Текст книги "Последняя Банши. Дорога на Север (СИ)"

Автор книги: Кира Полынь

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 12 страниц)

Глава 3

– Пей, ведьма. – Горячие пальцы скользили по голой коже, проникая в самые сокровенные уголочки моего тела.

Они выписывали круги по вставшим дыбом соскам, прогуливались по ямке пупка, вырисовывая узоры на голых бедрах.

Крепкая рука приподняла мою ногу, сгибая ее в колене и опустившись вниз, погладила лоно.

Я открыла глаза с глубоким вздохом и попыталась вырваться.

Косматое рыжее чудовище нависло сверху, придавливая меня к постели, продолжая поглаживать нежную кожу розовых складочек.

– Пей!

Невольно вздохнув я втянула немного силы и чудовище застонало.

Тепло разливалось по телу, приятными мурашками разбегаясь по груди, животу и рукам. Этого мне хватило, чтобы оторваться мыслями от своей жажды, что неожиданно громко затребовала выпить все прямо сейчас и подняв руки, попытаться убрать придавившую меня конечность.

– Пей!

– Нет! Хватит!

Чудовище внезапно раздвинуло стенки и попыталось проникнуть внутрь, заерзав бедрами, я сама себя загнала в угол, насадившись на толстый мужской палец.

Сила скрутилась внизу живота, посылая импульсы по всему телу, о том, что оно живо, о том, что пора приходить в себя и выпить этот сосуд жизненной силы до дна!

– Рохан! Прошу! Остановись!

Но косматый продолжил ласку, пощекотав меня изнутри, прокручивая палец во все стороны, размазывая выделившуюся смазку.

Большим пальцем он массировал чувственный бугорок, я дергалась, но продолжая быть придавленной, попросту тратила силы.

– Рохан, прошу! Я не хочу тебя убивать! – Взмолилась я, закрыв глаза, пытаясь договорится с внутренним монстром не убивать это рыжее чудище.

– Пей. Ты едва жива. – Прошептал он, и сильнее задвигал пальцем внутри меня, призвав к помощи еще один.

Я сдалась.

Внутри завыла тоска. Как не странно, я не хотела убить рыжего. Сейчас он был гарантом моей такой размытой свободы, предоставляя мне крышу над головой, еду и защиту, хоть все это имело ряд ограничений.

Но тело уже впитывало его жизнь, чавкая и хлюпая втягивая желание похоти, что я пробудила в нем, упиваясь, восстанавливая и собирая меня по частям.

Я рассыпалась на кусочки, взорвавшись в воздухе, как только горячие губы, пощекотав меня окружающими их волосами сомкнулись на моем соске и сладко его втянули.

Глаза закатились, в них помутилось, и я не видела ничего, кроме тусклого огня дров в камине, что практически прогорели.

Отдышавшись я резко села и открыла глаза, прикрывая руками все что только возможно.

Косматый сидел на стуле, напротив топчана, на котором лежала я и склонив голову к груди тяжело дышал.

– Зачем? – На глаза навернулись слезы. – Я же просила не надо!

– Замолчи. Визжишь как свинья. – Он поднял голову и улыбнулся. Устало, но довольно, как кот, который долго искал крынку со сметаной и уже отчаявшись, нашел ее и обожрался. – Я в порядке.

– Придурок! Я чуть тебя не убила!

– Не убила же. – Он продолжал улыбаться, выравнивая дыхание.

Я опустила лицо в ладони, пытаясь сдержать накативший стыд.

Я много раз питалась похотью, и никогда меня ее не использовали против моей воли.

– Ты бы легла. Не хочу, чтобы мои труды прошли зря.

Меня перекосило от гнева.

Труды? Серьезно? Едва жизни не лишился, и шутки шутит!

Я встряхнула головой и гордо поднялась на все еще подрагивающих ногах.

– Спасибо за помощь, хозяин. Я пойду.

– Так уж и пойдешь. – Ответил он и дернул меня за руку, забрасывая обратно на топчан. – Лежи и не трепи мне нервы, гордячка.

Поднявшись, он отошел к небольшому серванту и налил себе чего-то крепкого в бокал, залпом выпил и налил еще один. Постояв пару секунд, он вынул из кармана мешочек с табаком и толстую трубку.

– Я не знаю где была твоя голова, когда ты промолчала про недуг, но я не желаю повторения подобного. – Успокоившись говорил он.

– Я тоже. – Он нехорошо посмотрел в мою сторону и продолжил:

– В следующий раз, если тебе станет плохо ты подойдешь к экономке и скажешь ей об этом, поняла? – Он раскурил трубку вернувшись на стул. – Мне не к чему твоя смерть.

– Конечно. Кому бы хотелось так просто потерять двенадцать золотых.

Он откинулся на спинку и оценивая меня рассмотрел.

– Не дал бы и пяти.

– Лестно. Раз так, то у вас очень расточительные слуги.

– Я проведу с ними беседу.

Мы замолчали. Он продолжал дымить, накуривая комнату, а я молчала, озираясь по сторонам, в поисках платья.

– Где моя одежда?

– Лохмотья в которых тебя привезли? Давно сгорели. А если ты про рабочее, – Он отложил трубку на столик и привстал, склоняясь ко мне. – То это мое. Все что я тебе дал, продолжает быть моим. И даже ты моя собственность.

– На вопрос вы не ответили. Одежда то где? – Стараясь быть невозмутимой, переспросила я.

– Пока у тебя ничего нет. Одежда, в которой ты была подвале я приказал сжечь.

– Всю?

– Всю.

– И вашу куртку что вы мне дали? – Он на секунду растерялся, но собравшись ответил:

– И ее.

– Жаль.

– Отчего же?

– Она служила мне одеялом.

Он склонил голову в бок.

– У тебя не было одеяла? – Я мотнула головой. – Хм… Что ж…. Сейчас оно тебе не нужно. Скоро принесут еду, съешь все и ложись спать.

– Мне так и встречать прислугу? – Он задумался, а потом подошел к шкафу и достал оттуда рубашку.

Она была точно его, так как длинна скорее всего будет мне по колени.

Все-таки он очень крупный мужчина, скорее всего имеющий в крови что-то от северных титанов.

– Вот, держи. Пока тебе хватит этого. Я вернусь утром. – И вышел, хлопнув дверью.

Служанка действительно появилась очень скоро, будто ждала под дверью разрешения войти.

Она поставила на столик тарелку с бульоном и пару лепешек, приготовленных в печи.

– Принесите мне пожалуйста платье, мое по всей видимости где-то потерялось. – Обратилась я к ней.

Она окинула меня вопросительным взглядом, промычав что-то про то, что:

– Такого распоряжения не было.

– Хозяин приказал мне вернутся к работе, и я передаю вам его приказ.

Видимо ей было не сложно поверить в то, что хозяин развлекся с горничной и сейчас она должна вернутся к своим привычным обязанностям, поэтому кивнула и скрылась за дверью.

Выпив горячий в кое то веки бульон, я блаженно закрыла глаза и к этому моменту вернулась служанка, принесшая мне рабочую униформу и скрылась за дверью.

Я, по-хозяйски побродила по покоям, обнаружив зеркало и припала к нему, разглядывая свое отражение.

На меня смотрела бледная девушка с волосами цвета вороньего пера и легкой проседью у висков. Черные раскосые глаза необыкновенно сыто взирали на меня с укором, мол, наелась, довольна? Губы, все еще покрытые корочкой, но не такой сильной как раньше пылали алым светом, призывно поблескивая в полумраке.

Красивая и смертоносная. Награда и проклятье банши. Мы пугали своей красотой, завлекая в сети всех мужчин без разбора. Вытягивали из них жизнь, выпивали ее как холодное вино в жаркую ночь, с наслаждением. А после допивали остатки их жизненных сил, когда они практически отошли в мир иной. Ужасное оружие в руках безумцев. И самое страшное проклятие для самой банши, которая, не веря в любовь не позволяла себе влюбляться, утягивая все новых и новых околдованных на ту сторону. И только тот, кто проник в ее сердце и пропустил ее в свое, без магии и обмана, мог выжить после такого слияния.

Расул выжил. И не раз. Продолжая делить любовь с ненавистью в своем сердце. И еще этот рыжий, который придумал как подпитать меня, имея шанс остановиться.

Запрыгнув в платье, я руками причесала волосы, и закрутив их в неплотный пучок, на цыпочках вышла из комнаты, направляясь на этаж для слуг.

Воспоминание о том, что я лишилась одеяла неприятно кольнуло кожу, но погладив себя по рукам, я упала на своей тонкий, колючий матрас, проваливаясь в глубокий сон.

Глава 4

Мне снилось как лохматое рыжее чудовище впившись мне в руку зубастой пастью тащило меня в сторону старого леса, жаждав разорвать мою тушку на составляющие или заглотить живьем. Я вырывалась, стоная и пыталась вырвать руку из пасти чудовища, но оно рычало, продолжая тащить меня за собой.

Открыв глаза, я осознала, что меня действительно тащат волоком прямо по полу, болезненно сжав запястье. В тусклом свете факелов мне удалось разобрать массивную фигуру, что тяжелыми шагами ступала по полу, стуча подкованными сапогами.

– Мм…

– Очнулась? – Рохан больно дернул меня вперед, останавливаясь и поднимая вцепившись в плечи. – Значит можешь идти сама! – Он пихнул меня в спину, от чего я покачнулась, но уперевшись в стену смогла удержать равновесие.

Крепость еще спала. Какой интересно час?

– Вперед! – Еще один тычок, и я сделала шаг, как меня тут же схватили за руку, продолжая волочить за собой.

Как только меня затолкали в помещения, я поняла, что вновь нахожусь в хозяйских покоях, из которых, по всей видимости, совсем недавно, ушла.

– В постель! Живо! – Меня толкнули в сторону топчана и рухнув на него, я попыталась сесть, но рыжий улегшись рядом, подмял меня, не позволив это сделать. – Спать!

– Какого?.. – Хотела спросить я, как Рохан поднял мою голову, вновь сжав подбородок и прошипел:

– Я уже сказал тебе, что ты моя постельная грелка, а это значит, что ты должна лежать здесь и ждать меня, что не ясно?! Еще раз отдашь приказ от моего имени высеку и не пожалею. А сейчас спать! – Он откинул мое лицо и закрыл глаза, все еще сжимая челюсти от злости.

Я часто дышала, пытаясь понять, что происходит.

Он больной самоубийца, который желает видеть банши в своей постели! Что ж, пусть будет так как он хочет. Я достаточно его предупреждала.

Развернувшись в его руках, я повернулась спиной и сжалась калачиком, притянув колени к груди. Тяжелая рука опустилась сверху, притягивая меня к себе, а косматая борода щекотала шею, но и это не помещало моему уставшему организму, не успевшему отойти после болезни унести мое сознание в сон.

Проснулась я в одиночестве и потерев глаза, зевнула и сладко потянулась. Все-таки топчан гораздо удобнее моего матрасика, и тело благодарило за не отлежанные конечности.

У постели стоял столик, на котором стояла тарелка с бульоном, уже остывшим и еще пара лепешек и записка, на помятом клочке бумаги.

«Не съешь все – высеку. Не придешь вечером сама – найду и высеку»

Вот тебе и доброе утро.

На удивление быстро проглотив завтрак я опять бегло причесала пальцами растрепанные волосы и пригладив ладонями помятое платье пошла на свое рабочее место. Служанки встретили меня косыми взглядами, но молча, только бросая мне в след возмущенные взоры.

Слухи расходятся быстро этого следовало ожидать. Только та самая горничная, что вчера принесла мне платье, осмотрела меня откровенно ненавидя. Видимо ей хорошо досталось за мою самодеятельность. Экономка сообщила мне, что я теперь тружусь на кухне, чищу овощи и мою посуду. К плите меня допустить побоялись.

В кухне было тепло, даже немного жарко. Поварята носились как ужаленные, под руководством крупной бабищи, что мотала половником в воздухе словно воин мечом. Она встретила меня настороженно и молча указала на мойку, где полные корыта грязной посуды с засохшими кусками еды, едва ли не пованивали.

Когда мне нагрели воды, я возрадовалась всем богам! Это же надо! Горячая вода! С радостью взявшись за работу мне хватило пары часов что бы привести в порядок рабочее место. Когда я, довольная собой, утирала пот со лба мне вытащили мешок картошки и мешок морковки, приказав перечистить все. Я резалась и проклинала проклятые тупые ножи, что срывались со шкурки корнеплодов и врезались в огрубевшую кожу рук. Но и с ними было покончено. Сжалившись мне налили плошку овощного супа и угостили краюшками от сладких пирогов.

Сытая и довольная собой, я поняла, что за работой прошел весь день и пора возвращаться к рыжему чудовищу с повадками самоубийцы.

В покоях никого не было, и я прилегла на топчан, подложив изрезанные руки под голову, и не заметила, как задремала.

Рохан пришел глубоко за полночь, и рухнув рядом притянул мое сонное тело к себе, вытянув ладошки из-под головы. Я зашипела спросонья, пытаясь вырвать пораненные пальцы, когда с удивлением поняла, что их целуют!

Открыв глаза, я обнаружила рыжего, который облокотившись на своей локоть, другой рукой прижимал мои пальцы к своим губам, спрятанным где-то в глубине бороды и усов.

– Вы чего делаете, хозяин? – Он поднял на меня пьяный взгляд.

– Руки твои целую, не видно?

– На… Зачем?

– Хочу так. Еще вопросы?

– Может не надо? – Он оторвался от обмусоливания моих конечностей и запустил пальцы в мои волосы, рассыпая потрепанную сном прическу.

– Волосы грязные. Иди помойся. – Почему-то я даже обиделась.

– Обросли весь, как леший. Идите побрейтесь.

Он улыбнулся.

– Ты определись уже на «ты» или на «вы», а то как побриться так выкаешь, а как кричать «Рохан! Прекрати трахать меня пальцами!», так на «ты» не стесняясь.

Я вспыхнула. Смущение, как вампиру похоти, мне было чуждо, а этот мужчина уже второй раз умудряется вогнать меня в краску.

– На «Вы».

– Тогда в следующий раз, когда будешь стонать подо мной, кричи «Хозяин Росс», поняла?

– А не пошли бы вы хозяин Росс… Бриться!

Он хохотнул и начал подниматься, утаскивая меня за собой.

За еще одной дверью была ванная. Деревянное корыто было наполнено водой, что подогревалась в металлическом баке, стоявшем у противоположной от входа стены.

Рохан начал раздеваться, скидывая с себя рубашку. Я заалела, отворачиваясь к стене.

– Чего отвернулась? Брить меня тоже через спину будешь?

Я в изумлении вытаращила глаза.

– Я не брадобрей!

– Как видишь, я тоже. – Он сел на табурет оставшись в брюках, и протянул мне ножницы. – Вперед. Не трать мое время.

У Рохана были широкие плечи, массивные. Было видно, что он крепко сложен, хоть мускулы и не выпирали со всех сторон. Теперь я не сомневалась, что в нем есть кровь великанов, так как руки и торс, оказались значительно крупнее чем казалось на первый взгляд.

Я взяла протянутые ножницы и сделала неуверенный шаг.

– Давай быстрее, Эва. Пока я не передумал.

Первый срез и на колени упал рыжий клок, который вызвал во мне омерзение, и я с уверенностью принялась состригать все остальное. Когда борода больше не напоминала гнездо для диких птиц, Рохан протянул мне бритву и помазок, от которых я шарахнулась как ошпаренная.

– Не беси меня! – Крикнул он и я вздохнув смирилась с тем, что мне, последней банши придется брить опасной бритвой северного рыжего тролля.

Работа шла медленно, но мне удалось сбрить волосы с щек и шеи, а вот усы брить я категорически отказалась.

Он зарычал и схватив мою руку, в которой все еще была бритва, подвел ее к верхней губе, втянув ее в рот, что бы натянуть кожу и принялся водить ее, удаляя криво обстриженные мной пучки.

– Ну как? – Спросил он, разжимая мои пальцы и вынимая из них бритву, убирая ее на полку.

– Ничего. – Честно призналась я.

Он дернул меня за руку усаживая на свои колени и приобнимая одной рукой.

– Не похож больше на лешего?

– Немного. И дело не в бороде.

Он оказался интересным. Даже симпатичным. Без лишнего лоска, с притягательной мужской красотой. На щеках оказались морщинки от улыбок, а на подбородке ямочка.

Он взял полотенце из моих рук и вытер лицо от остатков пены, а я спрыгнула с его колен.

– Правильно вскочила. – Ухмыльнулся он. – Ты то все еще грязная.

Он потрогал воду и убедившись в правильности ее температуры, кивнул сам себе, поднимаясь с табурета.

– Раздевайся.

– Еще чего.

– Живо. Я не собираюсь спать с грязнулей.

– Так не спите, я не запрещаю.

– А кто ты такая, чтобы мне запрещать? – Он придавил меня к стене развязывая пояс фартука.

Я подняла глаза и гневно, насколько это было возможно посмотрела на Рохана, что невозмутимо начал расстёгивать мое платье.

– Я сама. – Он отошел и отвернувшись к полке, начал искать там что-то.

Я стянула платье, под которым ничего больше не было, так как белье мне не выдали и прикрывшись им распустила волосы, прикрыв ими грудь.

Рохан, не глядя, закинул в ванну губку и насыпал туда чего-то пахучего.

– Ныряй.

– Может выйдете. Хозяин.

– Вот теперь точно нет. Грелкам не положено плеваться в меня ядом.

С серьезным лицом он забрал у меня платье и бросил его прямо на пол и мне ничего не оставалось как забраться в ванну и сесть в нее по самую шею, продолжая прикрываться руками.

Рохан подтянул табурет и сел за моей спиной, прожигая меня взглядом.

– Мойся.

Я нырнула в воду, погрузившись в нее с головой и задержала дыхание.

Это позволяло мне почувствовать покой, ведь все что происходит, оно там, на поверхности…

Меня схватили за волосы и вытянули вверх.

– Утопится решила?! – Он встряхнул меня. – Хватит заниматься ерундой. Мойся. У меня мало времени.

Я намылила волосы, и сполоснула их прохладной водой. Поднялась и начала намыливать все тело, демонстративно отвернувшись к мужчине спиной.

– Решила убить меня? – Хохотнул он.

– С чего вы взяли, хозяин?

– Соблазняешь.

– Отнюдь. Моюсь.

Закончив с купанием, я хотела выбраться из ванны, как Рохан расправив полотенце, вытащил меня из воды и понес в комнату:

– Пол холодный. А ты все еще больна.

Мы прошли мимо топчана, и я удивленно приподняла брови.

– Это не спальня. Кровать в другой комнате.

Утром я не решилась открывать двери. На них могли быть охранные заклинания, и я обследовала только ту территорию, что была открыта.

Спальня была удивительной.

Широкая кровать с балдахином темно синего цвета, из воздушной ткани, пушистый ковер из медвежьей шерсти и длинный подсвечник, на котором было зажжено несколько свечей, озаряя небольшую комнату. Аккуратное трюмо, вешалка и письменный стол. Все компактно, но уютно.

Рохан поставил меня на постель и принялся вытирать стекающие с длинных волос капли.

– Не нужно. Я сама. – Но он, огибая мои руки с заинтересованным видом продолжил свое занятие.

В итоге он снял полотенце и укрыл им мою голову.

– Тебе принести мою рубашку? – Я кивнула, и мужчина вернулся, держа в руках ту самую в которой я была утром. – Позволь, я сам ее на тебя надену?

– Вам разве нужно мое позволение, хозяин? – Он сверкнул в мою сторону рассерженным взглядом и сунув рубашку мне в руки, вышел.

Я надела ее на голое тело и улеглась в постель, поджав под себя ноги.

Он очередной околдованный, который погибнет, как только я вопьюсь в него своими ненасытными щупальцами и высосу всю жизнь, что будет не мало в этом большом теле. Воспоминания опять вернулись к Расулу, и то как мы упивались друг другом, нанося не физический, а моральный вред, истязая друг друга словами, жестами, проклиная после каждой ночи любви и клялись больше никогда не встречаться. Но последняя встреча была последней. Я была уверена, что один из нас все равно погибнет не добравшись к другому.

Рохан не возвращался, и я забеспокоившись уговорила себя подняться и пойти проверить.

Он сидел перед камином и курил трубку, сжимая в руках бокал с горячительным, которое пахло дубовой корой и каким-то десертам. Широко раскинув ноги, он провалился спиной в кресло и услышав, как я открыла дверь, спросил:

– Не спиться?

– Что-то вроде.

– Если хочешь можешь составить мне компанию.

– В чем? В распитии настойки или раскуривании трубки? – Усмехнулась я.

– В том, что тебе по душе.

Я подошла и встала перед ним, перегораживая свет от камина.

Он поднял на меня синие глаза и вопросительно поднял бровь.

– Скажи мне, чего ты добиваешься? Неужели секс со мной имеет такое значение, что ты готов таскаться со мной как с ребенком?

– А если мне просто нравится это делать?

– Чушь.

– Ты видишь только корысть, Эва. Хотя я уверен, что тебя зовут иначе.

– Мое имя Эва.

– Сколько месяцев? Пять, шесть? Я сразу понял, что ты проблема, и закрыл на это глаза, так что имей уважение и благодарность, хотя бы не ври мне. Что привело ведьму на север? Уж точно не кандалы, верно?

– Меня захватили в рабство…

– Ложь! Я узнал у Эсфиря, что за товар ему везли, он сознался что за девушку его просили. Кто-то из управления на том континенте, откуда ты припыла. Тебя прятали Эва. Настолько сильно, что посадили на корабль с рабами. Будешь продолжать врать что ты просто ведьма?

Я молчала, и он продолжил:

– Я знаю, что происходит на юге. Нечисть отлавливают, создавая армию, приручая их, размножая. И по всей видимости ты ценный экземпляр, раз тебя решили спрятать на диком севере.

– Я банши. Я не поддаюсь разведению.

Он выронил стакан и тот со звоном разлетелся на осколочки.

– Доволен? Ты можешь нехило на мне заработать, продав Великому. А можешь оставить себе и принуждать меня поднимать мертвых из твоей армии. Что ты выберешь? И что из этих вариантов не корысть, в которой ты меня упрекаешь?

– У меня есть другой вариант. – Хрипло сказал он.

– Какой? Подвергнуть меня опытам, чтобы вынуть магию банши? Так Великий уже пробовал. Знаешь сколько моих сестер погибло после его опытов? А сколько решилось рассудка? – Меня уже била нервная дрожь, но я продолжила. – Меня лишили дома, свободы, возможности не озираться по сторонам в поисках искателей, идущих по следу. Меня лишили… – Я хотела сказать про Расула, но промолчала, сжав кулаки. – У меня ничего нет, Рохан. Меня не напугать рабским трудом или холодными казематами. Будь это даже порка она помогает не думать о том, какой жалкой я стала, пытаясь спасти свой хвост, в этой непонятной войне.

Он молчал, разглядывая меня, немного иначе. В глазах появилась осмысленность и какое-то твердое решение, которому он кивнул.

Я уже знала, что его решение мне не понравится. Мысленно извинившись перед Расулом за потраченные силы, я закрыла глаза, готовая выслушать Росса.

– У меня другой вариант.

– Говори.

– Если у тебя нет другого выхода, так может ты расслабишься и попробуешь найти здесь свой дом?

– Дом? – Мой голос хрипло сорвался.

– С парой условий. – Я сложила руки на груди. – Первое – ты слушаешь меня. Это в твоих же интересах. Ты не знаешь север, а выжить без знаний тебе будет сложно. Второе – ты прекратишь перескакивать с «ты» на «вы» и наоборот. Определись и прими решение. Третье…

– Что еще? – Я нетерпеливо застучала ногой.

– Ты на севере. А значит на юг тебе не вернуться. Ты больше не увидишь того, кто помог тебе попасть сюда. – Я хмурилась с каждым словом, но он выставил руку вперед, не давая мне перебить его. – Я не знаю, кем он был для тебя, но думаю очень близким, раз пошел против Великого и выслал последнюю банши с континента. Так вот, к чему я. Не стоит запечатывать свое сердце, Эва.

– Это твое условие?

– Нет. Условие состоит в том, что ты дашь мне шанс.

– Умереть захотел?

– Дашь шанс и себе. Позволив полюбить кого-то другого.

– Я не уверена, что смогу это сделать.

– Пообещай попробовать.

Подумав немного я кивнула. И подхватив на руки, Рохан утащил меня спать. Вновь прижав меня своей огромной рукой.