Текст книги "Спящий красавец (СИ)"

Автор книги: Кира Страйк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 17 страниц)

Вот сейчас я прям поняла, что ничего не поняла. Но промолчала. Было очевидно, что ей самой сложно облекать в слова то, что она чувствует с рождения как нечто естественное, как дыхание.

Короче, оказалось, что Магия, Дар и Сила – это вообще три разных понятия. Магия – это как некий… Как бы это объяснить? Атмосферный слой этого мира что ли. Энергия этой земли. Она общая – как воздух, и, как воздух – везде. Те, кто обладают Даром – пользуются ей с той Силой, какую дала природа. Вот у Миры – наследственный Дар целительства. С моим Даром она не смогла разобраться – побоялась. Как она пояснила – к нему у меня прилагалась какая-то прям капитальная Сила, и не стоило будить его раньше времени. Он сам себя покажет в нужное время. А, если попробовать " активировать" его сейчас – мы обе можем, во первых, не справиться с последствиями, а во – вторых, но в главных – меня раньше времени "засекут" те, против кого предполагается его использовать. Оказывается, основная причина нашей спешки – дать мне "фору", пока про меня не прознали. Магическое поле умеющим "слышать" даёт информацию о более-менее сильных "магических возмущениях". Одно дело, когда те же травницы потихоньку черпают из этого источника, и другое – если, вдруг, кто тряхнёт "по-взрослому". Но иметь, грубо говоря, такой ресурс и таскать его с собой "вхолостую" – непростительное расточительство. Поэтому, решено было научить меня чувствовать магию вокруг и минимально использовать в бытовых нуждах. Знахарство здесь в почёте – это может стать моим "хлебом" на то время, которое я здесь нахожусь.

Наспех поев, пошли во двор – мне не терпелось попробовать то, о чём она поведала.

– Садись и расслабься, – иначе ничего не получится, – подсказывала Мира. Успокой дыхание, закрой глаза и посмотри вокруг внутренним взором. Не торопись. Дыши глубоко и ровно.

Я сидела с закрытыми глазами, ощущая себя блондинкой на спиритическом сеансе – вот сейчас блюдечко должно начать двигаться. Моя дурацкая способность всё облачать в идиотский вид сильно мешала. Никак не удавалось сосредоточиться, – так и ёрзала, как первоклассница на уроке мира. Травница запела. Спокойную, с простым ритмом песню, очень красивую, кстати. А я за ней непроизвольно начала считать ритм… Мозг очистился, сознание "повело" и я поняла, что сижу в слабо мерцающем тумане. Главное было сделано – лёд тронулся. Глаза открывать не хотелось – настолько приятно было находиться в этом тумане, дышать, наполняться им. Я хотела запомнить это ощущение.

– Просыпайся уже, – было слышно, как Мира улыбается – вижу, что всё удалось.

Потом мы учили простые заговоры и пробовали зачерпывать магию потихоньку. По сути, весь смысл врачевания сводится к двум действиям – это забрать энергию или дать её. Ну, это грубо говоря. Например, зуб болит – надо забрать боль и залечить воспаление простейшим заговором, дав немного магической силы. Оставшиеся пол дня я была потеряна для общества – упражнялась с цветком. На самом деле всё получалось достаточно легко – давали о себе знать память и навыки Александры. Но для меня это было какое-то немыслимое волшебство. Я радовалась, как ребёнок. Так и прошёл этот день.

Утром, позавтракав и ещё на раз проверив моё снаряжение, обрядили меня в подготовленную одёжку. Шэде-е-евр! Хохотали, по-моему, даже куры во дворе. Робин Гуд-недомерок местного разливу – н-н-неменьше-э-э-э! Филиппок, блин. Я представила, как в таком виде предстану перед местным прототипом Кости и закатилась в очередном приступе смеха. Дамы и господа – это истерика! Мммда, надо будет что-то придумывать. Ладно. Будем разбираться с проблемами по мере их поступления.

Я, наконец, в боевой готовности стояла за калиткой. Мира крепко обняла меня на прощание, долгим взглядом посмотрела в глаза.

– Держись, детка. И помни, если что – зови.

– А в пути не пропадёшь – твоя подружка за тобой присмотрит – это тихо вслед, но я уже не услышала.

4

Я бодро топала по лесу, наслаждаясь движением и окружающей меня красотой, решив, что не буду строить из себя спринтера, чтобы поберечь силы. Дистанция мне предстояла довольно длинная, поэтому, поспешаем, конечно, но без фанатизьму. Ласковое солнышко пробивалось сквозь кроны деревьев, причудливо освещая сказочные полянки. Здесь было сухо, прохладно и душисто – всё, как я люблю. Пока лес был достаточно разреженный, идти было достаточно легко. Поэтому, краем глаза не упуская из виду находящуюся по левую руку от меня реку, я пустилась в воспоминания. Самое время было обдумать всю полученную информацию. Тем более, что размеренная ходьба очень даже к этому располагает.

Итак, по словам Миры выходило, что это достаточно небольшой, уютный мир, поделённый на две части условно непроходимыми горами. В южной части находится наше государство Крайт, со " столицей" в городе Одрад, где, собственно и жила Александра, вместе со своей матерью. Вокруг Одрада были разбросаны небольшие города и поселения, типа Оглима, в котором жила Мира. Эта страна с покон времён существовала мирно и гармонично. Народ жил спокойно и изолированно, потихоньку развивая свою цивилизацию, избегая войн и кризисов. Люди здесь счастливы простыми вещами, занимаясь промыслами и ведовством, не имея желания кого-то впускать в свой миропорядок и, тем более, карабкаться за горы, с целью узнать, что там за ними. В общем, по принципу – " любопытство кошку сгубило", поэтому мы туда не пойдём. Всё, что они знали – это то, что в северной стороне от гор существует ещё одно государство – Афлаим. Его жители сильно отличаются от крайтцев. Северные условия жизни диктуют свои законы. Народ этот более агрессивен и воинственен. До последнего времени оба государства жили обособленно, не пытаясь влезть в дела друг друга. Однако, не так давно, Афлаим начал проявлять живой интерес по отношению к Крайту. На "нашей" территории состоялась встреча глав государств и их приближённых. Аксель, король Афлаима, предлагал, что называется, "дружить домами". Но доброта не всегда означает наивность. Поэтому, наш господин – Сорган (чёрт ногу сломит с этими именами) – не торопился распахивать объятия. Тогда Аксель привёз в Крайт свою прекрасную дочь – Далилу. Барышня на самом деле обладала выдающейся внешностью – стройная, высокая и вообще полностью упакованная в плане женских прелестей. То есть, я так понимаю, её папаша твёрдо вознамерился женить Соргана на своей дочурке. Ха! Это моего Кота, получается, на какой-то пигалице! Ага, с-с-счас!

От возмущения начало сбиваться дыхание. Я, запыхавшись, плюхнулась на ближайшее поваленное бревно отдышаться. Затем спустилась к реке, попила воды и ещё немного передохнула. Ладно, рассиживаться особо тоже времени нет, так что вперёд и с песней. Ноги начинали уставать.

– Топай, топай, не халтурь. Аэробная нагрузка для нас с тобой сейчас – самое оно. Нам ещё с прекрасной Далилой конкурировать. – бодрила я себя с Александрой. Привычка обращаться к ней прочно пустила корни. Ну не могла я принять, что это тело – моё. Я своё люблю. Оно, хоть и постарше будет, но холёное и родное. Я по нему скучаю.

Короче, в один из их приездов это и произошло. Наш Сорган резко изменился. Начал, как бы это выразиться, "холодеть". Даже цвет глаз, говорят, начал меняться с тёпло-карих на льдисто – голубой. В чём причина этой метаморфозы – никто не мог понять. Королева-мать с болью наблюдала за происходящими с её сыном изменениями. Пыталась найти способ остановить это, потому и приблизила к себе сильную, известную на всю столицу и за её пределами травницу, Катерину – Сашкину мать. Катерина, видимо, сумела разгадать причину происходящего, попыталась помочь, но, того или тех, кто это сотворил, такое развитие событий совершенно не устроило. Поэтому её "убрали". По стране расползался страх и понимание неправильности происходящего. Но миролюбивые крайтцы просто не понимали, что делать. В конце концов, люди начали осознавать, что бездействие всех погубит. Стали появляться "революционеры", вроде Миры, но их некому было объединить. И тут всем на голову сваливаюсь я. Мира поверила в меня, я это чувствовала. Теперь у неё был человек, который всё придумает и обязательно исправит. А она уж среди своих тайную бучу поднимет, чтобы в нужный момент выступить единой силой. Слава богу, у неё хватало благоразумия не орать на каждом углу, мол, долой оккупантов, все на баррикады. Мы не знаем, с какой силой имеем дело. Всё должно быть тихо. Пока. Так я шла и шла, и шла, на ходу перекусив орешками – жаль было тратить время на полноценный привал.

Как-то резко опустилась темнота. Или просто я, задумавшись, проморгала её наступление. Эх, фиговый из меня герой – даже о себе вовремя позаботиться забываю.

– Ну что, спасительница, как ночевать будем? – вопросила у самой себя.

Присела на пенёк, аки Машенька из русской народной сказки, достала сухарик и взгрустнула. Сзади послышался тихий шорох, как будто кто-то осторожно приближался. Вечер переставал быть томным.

Я ломилась по ночному лесу, как лось, громыхая на всю округу ломающимися под ногами сухими ветками, шарахаясь от каждого куста. Мне было жутко до икоты. Подтверждая мои панические настроения, из темноты вынырнули два нехилого такого размера жёлтых глаза. Коленки застучали в такт зубам, клацающим неприлично громко и рискующим порубить язык в капусту. Глаза стремительно рванули в мою сторону, я присела, прикрывая голову руками и начала громко прощаться с жизнью, сокрушаясь, что так и не успела никому помочь. Животина долетела до меня с такой скоростью, что я даже, кажется, зажмуриться не успела, перемахнула через меня и замерла шагах в десяти. Обалдев уже окончательно, я проследила за ней в темноту и тут уж реально едва не уронилась в абсолютно неуместный обморок. Оттуда на нас немигая таращились ещё три пары горящих глаз. Подумалось, кажется, волки. От нереальности всего происходящего я аж пришла в себя. Выходило, что раз первая зверюга меня до сих пор не жрёт, а вовсе даже наоборот, одна в данный момент стоит против трёх не менее сильных соперников – значит, она каким-то мистическим образом "за меня". Это было не понятно, но обнадёживало. С этой мыслью я буквально взлетела на ближайшее дерево, запоздало удивляясь тому, что вообще способна на такое спортивное поведение. Сверху стала видна картина целиком. Крупногабаритное создание семейства кошачьих стояло против трёх волков. Было в них что-то неправильное. Какие-то седые они, что ли. Все дружно и пока что молча зыркали друг на друга. Но, ежу понятно, – не надолго. В случае чего – не справится союзница. Оценив ситуацию, наконец сообразила, что кошки тоже умеют лазать по деревьям, а вот волки – нет. Свистнулось как-то на автопилоте (О! Я ещё и свистеть умею), ну надо же было привлечь её внимание.

Не будь дурой, моя зверюга ринулась на моё же дерево, тяжело прогибая ветви могучим гибким телом. Благо, дерево попалось достаточно мощное – местами скрипело, но не сдавалось. Лицо щекотнуло густой длинной шерстью и с соседней ветки на меня уставились… спокойные и внимательные глаза моей кошки.

– Рысь? Ры-ы-ыся-а-а-а! Проявляя непростительную в сложившейся ситуации беспечность, я ринулась к своей кошке. Кошке? Ха! Да тут пол лохматого телёнка с кисточками на ушах. В голове, отдать мне должное, всё же промелькнула мысль, близкая к разумной, а что, если я ошибаюсь, и эта махина сейчас просто откусит мне голову за такую наглость. Но было уже поздно. Мимоходом продолжая умиляться неведомо откуда взявшемуся таланту лазать по деревьям, я уже жмулькала гигантскую кошку, забравшись поближе. Кошка не возражала. Напротив, положив голову мне на плечо, водрузила могучую лапу на второе. Я едва не задохнулась и… расплакалась.

Рыська попала к нам в семью абсолютно спонтанно. Просто когда-то я твёрдо решила, что, если и решусь завести кошку, то это однозначно будет мейн-кун. Как-то мы с подругой двигались в пробке на машине в сторону дома. С заднего стекла впередиползущей тойоты в глаза маячило объявление, мол, продаю котят мейн-кун и телефончик.

– Свет, черкани телефон на всякий случай. Позвоню, хоть узнаю, сколько эти сказочные котята стоят.

Дома, хлюпнув со Светкой домашней вишнёвочки, я всё-таки насмелилась позвонить. Озвученная сумма оказалась рубль в рубль равной моей заначке. С этой информацией и глазами кота из "Шрека" я и припёрлась к мужу. Впрочем, не очень-то он возражал. Короче, на следующий день мы отправились выбирать котёнка. Собственно, планировался кот. Но Рысь решила по-другому. Это она нас выбрала. Поскольку куны имеют достаточно грозный вид и внушительные габариты даже в нежном возрасте, я присела к ней с некоторой опаской. Она же решительно взгромоздилась ко мне на руки и совершенно по-человечески, вот так же, как сейчас, обняла за шею. Затем, не слезая с меня, развернулась к стоящему рядом Косте и прижалась к нему, аки дитя к отцу родному. На этом наш выбор закончился. Мы просто не смогли с ней расстаться. Так и ушли, прижимая тёплую живность под пуховиком. Клянусь, так и было.

– Ну, ты ещё заговори человечьим голосом для полного моего охренения. – всхлипнула я.

Рысь разговаривать отказалась. Только посмотрела абсолютно разумным сочувствующим взглядом, как на болезную, и лизнула в ухо.

Мы одновременно повернули головы вниз и уставились на противников. Они синхронно сделали то же самое. Так и играли в гляделки. Правда, недолго. Охотнички развернулись и потрусили в грядущее. Поведение их озадачивало и вызывало недоумение. Зачем приходили, чего хотели? Поужинать? Таки чего не стали? Времени – вагон было. Постеснялись? Чот мне прям с трудом представляется робеющий волк. В общем, одни загадки. Проторчав, для верности, на дереве ещё некоторое время, спустились вниз – всё-таки я не древесный житель – тело затекло и ломило. Кое-как устроились на моём плаще, я уютно угнездилась под мягким тёплым Рыськиным пузом. Так и продремали чутким сном до утра.

5

Утром проснулась от того, что замёрзла. Обнаружилось, что Рыська куда-то умотыляла. С трудом заставила себя подняться. Надо думать – топала целый день. По-моему, в организьме не осталось ни одной мышечки, которая бы не ныла. К тому же, я вчера, кажется, даже забыла поесть – то мысли отвлекали, то по деревьям скакала. Орешки не в счёт. Извлечённый ввечеру из недр "рюкзака" сухарик был утрачен в районе пенька и, наверняка, схомячен местными обитателями. Ну, как говорится, приятного аппетита. Под ложечкой нещадно сосало. Поэтому, кряхтя и постанывая, я доковыляла до реки, умылась, зачерпнула в плошку воды и полезла в мешок в поисках съестного. После нехитрого завтрака великой сытости не ощущалось, но немного полегчало. К тому же из ниоткуда нарисовалась рысь с настоящим зайцем в зубах. Я задохнулась от умиления.

– Да ты ж моя кормилица! Заботушка моя, хозяюшка. Что ж мне теперь с этим добрищем делать?

При виде дичи опять побежала слюна. Мясо я люблю. Как вот только теперь из этой тушки сваять готовое блюдо – ума не дам. Я достала из рюкзака нож лесничего и с кровожадно-задумчивым видом застыла над тельцем невинно убиенной зверушки, пытаясь определить, с какого края за него браться. Из прошлого опыта я знала, что ошкуривать надо сразу, пока мясо не застыло. Как там по-умному называется муж сестры? Так вот он самый у нас – заядлый охотник. Олег. Ни одного сезона не пропускает. И всегда возвращается с добычей. Ольга – моя сестра – терпеть не может возню с необработанным продуктом, поэтому, щедрой Олеговой рукой практически вся добыча распределяется по родственникам и друзьям. У нас в семье, кстати, точно такая же картина, только с рыбой. О, будет время, можно попробовать рыбки наловить. Ну, это по-возможности. Опять отвлеклась. В общем, разделкой дарованных тушек, конечно, занимался Кот. Особо не заморачиваясь, он снимал шкурки целиком, не мудохаясь с пухом и перьями – в зависимости от того, какая дичь перепала. Я обычно не присутствовала при этом малоувлекательном для меня процессе, но теоретически догадывалась, как всё происходит. Теперь вот как-то надо сообразить на практике. К моему удивлению, провозилась я не так уж и долго. Промыв готовую тушку в реке, посолила мясо, посыпала Мириной "вкусной" травкой и завернула в чистую тряпку. Пока так. Пусть хоть немного помаринуется – дичь – мясо "дубовое".

Теперь предстояло придумать, как этого зайца приготовить. Шампуры – грили – мангалы – отсутствуют по определению. Остаётся что? Правильно, – в ямке. Ээх, балда. Надо же было сперва ямку наковырять и костёр распалить. А у меня, видимо, от такого внезапного счастья "в зобу дыханье спёрло", вцепилась в несчастное животное – теперь кучу времени потеряю. Ладно, впредь умнее буду. Я ж не думала, что мне в помощь такой великолепный охотничек достанется. От обуявшего азарта, кажется, даже мышцы начали оживать. Я энергично ковыряла дёрн, выгребая землю руками.

– Рыська, моть ты того, когтиками подмогнёшь? – попробовала поканючить я.

Кошка, демонстративно отвернув морду, делала вид, что глухая. Мол, я свою миссию исполнила – дальше сами – сами– сами. Сбитая колом земля поддавалась с трудом. Нож – таки не лопата, да и лес – не огород. Через минут пятнадцать моих мучений, сжалившись надо мной, Рысь подошла ко мне, отодвинула "кормою" в сторонку и в три секунды мощными лапами докопала ямку нужного размера. Затем высоко подняла морду и гордо удалилась.

– Матушка – спасительница, спасибочки – искренне выдала я и начала стаскивать на импровизированную плиту пригодный для костра хворост. Благо этого добра тут хватало буквально в шаговой доступности. Осторожно посыпав конструкцию из веток и палок потолще горючим порошком, уселась ждать. Костёр разгорелся моментально. Прелесть, а не изобретение. Любому розжигу фору даст.

Так, теперь поглядим, что там у нас с мясом и в чём его запекать. Фольги нет, значит надо поискать листья максимально большого размера. Надеюсь, они здесь не ядовитые.

– Рысь, пригляди за мной, чтобы я чего попало тут не налопалась, – сделав бровки "домиком", попросила я и направилась шариться по кустам.

Помню, что по пути мне попадались лопухи подходящего размера. Лес один и тот же, значит и лопухи где-то рядом. А, вот же они. Я надёргала ворох подходящей ботвы и вернулась к костру. Так, зайца лучше распилить. В сочности он, конечно, потеряет, ввиду того, что листья – всё-таки не фольга, влагу особо не удержат. Но, целая тушка будет слишком долго пропекаться. Порубив мясо прям на тряпке, я бережно начала пеленать свой будущий обед в листья. Эх, маслица бы ещё. Ну да ладно – стройнее будем. Так, обёрток не жалеть – меньше подгорит.

Как только бывшие дрова превратились в угли, я присыпала их землёй, водрузила на неё своё творение, снова присыпала землёй и сверху опять разожгла костёр. Оставалось только ждать и следить, чтобы огонь не погас, но и не горел слишком яро.

Когда мне показалось, что должно быть готово – сгребла догорающие угли в сторонку и осторожно раскопала горячий дымящийся свёрток. Запах стоял, я вам доложу, сногсшибательный. Вытаскивать его целиком побоялась – всё таки мясо порублено – вдруг рассыпется. Поэтому, разрезала листья сверху и осторожно ножом достала шикарно пропёкшиеся, безумно аппетитные куски в плошку. Не знаю, я такая голодная была, травки ли знахаркины сыграли свою роль, или и вправду всё удачно получилось – лопала я – аж вспотела. Рысь сидела напротив и смотрела на меня с укоризной. Мол, куда только в тебя столько лезет?

Разум всё-таки возобладал, я решила не объедаться, ибо с полным пузом топать тяжело, да и на ужин что-то бы оставить. Постиранная тряпочка – кулинарный мешок успела высохнуть. Я закидала ямку обратно землёй, для верности залила догоревший костёр водой, собрала манатки и, наконец, двинула в путь.

Так мы и топали с Рыськой три дня. Мышцы постепенно начали привыкать к нагрузке, двигаться становилось легче. К вечеру, перед привалом, моя кошка уходила на охоту, пока я жгла костёр. Потом мы в обнимку ждали, пока блюдо изготовится, ужинали и ложились спать. (В смысле я ужинала, – Рыська, видимо успевала налопаться во время охоты, деликатно не делая это на моих глазах.) Так было рациональней по распределению времени и теплее ночью.

На утро четвёртого дня, доев вчерашнего глухаря, или как он тут называется, двинули дальше. Я увлечённо рассказывала своей кошке какую-то ерунду, и вдруг, лес закончился. Вот прям практически полосой. И передо мной открылась панорама, от которой просто вышибало дух. Впереди стояли горы. Нет, не так. ГОРЫ. Несказанной красоты. Сразу вспомнились наши Алтайские, родные и знакомые мне вдоль и поперёк, до которых мы с друзьями так и не добрались. Голова закружилась от представшей передо мной мощью. Я стояла и любовалась, занемев от нахлынувшей ностальгии.

Горы, я скучаю… Мне дорог

Не стелилось долго в вашу тайну.

Где к цивилизации порог

Растворен в тумане тонкотканном,

Наделённом древнею душой.

Только здесь вдыхаешь первозданный

Изначальный истинный покой

Мощи исполинов безымянных,

Что ветрам даруют высотой

Величавый танец поднебесный.

Опьяняет чистой пустотой

Вечность – зачарованная бездна.

Стихотворение авторское

Дав себе команду " отмереть", мы осторожно пошли вперёд. Я, зазевавшись, всё-таки оступилась и шлёпнулась, скатившись в небольшой овражек. В этот момент, в то место, где я стояла, с этаким неприятным электрическим треском врезался фиолетовый сгусток.

– Мама! – только успела подумать я. И тут началось!

Вокруг шквалом полетели фиолетовые мерзко шипящие "снаряды", не давая мне и носа высунуть из своего "окопа", чтобы хоть как-то понять, что за хренов артиллерист атаковал нас без объявления войны. Нет, по здравому размышлению становилось очевидно, что это ведьма, подтверждая знахаркины прогнозы, не заставила себя ждать и нашла нас сама. Но что теперь с этой воинствующей старухой-Горгоной делать? Она ж палит, как безотказный автомат Калашникова. Нет, даже как русские " Катюши" по фашистам, поливая всё вокруг ледяным огнём. Ну, судя по цвету, это мне так показалось, что он ледяной. Не хотелось бы убеждаться на практике. Я тихонько выглянула наверх, аккуратно раздвигая кустики и стараясь "не бликовать". Понять бы, где она засела.

– Осторо-ожно, осторо-ожно, – проговаривала я сама себе, – Это тебе не пейнтбол, прилетит – мало не покажется. Удар у мымры снайперский – не оступись я так удачно, сейчас бы… На этом всё бы и закончилось.

За секунду до удара, я его всё-таки "уловила". Кубарем скатилась обратно в укрытие, но успела "засечь" диспозицию противника. Ну, в смысле, откуда в меня шарик летел. Кстати, те места, куда попадали шары, и в самом деле превращались в индевелые проплешины. Так, толку от того, что я здесь сижу. Дело само не сделается. Она мне тут акцию устрашения устроила, в надежде, что я разверну лыжи и по-скоренькому отбуду восвояси? Хрен тебе по всему фейсу. Во мне закипела просветлённая боевая ярость. Противопоставить мне ей нечего, значит будем проводить шоковую терапию – пойдем ей навстречу. Да-а, девиз " слабоумие и отвага" – это прям про меня сейчас. А что делать? Не уходить же несолоно хлебавши. Я двинула в другой конец оврага – на том краю в спасительной близости торчали деревья. Рысь, осознав мой замысел, выпучив глаза, таращилась на меня с выражением морды "ты чо, мать, рехнулась?" Мне кажется, у неё даже челюсть слегка отвисла от изумления. Но, верная подруга-кошка меня не бросила. Сохраняя ошалелую мину на морде, двинулась за мной. Потом моргнула, встряхнулась и молнией рванула в другую сторону, отвлекая огонь на себя и ловко уворачиваясь от снарядов.

– Ах ты ж моя спасительница, моя героическая кошка – шептала я, по возможности осторожно и быстро от дерева к дереву перемещаясь в сторону ведьмы. И тут я её увидела. Теперь уже моя челюсть даунически повисла, придавая моему лицу законченно-дурацкий вид.

6

На холме, вместо ожидаемой карги, с грозным видом стояло охренительной красоты создание, полыхая фиолетовым с ног до головы и пуляя шары один за другим, пытаясь "достать" мою кошку, которая самым наглым образом дразнила красотку. Я прям залюбовалась. Нет, не подумайте чего кривого про меня, я самая, что ни на есть традиционная баба, но красота трогает не зависимо от половой ориентации. А там было на что заглядеться! Тонкая где надо, выдающаяся где положено, гибкая черноволосая нимфа в облегающих, кажется, кожаных штанишках. И тут она меня почувствовала. И обернулась. И я опять обалдела. У неё были фиолетовые глаза. Да-да, серьёзно, прям конкретно радикально-фиолетовые.

Ну всё, перекур окончен, ибо шары теперь полетели в меня, и пришлось срочно ретироваться.

– Да когда ж ты иссякнешь, бездонная моя. – материлась я сквозь зубы, прыгая от дерева к дереву, уворачиваясь от шаров.

Не знаю, как там скачут трепетные лани, – я была похожа на взмыленную лошадь в чистом виде. Вот стерва, загоняла, как в поле воробья. Ой, всё! Я, совершенно запыхавшись, по-детски уселась прямо на землю и заорала: – Эй, как тебя там, Бастинда? Гингема? Я – Элли из Канзаса – первая попаданка всех времен и народов. Меня к тебе Мухомор послал, великий и ужасный! Откинувшись на лежащий позади камень, я, простите, несла несусветную чушь и гомерически хохотала в голос, с удовольствием наблюдая, как забавно вытягивается прекрасное лицо моей противницы. Она, видимо, наконец-то тоже выдохлась. Потому как, не приближаясь ко мне, рухнула на ближайший булыжник и заорала в ответ: – Ты кто вообще такая, ведьма? Блин, ещё и обзывается, коза пуховая. – Кто ведьма? Я? Да я не ведьма, я – дура набитая, раз притащилась в такую даль помощи у тебя, зззараза, искать. Я в сердцах долбанула ладошкой по земле. Земля вздрогнула. Напряглись все, включая Рысь. Я больше всех. – Упс, а что, так тоже можно было? – я изумлённо воззрилась на свою ладонь. – Так что, – прошипела красотка – не ведьма, говоришь? От тебя за три дня пути силой фонит. И зверушка у тебя нехилая. – Да я понятия не имею, что это такое. Знала бы, разве б скакала тут от тебя, как сайгак? Треснула бы как надо, и "Вася-косой"! – Зачем, думаешь, я к тебе собачек своих подсылала? – не унималась ведьмочка – Понять хотела, что за дурья мощь в мои владения топает. – Так это ты, холера, чуть до инфаркта меня не довела? И с чего это они твои, владения-то? – огрызнулась я. – Сама свалилась незванно и присвоила самовольно. Депортировать тебя некому. Оккупантка хренова. Прооравшись, обе замолчали, пытаясь отдышаться. Отдавая себе отчёт в том, что мне она всё-же нужнее, чем я ей, я первая подала голос. – Не нужны мне эти земли. И бодаться с ведьмами – вообще не моё любимое занятие. Помощь твоя нужна. Давай, что ли, мириться. – А оно мне надо, помогать тебе? Я же здесь чужая. – передразнила заноза. – Так просто, я так понимаю, от тебя не отделаться – настырная – пошли в дом уже. Холодает.

В пылу "боя", я и не заметила, что солнце покатило к горизонту и начинало смеркаться. Второго приглашения, естественно, не потребовалось. В общем, встали, кое-как отряхнулись и обе две, пардон, три молча потопали гуськом в неведомом мне направлении – она впереди, я – за ней, за мной – Рыся. Пока добрели – уже почти стемнело. Здесь ночь вообще наступала как-то стремительно. Домом ведьмы оказалась облюбованная ей и приведённая в жилой вид пещера с нешироким входом и дверью, сливающейся с ландшафтом. В общем, если не знать – мимо пройдёшь и не заметишь. Высший уровень маскировки. Уважаю. Не смотря на внешне угрюмый вид, внутри жилище ведьмочки оказалось неожиданно уютным. Одна единственная комната, чистая, тёплая и вполне аккуратная. Столовая, спальня и, как это назвать, колдунская мастерская, чтоль, – всё в одном флаконе. Где кухня и горшок – пока не ясно. Кругом разложены всякие незнакомые штуки, но без хаоса, как-то гармонично. Чувствовалась женская рука. Света только маловато, а так нормуль, жить прям можно. – Хорошо тут у тебя. Давай знакомиться? Александра. – лаконично сообщила я. – Афета – тоже не очень-то разоткровенничалась ведьма. – Ну вот, как только перестала искриться, вроде как и на человека похожа стала. – хихикнула я. – А ты вот, красота моя неземная, так пугалом и смотришься. Откуда костюмчик? Может тебе портного сменить? – огрызнулась в ответ Афета. – А я что, думаешь, от большой любви к мужским кальсонам так вырядилась? Что было – то и напялила. Не в юбке же долгополой по лесам да горам шастать. – Ладно уж, сейчас поищу что-нибудь, а то, ей богу, обнять и плакать.

Конфета, как я мысленно окрестила ведьмочку, с головой зарылась в стоящий в углу резной ларь приличного размера. Как, стесняюсь спросить, она только припёрла это всё сюда? Рысь сидела в углу "по стойке смирно", то есть каменным изваянием и топорщила усы с видом "выпустите меня отсюда-а-а" или " что я здесь делаю?" – ей, похоже, было неуютно находиться в замкнутом пространстве. Я выпустила её на улицу и продолжила ходить по комнате, как по музею, опасаясь трогать незнакомые предметы. Например, вот эти стеклянные(!) баночки, в разной степени заполненные разноцветными неизвестными мне субстанциями. Очевидно, "химичила" здесь Фета по-взрослому. Особенно понравилась банка с лимонной желеобразной хренью, в которой плавали, плавно поднимаясь и опускаясь, изумрудные шары – вверх – вни-и-и-з, вверх – вни-и-и-з. Залипательно. Из предкоматозного состояния меня вывел грохот и возмущённый писк Феты, слегка пристукнутой крышкой ларя. Я ринулась вызволять хозяйку жилища.

– Давай уже просто вытряхнем твой сундук со сказками и вместе поищем, что может на меня сгодиться – предложила я.

– Да я знаю, во что тебя нарядить. На днях с той стороны себе новьё притащила – оно тянется, даже ты влезешь. Не помню, просто, куда сунула.

Вот сейчас прям обидно было. Вздохнулось. Пешие прогулки по лесу и бег по пересечённой местности, конечно, пошли Александре на пользу, но пухлявость, естественно, за четыре дня не истребить. Даже в мире, наполненном магией. А жаль. Впрочем, любопытство моментально перевесило лёгкий осадок от грубоватой, но объективной критики.

– А что значит " с той стороны"? – спросила я.

– Блин, не отвлекай. Ну стой стороны гор, конечно – изображая на лице работу мысли, рассеянно ответила ведьма.

– В смысле, "с той стороны гор"? У тебя в заначке крылья что ли имеются? – напрочь игнорируя её "не отвлекай", продолжила я.

– Аааа! – психанула собеседница, – да нет, конечно, я портал нашла, о котором никто не знает. Теперь ты вот ещё знаешь.

– Фигассе! – вырвалось у меня. – Круууть!