Текст книги "Обречена быть счастливой (СИ)"

Автор книги: Кира Фелис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 16 страниц)

Глава 5

Старенькая карета плавно катилась по пыльной дороге, я задумчиво смотрела в окно.

Вокруг раскинулся весенний лес, полный зелени и жизни. Солнечные лучи пробивались сквозь густую листву, создавая на земле причудливые узоры из света и тени.

Пользуясь тем, что мы в карете одни, попросила поведать Агриппину Фёдоровну ещё что-нибудь про мою жизнь.

Она рассказала, что наше имение, прежде процветающее, сейчас находится в сильном упадке. Когда-то там кипела жизнь, а сейчас всё замерло. Смерть жены и большие расходы на лечение дочери, а также плохие управленческие навыки моего батюшки стали этому причиной. Однако, несмотря на все возникшие трудности, барон продолжает бороться и искать способы справиться с ситуацией.

Ещё Агриппина Фёдоровна рассказала, что у меня есть «почти» жених – мой троюродный брат Фёдор. Ксения Потаповна, его мать, давно овдовела. За несколько лет она умудрилась растратить всё состояние, которое оставил ей покойный муж, и теперь хотела поправить свое финансовое положение благодаря свадьбе своего сына на душевнобольной родственнице.

Мой отец всегда недолюбливал сестру своей жены, но и он начал потихоньку поддаваться на уговоры. Главным аргументом, в пользу свадьбы стало обстоятельство, что при моих проблемах со здоровьем мне потребуются постоянный уход и забота. И только они, как ближайшая родня, смогут его обеспечить.

Никакого договора пока не подписано, но если ничего не изменить, то совсем скоро я стану женой Фёдора.

Я же замуж совсем не собираюсь. Ещё очень свежи воспоминания о предательстве моего мужа из другого мира. Ситуация с «почти» подписанным договором, вызывала серьёзное беспокойство. Если я когда-либо и захочу создать семью, то мой выбор будет основан на моих собственных предпочтениях.

Спросила экономку и про денежную систему этого мира. Хотелось узнать какими средствами я стала располагать. Оказалось, всё просто и очень похоже на нашу. В одной золотой монетке есть сто серебряных монеток, в одной серебряной монетке – сто медных монеток. Это будет легко запомнить. На одну золотую монету можно купить две коровы, а за пятьдесят монет приобрести добротный небольшой дом.

Лес постепенно начал редеть, и вдалеке показались очертания города. Карета выехала на широкую дорогу.

Когда до города осталось совсем чуть-чуть, на обочине дороги, мы заметили двух сильно избитых мальчишек в возрасте примерно по одиннадцать-двенадцать лет.

– Останови! – крикнула я Кузьме.

И не дожидаясь полной остановки, открыла дверцу и выпрыгнула на дорогу. За мной вышла и встала рядом Агриппина Фёдоровна.

Один ребёнок лежал у дороги, а второй кое-как поднялся и приблизился к нам.

– Барышня, прошу помогите! Моему брату очень нужна помощь. Он может умереть. Я отслужу! Буду делать, что скажете, только помогите! – прошептал мальчишка, размазывая слёзы.

Подойдя к ребятам, оценила их состояние. Тот, что лежал, был без сознания, но и состояние второго вызывало опасение.

– Быстро и внятно расскажи, что с вами произошло!

Парней зовут Богдан и Матвей и они братья. Богдан старше на год и ему двенадцать лет. Оказалось, что их выкинул на улицу их же отец, после наказания. В семье, кроме ребят, ещё четверо детей. Еды не хватает, и мальчишки должны ее добывать, не только для себя, но и для семьи. Братья сильно хотели есть и попытались стащить булочку у пекаря, одну на двоих. Пекарь их поймал и притащил домой, где их ждало наказание. Наказывал отец собственными руками и не за то, что попытались стащить, а за то, что попались.

После наказания, он выкинул их на улицу, со словами чтоб больше не появлялись на пороге. Мать стояла рядом, вытирала слёзы, но ничего не сказала.

Пока Богдан рассказывал, я осматривала ребят. Из одежды на них только штаны, поэтому это было сделать просто. Помимо того, что явно наблюдался недобор веса, у обоих спины – это одна сплошная рана. Тонкие и глубокие следы говорили о том, что наказывали, скорее всего, розгами. Обоих слегка потряхивало, думаю, из-за того, что раны воспалились и поднялась температура. У младшего, состояние было чуть лучше, но то, что он был без сознания, пугало. Кровь уже не текла.

– Сколько прошло времени?

– Отец вчера нас выгнал из дома. Мы хотели дойти до реки, чтобы вымыться и попробовать поймать рыбу, но Матвей упал и больше не встаёт.

Плохо дело.

Надо срочно искать лекаря, потому что я оказать первую медицинскую помощь сейчас не смогу. При отсутствии лекарств все мои знания бесполезны.

При помощи Кузьмы аккуратно положили младшего в карету. Богдан, стараясь ничего не задевать спиной, смог сесть сам. Он стойко держался, стараясь не показывать, насколько ему больно. Только испарина, появившаяся на лбу, указывала на тяжесть его состояния.

До города доедем вместе, а потом наши пути разойдутся. Кузьма должен найти лекаря и показать ему мальчишек. А мы с Агриппиной Фёдоровной отправимся к ним домой. Я хотела забрать ребят, и мне нужны были гарантии, что родители через какое-то время не попытаются вернуть их обратно. Забирать, так окончательно.

Кузьма и Агриппина Фёдоровна с моим решением согласились безоговорочно.

Экономка отдала Кузьме серебряную монетку, которая у неё была для того, чтобы заплатить лекарю за мой осмотр. Но, во-первых, мне лечение больше не требовалось, а, во-вторых, за лечение ребят надо было чем-то расплатиться. Если бы понадобилось, я отдала бы и золотую монету из тех, которые у меня были.

– Денег хватит оплатить приём? – спросила я экономку.

– Точно, должно хватить. Твой батюшка давал с запасом, на всякий непредвиденный случай, – ответила она.

– Заплати столько, сколько потребуется. Если надо, найдём ещё, – отдала я распоряжение Кузьме.

За время нашего пути Матвей так и не пришёл в себя, а Богдану на глазах становилось хуже. Видно, сказывались не только истощенное состояние, но и переживания за брата. Я обняла его, стараясь не задевать спину, и прижала к себе.

– Теперь всё будет хорошо! Обещаю! – он доверчиво прильнул ко мне и через какое-то время тихонечко засопел.

Город был довольно большой, окружён высокими стенами, которые защищают жителей от врагов, и чтобы попасть внутрь, нужно пройти через ворота, которые охраняла стража. С любой точки был виден высокий белый ажурный храм богини Лады.

В центре – главная площадь, где находится рынок и проводятся ярмарки. На соседних улицах расположились мастерские, мелкие лавочки, принимает лекарь. Туда и направил карету с ребятами наш конюх.

А нам нужно было идти в противоположную сторону – на окраину города, где жили бедняки. Кварталы трущоб – довольно опасные места для жизни. В маленьких домах с тёмными закутками жили те, кому «повезло» родиться без денег. Жизнь тут была трудной.

Немного поплутав, смогли найти дом ребят. Богдан дал точное описание: невысокий бревенчатый, с почти развалившимся крыльцом, а рядом большой колючий куст.

Глава 6

Пока добирались до дома парней, Агриппина Фёдоровна рассказала, что, по законам страны, для того чтобы окончательно и бесповоротно отказаться от детей, достаточно отцу, при свидетелях, сказать, что он отрекается от них. И этого будет достаточно. Я обдумала ситуацию и, когда подошли к дому братьев, у меня созрел план.

На лай собаки на крыльце появился грязный и явно нетрезвый мужик.

– Чего надобно, барышни? – неприветливо спросил он.

– Скажи-ка, любезный, твои ли будут дети Богдан и Матвей? – слово «любезный» я произнесла со всей брезгливостью, на какую только была способна.

– Мы подобрали их недалеко от города, в очень плохом состоянии. Сейчас ребята у лекаря. Говорят, что ты их отец, – продолжила я.

Скорее всего, решив, что я пришла к нему за деньгами, которые потратила на детей, он громко завопил на всю улицу:

– Нет таких детей у меня! Мои все дома сидят!

Именно на такой ответ я и рассчитывала.

– Правильно я понимаю, что ты отказываешься от Богдана и Матвея? – поинтересовалась я.

Привлечённые громким разговором, из домов на улицу стали выходить соседи. Видимо совсем им тут скучно живется и хочется не только хлеба, но и зрелищ.

– Правильно, барышня, правильно – закивал он головой для пущей убедительности.

Это мне и надо было.

– Вы свидетели, что этот человек только что отказался от двух своих сыновей, – обвела глазами людей, которые подошли к нам.

Небольшая группа соседей неодобрительно загудела, выражая отношения к поступку отца мальчишек и подтверждая, что «да» – они слышали.

– Ну что ж, ваше право! – холодно проговорила я.

Он стоял довольный, видимо, посчитав, что провернул очень выгодное дельце и не потратил деньги на ненужных детей. Я тоже была довольна, но по другому поводу.

Посчитав, что на этом разговор окончен, мы с Агриппиной Фёдоровной развернулись и пошли в обратный путь. Я сделала то, что хотела. Не было желания видеть этого мужика ни секунды больше.

Минут через пять нас догнала женщина, которую мы видели за спиной отца мальчишек. По-видимому, это была их мать. Маленькая запуганная женщина, со светлыми уставшими глазами. Глубокие морщины расходились от глаз. Она спросила, зачем мне мальчики и что я буду с ними делать, а когда узнала, что дети сейчас находятся у лекаря, с облегчением выдохнула.

– Может, хоть им повезёт и жизнь будет чуточку легче. Спасибо вам!

Развернулась и шаркающей походкой сильно уставшего человека, по пыльной дороге, побрела домой, время от времени вытирая слёзы.

К тому моменту, как мы с экономкой смогли разыскать дом лекаря, нас уже ждали. Мальчишки лежали в карете.

Кузьма виновато отчитался, что отдал лекарю всю серебряную монету, которую тот попросил за их лечение.

– Ты сделал всё правильно, – поспешила успокоить его.

К нам вышел сам врачеватель.

– Барон Константин Львович Белозерский, – представился он.

Это был привлекательный мужчина лет сорока. Высокий, примерно на голову выше меня. Его тёмно-русые волосы уже слегка тронула седина. Зеленые глаза, в обрамлении чёрных ресниц, сейчас с гневом смотрели на меня.

– Услышал, что ваш слуга уже доложил вам о стоимости приёма. Так вот, я намеренно взял дороже, чем обычно беру за приём, и сделал это для того, чтобы вам, в следующий раз, неповадно было доводить кого-либо до такого состояния, – он развернулся и не попрощавшись ушёл, сильно хлопнув дверью.

Сказать, что я была удивлена, это значит ничего не сказать.

– Он подумал, что это я их так? – в глубоком изумлении спросила Агриппину Фёдоровну.

Она лишь пожала плечами. Мне оставалось только промолчать – что-либо объяснить всё равно уже некому.

– Кузьма, а лекарь тебя о чём-то спрашивал? – всё ещё пытаясь понять, что происходит, спросила я.

– Да, спросил, чьих это рук дело. Ну я и ответил, что ваших. Ведь вы же мальчишек подобрали на дороге – и, видя мой шокированный взгляд, добавил – я что-то неправильно сказал?

Ну что тут ответишь?

Оказалось, что лекарь, которого нашёл Кузьма, и был тот, к кому мы ехали. Он, с маленькой дочерью недавно поселились в этом месте и, скорее всего, не планировали задерживаться.

Конюх тем временем рассказал, что, когда он с мальчишками подъехали к лекарю, Матвей пришёл в себя. После осмотра доктор дал ребятам усыпляющий отвар. И только после того, как они уснули, промыл и обработал раны. С собой дал банку мази, которой нужно обрабатывать спины и мешочек с травами, отваром из которых надобно поить ребят. Сказал, что шрамы останутся, так как такие сильные повреждения не зарастут бесследно.

Шрамы – это не страшно. Будем считать, что шрамы украшают настоящих мужчин.

Раз мне не придётся идти на осмотр к лекарю, а ребят уже полечили, значит все дела в городе у нас закончились, и пора было трогаться в обратный путь.

Если я правильно поняла, то ребята должны проспать до самого дома, а может быть, и дольше. Это хорошо. Во-первых, им не будет больно при тряске кареты, во-вторых, за это время снизится их повышенная температура тела, и, в-третьих, я всегда считала, что заживление и выздоровление быстрее происходит во время сна.

Глядя в окно на проплывающий пейзаж, думала о доме, куда ехала. Станет ли он родным? Как ко мне отнесется человек, который в этом мире был моим отцом? Его дочь всю жизнь была больна, а тут появляюсь я, исцеленная богиней.

Мои родители очень рано ушли, но, может, мне повезет и в этом мире я вновь обрету родного человека?

Тысячи мыслей водили хороводы в моей голове, не давая расслабиться.

Глава 7

После рассказа Агриппины Фёдоровны о том, что мой батюшка едва ли не банкрот, я размышляла как, можно привести финансовые дела имения в порядок. Отец девушки много времени и денег вложил в лечение своей дочери, и за это он, заочно, вызывал во мне уважение и желание оказать помощь. Но был и ещё один важный момент – теперь я буду жить в этом мире, жить хочется в достатке. Да, сейчас у меня есть деньги, которыми могу помочь исправить ситуацию. Но если начать их тратить бездумно, то скоро они закончатся. Как распорядиться ими так, чтобы и в будущем получать доход? На моей стороне то, что я всю жизнь проработала бухгалтером и руководителем крупной фирмы. Прежде, нужно изучить то, что мы имеем на сегодняшний день и только после этого составлять план.

Спокойствия не добавляли и мысли о моём троюродном братце. Судя по характеристике, которую дала моей тётке экономка, эта деятельная особа на многое способна, когда поймёт, что не сможет поживиться. Сейчас она думает, что дело, о нашей свадьбе, с ее сыном почти решено. Как она поступит, когда узнает о срыве договорённостей, непонятно?

И главное – мне предстояло убедить батюшку, что подписывать брачный договор не следует.

А самое неожиданное – я продолжала думать о лекаре. В голове выстраивала целые диалоги – что нужно было ответить и как сказать. Несмотря на то, с каким гневом и презрением доктор смотрел на меня, он всё же вызывал у меня симпатию своим отношением к такому обращению с детьми. Приятно видеть, что он не остался равнодушным при виде издевательств.

Погружённая в свои мысли, я ехала молча, не замечая, как обеспокоенно начала поглядывать на меня Агриппина Фёдоровна.

– Кира, с тобой всё в порядке? – спросила она.

Еще у реки, на стоянке, я заметила, что экономка обращается к баронессе на «ты», но расспрашивать ее про эту странность не стала. Вдруг случайно выдам себя. Возможно, я прежняя знала, почему это так, а мне и не принципиально.

– Да, в всё в полном порядке. Я просто задумалась, – поспешила успокоить встревоженную женщину.

Похоже, она опасается, что моё выздоровление временное и что я могу вернуться в свое болезненное состояние. Время расставит все по местам.

Ещё пару секунд, после моего ответа, она с подозрением вглядывалась в моё лицо, но после успокоилась и даже улыбнулась.

За размышлениями время пролетело незаметно. Карета остановилась, и я с удивлением увидела, что мы уже приехали на стоянку, где я впервые очнулась в этом мире. Внимательно осмотрела детей и с радостью отметила, что температура спала. Они продолжали спать, а я вышла из кареты.

И в этот раз, здесь остановились на постой несколько путников. Кто-то, как и мы, хотел сделать лишь небольшой привал, а кто-то устанавливал шатры для более продолжительного отдыха. Пахло дымом костров и пищей, которую на них готовили. Погода продолжала радовать теплом и солнцем.

Пока экономка доставала и раскладывала лёгкий обед, Кузьма отвёл лошадь на водопой к реке, и сейчас она мирно пощипывала траву недалеко от нас. После небольшого отдыха двинулись в дальнейший путь. Не хотелось задерживаться дольше, чем это было необходимо. Если бы всё шло по плану, то домой вернуться мы должны были ещё вчера.

– Дома, наверное, все переживают, от того что мы так и не приехали к вечеру, – проговорила Агриппина Фёдоровна, – батюшке твоему и вовсе нервничать вредно.

Через пару часов пути, нам попалась довольно большая деревня. Чумазые босоногие дети, одетые в штопаную одежду, встретили нас весёлыми криками и толпой побежали за нашей каретой.

– А где взрослые? – спросила я у экономки.

– Мало у нас людей осталось, все, кто мог, ушли, а те, кто есть, сейчас в поле. Только сеять нечего, урожая едва хватило пережить зиму, на посевную ничего не осталось. Два года подряд неурожай.

И пояснила, что это одна из трёх наших деревень.

– До дома уже близко. Раньше, когда работали мастерские, работники пешком ходили туда и обратно.

Пока не стала расспрашивать, что это за мастерские, оставив эти вопросы на потом.

После очередного поворота, мы выехали на прямую дорогу, в конце которой стоял двухэтажный дом. Он был далеко не новым, но мне понравился. Высокий и большой, со светло-голубыми каменными стенами и большими окнами.

Обращало на себя внимание большое крыльцо. Несомненно, оно служило местом отдыха. На это указывали деревянные летние кресла, стоящие неподалеку.

Несмотря на явные следы запустения, дом вызывал во мне ощущение уюта, было чувство, что я возвращаюсь в родной дом, из которого уехала очень давно.

Кузьма еще не успел остановить карету, как на крыльцо начали выходить люди.

Мы выбрались из кареты и первой к нам подошла женщина, пышнотелая, приятная на вид, примерно около пятидесяти лет. За ней вприпрыжку подбежала девушка лет пятнадцати.

– Хвала богине, живые! – взволнованно проговорила первая женщина.

– Живые мы, Федосья, живые. Еще и с хорошими новостями и новыми жильцами, – ответила Агриппина Федоровна.

– Как барышня себя чувствует? Что лекарь сказал? Сможет помочь? – продолжила задавать вопросы женщина, которую экономка назвала Федосьей, обращаясь только к Агриппине Федоровне.

Я с улыбкой и недоумением стояла и молча наблюдала за происходящим.

– А ты сама у барышни и спроси, – ответила экономка и тоже заулыбалась.

– Как? – она повернулась ко мне с вопросом в глазах, а увидев, что я внимательно ее разглядываю, от удивления открыла рот.

– Лучше словами, – ответила я весело.

Экономка продолжала веселиться.

– Но, барышня, как?! – вопрос сформулирован интересно, но смысл я поняла.

– Давайте я в начале пообщаюсь с батюшкой, а уж потом и всем остальным расскажу, как так получилось.

– Это наша кухарка Федосья и горничная Аня – представила мне встречающих Агриппина Федоровна, – возможно, ты не помнишь их.

– Добрый день, барышня, – произнесли они синхронно и сделали книксен.

Я с волнением перевела взгляд на появившегося в дверях взрослого мужчину. Высокий, худощавый, с длинными волосами и бородкой, он торопливо спускался с крыльца, двигаясь навстречу нам.

Поняла, что вижу барона Андрея Васильевича Чернышова, моего отца в этом мире.

Подойдя к нам, он сосредоточенно стал всматриваться в моё лицо, а я в свою очередь внимательно разглядывала его. Открыв рот, собираясь что-то спросить, он повернулся к Агриппине Федоровне, но быстро снова развернулся ко мне ещё более пристально стал всматриваться в мои глаза. На его лице появилась растерянность и непонимание.

– Дочь?! – с затаенной несмелой надеждой спросил он меня.

Сегодня, видимо, день интересных и содержательных вопросов.

– Добрый день, батюшка. Я действительно здорова. И теперь так будет всегда, – произнесла я.

– Как же долго я этого ждал! Как жаль, что матушка твоя этого не увидит! – выдохнул он и крепко обнял меня – Ты даже не представляешь, как долго я ждал твоего выздоровления!

С огромным удовольствием обняла его в ответ. Мужчина ничем не напоминал моего отца, но вызывал симпатию

Вспомнила, что нужно побеспокоиться о мальчишках, и попросила заняться этим Агриппину Федоровну, а мы с отцом пошли в дом. Ему нужны были ответы на вопросы. Я и сама понимала, что разговор необходим.

Глава 8

Оказавшись в доме, батюшка повернулся ко мне и спросил:

– Ты устала? Может быть, хочешь отдохнуть и освежиться? Дорога была длинная.

Он всё ещё был растерян. С нашим приездом, после того как он увидел меня, его жизнь сильно изменилась. И нужно время, чтобы эти изменения осознать.

– Давай мы сначала поговорим, а потом я отдохну.

Хотелось закрыть все вопросы и только потом спокойно отдыхать. Мне важно понимать, как барон отнесётся к моему рассказу и каким окажется его отношение, после этого ко мне.

– Может, тогда пройдём в кабинет? Там будет удобно разговаривать.

Так как дом я всё равно не знала, то просто согласилась. Кивнула головой и последовала за ним.

Зайдя в комнату вслед за отцом, осмотрелась. По середине кабинета находился красивый дубовый письменный стол, рядом кресло, небольшой диван, книжные полки и шкаф для хранения бумаг. Вся мебель, в довольно большой комнате, составляла единый гарнитур. В своё время я интересовалась мебелью для загородного дома, который хотела строить, и теперь могла оценить качество, добротность и стоимость.

Пока я с интересом рассматривала убранство кабинета, батюшка разглядывал меня.

Он сел за письменный стол, а мне предложил расположиться на диване.

И тут повисла растерянная пауза: он не знал, что спросить у меня, а я не знала, с чего начать рассказ.

– Батюшка…

– Дочь…

Начали говорить одновременно. И тут же одновременно замолчали. Посмотрев друг на друга, улыбнулись, и напряжение, витающее в воздухе, исчезло. Появилась лёгкость в общении.

– Батюшка, я действительно поправилась.

И рассказала всё, что с нами происходило, с того момента, как очнулась, после удара головой о камень.

Рассказала, как общалась с богиней, и она даровала мне исцеление, за молитвы близких о моём здоровье. Сказала чистую правду о том, что потеряла память и ничего не помню до того, как очнулась на лесной поляне. И сейчас приходится знакомиться со всем заново. Единственное, о чём я умолчала, это то, что моя душа была из другого мира. Может быть, когда-нибудь в будущем, когда узнаю отца получше, расскажу ему и про это.

Когда речь зашла о том, каким образом мальчишки оказались в нашей карете, отец неодобрительного покачал головой. А у меня закралось подозрение, что он не одобряет этот мой поступок. И что мне делать и как поступить в такой ситуации, я не знала.

– Ты против того, что я забрала ребят и привезла сюда? – настороженно спросила я.

– Да как ты могла такое подумать?! – вскричал он, – я расстроен, что в нашем мире вообще можно столкнуться с такими случаями! Дочь, на твоём месте я поступил бы точно так же.

Я с облегчением выдохнула. А батюшка, увидев это, укоризненно покачал головой. Мне оставалось лишь виновато пожать плечами.

– Ты не представляешь, как я рад, что ты со мной, что с тобой можно беседовать. Все эти годы я надеялся, что ты поправишься, но в последнее время эта моя надежда начала таять. Для меня сегодня великий праздник, и лишь мысль о том, что до этого события не дожила твоя матушка, заставляет меня грустить.

Мы долго разговаривали и остановились только тогда, когда в кабинет заглянула горничная Аня и доложила, что ужин накрыли в малой столовой.

– Точно – ужин! Ты же голодная, а я тебя разговорами увлёк.

– Мне самой был приятен наш разговор, – искренне ответила ему.

Малая столовая представляла собой уютное и комфортное помещение, основным элементом которого, достаточно большой стол. Небольшие кресла, расставленные вокруг, обивкой гармонировали со шторами на больших окнах. Светлые тона в оформление, придавали легкости и воздушности интерьеру. Только немного выцветший цвет стен портил картину.

Ужинали мы вдвоём с отцом. Простая, но вкусная еда, была как нельзя кстати. Тот лёгкий перекус в лесу, давно переварился. Но из-за стресса и переживаний про еду и не вспоминала. Теперь же, как только нос уловил вкусные запахи пищи, есть захотелось с такой силой, что потемнело в глазах. Несмотря на голод, я старалась есть красиво и не торопясь.

После вкусной еды мои глаза начали закрываться сами собой. Сказывалась сильная усталость. Разговор с батюшкой снял то огромное напряжение, в котором я пребывала с тех пор, как очнулась и узнала, что в этом мире у меня есть отец. Мои надежды оправдались, в лице этого взрослого мужчины я обрела родного человека.

Очень хотелось уже лечь и отдохнуть, но у меня оставались два очень важных дела.

Проверить мальчишек отправились вдвоём с батюшкой. Их поселили в одной комнате, на первом этаже. Они продолжали спать лежа на животах, чтобы не задевать покалеченные спины. Физическое состояние ребят улучшилось. Лихорадка прошла, температура спала. Мне показалось, что даже цвет ран был уже не такой интенсивный.

Намазала обоим спины мазью, которую дал лекарь, стараясь прикасаться как можно нежнее, боясь лишний раз их побеспокоить. Отваром начнем поить уже с утра, не будить же ради этого. Будем надеяться, что они проспят до утра. Им это будет только на пользу.

Остался ещё один нерешённый вопрос: выполнить задуманное, после того как пообщаюсь с отцом, рассказать всем домашним о своём выздоровлении.

По моей просьбе Агриппина Фёдоровна собрала всех в холле первого этажа. На моё самоуправство отец лишь одобрительно кивнул. Большое просторное помещение, сразу при входе в дом. Тут могло поместиться гораздо больше людей, чем стояло сейчас. Я в очередной раз рассказала про свой разговор с богиней и о том, почему и благодаря кому она даровала мне исцеление. Рассказала и о том, что потеряла память и мои воспоминания начинаются с того момента, когда очнулась на поляне.

С облегчением и радостью смотрела на реакцию окружающих людей. Все радовались и благодарили богиню. Сейчас, здесь находились все мои домочадцы, которые окружали Киру с рождения, и я искренне поблагодарила каждого, кто молился за здоровье молодой баронессы, надеялся и ждал исцеления. Улыбаясь, кухарка, не стесняясь вытирала краешком фартука слёзы, которые бежали у нее из глаз.

– Хвала богине Ладе!

Меня ещё раз познакомили со всеми, кто живёт в нашем доме. Слуг оказалось немного: кухарка Федосья, прачка баба Маша, две горничные Аня и Даша, конюх Кузьма, садовник Тихон.

Наконец-то этот тяжёлый день закончился. Аня проводила меня в мою комнату и помогла раздеться.

Как только голова коснулась подушки, я тут же заснула.