Текст книги "Я никогда не скажу"

Автор книги: Кэтрин Маккензи

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)

Глава 5. Предпоследний поворот

Марго

Когда Марго вошла на кухню своих родителей, то увидела, что ее брат валяется на полу, прижимая к паху мокрое полотенце, а над ним возвышается Лидди, уперев руки в боки, словно только и ждет, как бы его отчитать покрепче.

– Не прошло и часа, а у нас уже раненый, – сказала она. – Просто фантастика.

Лидди повернулась. На ней были мальчишечьи джинсы и клетчатая рубашка, застегнутая по самую шею. На каждой руке у нее была татуировка, а волосы коротко подстрижены, как у Тома Круза в «Рискованном бизнесе». Марго никогда не понимала, почему Лидди так одевается, но сама считала, что Лидди думает о том же, когда смотрит на ее брюки цвета хаки и кашемировую блузку от Л.Л.Бина.

– Привет, Марго.

– И тебе того же. А еще мне хотелось бы спросить – какого черта?

– Я двинула ему по яйцам.

– Чего? Зачем?

– Потому что он вел себя как козел.

Марго наклонилась к Райану. Он уже весь вспотел, и запах этого пота был землистым и неприятным, прямо как в его комнате, когда он был подростком. «Запах мужчины», – так она это называла. Правда, от Марка таким запахом никогда не несло.

– Ну и что, ты так и будешь там лежать?

– Очень вероятно.

– Тебе бы лучше привести себя в порядок. Мне думается, что ты захочешь поговорить, прежде чем сюда приедет Свифт.

– Он перевернулся на спину.

Ах, этот ублюдок.

– Она здорово тебя проучила, а?

– Может, я слегка перестаралась, – сказала Лидди.

Марго встала.

– Похоже на то.

– Но жить-то он будет.

– Ты можешь нормально рассказать, что тут произошло?

Лидди пожала плечами.

– Да какая разница?

– А я вот думаю, что еще какая. Ты когда приехала?

– Прошлой ночью.

– Шон знает, что ты здесь?

– Не-а.

– А почему ты не сказала ему?

– Он наверняка уже спал, когда я тут оказалась.

– Откуда тебе об этом знать?

– Потому что он всегда ложится спать в десять.

Она наклонилась к Лидди. Та пахла словно отец: марихуаной и кофе.

– Значит, ты просыпалась и кое-чем занималась, а?

– Чего?

– Ладно, забудь. Но тебе нужно было сообщить Шону о своем приезде.

Лидди рассмеялась.

– Ну ничего себе. Слышишь, Райан? Оказывается, Марго волнует, что по этому поводу думает Шон.

– Заткнись.

– Да ладно, брось. Будь так добра, поведай мне, какие почести мне нужно было оказать Шону.

Райан сел.

– Эй, вы, хватит уже трепаться.

Лидди окинула взглядом Райана и Марго.

– Ну и ладно. Какая разница. Можешь быть на ее стороне. Это не новость.

Она повернулась и вышла из кухни.

Марго протянула руку Райану, чтобы помочь ему подняться. Он ухватился за нее и кое-как встал на ноги. Полотенце упало. Полурастаявший лед рассыпался по грязному линолеуму, устилавшему пол.

– Значит так, – сказала она. – Пока все идет хорошо.

* * *

Двадцать минут спустя Марго сняла большую часть простыней с мебели и открыла жалюзи – перед ней предстали сосны, трава и стеклянная поверхность озера. В доме гостиная занимала самую высокую точку, поэтому весь путь до острова и противоположного берега был виден как на ладони. Ей никогда не надоедал этот вид. Тем не менее, когда пришло время подыскать свой собственный дом она остановила свой выбор на квартире в центре, единственной достопримечательностью которой была возможность наблюдения за погодой – сорокаэтажное здание тонуло в облаках. Марк же хотел приобрести дом на Западном острове, невысокий такой, площадью в пол-акра, но, выслушав его мнение, Марго решительно топнула ногой. Она вовсе не собиралась ежедневно тратить по два часа на проезд из конца в конец только ради того, чтобы иметь удовольствие косить лужайку перед милым загородным домиком.

Она перестала глазеть в окна. Райан сидел в выцветшем ситцевом кресле у камина. Иногда он неловко передвигал пакет со льдом, вернувшийся в промежность. Она не видела Райана с самых похорон. Волосы его были по-прежнему черными, а лицо все еще красиво, правда, теперь это лицо словно затвердело, чего раньше не замечалось. Словно, когда ему стукнуло сорок, стерся последний налет детства, и страница на эту тему оказалась навсегда закрытой. Впечатление усиливало то, что он, как ни странно, был облачен в костюм, пусть даже и распустил галстук, плюс к тому брюки его изрядно помялись и намокли.

– Что ты сделал с Лидди?

– А почему ты решила, что я с ней сотворил что-то эдакое?

– Если бы ты просто вел себя, как болван, она не врезала бы тебе. К подобному ей не привыкать.

Он покачал головой, и Марго поняла, что ответа не добьется. Члены ее семьи как никто умели хранить тайны.

– Свифт скоро будет здесь, – сказала она. – Может, хочешь поговорить, пока он не явился?

Он согнулся и наморщил лоб.

– Ты будешь поддерживать меня в намерении продать эту собственность?

– А почему ты так уверен, что решение по этому поводу будет приниматься голосованием?

– Папа всегда говорил, что мы унаследуем это место, когда ни его, ни мамы уже не будет на свете, и потом уже нам вместе решать, как с ним обратиться. Каким же еще образом пятеро людей могут прийти к одному решению?

– А ты не думаешь, что за все эти годы папа мог изменить свое решение? Ты ведь знаешь цену его обещаниям.

– Знаешь, пока он был жив, то одинаково ненавидел всех нас. С чего бы ему изменить свое отношение после смерти?

– Никогда он нас не ненавидел. Он просто не…

– Не… хотел нас? Знаешь, что-то слишком много раз он прокалывался, если причина только в этом.

Она сидела на диване на том самом месте, где любила сидеть ее мать. Цветы на обшивке потускнели, а одна из подушек все еще хранила след маминой спины. Марго даже удивило то, как идеально поместилась ее собственная спина в эту уютную выемку – ведь для нее мать почти всегда была скорее неким бесплотным образом. Что бы это могло значить? Она что, собирается превратиться в собственную мать?

– Выходит, ты ошибся.

Он вздрогнул. Их родители поступали, на ее взгляд, весьма странно, никогда не скрывая того, что рождение Райана они не планировали. Вдобавок они заявляли, что именно это самое рождение стало главной причиной того, что они почувствовали – нужно вернуться в лагерь и продолжить управлять им, особенно после того, как скончался дедушка Макаллистер, а бабушка Макаллистер сбежала во Флориду с тренером по теннису.

– А, на мой взгляд, нам нечего сомневаться в том, что все мы родились по ошибке.

По-видимому, Райан был все-таки прав.

– И о чем нам это говорит? Что одни и те же поступки могут привести к различным результатам?

– Таково определение безумия.

– Это сказал Марк Твен?

– Скорее, Эйнштейн.

Марго задалась вопросом – а были ли ее родители на самом деле сумасшедшими, или они просто попали в ловушку обстоятельств? Людям свойственно возмущаться тем, от чего они не могут сбежать, даже если в этих вещах нет ни доли их истинной вины.

– Ты когда-нибудь думал о том, как они должны были выглядеть в наших глазах?

– Если честно, нет.

– А я думала. Вот они встретились. Влюбились друг в друга. И перестали быть просто людьми.

– Ну и? Хочешь сказать, это мы сделали их не просто людьми?

– Может быть, и мы. Ведь мы… Мы были для них очень многим. Марго снова посмотрела в окно. Озеро безмятежно покоилось. От берега, сидя в каноэ, отчаливал Шон. Лодка прорезала воду, повинуясь его плавным движениям. Марго вздрогнула, вспомнив, как она в последний раз возвращалась с Острова в каноэ, и как весло почти вырывалось у нее из рук, потому что гребла она как безумная.

– А ты задумывался хоть раз, – спросила она, – сможем ли мы забыть то, что случилось тем летом?

* * *

Закончив беседу с Райаном, Марго спустилась в подвал. Лидди сидела перед экраном старого компьютера, просматривая сообщения на фейсбуке. Свет был почти погашен, а жалюзи закрыты. В свете монитора ее кожа выглядела почти прозрачной.

– С каких это пор здесь появился интернет? – спросила Марго.

– Райану установили его тем летом, вот откуда он взялся. А ты что, не знала?

– Теперь знаю. Ну и что там интересного?

– Да ничего особенного. Мне просто нравится смотреть кулинарные ролики.

Лидди нажала кнопку. На экране появилась запись о том, как приготовить печеный хлеб по-голландски. Выглядело вроде не очень сложно. Марго в который раз вспомнила о своей кухне, о том, как по выходным они с Марком затаривались по полной, чтобы обеспечить себя обедами на неделю вперед. Может, стоило попробовать этот рецептик. Марк, кстати, был большим поклонником домашнего хлеба, а эти ребята из ролика вроде говорили дело.

А почему я постоянно вспоминаю о Марке? Вот же дерьмо. Она так ему и не позвонила.

– Ничего, если я воспользуюсь телефоном?

Лидди не ответила, просто кивнув в ту сторону, где около кровати стоял телефон. Марго набрала сотовый номер Марка. Он не поднял трубку, поэтому она оставила сообщение, сказав, что пока сигнала нет, но она попытается еще раз набрать ему попозже.

– Нет смысла говорить, кто звонил, – сказала она. – Да и трубку вряд ли кто поднимет. – Тут она подумала – а может, он перевел ее звонки на голосовую почту, лишь бы показать, как он взбешен тем, что остался не при делах.

– А почему ты не с Марком? – спросила Лидди после того, как Марго повесила трубку.

– В каком смысле – почему?

– Ну, разве не вы у нас сладкая парочка?

– Ни разу.

Лидди запустила еще одно видео – теперь экран занимали здоровенные булочки с корицей.

– Вместе работаете, вместе живете… По мне так – типичная сладкая парочка.

Марго была учителем музыки в старшей школе, там же Марк был заведующим кафедрой математики. Они познакомились в учительской через несколько недель после того, как она начала там работать. Он там вовсю делился своими впечатлениями о только что уволенном директоре. Она хохотала над каждым его язвительным замечанием, и согласилась, когда он попросил у нее номер телефона. Наверняка тогда между ними не возникло ничего особенного, но теперь Марго казалось, что с того момент даже дня не прошло. Они настолько привязались друг к другу, что ей было дико провести без него хотя бы одну ночь. Даже в ночь похорон они не расстались и кое-как уместившись, спали вместе в ее детской кровати.

Иногда Марго думала – может, стоит попробовать подыскать работу в другой школе? Как здорово было бы получить несколько часов самостоятельности, не работая вместе в одном здании. Но, когда она высказала эту мысль вслух, Марк был совершенно ошарашен, не понимая, для чего ей могло это понадобиться. Вот она и отказалась от своей идеи. Она понимала – все вокруг считают, что он без ума от нее, да и она сама иногда думала так же. Было приятно находиться в обществе того, кто без нее потерял бы смысл жизни.

Тип, с которым она водилась до Марка, и который напрочь испортил ее третий десяток, относился к ней почти безразлично. Зато сама Марго нуждалась в нем, и даже сумела приспособиться к его желаниям и прихотям. Но подобные «отношения» в конце концов сокрушили ее душу, так что она не стала бы еще раз затевать что-то подобное.

– Мы все-таки иногда видимся в течение дня, – сказала она. – И на работу ездим вместе, это тоже объединяет.

– Ну, если ты так говоришь…

– А тебе-то какая разница?

– Ух ты. А чего это ты так взвилась?

На дисплее уже красовался конечный продукт – булочка с корицей, которая, похоже, весила не менее шести фунтов. А потом ее слопали четыре экранных персонажа, хотя такого количества еды могло хватить и на двадцать человек.

– Что за гадость.

– Зато какая вкусная гадость. Надо попросить Эми приготовить такую же.

– Может, такие блюда не из ее репертуара.

– А что, очень даже может, – Лидди потерла место, где намечался синяк, и поморщилась.

– Тебе больно?

– Да ничего страшного.

Она протянула руку и подняла рукав рубашки Лидди. Прямо под татуировкой на ее предплечье были две яркие отметины, которые обвивали ее руку, словно некий амулет.

– Это дело рук Райана?

Лидди опустила рукав.

– Да нормально все.

– Так вот почему ты сделала ту наколку, – потрясенно сказала Марго. Надо сказать, что Райан всегда отличался вспыльчивым характером, и ему как-то нужно было брать себя под контроль. Его пытались воспитывать, пытались и применять лекарства, причем поводом для последнего послужило то, как он однажды после отчисления из хоккейной команды МагГилла высадил битой окно на ледовом поле.

– Он что, схватил тебя?

– Не в первый раз, – Лидди наконец отвернулась от компьютера.

И сухо посмотрела на нее.

– Но он же не бил тебя, когда мы были детьми? Ведь не бил?

Лидди встала.

– А может, потолкуем об этом как-нибудь в другой раз?

– Судя по тому, как ты это сказала, мы уже никогда об этом не поговорим.

– Ну, если ты так считаешь…

Лидди обошла ее и направилась к выходу из подвала.

– Ты куда?

– Кейт пришла.

Глава 6. Я понятия не имела

Кейт

Пунктуальность не была сильной стороной Кейт Макаллистер, так что для страховки перед тем, как отправиться в лагерь, она договорилась с Кевином Свифтом, их семейным адвокатом.

И почти сразу пожалела об этом решении. Там ведь соберутся те, кому либо в районе тридцати двух лет, либо около шестидесяти пяти, и общего у них не так уж много. В самом деле, не так уж много, хотя Свифт был их семейным адвокатом со времен ее дедушки. Поэтому, как только они пересекли мост Шамплейн, она завесила окно свитером и сказала ему, что устала – не будет ли он возражать, если она немного поспит? Разумеется, никакой нужды в его разрешении не было, но он сразу же согласился, как, впрочем, соглашался со всем, о чем его просили члены ее семьи. Она с присущей ей легкостью и отключилась в считанные секунды.

Если Кейт приходилось спать в движущихся транспортных средствах, ее посещали самые странные сны, и этот раз не был исключением. Накануне она смотрела последний эпизод «Родины», и теперь ей снилось, что она – шпионка, маскирующая свои белокурые волосы и светлую кожу париком и декоративной косметикой, благодаря которой выглядела экзотически-темнокожей. Шарф она повязала под подбородком так, что едва могла раскрывать рот. Связной должен был встретить ее на базаре у фруктовой лавки. Для опознания была придумана кодовая фраза, что-то там про лимоны, вот только Кейт не могла точно вспомнить, что ей нужно было сказать при встрече.

Базар был шумен и многолюден, в воздухе витали запахи незнакомых специй, продавцы кричали на неизвестных ей языках. Кейт почувствовала, как внутри поднялась паника, когда поняла, что не может найти нужную ей фруктовую лавку, где продавались те самые лимоны. Наконец она увидела ее, и адреналин отпустил. Возле прилавка стояла женщина, нюхавшая ярко-желтый лимон, и пристально его рассматривавшая, словно она пыталась обнаружить соответствие именно этого лимона одной ей известным высоким стандартам. Лицо ее было прикрыто шарфом, поэтому Кейт не могла с уверенностью сказать, что нашла того, кого искала. Хотя, с другой стороны, кто еще мог быть ее связным?

Она тронула женщину за плечо.

– Ну и как, хорошие тут лимоны?

Женщина обернулась. Внутри Кейт все оборвалось. На лбу у той была страшная рана, а лицо было призрачно-бледным.

– Аманда.

Машина дернулась, и Кейт ударилась головой о стекло. Она моргнула, пытаясь сориентироваться.

– Вы что-то сказали? – спросила она Свифта.

– Я спрашивал тебя, насколько хорошо ты помнишь Аманду.

Кейт посмотрела в окно. Они уже ехали по дороге, ведущей к лагерю, той самой дороге, которую она узнала бы где угодно, где ей было знакомо каждое дерево вплоть до последней веточки и каждая уходящая в лес тропинка. Как же она любила все это. И ей казалось, что все время, прожитое вдали отсюда, она провела как в тумане.

– А зачем?

– Просто спросил.

Она достаточно долго была знакома с ним, чтобы понять – он лжет. Всякий раз, когда Свифт говорил неправду, его голос непроизвольно повышался на пол октавы. Таким голосом он нередко произносил фразы вроде: «Вам могут помочь в последний раз» или «Это был несчастный случай». Она задавалась вопросом, где ее дедушка откопал этого Свифта, и что за сделку они заключили, раз были так лояльны друг с другом. Спросить об этом напрямик как-то не приходило ей в голову. Он был словно привычный предмет интерьера, как это место, как эти сосны. Он тоже был высок и потрепан.

– А вы знали ее? – спросила она. – Я как-то забыла.

– Нет, – сказал он тем же голосом. – Не знал.

* * *

Несколько минут спустя он припарковал машину на гравийной площадке за домиком, где обычно останавливались грузовики, доставлявшие еду, достаточную для прокорма более сотни человек трижды в день. Лидди и Марго стояли перед крыльцом, скрестив руки на груди, словно так и ждали, чтобы прочитать Кейт мораль за опоздание, хотя она вовсе не опаздывала. Она сосредоточилась на них, пытаясь отвлечь себя от того, что лежало в домике. Вернее, кого.

Смотреть на своих сестер было все равно, что смотреть на себя, особенно когда дело касалось принятия определенных решений. Если бы она отказалась от солнцезащитного крема и качественных средств по уходу за волосами, то наверняка выглядела бы столь же неряшливо, как Марго. А если подстрижется покороче, да еще наденет одежду, которая обычно продается в отделах для мальчиков, то определенно станет походить на свою близняшку Лидди. Мэри среди них была как бы недостающим звеном, но это же звено было и связующим. Кейт запросто представляла ее, стоящей рядом, в своих неизменных бриджах и длинной косой, ниспадавшей на спину. Волосы Марго были самыми светлыми, Кейт и Лидди отличал ярко-рыжий оттенок, а их глаза были одинакового карего цвета. Отличался только Райан, со своими темными волосами и голубыми глазами, словно ему мало было, что он единственный мальчик в семье.

Она вышла из машины и глубоко вздохнула. Даже воздух здесь пахнул иначе, хотя они проехали всего несколько миль. Как такое возможно?

Лидди направилась к ней, но Марго осталась на месте.

– Итак, ты это сделала, – сказала Лидди, подражая ее голосу – создавалось ощущение, что Кейт слушала саму себя в записи. Потом она обняла Кейт. Вот вам еще одно чувство, вызывающее полную дезориентацию: словно обнимаешься сама с собой. Она буквально чувствовала идентичность своей ДНК и той ДНК, которая пребывала под всеми татуировками Лидди.

– Вы должны были знать о моем приезде, – сказала Кейт. – Я ведь писала, когда отправлялась в путь.

– В целом так и есть. Эй, Свифти, как дела?

Свифт начал рассматривать носки своих сапог. Лидди радовалась, когда ей удавалось поставить его в неловкое положение, а удавалось это ей частенько.

– Я полагал, что наша встреча назначена на десять? – наконец сказал он.

– Абс-хрено-лютно.

– Лидди!

А вот это уже Марго. Может быть, так чувствуют себя все старшие дочери в семьях, но она, похоже, ощущала себя их матерью чуть ли не больше, чем их настоящая мать. Ингрид Макаллистер, в результате четырех беременностей, после одной из которых родила двойню, весьма смущалась сопутствующих этому растяжек. Своих детей она любила, но нельзя было сказать, что они были по-настоящему близки. Она заботилась о том, чтобы они были одеты и ухожены, но вот повозиться с ними, например, в грязной луже, не отваживалась. Кейт иногда задавалась вопросом: а вдруг это своего рода месть за то, что они отобрали у нее юность? Может быть, ей следовало вообще остаться бездетной? Опять же, после того, как Марго подросла, она сместила Ингрид с ее материнской «должности», хотя была еще очень молодой девушкой. Кейт постоянно удивлялась, как это Марго не завела кучу собственных детей, но, как и о многом, происходившем в их семье, она предпочитала не спрашивать.

– Спокуха, Марго, – сказала Лидди. – Это чтобы Свифти лучше расслышал.

А упомянутый Свифти раскачивался с пятки на мысок своих резиновых сапог. Странный выбор обуви, особенно если учесть погоду, да и его зеленый рыбацкий жилет, который он надел поверх белой рубашки с короткими рукавами, тоже выглядел нелепо. Озеро не годилось для рыбалки – для этого оно было слишком мелким.

– Все собрались? – спросил он.

– Мэри пока что не объявлялась – ответила Марго. – Но остальные тут.

– А что насчет Шона?

– Насчет Шона? – сказала Лидди, и ее глаза встретились с глазами Кейт, как это часто бывало, если им необходимо было что-то сообщить друг другу без слов. Лидди любила сплетни, и она часто делилась ими с Кейт, хотела последняя подобного или нет. «С тем же успехом ты можешь произнести все вслух, – говорила она в таких случаях. – Ведь ты и так читаешь мои мысли».

Конечно же, Кейт не могла читать мысли Лидди, ничего подобного. Но зачем рассказывать об этом этой самой Лидди? А?

– Шон должен присутствовать, – сказал Свифт. – Я полагал, вы это знаете.

– Ничего такого мы не знаем, – ответила Кейт.

Лидди усмехнулась.

– Ну уж что-то ты наверняка знаешь. Ты же два часа провела с ним в машине.

– Я все время спала. К тому же Свифт не сказал бы мне ничего такого, чего ему не следовало бы говорить. Он бывает молчалив, как сейф.

Свифт снова почувствовал себя неловко, пока Лидди десять долгих секунд сверлила его и Кейт своим взглядом. Кейт понимала, что все это работа воображения, но была готова поклясться, что чувствует, как сознание Лидди прижимается к ее собственному, словно пытаясь прорваться.

– Ага… Что ж, девушки…

– Да ладно, не парься, – ответила Лидди. – Слишком уж всерьез ты все воспринимаешь.

– Но все-таки, где же Шон?

Рот Марго вытянулся в тонкую прямую линию.

– Я видела, как он плывет на остров.

* * *

Кейт и Лидди откинули зеленый брезентовый навес, открыв несколько потрепанных каноэ. Земля была усеяна пожелтевшими сосновыми иголками, а солнце было полностью перекрыто мощными белыми соснами над головой. Кейт вздрогнула, пожалев, что не взяла с собой оставшийся в машине свитер.

– Мы можем подождать, пока он не вернется, – сказала Кейт. – Спешить все равно некуда.

– Ни в коем случае. Райан не станет ждать так долго. Давай покончим с этим.

Благодаря долгой практике им ничего не стоило поднять каноэ со стойки и перенести его на пляж. Они перевернули его и сдвинули в воду. Детьми они были влюблены в преподавателя по гребле, кое-кто даже участвовал в регатах для ребят в возрасте от десяти до двенадцати лет. Потом Кейт пошла своим путем, и на сей раз Лидди не стала ее останавливать.

– Я возьму весла и спасательные жилеты, – сказала Кейт.

– Какая же ты пре-Кей-ту-смотрительная.

Под камнем она нашла спрятанный ключ от сарая – ей давно был знаком этот тайник – и открыла дверь. Она взяла два весла и пахнувшие плесенью оранжевые спасательные жилеты. «До чего же жуткий сарай» – подумалось ей. А может, все просто из-за того, что как-то раз Лидди заперла ее здесь, будучи в бешенстве от того, что Кейт отхватила еженедельный приз «Лучший представитель лагеря». Но Лидди за это даже не наказали, а все потому, что одну парочку поймали, когда те втихаря занимались сексом на Сикрет Бич. Так что по сравнению с чудовищной катастрофой, из-за которой лагерь могли закрыть, грешок Лидди стал бледнее бледного. Отец так и сказал тогда «лагерь могут закрыть». Только, в отличие от пришедшей в ужас Кейт, он казался скорее восторженным.

Когда она вернулась на пляж, Лидди, закатав джинсы до колен, стояла в озере. На фоне темной воды ее ноги казались особенно белыми.

– Что, сильно холодно?

– Не слишком для Дня труда.

Кейт сбросила свои «лодочные» туфли и подумала, стоит ли ей снять юбку цвета хаки, которая на ней была, когда до нее дошло, что меньше всего на свете ей хотелось бы, чтобы Шон увидел ее в нижнем белье. Сев в лодку, она натянула спасательный жилет, бросив другой рядом. Лидди столкнула каноэ поглубже в воду, затем забралась внутрь.

– Я буду справа, – сказала Кейт.

– Но только по пути туда.

– Ладно.

Они быстро поймали свой прежний ритм. Весла беззвучно врезались в темную воду, когда нос лодки мягко входил в поднятую ими волну. Погода на озере могла поменяться в одно мгновение, и Кейт пожалела, что не удосужилась почитать прогноз. Остров находился примерно в полутора километрах от берега, так что множество туристов каждое лето плавали туда. Когда Кейт и Лидди занимались юношеским триатлоном, они и вовсе плавали туда и обратно каждый день по утрам, Марго же занимала в их лодке роль спасателя.

– Помнишь, как мы ночью плыли на Остров? – спросила Лидди.

– Можешь даже не напоминать.

– Ладно, не буду.

В тишине они еще раз двадцать ударили веслами. «Впусти же меня», – подумала Кейт, но ничего не произошло.

– Ты все еще встречаешься с Оуэном? – спросила Кейт. И увидела, как румянец заливает шею ее сестры.

– Сходимся и расходимся.

– А остальным ты тоже так скажешь?

– Может, и скажу.

– Слушай, ты можешь всем рассказать, что ты натуралка. Подумаешь, большое дело.

Лидди обернулась.

– А ты расскажи всем, что лесбиянка, подумаешь, большое дело.

– Не люблю, когда на меня наклеивают ярлыки.

– Ага, зато любишь их на одежде.

– Ты иногда бываешь редкостной сучкой. – Кейт повернула весло и подняла водяной веер, забрызгавший весь правый бок Лидди.

– Какого черта?

– Осторожнее, а то опрокинешь лодку.

– Все, тебе конец, ты в курсе?

– Думаю, что тут не самое лучшее место для подобных угроз.

Лидди снова погрузила весло в воду. После еще одной проведенной в молчании минуты они оказались достаточно близко, чтобы увидеть уткнувшуюся носом в прибрежные камни лодку Шона. А сам Шон спокойно сидел, наблюдая, как они подплывают.

– Какого черта он сюда явился? – спросила Лидди.

– Сама знаешь.

Аманда

22 июля 1998 года, 23:00

Незаметно подкралась ночь. Даже не могу сказать, сколько раз я смотрела на свои «Свотч», всякий раз изгибая запястье так, чтобы на него падал световой блик. Марго продолжала ехидничать, интересуясь, чего такого я жду от некоего «горяченького свиданьица, ха-ха-ха». Я сказала ей, что дико устала, и нам нужно укладывать детей спать.

– Но мы-то по-любому не заснем, – сказала она.

– Хотя лежать будем наверняка.

– Ты себя нормально чувствуешь?

– Нормально. Просто устала, я же сказала тебе.

Я встала с бревна, лежащего у костра. Марго продолжала играть на гитаре наиболее любимые в лагере песни, принимала заказы на продолжение. Она обладала красивым голосом и могла запросто исполнять мотивы, которые слышала всего пару раз. Мэри пела вместе с ней. Их голоса прекрасно сочетались, напоминая какую-нибудь женскую группу времен шестидесятых.

– Ладно, деточки, – сказала я. – Пора по кроваткам.

– Чего? Уже?

– Да, но вы можете болтать, пока у ваших фонарей не сдохнут батарейки.

– Шикарно!

Я включила свой налобный фонарь, и мы упаковали девочек в спальные мешки. Когда мы закончили, я по своей инициативе отправилась за банками, чтобы наполнить их водой и погасить огонь.

– Я и сама могу этим заняться, – сказала Марго. – А ты отдыхай.

– Да нормально все. Мне просто захотелось это сделать.

Мне уж совсем было показалось, что нам придется спорить за то, кому выполнять это неблагодарное занятие, но тут кто-то из наших девчонок крикнула, что у нее сломался фонарик, и Марго пошла выяснять, что да как. И только я с облегчением вздохнула, как мое сердце громко забилось. Может быть, Райан просто играл со мной? Может, он вовсе не придет? И как я смогу потом смотреть на него, если подобное произойдет?

Я направилась к воде – не на пляж, к которому мы причалили, а к тому, что по другую сторону Острова – Бэк Бич, так его называли. Я шла через лес по темной тропинке, ища ранее оставленные метки, которые я сделала, собирая валежник. Вот сломанная ветка на дереве. Вот насечка в мягком березовом стволе. Взошедшая луна, уже полная, освещала мне путь лучше иного ночника. Вот я услышала мягкий плеск бьющейся о камни воды. Издалека доносились девичьи голоса, смех, треск огня, скрип деревьев. От озера несло гниющими водорослями, и я знала, что мои волосы пахнут дымом от костра. Не самая привлекательная комбинация, но что поделать.

Я снова посмотрела на часы. Наступило назначенное для встречи время.

Где же был Райан? Если он действительно приплыл сюда, то ведь не ушел бы, не дождавшись меня, верно?

– Буу! – вдруг кто-то проорал мне в ухо.

У меня просто сердце остановилось.