Текст книги "Всего лишь папа"

Автор книги: Кэтти Спини

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

Глава 6

Уставший, я вернулся домой. Иоланда и Дамиано уехали к друзьям, Каролина сообщила, что отправилась с подругой в кино (чему я не поверил), а я плюхнулся на диван и устремил взгляд на окно. Там мерцал желтый фонарь, и сад перед домом светился золотом. Я решил немного отдохнуть, а затем отправиться на кухню в надежде, что моя заботливая дочь не оставила меня голодным.

Мои мысли блуждали где-то под облаками. Мне стоило бы сосредоточиться на том, как направить на путь истинный своих драгоценных двойняшек, а я усиленно мечтал о женщине с колдовскими серыми глазами. Не представляю, что на меня нашло и чем Пьера так запала в мою душу! Но мое лиричное настроение и непокорные мысли, весь вечер возвращающиеся к Пьере Карафоли, начали меня злить.

Мои грезы прервал… Элио.

– Чао, папа! Спишь?

Как можно подкрадываться к спящему человеку и обращаться так громко?!

– Нет. Мечтаю.

– Мечтаешь? О чем?! – удивился мой сын.

– О том, чтобы у моих детей было все хорошо.

Кажется, мои слова приземлили Элио и даже встревожили. Но он решил за благо не задавать уточняющих вопросов и изрек:

– Мне надо тебе кое-что сказать.

От подобного вступления у меня дернулся глаз.

– Мне тоже надо тебе кое-что сказать.

– Вот как? – еще больше напрягся Элио. – Говори.

– Нет уж, ты начал, ты и продолжай. Хоть хорошее?

– Зависит от точки зрения.

– Пугающе… – прокомментировал я, внутренне сжимаясь.

– На самом деле, ничего страшного, – поспешил успокоить Элио. – Просто мой тренер просил тебя подойти к нему.

Именно этого мне и не хватало! С директором лицея поговорил, с профессорессой поговорил, остался тренер!

– И что он хочет мне сообщить? – полюбопытствовал я на удивление спокойно. – Уверен, ты знаешь.

– Что после международных соревнований ему звонил тренер из Англии. Он предложил мне контракт.

– В смысле, чтобы ты… поехал жить и тренироваться в Англию? – опешил я.

– Да.

– А… – Я растерянно созерцал моего бородатого сына. Он выглядел куда старше своего возраста. Да, спортсмены взрослеют раньше, правду говорят. Не знал только, что даже борода растет от этого быстрее. У меня в восемнадцать такой густой растительности на лице не наблюдалось.

– Вот видишь, я же говорил, что все зависит от точки зрения. Для меня это мечта, а ты, кажется, не рад, – огорчился мой сын.

– Речь не о том, что я не рад, Элио, – запротестовал я. – За тебя и твои успехи я, разумеется, рад. Но, когда ребенок говорит, что собрался переехать в другую страну, родителям всегда бывает чуточку грустно и тревожно.

– Да брось! Ты же у нас современный папа! – засмеялся он и похлопал меня по плечу, опускаясь рядом на диван.

– По-моему, у вас всех сложилась неправильная концепция обо мне, как о современном папе, – бросил я раздраженно. – Я самый обычный папа!

– Нет, ты молодой и классный.

– Оставим эту тему, – отмахнулся я нервно. – И когда тебе предлагают переехать в Англию? – спросил я, понимая, что мне останется только смириться. Мой сын уже совершеннолетний и подобные решения принимает самостоятельно.

– Через месяц.

– Через месяц?! Элио, о чем ты говоришь?! – ужаснулся я. – Ты сначала должен окончить лицей и сдать экзамены. А потом езжай, куда хочешь!

– Папа, такие контракты не будут ждать!

– И ты полагаешь, они важнее образования?

– Разумеется! – пылко ответил он.

– О, молодость, где голова твоя витает?! – – Я возвел руки к потолку. – Именно поэтому ты прекратил учиться, выполнять задания и работы?

– В каком смысле?

– Я общался с директором лицея и с профессорессой итальянского и латыни, – сказал я, вновь почувствовав ажиотаж в груди. – Они не сообщили мне ничего утешительного.

– Ах, с этой… – пренебрежительно изрек мой сын.

– Почему этот тон?

– Эта профессоресса мне не нравится. Вредная зануда.

– Зануда, потому что требует от тебя выполненных заданий? – возмутился я.

– Папа, кому нужна эта латынь?! – Элио вскочил с дивана. – Это мертвый язык, кто на нем говорит?!

– Медикам очень нужен.

– Я не медик и не собираюсь им быть! – отрезал Элио.

– При чем тут это?! Вам дают базовые знания, делают из вас образованного, разносторонне развитого человека. Я архитектор, и мне тоже не нужна ни латынь, ни философия, ни греческий. Зато изучение разных предметов натренировало мне мозг. И потом, как в школе и лицее узнать, кем станет ребенок?

– Я уже давно выбрал свой путь.

– И полагаешь, что кроме спорта, тебе больше ничего не надо? – ехидно спросил я. – Хочешь пополнить ряды тупых спортсменов? – начал я закипать. – А потом, когда твой звездный век подойдет к концу, ты что будешь делать?

– Тренировать, – с готовностью ответил Элио.

– А если по каким-то причинам не удастся? И придется сменить род деятельности и печь panettone (прим.автора: традиционный итальянский рождественский пирог)?

– Почему panettone? – с интересом спросил он.

– Да хоть помидоры суши – без разницы, – пробурчал я, поднимаясь.

– Не думаю, что научиться печь panettone такая уж проблема.

– Элио, ты не понимаешь одной простой вещи: чтобы заняться чем-то еще, придется учиться дополнительно! Поступать в университет, ходить на тренинги, на курсы. Но никто никуда не возьмет тебя без аттестата зрелости! Только на самые низшие должности, понимает это твоя упрямая голова?! – Я совсем раскипятился.

– Папа, закончим этот бесполезный разговор. Я не собираюсь гадать, что будет, если…

– А я не собираюсь позволять своему ребенку испоганить себе жизнь. Задача всех родителей – дать детям будущее. Аттестат зрелости – это минимум, который я обязан тебе дать!

Я видел, как Элио сжал челюсти и кулаки заодно. Интересно, бросится на меня?

Прищурившись, я непримиримо смотрел ему в глаза, замечая, как раздуваются его ноздри, как негодующе сверкает взгляд, как напряжена каждая жилка. Но напугать меня таким свирепым видом он все равно не мог, потому я даже не отвел глаз. Это в итоге сделал он.

– С тренером я всенепременно поговорю. А ты подумай о том, как получить допуск к экзаменам в этом году, а не остаться в лицее на повторный год, – произнес я сурово. – Я и сестры готовы тебе помочь. Если нет, то я найму репетитора.

Сказав это, я развернулся и, не дожидаясь реакции, решительно двинулся на кухню. Открыв холодильник, я услышал, как хлопнула входная дверь. Это Элио отправился куда-то спустить пар.

Глава 7

Я сидела на подоконнике и пыталась читать книгу. Ласковое солнышко заглядывало в окно и согревало все вокруг тем утром, грустным для меня. Мне хотелось плакать, и у меня не получалось сосредоточиться на сюжете, от которого еще вчера я не могла оторваться. Наверное, лучше порисовать.

Я с детства рисовала, особенно в моменты душевного подъема или, наоборот, падения. Это занятие помогало мне усмирить эмоции и нащупать равновесие. Я рисовала много чего, но каждый рисунок неизменно отражал мое настроение. Интересно, что бы я нарисовала сейчас?

Сегодня утром я обнаружила, что нам с Дамиано не удалось зачать ребенка в свадебном путешествии по Скандинавии. Я так мечтала, что совсем скоро увижу две заветные полоски, а вместо них обнаружила красные пятна, свидетельствующие о том, что я не беременна. Конечно, рано расстраиваться, но я ничего не могла с собой поделать! Мы уже четыре месяца не предохранялись! Да, мы еще до свадьбы начали упражняться, и результат наших тренировок в очередной раз оказался нулевым.

Мне в голову даже постучалась мысль о том, что вдруг я не могу иметь детей?! Я тут же попыталась прогнать ее из своей головы, чтобы не впасть в депрессию, но именно эта мысль мешала мне сосредоточиться на книге. Ко всему прочему, с утра я полазила по Интернету и совсем впала в уныние.

Неожиданно раздался хлопок. Кто-то пришел, и я повернула голову в сторону прихожей, машинально посмотрев на часы. Я умела по хлопку двери понимать, кто вернулся домой, и по моим ощущениям это был отец, но он ведь должен работать в тот момент!

– Чао, amore! – поприветствовал меня папа. Это был именно он.

– Чао! Ты так рано?! – изумилась я, на миг забыв о своих печалях.

– Взял работу домой.

– Ты заболел? – встревожилась я.

Раньше, когда мы были маленькими, папа часто работал дома, чтобы в нашей жизни присутствовала не только няня. Но в последние годы он работал исключительно в офисе, а дома всецело принадлежал нам. Такое положение вещей могло измениться, исключительно если папа заболевал.

– Нет. Я встречался с тренером Элио. А поскольку не знал, надолго ли затянется встреча, взял рабочий нетбук с собой, – сказал он со странными нотками в голосе.

– Что случилось у Элио? – всполошилась я.

– Скоро он уедет от нас жить в другую страну.

– Куда?! – воскликнула я потрясенно.

– В Англию. Ему предложили контракт с очень сильным тренером. Видят в Элио большой потенциал…

– Даже не знаю, радоваться или грустить. Ты что об этом думаешь?

– Я, конечно, рад успехам моего ребенка, – лаконично ответил отец. Потом посмотрел мне в прямо глаза, и я прочитала в его взгляде о той тоске, о которой он умолчал.

– Но ты… грустишь?

Отец отвел взгляд.

– Грустить рано. Он уедет не ранее, чем сдаст esami di maturità. Это был мой ультиматум.

– Вы что, повздорили?

– Вчера он психанул и где-то шатался допоздна. Сегодня я поехал на встречу с тренером заранее, хотел поговорить наедине. Элио наобещал ему, что сдаст экзамены досрочно, чтобы тот договорился о заключении контракта как можно раньше. Но тренер понятия не имел о том, что у Элио большие проблемы с учебой.

– Большие проблемы?! – ахнула я. – Впервые слышу!

– Я тоже впервые это услышал, когда мне позвонила директор лицея и пригласила на встречу с профессором итальянского и латыни, – иронично поведал отец, но в глазах его вспыхнул яркий огонек. Будто папа на мгновение разволновался. Я это почувствовала безотчетно, необъяснимо, без видимых на то причин.

– Она оказалась вредной профессорессой?

– Кто, Пьера? – Отец удивленно вскинул голову. Щеки его тронул румянец. – Так зовут профессорессу, – пояснил он, отворачиваясь, и направился в кухню. – Надеюсь, есть чем меня побаловать? – спросил он весело.

Что-то в поведении отца казалось мне подозрительным. Я никогда не видела такого трепетного волнения в его глазах!

– Ты голоден? Не обедал?

– Обедал, но от чего-нибудь вкусного к кофе не откажусь.

– Садись, я сварю тебе кофе, – предложила я, вытаскивая большую коробку со всевозможными печеньями. – Caffè latte?

– Ристретто.

– Нет, папа! Ты испортишь себе сердце! – запротестовала я. – Отчего ты так нервничаешь? Почему столько крепкого кофе?

Он устало опустился на стул и тяжело вздохнул.

– У Элио по латыни самый высший балл – четыре, понимаешь?

Я чуть банку с кофе не выронила.

– Да он совсем спятил?! – возмутилась я.

– Именно. Короче говоря, мне еще пришлось убеждать тренера, что в жизни на первом месте экзамены, а потом контракты. Впрочем, он оказался вполне адекватным, хотя достаточно молод, и своих детей у него нет. Он очень далек от мыслей о приоритетах родителей. Но в итоге мы договорились и поставили Элио условие: он поедет в Англию только в том случае, если сдаст экзамены. После того, как я увидел выражение лица моего сына, когда мы ему это сообщили, я почувствовал себя тираном.

– Брось, папа! Что ты такое говоришь?! Ты ведь заботишься о его будущем! Он тебе спасибо должен сказать!

– Где ты видела детей, которые говорят родителям спасибо, когда они вмешиваются в их жизнь, исключительно в целях заботы о будущем, и мешают совершить опрометчивый, если не сказать глупый шаг? – горько улыбнулся отец. – Это я еще с благоверным Каролины не встречался!

– Лично я тебе благодарна за все, что ты сделал, – искренне сказала я, пытаясь припомнить, выражала ли я хоть раз отцу благодарность?

– Иоле, ты никогда не была проблемным ребенком, – произнес отец устало. – И потом, ты рано повзрослела, вынужденная помогать мне растить двоих детей с не самым спокойным нравом. Мне не приходилось портить тебе жизнь своим вмешательством.

Это правда. Проблем я ни себе, ни отцу, ни кому-либо другому не доставляла никогда. Лицей я окончила с отличием, в университете тоже учусь хорошо, скоро закончу и тоже с отличием. Во всякие неприятные истории не попадала. Не припомню в целом негативных моментов в нашей жизни. Я просто не находила, что возразить.

– Не переживай так, папа. Ты вмешиваешься, как вмешался бы любой нормальный родитель! Кто позволит своему ребенку наплевать на образование даже ради блестящей карьеры спортсмена? А что касается Каролины, ты ничего такого и не делаешь. Ты просто хочешь убедиться, что этот парень… мужчина любит ее. Ведь правда?

Отец странно усмехнулся.

– Да, пока именно так. А там посмотрим. Но если я обнаружу, что он женат или просто играет с ней, я вмешаюсь, хочет того Каролина или нет! – твердо заявил отец. – Кстати, она тебе что-нибудь говорила на этот счет? – осведомился он, пытливо взглянув мне в глаза.

– Нет, мы не успели с ней поговорить, – ответила я невинно.

Это была лишь отчасти правда. Каролина попросила меня узнать намерения отца. Разумеется, я не собиралась выпытывать у него планы, а потом сливать информацию моей взбалмошной сестрице. Но и ее чувства я могла понять! Ведь разница в возрасте не может априори делать любовь невозможной. Таким образом, в их противостоянии с отцом я избрала роль арбитра. Если Джорджо окажется хорошим парнем, я буду бороться с предвзятостью отца.

– Ладно, у тебя-то отчего такие грустные глаза? – неожиданно спросил отец. Как он всегда все видит и чувствует?!

Я думала, что за день, проведенный в одиночестве, переживу свое разочарование, и никто ничего не заметит. Я собиралась беззаботно сообщить Дамиано, что пока не беременна, потому продолжаем тренировки. Но когда отец спросил меня, вся моя решимость улетучилась. Я почувствовала, как опустились плечи, а к глазам подступили слезы.

– Ou, Иоле, что стряслось?!

– Я не беременна. Сегодня у меня начались месячные, – сдавленно сказала я.

– Мадонна! – всплеснул отец руками, потом встал, подошел ко мне и крепко обнял сзади. – Иоле, глупышка, разве можно расстраиваться из-за того, что не удалось зачать ребенка с первого раза?! Некоторые несколько лет ждут! А ты после первого же месяца плачешь.

– Нет! Мы уже четыре месяца не предохраняемся! – призналась я.

Я без всякого стеснения выплеснула на отца свои переживания, будто с подружкой разговаривала. Или с мамой, которой не было до нас дела. Наверное, я так легко раскрывалась отцу, потому что именно он всегда был нашей мамой. Хотя из женщин у нас в жизни присутствовали еще бабушка и няня, но папа был человеком, к которому я шла в первую очередь и с любым вопросом.

– Вот как? – Он изогнул бровку с доброй иронией в глазах. – Я и не знал, что моя дочь не соблюдает приличий, – попытался он произнести сурово, но во взгляде плясали такие веселые искорки, что я рассмеялась сквозь слезы. – Только это все равно не повод для грусти, мне так кажется, – добавил он, но уже не так уверенно. – Послушай, amore, я не сильно смыслю в этих проблемах. Может, вам стоит обследоваться? Многие пары проверяют свое здоровье перед зачатием. Это нормально.

– Полагаешь, нам стоит обоим обследоваться?

– Полагаю, да. Я слышал, что бывают оба здоровые, а вместе не получается ничего, и тогда им предлагают ЭКО или еще что-то в этом роде, – сказал отец. – Но стоит идти вдвоем еще и для того, чтобы время не терять. И потом, видишь ли… Допустим, скажут, что ты здорова… – он многозначительно замолчал. – Для Дами будет большим стрессом, если его заподозрят в несостоятельности. Представь себя на его месте. Я вот, несмотря на троих детей, представил и ужаснулся.

– А если я окажусь бесплодной? – спросила я, ощутив, как задрожал подбородок.

– Мамма мия, Иоле! Глупенькая моя малышка, ты уже успела себя накрутить?!

– Я в Интернете читала…

– Очень зря! – с упреком в голосе прервал отец. – Зачем?! Никогда не понимал этого: зачем идти на форум и читать, как у кого было? Ну, ладно вы на студенческих форумах сидите, там хоть профессора те же, дисциплины. Но, прости, пожалуйста, ходить и читать, как у людей, допустим, прошла операция на сердце – я этого никогда не пойму! Ведь каждый организм индивидуален!

– Может, ты и прав…

– Иоле, позволь только дать тебе совет: не делай из этой ситуации проблему. Пока ничего не произошло. И не стоит выносить мужу мозг, – по-доброму пожурил отец. – Если ситуация тебя так тревожит, скажи это Дамиано честно и предложи обследоваться.

– Думаешь, он согласится?

– Дамиано разумный парень и очень тебя любит. Ради тебя, думаю, согласится. Ну, или можешь пойти иным путем. Скажи, что хочешь зачать ребенка по науке: по Луне, созвездиям, диетам и при полном очищении организма.

– Так он мне и поверит теперь, – хихикнула я.

– Что, так грязно занимались созданием ребенка в медовый месяц?

– Папа! – возмутилась я, краснея. Отец рассмеялся. – Но что мы будем делать, если выявится…

– Мадонна! – прервал он. – Вы, женщины, просто профессионалы в том, чтобы переживать о выдуманных проблемах! – сказал отец, снова обнимая меня. – Как вы умудряетесь так жить? Зачем усложнять жизнь, страдая из-за того, что вы себе предположили, но что, возможно, никогда не произойдет?

– А если произойдет?

– Проблемы надо решать, когда они произойдут, cara mia, – снисходительно ответил он. – Я просто не представляю, как решать проблемы, которых нет?

– У вас, мужчин, все так просто! – воскликнула я, при этом чувствуя, как полегчало на сердце. У меня камень с души свалился после нашего разговора.

– Жизнь в принципе куда проще, чем кажется, – назидательно сказал отец. – Особенно, если не усложнять ее искусственно и намеренно.

– Это говорит человек, чья жизнь не так уж и проста…– улыбнулась я.

– Ты считаешь, мне трудно живется? – Он сделал брови домиком.

– Не думаю, что вырастить одному троих детей так уж легко, – заметила я, приступая, наконец, к приготовлению кофе.

– Я не один растил детей. Без тебя я бы не справился, даже учитывая помощь моих родителей и няни, – отозвался он шутливо.

– Врешь и не краснеешь, – засмеялась я. Отец в самом деле никогда не жаловался, но я-то понимала, что ему было с нами нелегко. – А проблемы, которые тебе приходится решать сейчас с Элио и Каролиной?

– Пока терпимо, – хмыкнул отец.

– Но ведь все равно сложно красивому здоровому мужчине жить без женщины! – Я смело посмотрела папе в глаза, впервые сказав нечто подобное.

– Кто тебе поведал, что у меня не было и нет женщины? – Отец явно был удивлен моей репликой.

Я снова чуть не выронила банку с кофе, которую ставила обратно в шкаф.

– У тебя есть любимая женщина?! – в шоке спросила я.

– О, женщины! Вы видите в наших словах смысл, который хотите видеть, но не который мы вкладываем! Я ничего такого не говорил! Я просто спросил, с чего ты это взяла?

– Но… Если бы у тебя была женщина, разве ты не привел бы ее в дом?

– Не думаю, – ответил отец убежденно. – Только в том случае, если бы был уверен, что хочу с ней остаться навсегда, хочу видеть ее матерью своих детей. А приводить каждую, в которую я мимолетно влюбился, не стал бы.

– И сколько раз ты мимолетно влюблялся? – Меня охватило жгучее любопытство. Мы впервые разговаривали с отцом на эту тему.

– Не помню.

– Не знала, что ты такой Дон Жуан. – Я разочарованно покачала головой. Он отшучивался, не хотел раскрываться, а я вся сгорала от желания узнать скрытую от меня сторону жизни моего отца.

– И это хорошо. А то еще, чего доброго, разлюбила бы меня, – расхохотался он.

– Не удивлюсь, если ты свел с ума кучу женщин. Ты такой красавчик!

– Спасибо за комплимент.

– И я никогда тебя не разлюблю! – сорвалось с моих уст пылкое обещание.

Глава 8

Наступил праздник, посвященный всем отцам. Ничего особенного, просто в этот день мы всегда устраивали семейный ужин. Если праздник выпадал на выходные, то мы ездили к бабушке с дедушкой по папиной линии, которые живут довольно далеко. А если мы оставались дома, то часто к нам присоединялись соседи. Но в этот раз они неожиданно уехали в отпуск, потому празднование предполагалось в узком семейном кругу.

Я вернулась из университета и принялась за готовку. Я в самом деле обожала возиться на кухне, изобретать что-нибудь эдакое, а потом краснеть от похвал, которыми меня щедро награждали мои мужчины. С детства я мечтала открыть свою пастиччерию, но пошла учиться на ландшафтного дизайнера. Правда о работе я пока не думала вообще: у меня есть мечта, куда более сильная, и я собралась после ужина поговорить об этом с Дамиано.

Папа сумел внести в мою душу спокойствие и навести в голове порядок. После того, как я полазила по Интернету, я впала в панику и почти убедилась, что не смогу иметь детей. Там столько ужасов написано, что даже мой оптимизм, с которым я смотрела на жизнь, почти испарился. Зато папиного оптимизма хватило на двоих.

Вообще, конечно, мужчинам можно только позавидовать. Я всегда удивлялась, с какой простотой они смотрят на жизнь. Даже взять моего отца. Любой впал бы в панику, оставшись один на один с двойняшками. Только укачал одного, как вторая начала верещать так громко, как, наверное, стадион на Лиге Чемпионов не ревет. Одного кормишь, вторая орет. Отложил одного, взял вторую, кормишь, а в это время первый испачкал памперсы – и вот они уже голосят оба. Лично мне казалось, что Элио с Каролиной никогда не спали, а только ели и кричали. Тогда я искренне верила, что мама ушла от нас, потому что не выдержала этого. Я и сейчас так думаю, разница лишь в том, что поначалу я ей сочувствовала, а теперь осуждаю.

Зато мое сочувствие заставило меня однажды ночью встать и присоединиться к папе укрощать этих крикунов. Когда мама уехала, отец пригласил няню. Хотя нет, поначалу бабушка с дедушкой приехали. Но переселиться жить к нам они не могли: работали и жили далеко, поэтому с нами поселилась няня. Но не сразу! Папа в первые дни просто не мог себе представить, что у нас дома будет жить посторонняя женщина. Поэтому, приходя с работы, он отпускал няню и пытался управиться сам. Мне уже исполнилось семь лет, и я была способна понять, как ему нелегко. Понаблюдав, как он не спит ночами, а потом, пошатываясь и засыпая на ходу, идет на работу, я приняла решение не спать с ним вместе. Тогда стояло лето, в школу мне не нужно было рано вставать, и я вдвоем с папой ходила по комнате и качала Элио. Он был меньше и легче своей сестры. А потом днем я спала с ним в обнимку. Или отсыпалась, когда няня уходила с двойняшками гулять.

Затем они начали ползать, всегда в разные стороны, а я веселилась, ползая за ними. Встали брат и сестра одновременно, оторвались от журнального столика в гостиной и пошли. В разные стороны, естественно. У меня голова шла кругом от них, но я все равно веселилась, в отличие от моего отца, который страшно нервничал, например, вытаскивая одного из только что политой клумбы в нашем садике, а вторую – из лужи, образовавшейся от перевернутой лейки с водой.

Вообще, после выхода в сад нашей парочки, казалось, что там пронесся торнадо. Но не выводить детей туда было еще хуже: тогда уже наш дом напоминал жилище после апокалипсиса, а брат и сестра, к тому же, били друг друга всем, что под руку попадало, таскали за волосы и орали так, что уши закладывало. Причем, зачинщицей была Каролина, Элио лишь отбивался. Она и объедала брата, и отбирала у него все. Зато если сверстники обижали Элио, или мы ругали за провинность, Каролина стеной за него стояла и защищала. Я думала, вырастут скала-девчонка и щупленький маленький мальчуган. До определенного периода так и происходило: Каролина была неугомонной, немного пухленькой пацанкой, а Элио – тощий и довольно инертный. Но потом он перегнал Каролину в росте, расширился в плечах, стал уверенным в себе парнем и никому не давал сестру в обиду. А она так и не выросла толком и осталась неугомонной, зато похудела. Кстати, именно поэтому я, в отличие от всех моих подруг, не верю в гороскопы и вышла замуж за парня, не подходящего мне ни по одному созвездию: наши двойняшки родились с разницей в пару минут, а это две настолько разные личности, что даже день и ночь переплюнули в своей непохожести.

Короче говоря, наша жизнь была полна комичных эпизодов, и я страстно хотела иметь детей-двойняшек, едва вырасту. Когда однажды я сказала о своем желании отцу, он посмотрел на меня, как на пришельца, а потом отстраненно изрек что-то вроде: «Подожди, когда они вырастут, и ты оценишь масштабы всех трудностей». Он сделал ударение на слово «всех», только я не поняла, что он имел в виду. Что может быть сложнее в случае с двойняшками, чем тот период, когда она начали ходить и всегда в разные стороны? Короче говоря, я по-прежнему хочу двоих детей, но поэтапно.

– Чао! – В кухню впорхнула моя сестра.

– Чао!

– Что затеяла? – поинтересовалась она, хватая лимонное печенье с большой тарелки.

– Каролина! Они даже не остыли! – с укором воскликнула я.

– Ничего, мне и такие нравятся, – заявила она невинно. – Ты ведь знаешь, когда я нервничаю, то постоянно хочу есть.

– С чего ты нервничаешь?

– С того, что познакомлю отца со своим парнем. Ты нервничала, когда знакомила папу и Дамиано?

– Память у тебя не лучше, чем у подноса. – Я покачала головой, украшая pasticcio из фарша и овощей листиками шалфея. Оно выглядело так аппетитно, что я с опаской покосилась на голодную сестрицу. – Забыла, что это папа познакомил меня с Дамиано? Они ведь работают вместе.

– Он специально тебя с ним познакомил?

– Специально для чего?

– Не знаю… Чтобы найти подходящую пару.

– Наш отец никогда не отличался средневековыми замашками, – проговорила я с упреком.

– Я тоже так думала, но когда он негативно отреагировал на то, что Джорджо старше меня на двадцать два года, я засомневалась в его современном подходе, – изрекла она, хрустя вторым печеньем.

Я молча убрала со стола тарелку с печеньями и придвинула к ней кусочки красных апельсинов, которые не использовала, создавая фруктовую композицию.

– На мой взгляд, любой отреагировал бы на подобную разницу в возрасте не очень позитивно.

– И ты туда же?! Ты, моя любимая сестричка, которая всегда меня понимала, тоже осуждаешь?!

– Каролина, мы это уже обсуждали! Я тебя не осуждаю. Впрочем, папа тоже.

– Я так боюсь, что он что-нибудь скажет, и Джорджо психанет и уйдет!

– Он что, очень психованный? – Я удивленно взглянула на сестру.

– Нет. Но от такого я бы психанула.

– От чего «такого»? Еще никто ничего не сказал, – напомнила я, улыбаясь тому, как Каролина придумала что-то и уже отреагировала. Она всегда была такой: порывистой и резкой в своих действиях и суждениях.

– Увидит, что папа негативно настроен, психанет и уйдет.

– Папа не настроен негативно, – постаралась я успокоить сестру. – Но, mia cara, если твой парень при любой трудности психует и убегает и не собирается бороться за тебя, тут уж прости, но зачем тебе такой нужен: мужчина, который в сорок ведет себя, как подросток?

– Я люблю его и буду защищать! – заявила Каролина, сердито сдвинув брови.

– Как он, кстати, отреагировал на твое приглашение? – полюбопытствовала я.

– Был шокирован. Но я его упросила.

– То есть он не хотел приходить?

– Не особо. Не понимал, зачем это нужно. Но я сказала, что иначе папа будет тревожиться.

Странно, что мою сестру это заботило. Она никогда не предупреждала, что задерживается, и относилась наплевательски к тому, что мы можем беспокоиться за нее. Я действительно была изумлена, что в ситуации разногласия с отцом она все же настояла на знакомстве, и терялась в догадках, что бы это значило? Может, и у нее зародились сомнения относительно намерений ее парня?

К счастью, в этот момент у входной двери послышался шум, и нам пришлось прекратить разговор. Вскоре на пороге появился Дамиано, а вслед за ним – отец.

С полчаса мы обменивались новостями. Когда я уже начала думать, что наш гость испугался и решил не приходить, в дверь позвонили. Каролина подпрыгнула и ветром помчалась в прихожую. Я же переглянулась с Дамиано, потом попыталась поймать взор отца, но он был неуловим.