Текст книги "Розыгрыш или реальность (СИ)"

Автор книги: Кира Леви

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 28 страниц)

Глава 12 Свобода для каждого в разном

Доктор позвал Орарри ко мне. Я поднялась с кровати, сжимая в руке шар со знаниями, которые мне ещё предстояло изучить, и уже сделала несколько шагов на выход, как была подхвачена на руки эшмерки.

– Орарри, что ты делаешь? Я сама дойду! Поставь меня на пол, – я опешила от её действия.

– Атана, не беспокойтесь. Эрл ар Шал сказал, что Вы слабы. Помочь Вам – это моя прямая обязанность.

– Не, нет, поставь меня! Ты же должна меня слушаться? Вот и слушайся! – я была непреклонна.

– Атана, Вы не довольны мной? Что мне сделать, чтобы исправить свою ошибку? – она испуганно заморгала своими прозрачными третьими веками.

– Почему ты решила, что я недовольна? Просто я хочу пройтись своими ногами. Я долго пролежала в медотсеке, – постаралась подобрать такое объяснение, чтобы она не приняла на свой счет.

– Атана, Ваше желание – закон для меня, – поклонившись, она прошла вперед и открыла дверь из отсека. Путь в каюту командора ар Сайка я уже запомнила, но, желая попасть в нее как можно позже, останавливалась при каждом удобном случае и разглядывала всё, что меня заинтересовывало.

Через какое-то время Орарри спросила меня:

– Атана, командор ар Айдар спрашивает, где мы находимся и как скоро мы вернемся в каюту? – безупречно вежливо произнесла она. Хотя я чувствовала её нервозность. Она явно сдерживала себя, чтобы не подхватить меня на руки и не помчаться к командору.

– Уже идем, Орарри, – тяжело вздохнув, отлипла от созерцания панели с видом на цветущий сад, и пошла в комнату, опираясь на руку моей помощницы. Шла медленно, тяжело переставляя дрожащие ноги, почти повиснув на эшмерке, но упорно не хотела просить её помощи. Я уже поняла, что её видимая хрупкость обманчива. Это как у муравьев. Маленькое насекомое может поднять вес, в сотни раз превышающий собственный. Я вспомнила слова доктора о том, что он сказал на мои слова о её свободе.

– Скажи-ка, Орарри, если бы тебе выпал шанс получить свободу, ты ушла бы? – я сначала спросила, а потом подумала, насколько же не корректный получился вопрос. Дразнить такими беседами! Ведь я не знала, имею ли я право дать ей свободу.

Она ответила почти сразу:

– Атана, порой свобода хуже рабства. Если выбирать между той жизнью, что была у меня на моей планете Айсхороко и тем, что я имею, служа командору ар Айдару и Вам, атана, то я выберу второе.

– Но ведь ты могла бы осесть на какой-нибудь приличной планете. Не обязательно возвращаться туда, где тебе было плохо, – я не понимала её. Как можно променять свободу?

– Мне нравится быть там, где я сейчас нахожусь. Я сейчас имею то, на что не могла бы рассчитывать, будь я на самой распрекрасной планете. Дело не в месте, а в тех существах, что нас окружают, – она остановилась. – Вы благородны, атана. Ваше стремление помочь мне я не забуду никогда, как и то, что сделал для меня командор. На том невольничьем рынке он мог просто пройти мимо.

Она поклонилась мне и, подхватив мою руку, снова положила на сгиб локтя и повела меня к командорам. Весь путь я думала над её словами. Смогу ли я прижиться в этом мире или так и буду мучиться и тосковать? Почему-то вспомнила Дениса и слова командора о том, что он чувствует мою ложь. Сейчас я могу признаться себе, что мне так было удобно думать, что он занят работой. Искать кого-то нового для отношений у меня не было времени. Я строила карьеру. В минуты, не занятые работой, я просто мечтала о нашей любви, представляя все в своих мыслях. И так удобно было говорить родителям и коллегам по работе, что у меня есть Денис. А ведь в последнее время это был только эпизодический секс. И иногда походы в кино или в ресторан. И совместное будущее мы уже не планировали. В смысле, он не планировал никогда, а я перестала об этом мечтать. И только одна-единственная заветная мечта, которая у меня была всегда, – любить и быть любимой, по-видимому, никогда так и не сбудется. Впрочем, чем Боги Мироздания не шутят!

Перед дверью в каюту я помедлила, собираясь с силами. Ну а смысл оттягивать неизбежное! Я привыкла действовать решительно. Поэтому, отпустив руку Орарри, первой вошла в комнату.

Командоры стояли возле стола ещё с одним мужчиной и обсуждали перед развернутой картой звездного пространства план полета. С моим появлением разговор смолк. Мужчина молча склонил голову в приветствии, ожидая, пока командоры первые заговорят со мной. Сейчас, после разговора с доктором, я на них смотрела без страха. Да и вчерашняя забота не прошла даром. Я помнила их тепло и участие.

Херон подошел ближе ко мне и, предлагая руку, поздоровался:

– Благословенных звезд, вея. Я рад, что ты себя лучше чувствуешь, раз сама смогла дойти сюда из медотсека.

Я кивнула, но слова застряли где-то в горле, которое сжалось от необходимости задержать дыхание. Этот запах, пряно-сладкий цветочный аромат, который исход от командора, просто сбивал меня с ног. Такой тошнотворный запах сладкого тлена. С трудом перевела дыхание, сглотнув вязкую слюну.

– Спасибо, но не настолько мне лучше. Благословенных звезд, – я слегка обозначила поклон в сторону незнакомца и Берка, который хмурился, но ничего не говорил. Руку Херона я так и не взяла. Оглянувшись на Орарри, вцепилась в её локоть.

Херон отступил, заложив руки за спину:

– Позволь представить, вея, капитана ат Крит.

Я подошла поближе к Берку, подальше от Херона. Берк пах свежим морозным воздухом, напомнившим о том, что на Земле зима. Я с облегчением вдыхала этот запах, избавляясь от запаха Херона.

– Капитан, Вы будете тем, кто благополучно доставит нас на Тимеррию? – помня, что улыбаться чужим мужчинам, даже из вежливости, здесь не приветствуется, я лишь слегла приподняла уголки губ в подобии улыбки.

Капитан довольно кивнул:

– Да, вея. Ваша безопасность во время перелета гарантирована.

– А как долго будет длиться путь? – я даже представить не могла в самых бурных фантазиях, что когда-нибудь окажусь в космосе, а сейчас говорила об этом, как о будничной поездке в соседний город. – Для меня это впервые. Мне очень интересно, и в тоже время жутко волнительно.

– Это большая честь, вея, быть тем, кто первый покажет Вам, как прекрасен космос в своем первозданном виде. Конечно же, первым после командоров, – он поклонился каждому из мужчин.

Мои берсайцы просто исходили ревностью! Такого фонтана эмоций я ещё не чувствовала! Но при этом они оставались каменными статуями в присутствии подчиненного. Вот что значит держать лицо.

– Что же, ловлю на слове. Вы мне должны познавательную экскурсию на вашем корабле, – я сделала паузу, – конечно же, с согласия моих вайне. А сейчас позвольте мне вас покинуть. Я прервала ваше обсуждение, так не во время придя сюда.

– Я провожу, – Берк подал мне руку, которую я приняла. На Херона я старалась вообще не смотреть, хотя я чувствовала его тяжелый взгляд, сверлящий меня между лопаток.

Когда дверь за нами закрылась, я бросила его руку, которую так показательно приняла в присутствии капитана и почему-то назло Херону. Чем продиктовано было моё поведение? Во всём был виноват тот злополучный сон и этот противнейший запах, который прочно ассоциировался у меня с образом блондинки, лица которой я так и не увидела. Только спину с острыми лопатками и хвост, которым она гладила Херона в том сне. Или всё же не сне.

– Ты странно себя ведешь, – сказал Берк заботливо расстилая кровать. – Почему ты отпрянула от Херона, а прижалась ко мне? Мне, конечно, понравилось твоё внимание, но это странно для тебя.

– Я не хочу, чтобы он сегодня приходил сюда. Наверняка у него на корабле много дел, – я присела на край кровати, потому что слабость взяла верх и ноги дрожали.

– Я купил тебе вещи. Переоденься ко сну.

Он прошел в угол комнаты, где на столике стояла стопка коробок, празднично упакованных в оберточную бумагу с тематикой Нового года.

– А я и забыла. На Земле наступил Новый год, а я всё пропустила: застолье в кругу семьи, елка, музыка и подарки от Деда Мороза… И снова не успела загадать желание…

Конечно, Берк ничего не понял из сказанного мной. У тимеррийцев нет понятия «веселый праздник».

– Не знаю, кто такой Дед Мороз, но от меня можешь принять эти подарки.

Он протянул три коробки, оформленные в одном стиле. И поставил возле меня на кровать. Я потянулась, как ребенок, обрадованный самому наличию подарка. И не важно, кем он был подарен. В первой большой плоской коробке оказалось черное дизайнерское вечернее платье с оголенной спиной, перхваченное крест-накрест тонкими золотыми цепочками.

В следующей коробке – туфли на высоком каблуке. А перед третьей коробкой я замерла в нерешительности. Я уже догадалась, что там. Два комплекта кружевного белья от Викториа'c Сикрет – черное и белое… Неужели даже в этом наши планеты идентичны? – мелькнула мысль и исчезла. Я рассматривала эту красоту, наслаждаясь эстетичным видом тонкого кружева достаточно скромного кроя трусиков и бюстика. Мда, и кто же ему подсказал? Я подняла глаза на Берка и мягко улыбнулась ему:

– Спасибо. Очень красивые подарки.

– Тебе правда понравилось? – нахмурив брови, спросил он. – Я выбрал на свой вкус.

– Наш вкус совпал, командор. Из Вас вышел прекрасный Дед Мороз, – я тихонько рассмеялась, видя его озадаченное выражение лица. – Это персонаж из сказок, который дарит послушным детям подарки в новогоднюю ночь. Несмотря на то, что я уже не отношусь по возрасту к детям, тем не менее, продолжаю верить в чудеса.

– Чудес не бывает, вея, – скептически ухмыльнулся он. – Всё можно объяснить.

– Вы сами для меня, командор, чудо. И всё, что со мной происходит, это тоже чудеса. Может быть я сплю и стоит только проснуться, как всё исчезнет, и я окажусь в своей постели на родной планете, – я задумчиво уставилась в одну точку, вспоминая родителей, которые себе места не находят, гадая, где пропала их дочь.

На глаза навернулись слезы.

– Почему у тебя слезы? Тебе больно? Вызвать ар Шала? – командор потянулся к элару, но я перехватила его руку, отрицательно помотав головой.

– Нет, командор, эту боль уважаемый ар Шал не способен вылечить. Это боль души, которая тоскует за родными мне людьми: мамой и папой. Я подумала, что они сейчас испытывают, находясь в неизвестности, задаваясь вопросами: где я, что со мной? И у меня совершенно нет возможности передать им весточку. Успокоить, сказать, что со мной всё хорошо. Я жива, здорова, – пока я рассказывала, командор задумчиво смотрел на меня, а потом тронул меня за плечо.

– Зачем плакать о том, что ты не в силах сделать или изменить? – он провел пальцем по дорожке оставленной слезами. – Ты не вспомнила Дениса, – он вопросительно выгнул бровь, сверля меня своими желто-зелеными глазами. Эта фраза меня отрезвила. Я вытерла ладошками лицо.

– Это не имеет значения. Просто не упомянула и всё! Я хочу отдохнуть, но спать пока не хочу. Покажите, пожалуйста, как пользоваться этой сферой? – высунула из кармана шар, данный доктором.

Он нажал на вдавленную кнопку и перевернул шар наоборот. Выехавшим треугольником установил его на поверхности элара и повернул на девяносто градусов. И передо мной развернулся интерактивный экран энциклопедии знаний этикета взаимоотношений мужчин и женщин Тимерры.

– Вея, я принес одежду для сна и дома, – протянул он мне ещё один пакет.

– Спасибо, командор. Я позже переоденусь, только немного передохну. Идите, Вас ждут.

Он кивнул и вышел, закрыв за собой дверь.

Чуть помедлив, решила переодеться сразу, а то потом нагрянут мужчины. Мне хватило утреннего принятия душа в компании Берка. С этими предметами гардероба он тоже не прогадал. Белая рубашка до колен, отделанная на груди кружевом, и длинный теплый пушистый халат цвета ванили. Плотно закутавшись, уселась на кровать и принялась изучать сей подробный опус, явно придуманный мужчинами. Хорошо, что доктор меня уже предупредил и пояснил, что эти правила не будут на меня распространятся в полной мере, но тем не менее на людях необходимо соблюдать «приличия» по-берсайски. Всё можно охарактеризовать несколькими словами: молча, безынициативно, незаметно и, конечно же, мужчина во всем прав, а если не прав, то смотри пункт первый.

Если с женщинами для продолжения рода было все понятно: по сути – суррогатное материнство, то с женщинами для утех мне было не всё понятно. Если я правильно поняла, то они были наложницами, которых мужчины выкупали из пятого круга, называемого «семья», на время пользования, а когда женщина переставала удовлетворять, то возвращали назад. Они были искусственно ограничены в возможности деторождения, однако это было обратимо. Такие женщины могли через какое-то время, вернувшись в семью пятого круга, родить малыша. За раз можно было купить только одну женщину. Гаремов не было.

Третья категория – воспитатели. Это уже достаточно взрослые женщины, не годившиеся для воспроизводства потомства и для утех.

За свою долгую жизнь каждая из берсайек проходила через все роли.

Я сидела на кровати, обхватив колени, и смотрела в черное окно космоса, где вдалеке мерцал шарик Терры.

Почему же они так живут? Неужели у них совсем не возникает чувств? Ладно, суррогатная мать. Потенциальный отец забирает её к себе только на время оплодотворения. У них действительно мало времени для общения. Только время периода зачатия плюс неделя, которую они проводят вместе, закрытые в комнате. А вот насчет беременности не совсем понятно. Мужчина посещает женщину до рождения младенца. А вот с какой целью, не указано.

А вот почему так происходит с наложницами? Они живут вместе с выбравшими их десятки лет. Делят кров, постель. Неужели у них не возникает духовной связи? Ведь они же наверняка общаются, а не только делят постель ради секса. Как мужчина может выкидывать женщину, которая бок о бок с ним жила долгие годы? Безусловно, у нас на Земле такие случаи тоже случаются. Семейные пары разводятся после десятков лет совместной жизни, но это все же реже происходит. А здесь поголовно. Почему же они такие бесчувственные? Их уклад жизни способствует этому, но в этом ли только дело? Если они могут испытывать эмоции к вея, то почему это не срабатывает в обычных взаимоотношениях? Конечно, я пока чувствую только негативные эмоции, хотя вчерашняя ночь показала, что могут быть и другие чувства: тревога, забота, сопереживание. Через туман дурмана от анестезии и яростную боль, когда ослабевало действие обезболивающего препарата, я слышала отголоски этих чувств.

Отключила шар и, перебирая в голове новые вопросы, которые хочу задать доктору, воспоминая о жизни на Земле, не заметила, как и заснула.

Сквозь вату сна слышала голоса командоров, спорящих о том, кто сегодня останется со мной. Если бы я выбирала, подумалось мне во сне, то выбрала бы:

– Берк.

Голоса смолкли, и я уплыла в мир Новогодней сказки, где Дед мороз в красном банном халате и шлепанцах на босую ногу вытаскивал из своего мешка подарки, которые почему-то были адресованы не мне. И он, вздыхая, продолжал дальше рыться в своем бездонном мешке, а потом голосом Орарри сказал:

– Атана, самые крепкие оковы те, которые мы сами надеваем. Хочешь быть свободной – так будь! У них три роли, а у тебя одна: быть любимой и дарить свою любовь…

Глава 13 Как это понимать?

Командор Херон ар Сайк

– Берк.

Одно это имя, произнесенное во сне вея, разорвало моё спокойствие на тысячу осколков. Почему Берк?! Почему она, находясь в бессознательном состоянии, выбрала его? Хотя в сознании не принимает нас двоих. Чем вызвано её поведение сегодняшним вечером?

Она вернулась от ар Шала спокойная и решительно настроенная. Пока я не подошёл к ней ближе и не подал ей руку для сопровождения к столу. Она проигнорировала её, хотя внешне оставалась абсолютно спокойной и доброжелательной. Это было унизительно, но то, что я почувствовал, было в сотни раз хуже и совершенно сбило меня с толку. Отвращение ко мне. Я следил взглядом за ней, как она по широкой дуге отходит от меня к Берку, и столь явно выбирает его!

Её поведение в присутствии капитана было безупречным, как для терранийки. Берсайка бы никогда не стала поддерживать беседу с чужим самцом. Только краткие ответы на заданные ей лично вопросы. Но Карина не берсайка, и мы приняли с Берком этот факт после вчерашней ночи.

Это было…страшно… Вызов доктора застал меня, когда я уже спешил в медотсек, чувствуя, что с вея происходит что-то ужасное. Берк нагнал меня через пару секунд. Взъерошенный и раздраженный.

Доктору повезло, что он остался жив. То, что только он знал, как ей помочь, и спасло его от смерти на месте. Я, командор ар Сайк, который прожил двести пятьдесят лет в постоянных сражениях, захватах, пережил не одну бойню, сейчас стоял возле узкой медицинской койки, на которой лежала маленькая женщина, напичканная лекарствами, и боялся… До трясущихся рук боялся, что она не переживет эту ночь. И когда начмед сказал, что для вывода её из этого состояния нужно, чтобы мы были эту ночь рядом, делясь с ней своей энергией, я вздохнул с облегчением. Я хотел, нет – страстно желал, немедленно прижать её к себе. Наше присутствие помогло. Кризис миновал, импланты прижились и стали функционировать как и должны. Узкая жесткая койка казалась в ту ночь самой роскошной постелью, потому что рядом лежала Карина, прижимаясь горячим хрупким телом ко мне.

– Почему вы здесь? – спросила она, очнувшись от действия анестетика.

– Потому что наша вея нуждается в нас. Мы можем разделить с тобой твою боль, Карина, – ответил ей. И это было так не по-берсайски, но так правильно и исходило откуда-то изнутри.

Сегодняшний вечер подходил к завершению. Карина уже спала и мы с Берком решали, кто сегодня останется с ней. Он, всё время косясь в её сторону, сказал, что она просила, чтобы меня сегодня здесь не было. Почему такое резкое неприятие меня?

А потом во сне она произнесла его имя. Что это, её выбор? Почему? Потому что он ей принес с Терры эти яркие коробки с вещами? Терранийки падки на такое. Мне докладывали характеристику мужских и женских особей Терры. Значит, её этим можно привлечь. Впрочем, берсайки тоже любят украшения. У Кайлы уже хранить их негде, сейф переполнен.

Сегодня я уступил и пошёл ночевать к себе на корабль. Но только сегодня. На завтра назначено время отлета и она полетит со мной, а Берку придется вернуться на свой корабль. Второе крыло и так долго без своего командора.

Командор Берк ар Айдар

– Берк.

Моё имя, произнесенное тихим шёпотом во сне вея, прозвучало как крик, разрывающий тишину в моей голове. Моё сердце учащённо забилось. Что это? Неосознанный выбор между мной и Хероном? Ведь когда она контролирует себя, то держится на расстоянии и не позволяет приблизиться к ней. У меня даже не получается слиться с ней энергетически, несмотря на мой элар, надетый на неё. Но когда она без сознания, то сама тянется к нам обоим своими энергетическими потоками.

Неужели книга, прочитанная как учебник для понимания расы, которую мы должны были захватить, приносит результат? Если так, то жаль, что Херон не воспринял всерьёз моё предложение. Или не жаль? Что бы я почувствовал, если бы она сказала не Берк, а Херон?

Я сказал «почувствовал»… Это слово больше подходит терранийцу, а не берсайцу. Почувствовал… ощутил… испытал… Это было бы не приятно, как если бы проиграть сражение. Отвратительное чувство.

Что же так повлияло на её выбор? Чем Херон стал ей не угоден?

Она не выказывает предпочтение ни одному из нас, держится на расстоянии и в состоянии боевой готовности. Так ведут себя дети, когда их забирают из пятого крыла в мужской род. Я сам себя так вёл и помню, как это оказаться на незнакомой территории. И всё же, что вызвало неприятие Херона? Когда это началось? Она спит так беспокойно. Наша с ней совместная ночь была тревожной. Она крутилась и стонала во сне. Я смотрел на неё, но не трогал. Что ей снилось? Я чувствовал её возбуждение, но оно было каким-то странным, навязанным, что ли. Я не выдержал и разбудил её. Никаких пояснений не дождался. Как только она очнулась, верх взяло сознание, и она отпрянула от меня, позабыв о том, что там ей снилось.

С ней очень сложно. Её постоянное неподчинение выводит из равновесия. Хм, тем утром в санкомнате она отказалась выполнять мой элементарный приказ! И я ей показал, к чему ведёт неповиновение. Что же она сделала? Она выполнила то, о чём я ей говорил, но не подчинилась! Она действовала, прогибаясь под обстоятельства, и всё. И мне это понравилось. Она сопротивляется, хотя заведомо знает, что слабее меня.

И всё же, почему такое отношение к Херону? Ночью в медотсеке она была вместе с нами двумя и это не приносило ей дискомфорт, наоборот, наше присутствие принесло ей облегчение. Начмед оказался прав. Наше тесное взаимодействие спасло её. А если бы нет? Что бы я почувствовал? «Почувствовал» – опять это терранийское слово. Ощутил… испытал… Нет, не хочу думать об этом.

Херон и вея. Она пришла с Орари и Херон подошёл к ней, протянул руку, как старший муж. Она выглядела спокойной и вежливой, но от неё пошла волна негатива, направленная на него. Карина проигнорировала его руку. Это было унизительно, но дальше её поведение стало ещё более странным. Безупречное общение с капитаном ат Крит и предпочтение меня. Второго мужа! Она стояла возле меня, глубоко и медленно вдыхая мой запах. Почему? Я привлек её как самец? Но нет. Как только мы оказались в спальне, она резко отпустила мою руку и отошла в сторону. Значит, это был выбор наоборот. Выбрала меня, потому что не хотела, чтобы это был Херон. Её слова подтвердили мои мысли:

– Я не хочу, чтобы он сегодня приходил сюда. Наверняка, у него на корабле много дел.

Что же он сделал такого, что у неё такое стойкое неприятие? Не хотелось бы повторить его ошибки. Но пока я на верном пути. Когда я был на Терре, выбирая ей вещи, самка, из числа обслуживающего персонала поинтересовалась, хотя трусилась вся от страха:

– Эрл, Вы выбираете вещи для любимой женщины?

Я не понял полностью смысла её вопроса, но, уцепившись за слово «женщина», кивнул положительно. Она доброжелательно улыбнулась и страх, исходивший от неё, уменьшился:

– Тогда разрешите показать Вам новую коллекцию.

Она провела меня в другой зал и стала демонстрировать вещи, спросив предварительно, как выглядит моя эрала, какие у неё предпочтения.

*эрала – безличное обращение к женщине на территории СЕРР.

Этот вопрос заставил меня задуматься. Я что, должен знать, какие у неё предпочтения? Мельтешения терранийки мне надоели.

– Я сам выберу для своей женщины, – постарался вежливо ответить ей, но вышло довольно резко. Она опять зафонила животным страхом. – Оставьте меня одного, – отдал я распоряжение и она, кланяясь, вышла из зала.

Я огляделся и просто стал медленно идти вдоль ряда с одеждой и обувью, вызывая в памяти хрупкую фигурку вея с карими глазами и темными, почти как у Херона, волосами. Я выбрал всё, что посчитал подходящим для моей вея. А потом позвал терранийцев, и они подобрали размеры, согласно параметрам Карины.

– Вам завернуть в праздничную упаковку? – спросил администратор торговой площадки.

– Сделайте как для себя, – ответил ему.

Мой выбор был оценен! Я чувствовал её благосклонность и теплоту. Недолго, но всё же. Значит, она любит подарки и это самый простой путь к ней. И своего бывшего самца она уже не вспоминает так часто. Стало быть, мы на верном пути.

* * *

Утро нового дня началось с пробуждения под мелодичный перезвон. Открыла глаза и увидела Берка в пижамных штанах, разговаривающего с полностью одетым Хероном. Значит, со мной остался Берк. Вот и хорошо.

Мужчины стояли в проеме между комнатами и вполголоса что-то обсуждали, пока не заметили, что я проснулась.

– Благословенных звезд, вея, – поздоровался Херон, – пора вставать. До расчетного времени отправления ты должна привести себя в порядок и быть осмотрена ар Шалом. Берк проведет тебя в медотсек. Я с тобой встречусь у транспортника, чтобы отправиться на мой корабль.

Неужели это произойдет сегодня? Я резко встала с кровати. Сердце ускоренно забилось. Боже мой, неужели сегодня я узнаю, что такое полёт на космическом корабле? Космос никогда не притягивал меня, даже в детстве. Но сейчас, фактически стоя на его пороге, я подумала: а почему бы и нет? Не каждому человеку доступно такое! А у меня есть возможность увидеть и почувствовать всё самой. За этими мыслями пришла другая. Последняя фраза командора царапнула сознание, и я ещё раз её прокрутила в голове, прежде чем уточнить:

– Я правильно поняла: командор ар Айдар полетит на другом корабле?

– Да, – коротко ответил Херон.

– А я могу выбрать, с кем лететь? – мой взгляд непроизвольно сместился на Берка, скользнув с его лица на мощную грудь, и вернулся назад по накаченным бицепсам. Ниже я побоялась смотреть, поймав себя на мысли, что было бы интересно узнать, как там у него всё устроено. Эта мысль меня напугала. Он даже не человек! Что за бардак в голове?

– Берк, оставь меня наедине с вея, – холодно сказал Херон и, не дожидаясь ответа от второго командора, стал приближаться ко мне.

Потребовалось найти в себе мужество, чтобы позорно не отбежать от него, а остаться на месте. Высокая фигура командора нависла надо мной, хотя он оставался стоять на расстоянии вытянутой руки. И снова этот запах, хотя сегодня он был достаточно слабым. Я задержала дыхание.

– Что происходит? Почему у тебя появилось такое неприятие меня? Мы с тобой достаточно мало пока взаимодействовали, чтобы у тебя на меня выработалась такая реакция, – он хмурился, когда говорил это, и слова давались ему нелегко. Мужчина подбирал каждое слово, прежде чем сказать. – Или ты выбрала Берка для первой связи с целью подтверждения брака, раз выражаешь ему столь явное предпочтение?

Я, не понимая, посмотрела на него. Ну да, а чего ещё от них ожидать? Выбрав вчера Берка в сопровождающие, они подумали, что я предпочла его себе в постель. Хотя во сне я тоже его выбрала – и именно в постель. Но они-то не знают? Да?

– Вы всё не правильно понимаете! – достаточно громко выкрикнула и прикрыла нос ладошкой. Потом, опомнившись, опустила руки, сложив их перед собой.

Взгляд мужчины остановился где-то в районе пониже моей головы. Я нахмурилась и опустила голову, чтобы оценить, на чём он там подвис. М-да, тонкие кружева красиво лежали на моей груди третьего размера где-то в районе горошин сосков, оставляя очень мало пространства для фантазии.

– Чёрт! – выругалась я и прикрыла рукой декольте, оглядываясь в поисках халата, который Берк снял с меня ночью. Быстро найдя искомое, стала одеваться. Херон предупредительно придержал халат, чтобы я могла скользнуть в рукава. Завязав пояс, развернулась к нему. Он стоял почти впритык.

– Я не выбирала кого-то из вас, – отчаянно пытаясь подобрать слова, чтобы не обидеть этого хищника, всё же решила честно сказать, в чём причина. – Этот запах, который я чувствую второй день от Вас, он… Если Вам он нравится, то извините, но я не выношу сладкие цветочные запахи! Он вызывает тошноту.

Херон озадаченно отошёл от меня на шаг и принюхался к себе. Его лицо странно менялось, словно он сначала ничего не понимал, а потом до него дошло. Брови удивлённо поднялись вверх.

– Это единственная причина, вея? – спросил он, подавив внешне все эмоции.

– Да, командор. А так, вы для меня одинаково чужие, – почему-то мне захотелось это сказать вслух. Чтобы провести жирным эту черту между нами, а то за последние сутки она стала стираться, как рисунок на песке, смываемый волной.

Командор молчал, глядя мне в глаза. А я смотрела неотрывно в его черные глаза с расширенным в данный момент оранжевым зрачком. Потом он улыбнулся уголками губ, словно смог подсмотреть мои мысли, метавшиеся в голове, и снова стал очень серьёзен.

– Берк, – крикнул он, подзывая второго командора. – Займись вея, время отлёта приближается. Побудь с ней, сколько сможешь. Следующая встреча будет на Тимерре.