Текст книги "Краденая невеста (СИ)"

Автор книги: Кира Шарм

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 12 страниц)

– С тобой, я смотрю, как с Градовым надо. Или нет. Даже похлеще. А давай его скрутим, брат, а? Закроем в подвале и не выпустим до самой свадьбы!

– Я решил, – уверенно вскидываю голову. – У меня будет только одна жена. И это будет Саида. И никто другой!

– Охренеть! – кипятится Арман, расхаживая вокруг меня кругами.

– Решил он! Это не ты! Это член твой так решил! Потому что мозги, если бы от них был в тебе сейчас хоть какой-то проблеск, подскажут тебе совсем другое решение! Единственно верное! Лилит Рамзанова! И другого решения быть у тебя не может!

– Я. Решаю. За себя!

Сжимаю кулаки.

Арман хочет драки? Значит, она будет!

глава 21

* * *

Саида

Время несется с дикой скоростью.

Проносятся дни.

А для меня все как будто в тумане.

Почти не слышу, что мне говорят. Не различаю слов. Не понимаю смысла.

Иногда вздрагиваю, понимая, что ко мне пытаются достучаться.

И снова словно впадаю в прострацию.

Боль затихает. Становится, как хроническая болезнь. Тянет. Давит. Отключает мозги и восприятие!

Но, по крайней мере, перестает быть такой острой!

Странно.

Я должна ненавидеть Давида! Да я его и ненавижу! Как иначе?

Но почему-то именно на сестру не могу смотреть!

Не могу выносить ее голос. Тем более, теперь он вечно визжащий и обвиняющий меня во всех грехах мира!

Не успокаивает ничего.

Ни то, что Давид соблазнил нас обоих и он во всем виноват!

Ни то, что у Тамилы реально нервный срыв.

Приходится чуть не каждый день вызывать доктора. Колоть препараты.

Да я и сама, как под лекарствами. Как будто мне вкололи лошадиную дозу какого-то отупляющего обезболивающего. Превращаюсь в лунатика.

Пытаюсь не думать. Вытеснить из себя все мысли.

И о Давиде, с его страстно, безумно горящими глазами, в которых я тонула и в которые так верила… С сумасшедшими поцелуями, которые словно оставили клеймо. Не только на губах! На моем сердце…

И о предстоящей свадьбе с Шамилем…

Мысль о брачной ночи и о последующих ночах вообще лучше бы вытравить каленым железом!

Благо, Тамила покинула дом.

Вместе с мамой отправилась в какой-то санаторий. Ей нужен уход и присмотр. Конечно, мама не смогла ее оставить одну.

Но почему у меня постоянное чувство какой-то фальши?

Как будто она притворяется. Разыгрывает этот нервный срыв.

Хочет разжалобить отца, чтобы он ее сурово не наказывал? Или надеется разжалобить Давида и вынудить его жениться из жалости?

Наверное, это неправильно. Я не должна так думать о сестре!

Как близкий человек, должна бы ей посочувствовать…

Но… У меня не получается! Никак!

Пока Тамила больна, приготовления к свадьбе отложены.

Не сказать, чтобы все наладилось. На нас по-прежнему косо смотрят. И я слышу недобрые шепотки вслед.

Но, по крайней мере, дом не разгромили. И я даже могу выйти на улицу.

Хоть и не без злобного обстрела глаз.

Однако, чтобы все это окончательно утихло, нужно ускорить хотя бы помолвку… Шамиль торопит. Настаивает. А я никак не могу назначить дату! Хватаюсь, как за соломинку, за эту, как мне кажется, липовую болезнь сестры!

Ленка выводит меня из полной потери во времени.

Напоминает о том, что у нас второй экзамен.

– Не знаю, Лен, – тяжело вздыхаю в телефон. – Наверное, не поеду. Какой в этом смысл? Меня ждет замужество. И, возможно, переезд с мужем в Европу. Будет точно не до учебы!

Да и Шамиль не знает о моих планах.

Тему образования и работы мы с ним не обсуждали.

Понятия не имею, как он к такому отнесется.

Все же большинство мужчин считают, что удел женщины кухня, дом и дети.

Многие даже уверены, что работать для женщины позорно. Ведь это будет означать, что муж не в состоянии ее обеспечить.

Да и Шамиля я почти не знаю. От силы полчаса в общей сложности за всю жизнь с ним проговорила.

Единственное, что меня радует, это его благородство. То, что он не отвернулся от нас в такой момент…

– Не дури, Саида!

Лена возмущенно почти кричит в трубку.

– Давай. Соберись! Это же твоя мечта!

– Жизнь вносит коррективы, – устало машу рукой. – Все изменилось.

– Ну и что? А вдруг опять что-то изменится? Перевернется? Да мало ли, что может случиться! Давай собирайся на экзамен. Зря, что ли, готовилась? А передумать всегда успеешь!

Мне даже не у кого отпрашиваться.

Отца теперь почти никогда не бывает дома.

Да и вряд ли он запретил бы мне эту поездку.

– Нет, Лен. Не поеду. Езжай сама. И удачи тебе!

Даже не слушаю больше ее возмущения. Просто бессильно падаю на постель.

Но в последний момент вдруг срываюсь.

В конце концов, я так превращусь в какую-то мебель!

Надо хотя бы себя встряхнуть.

Переключиться. Съездить в столицу. Сменить обстановку!

Все лучше, чем вариться в невеселых мыслях!

Даже не замечаю, как пролетает экзамен.

– Справилась?

– Кажется, да, – пожимаю плечами.

– Саида! Ну пойдем! Я тебя с народом познакомлю!

Лена успела, кажется, перезнакомиться уже со всеми. И даже комнату себе в общежитии присмотрела.

Но мне становится от этого совсем тоскливо.

Я одной ногой замужем. Для меня теперь вся эта жизнь… Недоступна! Между мной и ней как будто толстая стена. Прозрачная. Но очень крепкая!

– Я домой, Лен. Нет. Даже не уговаривай!

А ноги зачем-то меня несут к тому самому ресторанчику, в котором я когда-то увидела Давида.

Кажется, в прошлой жизни! Всего пара дней, а я стала совсем другой!

Именно здесь все началось, – грустно вздыхаю, заходя за тот же самый поворот.

Одним шагом. Не пойду дальше. Прекрасно помню, что со мной тогда случилось!

А свой лимит принцев, которые спасают, я уже, походу, исчерпала!

И замираю, как вкопанная.

Тех домиков нет.

По обе стороны все снесено! Начисто! Одна земля и развалины!

Это он? Давид? Он же обещал тогда сравнять это место с землей… Неужели и правда исполнил обещание?

– Эй! Отпустите!

Только и могу закричать, когда меня сзади обхватывают за талию крепкие руки.

Поднимают, как пушинку, вверх! И тащат куда-то!

– Пусти!

Кричу и молочу руками. Но попадаю только в воздух!

– Ты?!!!

Задыхаюсь, проваливаясь в эти чертовы глаза!

А в них искрами хлещет пламя!

Кажется, сейчас эти искры выпрыгнут.

Спалят меня насквозь!

Он буквально впечатывает меня в стену полуразрушеного дома.

Нависает сверху.

Упирается над головой крепкой рукой.

И я даже чувствую, как бешено пульсирует кровь в оплетенных венами руке! И как дико. Одержимо. Бьется его сердце!

– Я…

Хрипит Давид, впечатываясь в меня огромным телом еще сильнее.

И вдруг его глаза задурманиваются. Словно покрываются туманной пеленой…

Он проводит пальцами по моему подбородку…

Ведет выше… К щеке….

И…

О, боги!

У меня просто подкашиваются ноги!

– Это ты?

Глухо сиплю, подразумевая всю разруху вокруг.

До сих пор в полном шоке.

Неужели он и правда способен на такое?

– Ты снес все дома вокруг?

А сердце почему-то проваливается куда-то вниз в ожидании его ответа.

Если он правда это сделал… Значит… Ему это настолько важно?

– Я же говорил. А я всегда держу свое слово, Саида!

– А они? Что стало с теми двумя?

Все внутри замирает.

Если он нашел мою сумочку… Если обладает властью на такое… Значит, тех, кто набросился здесь на меня ему легко было найти!

Только сейчас понимаю. Багировы страшная сила. И Давид тоже!

Никогда раньше не вникала в эти серьезные расклады семей! Да и какое мне было до этого дело!

Но…

Теперь даже и не знаю, на что он способен! Что он него ожидать?

И голова кружится. Просто безумно!

– Тебе лучше не знать!

Шипит, сжимая челюсти.

А я… Я пропадаю в огромных глазах! Которые теперь кажутся мне почему-то больше, чем небо! Чем вся земля и весь мир!

– Что это?

Давид вдруг хищно наклоняется.

Хватает меня за руку.

Гневно сверкает глазами, устремляя взгляд на порезы.

– Кто тебя обидел? Саида?!

– Никто! Пусти!

Почти кричу, а на самом деле чуть не захлебываюсь слезами.

Потому что память сама выдает тот страшный миг.

И графин, что выпал из моих рук.

И дикий грохот. Который до сих пор стоит в ушах.

Совсем не от падения графина. Не от осколков!

А от того, как громко он ударил по моему сердцу!

– Кто????

Рычит уже. Прямо ревет.

А мне…

Мне хочется, чтоб он исчез.

Нет. Лучше , чтоб не было его никогда!

– Никто! Я сама! Порезалась!

Порезалась об тебя! А ты даже этого и не заметил!

Кричит мое сердце!

Но разве он способен услышать?

У него-то самого сердца никакого-то и нет!

Хоть оно так жадно бьется прямо у моей груди!

Ненавижу! Ненавижу его! Зачем вообще что-то объясняю?

– Видеть тебя не хочу!

Выдыхаю, ударяя кулаком по его груди.

– как ты вообще посмел? Ко мне прикоснуться?

– Посмел!

Выдыхает мне куда-то в шею.

Просто дыхание. Просто голос.

Давид не делает ничего… Интимного!

Но…

Почему так дико кружится голова? И откуда такие дикие вспышки пламени по всему телу?

– Что это?

Вдруг расширяю глаза. Забываю обо всей ненависти к нему.

Рубашка сбивается.

А под ней…

Да его грудь вся словно огромный синяк! Диких размеров кровоподтек! А ведь он даже не скривился, когда била его кулаком! Не остановил мою руку!

– Ерунда, – пожимает плечами, поправляя рубашку.

– Не ерунда. Что? Сам поранился?

Прищуриваю глаза. А самой…

Самой больно! Как будто это меня так избили! Но кто нанес ему такое? И за что?

– Сам, – кривит губы в такой сладкой. В такой порочной усмешке…

Что даже ее мне хочется попробовать на вкус!

Черт! О чем я вообще думаю?

– Об тебя, – хрипло шепчет, наклоняясь ко мне еще ближе…

И я теряю всю волю. Весь здравый смысл….

Чувствую только биение наших сердец.

Только наше дикое. Сорванное, как от ненормального бега, дыхание…

И его глаза…

Что будто насаживают на себя. Пронзают до упора. До самого низа живота… Вызывая там какие-то странные спазмы….

Время уходит в другое измерение. Все исчезает…

Ровно до тех пор, пока он не хватает жесткой хваткой меня за горло!

– Я. Хочу. Знать!

Его глаза вдруг становятся совсем бешеными. Дикими.

Опасными.

О них можно порезаться, как от самого острого ножа!

Дыхание замирает.

Сердце будто сжимают стальной хваткой, замораживая в лед.

Таким я его не видела. Не представляла.

Сейчас мне кажется, что Давид страшный человек! Способный на любую жестокость!

Его губы сжаты в тонкую нить. Почти белую.

Желваки так и играют на лице.

– Что это за жених, ммм, Саида?

Рявкает. Хрипло. Отрывисто.

А в глазах полыхает ярость. Дикая кислота.

Даже когда на меня здесь напали, он не выглядел так дико. Так устрашающе!

– Откуда он взялся! И! Как давно он у тебя есть?!

– Давно!

Выпаливаю прямо в его лицо.

И чувствую, как обжигаюсь от жара, который вырывается из его раздувающихся ноздрей.

– Мы с ним давно пара!

А перед глазами то гадкое чужое белье в его номере, которое он затолкал ногой под диван.

И… Тамила, выходящая из его спальни на подкашивающихся ногах!

Пусть! Пусть ему тоже будет больно!

Но разве он способен чувствовать боль?

Даже если ему нож вонзить в самое сердце и провернуть там много раз, все равно ничего не почувствует! Он же бессердечный!

– Не смей!

Обхватывает мое горло еще сильнее.

До боли прижимает пальцем дико бьющуюся вену на шее.

Его челюсти хрустят.

На висках безумно пульсирует вена.

– Не смей мне врать! Саида!

– Я не вру!

Каждое слово просто выплевываю в его лицо.

– Не вру! Мы давно помолвлены!

– Врешь!

Его вторая рука вдруг начинает скользить по моей коже.

По подбородку. Вниз. Слегка задев губы.

По шее.

К вырезу на платье…

Проводит пальцем прямо над самой грудью, заставляя ее бешено подниматься и опускаться…

С мучительной нежной. С дикой, тягучей страстью! С самым настоящим пламенем!

– Не было. Не было у тебя никогда никакого жениха. Зачем ты врешь мне, Саида?

– Он есть! Ты все можешь проверить! Совсем скоро наша официальная помолвка. Мы просто не хотели спешить. Но теперь… Я очень скоро стану его женой, Давид.

И тому виной только ты!

Хочется добавить, но я вовремя прикусываю язык.

Пусть он не думает, что мир и моя жизнь вертятся вокруг него!

Пусть не наслаждается тем, что разбил мне сердце!

И знает. Что я люблю другого!

– Это что? Договорной какой-то брак?

Его губы искривляются в хищной усмешке.

– Ты же его и не видела никогда, Саида! Если он, конечно, есть! Признайся!

Он снова сжимает мою шею.

Пронзает взглядом-молнией.

– Нет, Давид. Это самый настоящий жених. И свадьба у нас будет тоже. Самой настоящей!

– Это бред! Ты не можешь любить другого! Саида!

Хватает за плечи.

Встряхивает.

Наклоняется над моим лицом так низко, что я ощущаю вкус его губ!

Охххххх…. Как это трудно!

Как трудно не подчиниться желанию обвить руками его плечи… Поддаться… Дать ему накрыть мои губы своими….

Но я должна держаться до последнего! Должна!

Иначе этот наглец растопчет меня окончательно!

Да он уже и так. Почти ничего не оставил от моего сердца!

– Тебя заставляет твой отец?

И снова эти молнии. Кажется, он способен руками разнести сейчас то, что еще осталось здесь от домов.

А глазами выжечь дотла!

– Саида! Я с ним разберусь!

– Прекрати! И убери от меня свои руки! И вообще. Ты непростительно близко находишься к чужой невесте, Давид. Это неприлично!

– Чтооооооооо?

Рявкает так, что я почти подпрыгиваю.

Даже стены начинают дрожать вокруг нас.

– Мне? Отойти? Это ему придется отойти! От тебя! Навсегда!

– Перестань, Давид. Очень тебя прошу. Просто. Оставь нас в покое. Он мой жених и я его люблю!

– Любишь?

Он выплевывает это слово мне в лицо так, что оно начинает казаться самым отвратительным словом на свете.

Проводит пальцем по моим губам, сминая их. Почти раздавливая.

– Нет, Саида! То, что было между нами… Ты не могла любить другого и быть со мной! Не могла!

Сверкает глазами, а все лицо будто пронзает судорога боли.

Сжимаю кулаки.

Ему правда больно?

Почти забываю о том, каков он на самом деле!

Не вышло получить одну, так взял другую! Багиров просто бесится, что не смог получить и меня! Явно привык. Что ему отдаются по щелчку пальцев! Вот и вся его боль!

Так и подмывает сказать, что я это сделала назло жениху. Что мы поругались и я решила вот так его использовать.

Но нет.

Это будет уже слишком.

Достаточно и всего того, что уже стоит между нами!

– Я… Не знаю, что это было, Давид…. Но все закончилось. И больше никогда не повторится! Прошу тебя. Оставь нас в покое!

– Ты хочешь этого, Саида? Правда? Хочешь, чтобы я исчез из твоей жизни? Выйти за другого? И жить с ним?

Он дышит рвано. Тяжело. Задыхаясь.

Как будто каждое слово. Каждая буква дается ему через дикое сопротивление.

И я задыхаюсь вместе с ним.

Мы будто горим в каком-то огне. Который сожжет обоих!

– Да, Давид.

Будто со стороны слышу свой голос.

– Я этого хочу.

Отшатывается от меня.

Его глаза сейчас совсем больные. Взгляд безумца.

– Тогда иди, Саида. Иди. Я не держу.

Не понимаю, как мне удается держаться на ногах.

Развернуться.

И даже выпрямить спину.

Делать шаг. Другой.

Чувствуя, как между лопаток меня прожигают его глаза.

Я ведь сделала все правильно? Ведь верно?

Но почему мне тогда так плохо…

И…

Где-то совсем глубоко… Там. На самом донышке…

Хочется, чтобы он схватил за плечи. Развернул к себе. Прошептал те самые заветные слова, которые стучат в моем сердце. Колотятся. Рвано бьются, заставляя его сбиваться. Замирать. Умирать. Но… И делать его по-настоящему живым!

Но это мечта. Фантом.

Я сама себе все придумала.

Нужно смотреть фактам в лицо.

Горячая, страстная, верная любовь – это не про Давида Багирова.

Он умеет только брать.

А после растаптывать.

Все к лучшему. Я поступила правильно. И… Нужно просто смириться. Это надо просто пережить!

И я переживу. Я сильная! Я забуду его и еще буду по-настоящему счастлива!

Когда-нибудь… Ведь все проходит, как говорил царь Соломон! Значит, пройдет и это! И эта дрожь в руках и это безумно колотящееся сердце. И черные глаза с золотым пламенем, что плещется на дне. Которые будто отпечатаны сейчас у меня внутри! В самой груди!

глава 22

* * *

– Такая красивая, моя доченька…

Мама утирает платком глаза.

– Просто чудо. Настоящая принцесса! Королева! Как я ждала этого дня! И все равно. Ты для меня всегда останешься малышкой. Совсем недавно ведь носила тебя на руках!

– Мам!

Обнимаю ее за плечи.

Аккуратно.

Чтобы не размазать макияж и не испортить прическу.

А самой хочется испортить.

Разреветься в голос.

Сорвать это шикарное платье, в котором я и правда, как королева. Не платье. Мечта.

Воздушное. Легкое. Идеально держащееся открытым на груди и широкое книзу. Нежно бежевое, еще сильнее оттеняющее мою белую кожу. С золотистыми искрами.

Только вот повод его надеть совсем далек от моей мечты!

Все идеально. И все. Все не так!

– Вот. Надень, – мама дрожащими руками протягивает мне серьги и колье.

– Это бабушкины. Фамильные. Они… Они должны принести тебе счастье! Я тоже в них замуж выходила!

Я знаю этот гарнитур.

Он был предназначен Тамиле. Той, кто первой из нас выйдет замуж. Разумеется, никто и не думал, что это будет не старшая сестра.

Сколько раз, еще в детстве, мы забирались в мамину комнату, тайком отпирали шкафчик и примеряли украшения! Тамила всегда надевала только этот набор. А я другой. Рубиновый. Именно он должен был достаться мне.

И как мы по-детски мечтали о свадьбе! Кто же мог подумать. Что все выйдет вот так?

Это все он виноват. Дьявол с черными глазами!

Все растоптал! Пронесся ураганом по нашей жизни! Перевернул все с ног на голову!

– Бери, Саида. Теперь это твое по праву.

– Может, оставить на свадьбу?

Голос дрожит. Звучит будто со стороны. Как неживой.

– Надень сейчас. Свадьба-то ведь тоже не за горами.

Дрожащими руками пронизываю в уши серьги.

Тяжелый жемчуг блестит, как слеза у самых плеч.

– Красавица!

Входит отец.

Окидывает меня цепким, пристальным взглядом.

– Пап. Может, зря это все? Нужно было скромно. Дома. Среди своих.

Закусываю губу.

Отец пригласил на помолвку весь город.

Столы с угощением и стулья расставлены вокруг всего огромного озера. Музыканты. Фейерверки. Все украшено цветами.

Только вот вряд ли кто-то придет.

После этого скандала!

Перестали бить окна камнями и стоять под домом, и то уже хорошо!

– Это твоя помолвка, дочка. И… И пусть все видят, как ты прекрасна!

Да.

Тянуть было нельзя.

Кроме того, нужно было дать максимальную огласку этой помолвке.

И все же…

Мне дурно становится, когда представляю себе пустой праздник, на который не явится никто!

– Но.

Он запинается.

Выразительно смотрит на мать и отводит меня в сторону.

– Если ты передумала. Мы можем все отменить, Саида!

Держит меня за руки.

– Нет, папа, – качаю головой. – Все решено. Ты ведь знаешь.

Только кивает и, чуть помолчав, выходит из комнаты.

– Ну?

Грустно спрашиваю влетающую в нее Ленку.

– Где мои комплименты? Почему не говоришь, что я выгляжу, как королева, мммм?

Хоть как-то хочется взбодриться. Ледяные мурашки по всей коже.

– В гроб краше крадут, – шепчет подруга, делая большие глаза.

– Ты себя видела вообще? Точно. Королева. Которую сейчас поведут на гильотину! Бледнее привидения! Как будто сейчас в обморок грохнешься!

– Я… Я просто волнуюсь, – с силой растягиваю губы в улыбку. – Это же естественно на помолвке.

– Саида. Может, сбежим? Скоро стемнеет. Уплывем в столицу и ну его!

– Перестань, – качаю головой. – Лучше поддержи меня.

Мы выходим из дома вместе, взявшись за руки.

Уже стемнело. Все вокруг освещают горящие фонарики. Как будто просто парят в воздухе шарами.

Вдалеке, на подсвеченном возвышении, украшенном лепестками роз, меня ждет Шамиль.

Уверенно смотрит на меня. Кивает, улыбаясь.

– Ох…

Даже покачиваюсь, когда аплодисменты просто оглушают меня.

– Неужели? Собрался весь город? Как же это Шамиль постарался?

– Шамиль?

Лена насмешливо вздергивает бровь.

– Ну, а кто же еще?

Отца точно не стали бы слушать после всей ситуации.

– Саида. Шамиль здесь чужой. Почти незнакомец. А вот Багиров…

– Что? Багиров?

Сама не замечаю, как вздрагиваю. Сжимаю руку подруги так, что сейчас оторву.

– Давид Багиров приказал всем явиться. Сказал, уволит без разбору тех, кто не придет. Ты же знаешь. Здесь весь город от него зависит. У каждого в семье кто-нибудь работает на Багирова!

– Не может быть…

Внутри все холодеет.

Теперь становится еще труднее делать каждый шаг.

Он здесь?

Все кажется, что я сейчас встречусь взглядом с пронзительными черными глазами.

И…

Смогу ли я выдержать этот взгляд? Сдержится ли он?

Пронзительно играют скрипки.

И каждый их звук отдается в сердце с каждым новым шагом вперед.

Не понимаю, как мне удается идти.

Спина натянута, как струна.

Ноги дрожат.

И эта струна, кажется, в любой момент готова лопнуть!

Как во сне, дохожу до возвышения, на котором меня ждет Шамиль.

Здесь уже мама с отцом. И самые высокие чины города.

Те, кто часто бывал у нас в гостях. Но ни один из них не взял трубку, когда отец звонил им. После случившегося с Тамилой.

Сама она так и осталась в санатории. Вроде, ей стало лучше послу курса лечения. Но все же родители побоялись, что Тамила сорвет помолвку. Выкинет то-то в самый ответственный момент.

Шамиль подходит ко мне. Близко.

Наклоняется¸ чтобы поцеловать мне руку. Вручает огромный букет белоснежных роз

Все как во сне. Как в дурмане.

Не про меня и не со мной.

Очень хочется проснуться. Понять, что все это мне только показалось!

Но… Он берет меня за руку. Ведет в самый центр украшенной цветами и огнями площадки.

– Друзья. В этот счастливый день мы с Саидой хотим поделиться с вами новостью. Счастливы, что вы можете разделить в нами эту радость…

Он говорит еще что-то в микрофон, а я вся горю. Пылаю.

Впервые в жизни стою рядом с ним так близко. Впервые рассматриваю его. Как мужчину. Раньше совсем не обращала внимания. Ведь я совсем не думала о замужестве, тем более, о Шамиле Сабурове!

Кажется, ему тридцать пять. Высокие виски слегка тронуты сединой.

Странно, как он улыбается. Одними губами.

А глаза остаются холодными. Цепкими. Внимательными.

Он явно привык здраво и хладнокровно оценивать обстановку. И сейчас тоже вовсе не обольщается дружелюбием гостей, собравшихся на это мероприятие.

И глаза… Его глаза не вспыхивают. Совсем. В них нет ни одной искры! Хотя на меня смотрит с теплом.

Между бровей залегла глубокая складка.

Он уверен в себе. И его голос тоже звучит уверенно.

Кажется, отец говорил, что Шамиль добился всего сам. Сам поставил на ноги неплохой бизнес.

Наверняка, он волевой человек. Сильный.

Это чувствуется и в его манерах.

Да. Наверное, если бы я любила Шамиля, то была бы рада такому браку. За ним уж точно, как за каменной стеной!

И нет никаких страстей, раздирающих на части!

Он заканчивает свою речь, которой все аплодируют.

Обвивает властно и уверенно мою талию рукой. Притягивает к себе….

Наклоняется для поцелуя, у меня темнеет перед глазами.

И… Теперь я вижу. Вижу взрыв в его глазах! Страсти. Желания. Предвкушения.

Он точно, в отличие от меня, думает о брачной ночи! Я вижу этот голод в его глазах!

Не могу себя заставить.

Отворачиваю лицо.

Его губы задевают лишь край моей губы, но там начинает полыхать, как от ожога.

Еще немного, и, кажется, мне понадобится тот же доктор, что и Тамиле! Чтобы вколол мне какого-нибудь успокоительного!

Меня начинает трясти.

А внутри дикое чувство, как будто я предательница. Как будто изменяю ЕМУ.

Ведь…

Разве не один мужчина должен целовать женщину?

Сердце колотится, вылетая из груди.

Разве только целовать? А прикасаться? И… Все остальное?

Мне даже кажется, что я слышу глухое рычание.

Обвожу диким взглядом людей вокруг.

Так и кажется, что сейчас схлестнусь глазами с тем самым взглядом.

Но… Давида нет. Может, это рычание только у меня в голове?

– Я понимаю, Саида, – хрипло шепчет Шамиль мне в губы.

Никто не слышит этого, кроме нас.

– Понимаю, что все слишком быстро. Я готов дать тебе время. Ты должна привыкнуть ко мне… И ко всему… Что будет потом!

Только киваю с благодарностью.

Хорошо, что он не настаивает!

Но…

Разве я смогу к этому привыкнуть?

– Спасибо, Шамиль, – еле слышно выдыхаю.

Только почему все равно этот зуд никак не проходит?

Давида нет. Это точно. Я бы увидела!

Но то самое чувство, что меня прожигает его взгляд, никак не проходит!

Все просто замечательно.

Даже на миг получается забыть, что все происходящее фарс. Что гости пришли сюда по приказу, а слова и их улыбки фальшивы.

Не говоря уже о самой помолвке.

О том, что никакой любви между невестой и женихом нет.

Шамиль отпускает меня.

Отходит решать какие-то вопросы со своими партнерами.

Знаю. Во многом он это делает и ради отца. Чтобы восстановить его репутацию и сотрудничество.

– Совсем ты заскучала. Говорю же. На похоронах и то веселее!

Шипит Лена.

Спасибо ей. Ни на минуту от меня не отходит.

– Перестань. Сама же прекрасно знаешь. Просто все слишком быстро. И состояние Тамилы меня беспокоит.

– Прогуляемся? Вдвоем? Твой жених все равно занят. А ты явно не горишь желанием находиться с ним рядом каждую секунду!

Отвлекать Шамиля неловко.

Но мне и правда. Хочется куда-нибудь отойти.

Туда, где поменьше света. И поменьше шума. Глаз. Неискренних улыбок. Сбежать, одним словом, чего уж там!

Он кивает в ответ на мой вопрос, могу ли я прогуляться с подругой.

Мы уходим от освещенного места. И даже дышать становится сразу как-то легче.

– Давай поплывем на лодке.

Предлагает Лена, указывая рукой на островок.

Мы часто туда забирались. Грести вообще для нас обеих не составляет труда.

Только киваю, радуясь, что гости на меня уже и не обращают особого внимания.

Кто-то уже пьян и веселиться, кто-то решает свои деловые вопросы, как Шамиль.

Мы усаживаемся в лодку.

Постепенно не остается ничего. Только чернота ночи. Тишина и всплески весел. Огромные звезды прямо над головой. Такие, что рукой, кажется, достать можно.

Становится спокойно.

И вспышкой пронзает что-то внутри воспоминание. Яхта. Совсем другие звезды. Воздух, от которого все полыхало…

– Саида. Что у тебя с Багировым?

Лена задает вопрос тихо. Но мне кажется, что он звучит оглушительно.

– С чего ты взяла.

Пожимаю плечами. Радуюсь, что моего лица в темноте ей не рассмотреть.

– Ну… Сомневаюсь я, что он прям такой благотворитель. Не просто так собрал людей сегодня.

– Откуда мне знать, что у него в голове?

– Мне кажется, или ты все-таки темнишь? Не пойму. У Тамилы с ним что-то было, или у тебя?

Воспоминание ножом пронзает сердце.

– Давай не будем об этом, Лен. Не сейчас.

– Ладно, –вздыхает. – Но однажды ты мне все расскажешь.

– Обязательно, Лен.

Расскажу. Когда смогу это все выговорить.

– Лен!

Не понимаю! Что пошло не так?

Но миг, и мы вдруг переворачиваемся!

– Ленааааа!

Платье быстро набухает, набирая воду.

Я хорошо плаваю, но оно становится слишком тяжелым.

Барахтаюсь. Изо всех сил машу руками.

Но тяжесть юбок тянет меня вниз!

– Тихо! Я держу!

Меня и правда обхватывают вдруг крепкие руки. Мощные. Горячие. Огненные!

Даже видеть не нужно!

Так прикасаться может только один человек на свете! И только в его руках мое тело начинает так дрожать! Терять полный контроль!

– Лена!

Шепчу, задыхаясь.

Его же не было? Как я могла не заметить?

– Ее уже вытащили, – мы так и барахтаемся в воде.

Давид разворачивает меня. Крепко прижимает к своей груди.

Так крепко. Что я слышу, как колотится его сердце!

– Зачем ты здесь

Шепчу, чувствуя, как пьянею. Голова кружится дико.

Не успеваю договорить.

На мои губы обрушивается ураган.

До безумной дрожи даже в кончиках пальцев.

До сладкого стона, который сам срывается с моих губ.

До боли в груди, где так бешено бьется сердце.

– Пусти!

Тяжело дышу, с огромным трудом отрываясь. Вернее, вырывая свои губы из его плена. Из жадного захвата.

– Нет, – хрипло шепчет, тяжело дыша.

Вжимает меня в свое тело еще крепче.

Зарывается в мои волосы руками.

Дико. Жадно. Одержимо!

А в глазах такой огонь, что все звезды становятся бледной тенью!

А мне даже смотреть на него больно.

На эти губы. На нереально красивое лицо!

Чувствовать, как напряжены мышцы на его груди.

– Отпусти, Давид, – шепчу, начиная барахтаться в его руках. – Ты не должен здесь быть!

– Должен!

Он замирает. Крепко держит, не давая мне вырваться.

Просто пожирает меня глазами. Медленно проводит пальцами по щеке.

Сама не понимаю, как прикрываю глаза.

Мне хочется впитать в себя его . Его всего. Каждый его жест. Вкус этой воды и его поцелуя.

Впитать на максимум.

– Я чужая невеста, Давид, – тихо шепчу, даже не понимая, какой грустью наполняется мой голос.

Но в ответ только сильнее вспыхивают его глаза.

Он просто вгрызается в мой рот поцелуем!

Еще более жадным. Напористым. Одержимым.

Будто срывает все покровы. Берет меня жадным языком, орудующим внутри. Пожирая мое дыхание. Меня всю. Проникая в самое нутро. Так глубоко… Так судорожно-жадно!

Дыхание заканчивается. Его просто больше не остается!

Губы горят и болят под этим напором!

– Неееет!

Кричу изо всех сил, набрав в легкие как можно больше воздуха.

Словно выныриваю из-под глубокой толщи воды после этого поцелуя.

А сердце колотится. Одержимо. Бешено.

– Неееет!

Уже не задумываюсь о том, что кто-то может меня услышать.

Молочу руками, кулаками, по его телу.

Плечи, грудь, лицо, совсем не разбираю, куда бью.

Его лицо искажается. По нему будто проходит судорога.

– Да!

Хрипло шепчет, но так, что он его хрипа все внутри меня содрогается.

– Да, Саида!

Резкий рывок, и…

Мы вдруг уходим под воду.

– Пусти, – хочется крикнуть, а глаза затапливают слезы.

Зачем? Зачем он так? Явился на мою помолвку! Почему не может отпустить? Дать мне наконец покой!

Но его губы вгрызаются в меня еще более жадно.

Под водой.

Отнимая весь воздух. Заставляя захлебываться им… Им до самого нутра!

И руки перестают дергаться. Бессильно повисают вниз.

– Ах.

Судорожно вдыхаю, когда он наконец вытаскивает нас на поверхность.

Все тело дрожит. Он же… Он почти нас утопил! Чуть не убил!

Сумасшедший! Давид Багиров просто самый настоящий безумец! Причем буйный. И однозначно. Откровенно опасный!

– Ты сумасшедший?

Впиваюсь в его шею ногтями.

Чувствую, как под ними течет горячая струйка крови.

– Что ты творишь? Зачем? Я чуть не задохнулась под водой!

– Мной! Мной дыши, Саиииида! Я разве дал тебе мало воздуха? Мало себя?

– Почему?

Бессильно вздыхаю.

Да. Кислород. Кислород он мне дал!

Но выжал всю. Выжал до капли!

– Ты моя, Саида!

– Нет, – качаю головой.

Обхватываю с дрожью в пальцах его плечи.

Не обнимаю, нет. И … Это совсем не чувство. И не страсть. Это реакция организма на то, что я чуть не погибла! И не более! Ну, и еще желание, чтобы он меня наконец вытащил отсюда.

– Не твоя. Ты что? Ничего не видел? Ты на моей помолвке. На моей и Шамиля.

– Моя!

Сверкает глазами так, что становится страшно.

Вытаскивает наконец из воды. Укладывает на самый берег. Прямо на землю.

Нависает надо мной. Всем своим огромным мощным телом. Всей своей дикой яростью!

– факты говорят иначе!

Выкрикиваю прямо в его губы.

– Да!

Его лицо, – настоящее лицо безумца.

– Факты! Все! Говорят, что ты моя!

Зарывается руками в волосы.

Ласкает. Так яростно. Так одержимо…

– Твое тело! Как ты откликаешься. На каждый мой поцелуй! На каждое прикосновение! Прекрати убегать, Саида! Не от меня! От себя. И от правды. Каждая клеточка твоего тела орет тебе правду. Истину. И она в том, что мы с тобой созданы, чтобы быть вместе! И ты. Моя!