355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Кирилл Казанцев » Народная диверсия » Текст книги (страница 2)
Народная диверсия
  • Текст добавлен: 10 октября 2016, 02:23

Текст книги "Народная диверсия"


Автор книги: Кирилл Казанцев



сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Глава 2

На другой день Володя уехал домой на попутке, везущей в город молоко с фермы Дубровино. Он пообещал не отпускающим его Угорцевым разузнать в городе насчет их прав на хуторскую землю и хоть что-то попытаться сделать. Он трясся в кабине грузовика и вспоминал, как вчерашним вечером сидел с Арсением Матвеевичем на берегу озера с удочками. Карасики попадались все мелкие, зато наговорились они со стариком вдоволь. Хозяин все рассказывал, как живет сам и его соседи: люди кормятся своими огородами и домашней живностью, ловлей рыбы в озере, собирательством ягод и грибов в близлежащем лесочке. Надо, обязательно надо помочь им, думал Володя. А иначе кто это сделает?

Плохо одно: Лида сейчас же начнет собираться на море, и ему придется страшно огорчить ее. Лида... С ней они жили уже почти два года. Девушка она была правильная, в двадцать два закончила институт со специальностью «Менеджмент» и теперь работала менеджером в фирме, где Володя служил сначала простым охранником. Это уж потом его сделали замом начальника охранной службы. Зарплата у него стала вполне приличная, а с Лидой он познакомился там же, задержав ее однажды по ошибке на входе: у нее с собой была подозрительная коробка, от которой запищал его металлоискатель. Володя вежливо попросил девушку показать, что в коробке.

– Не открою! – категорично заявила Лида, гневно сверкнув своими почти черными глазами.

– Тогда я буду вынужден задержать вас.

– На каком это основании?

– Может, у вас с собой взрывное устройство.

– Что?! Взрывное? Вы обалдели, что ли? Или я так похожа на террористку?!

– Вообще-то похожи: все террористки очень красивые. Это чтобы отвлекать внимание...

Лида сначала нахмурилась еще больше, а потом, поняв, что это ей комплимент, улыбнулась. Она открыла коробку без лишних препирательств, в коробке оказался подсвечник, выполненный в старинном стиле. У ее начальницы Веры Васильевны был день рождения, и девчонки скинулись ей на подарок...

А потом Володя, чтобы загладить свою вину, пригласил девушку в кафе. Он дождался ее после работы, и они пошли в «Ванильный рай». Лида съела два пирожных и выпила две чашки кофе. И он пошел проводить ее до дома, так как делать в этот вечер ему все равно было нечего, а симпатичная брюнетка с черными, как у цыганки, волосами пожаловалась, что в подъезде ее часто встречает сосед-алкаш, который пристает к ней. И Володя, как благородный рыцарь, конечно же, отправился разобраться с соседом – любителем приставать к симпатичным девушкам.

Соседу оказалась немногим за сорок. Он выглядел так, словно беспробудно пил добрых пару месяцев и теперь пытался понять, где он и что с ним происходит. Он зажал было Лиду в подъезде, но вошедший вслед за ней Владимир схватил алкаша за шиворот и практически приподнял над лестничной площадкой:

– Слушай, ты, урод заспиртованный! Если я тебя еще раз увижу рядом с этой девушкой ближе чем в десяти метрах, будешь собирать свои мослы по всему подъезду. Понял?

Алкаш перебирал в воздухе ногами и хрипел, потому что воротник рубашки врезался ему в горло и душил его. Увидев, что мужичонка покраснел и задыхается, Володя отпустил его. Тот сразу рухнул на пол как подкошенный, начал кашлять, беспомощно размахивая руками, а потом пополз по полу в сторону своей двери.

Лида и Володя перешагнули через соседа и пошли по лестнице наверх на Лидин этаж. Девушка смотрела на своего спасителя с восхищением, что-то говорила о мужском поступке, благодарила, но он только отмахнулся: да было бы из-за чего разговор вести!

В следующий раз его дежурство было только через двое суток, и когда они снова увиделись, Лида первая спросила с некоторым вызовом:

– Ну? Куда пойдем в этот раз?

Володя немного растерялся: вообще-то в его планы не входило идти сегодня куда бы то ни было, и тот вечер, когда он пригласил сотрудницу в кафе и проводил до квартиры, считал просто попыткой сгладить небольшой конфликт. Но Лида смотрела на него с ожиданием. Нет, он был совсем не против сходить куда-нибудь, тем более с такой симпатичной девчонкой, но не сегодня: именно в этот вечер он обещал матери прибить ей в ванной купленную им на ее день рождения новую полочку с зеркалом. Он клятвенно заверил ее, что заедет в половине седьмого, а мама сказала, что приготовит его любимый плов с курицей, и вот...

– Так куда идем? – настойчиво повторила вопрос брюнетка.

Володя внимательно посмотрел на новую знакомую. Девушка оказалась смелой. Она смотрела на молодого человека с каким-то даже вызовом. Черт, что же делать? Отказать? Обидится. Пойти с ней гулять – обидится мама. Женщины, они такие, им ведь не объяснишь...

Пока он прибивал в ванной полку, Лида с мамой накрывали вместе на стол. Володя вымыл руки и вышел в кухню:

– Все готово, мадам Строгова, принимайте работу...

Конечно, Лида поняла все по-своему. Она страшно удивилась, почему после этого они не поехали к нему. Тем более, он ведь сам сказал ей, что живет один, отдельно от родителей, в квартире, которая досталась ему после смерти бабушки. Но Володя не мог вот так сразу пригласить девушку к себе: еще обидится...

Лида все равно обиделась, но совсем на другое: познакомил с мамой, но при этом не пригласил к себе, проводил домой. Можно сказать, спровадил...

И снова они не виделись два дня. А потом у него опять были сутки, на которые он заступил в шесть вечера, отдежурил и снова увидел ее. Она шла с работы и заглянула к нему в комнату охраны – просто так, проведать...

Такие их встречи продолжались месяца полтора. Володя все не мог решить, встречаться ему с Лидой или нет. Конечно, с одной стороны, она ему нравилась: девушка симпатичная, можно сказать, красавица, гордая, знающая себе цену. С другой, он привык ко всему относиться очень серьезно, в том числе и к делам любовным. Если уж начинать встречаться с девчонкой, так по-серьезному, чтобы потом и в ЗАГС... А иначе зачем? Поматросить и бросить – это не для него, он не из таких, не из шалопаев. Так что, прежде чем начать встречаться, считал Володя, надо хорошенько подумать, подходит ли ему девчонка. Чтобы ни самому потом не огорчаться, ни девушку не огорчать.

А через полтора месяца он все-таки решился и пригласил Лиду к себе.

– Наконец-то! – выдохнула она. – Строгов, я уж думала, не дождусь от тебя такого поступка...

Они пили красное вино, ели приготовленный Лидой по такому случаю фирменный салат с кальмарами и танцевали. Салат Володе страшно не понравился, он вообще терпеть не мог всякую японо-морскую экзотику. Салат он ел только затем, чтобы не огорчить девушку, и больше старался танцевать. Музыкальный центр у Володи не самый позорный, колонки, расположенные в разных углах комнаты, звучали клево и заволакивали комнату чистым стереозвуком...

Он все посматривал на часы и думал, что ехать домой Лиде, пожалуй, уже поздно. А это значит, она останется у него. А потом вдруг Лида сама поцеловала его, первая. Володя вздохнул облегченно: ну, значит, так тому и быть...

А утром она сказала, что не возражает, если он позовет ее к себе жить. Она будет ему готовить, убирать квартиру, гладить ему рубашки и все такое. Да и ездить на работу ей гораздо ближе от него, чем из квартиры ее родителей.

– А твои предки? – удивился Володя. – Как они посмотрят на это? Они не будут против?

– Ты что, Строгов?! Мне не пятнадцать лет. Я, между прочим, уже три года, как институт закончила.

Володя посмотрел на Лиду удивленно:

– Так тебе двадцать пять?

– А ты думал, сколько?

На другой день она перевезла к нему свои вещи...

* * *

Лида страшно обрадовалась возвращению Володи:

– Ну? Ты? И так быстро? – удивилась она, открыв дверь. – Вот молодец! Правильно, нечего там с этим старичьем делать. Проведал, и хорошо, пусть и за то спасибо скажут... Давай, Строгов, собирай свою сумку, завтра же едем в Кабардинку. Я то свой чемодан давно собрала... Насчет машины не забудь на СТО позвонить, я думаю, она уже готова... Кстати, обедать будешь? У меня плов с курицей есть...

Лида говорила и говорила, не давая ему вставить слово. Казалось, она была безмерно рада его такому скорому возвращению, а главное, их предстоящей поездке. Страшно не хотелось огорчать любимую, но куда деваться! Володя вымыл руки и сел к столу.

– Чая налей, если нетрудно... И это... там у меня в сумке банка молока деревенского, сало, сливки... В холодильник поставь, если есть не будешь. Да, и карасики там тоже есть, жареные, в сметане. Мы с Матвеевичем на вечерней ловле взяли несколько штук...

Почти все гостинцы Лида убрала в холодильник, потом села к столу, налив себе и Володе чай и поставив на стол банку сливок. Она любила чай с молоком, считала, что это улучшает цвет ее лица.

– Жалко, поздновато ты приехал. Если на море отправляться, то лучше выезжать рано утром. Вот Ирка с другом в половине шестого утра уже были на трассе...

– Лид, подожди. Мы пока никуда не едем, – сказал Володя, попивая чай, заправленный сливками.

– Как это не едем? Строгов, ты что, в натуре, шутишь? Я уже два дня как в отпуске! Время уходит. У меня, между прочим, всего две недели...

– Лид, понимаешь, тут такое дело...

– Какое такое?!

Володя посмотрел на свою девушку и понял, что сейчас будет скандал. Она действительно долго ждала этого: поехать в отпуск вместе да еще к морю! В прошлом году у них не получилось отдохнуть вдвоем: у него отпуск был в мае, а у нее в конце июля, раньше ее не отпустили, так как в отпуске были другие, а она работала то за одну сотрудницу, то за другую... Она так огорчилась тогда! И вот в этот раз... Нет, она сейчас или расплачется, или будет кричать на него. И, в общем-то, она по-своему права.

Володя поспешил успокоить Лиду:

– Слушай, возможно, это ненадолго.

– Что ненадолго?

– Да так... Надо помочь кое-кому...

– Кому помочь, Строгов?

– Старикам Угорцевым. И всем остальным хуторянам...

– Что, дров им наколоть на зиму? – съязвила Лида. – Или скотину за них попасти, пока они в отпуск съездят?

Володя посмотрел на нее почти со злостью. Зачем она так? Да, он знал, что она не любит, когда он говорит о хуторских или ездит к ним, но ведь это родители его друга Матвея! Да что там друга... После того, как Матюша, как его ласково звали многие в полку, спас жизнь ему и еще двум ребятам, они считали его своим братом. Названым братом!..

Его письмо тогда случайно попало на глаза одному из контрактников. «Здравствуй, дорогой мой сыночек Матюша!..» – писала в письме Татьяна Семеновна.

– Матюша! – заржал обрадованный парень. – Не, пацаны, я угораю: такой шифоньер – и «Матюша»!..

Угорцев младший ему тогда чуть не врезал: не фиг в чужие письма нос совать!

Володя оттеснил друга в сторону:

– Не бери в голову, он не со зла... Так, шутит.

Конфликт загасили силами друзей-соратников, но за Матвеем так и закрепилось это прозвище. Он сначала дулся на всех, потом привык, даже откликался. Только Володя звал его всегда Матвеем, понимая, что другу не нравится его детское прозвище. Мать может называть сына как угодно, на то она и мать, но друзьям, считал Володя, это непозволительно.

Если бы он сейчас был жив! Володя дорого отдал бы, чтобы друг был с ним рядом. Они бы тогда не разлучались. Но изрешеченное пулями и залитое кровью тело молодого красивого парня осталось лежать в чеченской земле. Володя знал, что в цинковом гробу, который привезли родителям, лежала только камуфляжная форма Матвея, в которой он погиб, и обувь.

Он устало и грустно посмотрел на злое лицо Лиды.

– Что, дров им наколоть на зиму? Или скотину за них попасти, пока они в отпуск съездят?

– Они в отпуск не ездят, – только и сказал. – Некогда им: работы полно по хозяйству...

Володя вынул из кармана телефон и набрал номер своего знакомого Гришки Круглова по кличке Круглый или Шар. Гриша добрых лет пять нигде не работал, но обладал одной удивительной способностью: он имел кучу знакомых и все про всех знал.

– Круглый? Привет, это Владимир...

– О! Строгач! Как делишки насчет любвишки?

– Да нормально все, – поморщился Володя; он не любил приколы Шара, считая их примитивными и нелепыми. – Ты мне вот что скажи, Круглый, можешь ты разузнать по своим каналам одну вещь?..

– Я все могу. Говори, что нужно. – Круглов сразу сменил беспечный тон на деловой.

– Значит, так, разведка: нужно выяснить, кто из городского начальства собирается строить на хуторе Озерном – это близ деревни Дубровино – дачи. Даю подсказку: этот же строитель тянет в Дубровино газ.

– Газ? Так, так... «А у нас в квартире газ – это раз»... Строгач, а если не секрет, зачем тебе такие сведения?

– Это как раз секрет.

– «Большой секрет для маленькой такой компании»? Понятненько... Лады, как только что-то выясню, – звякну!

Володя выключил телефон и положил его на стол. Он допил свой чай со сливками и посмотрел на Лиду. Она молчала и тоже смотрела на него.

– Строгов, тебе делать больше нечего? – наконец спросила она. – Что тебе не едется на море, как всем нормальным людям? Загорал бы сейчас на пляже, заплывал бы себе за буйки... Ты ведь любишь плавать далеко, а?

– Люблю, – кивнул Володя.

– Ну вот. Загорал бы в Кабардинке на песочке, занялся бы там каким-нибудь интересным делом...

– Каким, например? – тут же уточнил он и, откинувшись на спинку стула, скрестил на груди руки.

– Ну, я не знаю... Собирал бы для меня большие красивые раковины со дна моря... Ты умеешь нырять глубоко?

– Умею. И раковины я тебе соберу, сколько хочешь, обещаю. Но – потом.

Володя встал и вышел из кухни.

– Потом... Потом – суп с котом! – Лида тоже встала и, надев фартук на яркий короткий домашний халатик, принялась со злостью мыть в раковине чашки.

* * *

Круглый позвонил часа через два. Володя, приняв к тому времени душ, лежал на диване и давил от нечего делать кнопки пульта. Ни на одном канале телика не показывали ничего путного. Лида ушла в гости к подруге Ирке: надо же было кому-то излить душу!

– Строгач, слухай сюды, – явно рисуясь, сказал Круглый. – Значится, сведения у меня такие: на Озерном твоем местечко себе облюбовали зам главы нашего славного города Чиндяйкин и его закадычный друг и собутыльник, начальник «Горгаза» Тамбовцев. Знаёмы вам, товарищ, такие хвамилии?

– Знакомы... Круглый, а это верняк?

– Ты о моих сведениях? Обижаешь, Строгач. У меня в администрации свой человечек... Тильки хвамилию не пытай – не ка́жу...

И любит этот Круглый кривляться! Клоун. Впрочем, этот клоун помог Володе два года назад найти работу. Не совсем, конечно, бескорыстно (пришлось отдать ему «в благодарность» первые две зарплаты), но все-таки. У Володьки тогда с работой была напряженка: рука была еще разработана плохо, и далеко не везде его принимали с распростертыми объятиями.

– Ладно, Круглый, спасибо тебе, помог...

– Да нема за що! Обращайтесь, колы нужда...

Володя положил телефон на подлокотник дивана и задумался. Конечно, обоих названных товарищей он знал, особенно Чиндяйкина Никанора Никодимовича: тот был замом главы местной администрации и часто мелькал на экране по местному каналу. Чиндяйкин был словоохотлив до безобразия, местные острословы даже придумали про него поговорку: Никанор – болтун и вор. Последнее практически ни у кого не вызывало сомнения. Дело в том, что все родственники этого чиновника вскоре после назначения его замом главы вдруг стали сказочно богатыми: супруга быстро заимела свой весьма прибыльный гостиничный бизнес, а теща стала владеть целой сетью аптек. Поговаривали, что и уважаемые родители Никанора Никодимовича тоже вдруг как-то разбогатели. Они переехали из деревни в город и приобрели здесь себе скромный трехэтажный особнячок в весьма престижном районе с участком всего-то двадцать соток. Разумеется, людям в преклонном возрасте трудно было самим ухаживать и за домом, и за участком, и вскоре за высоким забором особняка замелькали люди в рабочих комбинезонах. Впрочем, папа и мама зама оказались очень скромными людьми: в их доме было замечено всего-то три (!) человека обслуги, и старикам ничего не приходится делать самим. Поговаривали, что раз в неделю к ним на дом приезжает врач, чтобы следить за здоровьем почтенных людей. А еще было доподлинно известно, что до замужества мадам Чиндяйкина была простой школьной учительницей, но после как-то уж очень быстро дослужилась до директора школы, а потом оставила эту не достойную ее должность...

Володя встал с дивана и достал из кармана рубашки, висевшей на плечиках на дверке шифоньера, сигареты. Так, это то, что он знал о господине Чиндяйкине. Впрочем, подобные сведения о чиновнике и его близком окружении ни для кого в городе не были особым секретом: время от времени они появлялись в некоторых печатных органах. Зама критиковали, недвусмысленно намекали на нетрудовые доходы и бизнес, оформленный на родственников, но тому было все нипочем. Непробиваемо-самоуверенный, он даже не считал нужным оправдываться. Только время от времени лениво так оговаривался в интервью телевидению: мол, некоторые клеветники льют на меня всякую грязь в своих бульварных пошленьких газетенках, но я, мол, такой весь из себя чистый и непорочный, что на всякие выпадки противников не реагирую – чести много!

Так, с этим кренделем вроде все ясно. А что известно о Тамбовцеве?

Володя вышел на балкон и закурил. Он пытался вспомнить хоть что-то о начальнике «Горгаза», но не мог. Нет, вот о нем он ничего не знает. Как-то не доводилось читать, а может, просто пропускал эти статьи. Хотя, если верить поговорке «Скажи мне, кто твой друг...», тут и гадать-то особо не стоит: наверняка Тамбовцев такой же фрукт, как и Чиндяйкин. Не зря же особнячок себе строит вдали от людских глаз...

Володя докурил сигарету, бросил окурок в консервную банку из-под кабачковой икры, что стояла на балконе и служила ему пепельницей, и зашел в комнату. В «Горгазе», по счастью, работал одноклассник Аркашка Мазур. Если ему позвонить, он наверняка выложит все о своем начальстве. Где тут старая записная книжка?..

Аркашка обрадовался Володе как родному.

– Строгов! Вован! Привет! Сто лет тебя не видел.

– А я тебя двести...

– Как ты, рассказывай! Кого из наших видишь?

– Могу и рассказать, если желаешь. Только не по телефону же. У тебя когда перерыв на обед?..

Через час они сидели в кафе на набережной. У Аркашки именно сейчас был обеденный перерыв, и Володя, заехав по пути на СТО и забрав свою «Ниву», подкатил к дверям «Горгаза». В кафе они заказали себе ланч, и Мазур начал засыпать Володю расспросами. Пришлось, орудуя ложкой и вилкой, рассказать кое-что о себе, о тех одноклассниках, которых он встречал иногда на улице и с которыми перезванивался. Потом Володя аккуратно перевел разговор в нужное ему русло.

– Аркашка, ты ведь у нас в «Горгазе» давно работаешь...

– Да, распределили после техникума. Я ведь его с отличием закончил!

– Молоток! Слушай, а ты знаешь что-нибудь про своего начальника Тамбовцева?

– Ну, как тебе сказать? Знаю кое-что... но не больше других.

– Расскажи в двух словах.

– А тебе зачем?

– А я любопытный.

– А я, знаешь ли, мечу в начальники своего отдела. Да, вот такой я карьерист! Я там уже десять лет отпахал, и с моими мозгами... Короче, я, возможно, скоро получу повышение, и мне не хотелось бы потерять эту должность.

– Не бойся, не потеряешь. Даю слово: никто никогда не узнает об этом разговоре. Так что там с твоим шефом?

– А ты что, компромат собираешь на вот таких? – Аркашка потыкал указательным пальцем в потолок, намекая на высокую должность своего шефа.

– Нет, зачем он мне?.. Слушай, Аркаш, правды я тебе сказать не могу, честное слово. А врать не хочу. Ты человек умный, ты меня на враках сразу поймаешь, поэтому давай так: ты мне выкладываешь про своего шефа все, что можешь, а я тебе даю слово боевого офицера, что ничего с твоим любимым начальством не случится.

– Любимым? – усмехнулся Аркадий и даже есть перестал. – Ну, ты даешь! Кто же любит свое начальство?! Да он у нас такие порядки завел!.. Драконовские. Все на всех доносят, дисциплина – как в тюрьме; чуть что, сразу премии, гад, лишает... Нет, я его как раз не особо уважаю. Знаешь, как его все зовут за глаза? Тамбовский волк. А насчет сведений о нем... У таких всегда все в порядке. Ему сорок три года, он женат, говорят, есть и любовница...

– А в материальном плане как?

– Ну, ты, Вова, даешь! Скажи мне, кто у нас из начальства хило живет в материальном плане?! У Игоря Валерьевича, насколько я знаю, шикарная «четырешка» в тихом центре, дача, иномарочка... «Мицубиси Паджеро», между прочим.

– Хорошая игрушка, – с некоторой долей зависти кивнул Володя. – Что еще?

– Одним словом, у Тамбовцева «все, как у людей». У богатых людей. Все тип-топ! Пожалуй, большего я тебе сказать не могу, как видишь, все в самых общих чертах.

– И за это спасибо. Кстати, ты не слышал, он не собирается построить себе еще одну дачку или коттеджик?

– А я почем знаю? Может, и собирается... У богатых, как говорится, свои причуды.

– А Тамбовцев ваш богат?

– Да уж ланч за сто пятьдесят рублей себе на обед в кафе, как мы с тобой, не заказывает, это точно! Говорят, его дети учатся в Англии, так что в той «четырешке» они с супругой живут вдвоем. А еще говорят, что маникюрша и парикмахерша к ней на дом ходят. Чуешь?

– Чую, – кивнул Володя, отодвигая от себя пустую тарелку и принимаясь за кофе. – А что у вас слышно про то, что в деревню Дубровино тянут газ?

– А ты почем знаешь? – удивился Аркашка, тоже принимаясь за кофе.

– По «червонцу»... А что, это секретные сведения?

– Ну, секретные не секретные, только у нас про это особо не распространяются.

– Почему?

– Да как тебе сказать... Старые работники нашего учреждения говорят, что жители газ туда давно себе выбивали, еще с советских времен, только им все время отказывали: мол, это экономически невыгодно, в такую маленькую деревушку, к тому же вымирающую, газ тянуть. Это ж какие деньжищи! Трубы, опоры, сварка, фитинги, вентили, зарплата рабочим... А отдача – копеечная. Нет, это очень невыгодно, я сам все просчитывал; правда, давно, лет восемь назад или больше... С тех пор мы ту деревушку вообще вычеркнули из списка населенных пунктов, подлежащих газификации... И тут вдруг совсем недавно мне начальник отдела дает задание: снова все просчитать, дать обоснование и начать чертить проект. Я, конечно, очень удивился, но проект и расчет сделал, и теперь, насколько я знаю, уже начаты работы...

– Лихо! – восхитился Володя. – А ты не спрашивал, что вдруг такого случилось, что начальство свое мнение поменяло?

– Да мне-то это зачем? У меня других дел полно. Ну, тянут газ и пусть себе тянут. Пусть люди порадуются...

* * *

Пусть порадуются... Только не все будут радоваться, думал Володя, высадив одноклассника возле его организации и выруливая со двора «Горгаза». Вот старики Угорцевы точно не будут радоваться, и их соседи Макариха с больным сыном и старик с внучкой-сиротой. Этих просто выселят в Дубровино, и, хоть там и будет такое замечательное чудо цивилизации, как газ, но не будет их родных домов, в которых они жили много лет, к которым привыкли, с которыми срослись...


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю