Текст книги "Дядя Степа для Дюймовочки (СИ)"

Прошло две недели с тех пор, как я пообещала Синицыну доказать виновность Романовой. Он всё ещё полёживал в больнице – какая-то зараза во время травмы попала ему внутрь, и теперь он был вынужден провести недельку-две в родной палате. Я продолжала к нему ходить, а через неделю притащила вкусненькие шоколадки, которые мы вместе разъедали, пока учили английский, и на которых я собиралась поставить жирный-прежирный крест, но, видимо, поленилась. По физкультуре я продолжала получать пятёрки, чем очень удивила весь класс ( не считая Романовой), и восхитила физрука, который теперь вместо прежнего ворчания ( он всегда брюзжал, когда проходил мимо меня все эти годы) радостно улыбался.

Но я отошла от темы. Я пообещала, но пока толком план не изобрела и не вычислила все его возможные неудачные исходы. А наш главный герой любовник постоянно подкалывал меня на счёт обещания, что я просто терпеть не могла, ведь я главная в острых шутках, а не он! Хотя, я к нему привыкла, даже шутками некоторыми обижать не хочется... Ой, чего это я? Нет-нет, вовсе нет, мы не подружились, этого физически быть не может! То есть, теперь в этом я не так уверена… Мы просто одноклассники, у которых хорошие отношения, и всё! Я теперь уже не думаю, что мы будем в школе на друг друга огрызаться, а зачем? Конечно, все это заметят. Ну и пусть, это же не их дело! Мне все эти переругивания давно осточертели, так почему бы не помириться хотя бы до конца девятого класса?

Я шла по школьному коридору, и довольно улыбалась. Рядом шла Маринка, что-то трещала про своё недавнее свидание, я же хлопала ушами, ну или по простому вообще в её слова не вдумывалась – я думала уже о больнице, в которую сегодня снова пойду. Да что это такое? Надо, в конце концов, и о друзьях своих думать! Я выгнала мысли о Синицыне, и тут же на ум пришло обещание. Чуть не застонав, я хлопнула себя по лбу, чем очень удивила подругу.

– Ксюш, тебе не интересно, да? – вздохнула девушка, неожиданно обидевшись.

Я вдруг замахала руками, и воскликнула:

– Нет, что ты! Продолжай! Я тебя внимательно слушаю.

Она недоверчиво уставилась на меня, уперев руки в бока.

– Правда? Ну и как зовут парня, с которым я вчера встречалась?

Блин… Я напрягла мозги, и попыталась вспомнить, о ком говорила подруга. Кажется, его зовут Николай, они сходили в кино, он проводил её до дома и подарил пять роз. Это я и сказала подруге, которая тут же насупилась.

– Ксюша, это было две недели назад! Две! А вчера я была с Даниилом! Ты что, в облаках витаешь? Да у тебя, наверное, парень появился, о нём-то ты и думаешь!

– Эй-эй-эй! Не заводись, Марина! Какой парень? – я попыталась взять девушку за руку, чтобы не ссориться, но она убрала её за спину.

– Такой, по-видимому! – фыркнула подруга. – Давай, колись – кто он! Я, в отличие от некоторых, выслушаю тебя! И не вздумай ничего упускать!

– У меня нет никакого парня! Я просто… о предстоящих экзаменах думаю! – нашлась я.

– Ага! Да тебе раз плюнуть, чтобы сдать их! Я от тебя ничего не скрываю, и ты не стесняйся – выкладывай! Я ведь никому не скажу.

Дело было всё в том, что я подруге не рассказывала, что каждый день совершаю походы в больницу. Я боялась это говорить, а то ещё проболтается кому-нибудь, и вот тогда начнётся всё сначала : Синицына К. + Синицын В. = любоФФ-маркоФФ. Вот уж спасибо, но мне этого жуть как не хочется – это конкретно испортит мою репутацию, а ещё и жизнь – ведь Романова об этом узнает. Стоп. Это же гениально! Она узнает, проследит за мной, устроит бойкот – нужно потом будет найти доказательства того, что это она его устроила, причём специально – и всё! Я докажу этому чудику, что права! Вот потом-то он её и кинет, в этом я уверена на сто процентов.

– Знаешь, а ты немного права, – я посмотрела по сторонам, и потащила её к стене. – Так вот…

Я красочно ей рассказала о том, как хожу в больницу к Синицыну, и что мы заключили сделку о временном перемирии. С этим перемирием в устном договоре была также заключена бла-ародная помощь с обеих сторон: с одной умственная, с другой – физическая, и всё это должно быть поровну. Мы не должны оскорблять друг друга до тех пор, пока не расторгнем «договор» ( хех, которого, собственно, и не существовало!).

Когда я закончила, подруга изумлённо разглядывала меня, нервно постукивая ногтём по стене. А затем вдруг широко улыбнулась.

– Так вот откуда у тебя взялись пятёрки по физ-ре! А я-то думала, что ты решила взяться за ум, ну, то есть, за свою фигуру, вот и занимаешься! Значит, Владислав тебя практикует... Ой, я не о том совсем говорю! Вы теперь друзья, да? Он тебе нравится? – сразу загорелась девушка, дёргая меня за руку.

– Не то слово, как нравится, – вздохнула я, попытавшись мило улыбнуться. Что-то плохо у меня с томными взглядами и вздохами, не моё это… – Обожаю прямо.

– Как же это здорово! – воскликнула она, заставив некоторых обернуться на мою крикливую подругу. Я прижала палец к губам, мол, тише, не кричи так. Она смутилась, и уже более тихо сказала: – Прости. Я очень рада за тебя.

Я облегчённо про себя вздохнула – ну хоть мне самой не надо объяснять, будто Слава мне нравится. Подруга сделала собственноручные выводы, чем очень облегчила мне задачу.

– Итак, вы сразу пойдёте на свидание, как только его выпишут, да? – кокетливо спросила она.

– Не знаю, всё возможно, – загадочно улыбнулась я. Надо соответствовать ситуации, если сама её придумала. Ну, или конспирации ради. – Слушай, сейчас звонок через две минуты. Давай пойдём на урок – не хочу опаздывать.

Конечно, когда особенно любимая химия начинается. С начала этого месяца химик меня так «полюбил», что уже пару раз вызывал родителей. Ну, точнее мою маму, которая приходила домой в самом… спокойном состоянии! Да-да, вы не поверите, но это так! Перед шармом моей мамы, а тем более перед её профессиональными навыками никто не может устоять – все ломаются, и следуют её правилам. Туда же и химик наш попал, и теперь уже более снисходительно ко мне относится. А жаль, хочется ещё немного позлить Семечку… И нечего удивляться – мне больше нравится кличка, придуманная Славой, чем подругой – у той ведь к нему симпатия, вот и кличка ласковая, а мне бы погрубее желательно, я ведь к нему страстью не пылаю.

– Ну, пошли, – расстроенно вздохнула девушка, и мы поплелись к кабинету. Завтра, завтра, Романова всё узнает, вот тогда и начнётся самое веселье!

* * *

Чудик: « Где ж ты, Ксения, плетёшься? Ты мне нужна – объяснишь правило по инглишу! Жду тебя с нетерпением :р»

Дело дошло до того, что мы с ним обменялись номерами мобильников, потому что в контакт заходить – нужно интернет тормошить, а значит – платная услуга. Есть, конечно, такое понимание, как аська, но ни у меня, ни у него её нет на телефонах, да и вообще мы там не зарегистрированы. А в контактах( в телефонном справочнике) он у меня записан как Чудик, каким и является. Вот если увидит, то прибьёт, наверное…

Ответив «Да иду я, иду!», я зашагала быстрее. Ишь ты, ждёт он! Ну жди, жди меня, ненаглядный ты… Романовой!

Когда я зашла в палату, то застыла возле двери: Синицын лежал на кровати, а рядом с ним на стуле сидела его мама, которая удивлённо на меня смотрела. Чёрт, он что, специально это сделал? Позвал меня? Нужно что-то делать, не стоять же истуканом здесь до самой старости!

– Здравствуйте. – Негромко поздоровалась я, мягко улыбнувшись. Пожалуй, не помешало бы взять у Синицына уроки обаяния, ну так, на будущее глядишь пригодится…

– Здравствуй, Ксюша, – кивнула женщина. Мне хотелось провалиться сквозь землю – если она расскажет моей маме, то… – Вы решили наконец подружиться?

– Э-э-э… ну, что-то вроде того, ма. Просто я спас её жизнь, она мою, а теперь у нас что-то вроде перемирия… – он смотрел на меня, и почему-то развёл руки в сторону. Вот и пойми его…

– Ну что за дети сейчас пошли? Мы их мирить – они ни в какую; как сами, так нате, пожалуйста! Ну вы даёте, ребятушки, – я думала, что она сейчас нахмурится, но женщина вдруг улыбнулась. Мой рот чуть не открылся от удивления – похоже, ей это даже нравилось! – И я подозреваю, что учебники по всем предметам у тебя только потому, что ты решил заниматься ими не один, а с Ксенией, да?

– Да, – вздохнул парень. – Взаимопомощь, так сказать. Я ей рассказываю, как нужно на физ-ре заниматься взамен на мои новые знания.

– Ей-богу, вы меня точно сегодня сразите наповал! Ты зачем, дурачок, вообще забросил учёбу? Я его заставить не могла, чтобы снова учиться начал, как же ты это смогла? – спросила она у меня.

– Сама не знаю. Просто сказала, что учёба в любом случае может пригодиться, и тут он согласился, – легко ответила я, перестав стесняться. – Правильно вы сказали – дурачок. Наверняка бы сейчас мы с ним в знаниях тягались, кто умнее…

– Ну ладно, ему ещё не поздно всех нагнать… – вдруг у неё зазвонил телефон. Она достала его, и поднялась. – Простите, ребята, но мне пора. Сын, веди себя поприличнее.

– Мам, – проворчал он, когда она наклонилась поцеловать его в макушку. Эх, мальчишки, все они стесняются, когда их мамы у девчонок на глазах целуют! А потом ворчат, как разбуженные медведи во время зимней спячки.

– Не ворчи! – весело сказала Дарья Павловна – это его маму так зовут – и негромко посоветовала мне: – Если начнёт брюзжать, то дай ему книжкой по голове, авось успокоится.

– Я всё слышу! – доложил её сын, но она уже выпорхнула за дверь. Он перевёл взгляд на меня, и хлопнул ладонью по свободному стулу. – Давай, садись уже. Я не кусаюсь.

– Да ну? – не поверила я, но всё же приняла приглашение. – Ты почему меня позвал, когда у тебя тут мама?

– Она зашла после того, как я отправил тебе смс-ку! – оправдался парень.

– Да верю, верю, – успокоила его я.

– Прошло две недели, а ты обещанное не выполняешь! – ехидно заметил парень, прищурив карие глаза.

– Будут, я уже привожу свой план в действие. А ты, – я похлопала ему по лбу. – Получишь книжкой, если будешь выпрашивать обещанное! Дурачок…

– Сама такая! Дурочка-Дюймовочка! – весело сказал парень. Я нахмурилась, и стукнула рукой по его ладони, которая тут же схватила мою.

– А ну отпусти, негодник! – он нагло усмехнулся, и сжал её ещё сильнее. Я раздражённо выдохнула и потянула свою руку назад. – Слава!

– Что? – Синицын невинно захлопал глазами. – Если дурочка перестанет меня колотить, то я её отпущу!

– Ладно, дурак, будь по-твоему! – фыркнула я и получила свою руку в целости и сохранности. – Чует моё сердце, завтра твоя девушка всё прознает, и начнётся самое то!

– Что за «то»? Ксюша, последнее время ты меня пугаешь! – весело заявил парень. Думает, что я не смогу разозлить его девчонку? Ха, как бы не так! Я это могу, умею, но не практикую – лень-матушка первее меня родилась, такие вот пироги…

– Погоди, завтра мы с ней столкнёмся, по-крупному столкнёмся.

В подтверждение моих слов в палату заглянула Романова, у которой буквально сразу округлились глаза, и чуть челюсть на пол не упала. Ох, кранты мне завтра, полное кранты…

– Я же тебя предупреждала! – она злобно прищурилась, тем самым больше меня развеселив. К сожалению, эта девушка не обладала таким обаянием, какое имел её парень, и выглядела сейчас довольно-таки забавно.

– Я помню, – кивнула я. – Пришла надругаться над моей душой, да?

Ох, Синицын, даже не вздумай вмешиваться! Если мне повезёт, то я выведу ведьму на чистую воду прямо сегодня!

– О, да! Только ради этого я и пришла сюда, и уж ОЧЕНЬ ожидала тебя здесь увидеть!

– Вот как? Я не знала, что ты так меня обожаешь! Но перед тем как ты выскажешь слова скуки по мне смертной, или ещё чего там, расскажи правду, из-за которой пострадал Владислав, – я грозно смотрела на неё. – Ну? Мы ждём!

Её взгляд на некоторое мгновение стал испуганным. Но потом она напустила на себя важный вид, и притворилась, что не понимает, о чём вообще идёт речь.

– Что? Синицына, у кого-то крыша набекрень съехала, – с бесстрашным видом скорее утвердила она, чем спросила.

– Категорически согласна с тобой, ведь у тебя она действительно съехала, и очень давно. И с чего ты решила, что я у тебя парня решила отнимать, мм? – я самодовольно улыбнулась и накрутила прядь волос на палец.

Похоже, Синицыну это надоело, и он решил вмешаться.

– Так, девушки, вы можете прекратить этот балаган?! Я как бы болею здесь лежу, если вы не забыли! Что за разборки между вами происходят? – возмущённо поинтересовался он.

– Слав, я тебе потом всё объясню, – сладко протянула девушка. Ага, ей бы ещё облизнуться, вот тогда картина бы получилась полная! – Да с того. Твоя подруга такая трещалка, что все новости давно станут старостями.

– Да я смотрю, до твоих совершенно недоразвитых мозгов не доходит, что я её специально обманула, зная, что она буквально всех об этом оповестит. Всё случилось почти так, как я думала, но ты даже быстрее ускорила выполнение моего обещания. Видишь, Слава, она всё-таки ревнует, раз побежала проверять, у тебя ли я сейчас нахожусь. Следовательно, то, что я тебе рассказывала, может вполне быть правдой, но ты пока в праве мне не верить, я не заставлю тебя поверить в то, что говорила. Это твоё дело. Мне, главное, доказать, чтобы моя душенька была спокойна. – Я поднялась и подошла к двери, но потом обернулась. – И кстати, – я поиграла бровями. – Романова, не советую верить сплетням – поверь, они могут тебя убить, унизить и шокировать.

Она ничего не ответила, а я, пожав плечами, вышла из палаты. Эх, будь, что будет! Больше всего мне было интересно то, как к этой ситуации отнёсся её объект. Вот субъекты сейчас пытались, то есть, один из субъектов хотел набить одному морду, другой же пытался вразумить первого, что драться – не лучшее решение проблемы. Лучшее, это рассказать правду объекту, а он уже сам должен всё переварить и вынести вердикт обоим, так хотя бы справедливо будет, но, увы, не интересно. Да уж, я бы пошла на такие жертвы, лишь бы полюбоваться, как Синицын будет отшивать свою любимую. Это то ещё зрелище, наверное…

* * *

– Что это? – с безразличием спросила я, встав в дверном проёме комнаты «любимого» братца.

– Ксюшенька, ты читать разучилась? Это – конфеты, причём для тебя, моя любимая сестрёнка, – он ласково улыбнулся, изображая самого заботливого брата в мире.

– Ты хотел подчеркнуть данными сладостями, что я похожа на то животное, которым ты меня назвал, да? – я нахмурилась.

– Ксюш, конечно нет! Ты всё не так поняла!

– Конечно не так! Животные вообще вряд ли что-то могут понимать. И да, прощение не покупают, его просят.

– Ксюш, ну прости меня, ну пожалуйста! – братец изобразил мученическую улыбку, и сложил руки в молящем жесте. Я отрицательно покачала головой.

– Ты говорил, что у тебя проблемы. Ну, что за проблемы-то?

– Я бы с удовольствием тебе сказал, но понимаешь, я не могу… Это не только моя тайна…

– Вот видишь, ты мне не доверяешь! Так зачем же нам мириться? Вот именно – не имеет смысла! Ни малейшего! – я фыркнула, развернулась и пошла в свою комнату.

– Ксюша, ну я правда не могу! – застонал парень, шагая за мной.

– Отстань! – гаркнула я.

– Ксюш!

– Нет! Я дала тебе шанс, а профукал его – сам виноват! Я всё сказала. – Я прошла в свою комнату и захлопнула дверь перед самым носом братца, чтобы тот даже не думал здесь появляться.

Я всё равно выясню, что у него за проблема – похоже, моё сверх любопытство родилось вместе с ленью, и теперь они оба под ручку наворачивают вокруг меня круги, и не дают спокойно жить. И почему-то я уверена, что из меня выйдет не такой уж плохой детектив, который незаметно проследит за своим братом и его новой девушкой, которая не особо красивая, что не является трудным препятствием для местных красоток по завоеванию сердца нашего красавчика Максима Синицына. Моя интуиция подсказывает, что в его проблемах замешана новая девушка, если не является их причиной возникновения.

Я села на кровать, и только тут обнаружила, что не вернула братцу его коробку с конфетами. Пожав плечами, я вскрыла её, и закинула в рот одну шоколадную конфетку, похожую на розочку. Вкуснота… Я подняла взгляд на зеркало, и тут же задрала футболку. О да, живот стал более плоским, благодаря физкультуре! Ура! То есть, благодаря Синицыну... Если бы не он, я бы вообще не похудела, даже на килограмм… Ещё месяц, и можно на пляж без стыда пойти – животик среднего размера то, что надо! Слава, Слава, чтоб я без тебя делала?

Неожиданно зажужжал мой телефон, оповещая меня, что пришла смс-ка. Кому-то жить надоело – нельзя меня прерывать, когда у меня важные дела.

Чудик: « Возможно странно, что я это спрашиваю. Помнишь, ты мне рассказывала про девушку своего брата, Женю Шиповскую? Так вот, у меня есть на неё компроматик, небольшой, но довольно веский. Если тебе интересно, то приходи ко мне – она не та, за кого себя выдаёт».

Да, я говорила Славе, что девушку зовут Женя, но фамилию я и знать не знала! Да в одиннадцатых классах наверняка не одна Женя, с чего он вообще решил, что эта – какая-то Шиповская? И какое Синицыну дело до всего этого?..

Я нажала на зелёную трубочку.

– С чего ты взял, что эта – Шиповская? Ты же её не видел! – воскликнула я, услышав его голос.

– С того, Ксения. Среди одиннадцатых в нашей школе только одна Евгения, – уверенно ответил Синицын.

– И что у тебя на неё? Она убийца? Серийная, поди? – весело предложила я с загадочными нотками в голосе.

– Нет, Дюймовочка, хуже! Она – обманщица в самом расцвете сил! Тебе бы лучше прийти, так будет трудно поверить.

– Снова идти? – мученическим голосом простонала я, и легла головой на недовольного Славика. Я чуть не выкрикнула кличку кота, но вовремя поняла, что Владислав некорректно истолкует мои возгласы.

– Могла тогда не уходить, она буквально сразу за тобой ушла! Непонятно что-то пробурчала, когда объясняла, и свалила куда-то. Что происходит? Ты правду, что ли, говорила?

– Да. Но до конца ты всё равно не поверишь, пока она мне не навредит. Я уверена, что завтра она обязательно мне отомстит, потому что давно это обещает, если ещё хоть раз меня с тобой увидит.

– И это всё ради того, чтобы мне что-то доказать? – ошарашено спросил парень. – Ксюша, да ты с ума сошла! До этого дня мне не особо хотелось тебе верить, но как только я увидел, как взбесилась Юля – моё решение буквально сменилось. Теперь я понял, что знаю её не настолько хорошо, как думал, и кто знает, что у неё в голове! Немедленно прекращай её бесить!

– Ни за что на свете! Но ты прав – ты её совершенно не знаешь. Не знаешь одну из сторон её жизни. Нехорошую сторону…

– Ксюш, давай ты придёшь и расскажешь мне про сторону, а я тебе – про Шиповскую, окей?

– Ладно, Владислав, вы меня заинтриговали своим «компроматиком». Уже лечу! – воскликнула я.

– На крыльях счастья? – усмехнулся парень. – Тогда – жду!

Я нажала отбой, и почувствовала, что что-то острое впилось в мою голову.

– Славик, я тоже тебя люблю! Но давай не настолько сильно, а? Лучше пойди на улицу и отыщи себе кошечку, а меня отпусти подобру-поздорову! А-ай!

8 Глава.

– Ну, что там у тебя? – спросила я у Синицына, который рылся в своём телефоне. Ух ты, точно компромат, тем более если заснял или на диктофон записал! Надо посоветовать ему, чтобы шёл учиться на полицейского, который разыскивает преступников – для Синицына найти нужного человечка как два пальца об асфальт это будет!

– Ксения, прошу вас, – парень протянул мне наушники, которые я благоразумно взяла и вставила в уши. Удобные, какие я люблю – то есть не капельки. – Всё, я включаю.

Одновременно зазвучал незнакомый смех, но в то же время и знакомый. А затем кто-то заговорил.

– Неужели этот красавчик повёлся? Не ожидала, что Макс такой глупый… – вздохнула какая-то тонкоголосая девица.

– Ещё какой глупый! Завтра он обещал принести деньги, чтобы мы могли снять квартирку, где будем растить нашего малыша. Какой глупый он всё-таки! Да все знают, что женщины беременеют только после двух недель, а эти две внутри что-то развивается. Удачно же я его провела – завтра мы летим с Кириллом в Париж, где и останемся жить. А мой временный будущий муж Синицын будет воспитывать свою сестрёнку, которую воспитывать и воспитывать…

На этом запись закончилась, я медленно вытащила наушники из ушей, и чуть не прорычала:

– Да как она смеет?! Я сейчас же найду эту барби, и что-нибудь ей сломаю!

Я уже хотела вскочить, и начать наворачивать круги по палате, но Слава вовремя схватил меня за руку.

– Ксюша, спокойнее! Теперь ты всё знаешь, осталось убедить в этом твоего брата, и всё будет хорошо! Только успокойся…

– Да эта скот… дура сказала, что меня воспитывать надо! А её не надо, случайно? Хотя нет, тут особый случай – нужно одеть ей на голову ведро, и постучать сковородкой – авось полегчает?

– Угу, отрезвит наполовину, а затем опять возьмётся за старое – такое не выбить, если Париж – это мечта всей её жизни… – я раздражённо рыкнула, и мне сжали руку сильнее. – Так, расслабься. Лучше расскажи мне про нехорошую сторону Юлии.

– Если отпустишь мою руку – расскажу, – немного выпустив пар, пробурчала я. Он отпустил, и пришлось рассказывать то, что рассказала Маринка.

– Но с чего та девчонка решила, что это Юлькина идея запереть её с наркоманом?

– Потому что она туда заманила невинную девушку. Пора посмотреть правде в глаза, друг мой.

– Друг? – парень прищурился, но всё же улыбнулся.

– Подумаешь, оговорилась. Просто «коллега мой» не смотрится, – пожаловалась я, но он скептически посмотрел на меня. – Что?

– Я думал, что мы уже достаточно знакомы и имеем хорошие отношения, чтобы быть друзьями. Ты так не считаешь, Синица?

– Ещё раз меня так назовёшь, и я точно воспользуюсь советом твоей мамы, понял? – я ткнула пальцем ему в плечо и улыбнулась. – Ладно уж, чего скрывать, считаю. Значит, теперь уже не временное перемирие?

– Значит. Друзья? – скорее предложил он, чем спросил, и протянул руку.

Я закатила глаза и тоже протянула свою.

– Friends. – подтвердила я. И тут же спросила: – Do you speak English?

– Yes I do, – ответил парень, ехидно улыбнувшись. – Что б я без тебя делал? Сам бы никогда не подтянул.

– Ой, да ладно уж, – махнула я рукой. – Я, кстати, худею. Вот тебе точно thank you. Выручил.

– Летом готовься кататься на роликах – я тебя буду мучить до тех пор, пока не научишься, и не начнёшь валиться от усталости! – пообещал Синицын.

– Да ты убьёшь меня из-за моей неуклюжести! Учти, я тебя в своё завещание вносить не собираюсь, а кота братцу оставлю – вместо девушки ему будет, гарантию даю, что не изменит!

– Воспитательница блин, – хохотнул парень. – А какая у него кличка?

Ой-ой, обязательно было это спрашивать? Вот что он подумает, если я ему сейчас Славик скажу? Блин…

– Вообще-то, у него имя, ведь он человек… – я сделала вид, будто он спросил про Максима.

– Да я не про твоего брата! – отмахнулся Слава. – Про кота спрашиваю. Ну, и?

– Э-э-э… – я тупо уставилась в одну точку. – Видишь ли, это… не очень хорошая идея…

– Назвать кличку своего кота – нехорошая идея? – он удивился, а затем прыснул.

– Ну, да… У него кличка немного… ну того… – я сжала, и разжала кулак, хотя сама не знала, что показывала.

– Вы странная, мадам Синицына, – протянул однофамилец. – Однако я всё равно узнаю, как зовут твоего кота – больно уж ты меня заинтересовала…

– Даже не вздумай! Тебе нельзя знать его кличку… ну, то есть, можно, но я знаю, что ты подумаешь, когда её узнаешь…

– Всё, Дюймовочка, ты попала! Ты меня ещё больше заинтересовала, что означает – будешь находиться под слежкой!

– Только попробуй!

– Попробую, попробую! – Синицын коварно улыбнулся, а я погрозила ему пальцем, мол, нехорошая идея.

– Так она не собирается больше сегодня к тебе приходить? – спросила я.

– Не знаю. Пока тебя хватает, – ответил он, лениво почесав затылок.

– Слушай, а ты можешь передать мне ту запись? А то этот дурак вряд ли мне поверит…

– Я бы с удовольствием, но если ты мне кличку не скажешь – не передам! – заявил Синицын, довольно поглядывая в мои глаза.