Текст книги "Мужья для ведьмы, или Покажите мне всех! (СИ)"
Автор книги: Кира Полынь
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 14 страниц)
Глава 39. Рассел
Рассел
– Мне нужно собрать вещи?
Голос девушки звучал глухо, но ударял по лицу так же сильно, как если бы Дормун вышел из себя, выбивая всю дурь одним точным и болезненным ударом. Нет, все же Рассел неправ: получить по морде не так больно.
От вида старшего брата, носом уткнувшегося в женские колени, грудь Рассела заполнилась огнем. Он не понимал, что ловит в ее эмоциях чуткий пантера, но, судя по тому, каким напряженным и сиплым было его дыхание, – ничего хорошего.
Она уйдет. Оставит их. Покинет.
Огонь в венах уже танцевал, угрожая превратить разбитого на осколки дракона в полыхающий ком, силу которого он уже не сможет контролировать. Просто сгорит. Дотла. Превратится в горстку пепла, неугодную даже богам.
Мир рушился прямо на его глазах, а боль была такой неуемной, не помещающейся в крепком мужском теле, что его просто парализовало, лишая дара речи и движения.
Он даже не может открыть рот, чтобы возразить! А мышцы уже горят от бродящего в них пламени.
Несколько минут безмолвного взгляда на закрытую дверь, когда она решит их покинуть, и все. От дракона ничего не останется. Только пепел и боль, которую никто никогда не захочет ощутить на себе.
Тонкие пальцы нервно перебирали волосы Коула, а взгляд чародейки был потерянным и нечитаемым. В нем словно исчезло все, что он видел раньше. Все, что они с братьями так осторожно оживляли, пробуждая ее чувства к себе.
Только тишина и безропотность. Только тлен и печаль.
– Нет, – голос Дормуна был холоден, как сталь.
Ровно так он говорил последние несколько лет, после того как эльфийка воспользовалась им, втянув в это еще и Коула. Брат тогда был разбит и сейчас напоминал ему ту же статую, холодную и безжизненную, которую Рассел уже видел после той истории.
– Почему?
– Ты спросила, я ответил, – все так же бездушно ответил он, как и всегда, не задумываясь о том, как это звучит.
Хотелось зарычать на него, приводя в чувства. Не смей! Не смей говорить это так, будто от этого ситуация сразу же облегчится! Ты все испортишь!
Но Дара, на удивление, даже бровью не повела, оторвав наконец свой бездумный взгляд от стены. Она внимательно рассматривала трещащего от эмоций эльфа и медленно моргала.
– Почему ты так ответил, Дормун?
– Еще раз отвечаю: ты спросила, я ответил. А именно так, потому что это правда, – поднявшись на ноги, он резко и дергано отошел к окну, хватая с подоконника пузатую бутылку из непрозрачного стекла. – Этого тоже недостаточно?
– Недостаточно, – легко согласилась Дара. – Рас?
Его имя в ее устах прозвучало безжалостным выстрелом горящей сферы. И он бы сразу истлел, если бы сам не сдерживал огонь, рвущийся наружу так рьяно, что сил практически не осталось.
– Не собирай, – хрипло, громко сглотнув перед этим горькую слюну, ответил дракон.
У него больше не было слов. Все, что было хотя бы отдаленно на них похожим, вырвалось бы диким рыком, бессвязным и не дающим ясности.
– Коул?
– Не-е-е-ет, – едва слышно простонал кот, кажется, сильнее вжимая себя в женские ножки.
– В письме… – начала она, но раздраженный голос Дормуна перебил, выдав его с головой.
– Что в письме?! Жалкая отписка совета! Брось ее в огонь и забудь, как о страшном сне! Я не желаю никакую другую чародейку, будь она хоть трижды сильнее тебя!
Он кричал. Сжимал в трясущейся руке низкий бокал и сдавливал его так, что стекло не выдержало, рассыпаясь звенящими осколками.
– Черт!
Отряхнув порезанные пальцы о выглаженные брюки, он отвернулся, глядя на происходящее за спиной в отражении стекла.
– Дормун! Ты порезался!
– Неважно, Дара. Это последнее, о чем я сейчас буду думать.
Молчание вновь натянутой до предела пружиной затянуло в комнату.
– Вы не понимаете, – прошептала чародейка, уже откровенно наглаживая голову кота, лежащую на своих коленях, словно пытаясь найти утешение. – Вам это не нужно.
– Я говорил тебе о том, что кое-что мы от тебя все же скрыли, Дара, – перекатываясь по рычащим ноткам, тихо и воинственно прошептал Коул. – Мы решили утаить это от тебя, чтобы дать тебе возможность выбрать нас самой. Самой принять решение в нашу пользу, не чувствуя, что мы на тебя давим. Но если это повлияет на твое решение, я готов на эту отчаянную меру.
– О чем ты?
– Он говорит о том, что нашел в тебе свою пару, и его хвост облезет и отсохнет, если ты уйдешь, и это в лучшем случае. В худшем он просто сдохнет, – закончил за него Дормун, так и не обернувшись. – А Рассел сгорит, потому что ты его огонь. Ты, Дара, его стихия, и не будь тебя рядом – ему не жить.
Вспыхнувшее под ладонью дерево только подтвердило слова брата о происходящем в душе дракона. Быстро накрыв пламя смятым пледом, Рассел зашипел, ощущая прикосновения ткани каплями расплавленного металла.
– А я… Я готов отдать тебе свою душу, ведьма. Пусть это малая цена для твоей любви, но это все, что у меня есть.
Помятый листочек с жалким шелестом полетел на пол.
Дара
Откровение было таким… оглушающим, что на секунду я потерялась в пространстве. Тускло освещенная комната расплылась и поехала в сторону, накренившись на правый бок. И если бы не крепко держащий меня Коул, я бы рухнула на пол с высоты подлокотника, на котором сидела.
Руки в мгновение похолодели, а ноги отнялись и прилипли к бархатной обивке, заставляя меня медленно скользить взглядом по широким мужским плечам.
Дормун.
Мой дорогой эльф, уверенный, что никто не может понять его натуру. Твердолобо убежденный в том, что никому не нужны его резкие слова, расшифровка которых так же оголена, как вынутый наружу нерв.
Рассел.
Мой нежный, горячий дракон, способный одной улыбкой утешить, согреть, обнять. Чуткий и аккуратный, заботливый и надежный, как стены Эл-Истона.
Коул.
Мой кот, ласковым зверем уткнувшийся в коленки и замерший в ожидании кнута, способного распороть кожу вдоль позвоночника. Дикий и порывистый, откровенный до дрожи и понятный, как открытая книга.
Ожерелье, подаренное пантерой, ощутимо потяжелело, повиснув на шее неподъемной ношей, которую я не могу и не хочу с себя сбрасывать.
Знали бы они, что я пережила, читая это проклятое письмо от совета! Холодный и педантичный почерк сообщал, что мне крайне повезло: у чародейки из выпускного класса замечательно подрос магический потенциал, и она с трудом, но дотягивает до требований обитателей Арт Ти-ера. Они готовы отправить ее мне на замену хоть завтра, ведь девушка уже согласилась на все условия, в отличие от меня тщательно прочитав контракт, и готова выполнять возложенные на нее обязанности, приписанные мелкими буковками почти в самом низу нескончаемого документа.
Я со своим упрямством могу просто испортить им жизнь, лишив сейчас такого согласного на все шанса! Я должна уйти, но ноги со мной не согласились, приковывая намертво к креслу.
Две минуты на вдох, перед тем как уйти, и ушат горячего откровения, чтобы даже не думала сдвинуться!
– Это правда?
Молчание было мне ответом. Не лгут, я чувствую кожей, по которой пробежала волна взбесившихся мурашек, сбивающихся во внушительные колючие иголки.
– И что будем делать?
– Брось письмо в огонь, Дара. И оставайся, – все так же скрывая злость за холодом, ответил Дормун. С трудом отцепив от себя словно вклеившегося оборотня, я поднялась на ноги, подымая желтый лист с ковра.
Просто бумага, но то, что она несла в себе, было сродни урагану. Катаклизм, способный уничтожить сразу несколько жизней, безжалостно и кроваво, сминая нас в металлических челюстях.
Прижав потрепанное письмо к груди, я сделала глубокий вдох и закрыла глаза.
Я знаю, что сделаю в следующую секунду. Решение давно принято и холодит кожу неидеальными жемчужинами, стянутыми серебряной ниткой.
Глава 40. Дара
Дара
– Милая, ты уверена? – голос мамы звучал… обреченно.
Женщина смотрела на меня с нескрываемой скорбью и жалобно поджимала красивые губы.
Уже семь дней, как я дома, и витающая в воздухе тревожность осела на коже тонкой пленкой. Настроение вообще сложно было назвать спокойным – слишком много дел, вопросов, которые необходимо решить, совет, что не давал мне покоя, написывая каждый день и присылая тонну бумаг на подпись.
Действовать нужно без промедления, чтобы как можно быстрее отрубить этот хвост волокущихся проблем. Я хотела начать новую жизнь и никогда больше не вспоминать о чертовом контракте, который перевернул все с ног на голову.
– Да, мама. Я уверена как никогда.
– Но, цветочек! Ты не можешь так со мной поступить!
Шумно выдохнув, я повернулась и прищурилась. Могу, еще как могу! В конце концов, это моя свадьба, и я сама могу решить, какие туфли мне надеть!
– С серебряной застежкой.
– Они не сочетаются с гипюром!
– Мама! У меня на платье нет гипюра!
Фыркнув, женщина сдалась и, цокая острыми каблучками, вышла из моей спальни, возмущенно причитая себе под нос. Слава Оране!
Уже третий день она пытается подогнать под меня платье, которое перешивалось уже около семи раз и меняло свой фасон с вызывающе бального на элегантно вечернее. Мне не хотелось множества рюш и воланов, что вгоняло родительницу в праведную панику.
Свадьба и без воланов! Где такое видано!
Шкатулка связи тихонько пискнула. Развернув лежащую в ней записку, я даже не старалась скрыть улыбку.
«Надеюсь и верю, что ты не передумаешь. Твой Дормун», – гласил воздушный почерк с изящными завитками между букв.
Повторный «треньк» удивил, но, приподняв крышу я нашла вторую записку, мало чем отличающуюся от первой.
«Ужасно соскучился, ягодка. Возвращайся скорее, твоего кота никто не гладит», – мелкие округлые буковки говорили сами за себя. Коул истосковался. Будь его воля, он бы вообще меня не отпускал, обернувшись вокруг плотным пушистым кольцом.
Третья записка не удивила, и я уже без сомнений, улыбаясь, раскрыла ровный бумажный квадратик с сердечком на уголке.
«Я люблю тебя, Дара. Просто хочу, чтобы ты знала об этом. Рассел».
Я помню, мой дракон, помню.
Уложив волосы магией, я проверила, не потек ли макияж, и поднялась с мягкого пуфика, окидывая себя придирчивым взглядом в отражении подсвеченного зеркала.
Идеально. Осталось только переодеться и проверить, чтобы мама не подсунула мне туфли с золотой вышивкой по бокам. Серебряные, и точка!
– Крошка, ты готова? – папа Ричард опасливо просунул голову в мою спальню, заметил домашнее платье и нахмурил поседевшие брови. – Будешь такой долгой, женихи разбегутся.
– Не разбегутся, – уверенно заявила я, не сомневаясь в своей правоте. – Еще пару минут. И позови маму, она опять ушла.
– Туфли? – понимающе спросил он. Мне оставалось только кивнуть.
– Тева-а-а!
Отправившись на поиски мамы, мужчина даже не успел закрыть дверь, как ураганом в спальню влетел папа Дэрек, без спроса падая на мою кровать и сладко потягиваясь.
– Я точно сделаю из этой комнаты что-нибудь эдакое! «Мужской клуб Дэрека» – что думаешь? Или нет! «Мужская территория». Как тебе?
– Па-а-ап, дай мне для начала выйти замуж. А потом думай о том, как ты хочешь надругаться над моей комнатой.
– Конечно, конечно. – Мужчина сел и тряхнул головой, сдувая с лица выбившиеся из короткого хвоста прядки. – Тогда нам нужно поторопиться! Мама вернула тебе туфли?
– Нет. Она хочет золото.
– А ты серебро, – зная меня как никто, папа похлопал ладонью по месту рядом с собой, и я присела, прижимаясь к теплому мужскому плечу. – Боишься?
– Волнуюсь. Все-таки я впервые выхожу замуж.
– Помнится, когда мы с Ричардом женились на твоей маме, я потерял дар речи, пока она шла к алтарю. Наша нежная женщина шагала своей уверенной походкой от бедра, а в глазах плескался кромешный ужас, – тихо хмыкнув, папа обнял меня за плечи, осторожно прижимая к себе, чтобы не повредить прическу. – Это продолжалось только секунду, Дара. Когда наши глаза встретились, Тева поняла, как сильно то, что мы теперь зовем семьей. Ей нечего было бояться ни тогда, ни сейчас, ни в будущем. Понимаешь, к чему я веду?
– Более чем.
Уткнувшись носом в родное плечо, я сделала пару глубоких вдохов.
Папа прав, мне не о чем переживать. В Эл-Истоне меня ждут мои мужчины в полном составе, и каждый из них верил в успех этого мероприятия. Им нужна была не чародейка для истока, а я, и это в корне меняло дело.
– Ты все передала в совет, или что-то надо добавить?
– Все. Они предупреждены, что я остаюсь в Арт Ти-ер, выхожу замуж и повышаю квалификацию на месте проживания.
– Отлично. Ребята ждут? – закивала. – Давай, я пойду поищу твою мать, пока она не зарыла твои туфли под своими новыми лилиями.
– Почему ты думаешь, что именно там?
– Я слишком долго люблю эту женщину. А она любит думать, что всех всегда хитрее, – улыбнулся он и разомкнул объятия.
Проводив папу взглядом, я поторопилась к висящему на вешалке платью и провела по нему ладонью. Бесспорно, своей задумкой я гордилась как никогда. Швея прокляла меня, но это было мелочью в сравнении с тем, что я получила то, что хотела. Идеальное свадебное платье было перед моими глазами.
– Цветочек! Я пришла каяться! – прошагавшая мимо меня мама с грохотом водрузила туфли, ставшие предметом спора, на столик. – Я хотела их спрятать, но твой отец напомнил мне, что я хорошая мать. Поэтому вот! Спрячь их от меня под юбкой, чтоб глаза мои не видели этого серебра!
Через четверть часа я была готова.
Все было именно таким, как мне хотелось.
Ткань облегающего грудь платья струилась по ногам тонким, почти прозрачным шелком. Длинные и свободные полы развевались от каждого шага, пряча под собой широкие брючки из невесомой. Лиф с вышивкой из стеклянных бусин сверкал и переливался, приковывая взгляд к зоне декольте, а длинные рукава подчеркивали нежность образа.
– Готовы? – спросил отец. Получил утвердительный ответ, открыл портал в небольшую комнату, дверь которой вела в сад Эл-Истона. – Я пойду проверю, как там дела.
– Нет, я пойду, вам еще вести Дареллу к алтарю, – возразила мама и, не упуская случая продемонстрировать наряд, юркнула в сад, теряясь из виду.
– Дыши, солнышко. Все будет хорошо, – папа Ричард чмокнул меня в щеку, одаривая родительской любовью.
– Они очень тебя любят, малышка, – второй поцелуй обжег другую щеку теплом. – Пора. Прошу, дорогая.
Подставив мне локти для поддержки, отцы неторопливо, попадая в такт музыке, льющейся из сада, вывели меня к началу усыпанной лепестками дорожки.
Она уводила сквозь сад в зацветший лес, который больше не пугал кривыми ветвями, а, наоборот, встречал зелено-изумрудными кронами, приглашая войти и насладиться его красотой.
– Источник чувствует.
– Что?
– Что ты здесь, – добавил папа. – Видишь, все зацвело? Это из-за тебя, малышка.
И правда: за те дни, что я обитала дома у родителей, готовясь к свадьбе, все вокруг словно наполнилось жизнью. Крепость больше не выглядела холодной и нежилой, лес смотрелся живым и здоровым и, кажется, даже земля, принявшая в себя не так давно прошедший дождь, была рада новому дню.
Чем ближе мы подходили к месту свадьбы, тем громче играла музыка. Сквозь нити гирлянд, висящих на ветвях, я увидела стулья для гостей. Их было немного – все самые родные и близкие с моей стороны и стороны моих мужчин.
Стараясь дышать и смотреть под ноги, я вышла на финишную прямую и, держась за руки отцов, переставляла ватные ноги, шаг за шагом приближаясь к алтарю.
Что там папа говорил? Встретиться взглядом?..
Осмелившись поднять голову, я восторженно со свистом выдохнула воздух, чувствуя, как улыбка помимо воли вползает на лицо.
Дормун, Рассел и Коул уже ждали меня под цветочной аркой, нервно трепеща крыльями таких разных носов.
Первым отмер именно кот. Его широкая улыбка подействовала как успокоительное, и сердце пропустило удар. В костюме, который он, вероятно, сейчас ненавидел, мой пантера выглядел просто превосходно. Сложно было не заметить, как к его ярким глазам подходит глубокий синий цвет.
Рассел смотрелся не хуже – с его-то мощными плечами, и нетерпеливо переступал с ноги на ногу, пытаясь поймать мой взгляд.
Поймал.
Жар прокатился под кожей, напоминая, что мой дракон – настоящая неудержимая стихия, и та уверенность, что покорила меня во время нашего первого полета, мягким росчерком изменила его лицо.
Да, Рассел, вот так. Мне нужна твоя уравновешенность.
Последним, на кого я посмотрела, был Дормун. Его серые глаза, в которые кто-то уронил целую коробку искр, смотрели на меня с непоколебимой верностью. Дормун такой – если понял, что его приняли, навсегда отдаст свою душу, как и обещал.
Легче.
Глядя на них, таких красивых и больших, я наконец прочувствовала на собственной шкуре, что значит «семья», которую имел в виду папа.
Вот она. Стоит и с замиранием ждет меня, обещая укрыть и согреть даже в самый холодный день.
– Теперь она ваша забота, – весело заявил папа Дэрек, подойдя к алтарю.
– Обидите – найду и уничтожу, – с широченной улыбкой пообещал папа Ричард и вложил мою ладонь в руку Дормуна.
– Ты прекрасна, Дара, – прошептал эльф, едва заметно коснувшись губами моего виска.
– Сокр-р-ровище, – прошептал Рассел, помогая подняться на специально установленный помост.
– Ягодка, я так скучал, – украдкой шепнул Коул, приобнимая за талию.
– Ну что ж, начнем?
Милисандра сегодня заменяла жреца, каким-то образом умудрившись за неделю добыть лицензию и возможность заключать браки. Сегодня она стояла близко к моей маме, и они искренне и душевно обменивались взглядами.
– Дорогие наши дети, я рада, что в последний день своей службы решила пойти на маленькую уловку…
– Мили, – с ядовитой улыбкой прошипела моя мама, косо взглянув на подругу.
Видимо, еще не простила ушлую женщину за обман.
– Молчу, молчу! Больше этого, я рада, что судьба мне благоволила и подарила моим сыновьям такую девушку, как Дара. И я искренне надеюсь, что мои дети и для нее стали подарком.
Коротко и согласно кивнув, я ощутила на себе три пары жарких взглядов и улыбнулась.
– Сегодня замечательный день для того, чтобы связать ваши судьбы, и я почту за честь сделать это. Дормуундд Левинс Кай-Тер Исхимп Райт Эвенссис, согласен ли ты взять в жены Дареллу Тенкэ?
– Без сомнений, – уверенно и серьезно ответил мой эльф.
– Рассел-Джофри Кроу, согласен ли ты взять в жены Дареллу Тенкэ?
– Да, согласен, – горячие пальцы дракона переплелись с моими, как бы дав обещание.
– А ты, Коул Войс, согласен ли взять в жены Дареллу Тэнке?
– Сгораю от желания, – в своей манере с привычной веселостью ответил Коул, но пальцы на моем поясе с трепетом сжали ткань.
– Дарелла, – обратилась ко мне будущая свекровь. – Милая, ты действительно готова выйти замуж за этих оболтусов?
– Мама! – слаженным хором возмутились мужчины, будто ее слова и правда могут изменить мое решение.
– Я согласна. Это мои оболтусы.
– Не могу не согласиться! – радостно и торопливо заявила Мили, словно я могу передумать. – Твои! Теперь вы семья, дорогие. Поцелуйте невесту.
– Жену! – вновь возмутилось слаженное трио.
– Да как хотите! Ну-ка, не ворчать на мать! Целуйтесь и уматывайте!
Не став больше спорить и терять времени, мои мужчины не толкаясь и не спеша поцеловали меня – жарко и с обещанием, что это не конец.
– Я сказала, уматывайте, – не скрывая радости и выступивших на уголках глаз слезинок, повторила Мили и замахала рукой.
Дормун вызвал портал, и мы втроем провалились в его черноту.
– Вот мы и на месте, – успокаивающе произнес Дормун, позволив мне оглядеться.
Высокий свод пещеры терялся в солнечном свете, падающем из расщелины в потолке. Световой столб бил прямо в озерную гладь, рассыпаясь по ней сотнями маленьких полос, рябивших от бурлящих водных потоков.
Лазурная вода искрилась брызгами, оседая на выложенном камнями оградке, и растворялась, оставляя после себя только блеск влаги на чернеющих булыжниках.
Видимо, Мили, столько лет прожившая в Эл-Истоне, все продумала, поскольку рядом с природной стеной стоял столик с зеркалом, где было все необходимое: сменная одежда, купальные принадлежности и даже косметика.
– Отцы приводили нас сюда, – поделился Коул, чуть отодвигаясь от меня и проводя пальцами по рельефной стене. – Рассказывали, откуда берется сила и куда она потом переходит.
– И откуда? – полюбопытничала я скорее из вежливости.
Как чародейка я прекрасно знала, как работают потоки, как они сплетаются между собой и как полученная энергия превращается в то, что все зовут магией.
– Из душ. Но это отец Дормуна так считает. Он уверен, что только из чувств источник способен что-то собрать: чем меньше связывает владык Арт Ти-ера с чародейкой, тем меньше будет выброс. Не могу удержаться от вопроса на засыпку – ты же нас любишь?
Лукавость кота не требовала ответа. Он и так все чувствовал и знал, не нуждаясь в словах, как истинный зверь, поэтому я промолчала, только цыкнув в сторону смеющегося мужчины.
Да, я так и не произнесла вслух слова любви. Просто не решалась, откладывая признание на попозже; искала подходящий момент, но он все никак не приходил. Мужчины не торопили меня, зато сами едва ли могли промолчать, закидывая мой передатчик записочками с любовными признаниями.
– А еще отец показал мне, где здесь спрятан… – Коул принялся энергичнее наглаживать стену, и только когда в ней что-то щелкнуло, победно улыбнулся и договорил, – бар. Вина? Шампанского? Чего покрепче?..
Отрицательно мотнув головой, я почувствовала горячие губы Рассела на своей шее. Легкий, ни к чему не обязывающий поцелуй, который, напротив, вызвал у меня только желание ответить взаимностью.
Развернувшись на пятках, я привстала на носочки и коснулась улыбающихся губ своего дракона, который в ответ нежно обнял меня за талию.
За спиной послышалось шуршание одежды, и после громкого всплеска мы обернулись. Вымокший Дормун стоял по пояс в воде, позволяя каплям стекать с серебристых волос на грудь и живот.
– Что? Я давно хотел это сделать. Вода, между прочим, просто мечта.
Отплыв к противоположной стене, эльф расслабленно раскинул руки по сторонам и уронил голову назад, блаженно выдыхая.
– Хочешь, можем повременить? Твои выбросы вроде бы стали реже, так что…
– Нет, – ответила Расселу и потянулась к поясу. – Не хочу откладывать.
– Ягодка, – ладонь Коула опустилась на талию. – Я чувствую твою решительность.
Уткнувшись носом в мои волосы, он сделал глубокий вдох, и пальцы на коже сжались чуть плотнее. Так он скучал. Я поняла это по своим ощущениям, и по его кошачьим повадкам. Так тоскуют звери, правда ведь?
Прелесть моего платья была в том, что, отвязав съемную юбку, я осталась в тонких брючках, пригодных для купания. Расшитый лиф значительно укоротился и стал похож на нижнее белье.
– Штаны!? – фыркнул Коул. – Ты за кого меня принимаешь, ягодка?..
Нырнув вниз, он зубами вцепился в резинку и потянул ее, стягивая с бедер.
– Никаких штанов! Ни на тебе, ни на мне, – рыкнул перед вдохом и продолжил свое увлекательное занятие.
На самом деле я была рада, что моя хитрость сработала. Как я и думала, мой дикий кот не вынес лишней ткани на моем теле, и когда пояс был стянут вниз, вся мужская составляющая нашей компании сдавленно охнула.
Еще бы.
Даже швея краснела, когда выполняла этот заказ. А я старалась!
Трусики выглядели почти как обычное белье, но с моей задумкой мигом лишились ластовицы, оставляя пикантный разрез в самом интригующем месте, который сложно было проморгать. Сзади мое белье смотрелось не менее откровенно: тонкое кружево почти ничего не прикрывало и клином уходило вниз, открывая почти полный доступ чужому взгляду.
– А с верхом у тебя такого сюрприза нет? – растерянно спросил Рассел, проводив меня томным взглядом, пока я смело шагала к пещерному озеру навстречу Дормуну, не сводившему с меня пламенного взгляда.
– Есть, – ответила с хитрецой и дернула два шнурка под грудью, отчего верх разъехался на две равные половины и упал к ногам. – Сюрприз удался?
– Не то слово, ягодка!
Радостно подпрыгивая, Коул в полете стянул с себя штаны, обогнал меня и прыгнул в воду, подымая сноп брызг. Вынырнув на поверхность, он мотнул смоляной головой, стряхивая лишнюю воду с волос, и протянул мне руку.
– Здесь неглубоко.
Доверчиво вложив пальцы в мужскую ладонь, я шагнула в воду и ахнула. Правда, теплая. Даже слегка горячая – еще не жжет, но согревает до костей.
Опустившись по пояс, я ненароком огладила плечи Коула, который радостно муркнул и проводил меня улыбкой до ближайшего бортика.
Рассел раздевался неторопливо и по пути захватил мою упавшую одежду, аккуратно сложив все на столик. Дав мне время рассмотреть его во всей красе, он медленно прошагал к водному резервуару, так же медленно погружаясь в воду.
И я успела увидеть все.
И упругие ягодицы с приятным рельефом, и твердый член, что не в полную силу, но уже налившись кровью, заманчиво покачивался при каждом его шаге. Его словно нарисованный богами пресс хотелось изучить со всем тщанием, пересчитывая пальчиками каждый кубик.
– Ягодка-а-а, – сладко прошептал Коул. – Я все чувствую.
– И что же ты чувствуешь? – оторвав лопатки от нагретого камня, я оттолкнулась и подплыла к Расселу, прямо в воде усевшись на его колени. – Расскажи.
– Что ты загораешься, – потемнев глазами, кот пьяно улыбнулся и погладил меня ладонью по спине. – Сладкая, горишь, как пламя. Ты все-таки нас…
– Тш-шш, – вовремя заткнув рот болтливому мужу, я слегка отплыла от Рассела, который тут же разочарованно вздохнул. – Я кое-что прочитала в одном занятном фолианте. Вы не против, если я попробую?
Все трое, будто сговорившись, согласно закивали.
Что ж, сами развязали мне руки, теперь терпите.
На самом деле я тоже очень соскучилась. Несколько дней вдали от них странным способом разбередили душу. Не то тоска, не то предвкушение клубились вокруг меня, напоминая и подтверждая: мы теперь связаны, и вычеркнуть моих глав кланов из жизни просто-напросто не удастся.
Это навсегда.
Перекинув утяжелившиеся кудряшки через плечо, я слегка наклонилась, погладив мужские колени и скользя ладонями до самого паха. Губы Рассела дрогнули, но в них уже не отражалось того умиротворенного спокойствия, с которым мы сюда прибыли. Его заменил пламенный, жаждущий огонь.
– Что ты задумала, ягодка? – Коул говорил это охрипшим, напряженным голосом, но я только улыбнулась, погладив пальцами уже окаменевший член Рассела, который дрогнул от моего прикосновения и запульсировал. – Ягод… ка…
Неудивительно, что он прервался, ведь я наклонилась сильнее и что хватило решительности обняла губами бордовую головку, честно погладив ее языком.
Дракон зашипел и впился пальцами в камни под собой, напрягшись всем телом, как натянутая тетива.
Половина успеха уже в кармане! Нужно было просто решиться, и…
Горячая, налитая кровью плоть ощущалась во рту так органично, что я закрыла глаза, качнув головой и обхватив большую ее площадь. Рассел напряженно сопел и иногда постанывал от моих движений языка и губ, даже забыв о том, что на нас смотрят две пары жадных глаз.
– О, боги…. Боги, Дара… – зашептал бессвязно, найдя силы только на то, чтобы погладить меня по волосам. – Боги…
Плоть уже без стеснения пульсировала в моем рту, подсказывая, что терпение и выдержка дракона не вечны, поэтому, будучи мстительной и ехидной, я отпрянула, невольно облизнув губы.
– Дар-ра, – выдохнув мое имя, Рассел отбросил свое ошеломление и подхватил меня на руки, возвращая к себе на колени.
Его горячий член терся о мой живот, скрытый водой, в которую дракон погрузился ниже, пряча реальную близость от любопытных взглядов. Только вот я ждать была более не намерена.
Низ живота стягивало голодной жаждой вновь ощутить сладкий спазм наполненности. Подняв бедра, я держалась за широкие плечи, плавно опускаясь на каменный орган.
Мне нужен был этот выдох, что приоткрывшийся рот дракона выпустил в воздух. Поймав его губами, я без лишних мыслей обхватила крепкую шею, придерживая себя на весу.
– Это моя плата тебе, мой дракон, – прошептала, напоминая о том, как неправильно он понял наш с Дормуном разговор.
Мужчина улыбнулся так же открыто, как и всегда, прощая мне долг, а за спиной послышался тихий плеск, потому как один хитрый и нетерпеливый кот уже плыл в нашу сторону, скрывшись под водой по самые глаза. Он смотрел на нас внимательно и завистливо, а оказавшись рядом, в первую очередь куснул меня за зад, как огромная хищная рыба.
– Это от жадности, – фыркнул кот на мой возмущенно-притворный «ай!». – Я завидую, завидую, завидую!..
Уткнувшись носом мне в поясницу и плавно распрямляясь, он оставлял отметины поцелуем вдоль позвоночника. Оказался на уровне шеи и осторожно боднул.
– Можно, Коул. Уже можно.
Волосы за плечом поправили, и шею обжег сладко-дикий укус, тут же обрастая почти неощутимыми бугорками. Метка оборотня закрепилась на коже, расплескивая по венам лучистые искорки чужого счастья.
Кошачья морда растеклась в улыбке, а руки опустились на бедра, чуть-чуть приподнимая меня – только для того, чтобы опустить.
– Завидую, ягодка, – сумбурно шептал Коул, помогая мне брать Рассела, который сжимал воду кулаками, едва контролируя вспышки желания. – Душа моя.
Чувствуя двух мужчин рядом, я не смогла не посмотреть на Дормуна, который сидел на своем месте с контролирующим выражением лица. Он, как и всегда, следил за тем, чтобы все было в порядке, хотя, судя по выступившим на руках венам, это терпение давалось ему нелегко.
– Хочешь к нему? – шепнул Коул, опуская ладони на мой живот и ниже, чтобы слегка потянуть тонкие тесемки в месте, где отсутствовала ластовица на белье.
Бурлящая откровенность шумела, заставляя кровь вскипать. Сама ситуация, что смущала меня одной лишь мыслью, сейчас казалась совершенно естественной. Они все мои, я не должна выбирать и могу принадлежать каждому. Вместе и по отдельности.
Приподнявшись с бедер Рассела, я не увидела раздражения или возмущения. Только его теплую улыбку, ободряющую мои действия. Никакой ревности, только доверие, сдобренное каплей зависти Коула, который не отставал, тенью двигаясь следом.
Глядя прямо Дормуну в глаза, я шагала вперед, шумно дыша. Стоило приблизиться на расстояние вытянутой руки, как эльф схватил меня за руку, разворачивая и роняя себе на колени.
– Я так долго ждал, – прорычал он мне на ушко, прижимая к своей груди и крепко стоящему достоинству. – Моя ведьма, нежная, сладкая.
– Дормун… – спросив без слов, он нырнул ладонью в воду, мягко раздвигая мои колени и прижимая пальцы к требующему внимания клитору. – Я хочу, как ты любишь.
Тихий рык, и ягодицу сминают в сладком исступлении.
Он больше не говорит, только делает. Гладит, ласкает, погружает пальцы во влажное нутро, чтобы тут же погладить нежный вход, который уже был готов, помня прошлый опыт.
– Сама, – рычит в ухо. Приподнимая бедра, я не думая прижимаюсь к горячему члену, под силой собственного веса опускаясь на него. – Женщина моя.
