Текст книги "По зову долга (СИ)"

Автор книги: Кирилл Шарапов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Глава пятнадцатая

Ночь опустилась на многострадальный Роякс. С приходом темноты «вешатели» угомонились. Туер, забрав своих охотников, отвалил, крепко поругавшись с местным командиром. Форпост бандитов затих, только по периметру бодрствовала пара часовых при поддержке боевых дронов. По старой карте в интерфейсе Рэм определил, что находится на восточном краю корпоративного надземного комплекса. До войны здесь располагался музей корпорации, залы для встречи с посетителями, можно сказать рекламный общественный центр. Это было одно из немногих зданий, к которым имели доступ посторонние. Возможно по этой причине боевикам «вешателей» удалось тут закрепиться, поскольку система безопасности в нем не такая мощная, чем там, куда вообще посторонним вход запрещен. Уцелело от здания, раньше возвышающегося сияющим семисотметровым яйцом, всего чуть больше четырех уровней, это учитывая холл первого этажа, в котором высота потолков двадцать шесть метров. Но лифт «вешателей» приходил на второй уровень, поскольку выгружаться на первом не безопасно, там совершенно отсутствовали стены, раньше были огромные окна из стеклопласта и колонны опор здания, теперь там только мусор и осколки. Если бы выгружаться пришлось там, то все бы закончилось для Рэма печально.

Выбравшись из убежища, он огляделся, ему нужно было место, где сутки его никто не побеспокоит. Обойдя второй уровень и не найдя ничего подходящего, Рэм поднялся на третий, тот сохранился получше, меньше разрушений. Видимо, поэтому здесь и расположились основные силы «вешателей», десять человек храпели по нескольким комнатам под охраной потрепанных в боях роботов третьего поколения. При желании Рэм мог бы устроить тотальный геноцид, во всяком случае, без каких-либо проблем отправить на тот свет половину форпоста. Только с главарем возникла бы проблема, перед его дверью застыл робот четвертого поколения, хорошая машина, можно сказать, новейшая на момент начала боевых действий на Рояксе. Быстрая, с отличной броней, которую можно взять только ракетой, с вооружением целого стрелкового отделения, очень мощными сканерами, которыми он обнаружит «призрак» всего за пару секунд.

Стараясь не попасть в поле зрения робота, Булавин тихонько поднялся на четвертый и последний уровень. Вот здесь ему повезло, на востоке была расположена позиция наблюдателя, хорошо укрепленная. Там же находилась автоматическая станция слежения, мощная штука, которая засекала любой объект с километра. От нее надо будет избавиться перед тем, как продвигаться дальше. Но сейчас он тут не за этим. Осмотрев весь уровень, Штопор обнаружил два места, где можно отдохнуть. Одно он отверг, поскольку оно располагалось всего в десяти метрах от наблюдателя. А вот второе его устраивало по всем параметрам. С южной стороны отрезанная завалом комната, рухнувшие плиты образовали метровый козырек, под которым можно проползти внутрь. Сомнительно, что «вешателям» там могло что-то понадобиться.

Ползти недалеко – всего три метра, но проблема была в обломках, усеивающих пол и в том, что у Рэма функционировала всего одна рука. Медленно, стараясь не шуметь, он дополз до комнаты и осмотрелся. Это был какой-то из офисов, потолок обвалился, прикрыв от взгляда снаружи, а закуток из обломков мебели надежно прикрывал от любопытного, решившего сунуться в его убежище.

Рэм деактивировал броню, и тут же плечо отдало адской болью. Сцепив зубы, он запустил медицинского дрона, маленький шарик взлетел и принялся сканировать повреждения, затем, вколов обезболивающее, он залил рану восстанавливающим гелем, надежно запечатав ее с двух концов.

«Ограниченное восстановление поврежденного участка через сорок два часа, приведет к тому, что левая конечность будет функционировать не в полном объеме», – гласило системное сообщение, ориентируясь на полученные с дрона данные.

Рэм достал из мешка спальник и забрался в него, впереди много часов праздного безделья. Больше всего Рэм напрягали запасы еды и воды. Учитывая то, что он взял с собой, и то, что прихватизировал у Таира, было крайне мало. Если растягивать, еды хватит дня на четыре, а вот с водой совсем туго, одна фляга уже пуста, вторая заполнена едва на половину. Есть резерв опять же из запасов предателя – полтора лита, но это, считай, все, три дня. Нет, конечно, если прижмет, будет ссать в пустую, потом запустит фильтр, вода, она и есть вода. На полигоне, где они проходили курсы выживания, и не такое пить и есть приходилось, причем не виртуально, а в реальных условиях – две недели в дикой природе восточной Сибири, лес и ограниченный набор снаряжения.

Но не пришлось, к концу вторых суток зарядил грандиозный ливень, и вода просачивалась сквозь завалы. Чистыми эти мутные ручейки, стекающие с потолка, назвать язык не поворачивался, но это не проблема. Кстати, датчик «призрака» фиксировал незначительное заражение радиацией, но фильтры с этим легко справятся, технически это была минимальная доза, неопасная для Булавина. Дрон потом ради профилактики вколет противорадиационный препарат, и все будет хорошо. К концу первых суток левая рука начала повиноваться, ключицу простреливало от резкой боли, когда он ей двигал, но все равно это хороший признак, без руки продолжать поход было бы крайне тяжело.

От нечего делать Рэм изучал свои характеристики и читал бестиарий по местным монстрам. Судя по заполнености шкал, его скоро ждало повышение стрельбы, стрельбы навскидку, скрытности, спокойствия (выдержки). Больше всего Рэма раздражало, что не качается интеллект. Он догадывался, что нужно много читать и изучать разный материал, познавать мир, но беда в том, что пока ему приходилось больше работать руками и ногами. Хотя после прочтения местного бестиария шкала подросла на четверть.

Утром второго дня Рэм облачился обратно в «призрака» и пополз наружу. Ключица почти не болела, но активно действовать рукой не получалось. За два дня обстановка существенно не изменилась. Подслушав пару разговоров между бандитами, Рэм выяснил, что накануне они потеряли в комплексе двоих бойцов.

– Меньше народу – больше кислороду, – подумал про себя Булавин и, прокравшись к восточному фасаду, принялся изучать доступную ему территорию через визор.

Надземный корпоративный комплекс, состоящий из семи зданий, правда, уцелело только шесть, сильно пострадал в результате удара. Самое высоким был музей, в котором Штопор и находился. От стальных устояло по два-три уровня. Но это ведь только надземная часть. Он так и не понял, чем долбанули по территории, поскольку прямо на месте центрального офиса зияла воронка глубиной метров двадцать и шириной около полусотни, земля в ней спеклась от высокой температуры. Остальные здания, как будто ножом срезало. Завалов хватало, но их было гораздо меньше, чем в самом городе. Все стены, обращенные к воронке, опалило огнем, словно тут бушевало пламя. Температура была, видимо, очень высокой, поскольку камень в некоторых местах просто плыл, как свеча. Существовали такие штуки на Земле в древности, видел Рэм в сети ролики, как их изготавливали и пользовались.

Именно в этот момент из здания, в котором он находился, вышла группа «вешателей» в количестве пяти человек в сопровождении двух боевых дронов и трех беспилотных роботов.

Рэм с интересом наблюдал, как они двинулись в сторону центрального комплекса. Территория была не маленькая, примерно с квадратный километр, по периметру разбит парк, который медленно оправлялся от нанесенного ущерба и зарастал высокой травой. Бандиты обошли воронку и скрылись в одном из зданий, которое на плане значился центральной технической лабораторией. Рэм аккуратно приподнялся над обломком стены, за которым укрывался, и посмотрел на бандитского наблюдателя. Тот, доверившись автоматической системе, плевал в потолок, ковыряясь ножом в банке с консервами.

На секунду Булавину захотелось подкрасться и порезать ему глотку. Во-первых, консервы лишними бы не были, жрать хотелось, но приходилось экономить. Во-вторых, характеристика у этого урода была такой, что система за его смерть давала не много не мало, а триста пятьдесят социков награды. Ну, и в-третьих, его в любом случае надо было устранить, прежде чем идти вниз. Но Рэму идти придется ночью, прямое столкновение с бандитами нежелательно. Так что, пусть сученок живет, ночью умрет тот, кто заступит на смену.

Обратно «вешатели» вернулись только к пяти часам, и было их четверо. К тому же они лишились одного дрона, не бог весть, какая потеря, но все же это их ослабило.

Рэм медленно снялся со своей позиции и уполз в свою берлогу, у него было шесть часов на сон, а потом… Потом его снова ждет спуск в подземелья и, в отличие от «вешателей», он представляет, куда ему нужно прорваться. Деактивировав броню, Булавин забрался в спальник и моментально уснул, мало кто умел так, как он, просто отпускал мысли, очищая голову, и мгновенно засыпал, ведь для солдата каждая минута сна во время операции – бесценное сокровище.

Разбудил его интерфейс без пяти минут одиннадцать. Штопор достал дентоклин и сунул в рот. Почистив зубы, он взялся за еду, опять пришлось жевать безвкусный, но питательный белковый сухпай. Два пакета супа и пюре ждали своего часа, когда Рэм сможет заняться готовкой без боязни быть обнаруженным. Здесь же запах выдаст его мгновенно. Подкрепившись, Булавин принялся за рюкзак. Упаковав все, как можно компактней, он достал веревку, которую прихватил в обиталище Регора, техник даже не заметил, как бывший сержант сунул ее в рюкзак, и вот теперь она ему очень сгодится. Активировав броню и перейдя в режим маскировки, Рэм выбрался из-под завала. С момента пробуждения прошел ровно час. Смена прошла десять минут назад, он слышал тихие шаги и негромкий разговор «вешателей». Затаившись в десяти метрах от наблюдателя, Рэм изучил диспозицию. Новый часовой носил имя Фанг, стоил в социках две с половиной сотни, подлежал немедленной ликвидации.

Рядом с ним, оберегая, висел поисковый дрон четвертого поколения, причем эта зараза была в активном режиме, да не абы каком, а сканирования на триста шестьдесят градусов, пусть сокращался радиус и заряд батареи, но зато часовой мог ощущать себя в относительной безопасности. В принципе, Фанг и пребывал в полной уверенности своей неуязвимости и нагло дрых.

Дроны-поисковики сроду брони не имели. Крепкий пластиковый корпус, максимум начинки, маскировочный режим, но это уже совсем на новых моделях, да и батарею он жрет еще сильнее, чем сканирование по окружности. С каким бы удовольствием Рэм бы прихватизировал себе этот небольшой шарик размером чуть больше кулака взрослого мужчины, но его навыки взлома роботов оставляли желать лучшего.

Спящий неожиданно сел и схватил лежащий на столе шлем, быстро что-то сказал в гарнитуру и снова устроился на стуле, вернее, это было комфортное кресло, видимо, нашли в руинах. Удобнее момента для ликвидации было тяжело представить.

Рэм вскинул свой Гаусс, хоть и не совсем бесшумно, но все равно, его достаточно для ликвидации всего железа. Первой жертвой стал дрон, его просто разнесло, засыпав обломками спящего. Тот открыл глаза, озираясь и пытаясь понять, что это было, когда спустя секунду получил пулю в висок. Третьей жертвой стала автоматическая станция слежения, ее Рэм раздолбал в хлам, потратив на нее весь остаток магазина. Эх, сколько стоила эта игрушка, но штука массивная, и утащить ее без вариантов, а значит, нужно сделать так, что бы она наверняка не подлежала восстановлению. Булавин одним рывком добрался до покойника, перчатку он деактивировал еще на бегу, поглощение энергии прошло уже вполне штатно – тридцать шесть единиц энергии душ. Он краем глаза заметил, что шкала заполнилась полностью. Но сейчас не было времени на выяснение, нужно идти вперед.

Рэм, внимательно смотря себе под ноги, спустился на второй уровень. Большинство «вешателей» спало, но двое сидели за небольшим столом и что-то пили из бутылок, изредка косясь на дверь, за которой храпел командир. Они еще не подозревали, что один из наблюдателей мертв, а второй доживает последние минуты. С ними тоже не возникло никаких проблем. Первым умер дрон, следом человек. Этот не спал, но помогло ему это мало. Правда шлем, который тот не снимал, в отличие от незадачливого часового наверху, помог мало, броня была хорошая, но короткой очереди не выдержала даже она, забрало раскололось, заливая кровью все вокруг. Он рухнул на пол плашмя с довольно приличным грохотом. Рэм на секунду замер, опасаясь, что звук падения будет услышан, но здание по-прежнему осталось тихим и безмолвным, да и далеко тот расположился, лестница была в северной части здания, а пост смотрел на восток, и между ними стояло немало перегородок.

Снова быстрый рывок, еще одно поглощение, плюс двадцать семь единиц в шкалу душ. Сейчас там по-прежнему значился второй уровень, чтобы переключиться на третий, нужно было подтверждение Булавина, а счетчик увеличил количество единиц до ста шестидесяти. Но возиться с этим некогда. Рэм мельком отметил, что его социальная значимость почти добралась до следующего уровня, еще совсем немного, и будет десятый. А за ликвидацию людей и железа ему упало пятьсот двадцать социков. Все, пора уходить. Рэм достал веревку, до земли двадцать пять метров, на лестницу соваться нельзя, была установлена скрытая камера, которая распознает его маскировку мгновенно, плюс два робота третьего поколения, завязанные на нее, ему этот геморрой без надобности.

Рэмперешел на южную сторону и, закрепив веревку хитрым узлом, сбросил бухту вниз. Хватило впритык, конец не достал до куска бетона сантиметров двадцать. Скользя по шнуру, Булавин сильно сожалел, что это не разведывательно-диверсионный костюм с его последней операции, там была отличная кошка, довольно дорогая штука, появившаяся на рынке всего год назад, здесь подобного не найти. Стреляешь маленьким гарпуном в поверхность, цепляешь к нему тонкий шнур, толщиной в пол сантиметра, и все, спускайся, длина – тридцать два метра, выдерживает вес полтонны. Но здесь банальная толстая веревка, и потерять ее нельзя. Рэм приземлился прямо за одной из опор. Сейчас очень немало всего валялось между винтовой красивой лестницей посреди холла, где торчала парочка роботов, и ним, а самое главное – его закрывала одна из десятиметровых фигурных опор. Булавин дернул за конец веревки, и та через секунду почти бесшумно упала к его ногам. Свернув ее в бухту, он закрепил ее на небольшой крюк на рюкзаке и, медленно скользя вдоль опор, тронулся в обход. Ему нужно было попасть в здание, которое стояло по соседству с тем, куда лазили «вешатели».

За полчаса он преодолел половину пути, добравшись до воронки. Именно в этот момент в спину ему ударил пулемет. Спасло солдатское чутье, а может, такая странная характеристика, как интуиция. За мгновение до того, как по нему открыли огонь, он почувствовал пристальный взгляд и, рухнув на брюхо, прикрывшись куском стены, на которую и обрушился ливень пуль. Стенка, к счастью, оказалась толстой, вот только низкой, всего метр, долго за ней укрываться не получится. Сейчас они притащат ракетомет, а может, и что потяжелее. Если явится четверка, что стояла на охране командирских покоев, то вообще без вариантов. У того двадцатимиллиметровая пушка и плазматик, правда, для него далековато, но и пушки с пулеметами хватит, чтобы эту стенку раздолбать в хлам за пару минут. И словно в подтверждении его мыслей, та вздрогнула от близкого разрыва, а с другой стороны пахнуло жаром, похоже, стреляли из ручного гранатомета, термобарической, но промахнулись.

По ощущениям, по Рэму сейчас работали стволов пять. Ситуация хреновей не придумать – ни убежать, ни уползти, ни отлежаться. Он сейчас как на ладони, ведь была мысль пройти парком через обожженные деревья… Похоже, осталось только одно. Рэм, активно работая локтями, подполз к краю воронки и заглянул вниз. Пологий склон весь в камнях и обломках всякого хлама, на дне даже разбитый аэрокар каким-то образом оказался. Если пересечь воронку, там другая стена, и она может прикрыть настолько, чтобы он покинул сектор огня бандитов.

Раздумывать особо некогда, да и ощущение такое, что время стремительно уходит, еще немного, и все… Рэм одним броском скатился в воронку, а в спину его толкнула ударная волна и куски камня, яркая вспышка на прежней позиции подтвердила его предположение, останься он там, это был бы конец.

Краем глаза Рэм заметил системное сообщение, что интуиция прибавила единичку, это радовало, полезная характеристика, теперь она равнялась восьми. Но пули снова засвистели над головой. Конечно, край воронки частично прикрыл его, но видимо кто-то из противников расположился выше, и Булавин был для него как на ладони. Выставив вперед ноги и сжимая в руках гаусс, Штопор заскользил по спекшийся земле. И тут «вешатели» кинули на стол свой главный козырь. Свист мины Рэм услышал за секунду до взрыва. Она рванула ниже по склону метрах в десяти, швырнув в лицевой щиток шлема кучу мелких камней. Огненный шар на секунду окутал все округ, но броня выдержала, правда, мгновенно стало жарко. А потом Рэм влетел в какую-то дыру и покатился кубарем вниз. Раз пять он саданулся о какие-то камни, винтовка вылетала из рук и ускакала в темноту, а Штопору все же удалось остановить бесконтрольное падение и зацепиться за кусок штыря, торчащего из какого-то обломка. Сверху еще раз рвануло, но уже приглушенно, и Рэм, задрав голову, посмотрел на то место, откуда свалился, там зияла дыра, через которую было видно ночное небо, начинающее светлеть. Весной и летом ночи на Рояксе были очень коротки, не больше четырех часов. Поняв, что он в относительной безопасности, Рэм огляделся. Визор исправно разгонял ночную тьму, он лежал спиной на огромных разбитых плитах, превратившихся в скат, все вокруг напоминало подвал разрушенного здания. Винтовка ускакала куда-то вниз, там, метрах в двадцать под его ногами, склон резко обрывался.

Левой рукой, которая как всегда болью отдала в плечо, он достал веревку и обвязал ее вокруг штыря. О том, чтобы влезть наверх, и речи не шло. Медленно спустившись к обрыву, он глянул в разлом. Все оказалось не так страшно, глубина небольшая – всего метров семь, причем в метре от пола, зацепившись ремнем за торчащий из стены штырь, висела его винтовка, с виду как будто цела. Вот только больше всего ему не нравились кости, устилающие пол, много костей, очень много костей. Часть из них принадлежала людям. Рэм вернулся к штырю и сделал свою хитрую петлю, после чего осторожно и, стараясь не шуметь, спустился вниз.

Подошвы коснулись пола, и по ушам ударил хруст ломающихся под его весом костей. Маскировка во время кульбитов слетела, и Рэм, активировав ее, снял со штыря гаусс и, быстро осмотрев и признав его годным к работе, разместил ее на груди стволом вниз. Он был коротковат, самое то для работы в коридорах и подземельях, где с длинностволом не развернуться. Дернув за веревку, он снова скрутил бухту и подвесил на рюкзак. Что ж, он попал в какое-то подземелье лабораторного комплекса, отчасти можно сказать, цель достигнута. Еще раз внимательно оглядевшись, Булавин увидел метрах в пяти от себя внушительную нору. Она ему не понравилась, поскольку костей вокруг нее было гораздо больше. А еще рядом валялась раскуроченная пехотная броня, старая, еще чисто из титана, такие делали лет сто пятьдесят назад на заре нанотехнологий. Но сейчас Рэма больше всего интересовало, кто вскрыл грудную пластину, словно консервным ножом, рваные края, все это залито чем-то бурым.

Булавин, стараясь вступать осторожно, приблизился к куче костей и, пригнувшись, вытащил оттуда плазменное ружье, тоже старое, одно из первых выпусков, с очень долгим нагнетателем, в лучшем случае выстрел в пару секунд.

Под ногой хрустнула очередная кость, и в норе кто-то низко зарычал и завозился. Рэм сделал шаг назад, и под ногой лопнул череп какого-то небольшого зверька, в тишине подземелья этот звук прозвучал громче любого выстрела. Секунда, и нечто стремительное и неуловимое глазу буквально возникло на груде костей. Рэм вздрогнул, прямо перед ним в паре метров стоял хивин. Еще недавно он читал его описание. На общий его название можно перевести как росчерк. Мутант с псионическими способностями, категория опасности – наивысшая. Главная фишка – рывок, может мгновенно преодолевать до восьми метров по прямой, все зависит от силы. Видит в темноте точно так же, как и днем, запредельное обоняние, способен учуять добычу метров за двести. Острейшие когти разрывают лист железа в три миллиметра толщиной, как кусок теста. «Призрак» Рэма не защита, а просто иллюзия. И самое хреновое – феноменально живуч, половина органов дублируется, запредельная регенерация.

Наградной перечень: за живого – четыре тысячи, целиковая тушка – две, тысяча, если принести некоторые внутренние органы, семьсот очков за убийство. И вот сейчас Рэм был жив только потому, что стоял на месте, не шевелясь, и на нем была броня закрытого цикла, иначе тварь бы уже учуяла его пот.

Неожиданно хивин втянул широкими ноздрями воздух, и его голова медленно повернулась в сторону замершего Булавина. Словно что-то чуя, тварь напряглась, и прогнулась на передние лапы, готовясь к атаке. Она ощущала врага. Не видя его, она знала, что он перед ней.

Рэм медленно начал поднимать винтовку, теперь кто успеет раньше. Успели одновременно. Голова мутанта оказалась на линии огня, и, словно почувствовав, что сейчас в него прилетит стальная пуля с бронебойным сердечником, хивин ушел в рывок. Выстрел и удар в грудь случились одновременно. Штопора буквально снесло, приложив спиной о стену. Мутант же крутился на одном месте, скуля и подвывая, и от этих звуков сразу заболела голова. Мощная крупнокалиберная пуля прошила тушку насквозь, прямо вдоль от груди до задницы. Рэм вскинул винтовку и тремя выстрелами превратил морду мутанта в кашу.

Булавин медленно сполз по стене и плюхнулся на очередные кости, причем довольно свежие, на некоторых еще сохранились куски гнилого мяса. Грудь болела просто адски. Его спасло то, что он был в режиме маскировки и в «призраке», пожалуй, любой другой маскировочный костюм выдал бы его, если не считать, конечно, того, что он был в крайнем рейде на Марсе.

Булавин выпустил из руки винтовку и достал дрона, правда, тут же передумал, чтобы обследоваться, нужно снимать костюм, а здесь наверняка адская вонища.

– Ну что, тварь, – вставая, поморщившись, произнес Рэм, доставая из ножен свой тесак, – сейчас мы на тебе опробуем мои способности к свежеванию добычи.

Слегка пошатываясь, он подошел к валяющимся туше, не сказать, что здоровый экземпляр, весит килограмм восемьдесят, не больше.

Но стоило ему коснуться тела хивина, как его ударило током, а пальцы обволокла уже ставшей привычной энергия, вот только она была не черной и не красной, под цвет аур, а мутно серой. Рэм тут же открыл инвентарь и увидел свежее системное сообщение:«Поздравляем, вы получили сорок две единицы энергии душ. Энергия не поддается классификации. Открыта новая характеристика – «душа мутанта». Последствия использования этой энергии не поддаются анализу».

Булавин озадаченно посмотрел на новую шкалу в характеристиках, она была заполнена наполовину. Ну что ж, еще одной загадкой больше, позже разберется.

Рэм возился долго, очень долго, не меньше двух часов, навыка разделки у него не было, и он буквально искромсал тушу, пытаясь добраться до нужных органов, некоторые он так и не смог извлечь и загубил, но все же ему досталась одна печень и два сердца. А еще с огромным старание он вырезал из головы чудом не пострадавший плотный кусок мозга, который отвечал за пси-способности. Все это он упаковал в пакеты-холодильники, которые нашлись в одном из карманов рюкзака, его бывший владелец был охотником и таскал с собой все потребное, а великолепный рюкзак позволял сохранить биологический материал в течение трех суток.

Рэм, разогнувшись, глянул вверх. Дыры, через которую он сюда попал, видно не было, но света прибавилось, что говорило о том, что ночь кончилась, и начался день. Нужно убраться отсюда и найти место, чтобы медицинский дрон смог снова его обследовать, самым плохим было то, что тот почти разряжен. Еще одна-две активации, и все. А батарея, которую Штопор вытащил из старого дроида еще на восточном форпосте, была уже полностью сухой, как бутылка виски у заядлого алкаша.

Рэм тронулся по тоннелю направо, и не угадал, через сотню метров он уперся в тупик, пришлось возвращаться. Кости равнодушно хрустели под ногами, а он уже не обращал на этот, ставшим привычным, звук никакого внимания. Выход нашелся через двести метров, когда разлом свернул на юг. Перед Рэмом открылся полутораметровый лаз в стене. Пришлось снова падать на брюхо и ползти. Грудь болела, Рэм уже трижды проклял жлобского Таира, который зажал полное оснащение костюма, мечта о медицинском модуле, встроенном в «призрака», становилась навязчивой.

Лаз оказался длинный, около двадцати метров. Наконец, и он кончился. Булавин оказался в тоннеле, на потолке слабо горели лампы, тусклый свет едва разгонял тьму. Штопор вымученно улыбнулся, утро не задалось, но теперь он представлял, где находится. Это был центральный монорельс, который шел от головного офиса корпорации к подземному комплексу. Рэм снова приблизился к цели. Мерно шагая, он искал место, где сможет перевести дыхание и заняться ремонтом себя. Одно радовало – ему не придется пробиваться через автоматическую систему безопасности, которую ежедневно пытались преодолеть «вешатели», так вышло, что они помогли Булавину, сильно сократив путь. Вот только он опасался, что уроды решат сунуться следом.

Дверь технического помещения отыскалось через триста метров. Рэм толкнул ее и ввалился в маленькую бытовку с двумя пластиковыми шкафами, столом, заваленными всякими полезными для рабочего человека железяками, и трупом, который сидел на стуле, откинувшись на спинку. Под ним бурое пятно и какая-то самодельная заточка, которой он вскрыл себе вены. На столе записка с одной фразой; «Руйка, прости меня».