Текст книги "Особое поручение"

Автор книги: Кир Луковкин

Кир Луковкин
Особое поручение

(рассказ)

Они быстро шли по маршевому коридору корабля. Рифленые подошвы мерно отсчитывали переборки, и гулкое эхо шагов разносилось далеко впереди.

– Положение безнадежное, капитан!

Стоун кинул мимолетный взгляд на старшего помощника.

О ситуации доложили час назад, сразу же после обнаружения неполадок, но даже если бы люди узнали о проблеме за год до этого дня, их бы не спасло такое знание. Пассажирский лайнер «Ковальджи» с тремя тысячами гражданских лиц на борту безнадежно отклонился от курса и теперь дрейфовал в космосе, вдали от известных трасс. Точные координаты корабля пока никто не знал. Предстояло вручную сканировать звезду и сравнивать с каталогом: астронавигатор компьютера вышел из строя. Сам компьютер напоминал человека, потерявшего равновесие – его ориентация в пространстве полностью нарушилась. Остальные системы корабля работали исправно. Вскрытие системного блока автопилота показало, что астронавигатор выгорел, как пороховая шутиха.

Перелет был запланирован на двенадцать лет. Пассажиров перед стартом погрузили в анабиоз и разместили в саркофагах. Экипаж тоже. Программа полета рассчитывалась автоматически, поэтому экипаж начинал работать лишь в межпланетном пространстве. Когда пробужденный первым Климов понял, что лайнер прибыл совсем не в ту звездную систему, было уже слишком поздно. Обо всем этом помощник Мальдини докладывал ровным монотонным голосом. Его выдавали лишь глаза, в которых плескалась паника.

– Резервный навигатор также вышел из строя.

От спешки стало душно; коммандер Стоун расстегнул ворот малинового кителя.

– Какого черта? Эти штуки предназначены специально для таких случаев!

– Да, сэр. Но все астрогаторы сгорели и восстановлению не подлежат.

– Как такое могло произойти?

Старпом принялся терпеливо объяснять. Отклонение от курса произошло не по причине возгорания, а из-за чего-то другого. Выходило, что все случилось позже – в полете. Беда не приходит одна.

– Диверсия?

– Никак нет. Все пятьдесят человек экипажа проверены на нейронном детекторе. Угроз не обнаружено, – Мальдини протянул капитану конфиденциальную сводку. – Корабль также просканирован от носа до кормы. Все чисто.

– Ладно, допустим, произошла чудовищная ошибка, и никто даже не догадался о самой возможности ее возникновения. Но что же стало причиной аварии?

– Эксперты уже работают над этим, мастер Стоун, – пробормотал старпом. – Но и без того понятно – мы потеряли ориентацию. Без навигации – как без рук. Мы…

– Значит, нужно искать другой выход! – капитан и помощник оказались у дверей конференц-зала, куда торопливо заходил экипаж. Все выглядели встревоженными – людей подняли по тревоге.

Стоун и Мальдини вошли; команда уже расселась по местам.

– Я слушаю, – бросил на ходу коммандер и погрузился в кресло. Один из офицеров, переглянувшись со старпомом, встал:

– Капитан, у нас плохие новости.

– Куда уж хуже? Говорите как есть.

– Мы установили причину аварии. Но начнем по порядку. Во время перелета 'Ковальджи' попал в зону гравитационной турбулентности. Такие мощные волны могут исходить только от очень массивного объекта. Какой именно это был объект – не установлено. Возмущения пространства-времени повредили часть бортовых систем, среди которых оказались криогенные камеры, система жизнеобеспечения и навигационная система. У нас есть точные цифры. Полет продолжался не двенадцать, а сорок пять лет. Курс отклонился от первоначального на пятнадцать и девять градусов, квадрант 883 в созвездии Глизе 570. Пункт назначения – квазар X-20501. Сейчас расстояние до Зиона-17 составляет… – инженер сглотнул, – шестьдесят семь световых лет.

Над столом возникала голографическая карта с запланированным и фактическим маршрутом. Точка расхождения линий была помечена красным пульсирующим пятном.

– Ясно, – Стоуну вдруг стало на удивление спокойно. Он побарабанил морщинистыми пальцами по столу. За обзорным экраном вместо Беты Зиона-17 на него смотрела, яростно пылая, неизвестная голубая звезда-сверхгигант.

Дверь приоткрылась; внутрь протиснулся белобрысый паренек с подносом. Это был корабельный стюард Вуди.

– Капитан хотел кофе?

– Да, проходи.

– Вуди сделает кофе, – стюард ссутулился и засеменил к капитану. Его руки запорхали над столовыми приборами, и через несколько секунд по залу разнесся запах свежезаваренного капучино. Все это время Стоун мрачно разглядывал пейзаж за экраном.

– Наливать аккуратно, – сказал Вуди и отошел на шаг назад, ожидая новых указаний.

Стоун не сразу оторвался от холодного сияния россыпей звезд. Только в этот момент он понял, что присутствующие терпеливо ждут его распоряжений.

– Спасибо, дружок. Угости-ка ребят чаем.

– Будет сделано, – на широкоскулом лице стюарда появилась улыбка.

Стоун кивнул докладчику, чтобы тот продолжал.

– Итак, астрогатор уничтожен. Мы не можем рассчитать траекторию возвращения, – сказал офицер. – То есть мы, конечно, можем сделать это вручную, но на операцию уйдет очень много времени. Недели, возможно месяцы. У нас нет необходимых навыков. Нужно освоить теорию, основы картографии. Если учесть, что запасов пищи хватит на пару недель, а отопление и водоснабжение работают в полсилы…

– Кто отвечает за работу астронавигатора?

– Я, мастер Стоун, – сказал инженер.

– И вы заявляете, что восстановить прибор невозможно?

– Так точно.

– Какова причина аварии?

– Нестабильность вычислительного ядра.

– Почему прибор допустил ошибку?

– Видите ли, навигатор работает следующим образом: в него поступают данные от внешних приборов, одновременно оператор вводит информацию о точке отправления и точке назначения, после чего навигатор рассчитывает самую короткую и правильную траекторию, по которой следует лететь кораблю. Данные передаются в бортовой компьютер, который отдает команду автопилоту. Изначально траектория была задана верно. Но в искаженном пространстве направление траектории сместилось. Формально мы должны были попасть на Зион…

– А попали к бабуле на пироги!

По рядам прокатился сдержанный смешок.

– Программу навигатора в бортовой компьютер загрузить невозможно, – объяснял инженер. – Нам придется за короткое время стать навигаторами, вычислять путь самостоятельно, с логарифмической линейкой и справочниками. Благо, учебный материал есть. Но это слишком узкая и специфическая область, чтобы ее можно было освоить за пару дней. Мы наберем две группы, основную и резервную. Хотим поместить знания экспресс-потоком, записав их в подсознание.

– Можно ли как-то ускорить этот процесс?

– Информация из учебной программы загружается дозировано. Слишком большая порция может навредить мозгу. Мы итак рассчитываем освоить за неделю то, на что в Космической академии студентам отводится три года.

– У нас есть иные варианты? – Стоун обвел всех присутствующих глазами. Офицеры отрицательно покачали головами. – А вот это плохо. Думайте, господа. Ищите выход.

Наступила тишина.

– На самом деле ничего сложного в таком варианте нет, – инженер, казалось, успокаивал сам себя. – От нас потребуется выучить несколько формул и обработать числовой поток данных… но поток этот будет поистине громадным! Нам предстоит выдавать данные с точностью до четвертого знака после запятой, без перерывов и с постоянной скоростью – до тех пор, пока курс не будет проложен. Надо очень любить считать, чтобы…

– Вуди любит считать.

Все машинально обернулись на голос.

– Да-да. Вуди может помочь, – это был стюард; робко косясь поверх голов на капитана, он сжимал в пальцах пустой поднос: чай давно был разлит. – Можно?

Заминка – и собрание забурлило.

– Что еще за цирк?! Кто давал тебе право говорить? – Мальдини раздраженно поморщился. – Иди отсюда, не мешай.

– Подождите! – со своего места поднялась молодая женщина, медик Лаура Рихтер. – Мастер Стоун, коллеги! В словах Вуди действительно есть доля правды. Я подтверждаю это как дипломированный врач.

– О чем вы говорите?

– Я проводила тесты перед полетом. Дело в том, что наш стюард обладает одной исключительной способностью в области математики – он умеет производить самые сложные расчеты за короткое время. Без посторонней помощи.

– Вуди умеет! – закивал паренек.

– Это можно проверить. Пусть наш док задаст ему любую задачку.

– Пожалуйста, – Стоун заинтересованно подался вперед.

– Бред какой-то, – фыркнул старпом.

Научный эксперт Бэккер немного помялся, а затем подозвал Вуди и попросил его умножить четырехзначное число на пятизначное. Как только последняя цифра вылетела из уст ученого, стюард выпалил ответ. Бэккер проверил. Все сходилось. Тогда эксперт предложил решить уравнение с одной неизвестной. Вуди решил. Ученый подсунул парню геометрическую теорему. Тот забормотал решение. Бэккер побледнел, но не сдался. На каждую новую задачу Вуди отвечал легко, словно издевался над экспертом, а заодно и над всеми присутствующими. Мальдини мрачнел и съеживался на стуле. Лаура торжествовала. Стоун зачарованно следил за происходящим. Остальные, разинув рот, занимались тем же самым. Наконец, утерев пот со лба, растерянный Бэккер выдохнул:

– Это феноменально! Ни одной ошибки.

Члены экипажа возбужденно загомонили. Капитан призвал всех к тишине.

– Вуди, так ты хочешь помочь?

– Да, Вуди хочет! – стюард переминался с ноги на ногу.

– Хорошо. Для начала принеси мне сливок, идет?

– Да, капитан! – паренек трусцой припустил на кубрик.

Когда шаги стихли, капитан в упор посмотрел на инженера:

– Что скажете?

– Думаю, он подойдет, мастер. Это здорово облегчит задачу. Только он… как это называется?

– Что-то вроде idiot savant, – кивнула Лаура, – но в остальном совершенно нормальный человек, обладающий личностью, характером, чувствами.

– Как он вообще попал к нам на корабль? – спросил Мальдини. – Я думал, Комитет по генному контролю отслеживает миграции подобных экземпляров.

– Он племянник моего ныне покойного друга и летит на Зион к родственникам, – процедил Стоун. – Надеюсь, достаточно?

– Гм. Да, коммандер, – старпом равнодушно пожал плечами. – В конце концов, почему нет? Может от него и будет толк.

– Выходит, судьба подкинула нам шанс, который выпадает раз на миллион, – заключил капитан.

– Извините, что перебиваю. Я хотел бы предупредить кое о чем… – инженер откашлялся. – При расчете курса данные придется обрабатывать без перерыва. Нам предстоит затяжной марафон.

– Ну и что дальше? К чему вы клоните?

– Ну… такой массив информации может вызвать некоторое умственное и нервное переутомление. Есть риск сорваться…

– Но у нас нет выбора! – встрял офицер безопасности. – Либо воспользоваться шансом сейчас, либо возиться с колонками цифр до голодного бунта! Лайнер на грани поломки. Три тысячи граждан должны быть доставлены в пункт назначения целыми и невредимыми.

– Что ж… – на лице Стоуна проступили глубокие морщины. – Спасибо за предупреждение. Если альтернатив нет, нам придется реализовать этот план. Время работает против нас. Делайте все, что нужно.

– Сливки, капитан! – стюард стоял на пороге зала и счастливо улыбался. Это увидели все, кроме Стоуна – тот рассматривал свои пальцы и о чем-то думал.

Кибернетики смонтировали шлемы с контактами, подведенными одним концом к базе данных корабля, а другим – к внутренней поверхности шлема, для соединения с мозгом. За это время пилоты совершали необходимые маневры и готовили лайнер к новому прыжку в межзвездное пространство. На палубах царило возбуждение. Командная рубка напоминала окопы перед нападением врага.

Три дня под чутким руководством кибернетиков семерым добровольцам, включая стюарда, загружали в память теорию межзвездной навигации. Все делалось в спешке. За это время служба обеспечения еще раз проверила бортовые системы и доложила командованию о новых поломках. Что смогли – устранили, остальное пришлось оставить как есть. В ожидании новых неприятностей члены экипажа спали по четыре часа в сутки. Экономили кислород, воду и пайки. Энергопотребление свели до минимума.

Настал час изготовки к полету. Обученные группы расположили одну перед обзорным экраном с веером панелей, а вторую на мостике связистов, позади командного поста капитана. Вуди находился в первой группе. Здесь же были коммандер Стоун, Лаура и Мальдини.

– Ждем распоряжений, капитан.

– Приступайте к расчету курса.

– Есть, мастер! – новоиспеченный навигатор повернулся к товарищам, – Итак, работаем! Шива, дайте цифры по доплер-смещению и спектрограммы трех ближайших крупнейших звезд. Гусев, координаты и скорость движения лайнера относительно нашего квазара. Вуди… э-э-э, приготовься считать.

Навигаторы прильнули к экранам и затараторили данные. Вначале, из-за волнения, они называли неверные цифры и перебивали друг друга, но после окрика Мальдини собрались и включились в ритм. Все же расчеты продвигались медленно. Руководитель группы, Анри, то и дело сверялся со справочником, краснел, рассыпался в проклятиях. Казалось, меньше всех волновался стюард; внимательно уставившись в одну точку, он ровно и четко выдавал ответы. Анри пытался перепроверять поступавшие от Вуди данные, и это в разы тормозило процесс загрузки автопилота. Аналогичная свистопляска творилась на мостике.

– 7,4509 поправка на движение 7,4498, коэффициент 2, итого…. Двадцать пять градусов и одна минута северной долготы, шестьдесят и восемь восточной… высота от эклиптики тридцать…

– Шестьдесят восемь градусов или шестьдесят градусов и восемь минут?!

– Шестьдесят градусов и восемь минут, разрази меня гром!

– Найдите Бету Зиона-17, дайте мне ее скорость и угол вращения.

Вдруг Стоун и Мальдини, внимательно наблюдавшие за происходящим, отошли в сторону и о чем-то заговорили. Со стороны это выглядело так, словно капитана поразила внезапная идея. К ним присоединился офицер безопасности и кибернетик. Капитан что-то спросил у кибернетика и тот что-то ему ответил. Капитан переспросил, и кибернетику пришлось объяснять все буквально на пальцах. Затем Мальдини подозвал Лауру. Разговор оживился. Один раз медик громко возмутилась: 'Это бесчеловечно!', но напоролась на стальной взгляд командира и умолкла. Круг рассыпался; капитан как-то вяло, словно во сне подошел к краю мостика и окликнул стюарда.

– Вуди, ты понимаешь, как Анри считает? Ты знаешь, для чего это нужно?

– Вуди знает. Корабль нужно провести по правильной линии, а то корабль улетит куда не нужно. Правильную линию нужно начертить.

– Отлично. Ты сумеешь это сделать?

– Вуди знает, как это делается, он все хорошо запомнил.

– Тогда у меня к тебе особое поручение. Нарисуй линию сам.

Секунду на палубе звенела электрическая тишина.

– Вуди сделает, мастер.

Стоун кивнул кибернетикам и те вместе с Лаурой поспешили вниз. На Вуди одели шлем, подсоединенный к приборам, отчего его голова, скрытая по подбородок, стала похожа на морского ежа. Навигаторы оторвались от мониторов и глупо хлопали глазами, пытаясь уразуметь, что происходит.

– Просто говори нам цифры, а ребята введут их в автопилот, – объяснил кибернетик.

– Ясно! – паренек улыбнулся и поднял большой палец вверх.

Тогда кибернетик подошел к распределительному пульту, нервно облизнул губы и щелкнул тумблерами. Все, кто наблюдали в этот момент за стюардом, увидели, как тот вздрогнул.

– Щекотно, – поделился он впечатлениями. – Жужжит.

– Вуди? Все нормально? – Рихтер взяла его за руку.

– Да! Сейчас буду говорить.

И Вуди выдал серию цифр. Анри лихорадочно записал в блокнот. Мальдини так и пританцовывал рядом от возбуждения. Потом Вуди добавил:

– Это для точки выхода. Так-так. Вжжж. Вжжж.

– У него получается! Получается!

Следующая серия чисел и пояснение. Затем координаты. Десятиминутная пауза. Еще одна порция цифр, каждая новая чуть длиннее предыдущей. Навигаторы, взмокнув от напряжения, вводили данные в автопилот. На голографической карте появилась голубая точка, которая стала медленно вытягиваться в сияющую нить, и с каждой новой порцией данных эта нить удлинялась, выходя за схематические границы солнечной системы квазара.

Шли часы. Группы навигаторов поочередно менялись и теперь превратились в обычных стенографистов. Оставалось проложить примерно две трети курса, когда Вуди стал проявлять признаки беспокойства. После серии данных, он пробормотал:

– Вжжжж. Зудит сильно. Брррр.

– Потерпи, приятель, – сказал Анри. – Еще немного.

– Хорошо, – стюард поерзал в кресле и принялся энергично подергивать обеими ногами.

Обеспокоенная Лаура подошла к капитану:

– Мастер, мне кажется, он испытывает перегрузки. Надо сделать паузу.

– Это исключено, – Стоун покачал головой. – Пока он в состоянии выполнить задачу, ее надо выполнить. Вколите ему стимулятор или обезболивающее. Пусть потерпит.

– Но, коммандер! Неужели нельзя отправить корабль по той части курса, что уже проложена?

– Техники объяснили мне, что курс можно задать лишь целиком, – отрубил Стоун. – Возьмите себя в руки! Здесь вам не лазарет!

Она раздосадовано вздохнула и отправилась в медблок. Вернувшись назад, подсела к стюарду:

– Ну как дела?

Тот жужжал, точно встревоженная пчела.

Она измерила пульс и температуру, повесила датчики на грудь и запястья, вколола порцию универсального стимулятора. Она посмотрела на навигаторов; те отводили взгляд, делая вид, что заняты. Мальдини тоже куда-то делся. Результаты мгновенной энцефаллограммы пока были в порядке.

Данные шли нескончаемым потоком. Один раз Вуди молчал целых полчаса. Потом скороговоркой выпалил информацию сразу по четырем точкам маршрута и дико расхохотался.

– Вуди устал. Вуди нужно в туалет.

– Делай все здесь. Ну-ка Анри, принесите парню утку и катетер.

– Вуди хочет есть.

– Лаура, дайте ему немного бульона.

– Спина болит.

– Подложите под лопатки подушку.

– Уфф. Ох… – хныкал стюард. – Вуди устал. Вуди хочет отдохнуть. Голова болит.

– Тебе нужно довести линию до конца. Приказ нужно выполнить. Как досчитаешь, так сразу и отдохнешь.

– А можно потом досчитать?

– Нет. Нужно сейчас!

Спустя еще пять часов, когда оставалось проложить финальные метки курса, Вуди внезапно забился в судорогах. Из носа у него потекла тонкая струйка крови. Пальцы мелко подрагивали. Часть лица, не закрытая забралом шлема, покрылась испариной с синеватым отливом. Он сделал попытку высвободиться, сорвать с головы шлем, но слабые руки были скованы заранее закрепленными по приказу капитана противоперегрузочными зажимами.

– Потерпи, друг! Еще чуть-чуть! – безуспешно успокаивал его Анри. Гусев и Шива бестолково топтались рядом.

– Вжжжжж! Вжжжжж! Оооооо! Голова!

Паренек часто дышал, хватая ртом воздух.

– Вжжжж! Кхххх! Арррр! Больно! Больно!

– Лаура, сделайте что-нибудь!!

Пока навигаторы держали трепещущее тело, медик, сглатывая слезы, ввела Вуди в артерию сразу три дозы: успокоительное, наркотик и стимулятор мозговой активности. Тот до побеления костяшек сжал подлокотники кресла и продолжал мычать что-то невразумительное. Прошло несколько минут; его хватка ослабла. Кибернетик проверил работу шлема и приборов. Техника работала в штатном режиме.

– Вуди. Эй, Вуди? Ты молодец. Слышишь? – Всхлипывая, Лаура нежно гладила его по руке. – Ты у нас герой. Потерпи еще немного.

Парень молчал.

– Вуди. Дай нам последние координаты.

Молчание.

– Вуди! – это был Стоун. – Это приказ. Дай нам координаты.

Требование осталось без ответа.

– Прошу тебя! Пожалуйста.

Бескровные губы едва разлепились. Раздался хрип.

– Да принесите же ему воды! – взревел Стоун.

– Нет, – прохрипел стюард. – Сейчас. Сей. Час. Передаю: один, пять, восемь, запятая….

Навигаторы, расталкивая друг друга, бросились писать. Вуди ронял слова, как камни на дно колодца – медленно и гулко. Они записывали за ним еще полтора часа, иногда поднося ухо к самому рту, чтобы услышать.

Потом Вуди выдохнул:

– Фффссеее…

Анри ввел данные, и все увидели, как тонкая голубая линия достигла другой звездной системы – их дома. Схема замерцала зеленым. Навигатор запустил программу курса в автопилот.

– Курс принят, – произнес безжизненный женский голос. – Уважаемые пассажиры и члены экипажа! Подготовка к прыжку займет ровно двенадцать часов. Пожалуйста, проверьте все бортовые системы и займите места в своих саркофагах. Приятного вам полета.

Голос умолк, но раздался другой звук, электрический треск и отчаянный крик, исполненный боли. Голос захлебнулся в мокром кашле. Все обернулись. Шлем стюарда сыпал искрами.

– Проклятье! Я забыл выключить тумблер! – кибернетик ринулся к приборной панели, следом за ним девушка и навигаторы.

Палубу закружил людской водоворот. Все кричали и топали ногами.

– Скорее снимайте с него эти проклятые кандалы!

Шлем отлетел в сторону, ремни были сброшены. Все, кто стоял перед креслом, ахнули и рефлексивно отпрянули назад.

Вуди сидел в кресле и счастливо улыбался. Спокойный, с отрешенным лицом, на котором еще недавно растаял отпечаток боли, он мечтательно поднял глаза вверх, на людей, скользнул по головам и посмотрел выше, в панорамное окно. Его воспаленные красные глаза с кровоподтеками смотрели туда, в космос, а рот изогнулся в блаженной улыбке.

– Ты как, в порядке? – Анри попробовал тронуть стюарда за руку, но Рихтер ударила навигатора наотмашь по щеке, вложив в этот удар всю силу и гнев. Навигатор отлетел в толпу.

– Идиот! – прошипела она. И остальным: – Не трогайте его сейчас. Может стать только хуже.

В этот момент Вуди мягко подался вперед, встал и, шатаясь, подошел к окну, а люди расступались перед ним, словно воды перед Моисеем. Его слегка покачивало, из уголков губ проступили капельки пены. И Вуди заговорил, вытянув перед собой руки, как лунатик. Каждое слово давалось с большим трудом, но он упрямо выплевывал слова, цепляясь глазами за мерцающую пустоту пространства:

 
Я видел свет, я плыл во тьме
Сквозь бездну всех веков
И все едино было мне
Забыта мощь богов
 
 
Мой разум спал, он грезил сны
Иль может, что-то ждал
Прекрасной огненной весны
И этот миг настал
 
 
В стране слепцов я вдруг прозрел
Увидел, что вокруг
Исчез для узников предел
Замкнулся… жизни… круг.
 

Вуди упал как подкошенный, его дрожащая рука еще держалась за панель, но сползла вниз. Команда бросилась помогать ему, Лаура звонко выкрикивала распоряжения:

– Тащите носилки и капельницу! Живо!

Вдруг что-то заставило ее обернуться. Звуки стали приглушенными, будто в уши попала вода или их заложило ватой.

Там, позади, на мостике одинокая сгорбленная фигура в малиновом кителе отступила от перил и тяжело зашагала к выходу.