Текст книги "Растворяясь во мне (ЛП)"

Автор книги: Кейт Дауес

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 4 страниц)

Я стою спиной к стене, а он заключил меня в клетку. Он освещен о спины, и все

что я могу видеть это его силуэт, стоящий в двух метрах от меня. Мне не сбежать.

Мое тело сотрясается от страха. Адреналин течет по моим венам. Я могу попытаться

сбежать, но знаю, что он поймает меня. Я увидела, как плечо силуэта опустилось и

отодвинулось. А потом произошла страшнее вещь, чем я когда-либо видела: он сжал свой

кулак и занес свою руку для удара, на уровне моего лица.

Я проснулась в холодном поту. Я вся промокла, также как и простыни. Меня

трясло. Страшно. Мое сердце колотилось. Во рту пересохло.

Это был тот же сон о Крисе, который снился мне множество раз. Он никогда не

менялся. Он всегда был на сто процентов точным, как будто это не сон вообще, но

воспоминания застряли в моем подсознании, всплывая каждый раз, чтобы преследовать

меня.

Но в этот раз все было по-другому. Не в обстановке. Не в освещении. Не в порядке

событий. В этот раз, человеком заносившим кулак, был Макс.

Какого хрена это означает?

На часах было 3.38 утра. Нет более одинокого места, чем когда ты просыпаешься

среди ночи одна, напуганная, грустная или и то и другое.

Я вылезла из кровати, сорвала простыни и бросила их на пол. В какой-то момент я

столкнула с себя одеяло, поэтому оно не промокло. Я стянула через голову футболку,

вылезла из трусиков, бросила их в корзину для белья и отправилась в ванную, где вытерла

свое вымокшее тело. Я вернулась в кровать, – на жесткий, неудобный, голый матрас, – и

накрылась одеялом, пока меня потряхивало.

Как-то я сумела заснуть через полчаса, боясь снова попасть в тот сон.

Почему Макс? Почему мой мозг позволил этому случиться?

***

6.45 утра, будильник разбудил меня. Спасибо Господи, у меня не было продолжения

этого ужасного сна. Сон все еще задерживался в голове, хотя, я слишком много думала он

нем пока принимала душ и собиралась.

К тому времени, как я вышла из комнаты и отправилась на кухню, чтобы взять

немного сока и фруктов, Кристал только что вошла в дверь. Она выглядела ужасно. Ее

волосы были растрепаны. Ее кожа была болезненно-бледного оттенка. У нее были мешки

под глазами. Она выглядела так, как будто прибавила лет пятнадцать.

– Ты в порядке? – спросила я.

Она зевнула и ответила:

– Прекрасно, да, а что?

– Просто хотела убедиться, – я едва могла на нее смотреть. Не из-за того, как она

выглядела, а только потому, что ее порно-видео воспроизводилось по кругу в моей голове.

***

По пути на работу, я не включала музыку. Я провела все время, пытаясь

проанализировать, почему мне приснился такой ужасный сон про Макса.

Он никогда не делал ничего, чтобы я почувствовала себя хотя бы немного

напуганной. Физически, в любом смысле…

Может быть, насилие в этом сне было проявлением моего страха, что он причинит

мне боль каким-то другим способом. Каждый раз, когда мы виделись друг с другом, у

меня были эти длительные размышления, что я не смогу быть с кем-то вроде Макса.

Позднее, за ланчем, мы разговаривал по телефону, но я не решилась рассказать ему

о сне. Это бы открыло любые возможности для конфликта, а я не хотела этого. В конце

концов, я практически разобралась с источником сна, так зачем обременять его

проблемами, с которыми мне необходимо справиться самой?

Не говоря о нашем разговоре, который проходил просто прекрасно. Он сказал мне,

что провел прекрасно время в Нью-Йорке, а я сказала, что все было удивительно.

– Но, – сказала я. – может, в эти выходные мы останемся на земле.

– Исключает ли это правило, что я понесу тебя в свою кровать?

– Я никогда это не исключала. Ты знаешь это.

– Ладно, итак мы остаемся в городе. Но я хочу тебя для себя на все выходные. Не

выходить никуда. Я буду готовить, мы поговорим, посмотрим фильмы… – его голос стих.

– И?

– Что и?

– Что это? – я произнесла слова игриво, и я знала, что он наверняка услышал

улыбку в моем голосе.

– Некоторые вещи не произносят вслух, – ответил он.

Я ничего не сказала. Только подумав о том, что мы делали в том номере отеля в

ночь субботы, и комментарий Макса о том, чтобы я дождалась того, что будет дальше…

ну, это просто парализовала мою речь.

***

Я избегала Кристал весь день и следующий, что не составило труда. Ее не было

часто поблизости. Я слышала, как она приходила и уходила поздно вечером, но никогда не

видела ее, потому что большую часть времени проводила в своей комнате.

Макс позвонил в среду рано утром и сказал, что ему придется отменить наши

планы на ужин. Я была разочарована, но предположила, что это может быть к лучшему.

Во-первых, мне понравилась идея растущего предвкушения. И на верхушке всего, он был

чем-то вроде отвлечения, занимая все мои мысли, от чего я не могла работать. Вообще-то,

он также занимал некоторые из них, когда бы я не разговаривала с Жаклин Матерс,

которая превращалась в большую-занозу-в-заднице клиентку.

Она звонила мне дважды в понедельник. Первый звонок был для того, чтобы

выяснить, что я думаю насчет ее приглашения на позднее телешоу, и если так, то не могла

бы я убедиться что он придет на шоу Леттермана?

– Я собираюсь пойти на шоу Говарда Стерна, это лучше чем пойти на Лено.

– Почему это?

– Потому что Говард ненавидит Лено!

Видимо, она считала, что они с Говардом Стерном на ты. Она рассказала все об

этой вражде, и я сделала все, что было в моих силах, чтобы не уснуть во время этой

скучной истории.

Я сказала ей, что не уверена, что сейчас подходящее время для приема

приглашений, и когда это время придет, мы должны будем спросить у Кевина об идее

Говарда Стерна.

– Но ты думаешь, что Леттерман возможен?

Я действительно не имела понятия, но ответила:

– Да, конечно. Конечно.

Второй раз, когда она звонила, позже днем, она спрашивала меня, может ли у нее

быть водитель от студии, чтобы он доставлял ее в различные места, когда начнутся

съемки.

Я поговорила с Кевином, который сказал мне:

– Привыкай. Их берут в фильм, и они считают, что самые горячие в городе. И к

нашей выгоде, нам лучше надеяться, что она такая. Скажи ей, что мы сделаем все, чтобы

это случилось, – он захлопнул свой компьютер и покачал головой. – Господи.

Я почувствовала себя лучше, потому что знала, что у Кевина такие же мысли, как и

у меня, о Жаклин.

11.

Я зашла в Старбакс утром в пятницу по пути на работу. Я шла вприпрыжку и с

трепетом в груди. Я подумала «слава богу пятница» не только из-за того, что начинались

выходные, а потому что я проведу их все с Максом.

Ранее в душе, я думала о том, как это жить с ним. Я представляла себя в качестве

жены этого невероятного мужчины – не только профессионально, но и лично. Я думала о

великолепном сексе, который у нас есть, и будет еще больше все выходные. У меня

возникали мысленные образы и соответствующие им теплые ощущения комфорта, когда я

думала о том, насколько желанной и в безопасности я себя ощущала, когда он держал меня

в своих объятиях.

И всю неделю я пыталась избавиться от этого дурацкого сна в моей голове. Кроме

того, я всю неделю работала над своими самоограничивающими страхами, достойна ли я

или нет. Конечно, достойна. Я не позволю кому-либо сказать мне, что я не достойна, ну, по

крайней мере, сама себе.

Когда я приехала на работу, Кевин ждал меня в моем кабинете. Этого никогда

раньше не происходило. Я посмотрела на свои часы, чтобы убедиться, что не опоздала, и

было еще достаточно времени.

Я зашла, и он сказал, «Присаживайся», как будто я зашла в его кабинет. Его голос

был ровным и он казался обеспокоенным. У него на коленях лежал iPad.

Я села и спросила:

– Что происходит?

– Оливия, как ты объяснишь это?

Он протянул мне iPad. Я посмотрела на экран и увидела снимок меня и Макса на

красной ковровой дорожке на премьере фильма в Нью-Йорке. Ну, это был не совсем наш

снимок, – это была фотография Гвинет Пэлтроу, а я и Макс на заднем плане. Снимок был

сделан как раз, когда мы выходили из лимузина.

Черт возьми. Если бы только задний план был не много не в фокусе, я бы не сидела

здесь лицом к лицу с этим вопросом.

Я решила быть быстрой и прямолинейной с правдой. К чему бежать от этого?

– Я ездила с ним в Нью-Йорк на выходных.

– Когда это началось?

– Все началось несколько недель назад.

Он вздохнул и снова посмотрел на снимок.

– Я не должен рассказывать тебе насколько плохо это может быть, – сказал он. –

Должен?

Я покачала головой. Я знала все профессиональные последствия этого для Кевина,

и как это повлияет на меня, тоже. Я думало обо всем этом раньше, когда только все

начиналось с Максом. Но к тому же, мое единственное беспокойство стало личным для

меня, и эмоциональный крах, который последует, если я позволю себе сблизиться с ним.

Слишком поздно. Я уже здесь, и нет пути назад.

Кевин продолжил:

– Слушай, я понимаю твое внезапное увлечение Максом Далтоном. Но ты, по

крайней мере, должна была рассказать мне, что вы встречаетесь. Это может осложнить

наши рабочие взаимоотношения.

Мне стало интересно, он имел в виду рабочие взаимоотношения с Максом, или со

мной. Он думает уволить меня? Нет, это было бы глупо. Он только что заключил сделку с

крупным Голливудским продюсером, поэтому как он может уволить своего ассистента,

который встречается с этим крупным Голливудским продюсером? Упоминание об этом

стало бы чревато для карьеры Кевина. И это только что осенило меня. Поэтому я

расслабилась.

Я не сказала ничего. Я просто позволила ему закончить.

– Будь осторожна.

Я надеялась, что угрожающие нотки в его голосе были непреднамеренными.

Предупреждение прозвучало, как что-то большее, чем действовать безопасно ради его

агентства.

– Осторожна? – переспросила я.

Кевин взглянул на свой iPad, не говоря ни слова. Он коснулся экрана несколько раз,

прокрутил вниз, потом развернул его так, что экран оказался передо мной.

Я взглянула на вебсайт таблоида. Там был огромный снимок Макса с высокой

блондинкой под язвительным и типичным непрофессиональным заголовком: ПАПОЧКА

РЕБЕНКА ЗВЕЗДЫ ТЕЛЕСЕРИАЛА.

Охренеть.

Я прочитала первые два параграфа истории. Женщина была актрисой телесериала,

ее звали Лиза Кэрроу. Сплетни ходили неделями, очевидно, из-за ее беременности и тем,

как они смогут работать с этим на шоу. И, как всегда случается в звездных новостях,

главным вопросом был – кто отец ребенка.

Снимок был сделан два дня назад на выходе из тайского ресторана в Лос-

Анджелесе. В истории упоминался Макс, и она рассказывала читателям, кем он был, но в

действительности все было сосредоточено вокруг Лизы Кэрроу. По крайней мере, как это

выставляли таблоиды.

Для меня, все было сконцентрировано на Максе.

Не так уж и часто вы можете спугнуть своего босса из вашего кабинета, но сейчас

это получилось у меня довольно таки хорошо:

– Мне нужно побыть одной.

Это все, что я сказала. Кевин встал и вышел.

Я сидела так несколько минут, обалдевшая. Потом начала чувствовать себя

идиоткой за то, что позволила себе влезть во все это так глубоко. Я знала, что не должна

была. Мои инстинкты были правы.

Зазвонил мой телефон. Я вытащила его из своей сумочки и разблокировала экран.

Это Макс, конечно, без сомнения звонит мне насчет истории, которая разрывала таблоиды.

Я позволила звонить ему три раза, а потом решила, что мне нужно услышать его голос.

Мне необходимо было услышать его оправдания. Избегая его, ничего не решишь.

– Алло, – сказала я спокойно.

– Оливия. Мне нужно увидеться с тобой.

Я молчала минуту, а потом решила подыгрывать дальше.

– Что-то не так?

– Нам нужно поговорить. Лично.

– Макс, что такое? – спросила я, выдавая поддельное удивление и беспокойство

довольно таки неплохо, я так думаю. Он вздохнул, но не сказал ничего.

Часть меня хотела накричать на него, – накричать потому что он предал меня,

солгал мне, скрывал от меня что-то чрезвычайно важное для меня, когда мы проводили все

больше и больше времени вместе, и все это время он знал, что я становлюсь ближе к нему.

Сволочь.

– Я приеду и заберу тебя, – сказал он.

– Когда?

– Прямо сейчас.

Мое горло сжалось, когда я сдерживала слезы.

– Я…я работаю.

– Мне нужно увидеться с тобой, Оливия. Это не может ждать. Я уже паркуюсь.

Он бросил трубку. Блять.

Я незамедлительно схватила вою сумочку, зашла в кабинет Кевина, и начала

рассказывать ему о том, что происходит. Он смотрел в окно своего кабинета.

– Иди и сделай то, что тебе нужно сделать. Возьми отгул до конца дня, – в его голосе

чувствовалось сочувствие. Я знала, что он был искренен

– Спасибо. И мне очень жаль.

Кевин просто покачал головой.

– Иди.

Я повернулась, чтобы покинуть кабинет, и обдумывала фразу Кевина: «…сделай то,

что тебе нужно сделать». Черт возьми, я не знаю, что мне нужно делать. Я также не знала,

что хотела сделать. Что я на самом деле не хотела, чтобы что-то из этого происходило. Я

хотела никогда не связываться с Максом. Хотела никогда не верить ему. Хотела никогда не

позволять своим чувствам к нему расти.

Когда я вышла на улицу, он стоял около моей машины.

– Убирайся с моего пути, – сказала я.

Он не двинулся.

– Так ты знаешь.

– Конечно я знаю. А ты хочешь узнать, откуда я знаю? Мой долбаный босс увидел

долбаную фотографию нас в долбаном Нью-Йорке, потом он показал мне снимок тебя и

твоей беременной…подружки или долбанного приятеля или кем бы она не была.

– Оливия, успко…

–Нет! Ты не можешь просить меня успокоиться. Ты не можешь говорить мне что-

либо еще снова, – я оттолкнула его, отодвигая его со своего пути, так что смогла сесть в

свою машину.

– Господи, Оливия. Дай мне объяснить!

Я не ответила. Я закрыла дверь, заблокировала ее, вставила ключ в зажигание,

сдала назад, и рванула оттуда настолько быстро, насколько могла.

Нахрен его и его ложь, подумала я.

12.

Я была так рада, что была пятница, и я могу оставаться дома все выходные, и

никуда не идти. Они должны были быть романтичными, домашними выходными наедине

с Максом, а теперь все обернулось в одинокую вечеринку жалости. Удивительно, как все

может измениться в мгновение ока.

Я была уверена, что у меня будет достаточно места для себя. Были выходные, и

Кристал уйдет, чтобы…неважно, что она будет делать. И, честно говоря, мне было

плевать.

Я не спала много. Я провела достаточно времени лежа в кровати, таращась в

потолок, размышляя над тем, насколько хуже станет проблема с моим доверием после

Макса. Оно уже было повреждено, до того как он появился в моей жизни, а теперь он

покинул ее, его след оставил путь эмоционального уничтожения.

Я даже не думала, что смогу разделить насколько мои чувства были злымыми или

насколько сильно становились печальными. Это была ужасная смесь.

Я выключила свой телефон, когда приехала домой, и не включала до дня субботы.

Я ждала, что Макс постучит в мою дверь, но это так и не произошло. Может он просто

сдался. Может, это все к лучшему.

В субботу утром я погуглила Лизу Кэрроу. Она была восходящей звездой мира

телесериалов. Я никогда ни один из них не видела, поэтому я не имела понятия, кто она

такая. На ее странице HMDb не было заполнено ни одного достижения. Но там было

много фотографий, и она была поразительно великолепна. Мое сердце защемило, когда я

подумала о Максе на ней, трахающего ее так же, как и меня, или она на нем, оседлала его.

Она была на четвертом месяце беременности, поэтому возможно, что Макс не спал

с ней с того времени, ну, до встречи со мной. Я не могла это узнать, не имело значения, что

бы он сказал. Он с ней просто из-за того, что он отец? Или он все еще спит с ней?

Я не могла найти больше ни одной истории или слухов, указывающих на кого-то

еще, кто мог бы быть отцом. Меня чуть не вырвало, но к счастью, я ничего не ела весь

день.

Я закрыла лэптоп и легла на кровать, снова уставившись в потолок. Мне нужно

закрыть глаза и поспать, но любая надежда на сон улетучилась, когда в дверь моей

спальни постучали.

– Оливия?

Это голос Кристал.

– Да?

– Могу я войти?

Дерьмо. Нет, мне нужно побыть одной сейчас. Именно это я должна была сказать,

но я была не уверена в том, что это что-то изменило бы. Когда я не ответила, она сказала,

что у нее есть кое-что, что нужно мне передать.

Я встала и открыла дверь. Кристал стояла отдохнувшая и красиво одетая. Я не

ожидала этого. Она протянула мне большой конверт, упакованный в бумагу, с моим

именем на нем.

– Это было на крыльце.

Мое имя определенно было написано почерком Макса.

– Спасибо, – сказала я.

– Ты в порядке?

– Да, все в порядке. Можно я посмотрю что там.

– Хорошо, ну, я собиралась уходить, так что увидимся позже.

Я закрыла дверь и пошла обратно в кровать. Конверт был толстым и тяжелым. Я

должна открыть его прямо сейчас? Не обязательно, подумала я, но я просто должна

увидеть.

Я открыла и вытащила то, что выглядело, как сценарий фильма, – напечатанный, и

скрепленный двумя зажимами, как обычно бывает.

Поверх страницы была прикреплена записка:

Оливия.

Пожалуйста, прочти это. Я написал этот сценарий, когда мне было 22, но фильм

так никогда и не сняли. Я никогда не подозревал, что встречу кого-то, будет похож на

главную героиню, которую я создал в этом сценарии. Потом я встретил тебя. Прочти

это и ты поймешь.

Ты должна позволить мне объяснить все, что произошло на этой неделе. Я не

собираюсь просто так сдаваться. Надеюсь, что и ты тоже.

Макс.

Я провела следующие два часа, читая сценарий. Я никогда не читала ни одного

прежде, поэтому это был мой первый опыт чтения чего-то в таком формате. Большая часть

этого была диалогом, блестящим диалогом. Это была красивая история любви, – парня,

который начал ощущать себя потерянным в жизни, и девушки, которая появилась и

показала ему, что несмотря на большое количество циников, она не была одной из них.

Она была настоящей. Она была искренней. Она не была развращенной миром, как парень

к этому привык.

В начале сценария есть абзац, который объяснял мотивацию главной героини,

слова, написанные почерком Макса: «Чудная Девушка Мечты». Мне стало интересно, что

это означает, поэтому я погуглила и улыбнулась, когда выяснила, что это был термин,

который использовали для описания главной героини в одном из моих любимых фильмов:

«Элизабеттаун».

Я люблю эту историю и люблю персонаж, который сыграла Кирстен Данст. Я

вспомнила первый раз, когда увидела его, думая, что это самый странный и романтичный

фильм, который я когда-либо видела. Там были все жизненные ситуации, но в

действительности это была сказочная история любви и история о мужчине, который нашел

себя…при помощи девушки, которая появилась из ниоткуда просто в правильно время.

Когда я добралась до конца сценария, там была записка от Макса, указывая мне на

тот абзац, просто на случай, если я его пропустила. Он написал:

Ты понимаешь, почему я не снял этот фильм. Кое-кто уже снял подобный этому.

Но он все равно остается самой любимой вещью, которую я написал. Ты единственный

человек на планете, кто видел это.

М.

Насколько бы я не любила и не восхищалась ей, я никогда бы в действительности

не подумала о себе, как о персонаже «Элизабеттауна» Но может для Макса, я именно

такой и была.

Его девушкой мечты.

Это он хотел сказать мне.

Черт возьми. Я сбежала слишком быстро. Я не дала ему шанса объясниться. Может

быть, ничего не было из этой истории. Может быть, это просто очередной таблоидный

мусор бульварной журналистики.

Я почувствовала себя такой идиоткой. Я, по крайней мере, должна была позволить

Максу все объяснить. Я просто должна была.

Я порылась в поисках телефона, включила его, и набрала его номер. Я прождала

только три гудка…

….а потом он ответил:

– Привет, девушка мечты.

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ…