Текст книги "Леди дождя (СИ)"
Автор книги: Кира Фэй
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 28 страниц)
Леди Дождя
Kira Faye
ПРЕДИСЛОВИЕ
***
Обычно такое бывает лишь в фильмах. Босиком по лужам, возникшим из-за неровностей тротуара, шагала промокшая насквозь девушка с кедами в руках, одетая в балахонистое платье красного цвета. Её ярко-розовые волосы липли к лицу и плечам, а ярко-зелёные, яблочного цвета, глаза переливались словно тысячи изумрудов. На полных губах играла счастливейшая улыбка. Так улыбается только ребёнок – искренне, наслаждаясь.
Девушка бодро вышагивала, не обращая внимания на лица прохожих, провожающих её удивлёнными взглядами. Она словно пришла из другого мира, принеся в этот мир частичку самого настоящего волшебства.
А он как обычно спешил по делам, пока его не заставил остановиться дождь. Остановиться для того, чтобы увидеть её.
И он смотрел на эту незнакомку и чувствовал нечто странное...Такое безрассудное и сильное, так не похожее на его обычные эмоции. Он шагнул было за девушкой, но одумался, вспомнив кто она, а кто он, и остался в тени. Пережидать дождь, как и все остальные. А девушка бодро топала по лужам и улыбалась неожиданно пробившемуся сквозь хмурые тучи солнцу и не знала, что сама стала вот таким нежданным лучиком света в хмурой жизни одного человека, который уже никогда не сможет смотреть на неё так, как раньше.
***
Хорошо, что он водит машину. Дождь начался так неожиданно, что казалось, тучи были наколдованными. Капли барабанили по лобовому стеклу, а парень барабанил пальцами по приборной панели. Сколько ещё будет гореть этот долбанный светофор?
Но неожиданно эта и без того маленькая проблема в виде задержки на светофоре стала совсем незначительной. Взгляд парня упал на девушку, шествующую по тротуару, как раз недалеко от его машины. Он знал её. Хотя нет, не знал...разве раньше он мог вообразить, глядя неё, что она такая...что она такая?
Сердце в груди неожиданно забилось сильнее обычного, то подпрыгивая к горлу, то стараясь вырваться из груди. Парень слегка стукнул себя кулаком в грудь, но бесполезно, это странное чувство не прошло...И он не мог оторвать взгляда от странного розоволосого создания, словно пришедшего из другого мира.
Видимо, и для него настал тот день, когда стоит менять взгляд на некоторые вещи в этом мире. И на некоторых людей.
***
Сегодня день не задался. В принципе, как и обычно. Он стоял под козырьком магазина, так некстати оказавшегося закрытым, вместе со своей ненавистной спутницей, которая пищала ему на ухо, что это он виноват и что надо было взять машину отца. Но у парня эти слова входили в одно ухо и вылетали из другого. Он уже привык к её капризам.
Усталый взгляд тёмных глаз молодого человека скользил по прохожим, которые так предусмотрительно всё-таки удосужились взять с собой зонты. Дождь стремился обнять своими каплями каждого. Но вдруг парень увидел ту, что сама бросилась в объятья стихии. Хрупкая девушка со счастливой улыбкой, босая, словно плыла над этим миром, так разительно отличаясь от толпы вокруг, как день отличался от ночи. Парень не сразу узнал её, а когда узнал, очень удивился. Нет, он знал, что она необычная...но до этого дня он и предположить не мог, насколько она необычна и...волшебна. Что тут говорить, он даже залюбовался той, которую обычно практически не замечал.
– Куда ты уставился? – от созерцания волшебного видения парня оторвала его спутница. Ответа не требовалась, девушка уже поймала его взгляд. – А-а-а-а, эту дура. Ненавижу её. Строит из себя идиотку. Вечно счастливая. Пришибленная, – зло зашипела девушка. Парень удивлённо вскинул брови и...неожиданно его посетила идея. Кажется, он знал, как насолить этой курице, которая стоит рядом с ним и как всегда обливает всё вокруг грязными словами. Он снова перевёл взгляд на девушку, которая улыбалась солнцу. Скоро она развеет тучи над ним, парень в этом не сомневался.
***
– Тася-я-я-я! Сядь и нормально поешь! – догнал меня голос мамы. Я довольно ухмыльнулась – ведь я уже закрывала за собой дверь. Какой завтрак? Я уже непростительно опаздывала на пару, при лучшем раскладе я смогу-таки обогнать препода и влететь в аудиторию первой. Только я что-то сильном сомневалась, что автобус неожиданно превратиться в ковёр-самолёт, а у препода неожиданно потечёт кран и он запоздает. Поэтому я и летела сломя голову. Дверь за мной захлопнулась, оставляя маме возможность обвинять меня во всех смертных грехах уже в одиночестве, ну а я быстро спустилась на первый этаж и вылетела из подъезда. Хорошо хоть остановка в двух шагах. Ага, а вот и маршрутка...
Ох, как я махала руками! Мне бы только самолёты сажать! Но противный водитель маршрутки ухмыльнулся и отъехал в тот момент, когда мне осталось буквально два шага сделать.
– Ух, парнокопытное! – отплевалась я, отбивая нервный ритм ногой по тротуару. А ведь вчера было воскресенье, прекрасное настроение и море позитива! Я даже попала под майский дождик и прошлась босиком по лужам. Правда мама потом заставила меня мыться чуть ли не хлоркой, потому что видите ли, я шелудивый поросенок и могла притащить в дом какую-нибудь заразу. Но я не обижалась – мама меня любит, это точно.
Я стала в нетерпении переминаться с ноги на ногу. Ну, хоть бы какой-нибудь чахлый автобус подвернулся бы. Переминалась и про себя шептала "Хоть бы у Дмитрия Борисовича кран прорвало". Нет, против преподавателя я ничего не имела, просто уж очень он был пунктуальным, в отличие от меня. И за это я не раз удостаивалась укоризненного взгляда. К слову о Борисыче, он был самым популярным преподавателем университета – молодой и красивый. И всё бы ничего, да вот только ещё жутко умный. Иногда мне казалось, что он говорит на китайском или вообще каком-нибудь мёртвом языке. Девчонки за ним ходили табунами, потому как несчастный ещё занимался репетиторством, а на его лекциях уровень IQ у женской части нашей группы неожиданно становился непростительно низким.
Мне, кстати, репетиторство не помешало бы, потому что я ни фига не смыслила в том, что он преподаёт. Но где мне там! Неужели вообще реально прорваться сквозь такую очередь?
В общем, за подобными мыслями я и не заметила, как у остановки притормозил автомобиль. Я поначалу не обратила внимания и так бы стояла, кусая губы и нервно теребя ярко-розовую прядь волос, если бы знакомый голос не произнёс:
– Лев! Ну, это уже ни в какие ворота не лезет! Опять опаздывать собралась? – я даже воздухом поперхнулась и подскочила на месте, словно меня пырнули иголкой в мягкое место. Борисыч! Да мне почудилось! Хотя нет, вот знакомое лицо смотрит на меня из какой-то иномарки, знакомое и жутко недовольное, словно кто-то только что слопал его печеньку.
– Здрасте, Дмитрий Борисович, а я это...– да, я это...дура. Я застыла столбом. Коварные светло-карие глаза впились в меня, заставляя чувствовать себя самым ужасным человеком на земле. Ну, подумаешь я чуть-чуть иногда опаздываю? Ну, подумаешь на полпары? Но ведь никого не убила, даже мысли не было! – Чего встала? Садись, не хватало и мне ещё опоздать. – он приглашающее открыл дверь авто, правда лицо его выражало как бы это по мягче сказать...омерзение что ли. Я почувствовала себя пришельцем с другой планеты. Чего он там только что сказал? Прозвучало как-то непонятно.
– Леееееев!!! – я снова подпрыгнула на месте, а потом сама не заметила как, но уже сидела в машине и пристёгивалась. Хорошо, что иногда моё тело делает то, что говорят, прежде, чем до мозга дойдёт. – Всё тебе по пять раз надо повторять. Ты вообще когда-нибудь научишься слушать? – я тупо смотрела на него и фигела. Борисыч меня подвозит! Очуметь! Да наши кобры сдохнут от зависти, и Рикки-Тикки-Тави им никакой не нужен...
1
– Я думаю у меня неизлечимо выборочный слух, – горько вздохнула я, стараясь не улыбаться. – А вы что так поздно, Дмитрий Борисович? Кран прорвало? – я едва не хихикнула. В это время препод уже должен был быть на месте.
– Это тебя, я смотрю, прорвало, Лев, – его глаза прищурились, – У нас сегодня семинар, ведь так? – я почувствовала, как по лбу под слоем косметики пот льётся градом. А вот про это я как-то забыла...Ещё бы! Вчера я пришла в таком хорошем настроении...какая учёба? – Вижу забыла. Я пошутил, сегодня лекция.
– Ни хрена себе у вас шуточки, – вслух произнесла я и тут же вжалась в сидение. Спокойно! Подумаешь, что он тебя учить будет ещё два года? Подумаешь, что он куратор, подумаешь, что...
– Лев, – ухмыльнулся он. Так, а сколько ему лет? Кажется, двадцать пять. Ещё бы за ним все не бегали...после аспирантуры наш Борисыч занял хорошее место на кафедре и теперь главенствовал в качестве куратора над нашей группой. И ещё преподавал. Уж не знаю, что из этого хуже...Может он и красавец, но характер у него вредный. На роже...то есть на лице написано.
– Что Дмитрий Борисович? – невинно захлопав глазками, спросила я. Что-то я совсем страх потеряла.
– Что-что, приехали. Выметайся, чтобы до того, как я пришёл, ты уже была в аудитории, – повторять дважды мне было не нужно. Как же быстро мы домчались! Я начала выбираться из машины, правда, забыв отстегнуться, и ремень тут же сдавил меня, отбросив назад, я поперхнулась воздухом. Вот позорище.
– Ох, – выдохнула я, откашливаясь. Даже машина Борисыча хочет меня убить.
– Иди уже, – Борисыч отстегнул ремень, а я сорвалась с места красная как рак. Вот только со мной может произойти такая фигня! Я на всех порах понеслась в универ. Перед входом, нервно куря, стояла моя подруга.
– Симба! – возмущённо воскликнула она, – Где тебя носит?
– В машине у Борисыча, – ляпнула я. Подруга выпучила серые глаза и беззвучно захлопала ртом.
– Да блин, пошли уже, по дороге расскажу, – я схватила девушку за руку, Инга выбросила сигарету и помчалась за мной. По дороге в аудиторию я ей всё рассказала. Да и рассказывать-то было особо нечего, как всегда Тася попала в передрягу! Кстати об Инге...С ней мы дружим с десятого класса. Она тогда пришла к нам из другой школы и как-то так получилось, что после пары перепалок и совместной работы в школьной стенгазете, мы стали не разлей вода.
– Инга, держи себя в руках, – пригрозила я подруге пальцем, она только кивнула, всё ещё ошарашенная. Да что такого-то я вообще не поняла. И почему все на Борисыче помешались? Да он нахальный и грубый. Возомнил из себя непонятно кого.
– Вот почему тебе так везёт? – нахмурилась подруга, – У нас полгруппы одним местом уже задолбались вилять, чтобы Борисыч на них внимание обратил. А ты! Тебя от него тошнит, а он тебя раз и подвозит! – подруга завистливо засопела. Ну да, как я могла забыть, ей же нравится этот демон местного разлива...
– Лев, я кажется доступно объяснил, – неожиданно раздалось за нашей спиной. Я икнула и подскочила на месте. Вот блин! Всё из-за Инги!
– А у нас возникли непредвиденные обстоятельства, – с самой невинной улыбкой повернулась я к преподу. – У Инги...эм...– я поразмыслила. – А она ногу подвернула, глядите какие каблучища! – я указала на длинную ногу подруги и пока мужчина отвлёкся, я пихнула девушку и показала взглядом подыграть. Ингу, мечтающую стать актрисой, дважды просить не приходилось.
– Ой! – воскликнула она и свалилась в объятия Дмитрия Борисовича. Я с трудом сдержалась от смеха и сочувственно стала поглаживать подругу по плечу.
– Нацепят это убийство, а потом инвалидками становятся, – отплевался мужчина, тем не менее помогая Инге удерживать равновесие. Той, казалось, для счастья большего не надо, она расплылась в блаженной улыбке, пряча лицо от Борисыча, чтобы тот не догадался о спектакле.– Бери пример с Лев, – мужчина посмотрел на мои ноги, облачённые в ярко-розовые с салатовым шнурками кеды и поморщился, видимо, уже подумал, что поспешил поставить меня в пример. Ничего, мы не гордые, ему до моего чувства стиля как пешком до луны.
– С меня лучше пример не брать, – пробормотала я, сдувая чуть влажные из-за напряжения волосы со лба. – Ой, Дмитрий Борисович, а может её того...в медпункт отвести? – вот и отличный предлог пару прогулять. Ну Инга, ну красава!
– Да нет, ну что вы, просто помогите мне до парты добраться, – виновато улыбнулась девушка, из её высокого хвоста выбилась пара прядей и упали на лицо. Вот Гладышева, вот хитрюга. Соблазняет несчастного Борисыча и хочет нос всем утереть.
– Инга, вы уверены? – он всё продолжал рассматривать ногу подруги. Интересно, повреждения выявлял или чисто любовался? – Если что, за ваш прогул ответственность будет нести староста, – да, правильно, виновата всегда староста, всегда и во всём и...
– Ой! – воскликнула я так, словно у меня нога болела, и не понарошку, а по-настоящему. – Так ведь я теперь староста! – и как я могла забыть? С недавнего времени все полномочия в добровольно-принудительном порядке были возложены на меня, в связи с тем, что наша предыдущая староста ушла, так сказать, в декретный отпуск. Очуметь! И это на втором курсе! Сама не знаю, как так получилось, что мне не удалось отмазаться от сия почётной должности...Все кругом твердили, что видят во мне скрытого лидера (ага, как же, просто никому не хотелось отдуваться за нашу регулярно прогуливающую и появляющуюся на занятиях только по праздникам группу и просто нашли козла, а в моём случае козлиху отпущения) и что мне пойдёт на пользу такая ответственность, мол, я стану более организованной. Чушь какая!
– Неужели, – хмыкнул Борисыч, – Ну так что, Инга?
– Нет, я, пожалуй, посещу занятия, – промурлыкала девушка, обхватывая пальцами плечо Борисыча. Я закатила глаза и снова мне досталось...
– Лев!!! Ты что рожи корчишь, подругу совсем не жаль? – злобно прошипел препод. Мне вот интересно, он меня всегда так не любил и просто хорошо претворялся нормальным или у него случилось неожиданное обострение? Может правда краны прорвало от моего наговора...Хм, не зря при виде меня бабули во дворе бормочут "ведьма".
– Но Дмитрий Бо...– промямлила я, возводя очи к потолку. Я когда не знаю как возразить, вместо того, чтобы в пол смотреть, закатываю глаза к потолку.
– Дверь лучше открой, – вот скажите мне на милость, это вообще нормально так разговаривать со студентами, со старостой, в конце концов?!
Появление в аудитории произвело фурор. Признаться, никогда не видела такой степени офигения и в таком объёме. Вся наша женская половина (хотя вернее будет сказать три четвёртых, так как парней у нас в группе раз два и обчёлся ) просто не поверила своим глазам. А Инга, уловив реакцию одногруппниц, состроила такую мину, что даже у меня, незаинтересованного в этом фарсе лица, зубы заскрипели, и покрепче охватилась за ничего не подозревающего, или хорошо притворяющегося, препода.
– Вот и всё, – Борисыч молодец, даже не запыхался. Лишь подвернул рукава белой рубашки и что говорить, стал выглядеть прям как мужик с обложки любовного романа. Я ухмыльнулась. Теперь понятно, почему он мне не нравится, мне всегда нравились необычные парни, с изюминкой и какой-то отличительной чертой.
Вздохнув, я повернулась как раз к такому представителю с этой самой изюминкой. Макс Сурков – мечта моего воспаленного мозга, мой одногруппник. Этот парень понравился мне не сразу, но когда я с ним пообщалась...Я бы не сказала, что влюблена в него до чёртиков, но то, что рядом с ним я всё-таки немного, да похожу на бесформенное улыбающееся плавящееся желе, не отнять.
Я помахала светловолосому парню и в ответ получила улыбку. Стиль у Макса был странным, хотя ему до меня далеко. Парень очень любил одеваться в стиле батан: клетчатые рубашки, брюки со стрелочками, проборчик и очки. Но всё это он делал с таким вкусом, что многие, как и я, не могли оставаться равнодушными к его харизме.
2
– Лев, ты так и будешь здесь стоять как девушка с веслом? Может и лекцию вместо меня начнёшь рассказывать? – и снова этот недовольный тон. Я чуть поморщилась, но решила промолчать и плюхнулась рядом с Ингой, которая всё ещё изображала страдания, но я видела как в её серых глазах искриться чёртики. Я ещё раз осмотрела одногруппниц и меня пробрало на смех. Я постаралась незаметно похихикать в кулак. Получилось, правда, не незаметно.
– Лев!!! – в который раз взвыл препод. Я тут же уткнулась носом в учебник и воспользовалась волосами как занавесом. Всё равно фиг пойму, что там Борисыч нам будет рассказывать и доказывать, лучше с Ингой записками будем обмениваться.
"Ну как, мученица, ты исцелена прикосновением могучих рук Борисыча?" – быстро нацарапала я на листке и продвинула его к Инге. Та, довольно улыбаясь и хитро поглядывая в сторону Борисыча, принялась царапать ответ, покусывая нижнюю губу. Ей Богу, словно контрольную по матану пишет!
"Нет, для полного исцеления мне осталось кое-что ещё...=) Ты видела лица этих кобр? Да они покраснели как раки!" – было мне ответом. Интересный биологический вид наверное получится, если скрестить раков с кобрами...
"Нет в тебе жалости, Ингуша. Он же тебе не нужен, а бабонек мучишь" – конечно он ей не нужен! У Инги таких пятнадцать! Подруга никогда на отсутствие поклонников не жаловалась. Она с уважением принимала все дары и делала вид, что ей такой расклад нравится, но я-то знала, моя подружка хочет настоящих чувств. Как в любовном романе. Я конечно её люблю, но это чушь несусветная.
"Кто сказал, что не нужен? Я может влюбилась! Он похитил моё сердце своей заботой..." – прочла я, Инга снова забрала у меня листок и приписала. "...своей заботой и охрененной задницей! Ты только посмотри!" – в доказательство своим словам, подруга вожделенно уставилась на пятую точку Борисыча. В этот момент он как раз что-то вырисовывал на доске, а потом маркер так кстати выпал у него из рук и препод наклонился...Готова поклясться, на пару секунд разум всех присутствующих здесь представительниц прекрасного пола покинул тело. Разумеется, кроме меня. Что за чушь...мужская задница.
"Ты серьёзно что ли?" – удивилась я, глядя на подругу. Выглядит и правда как любовью поражённая. Глаз с Борисыча не сводит, прядь волос на палец накручивает, губы кусает, ногами под партой притопывает.
"Я вообще не понимаю, КАК к НЕМУ можно остаться равнодушной????? У тебя иммунитет что ли?"
"Конечно, я же в детстве прививку от бешенства делала! :D"
"Дура!"
"На Борисыче помешанная!"
"Сама такая!"
"Чья бы корова мычала..."
– И чем же мы тут занимаемся? – твою ж бабушку за мизинец хромой правой ноги! Он не человек! Неужели можно ТАК тихо ходить?? Или это я так увлеклась перепиской? Блин! Переписка! Там же такое...Я быстренько положила ладошки на злополучный листок, чувствуя, как капельки холодного пота ползут вдоль спины. Вот к таким запискам и относится изречение: съесть после прочтения. Я искосила взглянула на Ингу, та чуть покраснела. Ага, страшно стало. Любовь-любовью, а Борисыч – зверь.
– Мы лекцию пишем, – незамедлительно сказала я. Зря, очень даже зря сказала.
– А дайте-ка я взгляну на твой конспект, – подозрительно сладко запел препод. Одногруппницы заворочались, мужская половины группы скучающе продолжала заниматься своими делами.
– Зачем? – промямлила я, лихорадочно размышляя над тем, что бы такое сделать, чтобы отвязаться от препода. Ох, Инга...ну вот кто тебя просил писать про его пятую точку? Если он это прочтёт, будет конфуз несусветный, я провалюсь к ядру земли.
– Проверю, всё ли правильно записала. А то насколько мне известно, Лев, вы страдаете неизлечимо выборочным слухом, – карие глаза чуть сощурились. Я так долго в них смотрела, что смогла разглядеть – они не просто однотонно-коричневые, а со светлыми искрами, издевательскими такими. Ему явно доставляло удовольствие загнать несчастную меня в угол. Хотя, наверное, это излюбленная часть профессии всех преподавателей.
– Ну что вы, Дмитрий Борисович, на ваших лекциях я внимаю обоими ушами, – я ещё и головой замотала как болванчик для убедительности. Вот только результата это не произвело никакого.
– Лев, отдай листок.
– Дмитрий Бори...
– Лев! – ух, ну что он придрался. Хорошо хоть одногруппники уже привыкли к моей странной фамилии, а вначале все с трудом удерживались от каких-то шпилек или смеха. Или вообще не понимали, причём тут какой-то лев.
– Вот, пожалуйста, – я вытянула из-под ладоней тетрадь и протянула её преподу.
– По-твоему это листок?
– Ну, это много листков, – пожала я плечами. Позади кто-то захихикал и пока Борисыч щедро одаривал его своим фирменным убийственным взглядом, я не нашла ничего лучше, как запихнуть злосчастную записку в рот. Вкус был, мягко говоря, не ахти, я буквально чувствовала, как у меня во рту размножаются миллионы бактерий.
– Что...где листок? – непонимающе уставился на меня Борисыч. Я лишь пожала плечами. Говорить с набитым ртом неприлично. Блин, и зачем я это сделала? По-тихому кинула бы листок Инге и дело с концом. Хотя не уверена, подруга сейчас напоминает овощ, загипнотизированный гуманоидом-Борисычем овощ.
– Ладно. Тогда устно. И о чём же я говорил до того, как снизойти до вас? – он упёрся бедром в край парты и стал отбивать пальцами по столешнице какой-то угрожающих ритм, в моей слуховой обработке устрашающе напоминающий похоронный марш. Для меня этот звук был отсчётом перед расстрелом...Ой, что сейчас будет. Что-то меня начало тошнить от этого противного вкуса бумаги и какой-то второсортной ручки. Блин, Инга, не могла ручку подороже купить, со вкусом клубники например. Так, Тася, снова отвлекаешься на какие-то глупости.
– Лев, если ничего не скажешь, то останешься после занятий мыть аудиторию, – пригрозил мужчина. Тут я не выдержала. Разумеется, я начала активно возмущаться по поводу нарушения прав студента, да и человека в целом. Да так активно, что совершенно забыла про лист во рту. Теперь злосчастная продукция целлюлозно-бумажной промышленности вместе с моей слюнной жидкостью живописно покоилась на могучей груди Борисыча, вздымающейся подозрительно часто. Он сверлил сия натюрморт каким-то ошарашенным взглядом. Настала гробовая тишина. Зная Борисыча, даже смешно никому не было.
– Простите, – пропищала я, закрывая лицо руками, но подглядывая одним глазом сквозь раздвинутые пальцы. Ну да, я не промолчала, но что-то мне подсказывало – после пары я всё равно останусь драить эту аудиторию, а может и весь корпус универа, что будет совсем не удивительно.
– Сегодня после всех пар жду тебя в этой аудитории. Учти, не явишься – получишь строгий выговор, – я с ужасом наблюдала, как жилка на шее мужчины судорожно задёргалась. Я нервно сглотнула. Все мои одногруппницы мечтают остаться с ним наедине. Но мне такого счастья не надо. Особенно такого!
– Угу, – пискнула я. Дмитрий Борисович вернулся к доске, а я белая как мел, стала размышлять о своей ужасной участи. Хорошо он хоть бумажку не подобрал, вот она, валяется рядом с моей ногой. А то бы и Инге досталось. Кстати о подруге, та сидела, казалось, ещё тише меня. Наверняка подумает, что я буду её обвинять. Следовало бы конечно, но что-то не хочется. Поругаюсь на неё после того, как выберусь живой из этой передряги. Если выберусь. Если живой.
Пара длилась бесконечно долго. Я почувствовала себя Робинзоном Крузо на необитаемом острове. Одинокой и сумасшедшей. Инга была моей Пятницей, правда не сильно помогала, только бросала одновременно виноватые и сочувствующие взгляды. Так...сегодня у нас ещё две пары, сейчас окно...Чёрт, это же мне ещё мучиться в неизвестности целый день!
Когда пара кончилась, Борисыч удостоил меня лишь предупреждающим взглядом, не обещающим ничего хорошего. Я чувствовала себя самоубийцей, потому как вспомнила, мягко говоря, неприятную, как запах кошачьей мочи, вещь – по этой дисциплине у нас экзамен.
