Текст книги "Песчаные черви Дюны"

Автор книги: Кевин Джей Андерсон

Соавторы: Брайан Герберт
сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 30 страниц)

ДВАДЦАТЬ ТРИ ГОДА СПУСТЯ ПОСЛЕ БЕГСТВА С КАПИТУЛА

Даже обладая невероятными ментальными преимуществами навигатора, я не могу забыть об узах, связывающих нас с остальным человечеством, о древнем чувстве надежды.

Навигатор Эдрик Неподтвержденное послание Оракулу Времени

Четыре специализированных судна Гильдии, обтекаемые, похожие на «шершней», оснащенные сенсорами на малой высоте стремительно скользили над волнами Баззеллского океана. Сканнеры были нацелены на океан и улавливали движение подводных объектов. Сидевший в головном корабле Вафф пристально вглядывался в забрызганные водой иллюминаторы, надеясь увидеть морских червей. Волнение и предвкушение тлейлакса мало-помалу становились осязаемыми. Черви были где-то там, внизу. Они росли.

Он выпустил своих мутантов в океан чуть больше года назад, и, судя по слухам, собранным Гильдией, морские черви выжили. Ни одна из ведьм Бене Гессерит так и не поняла, откуда взялись эти змееподобные создания. Вафф с трепетом думал о том, что пора собирать урожай тех семян, которые он посеял в безбрежном океане.

Небо было затянуто тяжелыми серыми тучами, над самой водой висели клочья густого тумана. Через равные интервалы времени экипажи судов бросали в воду ультразвуковые эхолоты. Пульсирующий сигнал, отразившись, Давал информацию о перемещениях громадных морских жителей. Теоретически, эти сигналы должны были привлечь червей, как привлекали песчаных червей удары фрименского вибратора. В кабине, кроме Ваффа, находились пять сотрудников Гильдии, изучавших показания приборов, а ниже, над самой водой, неслись плоские платформы, с которых они надеялись поймать червя при его обнаружении. Периодически платформы возвращались к тем местам, куда сбрасывали ультразвуковые генераторы.

Эти левиафаны глубин, словно сошедшие со страниц древнего писания, были не только Божьим наказанием для неверующих повиндахов. Это было возвращение Пророка, посланника Бога, возрожденного из пепла Ракиса в новой, невиданной форме.

Первое появление червей было отмечено на Баззелле спустя шесть месяцев после того, как они были выпущены в море. Поначалу рассказы людей-амфибий, ловцов су, были встречены с недоверием, до тех пор, пока подводные черви не напали на ловцов на виду у жителей островной деревни. Согласно показаниям свидетелей – а ведьмы Бене Гессерит были тонкими наблюдателями, – твари выросли до много больших размеров, чем предсказывал Вафф. Воистину, это был знак – Бог благословил его работу!

Пока у червей был корм, они росли и размножались. Очевидно, черви питались холистерами, разоряя подводные фермы, на которых люди-амфибии разводили этих моллюсков, продуцирующих камни су. Водяные люди пытались отогнать червей в море, но безуспешно.

Вафф улыбнулся. Естественно, им не мог сопутствовать успех. Ни один смертный не может изменить путь, указанный Богом.

Разъяренные ведьмы снарядили охотничьи партии, которые на лодках прочесывали океан, ведомые горевшими местью фибианцами. Ведьмы запросили Капитул о помощи, требуя оружия, чтобы уничтожить червей. Но Враг уже атаковал периферийные планеты обитаемой вселенной, Новой Общине Сестер требовалось оружие и корабли, за которые надо было платить Гильдии на Джанкшн и иксианским промышленникам, поэтому помощь Баззеллу оказалась весьма скудной.

Ордену Бене Гессерит камни су требовались для восполнения потерь армий, уничтожаемых Врагом, но если морские черви способны продуцировать пряность, на что надеялся Вафф, то эти чудовища окажутся дороже любых камней и жемчужин. Скоро появится множество источников пряности, новой и более концентрированной. Вафф расселит этот вид червей в океаны других планет, и для этого не придется менять их климат и экологию. Учитывая, что сейчас монополией на пряность обладала только Новая Община Сестер, ведьм не слишком радует такая перспектива.

Пилот развернул головную машину. Сотрудники Гильдии сосредоточенно смотрели на мониторы.

– Видим тени на разных глубинах. Следы многочисленны. Мы близки к цели.

Вафф буквально прилип к иллюминатору, пристально уставившись на небольшие волны. Ультразвуковые маяки пели песню сирен, платформы словно прилипли к бортам «шершней».

– Будьте готовы к броску, как только заметите червя. Я хочу лично его увидеть. Дайте мне знать, когда он появится.

Внизу, в воде, он заметил двух обтекаемых фибианцев, проявлявших любопытство в отношении маяка и развивших около него бурную деятельность. Один из них предостерегающе поднял перепончатую руку, когда над их головами появились «шершни» и платформы.

– Червь выходит на поверхность, – доложил один из людей Гильдии. – Цель достигнута.

Маленький тлейлакс бросился в нос корабля. Внизу из воды выпрыгнул длинный силуэт, похожий на большого кита.

– Мы должны поймать и убить его. Это единственный способ посмотреть, что у него внутри.

– Да, – ответил человек Гильдии. Вафф прищурил глаза. Этих людей невозможно понять. То ли человек согласился выполнить приказ, то ли просто согласился с утверждением. Но сейчас эти нюансы мало тревожили Ваффа.

Он посмотрел на карту, удостоверившись, что их поиски привели к обитаемому острову. Теперь, если ему удастся подтвердить, что черви являются источником пряности, то не будет смысла делать из всего дела тайну. Ведьмы ничего не смогут поделать с червями и с тем, что черви производят. Ведьмы не смогут помешать его работе. Сегодня, после того, как его команда поймает экземпляр червя и будут подтверждены положительные результаты его опытов, правда станет очевидной для всех.

«Мы покажем ведьмам, что таится под водой и предоставим им самим делать выводы».

Головной «шершень» замедлил движение, зарокотали тормозные двигатели. В этот момент над водой показался весь червь, блестя своими кольцами. Охотники дали залп, и множество ультразвуковых гарпунов вылетели с платформ, вонзаясь в червя. Усеянные шипами наконечники рвали мягкие кольца и словно якоря вцеплялись в плоть животного, не давая ему уйти на глубину. Червь, извиваясь, сопротивлялся, и Вафф испытывал радость, смешанную с невольным сочувствием. Три других «шершня» тоже открыли огонь, выпустив свои гарпуны в попавшего вдовушку червя. Теперь он был надежно зафиксирован множеством тросов из сверхпрочных нитей.

– Осторожнее, не повредите его слишком сильно! – Вафф и сам собирался убить червя – это была необходимая жертва Богу во имя Пророка, – но если труп и внутренние органы будут сильно повреждены, то это затруднит вскрытие.

Группа кораблей зависла над поверхностью воды. Тросы натягивались до предела, удерживая бившееся в конвульсиях животное. В воду текла молочно-белая жидкость, растворившаяся до того, как один из людей Гильдии успел, по приказу Ваффа взять ее пробу. Другие черви кружили вокруг своего плененного собрата, словно стая голодных акул.

Длина червя была не меньше двадцати метров – огромный размер для такого срока. Это впечатляло. Если эти создания размножаются так же быстро, как растут, то скоро океаны Баззелла будут кишеть червями. О большем Вафф не мог даже мечтать.

Раненый зверь быстро выдохся. Взревели двигатели, натянутыми тросами корабли подхватили слабо сопротивляющегося червя и потащили к ближайшему рифу, едва различимому за стеной тумана. Маленькие платформы вернулись в грузовые отсеки «шершней».

Остров оказался главной добывающей базой Общины Сестер. Здесь была сосредоточена добыча камней су. Остров был застроен бараками и складами. Был здесь и космопорт, способный принимать небольшие корабли. Пусть ведьмы увидят это своими глазами!

Летевшие на малой высоте «шершни» буксировали червя к берегу. Внизу, в воде, Вафф увидел пару десятков фибианцев, потрясающих копьями и трезубцами. Неужели эти глупцы надеялись таким смехотворным оружием угрожать исполинским зверям? Изрыгая проклятия, фибианцы набросились на червя, нанося ему удары своим примитивным оружием.

Раздраженный Вафф повернулся к человеку Гильдии.

– Отгоните их прочь!

Последовали выстрелы из маленьких пушек, установленных на верхней палубе флагманского «шершня». Залп убил двоих. Остальные нырнули под воду. Потом часть вернулась, чтобы забрать тела убитых товарищей, но в это время второй морской червь пожрал окровавленные тела.

Приглушенный рокот «шершней» привлек на пристань толпу женщин, смотревших, как парализованную добычу тащили в деревенскую гавань. Одетые в темные платья сестры покинули свои бараки, вероятно, думая, что прибыли контрабандисты или представители КООАМ. После многочисленных нападений червей на ловцов операции с камнями су были остановлены. Сортировочные цеха и упаковочные конвейеры опустели.

Ваффа просто распирало от гордости. Он спрыгнул с трапа на металлическую, обложенную камнями пристань, когда люди Гильдии втащили кольчатую тварь на берег. Узкий хвост червя остался в воде. Утомленный борьбой и ослабленный потерей белой жидкости, сочившейся из ран, червь содрогнулся еще раз, потратив на это все оставшиеся у него силы. Хотя Ваффу и его помощникам удалось одолеть червя, тлейлакс все же чувствовал трепет, находясь рядом с этим величественным созданием.

Семеро любопытных фибианцев подплыли к столбам пристани, глядя из воды на происходящее. В их невнятном лопотании угадывалось религиозное благоговение.

Вафф, торжествуя, встал перед огромным мокрым телом. На пристань с мертвого червя стекала густая слизь, из пасти текла серовато-молочная жидкость. Длинные острые зубы были очень тонки и напоминали иглы. От червя не пахло рыбой, от него исходил острый сладкий запах с примесью аромата корицы.

«Превосходно!»

Женщины подошли к Ваффу.

Нам до сих пор не удавалось поймать морского червя, – сказала сестра в коричневом платье, представившаяся Користой. Она была в восторге, видя мертвого левиафана. – Они устроили в море настоящее бедствие.

Они будут продолжать его устраивать, так что вам придется как-то перестроить добычу камней.

Вафф пренебрежительно отвернулся от Користы, чтобы отдать распоряжение своим людям, а потом велел Користе и другим женщинам отойти в сторону.

– Мы находимся здесь в связи с важными делами Гильдии. Не пытайтесь нам мешать.

Мертвый червь дернулся еще раз, так как нервные импульсы продолжали циркулировать. Вафф приказал своей команде выпрямить тело червя, чтобы он смог приступить к вскрытию. Помощники дали ему лазерную фрезу, сверхтонкую пилу из проволоки шиги и шпатели.

Включив фрезу на полную мощность и держа ее обеими руками, Вафф широкой дугой вскрыл внутренности червя. Истекающие влагой сегменты тела отделились друг от друга. Помощники крючьями раскрыли разрез и обнажили внутренние органы. Вафф наслаждался этим зрелищем. Должно быть, Пророк тоже был доволен.

Препарируя червей, ему уже приходилось убивать маленькие подопытные экземпляры в лаборатории, но работать на крупном экземпляре было несравненно легче. Червь был примитивным в биологическом отношении созданием. Вода и слизь текли на помост пристани, обрызгивая Ваффа с ног до головы. В другой ситуации он, вероятно, испытал бы отвращение, но сейчас это была не грязная работа, а священнодействие. Тлейлакс втянул воздух ноздрями. Вот оно! Он уловил едкий аромат чистейшей меланжи. В этом не могло быть никаких сомнений.

Вафф по самые плечи погрузил руки во внутренности червя, определяя органы на ощупь, по их форме и консистенции. Люди Гильдии широкими лопатами вытаскивали органы на пристань. Ведьмы и фибианцы, как зачарованные, смотрели на работу Ваффа, но он не обращал на них внимания.

Не глядя на сконфуженных и бессильных сестер, он продолжал резать червя вдоль, копаясь в вонючей требухе до тех пор, пока ему не попался ком синевато-пурпурной ткани, похожей на печеночную. Вафф отступил на шаг, перевел дыхание, потом снова склонился над найденным органом, пощупал его пальцами и вскрыл лазерным ножом, включив его на самую малую мощность.

Густой, маслянисто-коричный запах буквально хлынул из разреза. Интенсивность запаха была такова, что его, казалось, было видно, как дым. У Ваффа закружилась голова. Аромат едва не свалил его с ног.

– Пряность! Животное буквально насыщено пряностью! Очень концентрированной пряностью.

Сестры переглянулись и подошли ближе. Лица их выражали неподдельное любопытство.

– Пряность? Морские черви производят пряность? Люди Гильдии встали перед Ваффом, не пуская к нему сестер Бене Гессерит.

– Эти морские черви уничтожили добычу камней су! – крикнула одна из женщин.

Вафф жестко посмотрел на нее.

– Возможно, эти животные и уничтожили старую экономику Баззелла, но зато они создали куда более важную экономику на этой планете.

Помощники подняли насыщенный меланжей орган и понесли его к ближайшему «шершню». Вафф должен будет произвести тщательный анализ образца, но он был почти уверен, что результат превзойдет все его ожидания.

Эдрик, находившийся высоко на орбите в своем лайнере, будет доволен.

Вафф, оставляя на земле следы слизи и морской воды, поспешил к кораблю.

Некоторые считают пряность благословением, некоторые – проклятием, но и для тех и для других она – суровая необходимость.

Планетолог Пардот Кинес Письма с Арракиса

После долгого и утомительного путешествия по Старой Империи, возвратившись с планет, готовящихся к битвам, посетив верфи Гильдии и океанские плантации Баззелла, Командующая Мать Мурбелла приняла преисполнилась новой решимостью. Ее не было на Капитуле много месяцев, и апартаменты в Убежище казались ей чужими и незнакомыми. Послушницы и мужчины-рабочие торопливо выгружали из корабля багаж Мурбеллы.

Раздался вежливый стук в дверь, и в покои Командующей Матери с робкой улыбкой вошла молодая женщина с коротко подстриженными каштановыми волосами.

Командующая Мать, из архива прислали эту карту с исправлениями. Архивисты давно ожидали вашего возвращения, – с этими словами послушница протянула Мурбелле тонкую папку с картами, на которых были нанесены какие-то тонкие линии, а потом настороженно отпрянула, заметив в углу выключенного боевого робота – военный трофей, в качестве напоминания стоявший в углу комнаты.

Спасибо. Не обращай внимания на эту машину – она мертва, каковыми скоро будут и все остальные. – Мурбелла взяла карты из рук женщины. Присмотревшись, она вдруг поняла, что эта молодая женщина – ее собственная дочь Джанна, последнее дитя, рожденное от Дункана Айдахо. Другая дочь, Танидия, также воспитанная в общежитии Новой Общины Сестер отбыла с Капитула и служила теперь в Миссии.

«Вообще догадываются ли Джанна и Танидия, кто их родители?» Много лет назад она решила рассказать об этом Джейнис, и она тотчас бросилась изучать биографию своего знаменитого отца. Но двух других дочерей Мурбелла воспитала в истинных традициях Бене Гессерит. Они не знали, насколько они особенные.

Джанна колебалась, словно надеялась, что Командующая Мать спросит ее о чем-то другом. Мурбелла знала ответ, но, повинуясь неясному импульсу, спросила:

– Сколько тебе лет, Джанна?

Джанна была крайне удивлена тем, что Мурбелла знает ее имя.

– Мне двадцать три, Командующая Мать.

– И ты все еще не прошла Испытание, – это был не вопрос. Временами Командующая Мать испытывала почти непреодолимую потребность вмешиваться в воспитание своих детей, хотя и не имела права этого делать. Бене Гессерит – не то место, где принято показывать свою слабость.

Молодая женщина выглядела пристыженной.

Проктор считает, что мне надо еще учиться сосредоточенности и концентрации.

Так посвяти себя этому. Нам нужны Преподобные Матери. – Она посмотрела на устрашающего боевого робота. – Война приняла опасный характер.

Мурбелла понимала, что не имеет права на отдых, не имеет права терять время. Она вызвала к себе своих советниц – Кирию, Джейнис, Лаэру и Аккадию. Женщины прибыли, думая, что состоится совещание, но Мурбелла вывела их из Убежища.

– Приготовьте орнитоптер. Мы вылетаем в пояс пустыни.

Лаэра, держа в руках кипу документов, отреагировала на эту новость без всякой радости.

Но, Командующая Мать, вас так долго не было. Накопилось много документов, требующих вашего внимания. Вам надо принять решения, дать соответствующие…

Здесь я решаю, что главное.

Кирия, как обычно, насмешливая и дерзкая, придержала язык, видя серьезность Командующей Матери. Они все сели в кабину орнитоптера, а потом началось томительное ожидание – машину надо было подготовить к вылету. Мурбелле не сиделось на месте.

– Если сейчас не найдут пилота, то я сама поведу эту треклятую машину.

Немедленно прибыл молодой мужчина-пилот. Когда орнитоптер оторвался от земли, Мурбелла наконец обратилась к советницам:

Гильдия требует заоблачных цен на поставляемые ею корабли. Икс уже получает платежи только в меланже, даже камни су с Баззелла потеряли свою ценность. Теперь все зависит от пряности. Только пряность – валюта, которой мы сможем умиротворить Гильдию.

Умиротворить их? – огрызнулась Кирия. – Это еще что за сумасшествие? Нам надо покорить их и заставить делать оружие и корабли, так нужные нам. Мы что, единственные, кто сознает опасность угрозы? Ведь наступают мыслящие машины!

Джейнис была поражена предложением Кирии.

Если мы атакуем Гильдию, то развяжем гражданскую войну как раз в тот момент, когда она нам меньше всего нужна.

Есть ли у нас средства, чтобы купить все заказанные нами корабли? – поинтересовалась Лаэра – Наш кредит в банке Гильдии уже вышел за всякие разумные пределы.

– Мы стоим перед нашествием общего врага, – заговорила старая Аккадия. – Конечно, Гильдия и Икс согласятся…

Мурбелла сжала кулаки.

– Это не имеет ничего общего ни с альтруизмом, ни с алчностью. Несмотря на все благие намерения, ресурсы и сырье не появляются сами по себе, как радуга после дождя. Население надо кормить, корабли надо заправлять горючим, энергию надо производить и с толком использовать. Деньги – это только символ, но экономика – это двигатель, который поддерживает работу всей машины. Любишь кататься, люби и саночки возить.

Орнитоптер летел, качаясь от порывов сухого ветра и проскальзывая в облаках пыли задолго до того, как они увидели пустыню. Мурбелла выглянула в круглый иллюминатор, она не ожидала, что со времени ее отъезда дюны продвинутся на такое большое расстояние. Это был настоящий антипотоп, абсолютная сушь распространялась неудержимыми волнами. В сердце пустыни росли и размножались черви, все круче завивая спираль экологических событий.

Командующая Мать обратилась к женщине, сидевшей за ее спиной.

Лаэра, я требую полного отчета о наших операциях с пряностью. Мне нужны конкретные цифры. Сколько тонн меланжи мы собрали? Сколько пряности в наших хранилищах, сколько из этого количества мы можем отправить на экспорт?

Мы производим вполне достаточно для того, чтобы покрыть наши потребности, Командующая Мать. Мы энергично инвестируем средства в расширение добычи, но наши расходы растут быстрее.

Кирия отозвалась нелестными словами в адрес иксианцев и их бесконечных счетах.

– Нам придется привлечь инопланетных рабочих, – подчеркнула Джейнис. – Но это препятствие можно преодолеть.

Орнитоптер спланировал к туче пыли и песка, взметенных в воздух комбайном. Вокруг, словно голодные волки, окружившие раненое животное, сновали черви, привлеченные сильной вибрацией. Добычу уже приостановили и подъемные механизмы были готовы поднять в воздух тяжелые машины и людей, если черви приблизятся на опасное расстояние.

Выжмите пустыню, добудьте из нее каждый грамм пряности, – приказала Мурбелла.

Зверь Раббан много лет назад получил такой же приказ, и было это в дни Муад'Диба, – сказала Аккадия. – Но он провалился самым блистательным образом.

У Раббана не было Общины Сестер. – Мурбелла видела, что Кирия, Джейнис и Лаэра задумались. Сколько людей смогут они направить в зону разработок? Сколько старателей и искателей приключений можно принять на Капитуле? И сколько потребуется пряности, чтобы заставить Гильдию и инженеров Икса в прежнем темпе производить корабли и оружие?

Пилот, всю дорогу молчавший, заговорил.

Если хотите, Командующая Мать, то пока мы здесь, я могу показать вам нашу пустынную научно-исследовательскую станцию. Команда планетологов изучает жизненный цикл червей, а также параметры, необходимые для наиболее эффективной добычи пряности.

Для достижения успеха прежде всего необходимо понимание, – произнесла Лаэра, цитируя Оранжевую Католическую Библию.

Да, давайте проинспектируем станцию. Согласна, наука необходима, но в такие времена, как сейчас, необходимы практические исследования. У нас нет времени на свободные исследования, проводимые по капризам инопланетных ученых.

Пилот выровнял орнитоптер и на большой скорости направил его вглубь пустыни. На горизонте виднелась черная гряда отвесных скал, надежный барьер, который черви были не в состоянии преодолеть.

Станция Шаккад была названа в честь Шаккада Мудрого, властителя, правившего в империи до начала Батлерианского Джихада. Какой-то придворный химик Шаккада – личность, ныне окутанная флером легенд, – был первым человеком, открывшим гериатрические свойства меланжи. И вот теперь, на Капитуле, далеко от Убежища и от посторонних глаз, группа из пятидесяти сестер и их помощников жила и работала на этой станции. Они установили здесь метеорологическое оборудование, ходили в дюны для определения химических и физических свойств, выясняли их изменения при взрывах меланжи, а также наблюдали за ростом и размножением песчаных червей.

Когда орнитоптер сел на плоскую, как стол, скалу, служившую импровизированной посадочной площадкой, навстречу машине вышли ученые. Покрытые пылью, обветренные, эти люди только что вернулись с окраин пустыни, где они установили зонды для отбора проб и метеорологическое оборудование. На ученых были надеты защитные костюмы – точные копии фрименских.

Большинство ученых на станции Шаккад были мужчинами, и несколько самых старых из них совершили ознакомительную поездку на сожженный обугленный Ракис. Прошло три десятилетия после экологической катастрофы, постигшей пустынную планету, и теперь мало кто помнил о жизни червей и об исходных условиях на Дюне.

– Чем можем помочь вам, Командующая Мать? – спросил начальник станции, инопланетянин с большими солнцезащитными очками, сдвинутыми на лоб. Белки совиных глаз этого человека уже начали приобретать синеватый оттенок. Пряность стала частью его рациона с момента прибытия на станцию. От его тела исходил неприятный кислый запах. Похоже, что он слишком всерьез принял свое назначение на форпост в безводной пустыне и не тратил времени на регулярное мытье.

Помогите нам добыть как можно больше меланжи, – резко ответила Мурбелла.

Нет ли у вашей команды недостатка в чем-либо? – спросила Лаэра. – Может быть, вам нужно какое-то оснащение или дополнительные рабочие?

Нет-нет. Мы хотим уединения и свободы для работы. Ах да, еще нам нужно время.

Я могу дать первые две вещи. Но время… Его нет ни у кого из нас.

Мы можем покорить наших врагов, конечно, можем, но многого ли будет стоить победа без понимания недостатков наших противников? Такой анализ – самое интересное в нашем деле.

Эразм

Лабораторный дневник

Машинный храм в Синхронии был чистой манифестацией того, какой должна в будущем стать вся остальная вселенная. Омниус был доволен наступлением мыслящих машин в течение последних нескольких лет. Машины покоряли одну планету за другой, но Эразм знал, что предстоит сделать намного больше.

Сегодня голос Омниуса гремел сильнее обычного. Всемирный разум любил производить впечатление.

– Новая Община Сестер оказывает нам самое ожесточенное сопротивление, но я знаю, как нанести им поражение. Разведчики установили тайные координаты Капитула, и я уже отправил туда контейнеры со смертоносными вирусами. Скоро эти женщины вымрут. – В словах Омниуса сквозила скука. – Надо ли мне развернуть перед тобой карту вселенной, чтобы показать, сколько планет мы уже завоевали и покорили? Ни одного поражения!

Карта развернулась в электронном мозге Эразма, независимо от того, хотел он этого или нет. Когда-то, в давно прошедшие дни, Эразм сам решал, что загружать из всемирного разума, а что – нет. Но Омниус каким-то образом сумел превзойти механизмы сохранения самостоятельности независимого робота, передавая ему любые данные, проводя их сквозь самые надежные брандмауэры.

– Это чисто символические победы, – ответил Эразм, намеренно приняв облик старухи в крестьянской одежде. – Я очень рад, что мы сумели выйти на границы Старой Империи, но мы пока не выиграли войну. Я потратил тысячелетия на изучение этих упрямых и изобретательных людей. Не стоит радоваться победе, пока мы ее реально не одержали. Помни, что случилось в прошлый раз.

Омниус недоверчиво фыркнул на всю Синхронию.

Мы по определению лучше, чем это никуда не годное запятнанное болезнями и пороками человечество. – Из тысяч наблюдательных камер он смотрел сверху вниз на Эразма и его старушечий маскарад. – Почему ты упрямо носишь этот раздражающий меня облик? В нем ты выглядишь слабым.

Не мое физическое тело определяет мою силу. Мой разум делает меня тем, что я есть.

Меня не интересует твой разум. Я просто хочу выиграть эту войну. Я должен ее выиграть. Где корабль-невидимка? Где мой Квисац-Хадерах?

Ты стал таким же требовательным и капризным, как барон Харконнен. Может быть, ты подсознательно его копируешь?

Ты дал мне математическую проекцию, Эразм. Где сверхчеловек? Отвечай мне.

Робот хохотнул.

У тебя уже есть Паоло.

Твои проекции гарантировали присутствие Квисац-Хадераха на борту корабля-невидимки. Я хочу иметь обе версии – это избыточность, необходимая для победы. Я не хочу, чтобы у людей был хотя бы один сверхчеловек. Я должен контролировать обоих.

Мы найдем корабль-невидимку. Мы уже знаем, что на борту есть множество интересных вещей. Там даже есть мастер Тлейлаксу. Возможно, он – единственный, оставшийся в живых, и мне очень бы хотелось с ним поговорить – тебе бы это тоже не повредило. Мастер должен увидеть, как все эти лицеделы сформировали нас, построили нас, сделали так, чтобы мы стали ближе к богам. Ближе, чем люди, во всяком случае.

– Мы будем продолжать разбрасывать нашу сеть. И мы отыщем и поймаем корабль.

В городе все вокруг подчинялось драматическим перепадам в настроении всемирного разума – строения складывались пополам и рушились. Однако весь этот грохот, сотрясения пола под ногами и всеобщее разрушение не произвели на независимого робота ни малейшего впечатления. Он уже много раз наблюдал эти театрализованные спектакли. Омниус, определенно, получал немалое удовольствие от этой показухи, иногда к лучшему, но часто и к худшему, несмотря на то, что Эразм постоянно стремился контролировать эксцессы всемирного разума. От этого зависело будущее – будущее, уготованное им, Эразмом.

Он перебрал проекции, составленные им из триллионов данных. Все результаты были окрашены и точно соответствовали пророчеству, им сформулированному. Омниус верил им безоговорочно. Внушаемый всемирный разум слишком сильно полагался на отфильтрованную Эразмом информацию, и независимый робот умело на этом играл.

Учитывая соответствующие параметры, Эразм был уверен, что будущие тысячелетия пройдут, как надо.

Те, кто видит, не всегда понимают. Те же, кто утверждают, что понимают, могут на деле оказаться сущими слепцами.

Оракул Времени

То, что осталось от древней телесной формы Нормы Ценвы, было заключено в камеру, специально сконструированную и построенную для нее за тысячи лет. Но разум Нормы не знал физических границ. Она была связана с телом лишь обременительной связью, биологическим генератором чистого мышления. Она стала Оракулом Времени.

Ментальная связь с тканью вселенной позволяла ей мысленно путешествовать по любому отрезку бесчисленных возможностей. Она могла прозревать и прошлое, и будущее, но не всегда с совершенной ясностью. Ее мозг стал таким, что она могла касаться бесконечного и почти – почти – понимать его.

Ее врагом номер один, ее кошмаром, стал всемирный разум, забросивший в ткань вселенной огромную электронную сеть, сложную тахионную карту, невидимую для большинства людей. Омниус пользовался этой сетью для ловли добычи, но пока он не смог отыскать и захватить корабль-невидимку.

Когда-то очень давно Норма Ценва создала организацию – предшественницу Гильдии, как средство борьбы с мыслящими машинами. С тех пор Гильдия стала жить самостоятельной жизнью, отделившись от нее, в то время как она сама протянула свое мышление и само свое существование в космос. Политические интриги и отношения между планетами, борьба навигаторов с людьми из администрации Гильдии, монополия на такие ценности, как камни су, иксианские технологии или меланжа – эти проблемы ее не интересовали.

Наблюдение за человечеством требовало огромных вложений ментальной энергии. Она чувствовала толчки, сотрясавшие цивилизации, знала о великом расколе в Гильдии. Она могла бы упрекнуть администрацию за то, что та спровоцировала этот кризис, если бы только вспомнила, как надо разговаривать с такими мелкими людишками. Норма утомлялась даже от разговоров на достаточно простые темы с близкими ей по строению навигаторами. Ей пришлось заставить их понять, кто есть истинный Враг, чтобы они могли взять на себя часть бремени войны.

Если Оракул Времени не будет заниматься грандиозными приоритетными проблемами, то ими не будет заниматься никто во вселенной. Да никто во вселенной и не может этого сделать. Своим предзнанием она могла охватить вещи действительно важные: найти корабль-невидимку. Конечный Квисац-Хадерах был на его борту, и черное крыло Крализеца уже начинало затмевать свет. Но Омниус искал того же, и мог найти первым.

Она чувствовала глухую борьбу между орденом Бене Гессерит и Досточтимыми Матронами. До этого она стала свидетельницей начального Рассения и Великого Голода. Видела она и долгую жизнь и насильственную смерть бога-императора. Но все эти события были не более, чем фоновым шумом.

Найти корабль-невидимку.

Как она всегда предвидела и боялась, беспощадный враг вернулся. Неважно, какую личину носили теперь мыслящие машины, невзирая на то, как сильно они изменились, Враг по-прежнему оставался Врагом.

И Крализец неминуемо наступает.

Предзнание текло внутрь ее сознания, выходило вовне, а волны времени вихрем кружились около нее, затрудняя точные предсказания. Она столкнулась с водоворотом, со случайностью, как с мощным фактором, способным непредсказуемо изменить исход: Квисац-Хадерах, человек аномальный, как и сама Норма Ценва, неизвестная и непредсказуемая переменная.

Омниус хотел заполучить под свой контроль этого особого человека. Омниус и его лицеделы годами ищут корабль-невидимку, но пока Дункану Айдахо удается ускользать от преследования. Даже Оракулу не под силу его найти.