Текст книги "Слияние миров (СИ)"

Автор книги: Кирилл Шарапов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 18 страниц)

– Веди, – улыбнулся Бур, – нам все пригодится, в грузовик влезет прилично.

За три часа успели многое, оружия взяли по три образца каждого, а вот боеприпасов набрали прилично.

– Хватит на маленькую войну, – улыбнулся Серго, бросив взгляд на деревянные ящики, в каждом из которых было две тысячи патронов.

– На самом деле не так и много, – отозвался Всеволод. – Всего пятнадцать ящиков.

– Итого, тридцать тысяч, – подвел итог Серго. – Немало!

– Часть к автоматам, часть к пулеметам, – пояснил Всеволод, – отдельный ящик – специальные снайперские бронебойные. Хорошо хоть новая винтовка сделана под единый патрон. А вот с пулеметами будет туго, к ним боеприпасы найти будет тяжело, патроны новые и в войсках их еще мало. Поэтому мы прихватили парочку устаревших, и два ящика боеприпасов. Также десяток гранатометов и выстрелы к ним, гранаты и взрывчатка.

– Не хочу вас расстраивать, – забравшись в кабину и все осмотрев, крикнул Серго, – но в баке топлива на самом дне.

– Б…ь, – выругался Всеволод, – как же мы раньше не доперли проверить.

– Грузовик нам по любому нужен, – окинув взглядом проделанную работу, заметил Игорь. – Так что, придется найти топливо. Но сначала навестим продуктовый склад. Он тут по соседству. Склад ГСМ дальше.

– Поехали, – приказал Всеволод. – Кто сядет за руль грузовика?

– Я сяду, – забрался в кабину Игорь, двигатель запустился с пол оборота. – Теперь осталось выяснить, как грузовик поведет себя при полном отсутствии дорог.

Оказалось, что проходимость у грузовика великолепная, он без проблем взобрался на песчаный бархан и шел за БТРом, как привязанный.

– Ну и где склад? – глядя на ровный желтый песок, поинтересовался Игорь.

– Должен быть прямо под нами, похоже, с жратвой возникли проблемы, – отозвался Серго.

– Зато с оружием повезло, – резонно заметила Инга. – Нельзя, чтобы все было доступно и сложено в одном месте.

– Нечего здесь ловить, давайте по машинам, – скомандовал Всеволод, – и к складу ГСМ, может, хоть он уцелел.

– Погоди, командир, давай заглянем в офицерскую столовую, она была на первом этаже штаба, – предложил Игорь. – Там окна разбило, внутрь без проблем попадем.

– Попробуем, – согласился Бур, – провизия нам нужна. Просто на этом складе должны были храниться рационы, а все, что мы найдем в столовой, скорее всего, быстро портится, или уже испортилось. Но пока не проверим, не узнаем.

В штаб попали через выбитое окно, ему досталось, снесло часть крыши и заднюю стену, но лестница и командный центр не пострадали. Найти столовую оказалось не проблема, большое помещение с множеством столиков, на которых лежали скатерти, салфетки в подставках, солонки и перечницы. И тошнотворный запах испортившейся еды.

– Похоже, зря мы сюда приперлись, – зажав нос, прокомментировал Всеволод. Остальные пожали плечами, поскольку не ощущали ничего, защищенные фильтрами противогазов.

– Подожди снаружи, – попросила Инга, – незачем тебе это нюхать, мы быстро все осмотрим.

Всеволод кивнул, аромат тухлятины не относился к его любим. В коридоре был свежий воздух, который нравился ему намного больше.

 
Вскоре появились остальные. Игорь и Александр Николаевич несли коробки.
 

– Сырокопченая колбаса, сыр и несколько видов ветчины в банках, какие-то консервированные грибы и оливки с маслинами. Остальное испортилось, – доложил профессор.

– Хоть что то, – довольно заметил Всеволод.

Именно в этот момент с улицы раздался сдвоенный залп орудий БТРа. На мгновение все замерли.

– Наружу, – скомандовал Бур и первый, перехватив поудобней автомат, понесся к выходу.

Вот и окно, через которое они вошли. Всеволод замер, знаком показав остальным поступить так же. На улице было тихо, машины стояли в пяти метрах, противника видно не было. Башня БТРа медленно поворачивалась, выискивая врага, но Всеволода больше заинтересовало не его отсутствие, а орудия, задранные почти на девяносто градусов. Но пока они молчали.

– Серго, – позвал он.

Минуту ничего не происходило, башня еще несколько раз повернулась, после чего замерла.

– Командир, – раздался из гарнитуры голос Ксении, – были атакованы летающей тварью, очень похожей на осу.

Бур быстро смекнул, что девчонка повторяет слова Серго, у нее фантазии бы не хватило так четко обрисовать ситуацию.

– Только оса эта по размерам напоминала МИ8, – продолжила Ксюша доклад. – У нее размах крыльев метра четыре.

– А ведерко с медом, наверное, с цистерну, – пошутил Игорь, слушавший разговор параллельно.

– Меда мы не видели, – отрезала Ксюша, став очень серьезной, – зато жало она свое может метать, одно такое нам чуть бок не пробила, вон торчит возле правого борта.

И точно, Всеволод не сразу обратил внимание на метровый конус, торчащий из песка в полутора метрах от бронетранспортера.

– Игорь, прикрой, – скомандовал Всеволод и выпрыгнул из окна, хотя на прыжок это тянуло слабо, метр, может, чуть больше.

В окне появился Игорь, державший в руках новый пулемет, прихваченный из арсенала.

Всеволод обошел "жало" по кругу, больше всего оно напоминало обычный конус, только основание не такое тонкое, толщина около пятнадцати сантиметров, но больше всего поражал материал, это была не кость или еще что-то органическое, странный серебристый металл, переливающийся на солнце всеми цветами радуги. Вытащить его большого труда не составило, а вот удержать в руках оказалось тяжелее, полутораметровое жало весило около двадцати килограмм.

– Ладно, здесь операция закончена, – скомандовал он, – грузимся, двигаем к складу ГСМ, а затем прочь отсюда.

– Воздух, на девять часов, – раздался в гарнитуре крик сержанта.

Всеволод бросил жало и перекатился под прикрытие бронетранспортера. Голова слегка закружилась, но это можно было пережить. Дружно ударили спаренные орудия БТРа, следом свое слово сказал пулемет Игоря. Бур распахнул боковую дверь и запрыгнул в салон. Серго на месте стрелка, а из кресла командира на него смотрела совершенно испуганная Ксения, бледная руки трясутся.

– Все будет хорошо, – ободрил девушку Бур и извлек ручной гранатомет, добытый еще в самый первый день. Система была совершенно идентична с РПГ-18, разложив тубус, он выпрыгнул наружу и едва увернулся от роя мелких игл, сантиметров по пятнадцать каждая. Пришлось спешно укрыться в БТРе.

– Ушел на новый заход, – доложил Игорь. – Я всадил в него пару очередей, но толку ноль. Заходит справа от грузовика.

– Понял тебя, сейчас я его спущу на землю, – ответил Всеволод. – Серго, ты его держишь?

– Не могу, угол стволов не велик. Придется вручную валить.

– Свалим, – пообещал Бур и снова выпрыгнул наружу.

Встал на колено, проверил, чтобы за спиной не было никакой преграды, и поймал в прицел летящий на него живой вертолет.

– Бывай, – сказал он сам себе и нажал спуск.

Реактивная струя ударила в песок метрах в пяти позади него, на этом месте мгновенно образовался небольшой стеклянный пяточек. Ракета рванулась к цели, Всеволод не знал принципа действия данного оружия и что за боеприпас в нем, но очень надеялся, что мощности ракеты хватит. Хватило! Она ударила точно в голову "осы", расплескав вокруг желтую жидкость, заменяющую существу кровь, полет сломался и существо, обрушилось на только что приобретенный грузовик, смяв кабину и часть кузова.

– Твою мать, – раздался из окна голос Игоря, – столько времени на погрузку убили.

– А мы откапывали, – не менее расстроено отозвалась Карина.

– Все, хвати грустить, потом этим займемся, – останавливая поминки по погибшему грузовику, скомандовал Всеволод. – Игорь, пойдем, посмотрим, что там найти можно, вдруг эта тварь не все в пыль раздолбала.

Спасти удалось не так много, пять ящиков патронов, причем три к пулемету, один к автоматам и один к снайперке, к счастью, сама винтовка тоже уцелела.

– И куда нам девать все это? – глядя на сложенные возле БТРа ящики, поинтересовался Александр Николаевич.

– Вы как дети, – отозвался Всеволод, – шнур несите, сейчас боеприпасы на броне закрепим. Тут специальные крепежи, примотаем, покрепче никуда не денутся. Оставшийся пулемет и винтовку в салон, туда же пару цинков и три гранатомета.

В темпе вальса приступили к работе, справились довольно быстро. Посадив в кресло стрелка бесполезную Ксюшу, хотя почему бесполезную, именно сейчас, пока остальные были заняты, она наблюдала за окрестностями, готовая в любой момент поднять тревогу.

– Теперь нет нужды идти на склад ГСМ, – подвел итог боя Серго, – у БТРа бак почти полный, а грузовик заправлять не надо. Давайте сваливать отсюда. Кстати, командир, а ты не мог уронить это насекомое чуть правее?

 
Все заулыбались шутке.
 

– Не мог, – беззлобно огрызнулся Всеволод, – оно вообще падать не хотело, пришлось ронять, как попало. И хватит об этом! Грузовик, действительно, жалко, но искать другой, откапывать его и загружать заново, времени нет. Грузимся в БТР и сваливаем к морю.

– Судя по тому, что песок у них радиоактивный, то море может оказаться не синим, а салатовым, и фонить от него будет не хуже, чем от взорвавшегося реактора.

– Может, и так, – согласился Бур, – но другой дороги я не вижу.

– А если вернуться в город? – предложил профессор. – Атаковать "зеленых" и "черных", отбить людей?

– С кем отбивать? – ехидно поинтересовался Бур. – Профессор, вы меня, конечно, простите, но вы не боец, ваше боевое прошлое давно кончилось, вы ученый, который неплохо умеет стрелять, но этого мало. Игорь больше полицейский, чем солдат, но солдат он больше чем вы. Серго примерно тоже самое, он доброволец. Про женскую часть отряда вообще молчу, что Карина, что Инга девчонки боевые, но выучки у них никакой. Вывод прост, попытаемся сунуться обратно в город, сдохнем. Так что, хватит тянуть время, нам предстоит навестить бывшую базу военных кораблей на Балтике. Там мы решим, что будем делать дальше, если, конечно, доберемся до этого ТАМ. Все, погнали.

Все нехотя полезли обратно в БТР, задраили люки, Серго запустил вентиляцию, и вскоре все стянули с себя порядочно надоевшие маски.

– Как самочувствие? – спросил Александр Николаевич. – Вы пробыли на улице дольше всех и без противогаза.

 
Всеволод пожал плечами.
 

– Никаких особых изменений я не ощущаю, может быть, позже и вырастет третья рука, но пока ничего.

– Ты всегда так реагируешь? – недоуменно спросила Карина. – Проблема-то серьезная.

– А как мне на нее реагировать? – удивился Всеволод. – Хвататься за сердце, биться головой о стенку, плача о невезении? Нет, я лучше скажу, что все хорошо, уползу в угол и сдохну, очень тихо. Но перед тем, как сдохнуть, я вас предупрежу.

– Шут, – бросила Ксюша и отвернулась.

"Дура, – подумал про себя Всеволод, – вот угораздило Серго запасть именно на эту дурру? Пользы ноль, вони сто процентов. Совершенно бесполезный член отряда. Но все-таки Серго стоит того, чтобы ее терпеть, считай, за двоих пашет".

– Как поедем, командир, спутники-то вырубились? – раздался голос только что вспоминаемого Серго.

Всеволод быстро взглянул на карту: нужно вернуться чуть назад на основную дорогу, а дальше прямо или как повезет, но на север.

– Давай обратно до аэродрома, хотя нам нужно просто сместиться вправо, чтобы вернуться на основную дорогу.

– Тогда нахрен возвращаться? – весело выкрикнул Серго. – Здесь больше нет дорог, Сева, одни направления, нам на север, значит, и идем на север, просьба пассажиров занять свои места и во избежание черепно-мозговых травм, полученных вследствие удара о потолок, пристегнуть ремни, – он прикинул по карте маршрут и, развернув БТР, повел его по пустыне.

Всеволод согнал Игоря с кресла стрелка и принялся наблюдать через камеру за местностью вокруг. Однообразный желтый пейзаж навевал уныние. Слияние, принесшее сюда песок другого мира, испоганило зеленые леса и поля, которые еще были запечатлены на картах, но это было единственное место, где они сохранились. Теперь они лежали под толстым слоем песка. Всеволод снова сделал панорамный обзор камерой. Сейчас на их пути должна быть довольно большая река, метров семьдесят в ширину. Но впереди только песок.

– Сколько мы уже прошли? – спросил он Серго.

Внутренняя связь позволяла спокойно общаться без нужды надрывать голосовые связки, перекрикивая двигатель или будить товарищей, многие из которых дремали.

– Не больше сотни, – отозвался Серго, – а может, и меньше. Сам видишь, как ползем, уже четыре часа в дороге, а все с бархана на бархан, черепахи бегают быстрее.

– Вижу, – зло заметил Всеволод. Хотя, что толку злиться? Серго не виноват, что за сутки из страны сделали пустыню.

– Впереди руины какие-то, – проинформировал Серго, – и дым.

– Машине стоп, – скомандовал Бур.

Он развернул башню в указанном направлении, беря развалины на прицел и увеличивая зумм камеры наведения до максимума. Несмотря на то, что до цели было больше полутора километров, все приблизилось, можно рукой достать. Хотя с максимальным увеличением вставала та же проблема, что с оптическими и открытыми прицельными приспособлениями на оружии. На открытых стрелок имеет гораздо больший угол обзора, а вот оптика наоборот приближает цель, но фактически можно сосредоточится только на ней. Вот и сейчас Всеволод видел только руины и ничего вокруг, зато руины он видел во всей красе. Не нужно было быть археологом, чтобы понять, что стоят они среди этого песка с незапамятных времен. И явно не принадлежат этому миру. Это был гигантский собор. Уменьшив приближение, Всеволод понял, что сооружение неизвестного зодчего больше сотни метров в высоту, арочные входы, раньше закрывались огромными створками, и вряд ли обычный человек смог бы их сдвинуть с места не то что открыть. Но дверей не сохранилось, камень покрошился, кое-где в стенах были провалы, гигантские шпили уцелели не все, причем один, видимо, обломало после слияния, он торчал из песка под углом, метров на десять.

Серго уже давно разбудил всех, народ столпился у монитора, пихаясь локтями, и заворожено смотрел на величественное сооружение. А еще Всеволод понял, что собор попал сюда именно в том состоянии, в котором они его сейчас видят, а в этом состоянии он стоит многие века в мире паладинов и инквизиторов. Дым поднимался вверх из куполообразной крыши, не оставляя никаких сомнений, что кто-то внутри жжет костер, и этот костер просто огромен.

– Серго, останешься за главного, – приказал Всеволод, беря автомат и надевая гарнитуру. – Если что, сваливайте, как можно быстрее. Инга, Игорь, не хотите прогуляться?

– Тогда я сяду за стрелка, – предложил профессор.

– Валяйте, – разрешил Бур, – только один вопрос, Александр Николаевич, вы стрелять-то умеете? Я имею виду именно эту систему.

– Серго показал как, – обиделся профессор, – но если не доверяете, посадите за стрелка его, а я сяду за руль.

– Простите, – извинился Бур, – но вы сами понимаете, что я обязан спросить. И если Серго вам показал, что да как, хорошо, только весь боезапас не изведите, мы захапали пару ящичков с боеприпасами к этим пушечкам и у нас полный комплект, но все-таки, поберегите их, они еще пригодятся. Откроете огонь только в случае обнаружения и непосредственной угрозе машине или группы. А до этого сидите тихо.

– Как скажешь, – легко согласился профессор и гордо взгромоздился на сидение, натягивая шлем стрелка.

Всеволод ухмыльнулся, в этом шестидесятилетнем старике жил мальчишка-романтик, бунтарь и весельчак. Этакий Том Сойер.

– Надеть маски, – скомандовал он, оглянувшись, увидел, как быстро поцеловались Игорь и Карина, и только после этого рыжий сержант натянул противогаз. Пробежавшись по лицу каждого облаченному в черную маску с двумя круглыми фильтрами на месте скул и поняв, что приказание исполнено, он открыл боковую дверь и, вышвырнув наружу сильно полегчавший рюкзак, выпрыгнул на песок, сжимая в руках автомат.

Пекло, вот как можно было описать место, где он оказался, сухой жар неистово палящего солнца, температура явно перевалила шкалу сорок. Бур стер мгновенно выступивший на лбу пот и отошел в сторону, не мешая выгружаться другим.

– БТР, как слышишь, это разведка.

– Слышу хорошо, разведка, – раздался в наушнике голос Карины.

– Карина, посмотри, сколько термометр показывает?

 
Несколько секунд рация молчала.
 

– Ты не поверишь, Всеволод, но термометр показывает пятьдесят пять градусов, плюсом конечно. Вы бы голову поберегли.

– Обдумываю данный вопрос, – ухмыльнулся Всеволод, – панамок мы не прихватили.

– Есть капюшоны в воротниках, – напомнил Игорь, – они хоть и от дождя, но все равно голову прикроет.

– А с ней что делать? – Всеволод указал на Ингу, обряженную в костюм амазонки, ей, конечно, он очень шел, но вот под палящим солнцем…

– А мне, кстати, совсем не жарко, – услышав их разговор, ответила девушка. – Странно, такое ощущение, будто меня защищает костюм.

– Это невозможно, – раздался в наушнике голос профессора.

– Александр Николаевич, вы ли говорите, что это невозможно? Еще день назад здесь был лес, а теперь пустыня. Мы стоим посреди другого мира, и вы заявляете, что костюм, снятый с аборигенки из третьего мира, не может защитить от солнца, и это после того, как Игорь вкатил в его обладательницу длинную очередь, а она даже не покачнулась. Вы все еще считаете, что это невозможно?

– Сдаюсь, – раздался из рации смех профессора, – уел ты меня.

 
Всеволод расстегнул воротник и извлек из него тонкий капюшон.
 

– Удобно, – заметил он. – И раскраска под камуфляж, жаль только, что сам камуфляж не пустынный, а городской.

Как только он натянул капюшон, сразу стало легче, видимо, создатели костюма предусмотрели подобный финт природы и позаботились о людях, которые будут его носить.

– А неплохо, – заметил Игорь, – стало полегче. Только под маской лицо потеет.

– Извини, ничем помочь не могу, – отозвался Всеволод, лишенный данной проблемы.

– Ты уже целый день ходишь без этого респиратора, может, и мне снять? А может, он вообще не помогает, и к вечеру мы все загнемся?

– Может, и не помогает, – согласился Всеволод, – но снимать запрещаю. Все, вперед. Нужно выяснить, что с этим храмом, и кто там.

– Надо было поближе подъехать, – заметил Игорь, – тащиться по этим барханам два километра на такой жаре совершенное безумие.

– Все уже сделано, – парировал Бур, внутренне признавая правоту сержанта, он вспотел, и не один раз, будь на нем обычная одежда, она бы уже насквозь промокла. – Половину уже прошли, сейчас еще метров пятьсот и вообще поползем.

Лучше всех себя чувствовала Инга, она бодро шагала в своих высоких сапогах, не проваливаясь по щиколотку, в отличие от мужчин. Всеволоду даже казалось, что ее волосы шевелятся от тихого ветерка, но это явно было обманом зрения, поскольку никакого ветра не было и в помине.

– Они там, – неожиданно замерев, произнесла девушка.

– Кто? – взяв автомат наизготовку, спросил Всеволод.

Игорь среагировал иначе, встав на колено, взял на прицел гребень бархана, из-за которого выглядывала громада собора.

– Там "черные", много, несколько десятков, они растеряны, стоят на коленях вокруг женщины в точно таком же наряде, как у меня, она что-то говорит им, успокаивает. В углу пленники, их немного, всего трое – двое подростков и женщина, ей около пятидесяти, красивая, у нее густые рано поседевшие волосы. Смотрит без страха.

– Что мы можем? – спросил Игорь.

– Пока ничего, – отозвался Всеволод. – Останьтесь здесь, я пойду вперед, мне нужно увидеть картину своими глазами. Если услышите стрельбу, уходите.

– Никуда ты без нас не пойдешь, – упрямо заявила Инга.

– Игорь, если что случится, ты знаешь, что делать!

Игорь нехотя кивнул, они обсуждали подобную ситуацию, он должен вырубить Ингу любым способом и утащить прочь.

Всеволод махнул на прощанье рукой и полез на бархан. Так от бархана к бархану, скрываясь в естественных складках местности, он подполз к храму. И только сейчас понял, насколько велик этот собор. Какой там самый великий? Кельнский? Собор Парижской Богоматери? Нет, вроде Сент-Джон Божественный, кафедральная церковь Нью-Йорка, но все они по сравнению с этим были похожи на жалкие макеты. Всеволод задрал голову вверх, стараясь увидеть, где кончается стена, и был поражен, наметанный глаз стрелка говорил, что высота не меньше двухсот метров, а ведь на крыше огромный крест, из которого вверх рвется шпиль, длинной метров в тридцать. Сам собор в диаметре был не меньше семисот метров.

– Охренеть, – выдал Бур, хотя на язык просилось совершенно иное слово.

Все было выложено мрамором, с совершенно дикими фресками, сначала Всеволод даже не понял, что видит, но потом стереотип отступил на второй план, показав истинное лицо собора. Там, прямо над алтарем, который представлял из себя огромный пыточный станок, висело распятие. На котором… – Всеволод даже протер глаза – на котором был распят самый настоящий черт с красной шкурой, пяточком, маленькими глазками и огромными рогами, руки у него были как руки, а вот ноги были козлиными. А еще он понял, это не муляж, это существо раньше было живым. Ни один таксидермист не смог бы выполнить ничего натуральней. Теперь ясно, почему Инга не смогла понять, что "зеленые" лопотали о религии. Они не поклонялись богу, хотя, может быть, так они его видели, почему история того мира должна была идти идентично, вдруг сын дьявола стал пророком новой веры. Безумие, блин.

У Бура, который был не слишком религиозен, резко появилось желание перекреститься, что он и проделал не слишком умело, но довольно искренне. "Черные" же бились в трансе, разбивая лбы об пол возле ног великолепной паломницы. Если бы не она, Всеволод бы мог с ними покончить в один момент. Пара гранат в самую кучу, несколько очередей, и все сдохли, останется только контроль сделать. Но бессметная телка (надо сказать фигурка у нее была отпад) путала все карты. Всеволод был уверен, что она защищена от любого воздействия. Но на этот раз людей он бросить не мог. Этот бой можно было выиграть.

– Игорь, как слышишь? Это Бур!

– Слышу тебя, Бур, что там?

– Двадцать "черных", паломница и трое пленников. Подходите сюда, только тихо. Они все в трансе, но, сколько это будет продолжаться, я не знаю, так что, поспешите.

– Серго, как слышишь?

– Слышу хорошо, Дозор. Что у вас?

– Выдвигайтесь на ударную позицию, дистанция от главного входа пятьсот метров, укройтесь за барханом и ждите приказов.

– Понял, Бур, – отчеканил Серго, – выполняю.

Всеволод снова вернулся к наблюдению, вроде ничего не изменилось, "черные" бьют поклоны стоящей перед пыточной машиной паломнице, та, воздев руки, что-то бормочет, но Всеволод шкурой чувствовал, что что-то меняется. Храм оживал, или оживало то, что было в этом храме. Несколько "черных", поднявшись с колен, направились к пленникам, которые с безумными глазами смотрели на черную мессу. Схватив одного паренька, они поволокли его к пыточной машине. Всеволод вгляделся получше, парень был одет странно, вещи незнакомого покроя, ботинки нестандартной формы. Такой стиль Всеволод видел впервые. Второй пленник был одет точно также, словно они братья-близнецы, а вот женщина выглядела знакомо и просто, легкое платьице, жакет, туфельки на высоком каблуке. Всеволод навел на ее запястье бинокль, так и есть, женские часы из недорогой серии Orient. Бур сильно сомневался, что в других мирах есть такая контора, но модель ему была знакома, именно такие часы он подарил своей девушке перед армией. Когда он поделился подобной новостью с сослуживцами, то был поднят на смех.

– Дурная примета – дарить часы, – сказал тогда сержант салаге Бурову. – Теперь эти часы отсчитываю минуты расставания. И когда они встанут, между вами все будет кончено.

 
Всеволод отмахнулся.
 

– В приметы не верю, – весело заявил он.

Можно в них верить или не верить, все случилось так, как сказал сержант. Всеволод нутром почуял, что часы замерли, а через два дня получил письмо, что между ними все кончено. Русские – самый суеверный народ, ни у кого больше нет такого количества примет. Но Всеволод по-прежнему не верил в приметы. Уже после ему рассказали, что едва он ушел в армию, Вера закрутила роман с каким-то лощеным типом на дорогой машине. Может, и часы виноваты, а может, и парень с машиной, теперь уже неважно, а важно то, что часики на руке женщины были один в один.

Всеволод вынырнул из воспоминаний и снова прильнул к трещине, через которую наблюдал, и тут же пожалел об этом. Парня закрепили на пыточном станке, в руках красотки в наряде амазонки появились жуткие приспособления, которые можно было использовать только для одного, для пыток. Всеволод отвернулся, смотреть на это было выше его сил, да во время войны случались ужасные вещи, однажды, штурмуя дом, он при зачистке квартиры швырнул две гранаты в комнату и услышал женский крик. Грохнули два взрыва, когда дым рассеялся, он понял, что натворил, боевик прикрылся женщиной и тремя детьми, у них не было и половины шанса, а когда Бур собирался войти, ублюдок дал очередь из-под трупов. Всеволод вбил в него весь магазин, прошивая уже мертвое тело женщины пулями со смещенным центром тяжести. Да, это было ужасно, да, это трагедия, но он не хотел, он не нарочно. А эта паломница нарочно старалась, ее цель – максимальные страдания для этого парня. Крики из храма смолкли, медленно перейдя в хрипы. Но пытки продолжались. Всеволод с трудом сдержал рвоту и снова отвернулся. Среди барханов ползли Игорь и Инга. Он призывно махнул им рукой и принялся ждать.

– Мы на позиции, – доложила Карина. – Серго видит главный зал и алтарь, его едва не вывернуло от увиденного, просит разрешения открыть огонь?

– Ждите, сейчас мы выйдем на позицию и начнем все вместе, скажи профессору, пусть наводит стволы на паломницу.

– Он говорит уже, и руки жутко чешутся, – передала Карина, спустя тридцать секунд.

– Потрепите, ждите указаний, – приказал Всеволод. – Игорь, давай в двери, я прикрываю. В нашу сторону вроде не смотрят, они сейчас кайф ловят, там по кругу колонны гигантские стоят, спрячься за одной из них поближе к мессе.

– Сделаем, – отозвался сержант и, пригнувшись, рванулся внутрь, стремительно преодолев расстояние до ближайшей колонны.

– Инга, теперь твоя очередь, внутрь не лезь, засядь возле входа, у тебя трофейный автомат черных, дистанция до них около двухсот метров, самое то. Лупи по ним, можешь даже не целиться, просто плотность огня создай. Но без приказа не стрелять, я пойду за пленниками.

Инга кивнула и устроилась поудобней слева от входа, там, возле арки, валялся огромный кусок стены, за которым можно было спокойно укрыться. Всеволод пробрался в зал и от колонны к колоне стал красться в направление пленных.

Он удивительно легко добрался до намеченной для себя позиции. Пленник уже не кричал, он просто бился в захватах, выворачивая себе суставы.

– Всем готовность тридцать секунд.

– Профессор, вы первый, залп из обоих орудий.

– Уже готов, командир, только нажать осталось, – доложил Александр Николаевич.

– Тридцать секунд, – напомнил Бур, – время пошло. Игорь, как только профессор выстрелит, бросаем по паре гранат, дальше бьем из всех стволов. Инга, готова?

– Да, за меня не волнуйся, не подведу. Эта сука у меня в прицеле.

– Бей по "черным", – приказал Всеволод, – твои пули ей как слону дробина.

– Целеуказание принято, – по-военному отрапортовала Инга.

– Где только нахвататься успела? – удивился Бур, выдергивая кольца из гранат. – Начали, – скомандовал он и швырнул в толпу "черных" два ребристых яблока.

Двойной залп тридцатимиллиметровок смел сразу половину противников и раздолбал пыточный алтарь, оборвав мучения пленника. Следом в гущу врагов улетели четыре гранаты, череда взрывов, свист осколков, ползающие по полу дезориентированные паладины, хрипы и стоны раненых. И спокойно взирающая на все это паломница. Она не сдвинулась и на миллиметр. И когда ей под ноги угодил снаряд, выпущенный профессором, она только покачнулась.

– Инга, энергетическим ее, – приказал Всеволод.

Нападение было внезапным, "черные" истреблены почти мгновенно, шквал металла смел их, никто даже не смог оказать сопротивления. Теперь пули барабанили по невидимому силовому щиту паломницы, рикошетя в разные стороны. Всеволод подобрался к пленникам, парень был мертв, случайный осколок попал ему в глаз. А вот женщина жива, здорова, только с ужасом наблюдала за развернувшейся бойней.

– Прекратить огонь, – приказал Всеволод.

Все замерли, только Инга шла вперед, держа в руках пистолет. Ее лицо светилось, Всеволод бросил взгляд на паломницу. И понял, это она пять дней назад распоряжалась на площади и приказала сжечь мать Инги. Инга шла вершить свою месть, Всеволод, было, дернулся, остановить ее, но не смог, он знал, что девушка не позволит кому-либо встать между ними, и тот, кто пробует это сделать, умрет.

– Здравствуй, сестра, – на чистом английском произнесла паломница.

 
Инга отрицательно покачала головой.
 

– Ты убила мою мать, да и не сестра я тебе, твоя сестра гниет в земле, я просто ношу ее одежду.

– Разве ты не знала, что паломницами становятся только тогда, когда убьют прежнюю паломницу или наставницу и, сняв с тел одежду, придут в храм, дабы занять место ушедшей. Я жду тебя.

– Я убью тебя и уеду со своими друзьями, – отрезала Инга, – вы омерзительны, я буду убивать вас, пока не останется никого.

Паломница начала улыбаться, едва Инга произнесла первые слова, к концу фразы она хохотала в голос.

– Ты слепа, сестра, меня нельзя убить здесь. Ирадус, – она повернулась и указала на распятого черта, – защищает нас, как тебя, так и меня. Никто здесь не может причинить нам вреда. Вот уже две тысячи лет он распят на этом кресте, сто лет назад первая паломница нашла его в пустошах и принесла в брошенный храм, и первой жертвой стал ее сын. Наша прародительница обрела силу и дар, и теперь пора и тебе его принять. Думаю, ты не будешь возражать, эти двое мужчин, что пришли с тобой, и захваченная мной женщина станут проводниками Ирадуса. Ты сильна, сестра, и будешь вершить великие дела, твое появление предсказано. Я знаю, что ты любишь одного из них, он великий человек, его сила в тебе умножит твою, и то, что вы любите друг друга, пойдет на пользу.

И тут Инга опустила пистолет и уставилась на распятого черта. Всеволод поднял глаза и остолбенел. Черт смотрел Инге прямо в глаза.

– Ты проиграл, – повернувшись к нему и сверкнув красными, как адское пламя, глазами, ухмыльнувшись, заметила паломница. – Брось оружие!

 
И Всеволод подчинился, автомат полетел на пол.
 

– Сядь и жди.

 
Бур снова повиновался.
 

– Сева, – заорал Игорь и вкатил в паломницу длинную очередь. Пули, срикошетив, ушли в разные стороны. Но она отвлеклась, контроль на Всеволода ослаб и он успел.

– Профессор, бейте по кресту с чертом, – через силу выкрикнул он.