Текст книги "Шейх (СИ)"
Автор книги: Кэтрин Мари
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 19 страниц)
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Джамал проснулся первым и, пока солнце золотило верхушки пальм за окном, наблюдал, как поднимается и опадает грудь мирно спящей Зары. В нем снова вскипала горячая волна желания, но теперь, когда ночной дурман остался позади, он твердо решил не поддаваться соблазну до тех пор, пока Зара сама не захочет этого, будучи в обычном состоянии и давая отчет своим поступкам.
Девушка пошевелилась, потянулась, пробормотала что-то спросонья и открыла глаза.
– С добрым утром, принцесса. Как ты себя чувствуешь?
Она попыталась приподняться, но тяжелое, словно налитое свинцом тело вновь придавило ее к постели.
– Хорошо, вот только какое-то… странное ощущение. Что со мной было? Последнее, что я помню, это… – Наконец память вернулась к ней, и она с ужасом посмотрела на Джамала. Он почему-то многозначительно улыбался, и ей захотелось ударить его. – О Аллах! Ты опоил меня!
– Нет, не я, – последовал ответ. – Если тебе так уж нужен виновный, то это Нафиса, но не суди ее слишком строго. Она не хотела причинить тебе вреда. Просто небольшая доза легкого наркотика, не более того. В следующий раз, обещаю, ничего подобного не повторится. Я хочу, чтобы ты полностью отдавала себе отчет в своих действиях и… желаниях. А удовольствие, которое ты получишь тогда, будет ничуть не меньше, чем этой ночью…
Он прижался к ней сзади и ласково обнял; его ладонь легла на ее грудь, мягким, плавным движением описала круг и скользнула вниз, на живот.
Зара плохо помнила прошлую ночь, но, когда руки Джамала вновь коснулись ее, пробудилась память тела, мгновенно воссоздавшая образ былoгo наслаждения и подсказавшая, что будет дальше. Но вместе с этим она как бы снова почувствовала ту пронизывающую боль первого проникновения.
– Джамал, ради Аллаха, пожалей меня! Я еще не вполне оправилась после того, что было, и мне бы хотелось…
– Аллах вряд ли поможет тебе, моя дорогая. Положись на меня, и тебе сразу станет легче. Но почему ты не предупредила меня?
– Предупредила? О чем? – непонимающе посмотрела на него Зара, все еще до конца не стряхнувшая с себя остатки сна.
– Что ты девственница!
– Так ты понял?
– Клянусь бородой пророка, ты воистину странное существо! – изумился шейх. – Разумеется, понял. Но почему ты не сказала?
– А ты бы мне поверил?
– Не знаю… Впрочем, теперь уже поздно говорить об этом, но я рад, что оказался у тебя первым. Поверь, для мужчины это очень важно.
– Для женщины тоже важно, кто лишает ее невинности, но только если это происходит наяву, а не во сне!
– Так ты ничего не помнишь? – расстроился Джамал.
О, она помнила все, но так, словно это происходило не с ней, а с кем-то другим. Единственным острым и своим воспоминанием была пронзительная боль, вслед за которой пришло и наслаждение – неведомое прежде и сладостное, но все остальное расплывалось, как в тумане.
– Не знаю, что тебе ответить, – честно призналась она. – Мне запомнились лишь два момента – как ты вошел в меня и как я… получила то, что ты хотел мне дать.
– И тебе понравилось? – ревниво спросил Джамал.
– Да. Но если бы у тебя хватило терпения дождаться, когда пройдет действие наркотика, думаю, это мне бы понравилось еще больше.
– Что ж, твой упрек справедлив. Я бы так и поступил, если бы ты… если бы ты так не настаивала.
– Я настаивала?! О проклятое зелье! Но все равно, это тебя не извиняет. Ты опытнее меня и мог, был сразу понять, что к чему.
– Мое единственное оправдание состоит в том, дорогая, что я очень тебя хотел, – мягко ответил он. – Но я готов искупить свою вину. Сейчас ты уже вполне отдаешь себе отчет в своих желаниях и поступках?
– Конечно! – заверила она, не понимая, куда клонит Джамал.
– Вот и отлично. Мне показалось, что ты немного устала. Позволь мне сделать тебе массаж. Ляг на живот и расслабься.
Девушка послушно приняла нужное положение.
Шейх взял небольшой серебряный кувшинчик со смесью ароматических масел и подержал его некоторое время над пламенем светильника, пока его стенки не нагрелись. Затем, плеснув немного теплого масла себе на ладонь, он принялся мягкими круговыми движениями втирать его в кожу девушки, начиная с лопаток и постепенно спускаясь ниже – к пояснице, ягодицам, бедрам…
Зара зажмурилась от удовольствия: его чуткие пальцы с легким нажимом скользили по спине; каким-то непостижимым образом они находили самые болезненные места и, задерживались на них, порой причиняя боль, но боль приятную.
Ее тело просыпалось к жизни, а вместе с жизнью возвращалось и желание. Продолжая гладить и разминать ей мышцы, Джамал сел на нее верхом, и теперь она чувствовала поверх своих ягодиц ритмичное движение его вновь наполненного соками любви естества. Ее дыхание участилось, кровь побежала быстрее, и, когда он предложил ей перевернуться на спину, она подчинилась почти с радостью.
Еще через несколько минут массажа ее возбуждение достигло предела, и она начала едва слышно постанывать от каждого прикосновения Джамала к ее пылающей коже.
– Вот теперь ты снова готова принять меня, – хрипловатым от желания голосом произнес Джамал. – И на этот раз между нами не стоит никакое зелье.
Ее ноги обвились вокруг его бедер, и она порывисто вздохнула, когда шейх вошел в нее. Несущие наслаждение движения Джамала заставляли тело Зары следовать их ритму, подчиняться нарастающему напору проникшей в него плоти. Вскоре она почувствовала, что теряет над собой контроль, ее голова запрокинулась, глаза закатились, и сорвавшийся с губ протяжный стон совпал с последней, самой сладостной судорогой, сотрясшей ее тело.
Она все еще пребывала в состоянии блаженной эйфории, когда ладони Джамала вновь ласково, но требовательно легли на ее грудь. Зара больше не принадлежала себе – его настойчивость и ненасытность доводили до восторга, до исступления. Акты любви следовали один за другим, она потеряла им счет, и с каждым последующим острота наслаждения все возрастала, хотя это и казалось уже совершенно невозможным.
Когда же, наконец, в полном изнеможении она откинулась на подушки, небо за окном уже начало темнеть. Они провели в постели весь день, не вспомнив ни о еде, ни об отдыхе.
Веки Зары вдруг, словно налившись свинцом, опустились, и она рухнула в черную бездну сна.
Силы Джамала тоже были на исходе, но нервное возбуждение, не покидавшее его вот уже несколько дней, так и не прошло. Он смотрел на обнаженную, разметавшуюся во сне принцессу и с удивлением чувствовал, что снова хочет ее. Их многократные слияния дали ему все, кроме пресыщения. Он и раньше был неутомим в любви, но не настолько, еще ни с одной женщиной не доводилось ему испытывать такого восторга плоти. Его обессиленное тело сладостно ныло, а душа пела.
* * *
На следующее утро, когда Зара проснулась, Джамал уже ушел. Щедрый поток золотых солнечных лучей падал сквозь окно на смятую постель, и воздух, все еще хранящий чувственные ароматы минувшего дня казался теперь душным.
«О Аллах! – мысленно взмолилась принцесса. – Помоги мне сохранить свою душу, ибо тело мне больше не принадлежит. В сердце же творилось такое, что она просто отказывалась прислушиваться к тому, что оно подсказывало ей.
Все мышцы нестерпимо ныли, и мысль о горячей ванне пришла сама собой. К счастью, Джамал имел свою собственную купальню – видеть сейчас его наложниц, а тем более разговаривать сними было бы чересчур.
Вода мягко окутала ее тело, дарую блаженную расслабленность. Кто-то, должно быть, Хамет, заботливо оставил на бортике бассейна кувшинчик с жидким жасминовым мылом и большое пушистое полотенце. Зара вытянулась в теплой воде и зажмурилась, наслаждаясь теплом и покоем.
– Ты была с ним всю ночь и весь день!
Она вздрогнула от неожиданности и открыла глаза. К ней с перекошенным от ярости лицом решительным шагом направлялась Саха. На всякий случай Зара отплыла на середину бассейна и устроилась на мраморной ступеньке фонтана.
– Что ты делаешь в личной купальне Джамала? – давясь собственной злостью, выпалила Саха.
– Лучше объясни, что ты делаешь на его половине? – парировала Зара.
– В этом доме мне позволено ходить везде, где я только пожелаю. Ведь я, в отличие от тебя, не рабыня. Еще ни одна женщина не проводила столько времени в постели господина. Ты была с ним почти сутки! Как тебе это удалось? Ты что, в самом деле, околдовала его?
– Оставь меня, Саха, мне хочется побыть одной. Да и мыться я еще, между прочим, не кончила. – Зара попыталась отделаться от назойливой наложницы.
– Что-то ты чересчур вольно разговариваешь для рабыни. Не забывай, кто ты, а кто я!
– Ты полагаешь, в нашем положении есть какая-то разница? – усмехнулась Зара.
– Да как ты смеешь! Ты, рабыня…
– А ты – нет?
– Что ты хочешь этим сказать? – опешила Саха.
– Разве ты не рабыня? А также Лейла и Амар?
– Я… Мы… мы возлюбленные Джамала!
– В самом деле? – насмешливо спросила Зара. – А как вы сюда попали? По доброй воле или за… щедрое вознаграждение?
– Это не твое дело! – вспыхнула Саха. – Ты ведь даже не знаешь, как Джамал умеет ухаживать, каким он может быть обольстительным!
– О… вот в этом я на твоем месте не была бы так уверена. Но ответь мне, Саха, на другой вопрос. Скажи по совести, разве тебе не обидно делить своего господина с еще с двумя женщинами? Более того, раз уж Джамал был с вами так любезен и обольстителен, что же он не женился на вас? А наложница – та же рабыня, только не всегда об этом догадывается.
– Можешь умничать сколько угодно, но тебе никогда не стать даже наложницей! – взвизгнула задетая за живое Саха. – Скоро ты ему надоешь, и он снова отправит тебя на конюшню, а то и просто – продаст! Ну, что ты на это скажешь, ведьма берберская?
– Только одно, – спокойно ответила принцесса, хотя внутри у нее все клокотало от гнева: – когда ты или твои подруги были последний раз в его постели?
Саха угрожающе подняла руку, злобно оскалилась и прошипела:
– А вот этого тебе говорить не следовало. Берегись, рабыня, пути Аллаха неисповедимы, и, кто знает, не призовет ли он тебя к себе еще до того, как ты снова окажешься в постели Джамала?
С этими словами она повернулась и быстро вышла из купальни.
Как ни убеждала себя Зара, что глупо обращать внимание на речи ревнивой наложницы, этот разговор оставил в ее душе неприятный осадок, и все удовольствие от купания было испорчено.
Она уже собиралась выходить из воды и потянулась за полотенцем, когда в купальню вошел Джамал. Он приблизился к краю бассейна и улыбнулся ей:
– Я рад, что ты еще здесь. – Он нагнулся и легко поднял ее на руки. – Как ты себя чувству ешь? Устала?
– Немного, – призналась она.
– Мне было необыкновенно хорошо с тобой. И, поверь, я даже не подозревал, что ты девственница. Когда-нибудь я покажу тебе одну вещь: есть такие серебряные шарики, умело, используя которые можно достичь самого изысканного наслаждения.
По телу Зары прокатилась теплая волна просыпающегося желания, но ей снова вспомнился разговор с Сахой, и она сказала:
– Быть может, лучше, чтобы сегодня к тебе пришла одна из твоих наложниц?
– Они меня больше не интересуют, – поморщился Джамал. – Нет, Зара, я хочу, чтобы пришла именно ты. Как и в прошлый раз, за тобой зайдет Хамет… А теперь скажи, ты голодна? Сейчас принесут завтрак. Я уже поел, но с удовольствием выпью с тобой чаю.
– Мне нечего надеть, – сказала она, отводя глаза.
Ей следовало бы ненавидеть его как за то, что он сделал с ней, так и просто за то, что он враг, держащий в плену ее отца, но она не могла. То наслаждение, что Джамал подарил ей вчера, было невозможно забыть. – Хамет приготовил тебе халат, ты найдешь его на моей постели.
Вытеревшись и нырнув в широкий шелковый халат, девушка позавтракала ароматной сладкой дыней, фигами в меду и пирогом с курагой и орехами. Джамал сидел рядом, не сводя с нее пылающих желанием глаз.
Насытившись, принцесса вытерла губы салфеткой и сказала:
– А сейчас мне бы хотелось повидаться с отцом.
– Пожалуйста. Я дал Хамету ключ, он проводит тебя. Мне придется уехать по делам, так что увидимся вечером, когда ты снова придешь ко мне. – Шейх ласково сжал лицо девушки в ладонях, его глаза искрились обещанием. – Я буду ждать с нетерпением. Надень ту же накидку, что и в прошлый раз. – Он наклонился и поцеловал ее в губы. – И не забудь изумруд. Мне нравится, как он сияет на твоей груди.
Зара не нашлась, что ответить, и лишь потупила взор. Джамал улыбнулся ей на прощание и удалился. Его слова все еще звучали в ее ушах, когда вошел Хамет.
– Закончила ли ты завтракать? – с низким поклоном спросил он. – Если да, я прикажу слугам здесь все убрать, и мы сможем отправиться в тюрьму.
Зара поспешно вскочила:
– Я готова, Хамет.
* * *
Когда принцесса вошла в каморку, Юсуф окинул ее внимательным, испытующим взглядом, отыскивая признаки того, что, как он знал, должно было произойти этой ночью. Впрочем, лицо дочери было таким же свежим и приветливым, как и позавчера, когда она навещала его в первый раз, только под глазами залегли легкие тени усталости. Усталости или горя? Подчинилась ли она воле красавца шейха? Не обидел ли он ее?
«О Аллах! – скрипнул зубами Юсуф. – За что ты так покарал меня, отдав в руки этому человеку? Чем я провинился перед тобой? Если бы ты только знал, каково родителю чувствовать себя бессильным помочь собственному ребенку!»
– Отец! – Зара бросилась к нему в объятия.
Какое-то время они молча стояли в крохотном душном помещении, где едва можно было повернуться одному, не говоря уже о двоих.
Чем больше времени потребуется ей, чтобы подготовить побег, тем дольше будет страдать ее отец. Эта мысль жгла мозг Зары, не давая покоя, являясь даже по ночам, во сне. Но разве ее желание могло открыть двери темницы? Хватит ли ей сил и дальше делать вид, что она окончательно смирилась со своей судьбой полурабыни-полуналожицы?
– С тобой все в порядке, дочка? – заботливо спросил Юсуф. – Ты выглядишь бледной. Этот дьявол причинил тебе боль? Или ты отказалась от своих опасных планов и он оставил тебя в покое?
Зара не осмелилась взглянуть в глаза отцу.
– Нет, Джамал не обидел меня. Он… он был очень… добр, – с трудом выдавила она и поспешно продолжила: – Тебе недолго осталось ждать, скоро я полностью завоюю его доверие и тогда смогу устроить твой побег.
Красивое лицо Юсуфа напряглось, ноздри его тонкого орлиного носа раздулись от еле сдерживаемой ярости.
– Ты хорошая дочь, Зара, и я слишком люблю тебя, чтобы позволить тебе жертвовать собой ради меня. Но я бессилен тебе помешать. И если когда-нибудь Аллах дарует мне свободу, клянусь, шейха Джамала ждет страшная смерть. Я не успокоюсь, пока не отомщу за тебя!
– Забудь о Джамале, отец, – с внезапным испугом ответила Зара, – не его надо винить в случившемся. Он, в конце концов, всего лишь подданный Малая Исмаила и скоро опять отправится в море за добычей для своего господина. Султан – вот наш главный враг! И когда мы вновь обретем свободу, ни один его караван не достигнет Мекнеса! Он обрек наш народ на нищенское существование, и если уж нам до сих пор приходится платить ему подати, то пусть они будут из его же собственных денег. А потом – да поможет нам Аллах! – мы вернем себе свои земли и вышвырнем его прочь, как собаку!
– Ты истинная берберка, – улыбнулся Юсуф. – Если бы все наши соплеменники думали так же, мы давно уже были бы свободны.
– Твое время истекло, – раздался от дверей голос Хамета. – Нам пора возвращаться.
Сама мысль о том, что ее снова отведут в гарем, вызывала у Зары тошноту, кроме того, она не все еще успела сказать отцу, но Хамет был неумолим.
– Увидимся завтра, – с надеждой сказала она Юсуфу и вышла.
Евнух запер за ней дверь.
* * *
В гареме Зару с нетерпением поджидали Саха, Лейла и Амар. Слишком долгое уединение Джамала и его новой рабыни не давало им покоя, и они, объединившись перед лицом общей угрозы, жаждали увидеть ее.
Зара попыталась пройти мимо, делая вид, что не замечает их, но Лейла вдруг вполне добродушно предложила ей выпить с ними холодного шербета. Не желая казаться невежливой, Зара согласилась.
Они обменялись парой ничего не значащих фраз, после чего Амар, как бы невзначай, спросила:
– Ну, что ты теперь можешь сказать о нашем господине? Сколько раз он заставил тебя испытывать экстаз? Вообще-то Джамал не любит девственниц. Они сначала слишком долго ломаются, а потом изводят себя и других воплями по поводу утраты своей драгоценной невинности… Кстати, как ты умудрилась оставаться девственницей так долго? Ведь тебе не меньше восемнадцати?
Зару передернуло; она не ожидала, что станет пищей для досужих сплетен.
– Кто вам сказал?
– О, все тайное становится явным; – глумливо усмехнулась Саха. – Здесь, в гареме, секретов не бывает. Я даже не знаю, стоит ли тебя утешать. Жизнь жестокая штука, а для тебя, надеюсь, вдвойне. Осталось выяснить только одно: как поступит Джамал теперь, после того, как сорвал первый, самый нежный цветок наслаждения. Неужели ты полагаешь, что сумела всерьез его заинтересовать? Глупая девчонка! Наш господин больше всего ценит опыт, хотя иногда и приводит к себе в спальню невинных глупышек вроде тебя. Но их век недолог…
– Да что тут гадать? – хохотнула Амар. – Еще день-другой, а потом – невольничий рынок. Она же рабыня, не то, что мы! Скоро мы простимся с тобой, дорогая.
– О, нам будет очень жаль! Страшно жаль! – подхватила Лейла. – Без тебя, честное слово, мы умрем со скуки. Но что поделать, каждому свое. Был, правда, как рассказывают, один случай, когда рабыня…
– Заткнись! – сурово оборвала ее Нафиса, появляясь в дверях. – Попридержи свой поганый язык и не смей говорить о том, чего не знаешь! А, ты, Зара, иди со мной, – обратилась она к берберской принцессе. – Сегодня ночью тебе снова предстоит делить ложе с Джамалом, и надо хорошенько к этому подготовиться.
– Нет! – взвизгнула Саха. – Этого не может быть!
– Хамет не станет врать, – усмехнулась Нафиса. – Если не веришь мне, спроси его.
– Но она и так была с ним слишком долго! А как же мы?
– А что в этом такого? Считайте, что для вас он в море. Объедайтесь и спите, как обычно, нагуливайте жирок и не заботьтесь о дне завтрашнем. Все мы в руках Аллаха! – с напускным смирением закончила свою язвительную тираду Нафиса.
– Как ты можешь так говорить? – возмутилась Амар. – Почему ты защищаешь эту… эту уродину? Да какой мужчина посмотрит на нее дважды?
– Иногда и одного раза бывает достаточно, чтобы потом никого больше не замечать, – с внезапной грустью отозвалась Нафиса. – Я старше тебя и знаю, что говорю. Можешь не беситься, это все равно ничего не даст. Последнее слово в любом случае останется за Джамалом.
– Не понимаю, что он в ней нашел, – буркнула Лейла нарочито громко – так, чтобы слышала Зара.
– Видимо, то, чего нет в вас, – не выдержала та. – А теперь, если позволите, я, пожалуй, пойду. Мне надо отдохнуть. Вот, уже больше суток я не могла себе это позволить.
Саха лишь молча сверкнула глазами – в присутствии Нафисы, которую Джамал наделил практически неограниченной властью над ними, она не смела затевать сору.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Когда наступил вечер, Хамет снова отвел Зару в опочивальню Джамала. Все повторилось опять, с той лишь разницей, что на этот раз принцесса была более вялой и рассеянной. Она позволяла шейху делать с собой все, что он хотел, но отвечать ему с прежней пылкостью уже не могла. На то были две причины: во-первых, острота первых ощущений уже притупилась, а, во-вторых, мысли об отце, томящемся в неволе, не выходили у Зары из головы.
Охваченный страстью и отчасти обманутый покорностью своей возлюбленной рабыни, Джамал не сразу заметил ее неестественную пассивность.
– Что с тобой? – озабоченно спросил он. – Ты нездорова?
– Нет, со мной все в порядке, – бесцветным тоном ответила она. – Извини, если я испортила тебе удовольствие.
– Разве в этом дело? – искренне обиделся Джамал. – Прошу тебя, будь со мной откровенна.
– Меня угнетает мое теперешнее положение, – честно ответила принцесса. – И даже когда тело мое отвечает на твои ласки, разум отказывается подчиняться. Должно быть, это со временем пройдет. Я ведь так неопытна.
Джамал долго молчал, а когда заговорил, голос его был тих и нежен, как бархат:
– Мне кажется, я понимаю тебя… Гордая принцесса, привыкшая считать себя равной испытанным в боях воинам вдруг становится рабыней. А тот, к кому она по воле Аллаха попала, никогда ни в чем себе не отказывал, и уж тем более – в удовольствиях. Ему все равно, что она чувствует, о чем думает или мечтает. Более того, этот распутный негодяй берет в плен ее отца, и тогда бедная девушка, переступив через свою гордость, решается на отчаянный шаг: предлагает свое тело бессовестному тирану в обмен на жизнь дорогого родителя. Я прав?
К горлу Зары подкатил комок, подбородок предательски задрожал, и она не смогла вымолвить ни слова в ответ.
– Прости, что я позволил себе немного иронии, – продолжал шейх. – Я просто хочу, чтобы ты поняла: все не так уж страшно, и я не такой уж злодей. Позволь повторить твои слова: меня угнетает мое теперешнее положение. Так вот, я докажу тебе, что мои намерения в отношении тебя вполне серьезны… Согласна ли ты стать моей женой?
– Женой?! – От неожиданности у Зары перехватило дыхание. – Нет! Ты не можешь говорить такое всерьез!
Выйти замуж за Джамала означало бы предать дело отца, отказаться от всего того, что впитано с молоком матери. Жить с таким грузом на совести она бы не смогла.
– Ты не будешь со мною счастлив. Да и зачем я тебе? Твои наложницы гораздо красивее и опытнее меня.
– Предоставь мне самому судить об этом, мягко возразил он. – Я поставил перед собой цель завоевать тебя и отступать, не намерен.
– Но, Джамал, я…
– Хорошо, давай отложим этот разговор.
Он хитро прищурился, и в глазах его блеснул озорной огонек. – Если ты не устала, я предлагаю тебе попробовать то, о чем недавно говорил – серебряные шарики. Что скажешь?
– Я не думаю, что… – начала было Зара.
– А тебе и не надо думать, – прервал ее Джамал, – просто расслабься и прислушивайся к своим ощущениям.
Он уложил Зару на спину и раздвинул ей ноги; затем взял кусок мягкой ткани, окунул его в теплую воду и стер с бедер и живота принцессы остатки своего семени, после чего склонился над ее лоном и осторожно коснулся его кончиком языка. По телу девушки пробежала волна сладостной дрожи, и она непроизвольно раздвинула ноги еще шире. Движения его языка стали чуть более настойчивыми, а когда тело Зары напряглось и изогнулось под ним в предвкушении острой, упоительной кульминации, он достал из-под подушки маленькую бархатную коробочку, вынул из нее два матово блеснувших в свете масляной лампы серебряных шарика и ввел их один за другим в лоно принцессы. С ее губ сорвался стон, в котором смешались восторг близящегося экстаза и удивление, вызванное новыми, пока еще не понятными ощущениями.
– Как ты себя чувствуешь? – с улыбкой шепнул он.
– Как будто… О Аллах!.. Как будто там у меня разгорается пламя, – пролепетала Зара.
Она чуть отстранилась, изменив положение тела, и шарики внутри ее тоже пришли в движение, соприкоснувшись, друг с другом… Разрядки такой силы она не испытывала еще никогда. Ее голова резко запрокинулась, пальцы вцепились в плечи Джамала, рот открылся, исторгая крики, слышные, должно быть, по всему дворцу, ноги беспомощно скользили по постели…
Это длилось несколько секунд, но Заре казалось, что прошло не меньше часа. В изнеможении она повернулась на бок, шарики снова сдвинулись и соприкоснулись, и на нее с пугающей силой обрушился еще один оргазм.
– Я больше не могу! – взмолилась она, испуганная и оглушенная собственными ощущениями – Я не-не выдержу!
– Выдержишь, – улыбнулся Джамал. – Расслабься и доверься своему телу. Тебе понравится, поверь. Зара металась на постели, и реальный мир вокруг нее постепенно терял свои очертания, гас, растворялся во всепожирающей волне огненного наслаждения.
– Все! Больше не надо! Прекрати! – выдохнула она, наконец, глядя на него расширенными глазами.
– Доверься мне, все будет хорошо, – с неподдельной нежностью ответил он и… резко перевернул ее на левый бок.
Все повторилось сначала, только на этот раз девушке действительно показалось, что это конец, по крайней мере, она готова была поклясться, что видела ангелов и слышала их пение. Впрочем, если смерть так сладка, то почему бы и нет?
– А вот теперь хватит, – словно сквозь сон услышала она и снова почувствовала внутри себя его пальцы, но даже не шевельнулось – сил не осталось совсем.
Джамал осторожно извлек шарики и убрал их назад в бархатную коробочку.
– Тебе понравилось?
– Это… было… божественно… – еле слышно прошелестел ее голос, который сама она слышала как бы со стороны.
– Теперь тебе надо отдохнуть, дорогая.
– Ты позволишь мне уйти к себе?
– Ну, куда ты сейчас пойдешь? – рассмеялся он. – Нет уж, спать будешь здесь.
Неожиданно для себя Зара улыбнулась ему в ответ, затем свернулась калачиком и закрыла глаза. По телу разливалась сладостная истома, думать ни о чем не хотелось. Сон пришел сразу, подобно внезапно распахнувшейся под ногами бездне, и она медленно, как невесомое перышко, стала погружаться в него все глубже, глубже…
* * *
Утром, когда она вернулась после ванны, Джамал уже проснулся и сидел на постели.
– Я скучал по тебе.
– Разве меня не было так долго?
– Нет, но я все равно успел соскучиться. Если бы мне сегодня не надо было ехать в Мекнес, я бы не отпустил тебя до следующего утра.
– В Мекнес? – испуганно встрепенулась Зара. – Скажи, это как-то связано с моим отцом?
– Нет, дорогая, не беспокойся. Султан очень доволен тем, что его караваны наконец-то оставили в покое, и ни о чем другом пока не думает. Насколько мне известно, он даже не знает, что Юсуф мой пленник. Нет, мои дела совсем другого рода. Мне надо подготовить к плаванию свой корабль, Мулай Исмаил хочет, чтобы я снова вышел в море.
– Тебя долго не будет?
На лице Джамала заиграла довольная улыбка: – А ты будешь скучать?
Зара отвела взгляд и как-то неопределенно пожала плечами.
– К ночи я вернусь, – ответил шейх. – Хамету велено привести тебя ко мне на закате.
Мозг девушки лихорадочно работал. Пора было решаться. Или сейчас, или никогда…
– Могу я попросить тебя об одном одолжении? – с наигранной робостью спросила она.
Джамал просиял: – Проси о чем угодно! У меня сегодня замечательное настроение, и я готов исполнить любое твое желание.
– Мне бы хотелось съездить в деревню. Здесь, в твоем дворце, очень хорошо, но… как-то скучно. Понимаешь, я не привыкла все время сидеть взаперти. Меня воспитывали, как мальчишку учили владеть оружием, ездить верхом, постоянно упражняться…
– Ну и что? – нахмурился шейх. – Разве упражнений этой ночи тебе было недостаточно? Они совсем не утомили тебя? Что ж, раз ты такая выносливая, следует подумать о том, чтобы заниматься этим не только ночью, но и днем. Что скажешь?
Зара с трудом удержалась от резкого ответа.
Неужели он может думать только о постели?
– Я имела в виду совсем другое, и ты прекрасно все понял. Тебе доставляет удовольствие дразнить меня?
– Скажи, что тебе нужно, и я привезу это из Мекнеса, – не терпящим возражений тоном заявил Джамал, решительно ставя крест на ее просьбе. – Чего тебе не хватает? Шелка? Атласа? Драгоценностей? Быть может, тебе по душе рубины?
– Нет, Джамал, просто я хотела прогуляться в деревню и сама посетить базар. Если ты мне не доверяешь, пошли со мной стражников, но не отказывай в этом удовольствии!
Дело, разумеется, было в другом: чтобы освободить отца, ей потребуется помощь, а найти ее Зара могла только в деревне, на рынке, куда стекается много людей, среди которых наверняка будут и ее соплеменники.
Джамал не знал, как ему поступить. С тех пор как Зара смирилась со своей участью, она сильно изменилась. Казалось, мятежное пламя погасло в ней навсегда. Да, она не согласилась пока стать его женой, но и не отказалась наотрез. Шейха все еще мучили противоречивые чувства. Столь серьезное предложение было, разумеется, слишком поспешным, и все же он в нем не раскаивался. То, что он увлечен Зарой, и увлечен всерьез, сомнений не вызывало. Но можно ли верить ей на столько, чтобы дать такую свободу?
– Ну, пожалуйста, Джамал, – капризно надула губки принцесса, ненавидя себя за лицемерие. – Ведь твои наложницы могут ходить куда им вздумается, и ты не видишь в этом ничего странного.
– Они не рабыни, – заметил шейх.
Глаза Зары вспыхнули опасным огнем. Напоминать принцессе о ее положении было, мягко говоря, опрометчиво. Она изо всех сил боролась с собой, чтобы не взорваться и не лишиться хотя бы той крохотной привилегии, которую ей удалось отвоевать, – возможности просить. Но ее терзал не только гнев. Где-то глубоко внутри ее существа тлела искорка какого-то странного, непонятного пока ей самой чувства к Джамалу. Да, она вынуждена была лечь в его постель, но, когда он ласкал ее, вводя в незнакомый ей доселе мир эротических наслаждений, ей порой казалось, что на всем свете существуют только два человека – он и она, и не хотелось думать ни и о чем другом.
Джамал выгодно отличался от других мужчин, в том числе, разумеется, и от султана. Он не был жесток и умел обращаться с женщинами. Став его рабыней, Зара не видела большой разницы между своим положением и положением наложниц, по-прежнему считавшихся свободными женщинами. Конечно, шейх увлечен ею и в момент слабости даже попросил ее стать его женой, но об этом не может быть и речи. Надо выбросить из головы и из сердца все добрые чувства к нему и сосредоточиться только на одном: как спасти отца и, по возможности, спастись самой.
Если дать сейчас волю своему воображению и позволить себе влюбиться, отцу конец. От Джамала ей нужно добиться только доверия… и больше ничего.
– Так ты откажешь мне? – упавшим голосом спросила она.
– Представь себя, нет. Ты можешь сходить на базар. Гарун даст тебе двух вооруженных стражей для… твоей безопасности. Кроме того, возьми у Хамета длинную джеллабу и не забудь хорошенько закрыть лицо.
Зара склонила голову, как бы в знак согласия с его условиями, а на самом деле, чтобы скрыть вспыхнувшую в глазах радость.
– Благодарю тебя, господин, – с чувством проговорила она. – А теперь, если не возражаешь, я хотела бы навестить своего отца.
Джамал едва заметно нахмурился. Рано или поздно султан узнает о том, что Юсуф попал в плен, и тогда его, хочет этого Зара или нет, придется отправить в Мекнес.
– Иди, – коротко ответил он. – Мне еще надо подготовиться к поездке.
* * *
Вид отца привел Зару в отчаяние. Кади Юсуф был очень бледен и казался постаревшим. Его, привыкшего к вольной жизни в горах, страшно тяготила неволя, и он совсем упал духом.
