Текст книги "Розыгрыш или реальность (СИ)"

Автор книги: Кира Леви

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 28 страниц)

Глава 17 Первые шаги в качестве вея

Пробуждение было смущающим. Я чувствовала нежное поглаживание моего оголенного бедра. И даже хотела стукнуть по наглой конечности, пока не распахнула глаза. Слова так и остались не произнесенными. Мужчина был подо мной. Каким-то образом я умудрились во сне закинуть на него свои конечности, и сейчас лежала на его плече, уткнувшись носом ему в основание шеи, а рука вцепилась в противоположное плечо, которое я тут же отпустила и стала отползать, при этом совсем не нежно скользнув пяткой по утреннему твердому желанию мужчины. Его сдавленный выдох через зубы – и меня кинуло в жар от смущения и собственного внезапного возбуждения. Это придало мне скорости, я поползла быстрее, но была перехвачена, и вот уже Херон молча навис надо мной.

– Это была тяжелая ночь, вея, – всё же сказал он, продолжая гипнотизировать меня своими чёрными глазами с оранжевыми, расширенными от возбуждения, зрачками. Его губы стали медленно приближаться к моим. А я запаниковала, стремясь срочно отползти подальше, и, в то же время, желая, чтобы Херон все же меня поцеловал. И он поцеловал… в нос. И, резко отстранившись, одним слитным движением встал с кровати.

– Нам пора, вея, сделать то, что мы не сделали вчера, – при этом он протянул мне руку, чтобы помочь встать.

– Ч-что сделать? – заикаясь, спросила его, совсем не понимая, о чём речь. Мои мысли в это время почему-то плясали вокруг несостоявшегося поцелуя, а не концентрировались на происходящем.

– Представить мою вея команде. Все ждут этого. Обретение берсайцем вея – это очень редкий случай, не более пяти пар на всё мужское население Тимерры. Мы должны успеть к завтраку, – он подтянул меня за руку ближе к себе. – Мне сложно сдерживаться рядом с тобой, – сказал он неожиданно и поднял за подбородок мою голову вверх, рассматривая меня своими кошачьим глазами. – Ты притягательно пахнешь, Карина. И такая желанная.

Резкий шаг в сторону – и он уже идет в санблок. А я, как зачарованная, смотрю ему в спину и не могу сдвинуться с места, ощущая непонятный внутренний раздрай. Когда и хочется, и колется, и мама не велит. Разумом понимаю, что мы друг другу ещё чужие, а реакции тела вполне определенные.

В одиночестве я пробыла недолго. Только успела немного прийти в себя, как командор вышел, полностью одетый, и жестом пригласил последовать его примеру. Залезла в душевую установку – точно такую, какой я пользовалась в медотсеке. Пять минут, и сигнал оповестил, что всё, пора выходить. Этот сигнал прозвучал для меня, как хлопок стартового пистолета перед новым испытанием.

На постели лежал чёрный комбинезон, украшенный спереди с левой стороны двумя ромбами серебряного и золотого цвета, на которых был выпуклый рисунок рваного следа, как от когтей. Рядом лежал светло-серый с жемчужным отливом плащ с глубоким капюшоном. Оделась в комбинезон и, накинув плащ на плечи, вышла в соседнюю комнату, где командор просматривал документы на таком шарике, как мне давал ар Шал.

– Готова? – спросил он, отключая и откладывая инфоноситель в сторону. Потом поднялся из-за стола и подошёл ко мне.

– К знакомству с командой? Да, – я пожала плечами и поправила плащ на себе. – А зачем капюшон? – мне было интересно его предназначение. Не зря же мне выдали такую одежду.

– Ты придёшь на место представления в капюшоне, и когда я отрекомендую тебя, то сниму его с твоей головы, чтобы все могли взглянуть на вея, а потом снова одену. Не хочу, чтобы все пялились на тебя и представляли, какого это быть с тобой в одной постели, – мужчина нервно напялил капюшон на мою голову, надвигая верхний край на глаза. Внутренняя поверхность ткани была практически прозрачной, так что я всё прекрасно видела. С одной стороны, ходить в этом аналоге паранджи желания не было, с другой – я не представляла, как буду чувствовать себя в новом для меня сугубо мужском обществе инопланетян. Может быть, действительно лучше скрыться от всех нескромных взглядов? А то будут рассматривать, как инопланетную диковинку.

– Постой, а почему я не скрывала лицо, когда была на станции? – вдруг стало интересно, чего это командор решил меня скрыть только сейчас.

– Тебя почти никто не видел. Если ты замечала, то коридоры практически были пусты, когда ты перемещалась. Это был мой приказ, – чётко ответил он.

– Так, так, так, командор, Вы хотите сказать, что я должна быть затворником всю жизнь и никуда и носа не казать? – воинственно спросила его и сделала шаг навстречу. Приплыли. А что ты, Карина, хотела? Свободы рядом с этим бесчувственным собственником? А ещё второй такой прилетит!

– Нет, почему же, у тебя будет круг общения, и постепенно он расширится. Это… ты не понимаешь, сейчас мне сложно, слишком большой поток новых ощущений. Я всё воспринимаю очень остро, особенно то, что касается тебя. Мои инстинкты включились в режим: схватить, утянуть в своё логово и пометить. Разум контролирует мою натуру, но лучше_ пусть не будет дополнительных раздражающих факторов, пока наш брак не подтвержден, – он говорил, а я еле сдержалась, чтобы не засмеяться. Утянуть… пометить… дурдом на проводе! И это разумная раса! Тигра, блин!

– Хорошо, постараюсь не провоцировать твоего внутреннего зверя. Идём? – протянула ему руку, в которую он тут же вцепился с каким-то облегчённым выдохом.

***

Вчера, находясь в шоковом состоянии на руках у командора, я абсолютно ничего не запомнила и не увидела. Вчера… Неужели всё произошло только вчера? Я посмотрела на профиль мужчины, идущего справа от меня. Как так получилось, что за такое крайне короткое время всё стерлось и сгладилось? Да на Земле бы я … Ты, не на Земле, Карина! Пора уже уяснить это и не оглядываться назад. Какой шанс вернуться на Землю в течение шести дней? Шанс равен нулю. Сейчас строить воздушные замки надежды, что я увижу родных, не стоит. Только буду бередить душевную рану. Командор почувствовал, что я смотрю на него, и ободряюще пожал руку.

– Мы сейчас выйдем на капитанский мостик, вея, – принялся он мне пояснять наш маршрут следования. – Там сейчас в ожидании нас находятся все офицеры двух расчётных смен.

Коридоры космического корабля ничем не отличались от тех, что были на орбитальной станции, только шире. А так под ногами чётко посредине бежала светящаяся полоса, периодически встречались панели-окна с видами то на заснеженные вершины, то на цветущие луга. Мягкий свет лился с потолка.

– А зачем нужны эти картины? – спросила командора.

– Чтобы глаза отдыхали от однообразия цветов и вида за окном. У каждого в комнате есть подобная панель и, согласно своим предпочтениям, члены команды создают себе атмосферу уюта. Так легче переносятся длительное нахождение в космосе, – дал он пояснение, которое совпало с моими предположениями.

Итак, последняя разъехавшаяся после активации кода входа дверь, и мы зашли в просторную рубку корабля. Мужчин было до двадцати. Вперед вышел уже знакомый мне капитан ит Крит. Я мазнула взглядом по лицам и фигурам берсайцев. Все были рослые, тренированные, но мои командоры все же выделялись на их фоне … породой, что ли, и силой, которая чувствовалась даже в незначительном повороте головы, взгляде, да даже в застывшей позе. А ещё я с удивлением отметила, что другие берсайцы не так легко, как я, переносят подавляющую ауру командора. Его можно было бы назвать альфа.

Я скользила взглядом по застывшим фигурам, и внезапно до меня дошло, что за их спинами в просветах я вижу не картинку на панели, а самый настоящий космос с миллиардами блестящих и мерцающих светляков звезд и планет. У мня дух захватило, захотелось приблизиться и прильнуть к окну. И краем сознания услышала:

– … моя вея и командора Берка ар Айдара, – капюшон был откинут с моей головы, по ряду прошел дружный вздох. – Я приказываю оказывать всяческое содействие вея Карине ар Сайк и ар Айдар при любых штатных и нештатных обстоятельствах.

– Арг! – резко и отрывисто выкрикнули все. Видимо, это у них: «так точно».

– Дежурная смена, занять посты, остальные могут быть свободны, – раздался голос капитана. Как только лишние ушли, капитан подошел ближе к нам. – Командор, разрешите обратиться к вея? – учтиво спросил он, не глядя на меня. Херон чуть сильнее сжал руку и подтянул меня ближе к себе, но всё же справился и ответил спокойно.

– Да, капитан, разрешаю.

– Вея Карина, как Вам полет?

– Всё прекрасно, эрл ит Крит. Я всем довольна, – как-то не досуг мне было задумываться над этими вопросами. Я не чувствовала особенной разницы между пребыванием на поверхности и в космосе. Подготовка меня доктором к полету прошла успешно.

Мужчина коротко кивнул, довольный моим ответом.

– Херон, – посомневавшись пару секунд, прежде чем назвать командора по имени, обратилась к нему, – давай подойдем к окну.

Ит Крит отступил в сторону. А Херон подвел меня вплотную к большому панорамному окну и обнял со спины за плечи.

– Как красиво! – не смогла сдержать восхищения, любуясь открывшимся видом. – Удивительно и так грандиозно! Я даже в самых смелых фантазиях не представляла себя космической путешественницей!

– Всё для тебя, моя вея, все галактики у твоих ног. Но прежде ты увидишь мою Тимерру и, смею надеяться, что она тебе понравится. И это не будет нашим последним воспоминанием, – добавил он тихо, чтобы никто посторонний не услышал.

– Вы говорили, что мы опаздываем на завтрак? – вместо ответа задала вопрос.

– Идём, – он надел капюшон мне на голову, взял за руку и, пригласив капитана, мы пошли в общую столовую.

В столовой повторилось представление меня перед остальными членами команды разного ранга и направленности. После чего, мы втроём уселись за отдельным столиком командора.

Моё внимание привлек стол, за которым сидели шесть женщин – берсайек. Словно яркие птички колибри, только большого размера. Все они были высокие и красивые. Брюнеки, шатенки, рыжие и одна среди них была светловолосая «золотовласка». Моё сердце совершило кульбит и ухнуло куда-то вниз живота. Так вот ты какая, орига моего командора? Она сидела ко мне лицом, кротко глядя на поднос с едой, в котором что-то ковыряла с безучастным видом. Подруги её неспешно переговаривались между собой, поглядывая в нашу сторону. Тряхнув головой, решительно сняла капюшон с головы, проигнорировав дернувшуюся ко мне конечность Херона. Настроение то падало вниз, то взлетало наверх.

– Капитан ит Крит, Вы мне обещали экскурсию по кораблю. Это возможно сегодня? – спросила, чтобы заполнить паузу.

– Да, эрала, – ответил он и уткнулся в поднос, потому что поймал словил неодобрительный взгляд командора.

В это время мне принесли мой завтрак. Мда …

– Командор, скажите-ка, кто рекомендовал включить в меню эти продукты? – передо мной лежала целая отварная морковка, отварная луковица и кусочек сыра.

– А что не так? Эрл ар Шар_ сказал, что это очень полезные продукты, – командор взял мои приборы и принялся разрезать на мелкие кусочки луковицу.

– Не спорю. Но как самостоятельные блюда в отварном виде они не удовлетворяют моим гастрономическим потребностям. Из всего я могу съесть только сыр, – показала на него, чтобы понял, о чем речь. – Я думаю, что пора мне познакомится с вашей кухней. Тем более что это входило в планы.

– Нет! Не сейчас. А вдруг еда не подойдёт и тебе станет плохо? – встревожено высказался командор. – Это возможно только под контролем медика. Я должен быть уверен, что наша еда тебе не навредит.

– Ну что ж, – забрала вилку и наколола сыр, – значит, съем то, что смогу. Приятного аппетита, эрлы.

Команда быстро ела и расходилась по своим постам, по пути оставляя подносы на столике, возле которого стояли два робота официанта, очищавшие их. Мы закончили есть. Точнее, я закончила минут десять назад, оставшись недовольной завтраком, но командор был непреклонен. Сказал, что буду есть под контролем медика, и всё. Придется подождать. Устроить сейчас разборки на потеху окружающим? Ха, не дождутся! Ну вот, мужчины доели и, встав из-за стола, командор подхватил наши подносы, подозрительно принюхиваясь к вареным овощам, которые я так и не тронула.

– Благословенных звезд, командор ар Сайк, – раздался спокойный мелодичный голос Кайлы, когда мы проходили мимо женского столика. – Вея приняла вас? – два голубых кошачьих глаза уставились на меня.

Вопрос укусил… За этим вопросом наступила тишина. Жуткая, давящая, пригибающая к полу. А нет – это не тишина, это аура командора подавляет окружающих: вон капитан уши прижал, да и девица голову в плечи втянула.

– Орррига, кто позволил тебе заговорррить со мной о моей вея? – в какой-то момент мне даже показалось, что он сделает с ней то, что сделал с Фархашем.

Я порывисто сжала его руку и потянула подносы на себя.

– Вайне, ты говорил, что твоя бывшая орига – приличная берсайка, воспитанная в традициях твоего народа, который в ближайшее время станет моим. Я что-то неправильно поняла? – спросила, не отрывая взгляда от Херона и игнорируя эту драную кошку с пушистым хвостом.

– Вея, ты правильно заметила, бывшая орига, – мягко заметил он, поддерживая меня, и совсем по-другому сделал замечание берсайке. – Твоё поведение недопустимо, эрла, Я передам характеристику на тебя семье. Не думай, что для тебя этим закончится.

Женщина вздрогнула и потупила взгляд. Сидела бы молча, а так – накатает ей командор резюме в чёрных тонах.

– Вайне, ты излишне строг. Думаю, она хотела поздравить нас, – дернула подносы на себя и быстро отдала капитану ит Криту, поставив наши поверх его, а сама взялась за ладони командора. Его взгляд потеплел, а тяжёлая сила словно втянулась.

– Эрла, благодари вея! Ты знаешь, что тебя ждало за неподобающее поведение, – дождавшись кивка и слов извинения, командор, отпустив капитана, повел меня прочь из столовой в медицинский отсек – в вотчину доктора.

Пройдя вдоль по коридору несколько метров, мы сели в лифт, который нас спустил на три уровня ниже.

– Значит, ты допускаешь мысль, что мой народ станет твоим? – выгнув бровь, спросил командор.

– Это всего лишь значит, что я не хотела скандала с твоей бывшей, – фыркнула я раздраженно и скрестила руки на груди. – Ты останешься со мной у доктора?

– Нет, мне нужно проверить пленника, – ответил Херон, выходя из лифта и ведя меня за руку в кабинет ар Шала.

Глава 18 Я поняла: влипать в истории – мой талант!

Ар Шал встретил нас, как только мы переступили порог медицинского отсека. С достоинством поклонился и поспешил узнать причину нашего визита. Командор кратко изложил суть проблемы.

– Видите ли, вея Карина Евгеньевна, командор абсолютно прав. Мы не знаем, как отреагирует Ваш организм на наши продукты. Будем постепенно вводить их в Ваш рацион небольшими порциями и отслеживать реакции. А почему Вам не подошёл сегодняшний завтрак? – озадачено спросил и тут же принялся оправдываться. – Ведь я выбрал полезные продукты и способ их приготовления – на пару – самый щадящий для того, чтобы сохранились все полезные вещества.

– Всё это замечательно, но так уж мы устроены, что не всё, что полезно, хочется съесть. Есть ещё вкусовые предпочтения. И если продукт не очень нравится, то его можно скомбинировать с другим, обработать иным способом. Вот тогда можно съесть и морковку, и лук. Например, если бы морковка была сырой, то я её охотно съела бы. А вот лук можно добавить в салат с другими овощами. Можно долго говорить на эту тему, но сытой я от этого не стану. Возможно_ хотя бы дать то, что вы мне готовили до этого?

– Да, конечно. С чего бы начать дегустацию? – задумчиво глядя на меня, спросил доктор вслух самого себя.

– Командор ар Сайк, Вы говорили, что у Вас есть неотложные дела. Идите, уважаемый эрл проследит, чтобы мне не стало плохо, ведь правда? – обратилась к доктору. Он закивал в ответ.

Командор недовольно посмотрел на меня, прожигая взглядом. В ответ получил такой же.

– Отчитаетесь, ар Шал, – коротко бросил он и ушел.

Когда дверь закрылась, я вздохнула, и доктор участливо спросил:

– Что Вы, вея, никак не наладите отношения с вайне?

– Это выше моих сил. Он такой… бесчувственный, как и второй. Не хочу о них говорить. Скажите, а где Орарри? Мне сказали, что Вы её забрали.

– Да. Мне пришлось её усыпить на время.

– Как? Зачем? – я испугано подскочила со стула.

– Её поведение было неконтролируемым. Она рвалась к Вам после того, как увидела, что Вы … плохо себя чувствуете, – подобрал слова доктор после непродолжительной заминки. – Пришлось погрузить её сон.

– Это ей не навредит? Её можно разбудить? – я беспокоилась об эшмерке – мало ли как доктор мог с ней поступить.

– Если Вы хотите, мы можем пройти и убедиться, что с ней всё в порядке. Вот только командор не одобрит то, что Вы ходите по кораблю без него или того, кого он выберет, – доктор выжидательно смотрел на меня.

За несколько секунд, прежде чем дать ответ, у меня в голове пронеслось торнадо из мыслей. С одной стороны, я демонстрирую пренебрежение к командорам и, конечно, должна в этом случае наплевать на все их запреты. С другой стороны, я знаю, что доктор имеет свои цели и в них я – явно разменная монета. Что же делать?

– Далеко идти?

– Не сильно. Лифт быстро опустит нас на нужный охраняемый этаж. Она находится в отсеке для перевозимых заключенных. Во избежание членовредительства. По моим расчетам, она должна скоро проснуться. Лучше бы, чтобы она сразу увидела Вас, тогда можно избежать негативных последствий. Орарри будет стремиться к Вам, и силовая решетка не будет для неё сдерживающим фактором.

– Почему? Мне она показалась достаточно рассудительной и спокойной, – я сосредоточенно смотрела на мимику берсайца, но с таким лицом только в покер играть.

Говорит правду или врет, вынуждая меня принять нужное ему решение? Как понять?

– А Вам командор Берк ар Айдар не сказал? Как только она признала в Вас атану, то вы стали её семьей и домом. Она будет всегда стремиться к Вам, быть рядом и защищать. Эшмерки – отличные телохранители. Элитных воинов нанимают для охраны детей в очень статусных семьях, даже у некоторых Правящих.

Последняя фраза о детях напомнила мне мотивы командоров и их ближайшие планы на меня. Настроение испортилось окончательно.

– Идемте, доктор. Не хочу, чтобы она пострадала из-за меня, – и уверенно направилась на выход.

– А завтрак? Вам нужно поесть, – заботливый голос доктора напомнил, почему я здесь находилась.

– Нет аппетита. Пообедаю раньше… в компании Орарри.

Почему всё же решила идти с доктором? Прямо навредить он мне не мог, да и командор сказал, что отправляется к пленнику, значит, будет недалеко от того места где, Орарри. Камеры должны быть в одном месте, а не разбросаны по всему кораблю. С этими мыслями я и шла рядом с доктором.

Дверь отъехала, открывая вход в комнату с шестью одноместными камерами. Немного было тревожно находиться здесь. Все камеры были закрыты силовыми решетками, которые издавали низкочастотный гул, действующий на нервы. Из шести камер только две были заняты. При нашем приближении с глубокого кресла поднялся охранник крайон и недобро сверлил меня взглядом.

Мне ничего не оставалось, как вежливо поздороваться. Доктор был за моей спиной справа, а я стояла ближе к камере с пленником.

– Благословенных звезд, эрл.

– И Вам эрала, пусть Ваш путь озаряют мирные звезды, – ответил скрипуче охранник.

За решеткой послышался приятный мужской смех, и я оглянулась на камеру. Мужчина сейчас стоял без наручников, скрестив на груди руки. За спиной всё также у него был черный плащ, который странно топорщился из-за плеч.

– Почему Вы смеетесь? – спросила, сама не понимая, зачем. Мне очень захотелось услышать его голос. И рассмотреть его татуировки на лице, но это никак не удавалось из-за мерцания решетки.

– Чувствую себя прямо на светском рауте. Благословенных звезд … мирные звезды… Фархуш, где ты научился вежливо общаться, на какой самке из квартала удовольствий тренировался? Или увидел знакомое лицо и сразу вспомнил?

– Заткнись, – коротко бросил крайон и зло сплюнул себе под ноги, – или мало я тебе перьев выщипал?

А я поняла, что меня только что оскорбили, приравняв к проституткам. И как-то сразу его приятный голос стал для меня жутко противным. Неужели это тот, о ком с такой гордостью рассказывал командор? Наследник Правящего рода?

– Эрл, – встрял в разговор доктор. – Вы только что оскорбили вея командора ар Сайк и ар Айдара в присутствии двух свидетелей.

На последних словах я вздрогнула. Сразу вспомнив всё, что мне рассказывал командор о чести и почему ему пришлось убить старшего крайона. Ой, мамочки! Он же теперь должен убить пленника! Мозг бешено заметался.

– Эээ эрл ар Шал, – озадачено начал охранник, – я никакой не свидетель. Мне пленника нужно живым доставить, чтобы получить вознаграждение. А если Вы скажете командору, то он его того, – крайон схватил себя за горло и издал театральный хрип, – как брата когтями задрать должен будет.

– Ничего нельзя поделать, эрл Фархуш, слова были произнесены, я скрыть такой позор вея не смогу. Вы же знаете, что всё записывается. Позор должен быть смыт только кровью. Ну, или как подарок к обретению, и тогда вея может пожелать сделать с ним что угодно, без ограничений.

Я в шоке смотрела на доктора. Вот же интриган, как все закрутил. Он хочет, чтобы Херон в поединке схлестнулся с пленником, который достаточно силен. И отказаться он не может, иначе пострадает его репутация. И дернул же кто-то за язык этого Эола. Молчал бы себе в тряпочку, и ничего бы не было. А что он о просьбе говорил?

– Доктор, а что Вы говорили о желании вея? – по-деловому спросила, окидывая взглядом пленника. Может, вот он шанс, который ищет командор? Если бы он сейчас был здесь! Херон! Черт тебя подери, ты же говорил, что пойдешь к пленнику. Где ты?

– Самка! Даже и не думай! Я лучше сдохну, чем буду твоим рабом! – прогремел пленник и кинулся на решетку, которая его нехило так приложила током, что он отлетел назад, взметнув полы плаща в сторону… Да ну, нафиг! Плащ? Крылья!

Два иссиня-черных крыла раскинулись в стороны, упираясь в стены камеры, которая не позволяла раскрыть их полностью. Мужчина легко поднялся на ноги и сложил крылья за спиной.

– Сам ты самец тестостероновый. А я женщина! А почему бы и нет? Я придумаю свое желание, и тебе придется его исполнять по вашему своду правил СЕРР! Будешь думать в следующий раз, прежде чем кого-то оскорблять. Доктор, мы пришли сюда не к нему, а за Орарри. Верните мне эшмерку и идемте прочь, – я была зла и на доктора, который использовал меня, и на болтливого пленника, и на Херона, которого сейчас не было рядом, и на себя, что попадаю в какие-то идиотские ситуации.

Сзади за спиной на инопланетном мате ругались двое – охранник и пленник, каждый выражая, таким образом, свою глубину недовольства. Хорошо, что переводчик не переводит такие слова, и они были для меня просто набором звуков.

– Доктор, а можно привлечь к ответственности за ругательства в присутствии вея? Мне не нравится такое слушать, – громко спросила доктора, который присел на край кровати, где лежала эшмерка, и вводил ей препарат, чтобы вывести её из глубокого сна.

– Ругательства не допустимы, если разумный не является Вашим супругом, – просветил меня доктор. – Командор вполне может вырвать язык, который осквернил Ваш слух.

Я зловеще улыбнулась, глядя на пленника и думая, что жизнь спасем, чтобы не быть должными, а вот язык поганый можно и вырвать. Кровожадная_ Карина! Крайон замолк и понуро плюхнулся в кресло. Да, похоже, останется охотник без награды, ну зато с головой на плечах.

– А желание вея командоры должны исполнить после фактического признания брака. Но Вы же не стремитесь к этому? – тихо спросил доктор, отойдя мне за спину. – Вы же понимаете, что уступив сейчас, Вы будете уступать всегда? И уже не будет Карины Евгеньевны Королевой.

От его слов я вздрогнула – так зловеще он их произнес. Внутри всё сжалось от нехорошего предчувствия надвигающейся беды. Эшмерка встала с кровати, пошатываясь и обводя бессмысленным взглядом своих огромных миндалевидных глаз_ меня с доктором. Рокочуще – клокочущий звук вырвался у неё из глотки, она закатила глаза и в один прыжок оказалась возле меня, хватая и прижимая меня к себе.

Это было дико страшно! Я взвизгнула, пытаясь оттолкнуть её, доктор сзади схватил меня за талию, перетягивая к себе. Крайон вскочил, с грохотом уронив кресло. В этот самый момент, когда творилось это безумие, как ниоткуда появился Херон, который кинулся в нашу кучу – малу, с силой оттолкнул тянущего меня доктора и, выпуская свои когти, приготовился атаковать.

– Нет, Херон! – мой вопль замедлил его.

Орарри пришла в себя и уже бухнулась плашмя на пол, вытянувшись во весь рост и причитая,

– Атана, атана, – стуча после каждого раза головой об пол, – прости, прости…

Одной дрожащей рукой вцепилась в рукав командора, а второй пыталась оторвать эшмерку от пола, чтобы прекратить этот кошмар. У меня от пережитого шока дрожало все тело, накатила слабость и я осела на пол рядом с ней. Командор подхватил меня на руки, а я намертво вцепилась в комбинезон эшмерки, и ей пришлось привстать.

– Вея, как ты здесь оказалась? Эрл ар Шал, я оставил её с Вами. Почему Вы подвергли её опасности? Вы не должны были подпускать её к эшмерке, пока она не придет в сознание после медикаментозного сна! Вы подвергли её жизнь опасности!

– Командор – это было решение вея. Она настояла на посещении своей рабыни, – ловко перевел на меня стрелки доктор. И ведь прав, гад. – А Вы объявили, что команда должна способствовать ей. Поэтому я не стал уточнять у Вас возможность сопровождения вея ещё кем-то. Я не просчитал риски, командор, – повинился доктор и склонился в своей любимой позе: руки прижаты к телу и низкий поклон.

– Карррина? – рыкнул командор. – Это правда?

– Я хотела, чтобы Орарри привели в чувство. Да, я согласилась идти с доктором сюда, – вот блин. Выгляжу идиоткой. В глазах командора промелькнуло осуждение. Мне даже стыдно стало на несколько мгновений, но потом я себя одернула. Стоп! Это доктор во всем виноват, и я ещё расскажу Херону, как всё было на самом деле. Ой, ещё же пленник! – Поставь меня на пол, пожалуйста. Это ещё не всё, что ты должен знать.

Командор поставил меня.

– Доктор, Вы сами расскажите, а то я не совсем понимаю все ваши тонкости этикета и манер поведения? – пусть рассказывает, а Херон оценит, какую из этого можно извлечь выгоду.

Доктор кивнул и пересказал суть произошедшего, не приукрашивая ситуацию, но и этого было достаточно, чтобы Херон превратился в статую и уставился в сторону пленника.

– Фархуш, тебе придется отдать пленника в моё распоряжение. Я выплачу тебе компенсацию, потому что боюсь, что живым ты его не довезешь до Эллении. Дело чести и моей репутации. Для решения вопроса о проведении Поединка Чести приведешь эрла Аноноркхада в мои каюты. Мы обсудим условия, – четко проговорил командор и, не дожидаясь ответа, развернулся на выход, все также держа меня за руку, а я – руку Орарри.

Шли мы молча таким паровозиком метров пятьдесят. Потом командор, не оборачиваясь, сказал:

– Орарри, атана голодна.

Эшмерка тут же бросила мою руку и молнией метнулась вперед.

– Карина, ты… – он притормозил, видимо, хотел что-то сказать, но сдержался. Сказал другое, – надень капюшон, не хочу кого-то убить сейчас за косой взгляд.

Вздрогнула от его слов всем телом. Я чувствовала, что в нем бушует ураган эмоций, разрывая его привычный шаблон мира, и как он борется сам с собой, стараясь вести себя, как привычно для берсайцев. Надела капюшон и сама взяла его за руку.

– Я устала, идём домой, – слово само сорвалось с губ. Сказала и подумала, что дом там, где мне уютно, а мне сейчас было уютно в каюте командора и рядом с ним.

Командор молча подхватил меня на руки и прижал к себе, целуя в висок.

– Я могу сама… – начала было я.

– Знаю, – перебил он меня и сильней прижал к себе, так что я почувствовала бешеный ритм сердца в такт моего.

– Я…я, – все слова застряли где-то на пути к связной речи. А ведь он испугался за меня! Этот несгибаемый, жесткий, решительный мужчина испугался за меня, за мою жизнь. – Скажи, что произойдет, если меня не станет? – мой вопрос прозвучал внезапно громко в тишине коридора, в котором был слышен только чеканный шаг командора. Он сбился с шага и задержал дыхание, руки сжались, впиваясь в меня сильными пальцами.

– Если это произойдет до фактического подтверждения брака, то мы с командором ар Айдаром вынуждены будем оставить свои посты и уйти на дальний рубеж, чтобы не подвергать никого опасности. Механизм восстановления эмоциональных процессов запущен и только вея может его корректировать, направлять и поддерживать своей энергией. Мы станем неуправляемые. Если после подтверждения, то всё зависит от того, сколько лет пройдет после этого и будет ли у нас потомство. Если не будет, то, скорее всего, мы недолго проживем без своей обретенной части. Ощущение потери будет сводить с ума. Если будет потомство, то наши инстинкты перестроятся на детей, частично заполняя пустоту, но чувство одиночества будет всегда сидеть внутри нас, отравляя жизнь.

– Мне жаль, что вы нашли меня, – мой голос дрогнул. – Теперь я ваш камень на шее, который тянет вас ко дну. Через меня вам проще всего навредить, избавиться от вас, заставить действовать в своих интересах, – мне стало грустно и внутри всё сжалось от какой-то безнадежности. У них даже обретение пары – это засада. Почему-то я, начитавшись любовных романов, считала, что встреча Единственной, а по аналогии вея ею и является, – это великое счастье. А по факту – это ответственность и масса ограничений для мужчин, которым приходится жить с маниакальным желанием сберечь жизнь вея, находиться в постоянном страхе потерять свою половинку, и, если всё-таки она умрет, то знать, что жизнь бесперспективна и практически закончена.

– Не смей так говорить! – рыкнул он и поставил меня на пол. Откинув капюшон, взял моё лицо в свои руки. Его глаза сейчас были черными с практически не видимым вертикальным оранжевым зрачком, а взгляд проникал в душу, стремясь передать мне то, что он знает. – Ты не понимаешь, Карррина! Не многим удается найти свою половинку. В основном все живут, никогда не познав это великое счастье – встретить того, в ком хочется раствориться и окутать заботой, дарить себя, быть щитом и опорой, быть смыслом жизни, жить ради друг друга. И вея у берсайцев, Единственная, Истинная пара, Половинка Души у других рас – это великое благо! Ни один из обретших никогда не променяет своего счастья, даже если ему предоставит Выбор сама Суть Мироздания!

– Раствориться…Потерять себя? – прошептала, чувствуя, что грудь разрывает от переполнивших меня чувств, от его таких особенных слов.