Текст книги "Поиск"

Автор книги: Кэтрин Николас

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 7 страниц)

Глава 5

Он не согласился. Геннадиевич нам отказал. А потом сказал, что если мы попробуем поменяться партнерами по проекту, то, даже не глядя, поставит нам за год по двойке. И мы, молча, опустив головы вышли из кабинета, пробормотав о том, что мы все поняли.

– Ты же на меня не обижаешься? – спрашивает Машка, посмотрев на меня извиняющимся взглядом.

– Конечно нет, – смотрю на подругу, слегка улыбнувшись. – Ты же не виновата, что Геннадиевич так решил.

– Эх, – с горечью отвечает, опустив голову. – Тогда я пойду искать твоего Соснова. Надо все-таки договориться о встречах.

– Хорошо, – улыбаясь, отвечаю девушке. Улыбнувшись, Машка развернулась и пошла на поиски своего партнера по проекту, соответственно любви всей моей жизни – Виктора Соснова.

Весь последующий день, то есть еще две пары, я ходила, как в воду опущенная. Настроения совсем не было. И причина этому была в том, что мой план, как всегда, полетел в Тартар. Конечно, у меня была мысль о том, что все еще может не получиться, но все-таки хотелось верить в то, что это напрасные переживания. Как оказалось, мои переживания подтвердились. Машке достался Соснов, а мне – неизвестный ранее Самойлов.

Хотя в душе какой-то огонек надежды продолжал верить в то, что все еще обойдется. Что может готовить этот проект с Самойловым будет не таким уж ужасным процессом. А мне, без сомнений, хочется получить пять за этот проект и, в следующем году, получать повышенную стипендию.

Добиралась домой я, словно сонная муха. Ничего не хотелось делать. Ни с кем не хотелось говорить. Хотя, последнего мне, очевидно, не избежать. Оказавшись в нашей квартире на десятом этаже, я застала дома тетю, что-то тщательно вырисовывающуюся на листе бумаги на кухне. И дядю, стоявшего у плиты и что-то помешивающего в сковородке.

– Очень вкусно пахнет, – говорю, застыв в дверном проеме.

Мои дядя с тетей, точнее Эдик с Лизой, довольно странные близняшки. Потому что они в принципе близняшки и должны быть друг на друга похожи. Но на самом деле факт остается фактом и они совершенно не похожи друг на друга. Лиза – хрупкая невысокая девушка с темными густыми волосами, светлой кожей и яркими голубыми глазами. И Эдик – высокий, с широкими плечами и узкой талией парень с постоянно зачесанными назад русыми волосами, светлой кожей и карими глазами. Полные противоположности друг друга. Но при этом, они настолько близкие – дружные, что даже страшно представить, когда в их жизнях может появиться кто-то ближе, чем они.

– Ты снова опоздала, мелкая, – широко ухмыляясь полными губами, говорит Эдик. В непонимании перевожу взгляд на Лизу. Та же, закатив глаза, указывает кивком головы на очередной букет на подоконнике. Так, все ясно.

– Ты снова забрал себе все конфеты? – спрашиваю, повернув голову на Эдика. Тот стоит, как ни в чем ни бывало.

– Я пришел раньше, – и пожимает плечами. Вот же…

– А я не могу сбегать из занятий, только что бы раньше тебя забрать конфеты.

Да, другим наши разговоры кажутся довольно странными, но, а что вы хотели? У нас в доме три сладкоежки, которые обожают конфеты. У нас вообще ничего сладкого дольше пары часов не держится. А то говорят, что в большой семье клювом не щелкают. Нет, клювом не щелкают в моей семье. Хоть и три человека, а сладкое едят за десятерых.

– Тогда, все вопросы к ее ухажерам, – говорит Эдик, тыкнув лопаткой на сидящую на угловом диванчике Лизу.

– А что я? – спрашивает Лиза, отвлекаясь от своих рисунков. – Я что, должна им говорить когда именно оставлять мне конфеты?

– На самом деле, это было бы довольно странно, – отвечаю, немного смягчаясь. – Но ты же можешь перед ним, – указываю пальцем на спину Эдика, – забирать их.

А тут все просто. Если Лиза забирает конфеты, то обязательно делиться ими со мной. А Эдик никогда не делиться. Вообще. Я это поняла после того, как однажды первая забрала конфеты, а потом дала несколько штук Эдику. Потом думала, что он также со мной поделиться. Но куда там. Ни хрена. Сказал, что конфетами он не делиться. Я тогда с ним целый день не разговаривала. А утром меня на кухне ждала тишина и только испеченный шоколадный торт. Только тогда, вечером, Лиза мне рассказала, что после конфет у Эдика появляется желание приготовить что-нибудь вкусненькое. Так что, после этого, мы с Лизой стали часто оставлять конфеты Эдику. А сами потом с удовольствием ели приготовленные им кексы, пирожные и торты.

– Не могу. Ты же сама знаешь, что если перед ним поставить коробку конфет и вывеску «Финиш», он быстрее поедет к конфетам, – говорит Лиза, и я хихикаю. В тот же момент, мы слышим, как фыркает Эдик.

– Неправда, – говорит Эдик, выключая газ.

– Ага, так мы тебе и поверили, – отвечает Лиза, усмехаясь и подмигивая мне. Мы же знаем, что это правда.

– Ладно, – сдается Эдик, повернувшись к нам лицом. – Мелкая, как там твой проект?

– Ох, спасибо, что перевел тему, – говорю, подойдя к дивану и сев на него. Опускаю голову на стол и закрываю глаза. – Все пошло совсем не по плану.

– Не по плану? – спрашивает Лиза, что-то штрихуя на своем рисунке.

– Ага. Обычно Геннадиевич распределяет всех по списку.

– Ты была бы в паре с Сосновым? – вставляет свой вопрос Эдик.

– Да, – соглашаюсь, кивая. Но на столе это довольно трудно. Волосы электризуются от соприкосновения с поверхностью стола. Опираюсь подбородком об дерево. – Но на этот раз он решил все сделать по-другому. Разделил нас так, что в конце концов, я оказалась в паре с Самойловым.

– Ху из Самойлов? – выгнув русую бровь, спросил Эдик.

– Это ботаник из моей группы, – отвечаю, выдыхая.

– Может все не так страшно? – предполагает Лиза.

– Если он ботаник, это не значит, что он урод, – говорит Эдик.

Когда я только переехала к Лизе и Эдику, она показывала мне их детские фотографии. И в каком же я была шоке, когда оказалось, что наш сорвиголова Эдик, который без труда может сделать какой-нибудь трюк на мотоцикле… Наш Эдик, который любимец женщин, и ему просто противопоказано ходить в клубы, потому что его мгновенно окружают толпы девушек. В школе и университете был самым настоящим ботаником. Он носил очки с огромными линзами и безобразные свитера связанные бабушкой. Конечно, бабушка у нас прекрасно вяжет. Но это все равно ничего не меняет.

Так что, хоть с тех пор и прошло много времени, и Эдик изменился, он все равно считает, что каждый ботаник не такой, каким кажется на самом деле. Хотелось бы мне верить, что это правда и Эдик не исключение из этого правила.

– На самом деле он не урод, – говорю, представляя, что если Максиму сделать нормальную прическу, заменить очки на линзы и снять с него этот безобразный свитер, он будет вполне симпатичным парнем.

– Тогда не расстраивайся, – говорит Лиза, приобняв меня за плечи. – Уверена, что у тебя с твоим Сосновым еще будет шанс пообщаться.

– Надеюсь, – говорю, улыбаясь уголками губ.

Вечером, я сижу за своим столом, слушая грустную и немного слюнявую песню «В огне – Разочарование». Песня про разбитые мечты и надежды. Как парень, влюбившись в девушку, одел розовые очки и забыл обо всем на свете. Как он, ничего не замечая, начал с ней встречаться. И слишком поздно увидел ее истинное лицо. Лицо, которое стало для него безобразным и уродливым. Как он, полностью в ней разочаровавшись, обратил внимание на свою подругу, которая была с ним рядом долгие годы. И теперь, очнувшись, он заметил, что опоздал. Девушка, которая его любила, вышла замуж и у нее есть своя собственная семья. От бессилия, он повесился в своем собственном доме.

Довольно мрачное содержание, но удивительно, что оно здесь вообще есть. А в наше время песни со смыслом редкое явление. Каждый раз слушая эту песню, я сама едва не плачу. Потому что моя ситуация немного похожа на ситуацию этого парня. Только разве что, я не влюблена в одного парня всю свою жизнь. Место любви в моем случае заменяет моя застенчивость. Я настолько боюсь опозориться в глазах парня, что чаще всего предпочитаю остаться в стороне. А когда проходит достаточно времени и я наконец решаю поговорить с ним, становиться слишком поздно. Пока я думала и решала, парень познакомился с девушкой, между ними завязывалась дружба, со временем перешедшая в отношения. И я, как всегда, осталась в стороне. Одна.

От моих мыслей и прослушивая хриплого, с капелькой боли, голоса солиста «В огне», меня отвлекает звонок телефона. Переведя взгляд на экран телефона, замечаю знакомое имя.

«Максим».

Глава 6

Дрожащими руками беру в руки телефон и принимаю вызов.

– Алло, – мой голос немного подрагивает. Хотя… какого черта? Это же обычный ботаник, с которым мне следует несколько месяцев делать проект по экономике.

– Алина? – спрашивает немного хриплый голос Максима. Странно, он не хрипел днем.

– Максим? – спрашиваю, в том же духе.

– Хух, Слава Богу, – облегченно говорит Макс, и я могу понять по его голосу, что он усмехается. Хотя я никогда не видела, как он ухмыляется. – Прости, просто у меня с телефоном некоторые проблемы. Он сам путает номера, а я потом должен догадаться кому звоню.

– Ясно, – на моем лице невольно расплывается улыбка.

– Я как раз хотел спросить, тебе завтра будет удобно? Ну, встретиться для подготовки проекта? – спрашивает Максим, и я слышу в его голосе нерешительность. Довольно странно слышать ее после разговора в коридоре, где он был каким угодно, но точно не нерешительным.

– Завтра? – пытаюсь вспомнить, что завтра у меня по планам. Лиза вновь будет сидеть у себя на работе, так как у нее там постоянно появляется вдохновение. Эдик вновь будет на своих очередных встречах с другими гонщиками, а потом у него очередная гонка, после которой до утра будет вечеринка в каком-то клубе.

– Да, конечно, – киваю для подтверждения, хотя он не может этого видеть.

– Отлично, тебе будет удобно, если я к тебе приду? – спрашивает Максим.

– Да.

– Хорошо, тогда до завтра? Пришлешь мне свой адрес эсемеской или после пар вместе пойдем?

– Думаю вместе. Здесь много высоток, можно заблудиться.

– Хорошо, – на секунду мне показалось, будто я услышала его смех. Но это слишком быстро закончилось, и я не успела, как следует расслышать.

– Пока, Алина, – говорит Максим.

– Пока, Максим, – прощаюсь с парнем, а потом отключаюсь.

Это был довольно странный разговор. Даже не считая того, что мы просто обсудили нашу встречу для занятия проектом. Но все равно, такое чувство, будто произошло что-то большее чем просто разговор. Странно.

Не успеваю надеть наушники и снова включить прекрасный голос солиста «В огне», как телефон вновь начинает звонить. Только в этот раз вместо Максима, мне звонит Маша.

– Привет.

– Привет, – отвечает Маша голосом придушенной мыши. – Ты на меня обижаешься?

– За что? – ее вопрос немного повергает меня в шок.

– Ну, мне ведь теперь видеться три раза в неделю с Сосновым. И заниматься с ним общим проектом по экономике.

Я настолько зациклилась на этом всем, что совершенно забыла о том, что Машке придется видеться с Сосновым ради проекта.

– Машка, я тебе говорила, что ты дура? – спрашиваю, улыбаясь.

– Ты про все разы? Или только про последний? – уточняет подруга.

– Я про вообще, – объясняю, услышав смешок на том конце провода. Вот и отлично. – Я на тебя не обижаюсь. Это же не ты определяла партнеров по проекту. Твоей вины в этом нет.

– Я ведь сама тебе предложила, – в голосе подруги вновь появляется грусть.

– Ты предположила, что это будет отличная возможность начать общаться с Виктором. Мы обе с тобой не подумали о том, что Геннадиевич может поступить по-другому. Так что это не твоя вина.

– То есть, ты на меня не обижаешься?

– Нет.

– Ну хорошо, – выдыхает подруга, а я посмеиваюсь.

– Ну так что, ты созванивалась с Самойловым? – переводит она тему, и я задумываюсь о том, что ей ответить.

– Да, он вот только что звонил.

– И что вы решили?

– Завтра после пар пойдем ко мне.

– Ясно.

– А зачем ты спрашиваешь? – спрашиваю, услышав, как немного изменился голос Маши.

– Алинка, если я тебе скажу, ты либо убьешь меня, за то, что я тебе так поздно говорю. Либо начнешь орать мне в трубку.

– С чего это вдруг? Хватит шифроваться, и говори, что происходит?

– Завтравклубевыступаетвогне, – скороговоркой говорит Машка настолько быстро, что я ничего не успеваю услышать.

Дыхание на секунду замирает, когда мне слышится название нашей любимой группы «В огне». Господи, пусть мне это не послышалось.

– А теперь медленно повтори все, так что бы это можно было понять, – говорю, чувствуя, как стремительно начинает биться мое сердце.

– Завтра в клубе выступает «В огне», – она едва заканчивает говорить, а я уже прыгаю на постели, и ору что-то типа «Ура! О Господи! Не может быть!».

Я не знаю, сколько длиться такое мое состояние, но сердце бьется как бешеное, дыхание прерывается, и кажется, будто я в любой момент упаду в обморок. Моя любимая группа «В огне», выступает завтра в клубе. Боже, я думала, что не дождусь этого дня.

Эти парни всего за три года из обычной среднестатистической группы превратились едва ли не в идолов. Я слышала, что даже есть целые культы, которые поклоняются как всей группе, так и отдельным его участникам. Многие музыкальные критики и продюсеры пророчат парням «В огне», будущее «Linkin Park». Говорят, что их концерт, это всегда фурор. Что ни одно их выступление не обходиться без обязательного огненного шоу. Я обязана попасть на их концерт. Обязана увидеть их вживую. У меня даже их плакат возле кровати висит. Я прослушала все их песни. Я себе тупо не прощу, если не попаду на этот концерт.

– Пожалуйста, – шепчу в телефон, немного успокоившись. – Скажи мне, что я сейчас не буду рыдать.

– Ну, – говорит подруга, так и не закончив. В глазах скапливаются слезы. Я не выживу, если не попаду туда. Я буду, как тот несчастный парень из песни «Разочарование» – возьму и повешусь. – Туда вход только по приглашениям…

– Иии?

– Мы идем на концерт «В огне»!!! – кричит мне в ухо Маша, и я кричу ей ответ. Кажется, что в этот момент меня могут услышать в соседнем доме.

– Мы идем на концерт «В огне»!!!! – кричим мы с Машей одновременно и смеемся от счастья. Боже, это случилось.

– Господи, – немного охрипшим голосом говорит Маша, после того, как эйфория немного прошла, и мы успокоились. – Я не верю, что наконец-то увижу Рейва вживую.

– Я тоже. Он нереален, – это да.

Рейв – солист группы «В огне». Он нереально круто поет. Играет на гитаре. И говорят, что и на барабанах. Но возможно это просто слухи. Но черт, если вы увидите этого парня, то уже никогда его не забудете. А если услышите его голос, то вообще забудьте что это такое, жизнь без Рейва.

К сожалению, это его выдуманный псевдоним, а свое настоящее имя он, как и остальные участники группы тщательно скрывают. Никто не знает, кто они на самом деле. Но всем хватает и того, что они делают. Создают нереально крутую музыку. Устраивают офигительные огненные шоу.

– Так что, готовься подруга, я завтра за тобой заеду, – говорит напоследок Маша, перед тем как бросить трубку.

– До завтра, – отвечаю, а потом кладу телефон на тумбочку у кровати.

Я не верю в это. Но, черт. Это реально. Это правда. Я завтра вечером иду в клуб, где будут выступать «В огне». Я услышу их вживую. Увижу их. Ведь просто слушать их песни и слышать голос Рейва – это одно дело. А видеть их в реальности, видеть, как он поет – это совершенно другое.

Несколько минут лежу на постели, блаженно улыбаясь. Пока мне в голову не закрадывается одна мысль. Так ведь я завтра в четыре часа занимаюсь вместе с Максом. Я не успею подготовиться к походу на концерт.

Ладно, надеюсь, что Макс завтра согласиться совсем недолго позаниматься проектом. Я в любом случае не упущу шанса пойти на концерт своей любимой группы.

Следующим утром я вся была на нервах. Меня волновало все. Как лежат волосы. Нормально ли на мне сидит юбка или джинсы. И плевать, что сейчас только утро и до концерта у меня целый день, притом в университете. Проснувшись в шесть часов утра, я не знала что делать, подготовившись к занятиям. Зато вспомнив про концерт, и что мне это не приснилось, я принялась искать себе подходящий на вечер наряд. Но, черт, вновь задумалась о том, что я не могу пойти просто в платье. Даже если мое самое лучшее платье нереально красивое, подаренное Лизой и Эдиком на восемнадцатилетие, я не могла его надеть. Достаточно легкое и простое, из воздушной многослойной ткани бирюзового цвета. Без рукавов, с треугольным вырезом и длиной чуть выше колена. Это платье действительно круто на мне смотрелось. Но, я подозреваю, даже уверена, что в клуб придет очень много народу. И, я вновь уверена, все будут стремиться в первые ряды, что бы быть поближе к сцене и увидеть парней совсем рядом. А я не собираюсь каким-то гламурным фифам отдавать свое место перед сценой. Так что, нужно подготовить удобную одежду, что бы потом было не жалко разорванную ткань.

В конечном итоге я так и не смогла подобрать подходящую одежду для концерта. Пришло время идти в университет. Значит, уже после того, как позанимаюсь с Максимом проектом, буду выбирать.

Одевшись в черные обтягивающие джинсы с завышенной талией, свободную серую рубашку и черные конверсы, я отправилась на учебу. На плече висел черный рюкзак с эмблемой фирмы Nike. Волосы стянуты в конский хвост.

В университете день проходил довольно спокойно и размеренно. Машка целый день улыбалась, и играла бровями, напоминая мне о том, что случится сегодня вечером. В эйфории от предстоящего концерта, мне было даже плевать на Соснова, несколько раз проходившего мимо меня. Даже очередная любовь всей моей жизни меркла перед предстоящим концертом любимой группы.

После занятий я, отправив сообщение Максиму о том, что жду его на крыльце, стояла, суетливо стуча ногой по камню крыльца.

– Ну что, ты готова? – спрашивает неожиданно за моей спиной голос. Поворачиваюсь, что бы вновь увидеть слишком много геля на черных волосах, разделенных на прямой пробор. Непонятного цвета глаза за толстыми линзами прямоугольных очков. И неизменный, но уже другого цвета, тонкий свитер поверх, теперь, синей рубашки.

– Да, конечно, – соглашаюсь с парнем, а в душе все трепыхается от ожидания приближающегося концерта, до которого осталось всего пять часов.

Но для начала нужно заняться проектом.

Глава 7

Вместо того, что бы предложить парню пойти ко мне домой, мы сели заниматься в ближайшей кофейне. Горячий кофе, свежеиспеченные тортики и булочки, легкая музыка и несколько тетрадей и учебников на столе. Прямо гармония. Если бы не мое желание поскорее все закончить и отправиться домой заниматься подготовкой к концерту.

– С тобой все нормально? – в четвертый раз спрашивает Максим, отвлекаясь от конспекта по экономике.

Поднимаю глаза на парня, понимая, что вновь летаю в облаках, полностью игнорируя лежащие передо мной учебники и конспекты.

– Да, нормально, – отвечаю, поспешно кивая.

– Не похоже, – переведя взгляд обратно на тетрадь, сказал Максим.

Между нами повисает тяжелое молчание. Каждый из нас не знает, что сказать. Точнее, я не знаю, что ответить. А ему видимо все равно. Но немного поразмыслив, понимаю, что от того, что я не расскажу ему, ничего не изменится.

– Я нервничаю, – говорю, поднимая глаза на парня. Он поднимает на меня свои глаза, скрытые за стеклами очков. Черт, и я снова понимаю, что не знаю, какого они цвета. И, неизвестно почему, но этот факт меня невообразимо бесит, требуя узнать их цвет.

– Что-то случилось? – в его голосе появилась тревога.

– Ничего плохого, – пожимаю плечами. – Сегодня вечером я с подругой иду в клуб, на концерт.

– И что? Первый раз на концерт идешь? – спрашивает парень, выгнув темную бровь. А бровей то за оправой не видно.

– Вообще, нет, – отвечаю, качая головой из стороны в сторону. Потихоньку, но ко мне возвращается счастье и предвкушение. – Мы с подругой идем на концерт нашей любимой группы.

– И что за группа? – спрашивает Макс.

– Ты не знаешь, кто сегодня выступает? – мне так и не удается скрыть потрясения и шока в голосе.

Максим в ответ только безразлично пожимает плечами. Несколько секунд молчу, только открывая и закрывая рот, словно рыба, выкинутая на берег.

– Если ты скажешь, что никогда не слышал про группу «В огне», я тебя ударю, – говорю, замечая, как в тот же момент, вздрогнул и неверующе посмотрел мне в глаза, Максим. Но мне точно непонятно от чего у него такая реакция. От слов, что я его ударю или он знает группу, просто не ожидая, что я их слушаю.

Что? Неожиданно, что я слушаю рок?

– Та нет, слышал, конечно, – рассеяно ответил Максим, почесывая затылок. – Просто не ожидал, что ты их слушаешь.

Ха, угадала.

– Почему же? – спрашиваю, откинувшись на спинку кресла и сложив руки на груди.

– Ну, просто неожиданно, что ты слушаешь рок.

Ах, ну да. Я ведь выгляжу такой девочкой-девочкой. Мне нужно сидеть и слушать попсу про любовь и лабутены.

– А что по-твоему я должна слушать? – выгибаю одну бровь и сложив руки на груди, смотря на растерянного парня.

– Не знаю, – отвечает Максим, пожав плечами. – Просто ты не выглядишь, как человек, который слушает рок.

– И что же по-твоему, мне бы подошло слушать?

– Лирику или попсу, – отвечает Максим. Ну да, именно это я и должна слушать.

– Тебе не кажется, что это очередной дурацкий стереотип. Если я ношу платья и юбки, и предпочитаю вести себя культурно, значит я должна слушать плаксивую лирику и безвкусную попсу?

– Прости, я не хотел тебя обидеть, – примирительно поднимает руки вверх Максим. – Просто это действительно неожиданно.

– Тогда встречный вопрос, – говорю, смотря на парня. – Какую музыку ты слушаешь?

– А какие у тебя предположения? – спрашивает, опираясь локтями о стол, и положив на ладони голову. Даже через очки я могу видеть веселых чертят в его глазах вкупе с предвкушением. И почему чертиков в его глазах я вижу, а их цвет – нет?

– Классика, – отвечаю, не задумываясь. – Одеваешься в свитера с рубашками и носишь очки, значит, предположительно, слушаешь Моцарта, Баха, Чайковского.

Максим, услышав мой ответ, только заливисто рассмеялся, закинув голову на спинку кресла.

– Прости, я понял, что не стоит оценивать людей настолько явно, – говорит парень, успокоившись.

– Так ты ответишь на мой вопрос?

– Конечно, отвечу, – говорит брюнет, принимаясь копаться в собственном рюкзаке. – Но лучше все-таки послушай.

И достает из недр рюкзака свой телефон с подсоединенными к нему вакуумными наушниками. Кстати, весьма дорогой телефон. Протягивает мне один наушник, а другой вставляет себе в ухо.

– Слушай, – говорит Максим, перегибаясь через стол. Слегка наклоняюсь над столом, опираясь о локти. И тут парень включает первую песню.

– Ты серьезно? – ошарашено смотрю на парня, широко улыбаясь. Кто бы мне сказал, ни за что бы не поверила. Потому что в наушниках играет ничто другое, а «Возмездие» группы «В огне».

– А что? – говорит парень, пожав плечами. – Не стоит быть настолько стереотипной. Только из-за того, как я выгляжу, это не значит, что я должен слушать классику.

– Ладно, – говорю, опустив голову. – Я тоже была не права так думая.

– Теперь мы в расчете, – широко ухмыльнувшись, сказал Максим.

– Теперь, да, – подтверждаю, кивнув.

Остальное время мы сидели слушая музыку и разбирая первые пункты нашего проекта. Мы решили весь проект разбить на три этапа, а каждый из них на три пункта. Таким образом, мы продумаем каждый пункт и каждую тему.

Только после того, как мы закончили заниматься, перед нами появился новый вопрос и новая проблема. Кто платит.

– Я заплачу, – говорю, вытаскивая кошелек из рюкзака.

– Я заплачу, – говорит Макс, также доставая бумажник из своего рюкзака.

– Нет, я.

– Нет. Я заплачу и это не обсуждается, – говорит Макс твердым голосом.

– Нет, я заплачу, потому что мы сегодня должны были идти ко мне, – возражаю, смотря на парня. Вот уперся, как осел.

– Так, – твердым голосом говорит Самойлов, при этом мягко накрыв мою ладонь своей, останавливая ее на полпути к кошельку. – Даже не смотря на то, что мы должны были пойти к тебе, это не значит, что ты можешь оскорблять мою мужскую гордость.

Едва сдержавшись от смеха, я фыркаю. Но, на удивление, руки не убираю.

– А ты не фыркай. Я не могу так, что бы девушка платила за меня в кафе или где-нибудь еще.

– Мы ведь никто друг другу, только партнеры по проекту. Значит, я могу заплатить за нас, – пытаюсь противостоять парню хоть какими-то аргументами. Но в конце концов он теряет терпение, и даже не глядя на меня, отдает деньги в руки только подошедшей официантке. А потом спокойно принимается собирать свои вещи.

– Да ты…! Ты вообще…! – не могу толком ничего ответить, только ошарашенно смотреть на спокойного парня.

Что-то меня этот Максим Самойлов начинает напрягать. Хотя бы тем, что ведет он себя вообще не как классический ботаник. Он должен быть зажатым, стеснительным и нерешительным. Таким, который боится слово лишнее сказать. А взамен этого он спорит со мной, слушает музыку совсем не для ботаников и абсолютно не принимает чье-либо мнение. Даже насчет того, что бы заплатить в кафе, у него свои принципы.

Выйдя из кафе, я все еще немного на него обижена. Потому что со мной ни разу так не поступали. Пытались мне что-то выговорить об их якобы мужской гордости. Говорили, что это не дело, девушке платить за себя. Но что бы взять и просто заплатить. Хотя, как бы это странно не звучало, мне стало немного приятно от того, что он взял и заплатил. Но только немного. Большая же часть меня была в ярости.

Я не феминистка, и не выступаю за права женщин в обществе. Просто я с самого детства привыкла, что никто не обязан платить за меня. Раньше, даже когда у меня не было денег, что было довольно частым явлением, я отказывалась есть за счет других. Потому, что всем когда-то придется отдавать долги. И неизвестно, что люди могут потребовать за то, что ты однажды согласился с тем, что бы за тебя заплатили.

– Ты обижаешься? – спрашивает нерешительно Максим за моей спиной.

– Ты не должен был вот так просто за меня платить, – отвечаю, не поворачиваясь к парню, и, что бы отвлечь себя от мысли сказать ему пару нехороших слов, поправляю лямку рюкзака на плече.

– Возможно, не должен был, – говорит Максим, все еще оставаясь за моей спиной. – Ладно, давай так.

– Интересно, как? – поворачиваю голову на парня, смотря, как он поправляет очки на носу.

– Я в этот раз за нас заплатил. А в следующий раз, ты купишь еды. По рукам? – Максим появляется передо мной, протягивая мне ладонь.

– Хорошо, – говорю, пожимая его ладонь. И вновь то же самое электричество, проходящее по всей ладони.

– Отлично, – улыбается Максим. – Тогда до понедельника.

И помахав на прощание ладонью, уходит. Несколько минут наблюдаю за ним, пока он не скрывается за углом дома.

Резкий звонок моего телефона вырывает меня из мыслей. На экране появляется знакомое имя «Маша».

– Ну что, подруга, ты готова к концерту? – как только подношу телефон к уху, говорит Машка.