Текст книги "Дюна: Дом Харконненов"

Автор книги: Кевин Джей Андерсон

Соавторы: Брайан Герберт
сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 52 страниц) [доступный отрывок для чтения: 19 страниц]

***

Вселенная – это картина, нарисованная нашим воображением. Только незрелый человек может представлять себе, что космос – это то, что мы о нем думаем.

Сиган Визе, Первый Главный Инструктор. Школа гильд-навигаторов

– Д'мурр, – не переставая повторял какой-то смутно знакомый голос в дальнем уголке сознания, – Д'мурр…

В наглухо закрытой навигационной камере в верхней части лайнера Д'мурр плавал в облаке меланжевого газа, удерживая равновесие движениями перепончатых ног. Оранжевые клубы окружали навигатора. Д'мурр пребывал в трансе, наведенном пряностью, все звездные системы расстилались перед его мысленным взором, как сплетенный из множества разноцветных нитей ковер. Он мог выбрать маршрут вдоль любой из них. То было ни с чем не сравнимое наслаждение – проникать в чрево вселенной, завоевывать ее тайны.

Какой покой испытывал он в глубоком, открытом космосе. Яркие солнца появлялись и исчезали.., огромная, бескрайняя, вечная ночь, утыканная крошечными источниками света.

Д'мурр умел выполнять ментальные расчеты любой сложности для вычисления самого оптимального и безопасного маршрута сквозь какую угодно из звездных систем. Он вел громадный корабль через ничем не ограниченную пустоту. Он мог рассчитать путь до самого отдаленного уголка вселенной и доставить туда пассажиров и груз – в любое место, по своему усмотрению. Он умел предвидеть будущее и приспосабливаться к нему.

Благодаря своим выдающимся способностям Д'мурр оказался среди тех, кто стремительно взлетел вверх по иерархической лестнице Гильдии, правда, мутация его организма уже зашла настолько далеко, что он потерял всякое сходство с обычным человеком. Человек. Это слово казалось ему чем-то надоедливо прилипчивым из какой-то чужой памяти.

Его эмоции – странные остатки того, что когда-то составляло его физическую форму, – вопреки ожиданиям, продолжали беспокоить его, но очень странным образом. До семнадцати стандартных лет он жил на Иксе вместе со своим братом-близнецом К'тэром, но тогда у него не было ни опыта, ни знаний, ни мудрости для того, чтобы оценить, что значит быть человеком.

За последние двенадцать лет, подчиняясь собственному выбору, он оторвался от сомнительной реальности и перешел в другое существование, отчасти напоминающее сладкий сон, а отчасти ночной кошмар. Определенно, его новая наружность могла бы до смерти испугать неподготовленного к такому зрелищу человека.

Но преимущества нового положения, те причины, по которым он вступил в Гильдию, с лихвой компенсировали все потери. Он мог ощущать космическую красоту, недоступную обычным людям, ведущим нормальный образ жизни и имеющим естественный человеческий облик. Они могли только представлять, а Д'мурр знал.

Как его вообще взяли в Космическую Гильдию? Очень немногие чужаки могли попасть в этот элитный корпус; Гильдия обычно сама отбирала кандидатов в навигаторы без их ведома среди тех, кто родился в космосе от родителей, работающих на Гильдию. Некоторые из таких людей никогда не ходили по твердой земле, проводя всю жизнь в просторах вселенной.

Не есть ли я эксперимент, урод среди уродов? Иногда, несмотря на все красоты маршрута, ум Д'мурра начинал блуждать. Тестируют ли меня сейчас, чтобы выявить мои не правильные мысли? Когда такие мысли и воспоминания о прошлой жизни посещали Д'мурра, ему казалось, что он стоит на краю обрыва, готовый броситься в бездну. Гильдия всегда следит за мной.

Плавая в камере навигатора среди облаков меланжевого газа, он пускался в путешествие по остаткам своих эмоций. В такие моменты его охватывало необычное меланхоличное чувство. Сколь многим он пожертвовал, чтобы стать тем, кем он стал. Он никогда не сможет высадиться ни на какую планету иначе, как в баке, наполненном парами пряности…

Он сосредоточился, стараясь усилием воли привести в порядок свои мысли. Если человеческое в его душе возьмет верх, то Д'мурр собьется с курса.

– Д'мурр, – снова заговорил раздражающий голос, вызывавший у Д'мурра приступ нарастающей головной боли. – Д'мурр…

Он постарался не обращать внимания на голос, убеждая себя, что не он один, но и другие навигаторы испытывают такие чувства. Но тогда почему о них не предупреждает ни одна инструкция?

Я силен и сумею это преодолеть.

Д'мурр вел лайнер по рутинному маршруту на планету Бене Гессерит Баллах IX; это был лайнер, построенный еще иксианцами по новому проекту, до того, как Икс захватил Тлейлаксу и на прежних заводах стали изготовлять устаревшие модели лайнеров. Мысленно Д'мурр просмотрел список пассажиров; слова появлялись на стенах камеры.

На борту был один герцог – Лето Атрейдес. И его друг Ромбур Верниус, наследник потерявшего свою планету Великого Дома. Знакомые лица, старые воспоминания…

Когда-то, в Другой жизни, целую вечность назад, Д'мурра представляли в Гран-Пале юному герцогу. Навигаторы могли подслушивать обрывки разговоров о последних имперских сплетнях, о деловых контактах и связях, но обычно обращали мало внимания на такие мелочи. Этот герцог выиграл конфискационный суд, чем снискал себе всеобщее уважение в империи.

Зачем герцог Лето летит на Баллах IX? И зачем он взял с собой иксианского изгнанника?

В сознание снова врезался далекий надтреснутый голос:

– Д'мурр… Ответь мне…

С внезапной ясностью Д'мурр понял, что ему явилась его прошлая, казалось, навсегда забытая жизнь. Верный, любящий К'тэр пытается достучаться до брата, хотя уже много месяцев Д'мурр не может ответить на этот отчаянный зов. Может быть, это результат непрерывной эволюции, которой подвергается мозг навигатора, эволюции, увеличивающей разрыв между ним и его родным братом.

Атрофированные голосовые связки навигатора были еще в состоянии производить членораздельные звуки и связывать их в слова, но рот превратился в узкое горлышко, пригодное только для потребления меланжи во все возрастающих количествах. Расширение сознания, вызванное пряностью, увело Д'мурра от прежних привязанностей и прошлых связей. Он утратил способность переживать любовь, которая превратилась в смутные, мелькающие в памяти образы. Он никогда больше не сможет прикоснуться к человеческому существу…

Неуклюжей перепончатой рукой он извлек из контейнера пилюлю концентрированной пряности и сунул ее в рот, увеличив ее содержание в крови. Сознание немного затуманилось, но не настолько, чтобы приглушить боль прошлого и отвлечь от желания говорить с братом. Эмоции оказались слишком сильны, чтобы преодолеть их таким простым способом.

Брат наконец перестал звать его, но скоро он снова повторит попытку. Он всегда так поступает.

Теперь Д'мурр слышал только шипение газа, поступающего в камеру. Меланжа, меланжа. Она продолжала литься в Д'мурра, заполняя все его чувства. В нем не осталось ничего от прежней индивидуальности, он едва ли сможет когда-нибудь поговорить с братом.

Теперь он может только слушать, слушать и помнить…

***

Война есть форма поведения органической жизни. Армия служит средством выживания для чисто мужских групп особей. Чисто женские группы традиционно ориентированы на религию. Именно женские сообщества являются хранителями священных таинств.

Учение Бене Гессерит

После выхода из оставшегося на орбите лайнера и прохождения через сложную систему атмосферной защиты герцог Лето Атрейдес и принц Ромбур Верниус были встречены в космопорте Школы Матерей группой из трех одетых в черное женщин.

С поля космопорта не было видно иссиня-белого солнца Валлаха IX. Пронизывающий до костей ледяной ветер дул сквозь портик, где остановились прибывшие и встречающие. Лето чувствовал этот холод через теплую одежду, видя, как из его рта при дыхании вырываются клубы пара. Стоявший рядом Ромбур застегнул и поднял воротник куртки.

Приведшая группу женщина отрекомендовалась как верховная Мать Харишка, это была честь, удостоиться которой Лето не ожидал. Что я сделал, чтобы заслужить такое повышенное внимание к моей особе? Когда он сидел в тюрьме на Кайтэйне в ожидании конфискационного суда, Сестры Бене Гессерит тайно предложили ему свою помощь, но не стали объяснять причин. Бене Гессерит не делает ничего без ясно поставленной цели.

Пожилая, но полная энергии Харишка отличалась темными миндалевидными глазами и прямолинейной манерой говорить.

– Принц Ромбур Верниус.

Она поклонилась круглолицему молодому человеку, который в ответ тоже отвесил церемонный поклон, сняв с головы медно-пурпурную шапку.

– Достойно великого сожаления то, что произошло с вашим Великим Домом, великого сожаления. Даже Община Сестер находит действия Бене Тлейлакса совершенно.., непостижимыми.

– Благодарю вас, но я думаю, что все в конце концов встанет на свое место. Два дня назад наш посол в изгнании подал еще одну петицию в Совет Ландсраада. – Принц улыбнулся с несколько вымученным оптимизмом. – Я не ищу жалости.

– Вы ищете наложницу, верно? – Старуха жестом пригласила молодых людей следовать за ней на территорию комплекса Школы Матерей. – Мы очень рады возможности послать одну из наших Сестер в замок Каладан. Я уверена что это послужит на пользу вам и Дому Атрейдесов.

Вся группа направилась по вымощенной брусчаткой дороге, проложенной между связанными между собой оштукатуренными домами с красными терракотовыми крышами, похожими на чешуйчатую спину рифовой ящерицы. В засаженном цветами саду они остановились возле статуи, изображавшей коленопреклоненную женщину.

– Это основательница нашей древней Школы, – сказала Харишка, – Ракелла Берто-Анирул. Умело манипулируя своим обменом веществ, Ракелла сумела пережить, возможно, смертельное отравление.

Ромбур наклонился, чтобы прочитать надпись на латунной плите.

– Здесь сказано, что все записи об этой женщине и ее изображения были утрачены, когда захватчики сожгли библиотеку и уничтожили оригинальную статую. Э.., откуда вы узнали, как она выглядела?

Харишка сморщила лицо в кривой таинственной усмешке.

– Все дело в том, что мы ведьмы, – загадочно ответила она.

Не говоря больше ни слова, одетая в черную накидку женщина повела гостей по невысокой лестнице в сырую оранжерею, где послушницы и Сестры ухаживали за экзотическими кустами и травами. Может быть, они были лекарственными, а может быть, и ядовитыми.

Школа Матерей была местом, окутанным легендами и мифами, туда редко проникали мужчины, и Лето был изумлен теплым согласием, которое он получил в ответ на свою просьбу посетить Школу. Он попросил Орден подыскать умную одаренную подругу для Ромбура, и его патлатый друг согласился съездить за «покупкой».

Быстрым шагом Харишка пересекла травяной газон, на котором женщины в коротких спортивных платьях выполняли упражнения на растяжение, подчиняясь каденциям голоса морщинистой и сутулой старухи-инструктора, которая следила за правильностью движений. Лето нашел поразительным такое умение владеть своим телом.

Лето был рад избавиться наконец от холода пронизывающего ветра, когда они вошли в оштукатуренное здание с потемневшими от времени стропилами и отполированными полами. От старых оштукатуренных стен пахло мелом. Выход из фойе вел в тренировочный зал, в центре которого неподвижно, по стойке «смирно», как солдаты на плацу в ожидании смотра, стояла дюжина молодых женщин, одетых в белые платья. Капюшоны были откинуты на плечи, открывая лица.

Верховная Мать остановилась перед строем послушниц. Две Преподобные Матери встали позади строя.

– Кто здесь ищет наложницу? – спросила Харишка. Это был традиционный вопрос, часть давно заведенного ритуала. Ромбур выступил вперед.

– Я – принц Ромбур, перворожденный сын и наследник Дома Верниусов. Может быть, я даже ищу жену. – Он посмотрел на Лето и понизил голос:

– Поскольку мой Дом стал ренегатом, мне не стоит, быть может, играть в глупые политические игры. В отличие от некоторых знакомых мне людей.

Лето вспыхнул, вспомнив уроки своего покойного отца. Ищи любовь, где тебе заблагорассудится, но никогда не женись по любви. Твой титул принадлежит Дому Атрейдесов – используй это для заключения лучшей из возможных сделок.

Недавно Лето посетил лесистый Эказ, где встречался с эрцгерцогом Армандом в его временной столице, куда правитель переехал после бомбежки наследственного замка кораблями Моритани. После вмешательства императора, пославшего на Грумман сардаукаров, чтобы держать в рамках зарвавшегося виконта, открытая вражда стихла, по крайней мере на время.

Эрцгерцог Арманд Эказ потребовал создать группу расследования для изучения причин порчи редких деревьев и других растений, но Шаддам отказался удовлетворить такое требование.

– Не станем будить спящих собак, – таков был ответ императора. Он надеялся, что теперь проблема разрешится сама собой.

Оценив усердные попытки Лето успокоить напряженность в отношениях между соперниками, эрцгерцог в неформальной беседе намекнул, что его старшая дочь Сания могла бы составить подходящую партию для Дома Атрейдесов. Услышав это предложение, Лето сразу принялся оценивать состояние Дома Эказа, его торговое, политическое и военное положение и то, насколько все эти ресурсы могут быть полезны для Каладана. Он даже не взглянул на девушку. Изучи политические преимущества брачного союза. Отец был бы доволен… Теперь заговорила Верховная Мать.

– Эти женщины научены множеству способов ублажать аристократов. Все они отобраны согласно вашему профилю, принц.

Ромбур приблизился к строю женщин и стал поочередно пристально вглядываться в их лица. Блондинки, брюнетки, рыжие, некоторые с молочно-белой кожей, некоторые отличались кожей цвета эбенового дерева. Все были прекрасны, умны.., и все смотрели на него, охваченные стремлением и предвкушением.

Зная своего друга. Лето не удивился его выбору. Ромбур остановился перед неброской девушкой с широко посаженными, цвета сепии, глазами и коротко, как у мужчины, подстриженными волосами. Она не отвела взгляд, когда Ромбур принялся ее рассматривать, как это делали некоторые другие. Лето заметил, как на губах женщины заиграла едва заметная улыбка.

– Ее зовут Тессия, – сказала Верховная Мать. – Очень интеллигентная, талантливая молодая женщина, может цитировать по памяти древних авторов и умеет играть на нескольких музыкальных инструментах.

Ромбур взял девушку за подбородок и, приподняв ее голову, посмотрел в глаза.

– Но смеется ли она удачной шутке? И может ли ответить еще лучшей?

– Могу ли я вести умную игру словами, милорд? – вопросом на вопрос ответила Тессия. – Вы предпочитаете плоские каламбуры или непристойные шутки, которые заставят вас покраснеть?

Ромбур расхохотался от восторга.

– Эта!

Он взял Тессию за руку и вывел ее из строя. Девушка послушно пошла рядом с ним. Лето был очень рад за друга, но на сердце у него было тяжело – ведь сам он был лишен любовных отношений. Ромбур же часто совершал импульсивные поступки, но у него хватало мужества исправлять последствия.

– Идите ко мне, детки, – торжественным тоном произнесла Харишка. – Встаньте передо мной и склоните головы.

Ромбур и Тессия подчинились, продолжая держаться за руки.

Отечески нахмурившись, Лето подошел к Ромбуру, поправил ему воротник и разгладил складку на плече. Иксианский принц покраснел, но промямлил слова благодарности.

Харишка между тем продолжала:

– Пусть вы оба проживете долгую, плодотворную жизнь. Теперь вы связаны узами. Если по прошествии лет вы решите вступить в брак и заключить союз, выходящий за пределы простого сожительства, то вы получите на это благословение Бене Гессерит. Если вас не удовлетворит Тессия, то она в любой момент может вернуться сюда, в Школу Матерей.

Лето был удивлен, видя столько церемониальных ухищрений вокруг того, что, в конечном счете, было обычной торговой сделкой. От каладанского курьера он узнал цену и согласился ее уплатить. Однако слова Верховной Матери придали грубым отношениям какую-то структуру, создав фундамент чего-то вполне добропорядочного.

– Принц Ромбур, это особенная женщина, она воспитана так, что ее поведение может на первых порах удивлять вас. Прислушивайтесь к ее советам, ибо Тессия мудра не по годам. – Верховная Мать отошла в сторону.

Тессия подалась вперед и что-то прошептала на ухо Ром-буру; в ответ принц-изгнанник рассмеялся. Глядя на друга, он сказал:

– Тессии пришла в голову интересная идея. Лето, почему бы тебе не выбрать наложницу и для себя? Здесь есть на кого посмотреть. – Он жестом указал на остальных послушниц. – Тогда тебе не придется есть глазами мою сестру.

Щеки Лето стали пунцовыми. Его давнее влечение к Кайлее было очевидным, и он потратил много лет, чтобы спрятать его поглубже. Он отказывался уложить ее в свою постель, раздираемый на части герцогскими обязанностями и напутствиями отца.

– У меня есть другие любовницы, Ромбур. Ты это знаешь. Городские и деревенские красавицы находят своего герцога достаточно привлекательным. В этом нет стыда – зато я могу соблюсти честь в отношении твоей сестры.

Ромбур округлил глаза.

– Значит, дочь рыбака из дока для тебя хороша, а моя сестра – нет?

– Дело совсем не в этом. Я поступаю так из уважения к Дому Верниусов и к тебе.

В разговор вмешалась Харишка:

– Боюсь, что женщины, которых мы приготовили, не подходят для герцога Атрейдеса. Они были отобраны специально для принца Ромбура. – Улыбка тронула ее сморщенные губы. – Но можно отобрать и других женщин…

Она посмотрела вверх, на внутренний балкон, словно там наготове стояли другие кандидатки и ждали своей очереди.

– Я приехал сюда не за наложницами, – сердито отпарировал Лето.

– Какой независимый, – сказал Ромбур Верховной Матери, потом повернулся к Тессии:

– Что же нам с ним делать?

– Он знает, чего хочет, но не знает, как признаться в этом самому себе, – с понимающей улыбкой ответила Тессия. – Плохая привычка для герцога.

Ромбур похлопал Лето по плечу.

– Видишь, она уже дает добрые советы. Почему бы тебе не взять Кайлею в наложницы и покончить с неопределенностью? Я уже устал от твоего детского страха. Поступить так – в твоем праве, и мы оба знаем, что это самое большее, на что она может надеяться.

Лето принужденно рассмеялся и отогнал от себя эту соблазнительную мысль, хотя она и без намеков Ромбура не раз приходила ему в голову. Он очень сомневался, можно ли подступиться к Кайлее с таким предложением. Какова будет ее реакция? Не захочет ли она стать чем-то большим, чем наложница? Но она не могла бы стать его женой, это было просто невозможно.

Ясно, что сестра Ромбура отдает себе совершенно ясный отчет в политической реальности. До иксианской трагедии дочь графа Верниуса могла стать подходящей партией для герцога (видимо, так думал и старый Пауль). Но теперь, как глава Дома Атрейдесов, Лето не имел права связать себя узами брака с семьей, которая больше не располагала ни титулами, ни имперским леном.

***

Что такое любовь, о которой все говорят, как о чем-то очень знакомом? Понимают ли те, кто это говорит, насколько она недостижима? Не существует ли столько определений любви, сколько звезд во вселенной?

«Книга вопросов Бене Гессерит»

Охваченная неуемным любопытством двенадцатилетняя Джессика, стоя на внутреннем балконе, горящими глазами смотрела на ожидающих церемонии выбора наложницы послушниц. Стоявшая рядом Преподобная Мать Мохиам велела ей наблюдать, и Джессика впитывала каждую деталь с воспитанной Бене Гессерит скрупулезностью.

Что я должна увидеть по требованию учительницы?

На полированном полу тренировочного зала стояла Верховная Мать и разговаривала с молодым аристократом и его новой наложницей Тессией аль-Рейль. Джессика не сумела предугадать этот выбор. Некоторые послушницы были красивее, лучше сложены, более заметны… Но Джессика не знала принца и его вкуса.

Не устрашала ли и его красота? Это признак низкой самооценки. Может быть, послушница Тессия кого-нибудь напомнила этому человеку? Или привлекла его по какой-то иной, трудно определимой причине… Своим смехом, улыбкой, выражением глаз.

– Никогда не пытайся понять любовь, – направленным шепотом приказала девочке Мохиам, почувствовав, о чем думает ученица. – Работай, чтобы понять ее действие на мелких людей.

В это время внизу одна из Преподобных Матерей взяла со стола документ и вручила его принцу на подпись. Его друг, темноволосый аристократ, оглянулся через плечо, чтобы заглянуть в красиво написанный текст. Джессика не слышала их слов, но она уже хорошо знала Ритуал Долга.

Темноволосый герцог шагнул вперед, чтобы поправить воротник своего товарища. Этот жест показался ей умилительно-трогательным, и она улыбнулась.

– Меня тоже когда-нибудь представят какому-нибудь молодому аристократу, Преподобная Мать? – прошептала она. Никто никогда не объяснял Джессике, какова ее роль в планах Бене Гессерит, и это обстоятельство стало одним из источников любопытства, часто раздражавшего Мохиам.

Преподобная Мать изобразила на своем плоском постаревшем лице недовольную гримасу, услышав предположение Джессики.

– Когда настанет время, ты все узнаешь, дитя. Мудрость заключается в умении вовремя задавать вопросы. Джессика и раньше слышала такое наставление.

– Я поняла, Преподобная Мать. Нетерпение есть слабость. В арсенале Бене Гессерит было множество подобных поговорок, и девочка хранила все в своей памяти. Она вздохнула от безнадежного отчаяния, но взяла себя в руки, надеясь, что наставница ничего не заметила. Очевидно, что Община Сестер имела на нее какие-то виды – и почему бы Преподобной не открыть завесу над ее будущим? Большинство других послушниц приблизительно представляли себе свое предначертание, но перед Джессикой была голая стена, на которой она не могла прочесть ни одного внятного слова.

Меня к чему-то готовят. Готовят к важному служению. Зачем учительница привела меня сюда, на балкон, именно в этот самый момент? В этом не было случайности или простого совпадения; в Бене Гессерит все делалось по плану, с необычайной тщательностью продумывалась каждая мелочь, каждая деталь.

– Для тебя все еще остается только надежда, дитя, – пробормотала Мохиам. – Я велела тебе наблюдать – а ты обратила внимание не на того человека. Меня интересует не тот, который стоит с Тессией. Наблюдай за другим, наблюдай за ними обоими, смотри, как они общаются, как взаимодействуют. Рассказывай мне, что видишь.

С высокого балкона Джессика принялась изучать обоих мужчин. Она сделала несколько глубоких вдохов, расслабив мышцы. Ее мысли, подобно минералам, взвешенным в воде, стали прозрачными.

– Оба они благородны, но они не кровные родственники, судя по разнице в их одежде, манерах и выражениям лиц. – Джессика говорила, не отрывая взгляд от мужчин. – Они дружат много лет, зависят друг от друга. Темноволосый озабочен благополучием своего друга.

– И? – Джессика уловила волнение и предвосхищение в голосе наставницы, хотя и могла понять почему. Глаза Преподобной Матери были устремлены на второго аристократа.

– По его повадкам и отношению могу сказать, что темноволосый – лидер и принимает всерьез свою ответственность. Он обладает властью, но не упивается ею. Возможно, он лучший правитель, чем сам о себе думает.

Она пригляделась к его движениям, заметила, как он покраснел, глядя на других послушниц, и заставил себя отвернуться от них.

– Еще я могу сказать, что он одинок.

– Великолепно, – похвалила ученицу Мохиам, но тут же прищурила глаза. – Этот человек – герцог Лето Атрейдес, и ты предназначена для него, Джессика. В один прекрасный день ты станешь матерью его детей.

Хотя Джессика понимала, что должна принять эту новость бесстрастно, как извещение о долге, который она должна выполнить для Общины, ей пришлось приложить усилие, чтобы утихомирить сильно забившееся сердце.

В этот момент герцог Лето взглянул на Джессику, словно почувствовав ее присутствие на затененном балконе, – и их глаза встретились. Она увидела в его серых глазах огонь, силу и мудрость, не соответствующую возрасту, – результат рано доставшегося герцогу бремени власти. Она почувствовала, что ее непреодолимо влечет к этому человеку.

Но она воспротивилась. Инстинкты.., автоматические реакции, ответы… Я не животное. Она отвергала все чуждые эмоции, как учила ее Преподобная Мать Мохиам.

Все приготовленные Джессикой вопросы потеряли всякое значение, а новых у нее не было. Глубокое успокаивающее дыхание погрузило в состояние полной безмятежности. По каким бы то ни было причинам ей понравилась наружность этого герцога.., но ее долг – служить Общине Сестер. Она дождется своей очереди узнать, что ей надлежит сделать, и совершит все, что будет необходимо.

Нетерпение есть слабость.

Мохиам мысленно улыбнулась. Зная, какие генетические нити ей надо прясть, Преподобная Мать устроила эту мимолетную и короткую встречу Джессики с герцогом Атрейдесом.

Джессика была кульминацией многих поколений, которые были выведены с целью создания Квисац Хадераха.

Руководитель программы Квисац мать Анирул, супруга императора Шаддама, утверждала, что успех наиболее вероятен, если дочь Харконнена, родившаяся в текущем поколении, родит дочь Атрейдесу. Тайным отцом Джессики был барон Владимир Харконнен.., а когда она созреет, то соединится с герцогом Лето Атрейдесом.

Мохиам казалось иронией судьбы, что эти смертельные враги – Дом Харконненов и Дом Атрейдесов – были роком предназначены заключить такой невероятный союз, который не мог бы создать ни один другой Дом, не говоря уже о том, что ни один правитель не способен был даже в страшном сне подозревать о существовании такого противоестественного союза.

Она едва сдержала возбуждение, охватившее ее от одной мысли о том, что от конечной цели Общину Сестер отделяет всего два поколения.