Текст книги "Я обещаю выжить (ЛП)"

Автор книги: Кирилл Яковлев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

Глава 1

–Выходи, падла, все равно же найдем!

Я сидел, прижавшись спиной к влажной бетонной стене и дыша через раз. Из-за дверного проема доносились приглушенные переговоры неизвестных мне громилл с вполне известными мне целями. Не думаю, что сложно понять, чего хотят люди, ведущие огонь на поражение.

-Кончай прятаться, мы ж просто поговорить хотим!

Ага, как же. Я,возможно, и не мастер ведения боя в закрытых помещениях и не профессионал в обращении с огнестрельным, но и не идиот, в конце концов, чего, похоже, не скажешь о моих преследователях. Сначала стреляют, потом говорить пытаются. Глупенькие, наоборот надо.

Тем временем, шаги послышались уже довольно близко, в десятке метров от двери в каморку, где я прятался, и они медленно, но верно приближались. Благо, преследователи шли, не таясь, и я мог их слышать. Конечно, чего им бояться? Уж точно не меня – трясущегося от страха и бушующего в крови адреналина, безоружного, но невероятно везучего и только потому до сих пор живого семнадцатилетнего парня, удирающего от тройки вояк.

Каморка, служившая мне убежищем, имела один вход, через который я в нее и ввалился, удирая от пуль. Мебели или каких-нибудь станков в ней также не наблюдалось, так что прятаться было негде и бежать некуда, кроме как обратно в лапы преследователей. Рядом со мной на полу лежал кусок арматуры, ржавый и короткий. Я говорил, что мне всего семнадцать? Так вот, я не собирался оставлять попытки выжить. Жить хотелось безумно, и, притянув к себе и сжав в правой руке кусок арматуры, я приготовился, как пират, продать свою короткую жизнь как можно дороже.

Страшно было признаться себе, насколько жалко выглядят мои усилия. Вот сейчас в двери покажется фигура с автоматом, и не успею я пошевелиться, пули уже прошьют навылет мое тело и все.. Вывернув мои карманы и распотрошив рюкзак, мародеры ни с чем уберутся восвояси, ничего ценного у меня с собой нет, а я так и останусь лежать тут, на сквозняке...

Стоп. Сквозняк! Ну конечно! Значит, есть еще дыры в каморке, которая чуть не стала мне вечным пристанищем, значит, есть еще шанс. Вот только где? Естественно, все это в возбужденном от страха мозге пронеслось за пару секунд. Приободренный неожиданным открытием, я принялся шарить взглядом по стенам и сразу обнаружил метрах в трех-четырех над полом, аккурат надо мной, темный зев вентиляционной шахты. Тихо встав и сунув арматуту за пояс – кто знает, когда она снова пригодится – я быстро пропихнул рюкзак в шахту, а затем, не мешкая, полез туда сам, благодаря себя за ежедневные тренировки на турниках, благодаря которым вкупе с адреналином, это не стоило мне больших усилий. Подтянувшись, принялся энергично работать конечностями, толкая вперед рюкзак и уползая от угрозы. Через пару метров рюкзак передо мной уперся в преграду. Исследовав ее, я понял, что это поворот и пополз дальше, теперь в другом направлении.

И вовремя. Не успев отползти и на пару метров, я услышал, как барабанит по полу вентиляции какой-то предмет, явно заброшеный туда преследователями. Поняв, что это может быть, я запоздало закрыл ладонями уши и открыл рот.

Я понял, что не ошибся, когда громыхнул взрыв. Меня обдало жаром, по голове словно ударили сразу сотней молотков, а в уши напихали тонну ваты. Я мигом забыл, кто я и где нахожусь. Меня сильно мутило, но не рвало. Понадобилось полминуты, чтобы собрть остатки воли в кулак и медленно поползти дальше. К счастью, на этом неудачи на сегодняшний день кончились.

То ли вояки решили, что я умер и превратился в фарш после взрыва, то ли не смогли протиснуться в шахту, но они оставили меня в покое. Преодолев еще десять метров шахты (а на это у меня, контуженного и уставшего от погони, ушло немало времени), я окончательно выбился из сил и впал в беспамятство. Очнувшись, я не сразу понял, где нахожусь. Голова кружилась, кровь стучала в висках и отдавалась эхом тупой боли в затылке. Звуки поглощала ватная пелена. Тошнота противным комом стояла в горле, и меня наверняка рвало бы, если бы я хоть что-то съел за прошедший день (я был уверен, что я пролежал в отключке несколько часов, и что на улице уже стемнело).

Я с трудом открыл рюкзак и достал бутылку с водой. Сделал пару глотков. Легче от этого не стало, каждое движение давалось тяжело и отзывалось болью. Воды осталось совсем мало, нужно было что-то решать. Но прежде следовало понять несколько важных вещей. А именно, где я нахожусь, оставили ли меня мои преследователи. Решив не тянуть с этим, я взял рюкзак за лямку и аккуратно, стараясь не шуметь, пополз в обратном направлении.

У поворота вентиляции, которая спасла мне жизнь пару часов назад, я остановился. Признаюсь честно, мне было страшно. Я боялся, что стоит мне только высунуться, и я попаду в засаду. Во мне боролись страх и здравый смысл, который настойчиво твердил, что не настолько я нужен тем воякам, чтобы они меня тут караулили. Борьба продлилась недолго, и вскоре я благополучно вылез из шахты в тот самый бетонный закуток, где еще совсем недавно прятался от погони.

Выглянув в дверной проем, я не обнаружил ничего подозрительного. Но прежде чем выйти я, однако, все же взял в руку кусок арматуры, загодя припрятанный за пояс.

Следует сказать, что я находился на территории кирпичного завода, в каком-то ангаре, явно служившем складом, судя по лабиринту из сложенных здесь кирпичей, которые уже навряд ли послужат стройматериалами. Здесь я надеялся запутать преследователей и выйти с другой стороны. Вот только выхода с другой стороны не оказалось.

Вопреки моим ожиданиям, меня встретила не беспроглядная темень, а лишь быстро сгущающиеся сумерки. Небо было затянуто низкими тучами, вот-вот начнет накрапывать дождь. Нужно осмотреться и искать место для ночлега, пока я не промок. Собственно, ничего более подходящего, чем этот самый склад, я не нашел. Решив, что буду ночевать в нем, я отправился бродить по территории завода в надежде найти что-нибудь полезное.

Пройдясь по территории, я не обнаружил ничего, кроме мусора ни в административном помещении, ни под краном, ни в печах для обжига. Разве что кусок арматуры заменил на более длинный. Отчаявшись найти вещи, которые мне пригодились бы в дальнейшем и возвращаясь к складу, я заметил место, которое еще не осмотрел, а именно – хлебнувший горя деревянный сортир. С мыслями вроде «Чем черт не шутит?» я потянул на себя дверь и, заглянув внутрь, поблагодарил себя за небрезгливость. В углу стояла лопата с обломанным наполовину черенком и довольно неплохой топор. «А лопатка сойдет за саперную!» – весело подумал я и, прибрав свою чрезвычайно полезную находку, бодро потрусил к месту ночлега, благо, самочувствие понемногу улучшалось, а на место тошноты даже пришел голод. Думать о том, как инструменты попали в туалет мне совершенно не хотелось.

Зайдя в ангар, я сразу направился в заранее подмеченное место у стены, между двух куч бракованных кирпичей. Оно приглянулось мне тем, что там можно было довольно незаметно расположиться и на высоте около полутора метров от пола в стене имелось дыра. Я надеялся, что часть дыма от костра, который я намеревался развести, будет в нее уходить.

Черед полчаса я уже сидел у костра, укутавшись в плед (а что, я не турист, у меня спального мешка нет, а собирался я впопыхах), с аппетитом уминал кашу с тушенкой из банки. В котелке побулькивала закипающая вода, рядом на колышках были развешаны кроссовки и носки, промокшие и грязные. После насыщенного дня эта обстановка была просто невероятно уютной...Картину портила только лежащая в постоянной доступности арматура, но я старался на нее не смотреть и ни о чем не думать.

Закипела вода. Залив пакетик заварки, я откинулся спиной к стене и прикрыл глаза, чтобы подождать, пока заварится чай. А когда я их открыл, через дыру в стене уже пробивались рассветные солнечные лучи.

Глава 2: Затишье перед бурей

Проснулся я от того, что мне было неудобно. Я лежал на боку, уткнувшись лицом в стену. Прошедшей ночью спал я крепко и, как выяснилось, сильно вертелся, что, однако, не помогло мне принять удобную позу. Все тело болело, мышцы ныли и снова хотелось есть. Потянувшись, я повернулся к моему немудреному лагерю, полоснул по нему сонным взглядом и вскочил, как ужаленный. Рюкзака не было, котелка тоже! Меня обобрали, как полного идиота. Даже кроссовки, и те стащили. «Хорошо хоть носками побрезговали» – обреченно подумал я.

Я принялся было ходить взад-вперед по стоянке, но взял себя в руки и уселся у еще тлеющих углей. Подавляя в себе желание бежать сломя голову искать вора, я решил рассуждать. Во-первых, он не мог прийти и уйти бесследно, весь склад покрывал слой пыли, а на улице прошел дождь и было грязно. Но и сам я, и мои вчерашние преследователи, будь они неладны, здесь тоже прилично натоптали. Допустим, свои следы я отличить смогу. Гонявшие меня плохие парни были в военной форме и, вероятно, в берцах, так что понять, где они ступали, будет несложно. Остается понять, какие следы принадлежат вору, и можно пускаться в погоню. Что-то многовато их в моей жизни в последнее время..

Полный решимости, я рывком поднялся и тут же наступил босой ногой на что-то острое. Отдернув ногу, я тихо охнул от боли и принялся, стоя на одной ноге, ощупывать ступню. Удостоверившись, что еще и порезался, выругался, но зато понял, что далеко я так не уйду. Кровотечение было несильным, но все же его нужно было остановить. Снова усевшись на пол, я принялся проводить инвентаризацию.

В карманах обнаружились два пластыря и презерватив. Чего вы улыбаетесь, между прочим, наиполезнейшая вещь, тысяча применений! Он пока был ненужен, и я убрал его обратно в карман, а вот пластыри заняли свое место на ступне. После этого я одел великодушно оставленные мне вором носки, но естественно, так я тоже далеко бы не ушел. Нужно было срочно придумать, из чего соорудить нечто, которое заменило бы мне обувь, пока я не верну свою или не разживусь новой.

Я принялся озираться в поисках вещей, не замеченных мной ранее. Мда, не густо, вокруг одни кирпичи. На складе явно ничего не найти, я его еще вчера исходил вдоль и поперек.Подняв арматуру, с которой я спал в обнимку всю прошедшую ночь, я осторожно, следя за тем, куда ставлю ноги, пошел к выходу.

Выйдя на свет божий и оглянувшись, я увидел прелюбопытное нечто, а именно – свой рюкзак. Он валялся метрах в пятидесяти от склада на краю дороги, вокруг него были разбросаны мои немногочисленные пожитки. Внимательно оглядевшись – а не засада ли, кто знает, все вокруг, вон, как с ума посходили – я осторожно, не забывая, однако, смотреть под ноги, пошел в ту сторону. Пройдя половину я остановился и снова огляделся. Вроде чисто. Двинулся дальше.Через еще дюжину шагов снова взглядом исследовал местность и, окончательно убедившись в том, что никто не собирается пока меня убивать, подошел к рюкзаку и начал осматривать каждую вещь, не трогая ее и не перемещая, как учат нас в общественном транспорте. Все было чисто. Очевидно, вор стащил рюкзак и кроссы, отошел на безопасное расстояние и уже здесь забрал нужные ему вещи, а ненужные просто оставил здесь.

Я принялся собирать свои вещи, причем недосчитался доброй половины. Кроссовки, к сожалению, относились к утерянному, также как еда и вода. Вот сволочь, тут до ручья рукой подать!

Вспомнив о припасах, я вдруг почувствовал зверский голод и жажду. Вероятно, снова сказывался вчерашний насыщенный денек. Но теперь все было не так плохо, теперь у меня были хоть какие-то вещи. Жаль только вот, что топора не осталось. С ним хоть в город идти было бы не так страшно, а мне туда теперь идти точно придется. Но сначала – схожу к ручью.

Быстро соорудив себе обувь из куска брезента, давеча мной подобранного, за что я себя сегодня благодарил, я приладил свою арматурину к рюкзаку, наподобие самурайского меча и побрел к лесу, по которому протекал ручей. Дорога предстояла через поле, поэтому надо было идти быстро, чтобы долго не светить своей безоружной задницей на всю округу. В поле укрыться негде, встретил вооруженного грабителя – считай, труп.

Поэтому, выйдя с территории проклятой кирпички и пообещав себе сюда больше не возвращаться, я бегом потрусил прямиком к лесу, что виднелся невдалеке. Лесок находился к западу от завода, солнце светило в глаза. До него было метров восемьсот, так что за полчаса туда-обратно успею. Думаете, это много? А вы побегайте без обуви по полю с тяжелым рюкзаком за спиной, да еще и голодными и с пересохшим горлом! Гарантирую, вам не понравится.

Путь до леса прошел без приключений, и слава богу. Отдышавшись на опушке, я начал осматриваться в поисках одному мне известных меток, по которым вскоре без труда отыскал свой нехитрый тайник. Присев у неприметной для других березы, я принялся аккуратно сгребать присыпанную листьями землю между двух корней и вскоре нащупал бутылку в полиэтиленовом пакете. Быстро вытащив ее, я нетерпеливо снял пакет, убрал его в карман и, свинтив крышку, принялся жадно пить. Вы спросите, зачем я делал тайник с водой около ручья? А вот зачем. Воду из ручья пить нельзя, ее нужно очищать и кипятить. Выпил я, однако, немного. Надо экономить, неизвестно, когда удастся пополнить запасы питьевой воды, котелка-то тоже нет теперь. Убрав воду в рюкзак, я закинул его себе на плечи, подогнал лямки, подтянул брезентовое подобие обуви, попрыгал, проверяя, не трясется ли что. Ничего не бряцало и не мешало, лишь тихонько побулькивала в неполной бутылке вода, ну да бог с ней, пусть булькает, лишь бы была. Чувство голода немного отпустило. Мне предстояла опасная вылазка в город, и я тщательно все проверял. Было бы обидно, если бы какая-нибудь глупость стоила мне жизни. Удостоверившись, что вероятность такой глупости сведена к минимуму, я потрусил обратно, забрав немного левее, чтобы обойти стороной кирпичный завод. Ну его. Одни неприятности там.

Путь от леса до завода, который я про себя уже окрестил Проклятым, снова выдался спокойным и безопасным. Наверное, лимит неудач на ближайшее будущее исчерпан, но судьбу лучше лишний раз все же не испытывать и быть предельно осторожным. Как и намеревался, Проклятый завод я обогнул с южной стороны, и вскоре передо мной во всей своей мрачной красе предстала окраина города. Опустевшего и разграбленного города, таившего в себе целый букет опасностей от случайно зашедших хищников до очагов химического заражения.

Присев в зарослях малины за оградой первого дома (дома на окраине были частные, с огородами и напоминали дачи), я посмотрел на часы. Двадцать восемь минут, неплохо. Я решил немного отдышаться и осмотреть местность. Солнце теперь светило в спину, и было удобно осматривать город, а предполагаемым противникам в городе, напротив, было сложнее меня заметить из-за света, бьющего в глаза.

Осмотр показал, что со времени моего прошлого визита ничего не изменилось. Передохнув, я осторожно двинулся в глубь города, озираясь, пригибаясь и избегая открытых пространств. После того, как цивилизация здесь пошла прахом, многие жители города погибли в первый же день, на второй день погибла подавляющая часть убежавших в леса, до третьего дня дожили лишь такие, как я – чрезвычайно везучие, морально стойкие и физически подготовленные. Эти люди разделились на одиночек, выживающих на лоне природы и редко по разным нуждам заходящих в город, и мародеров, обитающих в городе и охотящихся на одиночек, а нередко и друг на друга. Их-то я и боялся, эти сволочи разговаривать не станут.

Тем временем я крадучись добрался до первых многоэтажек. Все магазины здесь были разграблены, идти нужно было ближе к центру. Передо мной лежала главная улица, широкая и на первый взгляд, безопасная. Но я то не идиот, я знаю, что там в окнах сидят снайперы со спортивными арбалетами и отравленными стрелами и ждут наивных дурачков. Сам недавно видел, как там погиб неизвестный мне одиночка. Потом его обобрали и труп утащили, дабы не портить иллюзию безопасности. Меня же такая судьба не устраивала, поэтому я обогнул первую четырехэтажку справа и, выглянув за угол, дабы убедиться в безопасности прохода, прижался к стене и гуськом двинулся вдоль, заглядывая в окна и глядя под ноги.

Концентрация внимания была предельной, в голове не было никаких лишних мыслей. Я полностью погрузился в аккуратное передвижение, и только поэтому, наверное, смог заметить тонкую проволоку, натянутую на моем пути. Присев, я принялся ее изучать. Твою за ногу! Это была растяжка, снаряженная сигнальными ракетами. Неплохо оснащены эти шакалы, семь лет им удачи не видать...

С одной стороны проволока была примотана к колышку, а с другой – к кольцу на ракете. Раз здесь поставили сигнализацию, зачит, за этим проходом не следили. Поэтому я стал быстро, но аккуратно снимать этот своеобразный «салют». Перекусил проволоку кусачками и бросил прямо здесь (сматывать не было времени), а вот ракету аккуратно снял с колышка, сунул в карман , расположенный на лямке рюкзака, после чего также быстро и тихо покинул место происшествия.

До городского центра я добрался без приключений, разве что видел из далека то ли собаку, то ли лисицу, и уже шел по переулку к подмеченному мной во время прошлой вылазки магазину, вроде небольшому супермаркету. Но судьба, как впрочем и всегда, имела на меня совсем другие планы. Не дойдя до места назначения всего сотню метров – вдалеке уже маячила упавшая вывеска – я заметил в переулке нечто, достойное внимания. А именно – труп.

То, что это труп, было ясно по вывороченным внутренностям. Меня затошнило, завтрак живо оказался бы снаружи, если бы он был внутри. Я не впервые видел труп, но к этому кажется, никогда не привыкну. Мораль и пустой желудок тянули меня к подмеченному супермаркету, а здравый смысл и уставшие и болящие ступни толкали в переулок. Глянув на хорошие берцы на ногах покойного, пусть ему хорошо лежится, я зажал нос и шагнул к трупу. Встав на колени, я быстро расшнуровал ботинки, стараясь не глядеть на живот и лицо убитого, снял их и вышел из переулка.

Сняв наконец надоевший брезент, я натянул новоприобретенные берцы. Они были всего на пол размера больше моей ноги, но, как говорится, на безрыбье и мясо – рыба. Обувшись, я мысленно поблагодарил покойного и уже бодрее зашагал по прежнему курсу.

Супермаркет сверкал целыми витринами. Даже двери были целы. То бишь, он был почти не разграблен. Разведка показала, что и ловушкой он не был. Смело приблизившись к дверям, я толкнул их, но не тут-то было. Потянул на себя – безрезультатно. Черт. Если разбить стекло – со всей округи сбегутся разные сволочи, до чужого добра охочие. Этого мне не надо. Поэтому я, оглядев стену, принял решение быстро.

Сбросив рюкзак, я вытащил из него веревку, один конец которой привязал к лямке рюкзака, а другой – к своей ноге. Подтащил рюкзак к стене, сам отошел на пару шагов, разбежался и, взбежав по стене, ухватился за декоративный выступ на в стене. Далее следовал нетрудный подъем по торчащим из стены остаткам вывески, пара опасных ситуаций, близких к падению и вуаля – я уже на крыше.

Поднять за веревку рюкзак, найти и открыть люк в торговый зал и привязать веревку к вентиляционной трубе не отняло много времени. Закончив эти нехитрые приготовления я спустился в зал.

Здесь было все, чего душа пожелает. Я быстро набрал тушенки, круп, воды и прочих необходимых вещей. К сожалению, ничего похожего на оружие в магазине не оказалось, но теперь я был снова готов к автономному существованию. Подумав, я вскрыл неработающий холодильник, перетаскал туда добрую половину припасов и снова закрыл его. Вроде незаметно, если что – приду пополнять запасы именно сюда. Ободренный и радостный, я натянул рюкзак на плечи и полез по веревке наверх.

На радостях я не подумал, что рюкзак заметно потяжелел. И как только я об этом вспомнил, находясь на полпути к люку, труба вентиляции, к которой была привязана веревка, предательски обломилась. Я шлепнулся на пол, сверху на меня упал кусок трубы, пребольно ударив меня по лбу. Глаза тут же залила кровь, правую бровь защипало. Я продемонстрировал окружающим меня полкам свой богатый внутренний мир и только собрался было встать и придумать новый путь отступления, как за лабиринтом товаров и касс вдруг громко раздался звук разбивающейся витрины.

Глава 3

Костя

Не успели еще последние осколки стекла закончить свой короткий полет до пола, а я, забыв о боли в рассеченной брови и заливающей лицо крови, уже вжимался в пол около ближайшей полки с какой-то бытовой химией и напряженно прислушивался. Сердце с каждой секундой колотилось все быстрее, пальцы начинали дрожать от быстро выделившегося адреналина. Разбитую кем-то витрину от меня отделяли с десяток полок и несколько касс, поэтому, как я ни старался, мне не удавалось услышать хоть что-нибудь. По ощущениям я пролежал уже час, вслушиваясь в тишину и ничего не слыша. В этот момент мне показалось, что до меня донесся таки характерный хруст, с которым стекло крошится под тяжелым армейским ботинком. Я весь обратился в слух. Хруст повторился, в этот раз за ним последовала произнесенная злым шепотом тирада, в которой явно угадывалась существенная часть ненормативной лексики. Это обстоятельство меня, естественно, не обрадовало. Во-первых, те, кто разбил стекло (было ясно, что вламывались в супермаркет не меньше двух человек – будь он один, обругал бы себя мысленно) не боялись нашуметь и привлечь внимание обосновавшихся в городе мародеров. Во-вторых, раз они не хотели больше шуметь, значит, планировали по самому магазину передвигаться скрытно. Ну, и в-третьих, количество брани в речи явно выдавало людей невысокого уровня культурного развития, а если по-простому – быдло-гопоту. А из этого всего следовало, что происходящее действо, скорее всего, мародерская охота. И я в ней участвую в качестве добычи.

Естественно, все это пронеслось в моей голове за доли секунды. В любом случае, оставаться на месте и ждать, пока моя участь сама-собой решится, я не собирался. Поэтому я тихо пополз к проходу между полками, чтобы для начала попробовать выглянуть и оценить обстановку. Адреналин бушевал в крови, было страшно. Достигнув края стеллажа с бытовой химией, я застыл в нерешительности. «Если я просто выгляну, то меня тут-же заметят, тогда я уже точно не убегу. Сдаваться нельзя – сначала оберут, потом прибьют моей же арматурой, – лихорадочно соображал я. – Нужно попробовать чем-то отвлечь их.» И в тот момент мне на глаза и попалась та самая упаковка мыла, которую я потом всю жизнь ненавидел.

Не отдавая себе отчета в своих действиях (знаете, как бывает, еще не успел подумать, а руки уже делают), я схватил упаковку, привстал и зашвырнул ее как можно дальше в сторону, откуда должны были появиться мародеры. Выждал секунду-две и выглянул из-за края стеллажа.

Мой план был предельно прост, даже несколько примитивен, и заключался в следующем: я незаметно заброшу мыло за спины мародеров, наверняка двигавшихся по обоим сторонам магазина, те услышат шум, обернутся, подумав, что они меня проморгали, а я любезно что-то уронил, дабы указать им на их оплошность, и вернутся проверить. А я тем временем спокойно выгляну, неспешно оценю обстановку, а там посмотрим – может, дам стрекача, а может, придумаю новый план. Я уже вам говорил, что судьба часто имеет на меня планы, идущие вразрез с моими? Так было и в тот раз, и все получилось далеко не так радужно, как я предполагал.

В тот самый момент, когда я, скрючившись, выглянул из-за стеллажа, мне навстречу из-за угла шагнул мародер. Я лишь успел полоснуть его взглядом, как мне в лицо прилетел кроссовок. Слава богам, это был не окованный металлом тяжелый ботинок, а то бы лишился я и передних зубов, и целостности челюсти. Но, естественно, ни о чем подобном я тогда не думал, зато в последний момент все-таки успел крепко сжать зубы, зажмуриться и дернуться вбок. Удар пришелся вскользь, но все равно был очень болезненным, в глазах потемнело, меня отбросило и перевернуло на спину. Не увернись я, наверное, этот урод запросто сломал бы мне шею первым же ударом, и песенка Гоши Журавля была бы окончательно спета (кстати да, так меня зовут, но об этом потом).

Только я попытался вскочить, как мародер схватил меня за грудки, поднял и сначала с силой впечатал спиной в полки (от перелома позвоночника меня спас рюкзак), а потом пару раз пробил мне в корпус, продолжая держать меня одной рукой, но уже не так сильно. Я защищался, как мог, но это не помогло – избивающий меня бандит обладал внушительной силой и отменными навыками армейского рукопашного боя. В этот момент к нам подоспел и его напарник.

-Мля, Штырь, харе его месить, помрет еще! – веско сказал он прокуренным голосом.

Штырь, нехотя, отпустил меня и отступил. Я едва не упал (еще бы, у меня аллергия на избиение), но главарь мародеров – а он, несомненно, руководил в этой паре, раз второй его слушался – поддержал меня и крикнул:

-Шпала, подваливай, все чисто!

Значит, их даже трое, и пока двое прочесывали супермаркет, один стоял «на шухере», как они, наверное, выражались.

Тем временем подошел Шпала – высоченный, неуклюжий, да еще и в очках, он разительно отличался от Штыря, низкого и плотно сбитого, и главаря – высокого, широкоплечего, и, наверняка, не менее сильного. Сразу ясно, кто в этой банде всегда стоит на шухере и получает самые незавидные крохи из награбленного, проще говоря, чье место всегда возле параши. И сразу видно богатство фантазии тех людей, что дали пацану прозвище. А он явно был пацаном, самым молодым в тройке.

-Ты че, придурок малолетний, – это главарь обращался ко мне – думаешь, крутой, да? Думаешь, мля, можешь безнаказанно ништяки тырить с нашей точки, а?! Да ты хоть знаешь, кто я такой, мля, и кто тут напасы хранит, а ублюдок?!

С этими словами главарь засадил мне в печень. Несильно, но болезненно. Я скривился, и посмотрел в лицо главаря.

-Не знаю – только и буркнул я. Шпала заржал было, но Штырь рявкнул на него, и тот притих, но продолжал давить гнусную лыбу.

-Не знаешь? Та я тебе расскажу. Это Шакала склад, сопляк. Шакала, которого банда весь этот городишко под себя подмяла, сечешь?

Вот как. Значит, эти суки уже в банду объединились и город контролируют. Вот так новость.

-Ну и че? Че делать с тобой будем, петушара? – продолжал главарь и снова ударил меня. Он, наверное думал, что я стану предлагать ему всякие «ништяки», чтоб тот меня отпустил, да не тут-то было.

-Шакала склад, пусть он и решает – ответил я почти с вызовом.

На самом деле, в моем сердце уже теплилась надежда на побег. Оружия при них не наблюдалось, и если меня поведут куда-то, то шансов сбежать будет значительно больше – я в прошлом легкоатлет, бегать умею.

-А че, пацаны, он дело говорит. – Подал голос Штырь впервые с момента знакомства моего лица с его кроссовком. Надо сказать, голос у него был довольно приятный, да и сам он выглядел куда лучше остальных мародеров и явно был честнее. – Надо его на базу вести. Мож Шакал его на счетчик поставит, или парашу убирать, а?

-Точняк, маза железная, отвечаю! – Загорелся идеей Шпала. Голос его был еще противнее, чем улыбка и смех, мне даже захотелось ему врезать, хотя я – человек мирный по своей натуре.

-Ты меня достал, барран – сказал главарь и вдруг с разворота дал Шпале в челюсть. Тот отшатнулся.

-Эй, ты чего, Кисель? – возмутился наказанный. Он не обиделся, явно не в первый и не в последний раз огребал.

-Провожу воспитательные работы! – гоготнул Кисель, так, оказывается, звали главаря.

Штырь улыбнулся. Не будь я пленником, я бы тоже оценил комичность ситуации, возможно, но не судьба.

Тем временем Кисель, не мешкая, обыскал меня, но не нашел в карманах ничего ценного, связал мне руки за спиной моей же веревкой, а мой рюкзак кинул Шпале, так и не открыв, что меня сильно удивило. Видимо, Шакала они боялись и собирались доставить меня нетронутым. Относительно.

-Ты потащишь. – Коротко и ясно пояснил Шпале Кисель.

-Почему опять я? – возмутился было тот, но вспомнил о воспитательных мероприятиях и заткнулся, насупившись.

Так мы и вышли из супермаркета. Первым шел Кисель, за ним я, потом Штырь. Замыкал шествие Шпала, несший мои вещи и тихо злящийся на весь окружающий мир. Это я приметил, когда попытался обернуться, но Штырь больно ткнул мне в спину моей же арматурой и бросил «Шагай, не оборачивайся.» Дважды повторять мне не надо было.

Наша процессия двигалась по правой стороне дороги вдоль домов. Впереди, метрах в тридцати, я заметил переулок. Решив, что лучше не тянуть, я украдкой осмотрелся и, не увидев опасности, приготовился резко дернуть вправо между домов. А дальше останется лишь надеяться, что бегаю я быстрее, чем конвоиры и что не нарвусь на других мародеров.

За десять метров до переулка сердце бешено заколотилось, дыхание сбилось. Те, кто знаком с легкой атлетикой, знают это состояние. Оно одолевает спортсменов перед каждым стартом, а сейчас старт был очень ответственный, и провалить его нельзя было ни в коем случае.

Время для меня замедлилось. Вот Кисель проходит границу дома, за которым находится переулок. Делает шаг, не глядя по сторонам. Я прохожу эту границу, украдкой, не поворачивая головы, смотрю вправо. «Сейчас или никогда!» – проносится в голове. И уже готовый втопить во весь опор, спасая свою шкуру, я замечаю человека, стоящего в паре метров за углом.

-А ну стоять, суки. – твердо произносит он.

И в доказательство того, что его надо слушаться, направляет ствол пистолета в голову Киселя. Мародеры замирают, только Шпала делает еще шаг, прежде чем остановиться. Вот же придурок, даже меня уже достал.

-Ты, иди сюда. А вы не рыпайтесь, если не хотите всхлопотать по дырке в голове. Ну че ты стоишь, давай резче! – нервничает парень с пистолетом..

Я выпал из ступора, охватившего всех из-за неожиданно внесенных в наше мирное существование – ну, как мирное, скорее, безмятежное – корректив и, не мешкая, перешел на сторону парня с пистолетом. Дают – бери, бьют – беги (что я, собственно, и собирался сделать до этого за неимением дающих).

На вид тому было лет двадцать пять, средний рост, непримечательная внешность. Обычный парень, каких много. Наверняка недавно закончил какую-нибудь путягу, работал, жил в маленькой съемной квартире с молодой женой и копил на свадьбу. Может, был и ребенок, совсем еще маленький. Но это недавно. Сейчас он стоял посреди Города шакалов (я говорил, что люблю всему давать новые, свои названия?), направив ствол в голову одного из прихвостней мародера Шакала и спасая мой зад. Его мотивы мне были неясны, но это меня не особо волновало. Спасает, и ладно.