Текст книги "Неуловимая"
Автор книги: Кейтлин Аллевард
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 21 страниц)
Я кивнула, радая, что она это сказала.
– Спасибо, я тоже всегда тебя выслушаю.
Она обняла меня.
По мне, так это отличное завершение дня. Я была на седьмом небе от счастья, что поговорила с Зои и вообще, что с кем-то поговорила обо всем этом. И рада, что мы с Эмбер стали еще ближе. Эхх. Вот бы так хорошо все было и завтра.
Начало выходного дня выдалось на редкость «удачливым». Сначала я пролила на себя свежую кружку кофе, что чуть не ошпарила себе кожу.
Затем Эмбер чуть не выкинула мой доклад для мистера Гроуста, что обеспечивало бы мне еще неделю письменной работы.
А вдобавок к этому, я куда-то засунула свои носки, которые хотела надеть. И мне пришлось целый час перебирать каждую вещь в комоде и сумках, чтобы найти их.
– Безумный денек, правда? – улыбнулась запыханная Эмбер.
Она только что вернулась из дома и завалилась на мою кровать, где я спокойно лежала и читала Шарлотту Бронте.
– Пошли, погуляем, – она потеребила меня за толстовку.
Я скривилась. Так не хотелось никуда идти. Мне было абсолютно комфортно ощущать на себе теплое мягкое одеяло, которое окутывало мое тело с ног до головы. Хотя у меня так мерзли руки, что последние несколько минут я уже подумывала о том, чтобы надеть варежки.
– Не хочу, – протянула я, пытаясь не отвекаться от напечатанной страницы.
Девушка недовольно хмыкнула и встала. Сложила руки на груди и посмотрела на меня свысока.
– Как ты думаешь, чего у тебя в сорок лет будет больше: кошек или подбородков?
Во мне боролись две стороны, но аргументы Эмбер с не очень веселой перспективой, заставили меня склониться к той стороне, которой нужен был свежий воздух.
– Ладно, пойдем, погуляем.
Я встала и начала переодеваться, но потом махнула сама себе рукой и решила, что не хочу наряжаться.
– Ну, нет. Ты сменишь это, – ей взгляд ясно давал понять, что возражений не может и быть, – Через несколько часов мы пойдем на ужин к родителям. Неужели собираешься идти в этом?
Ее высокий голос и поднятые брови были в искреннем изумление, так что мне пришлось сдаться. Я залезла в свой комод.
– Сегодня годовщина свадьбы у родителей. Тем более там будет Кристофер с Мэдисон. Хочу, чтобы ты была красивой.
– Что? – я развернулась к ней на пятках, что подо мной, кажется, пол заскрипел.
– Что слышала, – непринужденно ответила девушка, – Мама пригласила их.
– Очаровательно, – пролепетала я.
Вот так перспектива: сидеть за одним столом и смотреть, как Кристофер и Мэдисон воркуют друг с другом. Отвратительно.
– А у тебя нет предложения на вечер по-лучше? – я выгнула бровь, – Сходить к гинекологу, например, или убивать муравьев?
Я закатила глаза, а Эмбер рассмеялась.
– Не бойся, я ведь буду там.
Я вздохнула, как дверь открылась, и в комнату влетел Йен.
– Ну как вы, сученьки?
– Все хорошо, – ответила улыбающаяся Эмбер, – Правда, Кейт?
– О, – глаза парня округлились, – Что уже случилось? Очередная драма с твоим братом?
– Пока нет, но, кажется, скоро будет, – хмыкнула девушка.
– Нет! – заявила я, подняв подбородок, – Не будет никакой драмы. Я могу спокойно сидеть с ним и Мэдисон за одним столом.
Парень с девушкой переглянулись и еле сдерживались, чтобы не рассмеяться.
– Что? – крикнула я и развела руками.
– Никакой драмы? – смешно скривился Йен.
– Будешь сидеть спокойно с ними за одним столом? – продолжила Эмбер.
– Да! – я воительно сунула руки в карманы.
– Ага, как же, – парень откинулся на локти, лежа на моей кровати, – Стоит вам оказаться на расстоянии ближе, чем десять метров, кажется, что вот-вот грянет гром.
– А вот и нет! – возмутилась я.
– А вот и да, – закивала Эмбер, – Вы будто деретесь за кусок пиццы каждый раз. И ты становишься такой злой, – она задумчиво потерла бровь, – А ты всегда добрая и смешная.
– Ни разу я не злая! – ошарашено посмотрев на них, я снова принялась рыться в комоде, только лишь не смотреть на их лица.
Я показала им язык и закатила глаза.
– Оу, черт, совсем забыл! – залепетал Йен и подпрыгнул на кровати, повалив на пол несколько подушек, – Мы с Коулом договорились встретиться.
Он на ходу к двери писал что-то в телефоне и сказал нам, помахав рукой:
– Будьте умницами и потом все расскажите мне, любимые.
Он чмокнул воздух и скрылся в коридоре.
– Я пойду так, сойдет? – некоторое время спустя, я все-таки успокоилась и показала Эмбер то, что надела.
А выбрала я голубую, почти полупрозрачную, блузку и белую прямую юбку, которую мама купила мне, чтобы я носила ее в школу, так как, по ее словам, она делала меня выше и стройнее. По мне так, смех один.
– Потрясающе!
Она заставила меня надеть туфли-лодочки золотистого цвета и некоторые украшения, хотя я не позволила снять свою цепочку с лунным камнем. Я спрятала ее почти под свое бра, так как она была длинной и посмотрела на Эмбер, которая была, кажется, довольна своей работой. Она то, выглядела горячо, очаровательно и..по-взрослому. Она надела бежевое вельветовое платье на тоненьких бретельках, которое обтягивало ее стройное тело, и шпильки с черными бархатными ниточками, обвязывающими ее тонкие ноги.
Она была похожа на богиню.
Когда мы с Эмбер «приземлились» на дороге перед домом, я невольно засмотрелась красотой, которая окружала это место.
Широкая дорога, по которой редко проезжали машины, могучие темные деревья, которые были по обе стороны от нее, почти полностью скрывали солнце за своими тучными стволами. Воздух здесь, казалось, еще свежее, чем на территории школы, если такое вообще было возможно.
Здесь витал аромат трав и влажности, моха. На землю опустилась роса, хотя солнце еще не скрылось за горизонтом.
Воздух будто был пропитан всем этим. Хотелось отрезать от него кусочек, положить в банку и забрать с собой.
Когда мы стояли там, мне показалась, что я задержала дыхание, настолько сильно мне хотелось углубиться и проникнуться в эту невероятную атмосферу. Солнце уже садилось, и лучики заката просачивались сквозь стволы деревьев и тонких листочков, бросая тени на дорогу. Один из них попал мне прямо в глаз и я, широко улыбнувшись, повернула голову.
Из-за пения птиц, которое разносилось повсюду, это место делалось более живым и загадочным.
На этой улице было совсем немного домов, и когда я повернула голову вправо, то увидела лишь пару строений – таких же больших, из бежевого камня, как и у семьи, Хант, а за ними виднелось то, как «каменистый путь» прячется за кромкой, с первого взгляда, грозного и неприветливого леса.
Некоторым может показаться это описание мрачным, но это совсем не так. Это выглядит..по-домашнему. Даже если вы живете совсем в другой местности и считаете другое место – своим домой. Но это атмосфера, которая обволакивает все здесь – успокаивает и делает тебя умиротворенным. Хочется просто стоять и рассматривать, впитывать в себя все это, чтобы из памяти больше никогда не исчез аромат, звуки и..
– Осторожно! – я почувствовала сильный толчок в спину, когда чуть не оказалась лежащей на влажной земле. Обернувшись, я обнаружила недовольный взгляд Эмбер. Она поправляла свое платье.
– Ты ужасно невнимательна! Если бы не я, ты бы сейчас ползла ко второй части своего тела, – она выдохнула, а я посмотрела на дорогу позади нее и увидела причину ее недовольства: по дороге «плыл», как масло на сковородке, черный Мустанг.
– Кто это? – я указала пальцем на машину, которая снова придала газу и понеслась по шоссе вдоль улице. Я ждала, что она вот-вот скроется
из виду, но мустанг вдруг притормозил через пару домов от нас.
– Не знаю. Наверное, кто-то новенький. Раньше в том доме никто не жил.
Пока она недовольно пыхтела, обходя меня, и направлялась к дому, я вновь взглянула на машину, которая чуть нас не сбила, в надежде увидеть лицо человека, который в ней сидел.
Мне удалось поймать своим любопытным взглядом лишь фигуру, высокую и стройную фигуру, парня с темными волосами. Мне, к сожалению, не удалось даже разглядеть, как он идет к дому, так как Эмбер крикнула:
– Ну, ты идешь?
И тут мои мысли, на данный момент схожие с мыслями Шерлока Холмса, лопнули, как воздушный шар и, забыв обо всем на свете, я побежала на крыльцо вслед за девушкой.
Когда мы вошли, в нос тут же ударил ароматный запах пряностей и мяса. И только я захлопнула дверь за нами, как к Эмбер, стоявшей впереди, понесся Сэмми. Девушка опустилась на колени и начала гладить пса, который выглядел более, чем счастливый. Как мне показалось.
Он начал облизывать ее лицо, но она смешно завизжала и расхохоталась:
– Стоп! Стой! У меня же макияж!
Она встала и сообщила нам (в это время к нам подошла миссис Хант), что идет в ванную, чтобы прихорошиться.
Я поздравила Камиллу с годовщиной, а она обняла меня и чмокнула в щеку, а после чего позвала на кухню. Я была рада ее видеть и также хотела скорее увидеть мистера Ханта, но я сказала, что все таки дождусь Эмбер, которая не заставила себя долго ждать.
Когда мы вошли в столовую/кухню, здесь уже почти всё было готово.
Эмбер сразу же пошла, помогать миссис Хант, хоть и я собиралась тоже, меня не допустили к работе, поэтому я осталась стоять посередине столовой. Мистер Хант насыпал в миску Сэмми еду, а я прошла за стол, где уже сидели Кристофер и Мэдисон.
Когда в комнату забежала собака, парень тут же наклонился к ней и почесал за ухом. Я невольно засмотрелась этим зрелищем. Уж очень они выглядели милыми.
Послышался слабый кашель, который, я клянусь, был произведен специально, чтобы отвлечь меня.
– Добрый вечер, Мэдисон, – я повернула голову в ее сторону, все еще улыбаясь, но уже не по собственной воле.
– Тебе тоже, Кейт. – она широко улыбнулась, будто рада меня видеть, – Как дела?
– Все хорошо, спасибо. Как твои?
– У меня тоже все отлично, – тут она блеснула белозубой улыбкой и взяла под руку Кристофера, который только что сел обратно.
Я кивнула, не взглянув на парня, и все таки отправилась к кухонной стойке, чтобы хоть немного помочь. Когда мы накрыли за стол, все с охотой принялись за еду.
Ужин проходил хорошо. Даже очень. Кристофер и Мэдисон, как обычно, не отлипали друг от друга (хотя я на 92% уверена, что это МЭДИСОН не отлипала от Кристофера), но если честно сказать, в тот день, в тот вечер, тогда они были для меня совсем не важны. Мы с Эмбер, миссис и мистером Хант разговаривали обо всем на свете. Совершенно. В тот момент я осознала, что хоть я и вдалеке от дома – я могу чувствовать себя, как дома. И для меня это невероятное чувство. Мы разговаривали о политике, культуре, а потом просто слушали шутки самого смешного и обаятельного человека на свете.
О! Я совсем забыла его вам представить.
Спустя пару минут, как мы сели за стол, в дверь позвонили и с тех пор, когда гость вошел в комнату, здесь царили нотки веселья.
Его звали Морис Килсмит. На сколько я поняла, он был главным «голосом», когда учащихся посылают на задания.
– Он кто-то типа Мелиссы МакКартни в фильме «Шпион», – сообщила мне позже Эмбер, – Он наши глаза и уши. Говорят, что от него ничего никогда не утаишь, не смотря на его вид.
Это был уже немолодой, высокий, неполный мужчина с отменным чувством юмора, седыми волосами и бородой.
Весь ужин он шутил, возмущался по поводу нашей политической системы и постоянно делал такое лицо, когда скажут что-то ему непонятное, что все начинали хохотать. Но, к сожалению, как только он съел дессерт, ему пришлось уходить. Что было грустно. Этого человека невозможно было забыть.
Уж я запомнила его на всю жизнь, поверьте.
После ужина я провела много времени с Сэмми и здорово с ним подружилась. Это была просто восхитительная собака! Эмбер показала мне свою комнату. Все здесь было в голубых тонах – прямо, как я люблю: высокая двуспальная кровать, кремового цвета шкаф во французском стиле: высокий, с двумя разрисованными дверцами и резными ручками. Смотрелось очень даже не дурно! Пару тумбочек, плетенных из какого-то дерева и стеклянной крышкой, на которых стояли светильники и будильник, которым, как сказала Эмбер, она никогда не пользуется:
– Он слишком громко звенит и портит мою детскую психику.
Также на полу лежал большой белый ковер. И, конечно же, кремово-голубые, в полоску, занавески, которые прикрывали огромное окно.
Я ожидала увидеть в нем огромные стволы деревьев, сквозь которые не видно света. Они начинали расти далеко внизу, а заканчивались там, куда человеческий глаз не мог достать. По крайней мере я так думала.
На самом же деле вид был совершенно другой: за домом располагался сад, их домашний сад.
– Мама проводит там очень много времени, – пояснила мне Эмбер. И я прекрасно ее понимала, так как дома оставила свой небольшой квадратный садик, за которым я ухаживала.
Когда я посмотрела в окно, то увидела много маленьких и крупных деревьев, которые находились в саду: я сразу узнала персик, вишню, сливы, яблони и многие другие. Некоторые из них я видела впервые. Также здесь было много кустарников, типа ежевики, смородины и малины. Все это было огорожено невысоким зеленым забором. А дальше был лес. Огромный, темный и, по-моему, не очень приветливый.
– Он делится на две части, – пояснила девушка, – Светлую и Темную. Народ не придумал им названия, так что мы называем так. В первом практически всегда светит солнце и деревья там тоньше, и растут реже, там есть река с питьевой водой. А во втором всегда темно и сыро, так как деревья растут близко друг к другу. Там холодно и мокро, много лишайников. Не очень приятное место.
Она рассказала, что в детстве, они с Кристофером часто бывали и в той и в другой стороне леса, но никогда не заходили глубоко. За домом Хантов располагался Светлый Лес, но, как объяснила Эмбер, если пройти метров сто влево, то можно оказаться в Темной Роще. Ну а если идти километры прямо, то можно оказаться в городе Проусли.
Когда Эмбер отправилась помогать миссис Хант мыть посуду (помогала и я, но они меня выгнали), мы с Сэмми были в ее комнате, на пушистом белом ковре.
Мы с ним играли, как вдруг в коридоре раздался скрип. Собака выбежала, и я отправилась за ней.
– Сэм! – позвала я. В коридоре было пусто. Тихий лай послышался в одной из комнат, – Сэмми! – позвала я уже тише, – Иди сюда, дружок.
Когда я добралась до двери, из которой шел звук, то вошла в светло-серую комнату. Тут пахло мятой. Я даже чуть не ахнула от такой чистоты.
– Сэмми, пойдем, – собака счастливо каталась на большом угольном ковре и никуда не собиралась уходить.
В середине комнаты стояла огромная белая кровать с темно-синими подушками. По обе стороны от нее стояли тумбочки, такие же, как и у Эмбер в комнате. А перед ней лежал этот самый ковер. Невысокий, но масивный шкаф стоял слева, а справа большое окно во всю стену, из которого было видно кусочки крыши школы и океан. Это была западная сторона. Еще на левой стене висел большой лук.
Против моего сознания, ноги понесли меня к нему. Когда я пересекла комнату, Сэмми подбежал и сел возле моей ноги.
– На вид, очень массивная штука.. – я провела пальцев по изгибу.
– Так и есть.
Грубый голос Кристофера заставил меня ахнуть и развернуться. Он стоял в дверях, со спокойным видом и наблюдал за мной со скрещенными руками на груди. Я корила себя, так как не услышала, как он подошел и вообще, что зашла сюда. Будь проклято мое любопытство!
– Что ты делаешь в моей комнате? – его лицо ничего не выражало и я, черт возьми, не понимала: злится он или, как обычно, смеется надо мной.
– Зашла украсть твои трусы, что же еще! – я всплеснула руками и указала на Сэмми, который уже почти полностью обслюнявил мою ногу.
– Сэм забежал сюда, когда мы играли, и я зашла, чтобы забрать его.
Кристофер со своим лицом, по которому ничего нельзя было прочесть, сел на корточки. Собака тут же понеслась к нему.
– Сэммюэль, это правда? Ты заманил ее сюда или же ты просто предлог, чтобы зайти в мою комнату?
– Я даже не знала, что это твоя комната! – я округлила глаза.
– Ну, так что, Сэм? Она заставила тебя? – он почесал его за ухом, как послышался голос мистера Ханта. Он звал Сэмми и тот сию секунду помчался по коридору, а затем вниз по лестнице. Сумасшедшая собака.
Мы прибывали в тишине. Он просто смотрел на меня, сунув руки в карманы, а я стояла и смотрела куда угодно, только не на него.
Мне было ужасно неудобно: будто я стою голая или что-то еще в этом роде. Я переступила с ноги на ногу.
Парень подошел ближе. В животе стянулся какой-то узел, который я отчаянно пыталась развязать всеми фибрами души.
Я глубоко вздохнула. Кто отключил кислород?
– Кейтлин? – он стоял в одном шаге от меня, а у меня уже, кажется, была паническая атака. Кто-нибудь, ударте меня лопатой по голове.
Я ничего не сказала, просто потому, что была не в состоянии и, мысленно ударив себе парочку оплеух, подняла голову с гордым и, как мне кажется, непроницаемым выражением лица.
– Что? – отчеканила я.
Парень был одет в белую рубашку с бабочкой и черные брюки. Его волосы, как обычно, прибывали в состоянии некого контролируемого хауса. Несколько прядок упали ему на лоб, совсем маленьких, но едва не застонала. Так мне хотелось дотронуться до него и убрать их. Но мои гордость и уважение к самой себе были все еще при мне, так, что я опустила взгляд и смотрела куда угодно, только не на него.
– Почему ты не смотришь на меня? – его низкий, тихий голос послал волну мурашек по телу.
Черт! Мне хотелось убежать отсюда.
Парень слегка рассмеялся снова, сложил руки на груди, от чего его рубашка натянулась на груди и мышцах на руках.
Я, наверное, в конец отчаялась и посмотрела ему в глаза. Карие, почти темные – они смотрели, будто сквозь и видели то, что скрыто от человеческого взгляда. Я невольно опустила взгляд на его губы: полные и привлекающие внимание. Его высокие скулы подчеркивали его худое, красивое лицо. Я все пыталась найти изъян, но мне это так и не удалось.
Парень вдруг закатил глаза и недовольно произнес:
– А вот теперь ты опять это делаешь.
Я недоуменно посмотрела на него и тоже сложила руки на груди.
– Делаю что?
– Рассматриваешь меня.
Кажется, я зарычала и ничего не видела из-за пелены своей злобы.
– Ты! Самовлюбленный кусок..– я направилась к двери, когда твердая рука обвила мою талию.
Мгновение и я оказалась зажата между прохладной стеной и каменным торсом Кристофера.
Мне вдруг стало жарко, не от температуры в комнате, стало жарко внутри. Будто горячий вихрь пронесся сквозь голову, живот и вообще сквозь все мое тело. В тех местах, где Кристофер меня касался, кожа будто была наэлектризована и посылала волны мурашек.
В голове появился непонятный белый шум. Затем вспышка света. А затем пусто.
Это было уж точно не из-за того, как я отношусь к нему..а что-то явно другое происходило.
Но спустя секунду это все утихло. Будто на меня вылили ведро ледяной воды, как будто снег сыплется где-то сверху и стало так легко, что казалось, я могу взлететь.
Когда я открыла глаза и часто заморгала, приходя в себя, Кристофер отстранился, хоть и немного. Его рука лежала на моей талии и я чувствовала аромат, исходящий от него: свежесть, запах осени и немного мяты. И меня осенило! Это впервые за все это время, когда мы с ним соприкоснулись. Не считая того, как мы столкнулись с ним в коридоре..Хотя теперь я вспомнила, что тогда задела его сумкой.
И те разы, что он дотрагивался до меня. Ведь он касался только моей одежды..
– Что это было, черт возьми? – я посмотрела на него и обнаружила, что у него сначала тоже был рассосредоточенный взгляд, но затем он посмотрел на меня в ответ.
– Это из-за нашей связи, дуреха. Мы же Профисенты.
– Но ты не владеешь Водой. Эмбер говорила, что только она..
– Она говорила правильно. Я не владею Водой. Я управляю Огнем.
Я сглотнула. В горле вдруг стало сухо.
Парень усмехнулся и наклонился ко мне.
– А как говорят, Вода и Огонь не ладят.
– Ага. Потому что одно тушит другое, – фыркнула я.
– Как посмотреть, – тихо ответил парень.
Снова тишина. И я вдруг только сейчас почувствовала, что его живот был почти прижат к моему, хоть он и выше. А его правая рука покоилась, как ни в чем себе не бывало, на моей талии. Даже ниже, могу заявить.
Я почувствовала, как его пальцы тихонько и почти не заметно выводят круги на моей коже.
– Кстати, красивая юбка, – хмыкнул он.
– Отойди и больше никогда так не делай, – прошипела я сквозь зубы и сбросила с себя его руку, что было тщетно, ведь его левая рука упиралась о стену выше моей головы.
Он блеснул белозубой улыбкой и наклонился еще ближе к моему лицу. Мне в нос снова ударил его аромат и я как будто собиралась потерять сознание.
– А волшебное слово?
Его нос почти касался моего – настолько он был близко.
– Абра-кадабра? – проскулила я.
Он вдруг рассмеялся, и этот звук послал очередную волну мурашек по моему телу. Черт бы его побрал!
– Отойду только тогда, когда признаешься, что ты без ума от меня, – и он немного отстранил свое лицо.
Я фыркнула. Захотелось сложить руки на груди, но из-за того, что парень стоял так близко, это было невозможно.
– Ага, только тогда, когда луна превратится в зеленый сыр.
– Что это? – он изогнул бровь.
– Ирландская пословица..Отойди!
– Но ты не хочешь, чтобы я отходил.
Самовлюбленный засранец.
– Какой сейчас год? Второй от Рождества Христова? Дай мне пройти!
Кристофер рассмеялся.
– Ладно, ладно, – он оттолкнулся от стены, но не отошел, – Я знаю, что ты меня ненавидешь, но мы должны сохранять хорошие отношения, так как мы в одном классе и ты подруга моей сестры..
Он начал так разглагольствовать, что все это развернулось так, будто я за ним все время бегаю, а ему это надоело. Будто мы с ним почти не знакомы и я для него лишь подруга его сестры. Меня это возмутило чуть более, чем полностью, так что я сказала:
– Я не ненавижу тебя, Кристофер. Но если ты будешь гореть, а у меня будет вода, – я приблизила свое лицо так близко к его, что по желанию могла бы облизнуть его щеку, чего я делать, конечно же, не стану, и прошептала ему на ухо, – Я её выпью.
Я задержалась на мгновение, прежде чем отстраниться, но и этого хватило, чтобы почти полностью потерять рассудок.
Я чувствовала его дыхание у себя на щеке, которое все ближе было к губам. Его ресницы щекотали мое лицо. За секунду до того, как я резко втянула воздух и, отстранившись от него, ушла из комнаты, я почуствовала легкое прикосновение его губ на своей щеке.
Когда я спустилась вниз, Мэдисон уже не было и мне стало в тысячу раз легче, будто я только что была в постели с ее парнем.
Я сказала Эмбер, что не очень хорошо себя чувствую, и поэтому мы попрощались с ее родителями и отправились домой. Пешком, как я ее попросила. Мне нужно было охладить голову.
Когда мы дошли до кампуса, почти в полной темноте, и зашли в здание, нас тут же с «радостью» встретила мисс Одрин. Она отчитала нас за то, что мы так поздно гуляем по ночам. От меня не укрылось то, что в холле уже никого не было, хотя было не так уж и поздно.
Эмбер объяснила, что мы вернулись от ее родителей, и что с нами ничего плохого не произошло по дороге. Миринда выглядела немного взволнованной и сразу же отправила нас в комнату. А когда мы поднялись на этаж, то обнаружили, что вокруг все тихо. Очень.
Когда мы зашли в комнату, я спросила:
– Мне одной показалось, что что-то не так?
– Нет. Они была чем-то очень и очень обеспокоена. Ее сердце часто билось – она была напугана.
Я выгнула бровь.
– Когда это ты успела помереть ее артериальное давление?
– Это мои способности, Кейт, – Эмбер села на кровать и начала рыться среди подушек, как оказалось, в поисках расчески, – Ты так тоже научишься.
– Слышать мысли людей? – я начала переодеваться, но в моей голове уже рисовались невообразимые картинки того, что такого могло случиться.
