Текст книги "Слияние миров (СИ)"

Автор книги: Кирилл Шарапов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 18 страниц)

Медленно, но верно Всеволод пробирался по городу в сторону окраин, от дома к дому, от подъезда к подъезду, избегая широких улиц и открытых пространств. Город был не таким уж и маленьким, есть, где развернуться мародерам. Сильно затрудняли передвижения возникшие после бури завалы из деревьев, стихийно образовавшиеся гигантские лужи, где под водой запросто мог оказаться открытый люк или глубокая яма. Приходилось обходить такие препятствия, покидая надежное укрытие и выбираясь на открытое пространство.

Несколько раз Всеволод видел в развалинах людей, наблюдая за ними в бинокль, он сделал вывод, что это рабы. Пятеро оборванцев бритые наголо, в гражданской одежде, которую бы постеснялись одеть даже бомжи, лазили по руинам, внизу рядом с добычей стояли три инквизитора, раздавая беднягам пинки и затрещины. Бинокль, совмещенный с дальномером, показывал, что до них метров четыреста, да и стояли "зеленые" удачно, двумя прицельными очередями можно было бы срезать, если постараться, а то и ближе подойти. Хотя ближе двухсот метров все равно не подобраться. Всеволод некоторое время держал их на прицеле, борясь с желанием нажать на курок. Но в руках было незнакомое оружие, одно дело свалить "зеленого" почти в упор, и другое – стрелять на четыреста метров.

Тяжело вздохнув Бур, незаметно перебрался на противоположенную сторону улицы. Сейчас нужно дойти до схрона и, если там не окажется его спутников, думать, что делать дальше. Сидеть в городе, где начались боевые действия, было глупо, так можно запросто оказаться в плену или стать трупом.

На этот раз Всеволоду удалось первым заметить противника, троица "зеленых" вышла из-за угла. Шли расслабленно, автоматы висели на груди, словно это была их территория и за ними никто не охотился. Это настораживало. Бур залег за чудом уцелевшими густыми кустами и достал бинокль. Обшарив оптикой руины, нашел два секрета, устроенных в развалинах домов, сделано толково, и службу часовые тащили исправно. Если бы он прошел еще метров тридцать, то его бы точно засекли, и если бы у них хватило терпения подождать, пока он выйдет на небольшой открытый пятачок, то его судьба была бы решена.

– Зачем ставить секреты в мертвом городе? – спросил сам себя Всеволод и сам ответил. – За тем, что у них где-то здесь временный лагерь.

Теперь нужно решить, обойти его по широкой дуге или посмотреть на жителей "рая" поближе. Любопытство победило осторожность, Всеволод, где пригнувшись, где ползком, обошел секрет и затаился в развалинах в десяти метрах от часового. Он не ошибся. За развалинами на небольшой площади были люди, много людей, несколько сотен. Одного взгляда на этот лагерь хватило, чтобы понять, что такое "рай" в понимании "зеленых". Полсотни автоматчиков держали под прицелом больше двух сотен рабов, все до единого были лысыми. Что ж, вполне неплохой отличительный знак, волосы быстро не растут, а головные уборы не положены. Часть рабов ставила забор из подручных материалов, часть вышки. Похоже, инквизиторы решили окапаться в этом городе, либо создать нормальный временный лагерь, пока не выгребут из руин все, что может пригодиться. Хоть они и были, по мнению Всеволода, подонками, но они были хорошо организованными подонками. Разглядывая поселение в бинокль, Бур наткнулся на двух мужчин с длинными волосами, забранными в хвост. На каждом из них была белая мантия, на груди большой крест. Понаблюдав за этой парочкой, Всеволод понял, кому здесь все подчиняется, любой приказ этих "святош" выполнялся со всевозможной тщательностью и с предельной скоростью. Рядом с ними стояло пятеро автоматчиков в черной форме и с огромными белыми крестами на спине и на груди. С точки зрения маскировки – бред, с точки зрения определения статуса – идеальное решение. Отдельно от всех на земле сидела группа людей, растерянно взирающих на данное поселение. У них были на месте волосы, у всех отобрали одежду, оставив только нижнее белье, и смотрели за ними лучше, чем за лысыми, полтора десятка автоматчиков. Всеволод стал вглядываться в лица пленников и довольно быстро разобрался, кто они такие. Прямо посреди группы, сверкая ярко-рыжими волосами, сидел Игорь, к нему жалась Карина в довольно красивом кружевном лифчике, рядом сидел Александр Николаевич, чуть пониже плеча рука была замотана пропитавшимися от крови тряпками. Видимо, ребята не хотелись сдаваться, да и у Игоря на теле было множество ссадин и синяков. Теперь нужно было решать, что делать. Если бы не они, Всеволод бы просто ушел, ввязываться в бой с превосходящими силами противника, который на своей территории и прекрасно вооружен, полное безумство, но там, в плену, люди, которых он знает, судьба которых на какое-то время была тесно связана с его судьбой. Так просто он их не мог бросить, это было предательство по отношению к себе. Просто, если он уйдет, то никогда себе этого не сможет простить. Это чувство ему было хорошо знакомо, оно до сих пор жило в нем. Он видел, как духи захватили в плен двух бойцов его роты, но ничего не мог сделать, он видел, как их резали на куски, а то, что осталось, приколотили к кресту. И сколько он себе не твердил о том, что при этом он спас множество других, но черное пятно на душе осталось. И теперь Всеволод знал, лучше сдохнуть, пытаясь освободить своих спутников, чем жить, зная, что просто бросил их на произвол судьбы. Теперь оставался самый важный вопрос: как не сдохнуть и выполнить задачу?

Бур почти час наблюдал за лагерем в бинокль. Часового рядом с ним сменили, благодаря смене караулов удалось вычислить все секреты, их оказалось восемь. Два часа прошло с того времени, как бывший старлей занял эту позицию, а в голову ничего путного не шло. Огромным недостатком было незнание собственного оружия, Всеволод даже приблизительно не знал ТТХ АД-03. Он не представлял, на что способен автомат, кучность на дальних дистанциях, предельная дальность, схема автоматики, надежность, а эти факторы нужно было обязательно учитывать в бою. Единственное полезное знание, которое он получил, секреты сменяются раз в два часа, никакой бодрянки, переклички, проверок, значит, если убрать часового, то два часа его никто не хватится. А его по любому придется убрать, и Бур это знал.

Лагерь развивался быстро, каким-то образом "зеленые" и их рабы, которые, скорее всего, в том мире были обычными жителями, оказались в одном месте. Чего не скажешь о его соотечественниках. К вечеру лагерь наполнился людьми. Вернулись поисковые и караульные команды, именно в этот момент Всеволод осознал масштаб трагедии. "Зеленых" было около трехсот человек, их пленников в два раза больше, но это было стадо, послушное, безголосое, затравленное, безвольное. В лагерь стащили кучу полезных вещей, кто бы не руководил всем этим, он был умным человеком, своим ходом пригнали десяток чудом уцелевших автомобилей, несли канистры с топливом, коробки с едой, нашелся даже еще один БТР. Точно такой же, как разграбленный Всеволодом. Поисковые команды были нагружены как мулы. Тащили все: доски, мотки колючей проволоки, посуду, инструмент, мебель. Ради святош в белом "зеленым" пришлось расширить периметр, чтобы захватить небольшой дом, разрушенный всего наполовину. Лысые получили по миске какого-то дерьма, пленников кормить никто не стал. И тут наступила ночь. Стремительно стемнело, не прошло и десяти минут, как Всеволод с трудом смог видеть метров на десять, и даже местная луна, не такая яркая, как на земле, не шибко помогала. Бур вспомнил свою первую ночь в этом мире, что-то было не так, тогда было довольно светло, он даже книгу читал при лунном свете, а теперь? Видимо Александр Николаевич был прав, мир меняется, впитывая особенности других миров. Что ж, это на руку. Внутреннее кольцо охраны зажгло костры, и если местных охраняли не очень хорошо, видимо, надеясь на рабское сознание, то место содержания пленников было освящено великолепно.

Рядом кто-то крикнул фразу на английском, из которой Всеволод понял всего несколько слов: Том и здесь. Похоже, смена караула. Он оказался прав, часовой откликнулся почти сразу.

"Эту смену пропускаю. Следующую режу", – решил для себя Бур и продолжил изучать сложившуюся диспозицию. Как ни странно, но внутреннюю охрану на ночь ослабили, хотя, логичней было бы ее усилить. Но после молитвы, которую провели "белые", что-то громко проповедуя в течение получаса и истерично трясясь на импровизированной сцене, местные стали совсем вялыми. Они почти тут же валились на землю и засыпали. "Да, с этими ребятами нам точно не по пути", – досмотрев службу, подумал Всеволод. Религиозных фанатиков он ненавидел до зубовного скрежета, да и религию вообще не больно жаловал, в Бога верил, но не так, как попы учат. Два костра, освещающие кучку пленников, четверо "зеленых", сидящих возле них. Одного Всеволод понять не мог, почему так ослабили охрану, неужели знают, что ночью никто не нападет, и рабское стадо будет послушно храпеть? С одной стороны ослабление охраны – плюс, огромный такой, жирный плюс, с другой – что пять человек у костра, что два, без разницы, у Всеволода нет бесшумного оружия.

Загон для пленников закончили в конце дня, где-то нарубили кустов с пятисантиметровыми колючками и оградили пятачок в десять метров, отобрали одежду, развели еще два костра по углам, чтобы обозревать весь периметр и успокоились.

Всеволод улыбнулся сам себе, в отборе одежды несколько смыслов, например, первый – человек не так защищен и через густые колючие заросли лезть не подумает, второй – эффект интересней – элемент обезоруживающий, психологически человек унижен и просто не способен на сопротивление. Как говорил герой Сергея Гармаша в фильме "Ворошиловский стрелок": "Врываемся, всех в наручники, человек в наручниках уже не человек". Здесь был тот же принцип.

Всеволод достал из разгрузки нож, еще один был у "зеленого", которого он грохнул днем. В детстве любимой забавой Бура была игра в ножечки, потом отец научил метать, а в армии он это умение преумножил многократно. Мог метать все, начиная от топора и саперной лопатки, и заканчивая предметами, которые метаться в принципе не должны: мастерки, гвозди, пилки для ногтей. А здесь два великолепных армейских ножа прекрасно сбалансированных, разве что из разных миров. Смена караула прошла как по часам. Правда, из-за темноты несколько громче, чем днем и вечером. Дав разводящему пять минут, убраться подальше, Бур пополз к секрету. Часовой бдел на старом матрасе, глядя в амбразуру, выдолбленную в небольшой стеночке и великолепно замаскированную всяким мусором. Вообще позиция у него была классная: дом развалился, образовав вал, вот на его верхушке за небольшой стеночкой и лежал дозорный. Назад он даже не оборачивался, там же свои. Это его и сгубило, скорее всего, внешняя сигналка перед позицией была, а вот с тылу не догадались поставить. Всеволод упал на него кверху, зажав рот, оттянул назад голову и просто перерезал горло. Заливая матрас кровью, и дернув несколько раз ногами, часовой затих. Операция по устранению заняла меньше тридцати секунд. Всеволод осмотрел его оружие. В отличие от убитого им ранее, у этого была винтовка, чем-то по виду напоминающая СВУ-АС с необычайно толстым стволом, похоже, в том мире все делали по системе "Булл-пап". Толстый ствол по виду напоминал глушитель как на "Вале" и "Винторезе". Если это так, то он снимет охрану раньше, чем она успеет вообще что-либо понять. Но если подобная снайперка у всех часовых, то он может сам попасть на прицел. Бур взял винтовку и навел на лагерь, прицел был ночной и очень даже хороший, один недостаток, Всеволод видел и его, и винтовку в первый раз в жизни, если он ошибется, то никого не спасет и сам сдохнет. Вообще это был не план, а полное дерьмо. И нужно было торопиться. Он навел винтовку на позицию часового с правого фланга. Самый ближний к нему дозорный, который мешал больше всего при отходе. Его нужно было убирать по любому. Второй пост располагался метрах в пятидесяти, в уцелевшей угловой квартире соседнего дома, и сделан был по той же схеме: пробитые амбразуры в стене прямо в углу, стрелок мог работать сразу на девяносто градусов, обстреливая даже сам лагерь, а не только подходы к нему. С противоположенной стороны его прикрывал пост, с другой стороны этого дома. И самое плохое – Всеволод не видел часового с этой позиции. Нужно было вернуться в груду камней, где он пролежал весь день. Да и вообще весь его план все меньше радовал и все больше огорчал, это было больше похоже на самоубийство. Но механизм был запущен. Забрав шесть магазинов из разгрузки покойника, Всеволод, обдирая локти об острые камни, пополз обратно, выставив винтовку, приник к прицелу, теперь голова часового была как на ладони. В любом случае, если он ошибся, будет время свалить прочь, правда второй попытки точно не будет, это приговор для Игоря и остальных. Задержав дыхание и поймав голову в прицел, Всеволод потянул за спусковой крючок, спуск оказался очень плавным, винтовка легонько толкнула его в плечо. Бывший морпех не ошибся, она была с глушителем. Звук был как от пневматики, даже, наверное, чуть тише, в ночную оптику он видел, как из затылка "зеленого" брызнула кровь, голова исчезла из видимости, скрытая прикладом винтовки. Всеволод оказался прав, в секретах были снайпера. Теперь часть вторая: те же пятьдесят метров, два часовых у костра. Помолившись, Бур перевел переводчик огня в положение "А" – "автоматический". Первый дозорный умер, даже не вскрикнув, забрызгав своего напарника мозгами и кровью, второй понял, что произошло, слишком поздно. Всеволод вкатил в него короткую очередь. Когда он отрыл рот для крика, три пули попали в грудь, еще две в голову и шею.

Бур оглядел лагерь в прицел, никакой суеты, ничего, дозорные, сидящие с другой стороны, даже не обратили внимания, что их напарники больше не сидят, а валяются возле костра. Видимо, богиня удачи не отвернулась от Всеволода и продолжала покровительствовать. Теперь началась самая сложная часть плана: как вытащить двадцать человек, чтобы они не подняли шум, особенно учитывая, что эти двадцать человек ничего не знают о готовящемся для них побеге.

И, видимо, судьба была им спастись. Крайние к костру кусты зашевелились, изгородь кто-то разбирал. Всеволод навел прицел на это место, точно, кто-то, не жалея рук, пробивал лаз в "заборе". Через две минуты показалась голова, посмотрев на неподвижных дозорных, мужчина выбрался наружу и, нагнувшись к лазу, что-то тихо прошептал. Следом за ним показалась женщина, которая почти на карачках, закусив до крови губу, обдирая колени, начала передвигаться к завалу, фактически прямо напротив Всеволода. Следом за ней появилась еще одна, и еще. Что ж, можно уважать этих людей, они решили рискнуть и погибнуть при прорыве, чем дожидаться участи. Правда, если бы Всеволод не убрал караульных у костра, они уже были бы мертвы. Один за другим пленники покинули загон. Последним выполз Игорь, он одним рывком миновал костер и скрылся во тьме, хотя Всеволод его великолепно видел в ночную оптику. Он быстро догнал группу, которая сгрудилась прямо напротив Бура, и, махнув рукой, начал карабкаться вверх. Это была неслыханная удача. Когда до Всеволода сержанту осталось карабкаться меньше метра, он тихо сказал в темноту:

– Игорь, это Сева. Давай тихо сюда.

Человек, ползущий вверх, замер. Несколько секунд стояла полная тишина, которая нарушалась тихим дыханием Игоря. Наконец он решился, сделав своим знак "стоп", тихо перевалился через бруствер.

– Давно ты здесь? – зашептал он, опознав Бура.

– Часов с трех дня, сам собирался к вам, часовых свалил, а тут вы на прорыв и так удачно, а теперь бери автомат, и пора линять.

Всеволод протянул ему трофейный автомат "зеленого". Он так и не выяснил, как он назывался. Игорь быстро осмотрел подарок, после чего благодарно кивнул и быстро скрылся за бруствером, там послышался шепот, он, видимо, пытался объяснить товарищам, что происходит. Вскоре он вернулся к Всеволоду

– Куда дальше?

– Видишь угол дома, перед ним много обломков? Я вычистил этот край, два секрета обезвредил, если пойдете быстро и тихо, то успеете смыться, вам нужно добежать вон до тех руин. Сначала до того грузовика, на который дерево рухнуло, следом небольшой разлом в асфальте, но учти, спрятаться там негде, а потом рывок метров в пятьдесят до края завала, всего метров триста, там ждите меня, я прикрою.

Игорь кивнул и, сделав знак своим, первым пошел по указанному маршруту. Мимо Всеволода быстро проходили люди, один за другим, но каждый из них бросил на него быстрый взгляд и кивнул в знак благодарности. И тут все пошло прахом, мужик, который разбирал изгородь и поначалу шел первым, а теперь замыкал, развернулся и быстро рванул к лежащим у костра дозорным. Всеволод на мгновение замер от неожиданности, одно дело, что дозорные видят своих товарищей, валяющихся у костра, другое, что рядом с ними появится голый мужик и начнет обшаривать трупы.

– Идиот, – прошипел он сквозь зубы и навел прицел на спину мужика, который почти миновал ограду. Винтовка дважды хлопнула. Мужик рухнул навзничь в шаге от края изгороди.

– Какой же ты идиот, – прошептал Бур. Минуту он еще контролировал лагерь, после чего, сменив полупустой магазин на полный, пошел вслед за беглецами, изредка оглядывая свои тылы. Вскоре Всеволод добрался до угла бывшего дома, который теперь стал просто очередным валом из блоков, оконных рам, мебели.

– Теперь я во главе. Идем плотной группой, не растягиваемся и не скулим, через час они поднимут тревогу, когда обнаружат мертвых караульных.

Все кивнули, соглашаясь, понимали – спасение в скорости. Тут одна немолодая женщина лет сорока активно завертела головой, ища кого-то.

– А где Ваня? – почти в полный голос воскликнула она. – Он же последним шел.

На нее шикнули, чтобы говорила тише, но вопрос повис в воздухе, все смотрели на Всеволода.

– Он не придет, – нехотя сказал Бур, в подробности гибели идиота вдаваться не хотелось.

– Я без него никуда не пойду! – заупрямилась женщина. – Мы будем ждать его.

– Он не придет, – еще раз твердо повторил Всеволод. – Нам нужно торопиться.

– Как не придет? – почти в истерике закричала женщина, на нее навалились, зажали рот ладонью.

– Он погиб, – нехотя, сказал Бур, – а теперь идем, если не хотим кончить, как он.

Все тягостно молчали, женщина уставилась на него полными ненависти глазами, если бы взгляд мог убивать, то от Всеволода осталась бы кучка пепла и ботинки.

– Игорь, поручи эту дуру кому-нибудь, пусть тащат, и еще мне нужно, чтобы она заткнулась. Нам все еще везет, что они не смогли ее услышать.

Но никто не двинулся с места, все вопросительно смотрели на него. Игорь соображал быстро, если нет тревоги, то почему он мертв.

– Я застрелил его, – сказал Всеволод. – Этот идиот побежал к костру за оружием. Если бы его увидели, мы были бы уже мертвы, он бы погубил нас всех, и мне пришлось…

Повисла тяжелая гнетущая тишина, все обдумывали слова, которые только что услышали.

– Короче, – тихо сказал Бур, – если кто-то идет со мной, то идет, если нет, разбегаемся в разные стороны, и кому как повезет. Время дорого, и мы не можем тратить его здесь, у нас осталось пятьдесят минут, а потом будет шухер.

Он обошел людей и направился в сторону окраины, до которой было не меньше трех километров, он специально делал большой крюк, огибая лагерь инквизиторов по дуге в надежде, что этого они ожидать не будут и решат, что пленники пошли в сторону центра. Остальные, внимательно глядя под ноги, пошли следом, двое мужчин возрастом за сорок, оборвав от какого-то кресла кусок обивки, соорудили кляп и вставили в рот бьющейся в истерике женщины, после чего просто поволокли ее под руки. Она безвольно передвигала ногами, повинуясь им, беззвучно заливаясь слезами. Прямо за Всеволодом шел Александр Николаевич, а рядом с ним Карина, Игорь замыкал группу, прикрывая их тыл.

Всеволод шел молча, ориентируясь по ночной оптике, стараясь выбирать места, где под ногами было поменьше мусора, но все равно изредка он слышал у себя за спиной сдавленные крики. О том, что суд за убийство кретина, который едва их всех не погубил, еще впереди, он не сомневался. Правда и иллюзий не строил, это они идут с ним, а не он с ними, и в любой момент он сможет послать эту инвалидную команду в задницу. В отличие от них, у него есть все необходимое, даже транспорт. Пусть скажут спасибо, а то часть из них была бы мертва, а часть вернулась в загон, ждать неизвестности.

Всеволод все чаще поглядывал на часы, разводящий вот-вот должен был обнаружить трупы часовых и побег пленников. Бур прикинул, что меньше чем за час, удалось уйти от лагеря километра на три.

– Привал, – скомандовал он, возле небольшого жилого дома местной постройки, в котором уцелел первый этаж. – Попробуйте осмотреть квартиры, может, найдете вещи и обувь. Тогда продвижение быстрее.

Бывшие пленники нехотя подчинились ему. Скинув рюкзак, Всеволод взобрался по частично обвалившийся стене на уровень четвертого этажа. Оттуда с небольшой площадки просматривался участок пути метров в пятьсот. Внизу слышались переговоры людей, многие послушались и полезли в руины искать одежду, несколько женщин постарше уселись на крупные блоки, из которых здесь преимущественно строились дома, и блаженно вытянули уставшие ноги. Рядом с ними на землю опустилась равнодушная ко всему вдова, взгляд у женщины был совершенно пустой, она исправно выполняла команды, но это было чисто механическое действие. Всеволод перестал смотреть вниз и принялся обшаривать в прицел открытый участок. Никакой погони или следов тревоги, автоматную очередь ночью в полной тишине можно услышать за пять километров. Инквизиторы все-таки были толковыми вояками, и палить просто так в воздух со злобы не стали. Если и пошли поисковые команды по следу, то очень тихо. Всеволод глянул на часы, прошло уже сорок минут, люди внизу закончили осмотр, и кое-кому даже улыбнулась удача. Всеволод еще раз обшарил оптикой местность, но противника так и не обнаружил. Если бы они напали на их след, то уже были бы здесь. Видимо, маневр с обходом лагеря сделал свое дело, и гончие команды пошли в противоположенном направлении.

Спустившись вниз, он быстро осмотрел собравшихся возле камней людей. Теперь было время приглядеться к ним получше. Шестеро мужчин в возрасте от двадцати пяти до шестидесяти. Но в годах всего двое – Александр Николаевич и крепкий мужик лет пятидесяти. Пятнадцать женщин. Возраст опять самый разный, но в основном от двадцати пяти до сорока. Многие, действительно, нашли себе в развалинах какие-то тряпки. Александр Николаевич красовался в костюме тройке и лакированных ботинках, на Игоре была старая протертая майка, на которой был изображен ухмыляющийся скелет с автоматом, джинсы с дырами на коленях и довольно сносные кроссовки, он уже успел заглянуть в рюкзак Всеволода и избавить его от трофейной разгрузки, за что Бур мог его только поблагодарить, поскольку и так пер слишком много. Карина вообще повеселила, женской одежды почему-то было мало, но девушка нашла обтягивающее платье с юбкой до колена и кеды своего размера. Выглядела она в этом довольно забавно, правда, стоит отдать ей должное, платье ей шло, подчеркивая стройную фигуру и не маленькую грудь, вот только совершенно не подходило под ситуацию. Остальные красовались кто в чем: джинсы, подвязанные поясом от халата, одежда для фитнеса, одна дама была в спортивном костюме и в шлепках, при этом костюм был на три размера больше. Только вдова сидела на земле, равнодушно глядя в одну точку. Кое-как общими усилиями на нее натянули шорты и ярко-оранжевый топ, который едва налез на ее огромный бюст, ноги пришлось обмотать простыней, соорудив тряпичную обувку, поскольку под ноги она себе не смотрела и сбила их в кровь. Всеволод вообще сомневался, что она сможет идти, бросить нельзя, никто не поймет, а тащить, значит ограничить мобильность. Да и вообще спасение этой "инвалидной команды" уже не выглядело таким привлекательным. Слишком большая и шумная группа, быстрее наведет врагов на след, а если учитывать, что в группе всего два человека, могущих оказать сопротивление, они обречены. Нужно немедленно избавиться от этого стада.

– О чем задумался? – присев рядом, поинтересовался Игорь.

– А ты как думаешь? – окинув взглядом сидящих на земле людей, поинтересовался Бур.

– Я думаю, что ты размышляешь на тему: как избавится от них.

– Ну, вот видишь, какой умный, а чего тогда спрашивал?

– Уточнить, и наши мысли совпадают. Эту толпу нужно сбагрить как можно быстрее, пока нас не прихлопнули. Александр, Карина?

– Их возьмем, просто не имеем права бросить, за остальных я не подрывался отвечать. Мне еще предстоит ответить за этого дурачка, которого пришлось грохнуть. Но я все равно был прав.

– Знаю, – согласился сержант.

– Ладно, похоже они отдохнули, нужно топать дальше. Подъем, – крикнул Всеволод, вставая. – Порядок движения прежний, Игорь прикрывает тыл, я впереди, остальные плотной группой идут следом.

Люди нехотя вставали, сбиваясь в кучу. Александр Николаевич и Карина старались держаться поближе к Всеволоду. Видимо, астрофизик прекрасно понимал, что, если их догонят или они нарвутся на кого-то, кто настроен враждебно, Бур бросит обузу, не особо печалясь. Всеволод сколько угодно мог говорить сам себе, что судьба остальных освобожденных его не волнует, но понимал, что, как только он уйдет, эти люди будут обречены. Группа состоит в основном из женщин, из четверых оставшихся мужчин только двое выглядят бойцами, профессора и Игоря он не считал, двое других явно гражданские, невысокого роста, щуплые, подавлены, смотрят устало. Хотя сколько раз в жизни бывало наоборот? Крепкий и здоровый мужик гнется, словно чахлая тонкая березка под ветром, а тощий и хилый стоит, не покачнувшись, словно дуб во время урагана. Таких примеров Всеволод знал множество. Кто-то тронул его за плечо, обернувшись, он увидел невысокого тощего мужика лет тридцати.

– Слышь, солдат, – начал тот, – ты стволами обвешан, как елка игрушками, может, поделишься?

 
От такого прямого напора Всеволод поначалу растерялся.
 

– Одолжи автомат или пистолет-пулемет, лучше три бойца, чем два, – продолжил мужик. – Не суди по внешности, я срочку не на Арбате тянул, да и в Осетии повоевал.

Бур посмотрел на столпившихся людей, все внимательно прислушивались к их разговору. С одной стороны мужик прав, лучше три, чем два. Но с другой, если не удастся добраться до схрона, который в подвале, и может быть завален так, что без бульдозера не откопать, можно потерять ствол, а лишних стволов у него нет. Но если с этими людьми расставаться, то он просто обязан дать им хоть какое-то оружие.

– Держи, – решился Всеволод, наконец, победив жабу и протягивая мужику пистолет-пулемет с двумя магазинами на двадцать патрон.

Тот торопливо выхватил оружие, видимо, боясь, что Бур передумает. Магазины запихнул в карманы старых джинсов, оглядел оружие, довольно сноровисто откинул приклад, вскинул к плечу, приноравливаясь, оттянул наполовину затвор, проверив в стволе ли патрон, после чего щелкнул предохранителем, приведя в боевое состояние, благодарно кивнул.

– Спасибо, разживусь своим, верну.

– Оставь себе, у меня есть запас, – окончательно задушив свою жабу, ответил Бур. – Все, давай к Игорю в конец, прикроете тыл.

– Прикрою, – согласился он и пошел прочь.

– Вперед, – скомандовал Всеволод.

К окраине разрушенного города вышли с рассветом. Обошлось без происшествий, правда, Игорь засек вдалеке группу человек в пять, но те свернули в другую сторону, кто это был, разглядеть он не смог. Может, инквизиторы, может, их противники, а может просто бедолаги, закинутые сюда и мечущиеся в поисках спокойного места.

Окраине по какой-то причине досталось меньше всего. Вообще, чем ближе к краю, тем разрушений стало меньше, зато пустырь был просто завален деревянными домами из частного сектора, их просто разметало, переломало, превратив всю территорию в огромную свалку.

Всеволод вывел группу в километре от дома, в подвале которого спрятал свою мародерку. Бур скомандовал: "Привал!". Окинув взглядом уставших, измученных людей, он понял, что их силы на пределе. Пересчитав народ глазами, Всеволод понял, что кого-то не хватает, пересчитав повторно, понял, что прав: нигде не было видно ярко-оранжевого топа, который натянули на вдову Ивана.

– Где женщина? – подойдя к Игорю, сурово спросил он.

– Какая? – не понял тот.

– Вдова.

 
Игорь внимательно посмотрел на людей, пересчитывая по головам.
 

– Понятия не имею, – наконец просветил он Всеволода.

– Вы следили за тылом, как она могла уйти?

– Вот здесь никаких проблем, – влез в разговор мужичок, выпросивший у Бура оружие. – Когда мы заметили людей, идущих следом, спрятались у руин дома, она могла спрятаться за камнем или в подъезде, а потом просто проигнорировала команду продолжить движение, либо намеренно, либо по причине апатии. Ей вообще все надо было по пять раз повторять, чтобы дошло.

Они стояли в стороне от остальных, и Всеволод заметил направленную к ним делегацию, видимо, остальные тоже хватились вдовы.

– У нас человек пропал, – начал пожилой мужик с большим пивным брюшком, которое сейчас наполовину прикрывала молодежная майка, которая была явно на пару размеров меньше.

– И? – спросил Всеволод.

– Нужно искать, женщина не в себе.

 
Бур отрицательно покачал головой.
 

– У нас нет ни сил, ни средств на поиски, за спиной враждебный город. Так что, разговор закончен, теперь она сама по себе.

– Так нельзя, – возмутился пузан.

– Можно, – отрезал Всеволод. – Вы должны были следить за ней, прохлопали ушами, сами виноваты, я за вашим стадом уследить не могу.

 
Мужик побагровел.
 

– Вы не имеете права, – возмутился он. – Это вообще вы виноваты, что она была в таком состоянии, вы ее мужа убили. Правда удобно, потерялась, и отвечать не надо.

Всеволод замер, вот он момент истины, он знал, что рано или поздно ему бросят в лицо эти обвинения.

– Этот идиот сам виноват в том, что случилось, – стараясь говорить спокойно и усмиряя гнев, рвущийся наружу, ответил Всеволод. – Если бы он не ломанулся к костру, ничего бы не произошло. Я сделал то, что считал нужным, причем сделал это для всех, и если бы это повторилось, я, ни мгновения не сомневаясь, поступил бы точно также. А теперь пошел вон. Если хотите ее искать, валяйте, у меня своя дорога, у вас своя.

Мужик опешил от подобного натиска, он, видимо, ожидал, что его противник будет мямлить и оправдываться под грузом обвинений, но оппонент стоял спокойно, смотря на всех с вызовом.