе из виртуальности.

Все было завязано на него. Вирус бабочки начинал работать в тот момент, когда он возвращался в отправную точку.

Вот почему те ребята хотели его убить… Каким-то образом они знали то, о чем он только что начал догадываться. Вирус пробрался в реальность вместе с ним! Каким он был кретином, думая, что загрузившись, сможет вернуть все на свои места! Быть может, он и есть носитель вируса? Быть может, этот worm сейчас сидит в нем, все глубже и глубже проникая в реальность!

Тучи сгущались не над городом. Тучи сгущались над ним.

Но ведь он загружался и раньше… По несколько раз проживал тот или иной день, четырежды сдавал экзамен на курсах по веб-дизайну, пока, наконец, его не удовлетворила оценка. Почему же все это началось лишь сейчас?

Совпадение? Как сказал бы Семен: «Ты в это веришь?» Нет, он не верил. Когда речь заходит об информации, компьютерах и программах, совпадения исключались. Любой сбой в системе – это не случайность, а ошибка в коде программы.

Или верно его первоначальное положение, и все происходящее каким-то образом связано с Катей? Ведь до знакомства с ней каждый встречный не норовил назвать его касатиком, а все известные ему породы кошек не умели летать.

Хотя… Тот факт, что сегодня ты заходишь в «Интернет» не говорит о том, что именно сегодня ты подцепишь там вирус, и наоборот, если сегодня, побывав на конкретном порно-сайте ты не подцепил никакой заразы, то это не означает, что тебе также повезет завтра. Случайность – есть непознанная закономерность. Законы Мерфи касаются случайностей, но исполняются они вполне закономерно.

Тогда вирус где-то в нем.

Слава попытался представить себя в виде совокупности битов, каждый из которых отвечает за меленький кластер в том или ином органе, но не смог. О том, чтобы вообразить, как вирус, прицепившийся к нему в виртуальности, дописывает свой программный код в каждый из этих кластеров – и вообще речи быть не могло. Этот бред был выше человеческого понимания.

– Тебя где высадить? – подал голос Семен. Он по-прежнему был самим собой, не норовил поддеть бампером случайного пешехода, не начинал цитировать библию программистом и вспоминать цитату из Куваева, и Слава окончательно успокоился, поверив, что хоть временно, но его все же потеряли из виду.

– У метро. Рано приехал, спущусь вниз – перекушу чем-нибудь.

– Правильно, нечего под дождем мокнуть. Как девчонку-то твою зовут хоть?

– Катерина…

– И как думаешь, придет она? Погодка-то не ахти…

Такой вариант развития событий Славой как-то не учитывался… Должна придти! Раз в прошлую загрузку добралась даже до его дома, то должна придти сюда и в дождь. Не может не придти – вирус не позволит ей этого.

А если все-таки нет… Они не обменялись телефонами, решив тогда, что в таком случае это будет выглядеть так, как будто он просто «снял» девушку на улице. Решили внести в их вторую встречу больше романтики.

– Она твой сотовый-то знает? – видимо всерьез волнуясь за своего попутчика, спросил Семен.

– Да у меня и нет его… Я на дому работаю, меня всегда легко застать.

О том, что он, программист, сутками просиживающий у монитора, побаивается сотовых из-за возможности заработать рак, Слава предпочел умолчать. Умом он понимал, что от его монитора вреда едва ли не больше, но при этом монитор был чем-то родным, а родное всегда кажется безвредным.

– Да нет, придет она. Точно придет, – поставив таким образом точку в разговоре, Слава протянул Семену деньги и попрощавшись кивком головы, выбрался из машины.

Дождь уже перестал лить как из ведра, и лишь мерзко, по-осеннему, накрапывал, нервируя и капая на мозги. Раскрыв зонт Слава шагнул ко входу в метро, но тут же остановился, увидев три знакомые фигуры. Те самые парни, что в прошлую загрузку едва не убили его.

Первой мыслью было просто броситься бежать. Да, центр города. Да, чуть ли не середина дня. Да, народу вокруг море. Но кто знает, что придет им в голову? Быть может под куртками у каждого из них по «Калашу», и сейчас, спустя секунду, они бросят на землю свои зонты, и обрушат на него свинцовый шквал, не задумываясь о том, сколько еще народу поляжет в этой перестрелке.

Но он не побежал. И не оттого, что парни заметили его тут же, едва он остановил свой взгляд на них. Создалось впечатление, что они не знали его в лицо, а просто почувствовали, определили то ли по внешнему виду, то ли по поведению, что это именно тот, кто им нужен. Не оттого, что на первый взгляд они вовсе не собирались стрелять или активировать переносное ядерное устройство (секунду спустя Слава и сам поражался, как ему в голову мог придти бред на счет стрельбы посреди города – видимо сказываются Голливудские боевички). Просто сработало чисто русское любопытство, выразить которое можно было бы во фразе: «Если меня собираются убить, то я хочу хотя бы узнать, за что?»

Их разделяло не больше десяти шагов. Они не совещались, даже не переглянулись – словно каждый из них узнал его сам, без подсказки других. Эти трое были вместе, но при этом каждый из них был индивидуальностью со своим методом охоты. Да, именно охоты, в которой ему отводилась роль дичи.

Синхронно, не сговариваясь, они двинулись к нему, готовые перейти на бег в тот миг, когда он побежит. Один из них опустил руку в карман, но тут же вытащил обратно, так и не достав того, что собирался. Вряд ли у него там лежал пистолет – такое бывает только в кино. Скорее всего, нож – тоже действенное оружие, которым как раз гораздо удобнее пользоваться в людном месте. Удар, тихий вздох, и жертва опускается на землю даже вскрикнув. Убийца растворяется в толпе раньше, чем кто-то придет пострадавшему на помощь. Толпа эгоистична… Толпа не знает жалости.

Слава не бегал – просто ждал, когда они приблизятся, развеяв, тем самым, их сомнения относительно своей персоны, если таковые, конечно, вообще были. Пожалуй стоило уходя из дома тоже прихватить с собой нож, хотя… Не кухонный же тесак брать с собой на свидание в центр города? А армейского ножа у него, увы, не было.

Они приблизились и Слава заговорил первым, стараясь казаться равнодушным.

– Кто вы?

Тот, кто в прошлую загрузку едва не свернул ему шею, кажется, был здесь лидером, однако лидером бездарным… У Славы сложилось ощущение, что тот тщательно отрепетировал в уме момент их встречи, и наверняка она представлялась ему преисполненной пафоса, в которой он обязательно должен был произнести пару шаблонных фраз. Видимо, одну из этих фраз он готовил в качестве приветствия, и настолько уверился в том, что все пройдет именно так, как он задумал, что тот факт, что первым заговорил не он, а Слава, полностью выбил его из колеи.

Вместо того, чтобы ответить, он коротко бросил, сам стушевавшись от того, что не успел произнести должного эффекта:

– Ты – тот самый, что освоил возвращение?

Эффектного появления не получилось. Из трех профессиональных убийц, образ которых прописался в Славином воображении, эти ребята превратились в обычную компанию молодежи, знающих чуть больше него самого, но ничуть не менее испуганных и потерянных. Интересно, их тоже коснулось дыхание вируса?

– Да, я, – с явным вызовом ответил он. – А кто вы такие? Как я понимаю, вы видите меня не впервой? А вот я с вами уже успел познакомиться.

Изображать ненависть во взгляде и имитировать металл в голосе не пришлось. Слава и в самом деле был чрезвычайно зол… Главарь этой маленькой банды окончательно скатился с пьедестала почета – теперь заговорил второй.

– Откуда ты знаешь нас?

– А откуда вы знаете меня?

Главарь вновь потянулся к карману куртки. Со стороны – обычная встреча молодых ребят: трое друзей встретили четвертого, которого не видели очень давно. При чем все четверо жутко спешат, поэтому и не укроются от дождя, а так и стоят под зонтами, обсуждая что-то безусловно важное. Интересно, как отреагирует людской поток, если в руке одного из них вдруг появится нож, который он неизбежно всадит под ребра другому? Да никак…

– Зачем вы хотите убить меня? – прямо спросил Слава, готовый в любой момент отразить возможный удар и броситься бежать. С троими ему не тягаться – это уж точно.

Рука, тянущаяся к карману, замерла.

– Что ты знаешь о нас? – вопросом на вопрос ответил главарь.

– Практически ничего, кроме того, что мы уже встречались пару раз, при чем во второй нашей встрече вы пытались убить меня.

– И что нам помешало?

– Да так, незначительная мелось. Ваша смерть.

Все трое побледнели и, кажется, даже съежились словно от холода. Неприятное чувство, когда кто-то проходит по твоей могиле…

– Ты? Ты нас?… – главарь так и не смог заставить себя выговорить слово «убил».

– Нет.

– Тогда кто?

– Полагаю, что вы знаете.

– Расскажи, что произошло в твою прошлую загрузку?

– В какую из них?

Напряженность пропала сама собой. Рассказывая о своих прежних загрузках парням, о которых он не знал ничего, даже имени, Слава мимолетом думал о том, как легко находят общий язык люди, имеющие что-то общее… Нет, не просто общее, а что-то такое, что имеет мало кто еще, кроме них. Писателю трудно общаться поэтом, но два писателя обязательно найдут общий язык, начав разговор о бездарных поэтах, плагиате или глупости читателей, предпочетших их книгам чьи-то еще. Дворнику трудно будет говорить с ментом, но с другим дворником они разговорятся вовсю. Каста… Вот, в чем секрет симпатии, возникающей даже к недавним врагам. Принадлежность к определенной касте.

Военные легко узнают друг друга по выправке, алкаши – по ее отсутствию… Каста программистов и хакеров – по незаметным посторонним взглядам признакам, как правило – в речи… Это приходит с опытом – пообщавшись с компьютером год, ты называешь чайником даже водителя такси, проехавшего на красный свет. Через два года работы болезнь прогрессирует, и склероз ты называешь результатом торможения оперативки… Тут же вклиниваются и соответствующие выражения, для непосвященного звучащие как отборный мат.

Хакер никогда не назовет Windows XP его истинным именем. Windows ХРЮ, и все тут. Слово «компьютер» исчезает из лексикона, равно как и подростковое «компик». Только «комп» или «компутер»… Винт, инфа, ламеры, кряки… У программиста не может «съехать чердак» – у него обязательно «кулер крякнется»…

Каста…

Эти трое относились к его касте. Они понимали его без слов, лишь изредка задавая наводящие вопросы, второпях отвечая на Славины. Так они и стояли вчетвером под моросящим дождем, напряженные и собранные, но уже не ожидающие агрессии друг от друга – только от внешнего мира, а еще точнее – из-за его пределов. Из виртуальности.

– Значит, выходит, что даже дождь – твоя работа? – спросил тот, кого Слава изначально окрестил «главарем», пока не узнал его имени – Андрей.

– Не совсем моя, – зло парировал он. – Лучше объясните мне, как это происходит. Вы же явно знаете больше меня! На кой, в конце концов, вы хотели меня убить? И что еще интереснее – как нашли?

Ребята переглянулись. Теперь им нужно было выложить всю информацию, а это гораздо труднее, чем поделиться с человеком, уже познавшим загрузку парой методов, позволяющих оптимизировать загрузчик, или ввести в код программы дополнительные строки, позволяющие автоматически загрузиться в случае твоей смерти.

– Слава, – начал Андрей. – Как ты думаешь, наш мир – реален?

– Мир – Матрица. Люди – батарейки. Это я великолепно усвоил за эту пару дней.

– Нет, я не о том. Ну хорошо, на примере… Вспомним «Матрицу». Люди создали машины, машины взбунтовались и загнали уцелевших под землю, после чего создали виртуальный мир, Матрицу, в которой и «живут» эти самые люди-батарейки. Ты думаешь, все на самом деле так?

– Да откуда же я знаю?! Посланцы сопротивления за мной пока что не пришли. Может вы отпугнули их своими рожами? – съязвил Слава. – И агентов я пока не видел ни одного…

– Кстати об агентах… – вступил в разговор Сергей, как Слава узнал из разговора – сисадмин в небольшой конторке, в свободное от работы время держащий свой сайт soft'a. – Ты никогда не задумывался, зачем Матрице агенты? Просто, по сюжету фильма…

– Защищать ее от вторжения, уничтожать повстанцев.

– Слава, – вклинился третий, Никита, укоризненно качая головой. – Мир – матрица! Если Бог захочет тебя убить – он что, должен послать за тобой архангела с пылающим мечом? Это его мир! Не проще ли будет подстроить незаметный несчастный случай, уйти от которого ты просто не сможешь. Банка масла на рельсах, и вот уже твоя голова катится кому-то под ноги… Или пусть передерутся две ядерные сверхдержавы, просто ради того, чтобы одним из взрывов накрыло тебя.

– Бред.

– Почему? Зачем Матрице агенты, если она может сама себя защитить? Сделать так, чтобы асфальт под твоими ногами обратился в лаву, сбросить тебе на голову бетонную плиту. Научить кошек летать…

Славу передернуло при воспоминании об отвратительном создании, ковыляющему к нему с ножницами, торчащими в горле. Хорошо этим троим – для них этого еще не случилось. И теперь, наверное, не случится.

А мысль-то, в общем-то, была логичной. Зачем Богу киллеры, если он всемогущ…

– И какой из всего этого вывод? – спросил он. – Что против… против нас работает не вирус, а вся виртуальность? – он чуть было не сказал «против меня», но взглянув на тучи, куполом накрывшие город, передумал.

– Уже ближе, – кисло улыбнулся Андрей. – Вернемся к вопросу о том, что было вначале, яйцо, или курица. Для начала поверь, что «Матрица» – это лишь бред полутрезвых сценаристов, и на деле нет никаких машин и полей по выращиванию людей. Вопрос вот в чем, как ты думаешь, что было вначале? Виртуальность, или…

– Реальность, – без колебаний ответил Слава. – Виртуальность, или то, что мы зовем этим словом, появилось вместе с «Интернетом».

– «Интернет» лишь дал нам путь в виртуальность, – терпеливо, словно маленькому ребенку, разъяснял Андрей. – В своем роде, мы и есть виртуальность. Вначале был хаос – хаос информации, составленной из цифр…

– Пифагоризм? Число – первооснова? – спросил Слава.

– Какой, на хрен, пифагоризм! – взорвался Андрей. – Истина! Не гипотеза, не философский трактат – истинное строение мира. Виртуальность – это хаос. Хаос цифр. Наш мир, реальность – это порядок. Мир формул и законов. В виртуальности нет закономерности, нет порядка, нет форм – это все привнесли туда мы, открыв туда вход, войдя в сеть и начав изменять числовой хаос. Люди сковывают виртуальность, подчиняют ее себе самым простым способом – упорядочивая ее.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю