Текст книги "Мэгги нужно алиби"
Автор книги: Кейси Майклз
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]
Глава 4
– Я отказываюсь. Категорически отказываюсь делать что-либо подобное. И надеюсь, что вам, мисс Келли, это достаточно ясно. Если нет, я совершенно четко готов выразить свой протест.
Мэгги смотрела на Сен-Жюста с противоположной стороны стола. Называется, ее герой. Какое разочарование.
– Знаешь, ты бы смотрелся более грозно без нашлепок из туалетной бумаги на подбородке. Тебе еще повезло, что я дала свою старую электробритву, иначе ты перерезал бы себе горло тем одноразовым станком. Что было бы неплохо. Да, и не мог бы ты попридержать свои жалобы? Это белье Кёрка. И оно чистое, черт возьми. Я же не прошу тебя надевать вещи из бельевой корзины.
– Бельевой корзины? – Рот Стерлинга был набит шоколадными хлопьями. – В корзину, мисс Келли, складывают продукты, а не белье.
– Пикничок с неожиданностями. Как оригинально. – Сен-Жюст откинулся в кресле и откусил половину тоста с маслом. – Когда же мы пойдем по магазинам?
Мэгги вздохнула и поставила на стол чашку с чаем.
– Ладно, поняла. Вам нужна одежда. Штаны, обувь, рубашки.
Морщась, Сен-Жюст оторвал кусочек туалетной бумаги от пореза на шее.
– Прежде всего – свежее белье. Мы же не варвары.
– Ага, точно. Только я не ожидала, что вы останетесь до утра, о 5КЭ.С какой. Только вам нельзя в магазин. Особенно в твоем виде, Стерлинг.
– Я предупреждал его, что не стоит надевать этот жилет. Канареечно-желтый. Вы можете себе представить что-то более безвкусное?
– Да? Знаешь, Алекс, сейчас я тебя удивлю, – сказала Мэгги. – Это я сделала так, чтобы Стерлинг любил желтое. Только все равно в таком виде вам нельзя показываться на людях, пока мы не вытряхнем Стерлинга из его одежды.
Стерлинг поперхнулся хлопьями.
– Вы дьявольски безрассудны, мисс Келли, если предполагаете, что я послушно отправлюсь гулять нагишом. Во-первых, довольно прохладно. И я не хотел бы расстраивать дам своим видом.
– Я совсем не это предполагала, Стерлинг. Я думала… О черт, – Мэгги со стуком поставила на стол локти и сжала голову руками. Литературный образ Стерлинга даже вполовину не столь забавен, как нынешний, тот, с которым она говорит.
Но не так-то просто обстояли дела с Сен-Жюстом. Она до сих пор трепетала, вспоминая его холодный взгляд в ответ на просьбу поставить на стол тарелку с яичницей. Можно подумать, она предложила Сен-Жюсту встать на голову и пропеть три куплета «Боже, храни короля». Гордец, сноб, истинный джентльмен начала XIX века.
Он явно утвердил ее на роль персональной горничной. В книге он был единственным героем, но в ее доме оказался не столь романтичен. Читатели не сходили бы с ума от Сен-Жюста, если б узнали, как он ждет, что его обслужат с головы до ног. Мэгги собралась немного изменить характер Сен-Жюста в следующей книге. Оставить чуть меньше от Питера О'Тула и добавить немного Бена Эффлека.
– Послушайте, – Мэгги снова подняла голову, – если вы остаетесь здесь – а я так чувствую, что остаетесь и как минимум до тех пор, пока дело касается меня, – мы должны договориться. Начнем с того, что командую я. Я – начальник. Командир. И я устанавливаю правила. Согласны?
– Сен-Жюст, – Стерлинг посмотрел на своего товарища, – у тебя опять ходят желваки на скулах. Видите, мисс Келли? Это дурной знак. В последний раз я наблюдал такое, когда он уложил лорда Альтона. Помнится, выбил ему два зуба.
– Нет, все в порядке, Стерлинг, – минут через пять проговорил Сен-Жюст, откладывая тост и поднося ко рту салфетку, которую он назвал «изобретением низкопробного демона». – Мисс Келли совершенно права. Мы, конечно, не столь наивны, но все же находимся на незнакомой территории, возможно, даже опасной. Кто знает, какие ужасы поджидают нас. Вероятно, нужно позволить мисс Келли руководить нами, пока мы не освоимся. Побольше информации и чистого белья, если не возражаете.
– Правда? – Мэгги осторожно посмотрела на него. – Ты действительно замолчишь и позволишь мне управлять этим цирком?
– Цирком? – спросил Стерлинг. – С шатрами и тому подобным? Откуда 5К6. • •
– Стерлинг, – одновременно воскликнули Мэгги и Сен-Жюст, и сконфуженный джентльмен благоразумно вернулся к своим шоколадным хлопьям.
Мэгги сделала движение, чтобы встать. Сен-Жюст немедленно обошел стеклянный столик и отодвинул ее стул, даже Стерлинг – с полным ртом хлопьев – вскочил на ноги.
Что ж, неплохо. Она придумала воспитанных героев. Последний ее малознакомый ухажер прошел вперед и даже хлопнул дверью, угодив Мэгги по носу. Его звали Роберт Куигли, так что она смаковала его убийство в романе, который писала сейчас. Быть писателем гораздо удобнее, чем даже появляться на службе в банном халате.
– Благодарю, Алекс. – Мэгги направилась в гостиную с чашкой чая, Сен-Жюст шел следом. – Знаете, мы можем все заказать и по Интернету. – Она уселась за компьютер. – У Ральфа Лорена[10]10
Ральф Лорен (р. 1939) – американский кутюрье.
[Закрыть] есть своя страница. Да вообще у многих дизайнеров.
– Уверен, вы знаете, о чем говорите, мисс Келли, но боюсь, я не понимаю вас.
Она повернулась на кресле и улыбнулась ему.
– Откуда же вам понимать? – Она раскинула руки. – Что вы знаете обо всем этом? О моей квартире, об этом мире, обо мне?
– Вы нервничаете, мисс Келли, – отметил Сен-Жюст и сел на диван лицом к столу. – Я могу развеять ваши опасения. Мы со Стерлингом все время были в вашей голове. Мы там родились, выросли и стали реальными. Мы постепенно узнавали мир, и, откровенно говоря, нам захотелось большего. Правда, кое-что можно было и не знать. Например, о вашем неподдельном расстройстве по поводу груди, которое я нахожу совершенно неоправданным.
– Спасибо. Нет! Не спасибо. Но я бы поблагодарила вас, если бы вы держались подальше от моей головы.
– Не стоит благодарности, ведь мы и так здесь. Должен ли я снова доказывать это, Фома Неверующий?
Дрожащими руками Мэгги прикурила. Она верила ему. Может, потому, что сама писала романы и придумывала сюжеты. А может, не было никаких оснований не верить.
– Докажи. Мне нравятся твои доказательства.
– Конечно. Закройте глаза, мисс Келли, и скажите первое, что вам придет в голову, из нового романа «Дело пропавшего денди». Держу пари, вы не сможете.
– Из моей новой книжки о Сен-Жюсте? Естественно, смогу. – Мэгги задумалась и моргнула. Посмотрела на Сен-Жюста. – Хотя… не помню.
– Конечно, моя дорогая. Мы со Стерлингом уже вне вашего воображения.
– Но… но я же помню, кто сделал желтый любимым цветом Стерлинга. Я помню все.
– Вы помните то, что уже написали. Но не будущие книги. Теперь искра вдохновения находится у нас. А у вас есть талант и груда информации.
– Но разве так можно? – Мэгги замерла. – Это… это воровство.
– Едва ли. – Он поднял правую руку, вскользь осмотрев свои отполированные ногти. – Вы же помните, что подарили мне ум, не так ли? И я не просто реагирую на события, как Стерлинг. Я действую. Однажды я понял, что готов, и начал действовать. Из инстинкта самосохранения, прежде чем покинуть ваш разум и появиться в этом приятном окружении, я убедился, что мы со Стерлингом все вычистили. Вы не обнаружите ни одной новой идеи для романа о Сен-Жюсте, если нас не будет с вами в буквальном смысле. Мы с вами неразделимы, мисс Келли. Мы сотрудники. Соучастники преступления. Герои-единомышленники. – Он посмотрел на нее и сверкнул улыбкой Вэла Килмера.
Мэгги вскочила на ноги и принялась мерить шагами комнату. Сен-Жюст тоже поднялся. Идеальный джентльмен, черт бы его подрал.
– Пропавший денди, пропавший денди. Погоди-ка… Вас со Стерлингом пригласили на одну вечеринку… нет! Я же перенесла ее в Лондон. Да? Боже, я не могу вспомнить! – Она в бешенстве металась по комнате и смотрела на плод своего воображения. – Что ты наделал? Что, черт возьми, ты наделал?
– Наделал? Я просто такой, каким вы придумали меня, мисс Келли. Я позаботился о себе и Стерлинге. Он добрая душа, но все же простоват, не находите? И хотя я согласен с вашим желанием – как вы там сказали? – быть командиром, вы должны знать следующее. Если мы ничто без вас, то и вы без нас тоже ничто.
Мэгги схватилась руками за живот.
– Мои книги… моя карьера… Боже мой. Так не бывает. Нет, такого просто не может быть!
– Полно, мисс Келли, бросьте. Вы же мужественны до мозга костей, и я говорил это Стерлингу не раз. Именно поэтому я был так уверен, что вы очень близко воспримете нашу новую… Можем ли мы назвать это нашей новой реальностью? Да, так будет понятнее для вас. Хотя почему люди тратят время и деньги на чтение чужих мыслей о том, как достичь мира в душе или внешнего благосостояния, остается загадкой для меня, величайшего сыщика-любителя эпохи Регентства. Особенно я не люблю книгу, написанную доктором Бобом Челфонтом «Люби и будь свободным».
Мэгги показалось, будто ее фантазия и красноречие куда-то подевались, она только смотрела на Сен-Жюста и повторяла:
– А? А? А?
– «Люби и будь свободным», мисс Келли. Вздор. Как вы могли читать такую чепуху? Я заснул на середине главы, потому что не мог больше терпеть эти нелепые тесты и упражнения. В это время вы страдали от недостатка вдохновения, не правда ли? И так продолжалось, пока вы не закончили эту книгу. Зачем проходить тест, чтобы узнать, счастлив ли ты? Взгляните в зеркало. Если вы улыбаетесь, значит, счастливы. Только и всего.
Голос Сен-Жюста жужжал в голове Мэгги. Они знали о докторе Бобе? О ее психотерапевте, докторе Бобе? Которого она рекомендовала Берни, чтобы тот выпустил книгу? Мэгги наставила оба указательных пальца на Сен-Жюста.
– Давай-ка напрямую. Когда я читала эту книгу… ты читал ее вместе со мной?
– Пока я пребывал в сознании – да.
– Доктор Боб? – Стерлинг вошел в комнату, дожевывая кусок тоста. – Какой скучный человек. Я все же предпочитаю Опру[11]11
Опра Уинфри (р. 1954) – ведущая телевизионного ток-шоу «Шоу Опры», в 1990-х самая высокооплачиваемая в своем жанре.
[Закрыть], хотя Сен-Жюст уверяет, что она слишком кичится своей значимостью. Он предпочитает спортивные сюжеты. – Стерлинг ударил вверх кулаком. – Правильно, Сен-Жюст?
Мэгги завопила, уже не в первый раз за день, и подняла руки, показывая, что ей нужна тишина.
– Ладно. – Она сделала глубокий вдох и медленный выдох. – Теперь я поверила. Вы постепенно выбрались наружу из моей головы…
– С каждым днем становясь все более реальными, пока не почувствовали, что уже способны жить самостоятельно, – помог Сен-Жюст.
– Не перебивай. Вы смотрели на мир моими глазами, но сейчас уже нет. Я была вполне нормальной, а сейчас уже нет. Как мне это удалось? Я уже пускаю пузыри?
– Стерлинг, оставь нас на минутку, пожалуйста, – попросил Сен-Жюст, и Стерлинг, которому явно было не по себе, благодарно ретировался в кухню.
Мэгги запаниковала.
– Все ушло. Все идеи о Сен-Жюсте. Улетело. И что же осталось? Красивая заноза в моей заднице и его верный спутник. И я не вижу ни Наппи, ни Вилли с тех пор, как эти типы заявились сюда. Они меня бросили, и я даже не виню их. Если только… – проговорила она медленно, ее щеки побледнели, и она взглянула на Сен-Жюста. – О боже, нет. Надеюсь, они не превратились в вас. – Мэгги рухнула на диван, вытянула из-под колен подушку и накрыла ею лицо.
– Ах да, кошки, – сказал Сен-Жюст, слегка потирая руки, и наклонил голову, чтобы Мэгги не увидела его улыбки. – Я надеялся успокоить вас, мисс Келли, правда. Но эти кошки…
Мэгги приподняла голову.
– Что? Я права? Этого не может быть. Вы превратились из них? Черт побери, Сен-Жюст, разве можно так поступать с беззащитными животными?
Он посмотрел на нее задумчиво.
– Не хотите бокал вина?
– Вина? Поверь, Сен-Жюст, мне понадобится не бокал, а целое море вина. Я любила своих котиков. – Она сморгнула слезы. – Я правда их очень любила.
– По-своему, я полагаю. Но это было необходимо, мисс Келли. У нас есть разум, все, чем вы одарили нас, но мы хотели жить. Чтобы стучали сердца, кровь текла в жилах и так далее. В действительности они не исчезли, не умерли, вовсе нет. Они по-прежнему здесь, но и мы тоже здесь. Вы понимаете, мисс Келли?
Мэгги почувствовала, как ее глаза открываются все шире и шире, и она не удивилась бы, если б они выпали из глазниц. Она подыскивала ответ, но, подняв взгляд на виконта, просто закричала. Долгим, леденящим кровь криком.
– Женская истерика – это пустяк, мисс Келли, – сказал Сен-Жюст с неподражаемым спокойствием. – Она не разрушит вашу вменяемость и здравомыслие. Не вернуться ли нам к более важным заботам? К одежде, например?
Но Мэгги по-прежнему сидела, пытаясь переварить услышанное.
– Кто из них ты? Вилли или Наппи? Ты чувствуешь так же, как кот?
Сен-Жюст закатил глаза.
– Вот уж точно нет. Потому что я – не кот. Я – ваше ожившее воображение и советую вам прекратить задавать нелепые вопросы, придите в себя, мисс Келли.
– Придите в себя, – тупо повторила она. – Да, конечно. Правильно. Я потеряла разум, карьеру и своих кошек – хотя они все еще здесь, пока здесь вы, так? Зато теперь у меня есть приятель, который считает себя благословением свыше, и его дружок, любитель шоколадных хлопьев. И моя книга не закончена. Верите или нет, но все это действительно меня достало. И книгу я обязана закончить.
– Уже, – сообщил Сен-Жюст. – Мы уже решили, как наказать Шивли после моего столь блестящего обвинения. Он предстанет перед лицом карающего правосудия. А мы вместе с моим добрым другом Стерлингом примем поздравления и уйдем в ночь под аплодисменты джентльменов и вздохи дам. Ах да, та поправка относительно Куигли. Я уже внес ее. Я сделал его бесчувственным хамом, и вы, должно быть, это знали, учитывая то, что его прототип был именно таким.
– Я тебя ненавижу, – искренне проговорила Мэгги.
Сен-Жюст пожал широкими плечами.
– Как говорит Пилпай[12]12
Пилпай (Бидпай) – индийский брахман, живший полторы тысячи лет назад, которому приписывается авторство сборника назидательных рассказов, басен и стихов, в т.ч. «Панчатантра».
[Закрыть], «есть люди, вечно недовольные даже теми, кто делает им добро». Очевидно, Пилпай знал, о чем говорил. Ну, теперь вам известно практически все, чтобы поверить. Могу я предложить небольшой перерыв?
Мэгги скривила губы.
– Зачем? Примерить новый воротничок?
– Как смешно, – протянул Сен-Жюст, разглаживая свитер Кёрка, который все равно смотрелся на нем гораздо лучше, чем на хозяине. – И как бесчувственно с вашей стороны. Ваши кошки, мисс Келли, в последний раз были замечены не более часа назад под моей кроватью, они страшно храпели.
– То есть ты?.. Они не?.. Ты не?.. Ох! Какое же ты чудовище, Сен-Жюст!
– Да, каковым вы меня и сделали. Впрочем, согласитесь, вы крайне доверчивая собеседница. Настолько доверчивая, что даже неинтересно вас разыгрывать. А сейчас, если вы перестанете смотреть так сердито, может, мы пойдем?
Сен-Жюст гордился тем, что многое узнал от Мэгги Келли, пока изучал реальность, в которую попадет в скором времени, мир, где ему предстоит жить и по возможности преуспевать.
Он отбирал и усваивал информацию, кое-что его удовлетворяло, кое-что казалось элементарным, например, как повернуть кран или включить лампу, как обращаться с компьютером Мэгги, телевизором и даже телефоном – хотя он сомневался, что в ближайшее время решится воспользоваться последним. Он допустил оплошность, а Сен-Жюст не любил чувствовать себя неловко.
Из книг, которые читала Мэгги, из телепрограмм, которые она смотрела, из разговоров с друзьями у нее дома Сен-Жюст с каждым днем узнавал все больше о мире, о свободных женщинах (он не мог согласиться с этим, но принял во внимание). Он понял, что мужчины превратились (или выродились) в людей, которые занимаются домашним хозяйством. Например, если бы мисс Келли жила в деревне, а не в Манхэттене, ему пришлось бы убирать мусор, стричь газоны, даже чистить дорожки зимой.
Это была одна из причин, почему квартира в Манхэттене ему нравилась.
Он не выходил из нее вплоть до вчерашней ночи, но был уверен, что сможет расширить среду своего обитания. Он не глуп.
Итак, у него не так уж мало сведений.
Но Мэгги Келли вовсе необязательно знать об этом. Его устраивало, что она считает его наивным ребенком, нуждающимся в ее попечении.
А он нуждался. Та неприятность со Змеем прошлой ночью пошла ему на пользу. Он не был готов жить самостоятельно. У него не было ни денег, ни крыши над головой. Если бы он насадил на шпагу тех бандитов, то очутился бы в тюрьме, и вовсе не героем. Законы современного мира распространяются и на таких «утонченных» новичков, каким оказался он, – откровенно неловким и очень смешным. Эта ночная стычка раз и навсегда доказала, что если Мэгги Келли нуждается в нем, как он изящно уговаривал ее, то и он сам точно так же нуждается в ней.
Она дает ему земные блага и безопасность. Но ей он тоже нужен, хотя и приходится убеждать ее в этом. Шутка про котов была глупой, но он лишний раз убедился, что Мэгги слишком доверчива, легковерна и, несмотря на браваду, становится уязвимой, стоит появиться рядом более сильной личности. Она оставалась наивным ребенком, а его героизм требовал защитить ее.
Итак, он ей нужен.
Как и она ему.
Но сейчас Сен-Жюсту было необходимо, чтобы она оплатила кучу одежды (для него самого и для Стерлинга), которая высилась на прилавке магазина под названием «Блумингсдейл»[13]13
«Блумингсдейл» – крупнейший торговый центр Нью-Йорка.
[Закрыть].
– Ты уверен, что хватит? – спросила Мэгги, когда Сен-Жюст добавил к покупкам еще один пиджак спортивного покроя. – На моей кредитке десять тысяч, думаю, там осталось баксов пятьдесят. Давай возьми еще несколько пар носков. Спустим все деньги к черту.
– Нет ничего более неприятного, чем вынужденная благотворительность, – холодно ответил Сен-Жюст и ушел искать носки. Эти носки оказались очень удобными. Намного удобнее чулок на подвязках. Одну пару он уронил на пол и, поморщившись, наклонился и поднял ее. После знакомства со Змеем поясница болела просто адски.
До чего же унизительно. Какое-то гнусное отребье загнало его в нору, словно трусливого зайца. Совсем не героический поступок. Но виконт еще поквитается с этими господами – Змеем и Киллером.
– Алекс, продавец уже считает наши покупки. Ты хочешь взять что-нибудь еще?
– М-м-м? – промычал Сен-Жюст и обернулся к мисс Келли, которая стояла возле него. – Простите меня, я отвлекся. Помните, как я прогуливался по Бонд-стрит и ко мне пристали бандиты, нанятые убить меня?
Мэгги огляделась и яростно прошептала:
– Замолчи, а то тебя кто-нибудь услышит.
– Я смело разогнал их, – продолжал он, несмотря на замечание Мэгги, – их было пятеро. Грязные мерзавцы. Но я отправил их восвояси, а они, убегая, скулили и хромали. Так?
– Господи, какие же вы, мужчины, одинаковые, и реальные, и выдуманные. Вечно ждете одобрения. Похвали меня, польсти мне, скажи, что я прекрасен, а если упустишь хоть мельчайшую подробность, я напомню. Да, Алекс, ты был великолепен. Двоих стукнул головами друг о друга, и они рухнули без сознания, одного пронзил шпагой, еще одному размозжил голову тростью, а пятый убежал, придерживая почти отрезанное ухо. Я помню. Чтобы написать эту сцену, мне потребовалось несколько часов. Часов.
– Но ведь я же это совершил, помните? Я не сбежал и даже бровью не повел. Я просто расправился с ублюдками, поправил галстук и пошел дальше. Потому что я герой, мисс Келли.
– Да, да, да, – согласилась Мэгги, – герой. Жаль, что здесь медалей не продают, а то я бы тебе купила. Может, все-таки скажешь, что все это значит?
Сен-Жюст улыбнулся, поднял руку, чтобы поправить несуществующий галстук.
– Просто воспоминание, больше ничего. Мы уже закончили?
Мэгги посматривала по сторонам и перебирала покупки.
– Штаны, рубашки, носки, свитера, пижамы, костюм для тебя – Стерлинг подождет до тех пор, пока сам не сможет прийти и померить. Обувь, галстуки, ремни, носовые платки, белье. Да, думаю, все. Кое-что мы можем взять с собой, остальное же пусть доставят на дом. Да, еще нужна бритва для тебя и всякие туалетные принадлежности. Расческа, зубная щетка, дезодорант… твою мать.
Сен-Жюст приподнял бровь.
– Простите, но совсем не обязательно быть вульгарной.
Мэгги схватила его за рукав и толкнула к вешалке с пиджаками.
– Там Кёрк. Я не хочу, чтобы он видел меня. Тем более нас вместе. О, черт возьми, куда ты?
Куда он? Разумеется, не в укрытие. Она что, сумасшедшая? Он – виконт Сен-Жюст. Он никогда не прятался за прилавком с мужским бельем, подобно крысе. Тем более он уже давным-давно знаком с Кёрком Толандом. Толанд, как признавался себе Сен-Жюст, одна из тех причин, по которым он решил появиться в жизни Мэгги Келли. Этот человек обижал Мэгги, и Сен-Жюст воспринимал это как личное оскорбление.
– Мэгги, – произнес он громко, поняв, что нужно обойтись без формальностей, как только Толанд оказался в пределах слышимости, – ты должна взглянуть на этот галстук. – Он схватил что-то с большой витрины. – Уверен, он будет великолепно сочетаться с моим новым туалетом.
Взгляд Мэгги сказал ему многое. Во-первых, она все равно не выйдет из своего убежища, а во-вторых, он не должен был произносить слово «туалет». Но он же англичанин. И давно заметил, что англичане и американцы говорят на разных языках.
– Мэгги, это ты? Господи, а я думал, ты работаешь над книгой. – Кёрк шел рядом с ней, держа в каждой руке по нарядной рубашке. – А это кто? – Он посмотрел на Сен-Жюста.
– Кто? Он? Он… я… мы… Да, привет, Кёрк, – весело закончила Мэгги, тоже глядя на Сен-Жюста.
Он любит побыть в центре внимания. А на этот раз хорошо подготовился.
– Добрый вечер, – Сен-Жюст протянул руку, ожидая, пока Кёрк переложит рубашки в левую. – Александр Блейкли, прилетел из Лондона и сейчас гощу в доме мисс Келли. Ее кузен. А вы будете…
Толанд подал руку и оглядел Сен-Жюста с головы до ног.
– Толанд, – ответил он. – Кёрк Толанд. Мэгги, он в моей одежде. Почему на нем мои вещи?
– Твои вещи? Ах да, да, – забормотала Мэгги и рассмеялась. – Это недоразумение. Мой… мой кузен только ночью прилетел из Англии. И… и его багаж потеряли. Авиакомпания. Потеряла его багаж. И поэтому… поэтому мы подбираем Алексу новый гардероб. Очень кстати, что твоя одежда пришлась ему впору. – Она глубоко вздохнула. – А ты что здесь делаешь, Кёрк? Пришел за покупками?
– А чем еще здесь заниматься? – ответил Толанд, все еще глядя на Сен-Жюста, который втихомолку аплодировал хитроумию Мэгги. У этой женщины, благослови ее господь, талант на выдумки. Он уже знал это. По себе.
Мэгги нервно рассмеялась.
– Ну да. Да, конечно. Ты же не забыл про вечеринку в следующую субботу?
Толанд пропустил ее слова мимо ушей.
– Вы англичанин, а Мэгги ирландка. Как же так получилось, что у нее кузен – англичанин?
Мэгги грозно оскалилась и проговорила сквозь сжатые зубы:
– Объясни, Алекс.
– Конечно, – ответил Сен-Жюст, слегка поклонившись ей. – Несмотря на то что неуместное любопытство постороннего всегда раздражает, правда? Как говорил Публий Сир? Ах да: «Не каждый вопрос заслуживает ответа». Публий Сир, древнеримский поэт, любезнейший. Что ж, мистер… как вас там, простите, я уже запамятовал ваше имя. Буду рад удовлетворить ваше любопытство, несмотря на то что эта история не из тех, которыми можно гордиться.
– Да, продолжай, – Мэгги снова посмотрела на него. – Расскажи Кёрку историю. Люблю слушать эту байку.
Нахалка! Слишком часто приходится наблюдать ее… как там это слово? Ах да. Выпендреж.
– Превосходно. Мои английские предки когда-то захватили земли в Ирландии, земли, на которых находился и родовой дом Мэгги, такое часто случалось в те далекие времена. Моему предку досталась земля, дом и… женщина. Моя дорогая кузина происходит именно от этой ветви семейного древа, так ведь, Мэгги? Как говорят у нас, зачатая вне супружеского ложа. – Он рассеянно поискал на груди монокль, который всегда использовал, когда хотел произвести убийственное впечатление. – Незаконнорожденная, сэр.
Мэгги кивнула с застывшей улыбкой.
– Некоторые считают, что на самом деле незаконнорожденные – это Блейкли, – промурлыкала она и схватила Сен-Жюста за локоть. – Идем, кузен, нам пора домой.
Толанд поднял палец:
– Но раньше ты ничего не говорила про своего кузена, Мэгги.
– Он – наша белая ворона, – прошептала она, пока Сен-Жюст разглядывал галстук, который пришелся ему по вкусу. – Мы никогда о нем не говорим.
Толанд наклонился ближе и прошептал ей на ухо:
– Как в случае с Носоксом, да? Известным бездельником? И поэтому ты вчера была такой самоуверенной. Не удивлюсь, если Блейкли прятался у тебя в шкафу.
Сен-Жюст стоял у прилавка и не мог расслышать Толанда. Но понял, что Толанд сказал нечто неприятное, потому что Мэгги была готова зашипеть, прямо как Веллингтон сегодня утром, когда Стерлинг наступил ему на хвост.
– Мисс Келли!
Все повернулись и увидели продавца с ворохом бумаги и ручкой.
– Мне нужна ваша подпись здесь, под общей суммой.
– Твоя подпись? – спросил Толанд. Его глаза широко раскрылись, когда Мэгги подписывала чек. – Ты платишь за него?
– Простите, мистер… как вас… а, не все ли равно? – протянул Сен-Жюст, снова подходя к ним. – Вспомните Публия Сира. Не могли бы вы сказать, какой вам интерес до того, что и для кого делает моя кузина? А я, в свою очередь, отвечу вам. И не думаю, что вам понравится мой ответ. Мы поняли друг друга?
Толанд сделал шаг в сторону Сен-Жюста, поднял подбородок и сжал кулаки:
– Нет, не поняли. Может, скажете прямо, черным по белому?
Сен-Жюст на миг смешался, потом встряхнул головой.
– Любезнейший, я больше думал о черном и синем. Или мы хотим помериться силами?
– Помериться? – Толанд сделал шаг назад, потом еще два. – Мы же в магазине, черт возьми.
– Очень хорошо. Назовите мне своих секундантов, время и место. Я ответчик.
– Мэгги, – Кёрк отдернул ее от Сен-Жюста, – он серьезно?
Мэгги закашлялась, но быстро нашлась.
– Нет, Кёрк, вряд ли. Радуйся, что он не дал тебе пощечину и не потребовал стреляться на рассвете. Разве я не упоминала, что семейка Блейкли такая… ну как бы сказать… в общем, все Блейкли слегка чокнутые.
Сен-Жюст терпеливо ждал, переживая гораздо больше, чем тем вечером, когда, поджав хвост, возвращался в квартиру Мэгги. Тем временем Кёрк Толанд натягивал улыбочку на физиономию. Да собирался рассмеяться.
– Да, очень забавно. Ничто так не будоражит кровь, как хорошая шутка, а, Блейкли? Погодите-ка. Алекс Блейкли… Мэгги, не твой ли это главный герой, Александр Блейк?
Да, последний удар как нельзя более кстати. И, слава богу, он этого человека оценил очень правильно. Чтобы обвести Толанда вокруг пальца, требуется некоторое усилие.
– Да, – быстро ответил Сен-Жюст, – это так. Не передать, как мне польстило то, что она выбрала мое имя и даже некоторые особо яркие качества, чтобы использовать их для своего английского героя. – Он провел половину ночи, ломая голову, как бы объяснить свое существование. Как удачно подвернулся Кёрк Толанд, на нем можно испытать эту выдумку. – И некоторых моих друзей, например Стерлинга Болдера, с которым Мэгги познакомилась лет шесть назад, в наше первое путешествие по здешним колониям. Хоть ты и прославила имя Стерлинга, все равно ты маленькая коварная хитрюга, – закончил Сен-Жюст, наставив палец на Мэгги.
– Я… я не предполагала, что он обидится, – сжалась Мэгги, но снова порозовела. Должно быть, ей тоже нравилось дурачить Кёрка Толанда. – Замечательное имя, и сам Стерлинг очень милый. Я использовала имена, внешность, характеры. Хоть и рисковала. Я же не была уверена, что серия начнет продаваться. Тогда я думала только о персонажах – Александре Блейке, Стерлинге Болдере – и даже не стала менять их имена.
– Ты должна была сказать это раньше, Мэгги, – нахмурился Толанд. – Ты взяла их имена и внешность? Надо бы выяснить, насколько это законно, – спокойно произнес он и улыбнулся Сен-Жюсту. – Вы польщены, да? А ваш друг? Ему это тоже приятно? Вы не собираетесь тащить нас в суд?
– Нет, ничего подобного, – заверил его Сен-Жюст, затем снова протянул руку, чрезвычайно признательный этому парню за то, что он оказался таким законченным простофилей. – А сейчас простите нас. Мы оставили Стерлинга дома без присмотра, и только господь знает, что он там натворил в наше отсутствие.
– Вы остаетесь у Мэгги? – спросил Толанд, его дружелюбие снова улетучилось. – И вы кузены? А какого рода кузены?
– Ой, хватит уже об этом, Кёрк, – ответила Мэгги, принимая от продавца огромные пакеты с покупками. – Алекс, идем домой.
– Я был великолепен, правда? – спросил Сен-Жюст, посмотрев через плечо на хмурого Кёрка Толанда. – Вывел его из равновесия да еще так одурачил. Я хорош, Мэгги. Очень, очень хорош.
– На твоем месте я бы себя так не расхваливала.
Сен-Жюст посмотрел на нее. Этот тон ему не понравился.
– А в чем проблема?
– Проблема? – спросила Мэгги, навешивая на него сумки. – Это ты мне скажи. Кёрк думает, что ты гей[14]14
Gay (англ.) – веселый, радостный.
[Закрыть].
Сен-Жюст обдумывал это, пока они переходили улицу.
– Я по природе своей веселый человек, – сказал он в конце концов.
Мэгги моментально остановилась, закинула назад голову и громко рассмеялась:
– Нет, не веселый, Алекс, а гей, – она развела руками. – Просто гей.
– Но я не понимаю…
– Это в некотором роде сексуальная ориентация, Алекс. Твоя манера говорить. «Он будет великолепно смотреться с моим туалетом», «любезнейший». Поверь мне, американцы так не говорят. Нет, быть геем не так уж плохо, к тому же я создала тебя очень либеральным, с широкими взглядами, и Стерлинг в некотором роде почти асексуален. Но это все равно смешно. Герой эпохи Регентства, который живет в свое время, такой же, как и все мужчины. Но здесь, на Манхэттене? Нет, привыкай, что не все дамочки будут виться вокруг тебя, Алекс. Исключая Берни, конечно. Ей наверняка захочется тебя подцепить. – И она снова рассмеялась.
Сен-Жюст огляделся, заметив, что некоторые прохожие странно на него смотрят.
– Это не смешно, – произнес он холодно и вышел из магазина уже отнюдь не веселым.
