Текст книги "Искатель, 2002 №9"

Автор книги: Кир Булычев

Соавторы: Анна Малышева,Сергей Борисов,Роберт Фиш,Чарльз Гилфорд,Генри Слезар
сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 8 страниц)

Он понизил голос.

– Это барельеф. Из Китая. Датируется десятым веком до рождества Христова. Из слоновой кости и не особенно большой. Полагаю, его можно положить в карман пальто, хотя и будет заметно, что там что-то лежит. Барельеф изображает сценку из деревенской жизни. Вы, насколько мне известно, знаток искусства и, возможно, слышали о ней. Называется барельеф «Деревенский танец». – Обычно я без труда контролирую свою мимику, но тут на моем лице определенно отразилось изумление, поэтому он продолжил все тем же тихим голосом: – Да, он у меня. Барельеф в Национальной галерее Сен-Мишеля – пластмассовая копия. Оригинал находится в доме моего приятеля на Барбадосе. Туда я его вывез, а вот дальше боюсь. Потеря барельефа будет для меня трагедией. Поэтому я ищу умного человека, который сможет доставить его в Соединенные Штаты, не привлекая к себе внимание таможни, – он вновь улыбнулся, едва не ослепив меня сверканием зубов. – И я ставлю двадцать тысяч долларов против двух, что этот человек – не вы.

Задумка Дювивье мне понравилась, но в тот момент меня интересовало другое.

– Мсье, позвольте задать вам один вопрос, – начал я. – Я слышал о «Деревенском танце». Никогда не видел самого барельефа, но его покупка вашей Национальной галереей получила широкую огласку, поскольку, вы уж меня извините, многие полагали, что этим деньгам власти Сен-Мишеля могли найти лучшее применение. Однако, удивление, которое вы отметили на моем лицо, вызвано не тем обстоятельством, что барельеф у вас, а вашим предложением. Со временем барельеф, конечно, будет дорожать, но ваш музей заплатил за него, насколько мне помнится, не намного больше, чем двадцать тысяч долларов… тех денег, которые вы готовы поставить на кон, утверждая, что я не смогу провезти барельеф в Соединенные Штаты. И такую сумму выручить за него удастся только при продаже законным путем, на аукционе, что невозможно.

Пока я говорил, улыбка медленно сползала с лица Дювивье. А по выражению глаз я видел, что сильно его разочаровал.

– Вы не понимаете, мсье, – и в голосе слышалась неподдельная грусть, причиной которой послужила, само собой, моя невежественность. – Для вас, особенно после неудачного вечера за карточным столом, двадцать тысяч долларов – целое состояние, а для меня – нет. Денежная стоимость барельефа меня не интересует. Я не собираюсь его продавать. Я хочу, чтобы он находился при мне, – такой взгляд мне доводилось видеть не раз. Взгляд фанатика. Коллекционера с большой буквы. – Вы и представить себе не можете, – он покачал головой, – … какой он красивый.

Тут он ошибся. Представить я, конечно, мог. И в тот момент человек этот мне даже вызвал у меня симпатию. Но лишь на момент. Пари, однако, есть пари, и никогда раньше мне не предлагалось выиграть так много, рискуя совсем малым. И я полагал, что знаю, как доставить барельеф в Соединенные Штаты, особенно с Барбадоса. Я уже начал более детально разрабатывать возникшую идею, когда в мои размышления ворвался нетерпеливый голос Дювивье.

– Что скажете?

– Я готов с вами поспорить. Но потребуется время.

– Сколько времени? – теперь, когда я согласился, от напускного дружелюбия не осталось и следа, оно исчезло как из голоса, так и из манер. Для него я превратился в наемного работника.

Я прикинул в уме.

– Трудно сказать. Возможны варианты. Не больше двух месяцев, но и не меньше одного.

Он нахмурился.

– Почему так долго?

Я пожал плечами и потянулся к стакану.

– Хорошо, – с неохотой выдавил он из себя. – И как вы. собираетесь пронести барельеф через таможню? – я так мило ему улыбнулся, что остальные вопросы отпали сами собой. – Я дам вам мою визитную карточку. Вы вручите ее моему другу на Барбадосе и получите взамен барельеф. А потом… – тут уже улыбнулся он, правда на этот раз в этой улыбке явственно проглядывал звериный оскал, – …наше пари вступит в силу. Встретимся мы в моей квартире в Нью-Йорке.

Он дал мне визитку с своими адресом и телефоном, потом вторую, на которой нацарапал имя и адрес барбадосского друга. Мы допили то, что оставалось в стаканах, обменялись рукопожатием, и я отбыл, довольный и тем, что вновь работаю, и расставанием, пусть и на время, с Дювивье.

* * *

Хюигенс замолчал и выразительно посмотрел на меня. Я, разумеется, правильно истолковал его взгляд и махнул официанту. Кек подождал, пока пустые бокалы заменят полными, а когда заговорил, мне показалось, что он сменил тему. К счастью, я ошибся.

* * *

Всякий, кто говорит, что время путешествий на кораблях минуло безвозвратно, продолжил Хюигенс, никогда не видел буклеты карибских круизов, которые заполняют полки туристических агентств. Комфортабельные лайнеры в любой день недели готовы отплыть из Нью-Йорка, Балтимора, Норфолка, Майами и многих других портов, чтобы доставить американцев, располагающих кредитными карточками и свободным временем, к островам, где их ждут великолепные песчаные пляжи и ветерок, благоухающий тропическими ароматами. К их услугам круизы, во время которых проводятся турниры по бриджу и канасте. Желающих сыграть в гольф ждет специальный маршрут к Сен-Круа. Есть еще семидневные круизы на Багамы, восьмидневные на Ямайку, тринадцатидневные на Мартинику, даже, впрочем, меня это не удивило, трехдневные – в никуда. Вот мне и пришло в голову, что круиз может очень даже подойти, правда, далеко не всякий. Потому-то для выполнения поручения Дювивье я и попросил так много времени.

Я направился в туристическое агентство, расположенное в вестибюле отеля, где меня тут же забросали буклетами и расписаниями круизов. Я едва донес их до своего номера, не прибегая к помощи коридорного, уселся на кровать и начал выбирать тот, что соответствовал выставленным мною требованиям. Как только нашел, вновь спустился в вестибюль и представил мою программу агенту. Тот, должно быть, подумал, что у меня съехала крыша, но я объяснил, что страдаю синдромом Видгета и мне прописан морской воздух. Агент пожал плечами и взялся за телефон, чтобы забронировать мне билеты через центральный офис в Нью-Йорке. Там согласились на оплату не наличными, а по кредитной карте, и я искренне надеялся, что к тому времени, когда платежное поручение поступит в банк, деньги на моем счету обязательно появятся. Двумя днями позже, в Майами, я поднимался на борт комфортабельного лайнера «Андрополис», чтобы отправиться в шестнадцатидневный круиз. Я бы предпочел круиз меньшей продолжительности, но только этот полностью удовлетворял всем моим требованиям. Опять же, я полагал, что заслужил право на отдых.

Сразу скажу, от круиза у меня остались самые теплые воспоминания. Наверное, мне следовало взять с собой постоянную спутницу, но финансы этого не позволяли. Слишком много требовалось карманных денег на оплату счетов в барах и чаевых. Впрочем, на корабле хватало одиноких женщин, среди них встречались и симпатичные, так что дни летели незаметно. Мы продегустировали ромовый пунш в Очо-Риос, отбились от нищих в Порт-о-Пренсе, посетили замок Синей Бороды на Шарлотт-Амали и, наконец, добрались до Барбадоса.

Барбадос – очаровательный остров, изрезанный узкими дорогами, петляющими между плантаций сахарного тростника, который весьма эффективно скрывает движущиеся навстречу автомобили. Так что на взятой напрокат машине я добрался до указанного Дювивье дома, лишь трижды или четырежды на волосок разминувшись со смертью. Человек, которому я отдал визитку экс-президента, без малейшей задержки выдал мне барельеф. Похоже, только порадовался, что с него сняли ответственность за его хранение. Ко мне барельеф попал обложенный соломой, завернутый в бумагу и перевязанный бечевой. В таком виде я и повез его в порт, мимо дружелюбных островитян, которые демонстрировали свои счастье и беззаботность, бодро вышагивая по мостовой.

На борт «Андрополиса» я пронес барельеф без всяких проблем. Другие пассажиры, как муравьи сновали по трапу взад-вперед. Уходили с пустыми руками, чтобы вернуться нагруженными масками из черного дерева, фарфоровыми статуэтками и соломенными шляпами. Я предъявил вахтенному пропуск, поднялся на свою палубу и заперся в каюте, чтобы, наконец, увидеть барельеф, за доставку которого мсье Антуан Дювивье соглашался отвалить двадцать тысяч долларов.

Я развязал бечевку, развернул бумагу и поднял барельеф с ложа из соломы и включил настольную лампу, чтобы получше его рассмотреть. Поначалу я хотел убедиться, что в руках у меня не подделка, поэтому не сразу оценил красоту этого произведения искусства, но когда понял, что резчик действительно жил в Китае за десять веков до нашей эры, мне пришлось признать, что у мсье Дювивье, при всех его недостатках, отменный вкус. Я не мог не отметить, с каким мастерством резчик сумел передать атмосферу веселья, тончайшие нюансы, юмор. Каждая фигурка, сорок или пятьдесят женщин и мужчин, вырезанная на площадке шесть на восемь дюймов при толщине не больше трех, жила своей жизнью, причем безо всякого ощущения толчеи. Казалось, что до тебя доносятся звуки флейт, а фигурки двигаются в танце. Я еще несколько минут не мог оторвать глаз от шедевра, а потом положил барельеф на солому, аккуратно завернул и завязал, а потом сунул в вентиляционный короб моей каюты, довольный тем, что легко и непринужденно завершил первый этап операции. После чего поставил на место решетку, закрывающую короб, и приготовился насладиться последними тремя или четырьмя днями круиза: с Барбадоса мы взяли курс на Майами.

Эти дни ничем особенно не запомнились. Я проиграл турнир по шафлборду, главным образом, из-за близорукости партнера, но, в качестве компенсации, достал со дна бассейна рекордное количество чайных ложек и получил от капитана приз: хрустальную пепельницу с выгравированным на ней тритоном. Так что круиз мне очень понравился, в отличие от приема, который устроили мне таможенники в Майами. Как обычно, меня раздели донага, перетрясли мою одежду и вещи, но, понятное дело, не нашли ничего подозрительного. Миновав таможню, я направился в отель, где и провел ночь.

А наутро я вновь поднялся на борт «Антрополиса», для очередного круиза, в той же самой каюте, на этот раз трехдневного – в никуда.

* * *

Хюигенс улыбнулся. Должно быть, выражение моего лица вызвало у официанта тревогу, возможно, он решил, что я оставил бумажник дома, поэтому и поспешил к нашему столику. Чтобы успокоить его, я заказал нам еще по порции коньяка и вновь уставился на Хюигенса.

Я вижу, продолжил Кек, поблескивая глазами, что ты уже начал соображать, что к чему. Полагаю, это элементарно. Карибские лайнеры чередуют длинные круизы, к островам, с короткими, в никуда. Просто плавают по морю, а потом, если ничего не случится, возвращаются. Поскольку лайнеры не заходят в порты других государств, пассажирам коротких круизов по возвращении не приходится общаться с таможней. Поэтому, если человек до этого ходил на лайнере в дальний круиз и, вернувшись, забыл некий небольшой предмет в вентиляционном коробе, после короткого он может забрать его, не опасаясь лишних вопросов.

Я, собственно, так и поступил…

Полет в Нью-Йорк также не принес неожиданностей, и я позвонил мсье Дювивье, как только приземлился в аэропорту Кеннеди. Мой звонок приятно его удивил, поскольку после нашего разговора прошло меньше месяца. Он сказал, что ждет меня с нетерпением.

Экс-президент Сан-Мишеля жил в прекрасной квартире на Сентрал-парк-саут, и, поднимаясь на лифте, я подумал, ну до чего хорошо иметь в своем распоряжении много денег. Дверь открыл сам Дювивье. Его так заботила судьба барельефа, что он даже не предложил мне выпить. Сразу спросил: «Он у вас?» – не отрывая глаз от моего кармана.

– Прежде чем мы продолжим наш разговор, – ответил я, – мне бы хотелось, чтобы вы в точности повторили условия нашего пари. Подчеркиваю, в точности.

Он раздраженно зыркнул на меня, словно думал, что я сознательно оттягиваю столь желанный для него момент передачи барельефа.

– Хорошо. Я ставил двадцать тысяч моих долларов против ваших двух на то, что вы не сможете пронести маленький барельеф из слоновой кости с Барбадоса через таможню Соединенных Штатов и передать его мне в Нью-Йорке. Так?

Я вздохнул.

– Именно так, – и сунул руку в карман. – Вам повезло. Вы выиграли, – и я протянул ему два доллара…

Перевел с английского Виктор Вебер

INFO

9 (284)

2002

Главный редактор

Евгений КУЗЬМИН

Редактор

Александра КРАШЕНИННИКОВА

Художники

Александр ШАХГЕЛДЯН

Анастасия СМЕРЧКО

Технолог

Екатерина ТРУХАНОВА

Адрес редакции

125015, Москва, ул. Новодмитровская, 5а, офис 1607

Телефон редакции 285-4706

Телефон для размещения рекламы 285-4706; 787-3479

Служба распространения 361 -4768; 362-8996;

285-3927

E-mail iskateli@orc.ru

mir-iskatel@mtu.ru

Учредитель журнала

ООО «Издательский дом «ИСКАТЕЛЬ»

Издатель

ООО «Книги «ИСКАТЕЛЯ»

© «Книги «ИСКАТЕЛЯ»

ISSN 0130-66-34

Свидетельство Комитета Российской Федерации

по печати о регистрации журнала

№ 015090 от 18 июля 1996 г.

Распространяется во всех регионах России,

на территории СНГ и в других странах.

Подписано в печать 27. 08. 2002. Формат 84x108 1/32.

Печать офсетная. Бумага газетная.

Усл. печ. л. 8,4. Тираж 16000 экз.

Лицензия № 06095. Заказ № 23138.

Отпечатано с готовых диапозитивов

в ОАО «Молодая гвардия»

103030, г Москва, Сущевская ул, д 21

…………………..

Сканирование и обработка CRAZY_BOTAN

FB2 – mefysto, 2025

notes

Примечания

1

Из глубины ада воззвал я к тебе, и глас мой был услышан. Ты ввергнул меня в пучину морскую, и волны обступили меня. (Лат.)

2

Не убоюся полчищ, обступающих меня! Услышь меня, Господи, спаси меня, Боже мой! Спаси меня, Боже мой, ибо воды растут и поднялись до самой души моей. В глубокой трясине увяз я, и нет вблизи твердой опоры. (Лат.)

3

Все хляби и потоки твои прошли надо мною… (Лат.)

4

Ваnсо – банк (исп.)

5

M’sieu Huuygens – мсье Хюигенс (фр)