355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Кей Хупер » Победить страх » Текст книги (страница 3)
Победить страх
  • Текст добавлен: 6 октября 2016, 02:02

Текст книги "Победить страх"


Автор книги: Кей Хупер



сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 19 страниц)

Глава 2

Меткалф, нахмурившись, даже не пытаясь скрыть своего недовольства, неуверенности и дискомфорта, вызванных возникшей ситуацией, продолжал рассматривать федерального агента и ярмарочную прорицательницу.

Саманта понимала его состояние, но сочувствия не выказывала.

– Она приходила к нам на прошлой неделе, – пояснил Меткалф, глядя на Джордана, – и сообщила, что готовится похищение какого-то мужчины. Имя его она не назвала, но по ее описанию мы поняли, что это Митчелл Кэллоган.

– Разумеется, они мне не поверили, – вставила Саманта. – А когда в субботу к ним обратилась его жена, они сразу же заявились ко мне. С массой вопросов и подозрений.

Шериф нахмурился еще больше и бросил сердитый взгляд на Саманту:

– Я бы тебя и за решетку засадил, если бы твои дружки-фигляры не подтвердили твое алиби.

– В четверг, когда похитили Кэллогана, я была в десятке миль от его дома. А машину мою ремонтировал тот же механик, к которому ездишь ты, – напомнила ему Саманта. – Надеюсь, марка моей «пони» тебе известна?

– Ты не единственная из вашей гоп-компании, у кого есть машина.

– Тебе же сказали, что я ни у кого в тот день не просила машину, не обращалась в прокат автомобилей и не угоняла их, – мрачно заметила она. – В среду я даже не выходила с территории ярмарки, в четверг тоже. Только после полуночи пошла домой, и тут вы нагрянули… поболтать со мной, как ты тогда сказал.

– В Голден ярмарки приезжают редко поэтому никакой связи между артистами и жителями мы не обнаружили, – произнесла Линдси, стараясь сохранять бесстрастность. – Кроме того, у них просто не было времени изучить привычки и распорядок дня Кэллогана, чтобы вычислить наиболее удобное время для похищения. Крупных сумм возле ярмарки тоже не крутилось. Одним словом, никаких улик против них нет.

– Но зато есть одна маленькая деталь, – вмешался Меткалф, – Саманта знала о готовящемся похищении. А вот откуда ей стало о нем известно, она вразумительно объяснить не может.

– Могу. Я экстрасенс. – Свое заявление прорицательница сделала спокойным тоном, без вызова и пафоса. Она давно научилась говорить о своих необычных способностях как о само собой разумеющемся факте, избегая мистики, патетики и цветистых выражений. Их она приберегала для рекламных плакатов.

– Ах, ну да, конечно, я и забыл, – насмешливо проговорил шериф. – Ведь мы имеем дело с Зариной, всевидящей и всеслышащей ярмарочной провидицей.

– Обратись к директору ярмарки, он расскажет тебе, как нужно «раскручивать» мой номер. Хотя в его действиях мне не все нравится.

– Закажи другой плакат, в красной чалме ты выглядишь просто смешно.

– Только из-за нее ты и считаешь, что я дурачу людей?

– Не только. Но ты попала в самую точку.

– А ты, шериф, никогда не ошибаешься?

– Относительно твоего занятия – нет.

Саманта невозмутимо пожала плечами. Продолжая смотреть на шерифа, она вошла в зал и села за стол напротив Лукаса. Чего бы ей это ни стоило, держалась она спокойно и невозмутимо.

– Я не собираюсь переубеждать недалеких полицейских, – проговорила она. – Бывает, что я ошибаюсь, но не часто. Так что давай продолжим разговор. Или ты хочешь, чтобы я прошла в комнату для допросов, где мне будет уютнее? – усмехаясь, спросила она.

– Похоже, ты и здесь себя комфортно чувствуешь, – проворчал Меткалф. – Кроме того, у твоих старых друзей тоже могут быть к тебе кое-какие вопросы.

Джордан и его напарница молча наблюдали за пикировкой Саманты и Меткалфа, отчего тот было уже решил, что вопросов с их стороны не будет. Ему вдруг очень захотелось отвести мисс Берк в комнату для допросов, вернуться и ненавязчиво выяснить, кто же из них победил в их споре.

Хотя в душе он понимал, что выиграла она. Потому что она была права и говорила правду.

Чувствуя, что на лице его написана неуверенность, и оттого сердясь еще больше, он нервно проговорил:

– Мне все-таки интересно, откуда ты узнала о готовящемся похищении?

– По-моему, я тебе ясно ответила. Я экстрасенс.

– Нагадала на кофейной гуще, что ли? Или в магическом кристалле увидела?

– Ни то ни другое, – невозмутимо отозвалась она. – В прошлый понедельник, днем, до выступления, я сидела в палатке тира.

– Простой в работе? Никто не желал узнать судьбу по линиям на ладони? – попробовал сыронизировать он.

– Когда я взяла одно из ружей, – спокойно продолжала Саманта, не обращая внимания на его язвительный тон, – перед глазами у меня ясно возникла картина.

– Надеюсь, цветная? – осклабился Меткалф, задавая вопрос почти дружеским голосом.

Линдси бросила косой взгляд в сторону федеральных агентов и увидела, как они недовольно поморщились. Они явно чувствовали себя не в своей тарелке, но Линдси не могла понять, что их смущает – вопросы, ответы или враждебное отношение шерифа к прорицательнице. Либо сам предмет разговора.

– Конечно. Видения у меня всегда цветные, – сухо произнесла Саманта.

– И что же ты увидела?

– Сидящего на стуле мужчину, связанного, с кляпом во рту и повязкой на глазах. Комнату, где он находился, я не разглядела, но его видела очень хорошо. Высокий, с волосами не рыжего, а морковного цвета, в темно-синем деловом костюме. Галстук у него был оригинальный, с вышитыми на нем автомобилями. По-моему, «порше».

– Совершенно верно. В день похищения на нем был именно такой галстук, – кивнула Линдси.

Меткалф с подозрением смотрел на Саманту.

– Значит, ты знала, что его похитят?

– Нетрудно догадаться. Я, правда, сначала подумала, что это какая-то эксцентричная сексуальная игра. Но он был одет и выглядел довольно жалко, поэтому я в конце концов пришла к выводу, что вижу похищение.

– Рядом с ним никого не было?

– Нет.

– Ты слышала какие-нибудь звуки, чувствовала запахи? – тихо спросил Лукас.

– Нет. – Саманта мотнула головой и посмотрела на него, надеясь встретиться с ним взглядом. Ей было интересно почувствовать, что он ощущает в ее присутствии. Но Лукас отвернулся, и их взгляды не пересеклись. «Чего он ждет от меня? Чтобы я застыла от неожиданности? Набросилась на него с упреками?» – горько подумала она, опуская глаза.

– Ты знала Кэллогана? Может быть, он приходил к вам на ярмарку, грозил выкинуть вас из города? Как ты с ним познакомилась?

– Я ни разу не видела его. Имя слышала, конечно, но не больше.

– Ничего удивительного. По балаганам он не ходил, – пробормотала Линдси.

Но Меткалф не собирался сдаваться.

– Всем известно, что он давно собирался взять на себя управление территорией, на которой располагается ваша ярмарка. Если бы он это сделал, то оставил бы вас без заработка.

– Едва ли. Мы уместимся на автомобильной стоянке, а их в Голдене полным-полно.

– Да, но вам придется платить вдвое больше за аренду.

– Зато все они расположены недалеко от основной автострады. – Саманта хмыкнула. Она изо всех сил старалась не выказать раздражения. – Мы не только ничего не потеряли бы, а даже выиграли. Конечная прибыль компенсировала бы все наши затраты.

И снова в разговор вступила Линдси, заметив нейтральным тоном:

– Она права, шериф. Они могут занять любую пустующую парковку у закрытых торговых центров. Вдобавок есть еще широкая аллея в центре города, окруженная автостоянками. По субботам и воскресеньям там ходят толпы гуляющих. Уверена, за пару сотен долларов им бы с удовольствием позволили раскинуть свое шапито в любом из этих мест.

Меткалф метнул в ее сторону недовольный взгляд.

– От вашего цирка одни неприятности, – продолжал он. – То что-то пропадет, то что-то разломают. Надуваете горожан в свои чертовы лотереи. Сама-то ты сколько раз брала деньги с горожан только за то, чтобы сказать им то, что они хотят от тебя услышать?

– Случалось несколько раз и такое, – беззаботно ответила Саманта, но не сдержалась и прибавила: – Шериф, есть люди, которые не любят и не хотят слышать правду. Они отворачиваются от нее, даже когда она кусает их за задницу.

Меткалф набрал было воздуху, чтобы разразиться очередной колкостью, но Саманта не дала ему заговорить.

– Твои взгляды на мое занятие остаются на уровне пещерного века, – говорила она невозмутимо, спокойным голосом. – Пусть так, мне безразлично. И о нашем цирке ты можешь думать что угодно. Но только представления мы даем безупречно честные, и в лотереи мы никого не дурим. С полицией у нас никогда трений не было, и все инструкции по соблюдению безопасности мы соблюдаем.

– Я не об этом говорю.

– Ты это подразумеваешь. Вспомни, ты заявился к нам в тот же день, как мы приехали, и сразу же потребовал все документы.

– Я делал свою работу.

– Замечательно. У всех нас есть удостоверения личности с отпечатками пальцев. Свое я тебе показывала, когда приходила к тебе в первый раз. Можешь сходить к нам и проверить у остальных. Тебя наверняка удивит, что никто из нас не имел дела с полицией. Мы даже штрафы за неправильную парковку оплачиваем сразу. Поэтому во время обычного сезонного маршрута у нас никогда не возникало с вами никаких трений. В Голден мы приехали впервые, поэтому отчасти я тебя понимаю, но нужно же знать меру…

Лукас перебил ее:

– Как я понял, Голден стоит в стороне от вашего обычного маршрута. Зачем же вы свернули с него?

Не поворачивая головы, Саманта метнула в его сторону быстрый взгляд и ответила:

– Мы сменили маршрут, потому что в следующий город, куда мы собирались, две недели назад приезжал большой цирк. Голден показался нам подходящим местом, особенно после того, как мы узнали, что здесь можно арендовать хороший участок надолго.

– Ах, как же нам повезло! – пробормотал Меткалф.

– Наверное. Жители к нам толпами идут.

Он злобно посмотрел на нее:

– Моя задача – оградить добропорядочных жителей от разного рода мошенников, способных воспользоваться их доверчивостью.

– Докажи, что мы этим занимаемся, и мы сразу же тихо-мирно уедем отсюда.

– Ты хочешь, чтобы я отпустил своего главного подозреваемого на все четыре стороны? Обирать других? Не дождешься.

– Ты прекрасно знаешь, что я не похищала твоего чертова Митчелла Кэллогана.

– Ты знала о готовящемся похищении, то есть ты имеешь к нему отношение. Не знаю пока какое, но имеешь.

Саманта глубоко вдохнула, в первый раз за время разговора выказав свое волнение.

– Можешь мне поверить, шериф, будь на то моя воля, я бы ограничила свои экстрасенсорные способности мелкими предсказаниями навроде того, где кто потерял бабушкино колечко или когда кто обретет свое счастье – повстречает свою половину. Но выбирать мне не приходится, и поэтому я вижу многое, в том числе и картины будущих преступлений. И моя беспокойная совесть, а еще неспособность забыть об увиденном заставляют меня сообщить о них вот таким подозрительным и недоверчивым людям, как ты.

– Не надейся, извиняться перед тобой я не собираюсь, – сказал Меткалф.

– Я, как и ты, не верю в невозможное, – парировала она.

Линдси решила, что пришло время вмешаться.

– Хорошо, мисс Берк…

– Саманта. Или просто Сэм, – поправила ее прорицательница.

– Ладно, Саманта. Меня можешь называть Линдси. – «Пора установить в зале более дружественную атмосферу. Если Уайат этого не понимает, что ж, придется брать инициативу в собственные руки», – подумала она. – Расскажи нам все о похищении и об убийстве Митча Кэллогана. Все, что ты видела. Может быть, это поможет нам выявить преступника.

– Я уже все рассказала, и добавить мне нечего.

– Какие у тебя интересные видения: очень удобные – ничего существенного, – съязвил шериф.

– Совсем неудобные, – отозвалась Саманта.

– Тогда с какой стати я должен тебе верить?

Линдси поднялась и, направляясь к дверям, проговорила:

– Шериф, можно вас на минуту? Простите, мы ненадолго, – обратилась она к остальным.

Меткалфу ничего не оставалось, кроме как последовать за своим заместителем. Лицо его выражало недовольство.

– Как интересно! – хмыкнула Джейлин.

Саманта, повернувшись к Лукасу, так и вонзилась в него взглядом:

– Ну спасибо тебе большое за поддержку!

Линдси буквально втащила шефа в свой кабинет и сразу же захлопнула дверь.

– Ты что, совсем обалдел?

– Полегче! – воскликнул он. – Мы в управлении полиции, а не у тебя на кухне. Не забывай, что я старше тебя по званию.

– Тогда запомни – или я уйду, или ты перестанешь вести себя как идиот, – парировала она. – Уайат, ну не замешана она в этом деле! Я это знаю, и ты это знаешь! Мы же с тобой вчера проверяли ее алиби – оно железное. Чего ты к ней прицепился?

– Железное алиби не означает…

– Означает. Гадалка не имеет никакого отношения ни к похищению Митчелла, ни к его убийству. – Линдси принялась загибать пальцы: – Митчелла Кэллогана она ни разу не видела. В Голдене она находится меньше двух недель. С полицией у нее трений никогда не было. Нет ничего, что бы указывало на ее причастность к преступлению. Крупных сумм ни у нее, ни у ее братии не появлялось. На месте преступления против нее тоже улик не обнаружено. Да ты посмотри на эту шплинтовку – от горшка два вершка… Куда ей дотащить такого здоровяка, как Митчелл, да еще на гору! И оружия у нее нет.

– Она не могла увидеть будущее, – хмуро возразил он.

– Я понятия не имею, что она там узрела в своих видениях, но ни похитить, ни убить Кэллогана она не могла.

– Ты не можешь знать этого точно.

– Могу, – возразила она. – Я работаю в полиции двадцать лет, из них пятнадцать – в офицерском звании. Весь мой опыт говорит, что она невиновна. А ты привязался к ней совсем не потому, что подозреваешь ее, – ты просто ненавидишь бродячих циркачей.

Шериф поднял на нее глаза.

Линдси успокоилась, заговорила тише и мягче:

– Конечно, в таких случаях гораздо легче и удобнее свалить все на приезжих. А тут такая удача – сама в руки идет. Грех не воспользоваться, правда, Уайат? Но только вот улик нет. Ты все-таки хочешь упрятать ее в камеру? Давай. Только смотри не ошибись.

– Она единственный подозреваемый в этом деле.

– Ничего подобного, – мотнула головой Линдси. – В субботу или вчера я бы с тобой согласилась, но сегодня – нет. Потому что мы с тобой уверены – не могла она совершить это преступление. И тем не менее ты снова притащил ее сюда. Зачем? Ты посмотри – репортеры вьются вокруг здания как мухи. Сколько из них видели, как вы входили сюда?

– Не знаю точно, но кое-кто видел, – нахмурившись, ответил он. В углах его рта появились суровые морщины.

– Ну и как, по-твоему, отреагируют жители Голдена, когда во всех местных газетах появятся ее портреты и статьи о том, что в похищении и убийстве Митчелла Кэллогана, которого многие знали, полиция подозревает заезжую прорицательницу? Думаешь, не найдется желающих отомстить?

Лицо Меткалфа стало печальным. Не потому, что Линдси намекала на обеспечение безопасности пришлых артистов. В конце концов, это его работа, и он ее выполнит. Дело было в другом – Линдси говорила правду. Он сел в лужу, точнее, даже сам себя в нее посадил.

– Что бы ты о ней ни думал, она не заслуживает тех проблем, которые ты ей пытаешься устроить. Ей тут кое-кто может устроить, – проговорила Линдси совсем тихо. – Она всего лишь хотела предупредить нас. Сама пришла в управление, а мы с тобой ей не поверили. Конечно, предотвратить преступление мы уже не могли, но и срывать зло на ней – это глупо. А ты хочешь натравить на нее весь город.

После минутной борьбы с собой Меткалф возразил:

– Будущее увидеть невозможно.

– Времена меняются. Сто лет назад никто не верил, что человек будет ходить по Луне.

– Ты путаешь Божий дар с яичницей, – хмыкнул Меткалф. – Высадка на Луну – это наука. Физика, инжиниринг. А предсказание по тряпке будущего называется…

– Современным вариантом вуду, – перебила его Линдси и вздохнула. – Согласна, выглядит странновато. Но завтра экстрасенсорика, возможно, станет наукой. Послушай, я и сама не слишком верю в то, что она говорит. Я лишь хочу сказать, что в нашем мире есть чертова уйма вещей, которые мы не понимаем. Сегодня не понимаем. Но хочу тебе напомнить – вся наша полицейская наука доказывает, что эта гадалка не имеет никакого отношения к похищению, следовательно, по здравому смыслу и по закону мы обязаны ее отпустить, а по правилам хорошего тона – извиниться. Доказательств против нее у нас нет – с этим ты спорить не станешь?

– Как я ненавижу, когда ты оказываешься права!

Она игриво взглянула на него:

– Зато мне нравится, когда ты это признаешь. Так что отправляйся в конференц-зал, поговори с агентами ФБР, только поласковее, и попытайся спасти ситуацию.

– Да там и спасать нечего. Ну, может быть, я малость и перегнул палку, но…

– Не припомню, говорила я тебе, что ты очень тупой, или нет?

– Случалось. Только извиняться перед ней я не собираюсь.

– Как хочешь, – пожала плечами Линдси. – Тогда просто отпусти ее и надейся, что она простит тебя.

– Не дави на меня. – Он повысил голос.

Она направилась к двери, на ходу проговорила сухо:

– Не забывай, что если с этой девчонкой что-нибудь случится по твоей вине, то произойдут две вещи – тебя не переизберут, а мне придется спать с другим шерифом.

– А что, ты думала, я буду делать? – спросил Лукас у Саманты требовательным голосом.

– Не знаю. К примеру, поручишься за меня. Подтвердишь, что я действительно экстрасенс, закончила курсы, прошла тестирование и имею соответствующий диплом. Сказал бы, что даже в ФБР есть экстрасенсы. Тогда бы шериф умерил ярость или по крайней мере относился ко мне не так враждебно.

– Мы договорились, что пока не станем раскрывать ни факт существования нашего подразделения, ни род наших занятий, – пробормотала Джейлин.

– Все ясно. Значит, прикрыть меня вы не хотите.

– Нет, – сказал Лукас.

– Ну конечно… Такое серьезное подразделение, а тут какая-то ярмарочная гадалка. Не хотите подмочить репутацию. Как я могла об этом забыть.

– Не обижайся. И что ты хочешь? Даже если бы он не видел тот плакат, на котором ты красуешься в чалме и цыганском наряде, он не отнесся бы к тебе серьезно.

– Я родилась не в рубашке и без серебряной ложки во рту. Люк, мне пришлось самой пробиваться в жизни. И уж прости меня, если единственное, что я могу делать, так это использовать свои природные способности. Как видишь, выбор у меня был небольшой.

– Черт подери, а у меня сейчас что, он намного больше? – парировал Лукас. – Саманта, мы расследуем серию похищений, все из которых, за исключением одного, заканчивались гибелью жертв, и у меня просто нет времени, чтобы читать курс лекций по экстрасенсорике с демонстрацией опытов каждому полицейскому, с которым нам предстоит работать. Иногда лучшее, что мы можем сделать, – это принять участие в расследовании. Тогда мы просто работаем и уезжаем, не устраивая дискуссий.

– А вот это, насколько я помню, ты точно умеешь – уезжать без разговоров.

Фраза, готовая в тот момент сорваться с языка Лукаса в ответ на едкое замечание Саманты, так и осталась невысказанной. И к счастью, поскольку дверь вдруг отворилась и в конференц-зал вступили шериф и его детектив.

– Ну как? Выяснили еще что-нибудь? – спросила Линдси бодрым голосом.

– Для вас – ничего существенного, – пробормотала Джейлин.

Линдси с любопытством оглядела ее, но промолчала и обратилась к Саманте:

– Думаю, что если вам больше нечего сообщить нам, то мы вас больше не задерживаем.

– А вы меня задержите. – Саманта выпрямилась на своем стуле и посмотрела на шерифа. – Можете поместить меня в тюрьму, под домашний арест, куда угодно, лишь бы я находилась под вашим присмотром.

– С какой стати? – поинтересовался Меткалф.

– Потому что скоро произойдет еще одно похищение. Кроме того, жители города начинают косо смотреть на меня. Так что я бы предпочла находиться под вашим наблюдением. Ходить в подозреваемых мне не хочется.

Лукас вскочил со стула:

– Как? Еще одно? Так что же ты все это время молчала?

– Потому что она еще пока вне опасности.

– Откуда тебе это известно?

– Видение, – просто ответила Саманта. – Я видела ее привязанной к стулу, в крошечной комнатке без окон. Рядом с ней стоял стол, а на нем лежала газета, датированная будущим четвергом. Думаю, запросив выкуп, он пошлет в газету ее фотографию как доказательство, что она жива. После того как Митчелла Кэллогана нашли убитым, он почувствовал, что ему перестают верить.

– Ты думаешь, он похитит ее в четверг? Почему бы ему не похитить ее сегодня или завтра? – Лукас вопросительно посмотрел на Саманту.

– Но ведь он так никогда не поступает, верно? Он похищает своих жертв в среду поздно вечером или ранним утром в четверг, а выкуп требует только в четверг. Тем самым давая семье возможность собрать деньги.

– Да, схема действий у него именно такая, – мрачно заметил Лукас. – Не подскажешь, откуда тебе известны такие детали?

– Подожди, – вмешался в разговор Меткалф. – А ты знаешь, кто станет очередной жертвой? Кто она? Как выглядит?

– Я узнала ее.

– Как? – опешил Лукас.

– На ней была майка с названием местного футбольного клуба. Это помощница тренера, Кэрри Воган. Она живет в двести двадцать первом доме на Хайвей-стрит. Я ходила к ней пару дней назад и пыталась убедить ее принять меры предосторожности, но похоже, она не придала моим словам большого значения.

– Срочно пошли кого-нибудь туда, – проговорил Меткалф, поворачиваясь к Линдси. – Уж лучше выглядеть дураком, чем потом локти кусать.

Линдси кивнула и торопливым шагом направилась к двери.

Лукас снова обратился к Саманте:

– Ответь все-таки, откуда тебе известна схема действий преступника?

– Просто догадалась. – Она криво улыбнулась.

– Не смешно.

– Ошибаешься. Как раз очень смешно. Все, что с нами происходит, – одна жуткая игра, затеянная ради последней минуты, которую нам предстоит увидеть.

– Откуда ты знаешь про его схему действий?

Она долго разглядывала его. Лицо ее было неподвижно, взгляд застыл. Затем она сказала:

– Мы остановились в маленьком мотеле, прямо возле парковки, напротив нашего цирка. Можешь заехать туда…

– А я думал, ваша братия со своими прицепами обычно располагается в кемпингах, – перебил ее Меткалф.

– Как правило – да. Но знаешь, иногда так хочется принять душ и полежать в ванне. Поэтому мы сворачиваем в мотели. Ты не возражаешь?

Шериф пожал плечами:

– Какое мне дело? Я только поинтересовался.

– Места себе мы бронируем заранее, если ты это имеешь в виду.

– Именно. Но я и так бы догадался, без твоего напоминания.

– Перестаньте язвить, – вставил Лукас. – Давайте вернемся к делу. Так что там в твоей комнате, Сэм?

Девушка едва не вздрогнула, услышав свое уменьшительное имя, но все так же неподвижно и прямо сидела на стуле.

– В верхнем ящике тумбочки лежит платок, завернутый в небольшой пластиковый пакет. Он обронил его у нас, возможно, вчера. Я нашла его вчера же, поздним вечером, подняла, и в ту же секунду у меня было видение.

– И что дальше?

– Я уже все вам рассказала.

– Ты хочешь сказать, что видела что-то еще?

– Да. Вспышки. Жертвы. Десять – двенадцать. Мужчины и женщины разных возрастов. Между ними нет ничего общего. Если не считать его. Тогда же и увидела схему его действий. Я поняла, почему он так делает.

– И почему же?

– Ты действительно хочешь это знать, Люк?

– Разумеется.

Саманта поежилась.

– Хорошо, скажу. Я увидела шахматную доску с несколькими фигурами. Это был эндшпиль. За доской сидели два человека. Сначала я видела только их руки, переставлявшие фигуры. Затем я увидела лицо одного из них.

– Кто это был? – спросил Лукас.

– Ты, Люк. Ты понял, о какой шутке я говорила? Ты находишься здесь только потому, что он хочет, чтобы ты здесь находился. Ему безразличны деньги, не ради них он похищает и убивает людей. Для него все его действия – просто ходы, часть игры. С каждым ходом мастерство его совершенствуется, а преимущество растет. Он предлагает тебе сыграть партию. Вызывает тебя на единоборство. Только тебя. И он не остановится, пока ты не признаешь, что он победил.

Меткалф, затаив дыхание, слушал мрачное пророчество цыганки. Затем еле слышно чертыхнулся и громко произнес:

– Если ты думаешь, что я поверил хоть единому твоему слову…

– Я думаю, что ты ничему не поверишь, шериф, – перебил его Лукас.

– Как это? – спросил Меткалф, но Лукас уже отвернулся от него и продолжил разговор с Самантой:

– Зачем ему это нужно? Почему он нацелился именно на меня?

– Потому что ты лучший. За последние годы ты стал знаменитостью, раскрыл несколько похищений. А поскольку такие преступления и выполнить, и раскрыть очень сложно, о тебе много и часто говорили – по телевидению, радио, в прессе. Ты всегда был на виду. Я думаю, он следил за тобой.

– Нет, – возразил Лукас. – Не верю.

– Может быть, ты просто не желаешь верить. – Саманта немного помедлила, затем медленно проговорила: – Зачем, по-твоему, он их убивает?

– Он не всех убивает.

– Да, первую свою жертву он не убил. – Саманта кивнула. – Отпустил ее сразу после получения денег. Показал, какой он милашка. Хотя женщина, его жертва, заявила, что он собирался убить ее. Но он передумал. В дальнейшем он уже не отступал от намеченного плана – он убивал всех.

Лукас молчал.

– Но зачем убивать, Люк? – продолжала гадалка. – Ведь никто из жертв не видел его лица и не смог бы опознать его. Они ничем ему не угрожали. Он почти всегда получал деньги. С какой целью убивать, Люк? Подумай, раз ты такой сильный психолог. В чем причина? Выкуп получен, жертва на свободе и неопасна…

Меткалф непроизвольно повернулся к федеральному агенту и, несмотря на антипатию, смотрел на него даже с некоторым сочувствием.

Не отрывая взгляда от Саманты, Лукас откинулся на спинку стула, с минуту помолчал, затем произнес:

– По официальной версии, он убивает своих жертв из страха быть впоследствии опознанным.

– А по неофициальной? Может быть, у тебя есть какие-то свои идеи на этот счет? Должны быть. Только не уверяй меня, что вы с Бишопом не говорили на эту тему.

– Убедительно.

– Еще как убедительно, особенно с точки зрения психологии. Я психологию не изучала, поэтому меня ты можешь не слушать. Но даже мне совершенно ясно, что поврежденный рассудок работает не так, как нормальный. На то он и поврежденный.

– Поврежденный рассудок, – эхом повторила Джейлин. – Хорошая характеристика.

– Он не стал бы похищать и убивать людей, если бы разум его был в полном порядке.

– Я на это надеюсь, – откликнулся Лукас. – Пока можно сказать, что наша версия основана на том малом, что мы о нем знаем. Он боится быть опознанным и потому убивает своих жертв.

– Но если он знает, что убьет их, зачем он надевает им на глаза повязки?

– Пока у нас нет уверенности, что он всегда так делает.

– А я тебе говорю, что всегда. И снимает он их прямо перед самым моментом убийства.

– Почему я должен тебе верить? – резко спросил Меткалф.

– Я уже говорила тебе, шериф, что даже и не надеюсь, что ты мне поверишь. Но я права, и Люк это знает.

Покосившись на федерального агента, Меткалф произнес:

– Мне кажется, вы знакомы, и довольно давно. Ты веришь ей?

Последовавшее молчание тянулось слишком долго. Присутствующие начали испытывать неловкость.

– Да. Я верю ее словам и ее видениям, – наконец сказал Люк.

Услышав его слова, Саманта устало улыбнулась.

– Зачем ему держать своих жертв в повязках, если он с самого начала знает, что убьет их? Зачем ему вообще убивать? Что он от этого получает? – Она снова обратилась к Лукасу.

– Не знаю, – признался тот.

– Думаю, это игровые очки. Возможно, полученные деньги – тоже очки. Если ты не приходишь на помощь жертве до получения им денег, он выигрывает очки. Сейчас он переигрывает тебя по очкам.

– Ни черта не понимаю, – пробормотал Меткалф. Она посмотрела на него.

– Извини за легкомыслие, шериф. Определенно я могу сказать только одно – идет игра. Преступник играет против Лукаса. Все остальное – мои догадки.

– Бред какой-то, – хмыкнул Меткалф.

– Согласна. Он скорее всего ненормальный. Мы уже говорили о поврежденном рассудке. Поврежденный, но тем не менее блестяще работающий.

– Почему блестяще? – поинтересовался Лукас.

За гадалку ответила Джейлин:

– Потому что ты – лучший. Значит, его шансы на повторное удачное похищение равны нулю. И тем не менее он переигрывает тебя. Правильно, не в деньгах здесь дело.

Саманта кивнула.

– Этот тип изобрел особую игру для двоих. Не думайте, что он не знает своего противника. Первые похищения стали одновременно и экспериментами, в которых он совершенствовал свои приемы, и приманкой для Лукаса. Он словно говорит: «Смотри, что я могу сделать. А тебе остается только роль зрителя».

– И ты купишься на эту ахинею? – Меткалф изумленно посмотрел на Лукаса.

– Ты не знаешь всего, шериф. Похищения людей продолжаются восемнадцать месяцев, – угрюмо произнес тот. – Так что ее, – он запнулся, выбирая нужное слово, – теория, возможно, правильна.

– Это не теория, Люк, а факт, – горько произнесла Саманта. – Он играет с тобой.

– В любой игре есть правила.

– Да. И пока ты не узнаешь, какие правила он тебе предложил, ты ни его не возьмешь, ни следующую жертву не спасешь.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю