Текст книги "Обольстительный выигрыш"

Автор книги: Кейси Майклз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 11 страниц)

Кайл, приняв, очевидно, второе важное решение в своей жизни – первое было жениться на Молли, когда подрастет, – полез в карман своей куртки, вытащил огромный ключ и открыл ворота незнакомцу. Довольный успехом, Бью надел шляпу, вскочил на сиденье повозки, насколько ловко это может сделать человек с одной здоровой рукой, стегнул лошадей и въехал в ворота. Кайл бежал впереди. Бью подумал, что хотя парень и не обладает большим умом, свое дело он знает.

Повозка остановилась, Кайл подбежал к лошадям. Бью спрыгнул с повозки на дорожку аллеи и бросил взгляд на дом, в котором родился. Все было так, как рассказывала ему в детстве Бриджит: необыкновенно красивое место. Построенный менее ста лет назад особняк Уинзлоу – нет, мысленно поправил он себя, особняк Ремингтон – поражал своим великолепием. Четырехэтажное здание было сложено из розового кирпича с отделкой из дерева, выкрашенного в белый цвет. Портик высотой в два этажа расположен посредине перекладины в виде буквы Н, его изящные линии вызывали восхищение замыслом архитектора.

Бью медленным взором окинул дом, любуясь аллеей, фонтаном, находившимся в центре аккуратно подстриженного газона. Низкие бортики фонтана в виде рыбы украшали яркие цветы.

Бью заломил шляпу на макушку, его темные кудри упали на лоб. Уперев правую руку в бедро, он задорно улыбнулся и сказал:

– Я умер и вознесся на небеса.

– Пока еще нет, мистер Ремингтон.

Бью сразу узнал голос мисс Розалинды Уинзлоу, раздавшийся у него за спиной. Он обернулся и увидел девушку, стоявшую в дверном проеме с охотничьим ружьем в руках, длинный ствол которого был нацелен ему в сердце.

– Если только вы не покинете мои владения в ближайшие десять секунд, – продолжала она, убедившись, что он обратил на нее внимание, – я была бы счастлива выполнить первую часть вашего заявления. Вторую часть я оставляю Господу Богу, который примет вас, несомненно, с большей радостью, чем я.

В этот момент Боумонт Ремингтон, не думая о своей бессмертной душе, принял решение жениться на мисс Розалинде Уинзлоу. Ему оставалось только одно – предотвратить выстрел, чтобы сделать этой необычной девушке предложение.

Глава 5

Бью был переполнен идеями, как лишить мисс Уинзлоу опасного оружия. Он быстро отбросил связанные с применением силы или с прямой конфронтацией. По сути, за пять секунд он рассмотрел и отбросил около десяти идей, выбирая, как безболезненно для обоих изъять из рук Розалинды ружье. В самом деле, вдруг оно выстрелит! И ей, бог знает почему, удастся попасть в цель!

– Доброго вам утречка, мисс Уинзлоу, – радостно воскликнул он, снимая шляпу и отвешивая поклон. Он поступал вопреки совету Уодроу – вспомнил язык своей юности. – Прекрасный денек для смерти.

Розалинда нахмурилась, смущенная откровенностью Бью так же, как и его внешне хладнокровным отношением к своей судьбе. Ему полагалось бы разбушеваться или, наоборот, пасть на колени и умолять сохранить ему жизнь. Может, он не понял? Дуло охотничьего ружья дернулось, прежде чем она успела нацелить его ему в сердце. Конечно, он все понял, негодяй. Он блефует! Если он хоть на миг подумал, будто ему удалось обмануть ее своим хладнокровным заявлением, то его ждет суровое разочарование.

– Смерти, мистер Ремингтон? – ответила она, собираясь с силами. – Значит, вы понимаете, что я готова выстрелить из этого оружия?

Бью сделал пару осторожных шагов в ее сторону, не отрывая своих смеющихся синих глаз от ее лица. Сражение началось, но оно приобрело иные нотки. То было сражение двух умов. С каждым мгновением ему все больше и больше нравилась эта молодая женщина. Он отметил для себя, что ее волосы выглядели очаровательно. Солнечный свет создавал ареол вокруг распущенных светлых локонов.

– Я признаю все, мисс Уинзлоу, за исключением поражения. Я вернулся домой после многолетнего отсутствия, и если бы мне пришлось закончить мое воссоединение с этой землей, пролив свою кровь, так тому и быть. Смерть от вашей очаровательной руки стала бы моим последним благословением. Делайте свое дело, дорогая противница, – сердечно предложил он, отведя правую руку в сторону, словно призывая ее выстрелить в него. – Я больше ничего поделать не могу.

Ствол охотничьего ружья опустился на широкие ступени.

– Ах, горе мое, – с некоторым раздражением промолвила Розалинда, вручая ружье хихикающей Молли. – Нет ничего более грустного на свете, чем шумный ирландский страдалец, даже если он заявляет, что по рождению – англичанин. Идите сюда, мистер Ремингтон. Полагаю, нам нужно кое-что обсудить, если пообещаете мне не обременять наш разговор жалобами и бессовестной лестью.

Бью тонко улыбнулся, едва сдерживаясь, чтобы не ударить себя в грудь с победным кличем, поднялся по лестнице, перескакивая через две ступеньки. Он последовал за Розалиндой Уинзлоу – постоялицей или будущей женой – через холл, выложенный зеленой и белой плиткой, и вошел в салон на нижнем этаже, меблировка которого немедленно заставила его ощутить себя здесь неуместным гостем.

Когда Бью перевел взгляд с мебели, обитой розовой и зеленой тканью, на изящных фарфоровых пастушек, стоящих на каминной полке, вазы, полные весенних цветов, занавеси на высоких окнах, выходящих во внутренний дворик, то осознал, что, хотя по закону это его дом, он выглядит странно в этой дамской комнате и чувствует себя так же уютно, как бегемот в мышиной норке.

– Ах, присядьте же, пожалуйста, мистер Ремингтон, – раздраженно предложила Розалинда, сердясь на себя за то, что у нее перехватило дыхание. Боумонт Ремингтон оказался таким огромным, что заполнил собой всю комнату, от одного его присутствия здесь, казалось, не хватало воздуха. – Я позвоню, чтобы принесли лимонад, и мы сможем перейти к делу. Молли! – крикнула она в сторону холла. – Ты назначена на роль дуэньи, если помнишь. Иди сюда, будь так добра.

– Да, мисс. Сейчас, мисс. Вот и я, мисс, – сказала Молли, делая реверанс. Она направилась к креслу с высокой спинкой, стоящему в углу, так медленно, что это разгневало ее хозяйку, а у Бью вызвало улыбку.

– Привет, Молли, – сказал он, подмигивая служанке. – Хочу заметить, что тебе очень к лицу это платье.

Комплимент вызвал яркий румянец на щеках Молли, награда, к которой присоединилась еще одна – он заметил, как от его слов Розалинда тоже зарделась. Бью оказался прав относительно того, как будет выглядеть эта странная девица, если ее умыть и переодеть. Все еще легкая как перышко – ветер дунет, и она улетит, – сейчас, одетая в муслиновое платье и с распущенными волосами, она гораздо больше отвечала его представлениям о леди. Уже не первой молодости, мисс Розалинда Уинзлоу все еще привлекательная особа, а познав любовь мужчины, она еще и округлится.

– Риггз скоро подаст чай, – произнесла Розалинда, не сознавая, что Бью смотрит на нее оценивающим взглядом.

Она присела на краешек деревянного стула, а Бью предложила расположиться на диване. Он благодарно кивнул и опустился на мягкие диванные подушки. Колени Бью оказались на уровне подбородка, а повязка на руке делала его трогательно беспомощным.

– Ради всех святых, – воскликнул он, пытаясь освободиться. – Эти подушки меня задушат.

Мысленно видя перед собой доску, Розалинда разделила ее жирной чертой и на одной стороне записала большой плюс в свою пользу, полагая, что нанесла Бью сильный удар и существенно сравняла их шансы в игре. Диван, хотя и выглядел удобным, давно превратился в ловушку для непосвященных. Вид противника, зажатого в диванных подушках, очень порадовал Розалинду.

Бью хорошо разбирался в военной стратегии, он сразу понял, что ход Розалинды был мастерским, но это не подняло ему настроения. Левая рука на перевязи, а правая по-прежнему упирается в подлокотник дивана, попытавшись выбраться из этого положения, он выглядел бы дураком. Но, притворившись, будто ему очень удобно сидеть, он выглядел бы еще большим идиотом. Когда принесут чай и хозяйка протянет ему чашку, он непременно ошпарится.

Все еще решающий эту дилемму, он заметил, как появился дворецкий – такое заключение о должности этого слуги напрашивалось само собой, поскольку одет он был в униформу дворецкого, а его наряд довершала связка ключей на поясе. Прежде чем Бью успел прийти в себя от удивления, почему, если в доме был сильный мужчина, Розалинда предпочла поставить Молли у входной двери, тридцатилетний светловолосый, красивый, хоть и тощий дворецкий осторожно прошел по комнате и опустил поднос с чаем на низкий столик перед диваном.

Выпрямившись и сложив руки в белых перчатках на груди, дворецкий посмотрел на Бью, вытаращив глаза, и воскликнул:

– О господи! Он такой огромный, правда, мисс? Неудивительно, что Молли так расчирикалась. Что я вижу? Он ранен! – Тут он обернулся к Бью и протянул ему руки. – Вот, сэр, позвольте мне помочь вам. Вам будет гораздо удобнее на диване. Не так ли, мисс Уинзлоу? Непозволительно с вашей стороны так обращаться с гостем. Боже мой!

Бью протянул здоровую руку, не в состоянии издать ни звука, и позволил Риггзу помочь себе подняться на ноги и пройти к другому дивану.

– Так-то гораздо лучше! – удовлетворенно воскликнул Риггз.

Не говоря ни слова, он ловко разложил белоснежные салфетки на коленях Розалинды и Бью, прежде чем налить чай. Розалинда опустила глаза, стараясь скрыть лукавую улыбку, и украдкой поглядывала на Бью, наблюдая за действиями Риггза.

– Спасибо, Риггз, не нужно, – сказала она ровным голосом. – Полагаю, я справлюсь сама. Вы можете идти.

Дворецкий изумленно прижал руку к груди:

– Я что-нибудь не так сделал? Ах, боже! Цветы на подносе с чаем немного завяли, да? Сегодня утром мы все готовились к осаде. Но как же я мог быть таким небрежным? Я сейчас же этим займусь!

Улыбка Розалинды была вполне благожелательной. Если бы она попросила Риггза поступить так, как он только что обещал, она и то не могла бы быть более довольной результатами. Боумонт Ремингтон недоверчиво взирал на Риггза, будто тот был заразным, а сам он такой несчастный, точно зараза непременно перенесется на него.

– Пожалуйста, не беспокойся, Риггз, – невозмутимо сказала Розалинда. – Цветы, как всегда, Очень милые. Нам с гостем нужно обсудить важные дела. Ты ведь меня понимаешь, правда?

Дворецкий всплеснул руками:

– Понимаю ли я? О, как вы снисходительны, мисс Уинзлоу, как заботливы, беспокоясь о моих чувствах. – Риггз низко поклонился ей. – Я поражен вашей добротой. Пожалуйста, извините мне мою дерзость. Я сейчас же удаляюсь. Ваш гость останется на обед? Мне хотелось бы точно знать, нам нужно успеть приготовить как можно больше блюд, чтобы удовлетворить аппетит мистера Ремингтона.

– Я сообщу тебе, – коротко ответила Розалинда, смягчая свои слова милой улыбкой. – Спасибо, Риггз.

Дворецкий низко поклонился мисс Уинзлоу и нахмурившемуся Бью, резко повернулся на каблуках и вышел уверенным шагом из салона. Бью посмотрел ему вслед, потом перевел взгляд на Розалинду, сощурив глаза.

– Знаете, кто этот парень? – ревниво спросил он.

– Риггз? – уточнила Розалинда, нахмурив брони. – Полагаю, он англичанин, мистер Ремингтон, хотя родился и вырос он не здесь, в Восточном Суссексе. Риггз удивительный человек, хотя и склонен волноваться по пустякам, мне приходится щадить его чувства. Молли говорит, что он сентиментален, как все старики. Вы пьете чай с молоком и сахаром, мистер Ремингтон?

– Разумеется, нет, – быстро ответил Бью, мечтая оставить ее в неведении. Он резко встал, ему захотелось показать, что он настоящий мужчина и ему чужды излишние переживания. – Я вообще не пью чай, если только не болен. Я вижу стол с напитками, мисс Уинзлоу. Не будет ли слишком большой дерзостью с моей стороны, если я налью себе бокал вина?

– Будет, но сомневаюсь, что это повлияет на ваше решение, мистер Ремингтон, – произнесла Розалинда, наливая себе горячего чаю. – Когда вы утолите жажду, может быть, захотите посмотреть документы на право владения этим домом.

Все мысли о том, чтобы выпить бокал вина в своем доме, исчезли в одно мгновение.

– Ваши документы, мисс Уинзлоу? Простите, что я так удивился. Документы на поместье Уинзлоу лежат у меня в кармане, мадам.

Рука Розалинды едва заметно дрожала, когда она поставила чашку на поднос.

– Да, убеждена, что так и есть. Документы на поместье ваши, но хозяйка дома я. Предполагаю, что вы ошеломлены успешным захватом собственности Нила и не прочитали документ?

Бью полез в карман сюртука и вытащил документ, быстро пробежал его глазами в поисках подходящей информации. Он дважды прочитал проклятый параграф, потом поднял взгляд от страницы и посмотрел на Розалинду.

– Это дьявольских рук дело, моя дорогая? – промурлыкал он. – Не стоит вытаскивать ваш документ – я вам верю. Мое поместье – ваш дом. Ваш брат, наверное, веселит весь Лондон.

– Могу себе представить, насколько, – ответила Розалинда, сердясь на себя за сочувствие к этому человеку, который еще вчера был так доволен собой, что восстановил справедливость, как он это понимал. – Ему удалось огорчить нас обоих. Без земли у меня не будет доходов, на которые можно жить. Вам без дома нет смысла владеть землей, если только не по сентиментальным причинам.

Она встала, отложила салфетку.

– Я могу только предложить, чтобы вы позволили мне приобрести у вас землю. Признаюсь вам, я смогу это сделать, только если ваши условия будут великодушвыми.

Бью, собравшись с силами, вспомнил прежние мысли, которые у него возникли, когда Розалинда нацеливала ружье ему в грудь.

– Или я могу купить дом, предоставив вам возможность поселиться где-нибудь в другом месте, – предложил он, заранее уверенный в ее ответе.

– Такое предложение неприемлемо, мистер Ремингтон, – возразила Розалинда, как он и ожидал. – Здесь был мой дом на протяжении последних лет, и только здесь я хочу жить. Мне здесь нравится, и мои слуги испытают смятение, если я их оставлю. Нет, будет так, как я уже сказала, я куплю у вас землю.

Бью сел на диван, не обращая внимания на то, что хозяйка дома оставалась стоять.

– Если я откажусь, мы так и будем топтаться на одном месте, мисс Уинзлоу? Видите ли, мне показалось, что ваш брат, помимо того, что стал беднее на сорок пять тысяч фунтов, так или иначе больше всех выиграл в этой истории. Возможно, я позволяю себе слишком много, но, думаю, он получил огромное удовольствие, зная, какое неудобство он доставил свой сестре, почти лишив ее собственности. Разве не прекрасно было бы, если бы мы с вами обернули все против него?

Розалинда села, лукаво глядя на Бью.

– Сомневаюсь, что меня расстроило бы, если бы я окатила холодной водой счастливого Нила. Продолжайте, мистер Ремингтон. Вы меня заинтересовали.

Глава 6

Бью решил действовать решительно. Он понимал, что не стоит кидаться в бой сломя голову. Если он сейчас заявит, что им с мисс Уинзлоу нужно пожениться, чтобы вставить Нилу палки в колеса, скорее всего, его отправят восвояси. Кроме того, хоть это и кажется разумным решением на данный момент, хочется ли ему на самом деле приковать себя к женщине, с которой он едва знаком? Мисс Уинзлоу довольно хорошенькая, признался себе Бью, и могла бы пробудить в нем желание опекать ее, если бы он не верил в то, что она могла бы командовать армией если не с оружием в руках, то своим острым язычком и острым умом. Да у него и не было большой надежды на взаимную любовь. Он слишком груб, необразован, привык к своему образу жизни, чтобы даже помыслить, будто он из тех мужчин, которые привлекают женщин такого происхождения и воспитания, как Розалинда Уинзлоу. Но она – Уинзлоу, их семьи были заклятыми врагами, хотя он до сих пор никакой враждебности по отношению к ней не ощутил. Неужели поместье настолько важно для него, что он собирается всерьез рассматривать женитьбу на одной из Уинзлоу?

Бью оглядел огромную комнату, обставленную с большим вкусом и изяществом. Он подумал, что если и остальные помещения в доме столь же уютны и красивы, он бы с удовольствием мог здесь жить. В конце концов, это его наследство, место, где он родился. Его родители, как рассказывала Бриджит, были очень счастливы здесь, их прах покоится где-то на территории поместья. Его ограбил, лишил дома один из бессовестных Уинзлоу, обманувший безутешного человека. Двенадцать лет Бью считал, что он совсем другой человек, а двадцать три года, два месяца и шесть дней он жил ожиданием момента, когда сможет вернуться в этот дом. Мог бы он жениться на Розалинде Уинзлоу ради того, чтобы завладеть домом и землями? Вполне возможно, но ему нужно сделать этот шаг очень осторожно.

– Мистер Ремингтон? – окликнула его Розалинда, смущенная длинной паузой в их странном разговоре.

Сначала он был так разговорчив, ему не терпелось поделиться с ней своими мыслями. Так было и вчера, когда они впервые встретились, и этим утром, когда Бью обещал забрать ее имущество с помощью Нила, поэтому его молчание казалось неуместным. Не то чтобы она могла сказать, будто знает этого человека. Одет по последней моде, вещи хорошо сидят на нем, кажется, он переходит от городской английской фальши к широкой ирландской открытости с простотой, приобретенной с большим опытом. Стоит ли ей верить в историю о потерянном на долгое время Ремингтоне, или она жертва жестокого обмана, мошенничества, задуманного, вероятнее всего, при потворстве ее брата? Похоже на него, послать в поместье Уинзлоу самозванца, снабдив его документами Нила и трогательной сказкой с целью лишить ее прав владеть домом. Но зачем Нилу делать это? Он никогда не хотел иметь ничего общего с поместьем Уинзлоу, кроме как получить свою долю доходов с него. Эта заноза не давала Розалинде покоя последние пять лет и делала брата нежелательным гостем здесь в те редкие случаи, когда он проезжал по этой местности по пути в какое-нибудь интересное место. Нил всегда вел себя так, будто поместье Уинзлоу и его сестра не существуют.

– Мистер Ремингтон, с вами все в порядке? – спросила она, решив, что не будет судить ни о чем, пока не услышит больше от этого человека. Как учил ее отец, не имеет смысла гадать, пока ты не будешь владеть всей информацией. – Вы хотели предложить какой-то план, который мог бы помешать моему брату?

Бью заставил себя вернуться к действительности, не зная с чего начать разговор. Он наклонился вперед, сидя на диване и не сводя взгляда с лица Розалинды, готовый оценить ее реакцию или увернуться, если она решит запустить ему в голову чашку с чаем.

– Ваш брат меня не любит, мисс Уинзлоу, – осторожно начал он. – Ему не нравится, что я обыграл его в карты, он был недоволен, когда я ему сказал, что он плохой человек, и облегчил его состояние на значительную сумму. Нил вообще не любит проигрывать.

Розалинда опустила ресницы, намеренно избегая взгляда сияющих синих глаз Бью, казавшихся такими честными, открытыми, внушающими доверие.

– Да, полагаю, мы можем заключить, что в этом смысле вы правы. Нил никогда не умел достойно проигрывать. Однажды я обыграла его в шахматы, так позже он проник в мою комнату и разбил вдребезги коллекцию хрустальных бабочек, а потом обвинил в этом служанку. Я бы меньше возненавидела его, если бы он признался в своем поступке, и никогда не рассказала бы об этом родителям. После разговора со служанкой отец выпорол Нила розгой, которую взял у наставника. Это лишь маленький пример из детства. Да, мой брат вас не любит, а у меня же он вызывает отвращение. Продолжайте, мистер Ремингтон.

Бью пришел в замешательство на некоторое время, после слов Розалинды он невзлюбил Нила еще больше, чем раньше, желание опекать сестру этого человека увеличилось. Его интерес к мисс Уинзлоу возрос, особенно теперь, когда косые лучи полуденного солнца образовывали светящийся нимб вокруг ее головы, подчеркивая высокие скулы и маленькую ямочку на подбородке.

– Точно, мисс Уинзлоу! – воскликнул Бью, приходя в волнение от этого разговора и догадываясь, как повернуть дело в свою пользу. Он столько лет жил своим умом, что ему не составляло труда обернуть происходящее как можно выгоднее для себя. – Зная, что Нил натравил нас друг против друга, вызвав неразрешимые противоречия и поставив в неловкую ситуацию, ваш брат остался в тени, с радостью наблюдая, как мы рвем друг друга на части из-за владения поместьем Ремингтон.

– Поместьем Уинзлоу, – прервала его Розалинда, хотя голос у нее был мягкий, задумчивый. – Но вы правы. Нил не должен торжествовать. Не важно, кто из нас окажется победителем в этой борьбе, Нил все равно выиграет, потому что омрачит любую победу знанием того, что мы, в отличие от него, – невинные жертвы. – Она бессильно откинулась на спинку стула. – Нил родился не в этом доме, мистер Ремингтон. Ему нужно было жить в Риме во времена правления Нерона.

– Нерон пал, мисс Уинзлоу, – напомнил ей Бью, он ведь был довольно образованным человеком. – Теперь, когда мы обсудили везение вашего брата, давайте поговорим о его невезении. Если мы поступим не так, как он от нас ждет, не станем драться друг с другом за владение Рем… этим имением, это поразит Нила Уинзлоу до глубины его черной души, правда? Если бы мы нашли мирное решение проблемы и об этом узнал бы ваш брат, которому я существенно облегчил его карманы, ему пришлось бы плохо.

Розалинда прижала руки к щекам, в голове у нее царил сумбур.

– Но как мы это сделаем? Поместье Уинзлоу – мой дом, мистер Ремингтон. Нил проиграл вам право на владение землей. Я даже не стану обсуждать ваше вчерашнее заявление о том, что мой отец поступил нечестно, выиграв имение у вашего отца, потому что это ни на йоту не поможет нам сейчас, правда? На этот вопрос нет ответа, нет возможности достичь решения нашего конфликта, удовлетворяющего обе стороны.

Теперь самое время. Бью почувствовал это, как и всегда, когда наступал момент тащить карту или сократить свой проигрыш и ждать другого дня. Его врожденное и хорошо развитое чувство времени не оставляло его и в войну. И сейчас, он был уверен в этом, оно не подведет его.

– Ах, никогда не говорите так, дорогая мисс Уинзлоу, – протянул он, позволяя своему английскому, который стал для него привычным в период зрелости, немного уступить мягкому ирландскому акценту юности. – Как я уже поверил в глубине души, Господь поможет нам.

Взгляд Розалинды обратился на Молли, которая восторженно хлопала ресницами, услышав оптимистические слова Бью. Она напряженно выпрямилась. Одно дело говорить с мягким ирландским оттенком о Боге и произвести впечатление на глупую девчонку, такую, как Молли, и совсем иначе думать, будто Он может изменить ее решимость, ум, чувство самозащиты такой странной тактикой.

– Я согласилась бы исключить из нашей дискуссии возможное вмешательство Царя Небесного, мистер Ремингтон. Кроме того, если Господь пожелал бы, он давно уже поразил бы молнией Нила и избавил нас от этой неприятной встречи. Поскольку он предпочел этого не делать, я не хочу просить его о помощи сейчас, а полагаюсь на собственный ум.

Бью услышал, но пренебрег предостережением в тоне Розалинды, намеком на гнев, который слышался в ее речи. Он был ближе к цели, намереваясь нанести удар.

– Согласен с вами, мисс Уинзлоу, – подмигивая, сказал он. – Господь помогает тем, кто помогает себе сам. Хорошо, я изложу свою мысль более ясно, потому что вижу, вы не из тех женщин, которые предпочитают скрывать правду. Выходите за меня замуж, мисс Уинзлоу. Мы оба получим то, чего хотим.

Розалинда раздумывала над неожиданным предложением Бью, которое позволило бы им обоим выиграть, а ее брату проиграть. Она проигнорировала глубокий вздох Молли. Что это было? Удивление, испуг, несогласие, конечно, не восторг! Розалинда посмотрела на Бью, стараясь не моргнуть, запрещая себе проявить какие-либо эмоции. Он сошел с ума? Разве он не видел ее? Неужели забыл, что ей уже двадцать пять? Почти двадцать шесть! Как он не понимает, что она старая дева, даже если терпеть не может белые накрахмаленные чепцы, которые лежат там, наверху, в ящике ее комода? Мистер Ремингтон настолько слеп и не замечает, что она уже не так молода, хороша собой и далека от образа послушной юной мисс, которых предпочитают богатые, красивые джентльмены вроде него? Он с ней играет, заставляя ее соблазниться замужеством, чтобы лестью выманить у нее документы, намереваясь очаровать ее своими смеющимися синими глазами, стройной фигурой, обаятельной улыбкой?

– Выйти замуж за вас? – наконец промолвила Розалинда, в душе ругая себя за легкую дрожь, которая слышалась в ее голосе. – Вы, должно быть, шутите, сэр. Я не собираюсь выходить замуж. Никогда.

Бью ощутил запах победы. Светлые волосы Розалинды источали пьянящий аромат фиалок. Он встал с дивана и посмотрел на девушку, гадая, чем вызван блеск ее огромных зеленых глаз – слезами или восторгом. Бью прекрасно осознавал, что умен и хорош собой. Нужно учесть его состояние, немалую сумму денег, которую он накопил во время своих путешествий. Его можно считать хорошей партией, если не обращать внимания на довольно бурное прошлое и тот факт, что свое состояние он по большей части выиграл за карточным столом, а не приобрел обычным способом, то есть не унаследовал от мирно почивших родственников.

– Понимаю, мисс Розалинда. Женитьба не входила и в мои планы, по крайней мере, до сих пор. Не буду вас обманывать, преклонять колено и клясться в вечной любви женщине, с которой едва знаком, не забывайте, что вы – сестра моего врага. И все же логичное решение нашей проблемы – брак, возникший благодаря любви к поместью, а мотив – лишить навсегда зубов Нила Уинзлоу, так как я уверен, что вам не доставило удовольствия такое странное разделение собственности – сколько времени вы его делите? Пять лет?

Розалинда закусила нижнюю губу, с трудом справляясь с неожиданным переходом от ирландского выговора к правильному английскому языку.

– Брак по расчету?

Бью скрыл торжествующую улыбку, которая могла бы разрушить его работу за последние полчаса и отодвинуть их переговоры на недели.

– Совершенно платонический, мисс Уинзлоу, как определяли греки подобные союзы. Мы не знаем друг друга, да? У меня еще осталось немного совести, хотя известно, что я и выигрывал пару раз за карточным столом. Вы молодая женщина, утонченная, с хорошим вкусом, я скорее отказался бы от своих притязаний на эту землю, чем пугал бы вас требованиями, которые стал бы, будь я наглецом, предъявлять в этот миг нашего знакомства.

У Розалинды задрожал подбородок, глаза наполнились слезами. После смерти отца она чувствовала себя очень одинокой. От Нила помощи ждать не приходилось, он только выкачивал деньги из поместья и решительно отказывался передать ей права на него, несмотря на то, что оба знали, отец хотел бы, чтобы брат именно так и поступил. Было нелегко управлять поместьем, временами она желала ненадолго сбежать в Лондон, восстановить прежние знакомства, которые отошли в прошлое, по мере того как ее подруги времен юности выходили замуж и рожали детей.

He то чтобы Розалинда проводила свои дни, сожалея о том, чего у нее нет. Ей было чем заняться в поместье Уинзлоу, помимо повседневных забот. Она любила читать, рисовать, недавно увлеклась раскопками. Ей нравилось копаться в земле, составлять описание своих находок, сочинять истории обо всем, что она нашла. Розалинда тайно мечтала в один прекрасный день опубликовать свои произведения.

Розалинда не в силах была покинуть поместье Уинзлоу. Она не могла это сделать и сомневалась, что Боумонт Ремингтон готов развернуться и уехать из дома, в котором он родился, только потому, что он проигран без его ведома еще в детстве. Ах, нет. Не Боумонт Ремингтон. Не этот высокий, сильный человек, который возвышался над ней, закрывая солнце, одним своим присутствием захватывая ее дом, хотя всего час назад его тут не было. Он такой же упорный, как и она, возможно, даже больше, ведь он настолько изобретателен.

Если сейчас она отвергла бы его, не приняла его предложение, возможно, он разбил бы палатку в саду, прямо у нее под окном, – на что имел бы право – и стал бы каждое утро махать ей рукой и произносить какое-нибудь чудное ирландское приветствие, досаждая ей до тех пор, пока она не убежала бы в слезах из поместья.

Другая мысль пронзила ее, укрепляя ее решимость. Он предложил платонический союз, брак по расчету. Она не могла заставить себя поверить в его заявление, будто он никогда не планировал женитьбу. Разве ему не хотелось иметь наследника? Неужели он решился на все неприятности, отбирая у Нила поместье Уинзлоу, только ради того, чтобы род Ремингтонов прекратился? Возможно, несмотря на то что он сказал ей, на самом деле Бью планировал жениться и иметь детей до того момента, как почувствовал, что придется ему обменять продолжение своей династии на то, чтобы завладеть имением. Или, что еще хуже, он не собирается никогда по-настоящему жениться на ней? Возможно, она не красавица. Розалинда никогда не была красивой, но она ведь не Медуза горгона, слава богу! Как это он мог предложить ей платонический брак?

Не умея читать мысли Розалинды и будучи настоящим мужчиной, не способным понять такие несвязные и странные с точки зрения логики рассуждения, даже если бы он их узнал, Бью ждал молча, сколько мог, потом, желая помочь, брякнул:

– Возможно, вы хотите, Розалинда, чтобы я изложил свое предложение в письменном виде?

Мисс Уинзлоу кинула на него взгляд, который должен был бы сказать ему, что прежнее везение внезапно изменило ему. Бью не терпелось закончить разговор, пока он не поддался странному искушению запустить пальцы в ее волосы, что он не заметил ее недовольства.

– Не стоит так утруждать себя, чтобы доказать, насколько я для вас непривлекательна, – недовольно бросила она. Бью был так поражен, что лишился дара речи, осознав свой промах. – Я вам и так верю, мистер Ремингтон.

Довольная Молли громко захихикала – теперь у нее есть шанс завоевать сердце отвергнутого Бью. Она любила свою хозяйку, мисс Уинзлоу – истинная леди, но если и была более колючая мисс, то Молли такую встретить не довелось. Конечно, мистеру Ремингтону такая женщина не может понравиться, а Молли более доступна. Она ирландка, как и он. Конечно, она ей ничего дурного не желает. Пусть он женится на мисс Уинзлоу. Для Молли О’Рурк это никогда ничего не значило, он и так поймет, что ему не нужно далеко ходить, чтобы согреться, когда он выберется из холодной постели своей жены. Хозяйка шум поднимать не станет, ей тогда не придется лежать на костлявой спине и раздумывать об Англии. Так всегда говорила мамаша Молли, когда распутный папаша мисс Уинзлоу бывал в поместье.

– Молли, – с досадой воскликнул Бью, хотя он не знал, что на уме у служанки, и не подозревал ничего дурного. Он забыл о присутствии служанки в комнате, а она прислушивалась к разговору, чтобы потом обсудить все с другими слугами. Для него такая неосторожность не характерна. Возможно, его сердце затронуто больше, чем он полагал. – Думаю, мы можем обойтись без твоих услуг. Мисс Уинзлоу позвонит, когда ты понадобишься.