Текст книги "Мэдисон Эйвери и сумеречный жнец"

Автор книги: Ким Харрисон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 3 страниц)

– Посягать на божественное, не будучи богом, – верный способ обратить душу в пыль.

Я сжала зубы, сдерживая дрожь.

– Камень у нас, и, вероятно, это дает нам преимущество, – продолжал старик. – Он сейчас пребывает в заточении, как и ты – монетка, что крутится на самом краю.

Его рука соскользнула с моего плеча. Я сразу почувствовала себя совсем одинокой и маленькой, хотя и была выше Рона.

– Пока ты остаешься в материальном мире, они могут найти тебя. – Он выглянул в окно. Все в мире замедлилось и двигалось еле-еле.

– Но Сет знает, где я, – сказала я в замешательстве, и Рон медленно обернулся.

– Физически – да, но он очень торопился с твоим телом из одного мира в другой. А без камня не успел запомнить, где именно ты находишься. Ему будет трудно снова тебя отыскать. Особенно если ты не станешь бросаться в глаза.

Мисс Инкогнито. О да, это я могу. Точно. У меня разболелась голова, и я прижала ладони, одну поверх другой, к груди, стараясь разобраться в том, что говорил Рон.

– Но рано или поздно он тебя найдет. И заберет вместе с камнем. Что тогда? – старик покачал головой и снова отвернулся к окну, темный силуэт на золотом фоне. – Они, не раздумывая, творят ужасные вещи, лишь бы продвинуться в высший круг.

Мое тело у Сета. Я почувствовала, что бледнею. Барнабас это заметил и кашлянул, чтобы привлечь внимание Рона. Старик посмотрел на меня и прикрыл глаза, словно осознал, что наговорил.

– Ну, я могу ошибаться, – добавил он, но мне легче не стало. – Я и правда иногда ошибаюсь.

Сердце в ужасе заколотилось. До аварии Сет сказал, что я – его пропуск в высший круг. Он не просто хотел меня убить. Я была ему нужна. Не камень, который я украла. А я. Я открыла было рот, чтобы рассказать об этом Рону, но передумала. Мой внезапный страх не укрылся от Барнабаса, и он понял, что я чего-то недоговариваю. Но Рон уже решительно прошагал через всю комнату и погнал его вон. Барнабас молча вышел в коридор, губы сжаты, голова опущена. Может, боится, как бы не попасть в еще больший переплет, что бы я там ни сказала. Я встревожилась. Они же не уйдут вот так?

– Ладно, оставим все как есть, пока не придумаем, как освободить тебя от власти камня, не разрушив твою душу, – сказал Рон.

– Но вы же только что сказали, что я не могу умереть! – сказала я. И куда это он собрался?! Сет же вернется!

Рон остановился на пороге и обернулся. За его спиной показался Барнабас, лицо омрачено заботами, слишком серьезными для его семнадцати лет.

– Умереть ты не можешь, потому что и так мертвая, – утешил меня старик. – Но есть вещи и похуже.

Великолепно. Кровь прилила к щекам, когда я вспомнила, как мы с Сетом танцевали, как он меня поцеловал, и как его нос хрустнул о мою коленку, и с какой ненавистью он тогда на меня посмотрел. Так держать, Мэдисон. Я не просто загубила свою репутацию в новой школе, но еще и умудрилась оскорбить ангела смерти. Теперь я – его желание номер один.

– Барнабас! – сказал Рон.

Я аж подскочила от неожиданности.

– Сэр? – Барнабас и сам удивился.

– Поздравляю с повышением в статусе – теперь ты ангел-хранитель.

Барнабас замер и ошеломленно взглянул на меня:

– Но это же не повышение. Это наказание!

– Отчасти все это случилось по твоей вине, – Рон заговорил нарочито сурово, а сам незаметно для Барнабаса лукаво улыбнулся мне. – Даже по большей части. Вот и разбирайся. И не надо срываться на Мэдисон.

– Но Люси… Это она отвечает! – заныл Барнабас, совсем как маленький.

– Мэдисон семнадцать, – отрезал Рон тоном, не терпящим возражений. – Семнадцатилетними заведуешь ты. Надо было держать ухо востро. – Он повернулся и подбоченился. – Будешь исполнять повседневные обязанности белого жнеца и помимо этого работать ангелом-хранителем Мэдисон. Думаю, за год мы все уладим. – Взгляд его стал отстраненным. – Так или иначе.

– Но, сэр! – воскликнул Барнабас, споткнулся и налетел на стену коридора, когда Рон протиснулся мимо него к лестнице. Я пошла следом, не смея поверить: у меня есть ангел-хранитель?

– Сэр, я не могу! – не унимался Барнабас. Как будто я была для него нежеланным бременем. – Не могу я заниматься своим делом и смотреть за ней! Стоит мне уйти слишком далеко – они ее утащат!

– Значит, бери ее с собой на работу, – Рон спустился еще на несколько ступенек. – Ей надо научиться обращаться с этой штукой. Вот и займись – у тебя куча свободного времени. Кроме того, тебе же не нужно поддерживать в ней жизнь. Просто пусть ее монетка крутится. И на этот раз уж постарайся получше, – проворчал он.

Барнабас залопотал что-то невнятное, а Рон обернулся и тревожно улыбнулся мне.

– Мэдисон, – сказал он на прощание, – не выпускай амулет из рук. Он тебя, так сказать, защитит. Если ты его снимешь, черные крылья могут тебя найти, а темные жнецы всегда с ними рядом.

Черные крылья. От этих слов по коже побежали мурашки.

– Черные крылья? – Даже произносить эти слова было противно.

Рон остановился на нижней ступеньке.

– Подлые хищники, они остались после творения. Вынюхивают несправедливые смерти до того, как те случаются, и пытаются стащить кусочек забытой души. Не позволяй им касаться тебя. Ты мертвая, поэтому они могут тебя почуять, но из-за камня будут думать, что ты жнец, и оставят тебя в покое.

Я кивнула. Держаться подальше от черных крыльев. Поставим галочку на память.

– Хронос! – взмолился Барнабас, когда тот двинулся дальше. – Пожалуйста. Не надо!

– Постарайся извлечь пользу из этой истории, – пробормотал Рон, уже подходя к двери. – Это всего на год.

Старик переступил порог и исчез в солнечном свете, но не сразу. Он растворялся в золотом сиянии постепенно, от ступней и выше, шаг за шагом. Льющиеся в дом лучи, казалось, ярко вспыхнули, а потом далекая газонокосилка снова зажужжала.

Я глубоко вздохнула. Мир снова пришел в движение, стали слышны пение птиц, шум ветра и чье-то радио. А я стояла рядом с Барнабасом в полном замешательстве.

– Что значит на год? – прошептала я. – Это все, что у меня есть?

Барнабас оглядел меня с ног до головы с явным раздражением.

– А мне откуда знать?

Из моей комнаты раздалось изумленное:

– Мэдисон! Это ты?

– Пап!

Мы столкнулись на пороге. Он радостно обнял меня и с улыбкой взглянул на Барнабаса.

– А ты, наверное, привез ее вечером домой. Сет, верно?

Что за дела? Он ведь уже видел Барнабаса. И как это он так быстро превратился из моего яростного защитника в идеального папочку? А как же авария? Больница? Разбитая машина? Моя смерть, наконец?

Барнабас смущенно переминался с ноги на ногу. По взгляду, который он метнул на мою растерянную физиономию, я поняла: надо бы прикусить язык.

– Нет, сэр. Я Барнабас. Друг Мэдисон. Я тоже был вчера на балу и остался с ней, когда Джош ушел. Рад с вами познакомиться, сэр. Просто заглянул проведать Мэдисон, может, придумаем, чем заняться сегодня.

Папа, похоже, гордился, что мне удалось подружиться с кем-то без его помощи, но я была скорее озадачена. Папа откашлялся, словно решал, как обращаться с первым моим другом-мальчишкой, с которым ему выпала возможность познакомиться. Пожал протянутую руку Барнабаса, а я стояла и изумленно наблюдала за ними. Барнабас легонько пожал плечами, и я чуть-чуть успокоилась. Кажется, папа начисто забыл о том, что случилось на самом деле, и вместо этого у него остались поддельные воспоминания о спокойном вчерашнем вечере. Мечта любого подростка по полной программе. Надо бы только выяснить, как Рону это удалось. Так, на будущее.

– У вас найдется что-нибудь перекусить? – Барнабас почесал шею. – А то я как будто сто лет не ел.

На папу, словно по волшебству, нашел бодрый отеческий стих, и он потопал вниз хлопотать над вафлями. Барнабас собрался было следом, но я поймала его за локоть.

– Значит, по легенде, Сет привез меня домой, а потом я всю ночь смотрела телек? – Я хотела выяснить, придется ли осторожничать с папой. Барнабас кивнул, и я добавила: – И с той насыпи никогда не падала? А кто-нибудь вообще помнит про ту ночь?

– Из живых – никто, – ответил Барнабас. – Рон все делает медленно, но наверняка. Видно, ты ему понравилась. – Его взгляд упал на амулет у меня на шее. – Ты или твой симпатичный новый камешек.

Я снова заволновалась, но Барнабаса отпустила, и он вприпрыжку помчался за папой. Из кухни как раз донесся его вопль – папа спрашивал, будет ли мой новый друг с нами завтракать. Я расправила платье, пригладила взъерошенные волосы и медленно, осторожными шажками пошла вниз. Чувствовала я себя отвратительно. Год. По крайней мере, год у меня есть. Может, я и не живая, но, черт побери, окончательно не умру. Я научусь обращаться с камнем и останусь здесь. На своем месте. С папой.

Смотрите, если хотите.

4

Я сидела в темноте на крыше, швыряла камешки в ночь. Пыталась успокоиться и собраться с мыслями. Я не живая, но и не мертвая. Целый день осторожно расспрашивала папу – как я и подозревала, он не просто напрочь забыл о том, что я умерла в больнице, он даже об аварии не помнит. Думает, что я отшила Джоша, как только узнала о подставном свидании, приехала домой с Сетом и Барнабасом и всю ночь так и провалялась в платье перед телевизором.

И папа не очень-то обрадовался, что взятый напрокат костюм оказался испорчен. Расплачиваться он решил в счет моих карманных денег, и это мне, конечно, не понравилось, но я не жаловалась. Я здесь, вроде как живая, а остальное ерунда. Папа, кажется, удивился, что я так покорно приняла наказание, и сказал, что я взрослею. Ох, знал бы он…

Целый день я развешивала и раскладывала свои вещи и внимательно наблюдала за папой. Он точно чувствовал: что-то не так, но не мог понять, что именно. Он почти не отходил от меня, то и дело притаскивал что-нибудь перекусить или попить. Я уже готова была на него прикрикнуть. Не раз я ловила на себе его испуганный взгляд, но папа тут же делал вид, что все в порядке. Разговор за обедом не клеился, я двадцать минут ковыряла свиные отбивные, потом извинилась, сославшись на усталость после вчерашней ночи.

Н-да. Должна бы устать, но куда уж там. Два часа ночи, а я, вместо того чтобы спать, сижу здесь, на крыше, швыряюсь камешками, пока мир вращается себе в холодной темноте. Может, мне больше вообще не нужно спать?

Неуклюже ссутулившись, я подняла с кровли очередной кусочек застывшей смолы и запустила в трубу. Он звякнул по металлическому козырьку и отскочил в темноту. Я съехала по плоскому скату крыши и подтянула джинсы.

Вдруг мне стало немного не по себе. Сначала легонько закололо в пальцах рук, потом чувство стало острее, пронзило меня насквозь, словно шипами. Казалось, за мной кто-то наблюдает. Ощущение тут же материализовалось: я обернулась и ахнула, когда с нависающего над крышей дерева обрушился Барнабас и приземлился на все четыре конечности, как кошка.

– Эй! – сердце чуть не выскакивало у меня из груди. – Предупредил бы, что ли!

Он поднялся в разбавленной лунным светом темноте, подбоченился. В слабом лунном мерцании можно было различить и его самого, и написанное на его физиономии недовольство.

– Будь я черным жнецом, ты бы уже умерла.

– Ну-ну, я ведь и так умерла, разве нет? – Я бросила в него камешек. Он пролетел нал плечом Барнабаса, но тот не двинулся с места. – Чего тебе надо? – угрюмо спросила я.

Он пожал узкими плечами и посмотрел на восток.

– Хочу узнать, что ты не рассказала Рону.

– Что, прости?

Он стоял неподвижно, словно каменный, руки скрещены на груди, взгляд устремлен в пространство.

– Сет что-то сказал тебе тогда, в машине. Все остальное время я не спускал с тебя глаз. И я хочу знать, что он тебе наговорил. Будешь и дальше притворяться и играть в жизнь или тебя попросту оттащат к черному двору – есть разница? – Он сердито махнул рукой. – Хватит с меня ошибок. Уж тем более из-за тебя. Ты была нужна Сету еще до того, как стащила этот камень. Вот он и пришел за тобой в морг. И я хочу знать почему.

Я взглянула на мерцающий в лунном свете камень, потом на свои ноги. Неудобный край крыши впивался мне в лодыжки.

– Он сказал, что я всего лишь имя в списке и что он собирается срезать мою душу.

– Это-то ему удалось, – Барнабас опустился на крышу поодаль от меня. – Теперь ты умерла и никакой угрозы не представляешь. Но почему он тогда вернулся за тобой?

Барнабас немного смягчился, и это меня окончательно убедило. В лунном свете его глаза казались серебряными.

– Никому не скажешь? – Мне хотелось довериться ему. Нужно было выговориться, но не стану же я звонить старым друзьям и ныть про то, каково быть мертвой. Тоже мне развлеченьице.

Барнабас заколебался.

– Нет, но постараюсь убедить тебя рассказать самой.

Это еще куда ни шло. Я глубоко вздохнула.

– Он сказал, что конец моей жалкой жизни – его пропуск в высший круг. И вернулся, чтобы доказать, что и в самом деле… срезал мою душу.

Я ждала отклика, но его не последовало. Наконец я не выдержала, подняла голову и встретилась взглядом с Барнабасом. Он словно пытался понять, что все это значит. У него самого ответа явно не было, и он медленно произнес:

– Ты лучше держи это пока при себе. Может, он ничего и не имел в виду. Забудь. Приноравливайся.

– Ага. – Я язвительно хихикнула. – Новая школа – это та-а-ак весело.

– Я о твоей жизни.

– Ну-ну. – Ладно, буду привыкать, не к новой школе, так к новой жизни. Прекрасно. Я вспомнила жуткий обед в папиной компании и закусила губу. – Кстати, Барнабас, я вообще могу есть?

– Конечно. Если захочешь. Я вот не ем. По крайней мере, не помногу, – сказал он почти тоскливо. – Но если ты теперь, как я, то никогда не проголодаешься.

Я заправила короткую прядь за ухо.

– А спать?

Он улыбнулся.

– Попробуй. У меня не получается, пока не станет до одури скучно.

Я снова запустила кусочком смолы в трубу.

– А почему мне не нужно есть?

Барнабас повернулся ко мне.

– Этот твой камень излучает энергию, а ты ее поглощаешь. Греешься в ней. Остерегайся ясновидящих. Они решат, что ты бесноватая.

– М-м-м, – промычала я. Интересно, в церкви мне смогут объяснить, что на самом деле происходит? Но ведь насчет мрачных жнецов они ошибаются, выходит, знают не так много, как им кажется.

Я вздохнула. Сижу на крыше со своим ангелом-хранителем – белым жнецом. Чудно, Мэдисон! Может ли моя жизнь – вернее, смерть – еще сильнее запутаться? Я медленно провела пальцем по камню, который поддерживал во мне это странное существование. Что же теперь делать? Ходить в школу. Делать уроки. Быть с папой. Стараться понять, кто я и в чем мое предназначение. По большому счету, мало что изменилось, только вот теперь я не ем и не сплю. И у меня есть проблемы посерьезнее, чем черный жнец, который за мной охотится. И еще у меня есть ангел-хранитель. И по всей видимости, жизнь продолжается, хотя я больше и не часть ее.

Барнабас внезапно поднялся, вытянулся во весь рост – черная тень на фоне звезд. Я обернулась.

– Пойдем, – он протянул мне руку. – Мне сегодня больше делать нечего, скучно. Ты же не из тех, кто вопит по любому поводу.

«Вопит? И куда пойдем?» – успела подумать я, но выдавила только:

– Не могу. Ни шага из дома, кроме как в школу, пока не расплачусь за платье. – Но тут же улыбнулась и взяла Барнабаса за руку. Он помог мне подняться. Если уж стараниями Рона папа забыл про мою смерть, Барнабас как-нибудь да отмажет меня за побег из дома на пару часов.

– Ну, с твоим домашним арестом я поделать ничего не могу, – сказал тот, – но там, куда мы отправимся, тебе и не придется ни шагу ступить.

– А? – запнулась я и замерла, почувствовав движение у себя за спиной. – Эй! – Это Барнабас обнял меня одной рукой. Но возмущение мое тотчас растаяло – нас внезапно окутала серая тень. Пахла она совсем как мамина пуховая подушка. Барнабас сжал меня крепче, и мои ноги оторвались от крыши…

– Черт возьми! – воскликнула я. Под нами разворачивалась земля, черная с серебром в лунном свете. – У тебя что, крылья есть?

Барнабас засмеялся. В животе даже заныло, и мы поднялись еще выше.

Может… может, в конце концов, все не так уж и плохо.

Об авторах

Мэг Кэбот– автор популярных книг «Дневники принцессы», одобренных критиками и экранизированных компанией «Уолт Дисней». Другие книги для подростков: серии «Посредник» и «Миссия ясновидения», «Отчаянная девчонка», «Отчаянная девчонка-2», «Кумир и поклонницы», «Школа Авалон», «Как стать знаменитой», «Горящие брюки», «Никола и виконт», «Виктория и румяна». Также пишет книги для взрослых: «Просто сосед», «Парень встретил девушку», «Дело не в размере» и «Королева сплетен». Мэг Кэбот живет в Ки-Уэст и в Нью-Йорке вместе с мужем, целым семейством разных кошек и их предводительницей, одноглазой кошкой Генриеттой. Вы можете посетить сайт писательницы: www.megcabot.com

Лорен Миракл– автор повестей для среднего и старшего школьного возраста «Все, как у ведьм» и бестселлеров «Нью-Йорк Таймс» «TTYL» и «TTFN». У нее степень магистра искусств по детской и юношеской литературе, полученная в Вермонтском колледже. Лорен живет со своей семьей в Колорадо. Она знает толк в вампирах, зомби и прочей нежити! Зайдите к Лорен на www.laurenmyracle.com

Ким Харрисон– по мнению «Нью-Йорк таймс», одна из самых популярных писательниц. Автор таких книг, как «Мертвая ведьма пошла погулять», «Хороший, плохой, неживой», «Как ни крути, помрешь» и «За пригоршню чар». Сейчас Ким Харрисон трудится над следующим романом, а в свободное от работы время ходит по магазинам – покупает диски с хорошей музыкой, шоколад и красивые туфли. Вы можете посетить сайт писательницы: www.kimharrison.net

Мишель Яффе– автор «Киски-бяки» и еще нескольких повестей, включая «Девочку-бяку» и «Любовничка». Родилась Мишель в Лос-Анджелесе, но живет в Лас-Вегасе. У нее есть муж, зеркальный диско-шар и ковер из (искусственной!) шкуры зебры. Пообщайтесь с Мишель на сайте www.michelejaffe.com

Стефани Майер– автор бестселлеров «Сумерки» и «Новолуние». Окончила Университет Бригама Янга, получив диплом бакалавра английской литературы. Живет с мужем и тремя сыновьями в Аризоне. Стефани ждет вас по адресу www.stepheniemeyer.com