Текст книги "Владычица грез"

Автор книги: Кэтрин Гарбера

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 7 страниц)

ГЛАВА ПЯТАЯ

Его живот был твердым, как скала, и мышцы на нем перекатывались при движениях. Он прижимал ее к себе все сильнее, пока ее соски не коснулись его груди.

– Грейс… – Ее имя прозвучало как надежда.

Из книги Стефани Грейс «Владычица Адама»

Грейс была ошеломлена. Адам буквально выбил у нее почву из-под ног, но это было так прекрасно – раз в жизни просто забыть обо всем и наслаждаться. Обхватив плечи Адама, она окунулась в его объятия.

Ей вдруг показалось, что весь мир закружился, и в следующее мгновение она почувствовала спиной мягкую подушку шезлонга. Через секунду Адам уже лежал рядом с ней. В объятиях Адама Грейс ощущала его напрягшуюся плоть, и это оказалось гораздо приятнее, чем она себе представляла. Грейс знала: он никогда не причинит ей боли. Эта мысль поразила ее: уже много лет она полагала, что мужчины используют свою силу против нее.

В глазах Адама было столько огня, что Грейс удивилась, как она еще может дышать. Ей хотелось запомнить каждый миг, пока длился их поцелуй, его ощущение и вкус.

Застонав, Адам перекатил ее на другой бок так, что теперь она уютно устроилась на изгибе его руки. Когда он положил другую руку ей на живот, она напряглась, понимая, что у нее отнюдь не безупречная фигура модели, но Адам успокаивал ее пьянящими долгими поцелуями.

Оторвавшись от ее губ, он расстегнул ее блузку и множеством поцелуев прошелся от подбородка к шее, глубоко вдыхая аромат Грейс. Покусывая кожу у нее на шее, Адам нашел языком бьющуюся жилку и принялся посасывать ее.

Грейс извивалась в руках Адама; от его прикосновения ее соски отвердели, и, чтобы он коснулся их, Грейс попыталась вращать плечами. Но он крепко держал ее под собой.

Он начал вынимать ей руки из рукавов блузки. Грейс села, дав ему снять ее с себя. Затем потянулась к пуговицам его рубашки.

Снова уложив Грейс, Адам провел пальцем по ее лицу, обвел контур губ и стал перемещаться ниже. Погладил бьющуюся жилку у нее на шее, которую до этого нежно целовал, а затем скользнул пальцем под ткань бюстгальтера и слегка сжал холм округлой груди, прежде чем отправиться вниз, к поясу юбки.

Грейс застонала от нестерпимого желания. Адам продолжал ласкать ее языком; его пальцы оставляли дразнящие прикосновения на внутренней стороне ее бедер, все ближе и ближе приближаясь к теплому центру ее тела. Туда, где она так мучительно желала ощутить его прикосновение. Адам разжигал в ней страсть, доводя до кипения, но не давая этой страсти прорваться через край.

Положив ей руку на низ живота, Адам поднял голову и взглянул на Грейс, ожидая, позволит ли она ему большую интимную близость. Грейс знала: она умрет, если он не сделает этого.

– Адам, прошу тебя! – взмолилась она.

Адам не предполагал, что дело зайдет так далеко, но в Грейс, в ее прикосновениях и аромате, было что-то настолько пьянящее, что остановиться было невозможно. И он не хотел останавливаться раньше, чем войдет в глубину ее шелковистого тела.

Она так красиво отвечала на его ласки; ему хотелось полностью в ней раствориться.

Оторвавшись от ее груди, Адам поднял ей юбку на талию, стянул с нее трусики, отбросив их в сторону. Тело Грейс было намного стройнее, чем можно было бы подумать, судя по ее мешковатой одежде. Девушка непрестанно двигалась в шезлонге под его прикосновениями. Адам приподнял ее бедра, утопив пальцы в мякоти ягодиц, слегка покачивая ее так, что Грейс оставалась полностью открытой для него.

– Адам…

– Ммм…

– Я больше этого не выдержу!

– Хорошо. – Он закинул ноги Грейс себе на плечи так, чтобы видеть ее раскрасневшееся лицо и слышать ее стоны с придыханием, которые казались ему сладчайшей музыкой, которой он уже давно не слышал.

Тело Грейс сжималось от прикосновения его пальцев, и, упираясь пятками ему в спину, она извивалась под ним. Когда по ее телу прокатилась волна блаженства, имя Адама прозвучало тихим вздохом на ее устах.

Грейс придвинулась ближе, ощутив, каким болезненным было его желание. Когда она провела ногтем по «молнии» его брюк, он напрягся еще сильнее.

– Грейс, тебе пора остановиться!

– Почему?

Он путано объяснил, почему.

– Да, – согласилась Грейс.

– Да?

– Я хочу этого, – сказала она.

Он хрипло прошептал ее имя и в ту же секунду понял: отступить он уже не в силах.

Адам взял Грейс на руки и отнес в темный дом. Обвив руками его шею, она не хотела ничего говорить – боялась, что тогда все исчезнет и она проснется. И поймет, что это был прекрасный сон, а не явь.

Огромная кровать занимала полкомнаты, на окнах от потолка до пола были натянуты жалюзи. Адам вошел в ванную и поставил Грейс на пол. Затем зажег свет, и перед Грейс предстала ванная комната с душем, самая большая, какую она когда-либо видела.

Грейс в замешательстве посмотрела на Адама, который, почувствовав этот взгляд, прижал девушку к себе, вновь целуя ее. Но ей хотелось большего.

Адам отстранился.

– Пойду принесу чистую одежду, – пояснил он.

Глядя ему вслед, Грейс слегка остыла. Она была не сильна в искусстве сексуальных игр. Для нее это было связано с какими-то более глубокими чувствами, а для Адама, может быть, и нет. Он сам сказал за ужином, что не замечал ее до сегодняшнего дня.

Грейс быстро разделась и включила воду в душе, желая – нет, чувствуя необходимость – вымыться и уйти отсюда. Чем, черт возьми, она думала? Адам остался в городе, чтобы помочь ей, а теперь она должна сидеть с ним на собраниях и вспоминать, как он прикасался губами к ее груди, как она ласкала его плоть.

Она вошла в кабинку и подставила голову под струю воды, надеясь, что это поможет смыть охватившее ее смятение.

Дверца кабинки приоткрылась, и Адам шагнул внутрь. Грейс подняла на него глаза, молясь о том, чтобы лицо не выдавало ее чувств.

Он ничего не сказал. Просто обнял, прижав к себе ее обнаженное тело. Закрыв глаза, она склонила голову ему на грудь.

– Что случилось? – спросил он.

На глаза девушки навернулись слезы: она столько раз мечтала о том, чтобы он ее вот так обнимал.

– Да ничего… просто я не привыкла так быстро соглашаться на такую близость.

– Не думай об этом. Все, что произошло между нами, – это нечто иное.

Грейс знала это. В отношении себя. Но она была уверена в том, что Адам привык к тому, что женщины штабелями укладываются перед ним, и не хотела стать одной из многих.

Адам запрокинул ей голову.

– О чем ты думаешь? – спросил он.

– О том, что я – идиотка.

– Грейси…

– Никто никогда прежде не называл меня уменьшительно, – проговорила она.

С тех пор как Грейс покинула родной дом, у нее было два серьезных романа, и ни один из них не продлился больше года. Она вдруг испугалась, что Адам исчезнет столь же быстро. Испугалась не потому, что ей нужен был мужчина, с которым она хотела бы соединить свою судьбу, но потому что Адам был первым, кто дал ей почувствовать, что она хороша такая, какая есть. И это действительно пугало ее, потому что ей никогда не было хорошо в своем обличье.

– Можно задать тебе личный вопрос? – поинтересовался Адам.

– Я стою голая у тебя в душе. Мне кажется, мы уже прошли тот этап, когда личные вопросы выходят за рамки приличий.

– Зачем ты носишь эти мешковатые вещи?

– Я… мне в них просто удобнее.

– Я думал, мы договорились, что не будем лгать друг другу.

Грейс потянулась за мочалкой и выдавила на нее немного геля для душа.

– Повернись, я вымою тебе спину, – приказала она.

Адам изумленно приподнял бровь, но повиновался. Когда Грейс терла ему спину, она заметила шрам, змеившийся вдоль его позвоночника.

– Я ношу мешковатые вещи, потому что мое тело отвлекает мужчин, заставляя их помышлять о грехе вместо того, чтобы думать о делах.

Она отступила назад и принялась намыливаться, поняв, что чересчур разоткровенничалась.

– Со мной совсем не так. – Адам на секунду отвел взгляд, затем снова взглянул на нее. – Ты заставляешь меня думать о доме, Грейс.

Они вышли из душа, не проронив больше ни слова. Грейс испугало сознание того, что Адам теперь знает один из ее самых важных секретов, но понимала, что знает и его секрет. Мужчина, у которого было все, что душе угодно, искал женщину похожую на нее, Грейс!

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Сквозь закрытую дверь были слышны громкие голоса. Напуганная тем, что ее могут застать в его объятиях полуобнаженной, она попыталась отодвинуться от него. Но он крепко держал ее своими сильными руками.

– Не пущу!

Грейс закрыла глаза, напомнив себе, что это все от одиночества и что она еще не встретила мужчину – предмет своих тайных грез.

Из книги Стефани Грейс «Владычица Адама»

Следующие две недели Грейс удерживала Адама на расстоянии вытянутой руки. Для нее это было непростым решением, но начать открыто встречаться с ним – это было бы самое худшее, что она могла сделать как руководитель. И к тому же ей было страшно.

Если кто-нибудь подумает, что между ней и Адамом есть что-то недозволенное, Малкольм закроет школу. Денежные средства уже начали поступать от общества выпускников школы. Однако Грейс знала: малейшая ошибка может стать провокацией для Малкольма.

Папка-файл с ее рукописью снова оказалась у нее на столе. Где же она была? Или она все время лежала здесь?

Грейс пробежала глазами по страницам, думая о том, что рукопись надо уничтожить. Машинка для резки бумаг находилась в каморке Брюса, и Грейс неоднократно пыталась воспользоваться ею, но каждый раз кто-нибудь мешал ей.

Раздался короткий стук в дверь, и на пороге появился Адам.

– Можно?

Засунув папку под амбарную книгу, Грейс быстро закрыла в компьютере окно с веб-страницей, на которой читала статью об Адаме, опубликованную в «Предпринимателе» прошлой осенью.

– Конечно, – отозвалась она.

Адам затворил за собой дверь. На нем были темные брюки от костюма и синяя рубашка, которая как нельзя лучше оттеняла его глаза.

– Пожалуйста, оставьте дверь открытой.

– Простите?

– Сью-Эллен кажется, что мы с вами проводим слишком много времени за закрытыми дверями. Вы же знаете, что она делится своими сомнениями с Малкольмом, и мне совсем не хочется давать ей повод для подозрений.

Скрестив руки на груди, Адам даже не шевельнулся, чтобы выполнить ее просьбу, а Грейс, не желая обострять ситуацию, не стала настаивать.

– Так вы поэтому целых две недели не находили времени, чтобы поужинать со мной?

– Нет. У меня полно дел. Я же не просто сидела дома в ожидании, что вы меня куда-нибудь пригласите, – отозвалась Грейс, надеясь, что Адам никогда не узнает, сколько вечеров она провела дома в одиночестве, думая о нем и представляя себе, как было бы замечательно снова оказаться в его объятиях.

– Тем хуже для меня, – ответил он с самокритичной усмешкой.

– Что вы хотели обсудить?

– В спортзале надо отремонтировать пол, а такая статья у вас в бюджете не предусмотрена, – ответил Адам, прислонившись спиной к двери.

– И что, вы считаете, мы должны сделать? – спросила Грейс. – Школе требуется много ремонтных работ. После разразившегося скандала нам пришлось возместить плату за обучение, и это создало щекотливую ситуацию.

– Тренер Джарретт и команда мальчиков предложили устроить благотворительный баскетбольный матч для сбора средств. Но на такие игры приходит не так уж много зрителей. Поэтому я попробую связаться со знакомыми музыкантами на студии и предложу им устроить в школе концерт.

– Идея мне нравится. Когда вы планируете организовать мероприятие?

– В выходные перед весенними каникулами. Думаю, это поможет нам «засветиться» в печатных изданиях, и тогда мы максимально используем это для увеличения притока учащихся, – ответил Адам.

– Звучит здорово. У меня есть несколько знакомств в редакциях местных газет, и мы сможем заручиться их поддержкой. А Барбара Лэнгдон из родительского комитета взялась бы это координировать. У нее потрясающие организаторские способности.

Грейс сделала несколько заметок в своем компьютерном ежедневнике. Адам подошел к столу и прислонился к нему бедром.

– А теперь отложите в сторону школьные дела, – начал он. – У меня билеты на матч «Старс». Хотите пойти со мной?

Ей хотелось сказать «да». Она никогда не видела игру профессионалов, а «Даллас Старс» действительно была превосходной хоккейной командой. Но гораздо больше ею двигало желание провести время с Адамом. Утолить мучительную жажду, выросшую до неимоверных размеров за те две недели, когда они занимались исключительно школьными делами.

– А что скажет администрация?

– Мне все равно. Чего вы боитесь? Наш совместный поход на хоккейный матч никак не отразится на вашей карьере.

В его словах был резон. Но Грейс начала привыкать к нему и теперь боялась, что если они станут еще ближе, то, когда он уедет, она уже не сможет от этого оправиться. А он уедет, потому что его ничто не удерживает в Плано. Она не из тех женщин, которые умеют убедить мужчину оставить странствия по свету.

– Хорошо, – согласилась Грейс, понимая, что снова убегает от самой себя.

* * *

Адам сам удивлялся, какой увлекательной оказалась работа в «Треммел-Боуэн». Эта школа была связующим звеном между ним и его родителями, с которыми он всегда держался отстраненно. Они были с головой увлечены управлением школой, а он в двадцать пять лет, узнав о себе правду, сильно разозлился. Поэтому продолжение семейных традиций не было для него таким важным делом.

Но Грейс, сама того не сознавая, предоставляла ему возможность гордиться школой так же, как гордился бы отец. Общаясь с учениками и осматривая кампус, Адам чувствовал связь с родом Боуэнов, утерянную в тот момент, когда он услышал всего несколько фраз из уст дальнего родственника, который выставил отношения в любящей семье как одну большую ложь.

Адам дал себе слово, что сегодня вечером заведет разговор об эротической истории, написанной Грейс. Он найдет способ заставить девушку рассказать об этом, а потом признается, что прочел ее рукопись.

Заехав за ней, он позвонил в дверь ее дома. Грейс жила в чистеньком жилом комплексе. Слева от небольшого крылечка примостилась скамеечка из кованого железа, а дверь украшал венок с надписью «Добро пожаловать». Все выглядело очень уютно и невольно ассоциировалось с Грейс.

Дверь открылась. Грейс зачесала волосы назад, убрав их в «хвостик»; на ней были широкие джинсы и миленькая розовая футболка. Адам не мог не улыбнуться при мысли об ее отчаянных попытках скрыть свои соблазнительные формы. У Грейс было такое тело, которое он всю жизнь мечтал держать в своих руках. А ее это смущало.

Пусть даже в будущем их не будет связывать ничего, кроме школы, он все равно заставит Грейс посмотреть на себя его глазами и увидеть, что она представляет собой гораздо больше, чем созданный ею много лет назад образ самой себя.

– Мне осталось только обуться и взять сумочку. Не хочешь зайти выпить чего-нибудь?

– Это было бы славно, – ответил Адам, отметив, как над ее плечом блестит отделка прихожей. С одной стороны стояла вешалка с верхней одеждой, а на маленьком столике был разложен шарфик яркой расцветки.

Она провела гостя в дом. Обстановка была со вкусом украшена несколькими по-домашнему уютными деталями: фотографии на камине, статуэтки в коридорах. Адам понял, что видит еще одну сторону натуры Грейс. Дом вполне подходил хозяйке.

– У меня есть чай со льдом, пиво и немного белого вина, – предложила она, открыв холодильник и заглядывая внутрь.

– Предпочту чай.

Адам заметил, что она нервничает в его присутствии, и ему это понравилось. Грейс взяла стакан со льдом и наполнила его чаем. Поставив стакан на стойку, она перешла на другую сторону кухни и прислонилась к стойке.

– Успокойся, я не собираюсь набрасываться на тебя! – А ему хотелось. Хотелось ласкать и целовать ее. Хотелось поддерживать их отношения на понятном ему уровне, и строить их соответственно тому, чего он ожидал от своей женщины, не считаясь с придуманным Грейс внешним, демонстративным обликом.

– Я и не думала, что ты станешь, – не без ехидства отозвалась Грейс.

– Тогда что тебя беспокоит? – поинтересовался Адам, отхлебывая чай.

Помолчав, она пожала плечами:

– Мой дом гораздо меньше твоего.

Адам начал понимать, что Грейс страдает от комплекса бедности. И с чего она взяла, будто он станет судить о ней по размерам ее жилища?

Если бы Грейс знала о нем правду – то, что он на самом деле не Боуэн, – она, может быть, и не переживала бы из-за пустяков. Дом Адама куплен на его деньги, деньги, которые он заработал своим трудом и которые составляют основу его благосостояния.

– Грейси, мне нравится твой дом. Он очень схож с тобой.

– Как это? – удивилась она.

– Кухня светлая и приветливая. У тебя много фотографий, антиквариата и других вещей, которые напоминают о прошлом.

– Да, мне всегда хотелось уюта. Пока я росла, мой отец служил во множестве разных приходов. Мы то и дело переезжали.

– И ты пустила корни. – Адам понял, что, если между ним и Грейс будут какие-либо серьезные отношения, ему придется пересмотреть свои убеждения. И тут же задумался: а стоит ли оставаться в этом городе ради нее?

Грейс закусила нижнюю губу.

– Я сейчас буду готова, – сказала она.

– Не торопись. Ты не возражаешь, если я посмотрю твой дом?

Она облегченно вздохнула.

– Хорошо.

Грейс очень нравилось, что Адам пришел к ней. Это бы тот самый недостающий кусочек мозаики, изображавшей в ее сознании идеальную, как на картинке, жизнь.

Ее пугало, что Адам ей нравился лишь потому, что заполнял пустоту в ее жизни. Ведь она не была безумно влюблена в реального человека. Все было очень сложно, а ей хотелось, чтобы отношения с Адамом стали легче, чем они есть.

Закончив собираться, Грейс пошла его искать. Обнаружив его за столом у себя в кабинете, она не шутку испугалась: ведь там лежит рукопись ее «Владычицы Адама»! Распечатанная копия осталась на работе, но Грейс еще сегодня правила рукописный вариант, дополняя его подробностями вечера, проведенного у Адама.

У нее на секунду перехватило дыхание. Она умрет, если он найдет рукопись! По правде говоря, Грейс назавтра собиралась отнести рукопись на работу и уничтожить ее.

– Тебе нравится «Вайпер»? – спросил Адам.

В какой-то момент это прозвучало так, как будто вопрос был задан на каком-то другом языке. Потом Грейс поняла, что на ее коврике для мыши изображена эта группа.

– Да, нравится. У них особенная музыка.

– Ты знаешь, «Вайпер» – первая группа, с которой я подписал контракт. Могу достать тебе автограф, – предложил он, глупо ухмыляясь.

– Правда? Тогда у тебя есть шанс понравиться мне.

Адам от души рассмеялся, отчего ей стало хорошо на душе.

– Все девушки так говорят, – заметил он, – но едва получив автограф…

– Зачем ты пришел? Я хочу знать правду. Ведь я не похожа на тех, с кем ты обычно встречаешься.

– Думаю, мы уже обсуждали этот вопрос.

Грейс позавидовала его уравновешенности и хладнокровию в данной ситуации.

– Но я все-таки не понимаю. Создается впечатление, что это какой-то сон, и когда я проснусь, ты снова будешь обращаться со мной как с посторонним человеком.

– И я – герой твоего сна? – спросил Адам.

Грейс пожала плечами, боясь выдать себя, однако после недолгой паузы сказала:

– Да.

Адам подошел к ней.

– И как долго?

– Зачем тебе? Какая разница?

– Я хочу знать все твои тайны, – ответил он, остановившись всего в каком-нибудь дюйме от нее. Взяв девушку за подбородок и запрокинув ей голову, Адам целовал ее, придерживая пальцами затылок.

– А у тебя есть тайны, Адам?

– Они есть у всех.

Грейс не знала, достаточно ли она доверяет Адаму – ведь даже после того, как она провела чудесные мгновения у него в объятиях, она все еще не думала о нем как о реальном человеке. Он был всего лишь мечтой.

У настоящего Адама имелись проблемы и заботы, точно так же, как у нее. Что за тайны он скрывает, если постоянно что-то ищет, но никак не находит?

Внезапно Грейс поняла, что хочет стать хранительницей его тайн и найти способ понять этого непростого человека.

Но такого не может быть. Запретные желания не случайно бывают запретными. А отношения, построенные на лжи, всегда обречены.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

– Я не знаю, почему мы должны скрываться от всего мира, – возмутился он.

– Адам, прошу тебя. Я не хочу ни с кем делиться тем, к чему мы пришли вместе.

– Ладно, Грейс. Ради тебя.

Их голоса эхом раздавались в коридоре. Адам смотрел на нее сверху вниз, и она знала: в эти несколько минут между ними что-то произошло.

Из книги Стефани Грейс «Владычица Адама»

Никогда еще хоккейный матч не приносил Адаму столько радости.

Они сидели вдвоем в роскошной ложе, заказанной Адамом. В ложе был бар с алкогольными напитками, обслуживаемый работником стадиона, и два телеэкрана, чтобы они могли не пропустить ни одного действия на площадке, видневшейся с высоты птичьего полета сквозь огромные окна эркера. Адам попросил настроить один из телевизоров на канал «Си-Эн-Эн», чтобы проследить, как проходит встреча лидера группы «Вайпер» Стивена Тейлора с Лари Кингом, у которого тем вечером был гостем.

– Мой отец был большим поклонником хоккея, – сказал Адам. – Мы ходили на каждый матч «Старс», даже если они играли не дома.

– Расскажи, каким он был. Я знаю, что он много занимался общественной работой и разработанная им в «Треммел-Боуэн» программа – одно из тех нововведений, которые реально выделяют нашу школу среди других.

Адам заметил, что Грейс никогда не забывает о школе и о своем долге перед ней.

– Отец был хорошим человеком. Моим старикам было уже за сорок и они уже были состоятельными людьми, когда у них появился я.

– Я этого не знала. Ты был избалованным ребенком?

– В какой-то степени. Но не в материальном отношении. – В двадцать пять лет Адам загнал воспоминания о своем детстве в дальний угол памяти и с тех пор боялся оглянуться назад и понять, что сам ввел себя в заблуждение, поверив, будто вся любовь, которой щедро одаривали его родители, была сплошным притворством.

– И у меня никогда не было много материальных ценностей, – тихо отозвалась Грейс.

– А ты – единственный ребенок? Я видел у тебя на каминной полке фотографии людей примерно твоего возраста и предположил, что это твои братья и сестры.

Она вспыхнула и отвернулась, потянувшись за своим стаканом с содовой, затем отпила большой глоток.

У Адама уже давно создалось впечатление, что с ней в детстве обращались не лучшим образом. Он чувствовал, что ключ к разгадке тайны этой женщины – ее прошлое.

– Скажи мне, – обратился он к ней, – это из-за тех снимков ты так покраснела?

Притянув Грейс к себе, Адам нагнулся и поцеловал ее. Затем провел большим пальцем по губам девушки. Дотрагиваться до нее стало для Адама необходимостью, болезненной страстью, которая теперь уже не отпускала его.

Грейс на мгновение уткнулась в его руку и, глубоко дыша, произнесла:

– Это фотографии… В общем, я нечасто проводила каникулы со своим отцом, и эти снимки – с другими людьми и их семьями.

Адам почувствовал, как будто его ударили в живот. В душе Грейс еще больше затаенных глубин, чем он мог себе представить, и он понятия не имел, как разобраться в них. И почему он хочет разобраться в этом – тоже.

А ответ был ясен. Просто Адаму хотелось быть ее героем, стать достойным ее грез.

Она глядела на него большими печальными глазами, ожидая, что он скажет.

– Ни у кого жизнь не бывает идеальной, как на картинке, – произнес наконец он, пытаясь этой фразой поделиться с Грейс тем, что понял в последние пятнадцать лет.

– Я и не хочу идеальной жизни, – возразила Грейс, отодвинувшись от него. – Мне надо в дамскую комнату, – сказала она.

Адам понял, что это всего лишь предлог, но тем не менее встал.

– Я покажу тебе, где она находится.

Грейс понимала, что просьба отвести ее в туалет выглядела неубедительно и прозрачно намекала на ее желание избежать разговора, но Адам вел себя слишком настойчиво, так что еще чуть-чуть – и она сдалась бы и поведала ему еще один свой секрет, обнажив душу.

Выйдя из дамской комнаты, Грейс огляделась по сторонам в поисках Адама. Она уже пошла в сторону ложи, когда почувствовала у себя на плече тяжелую ладонь.

– Я не отстану от тебя с вопросами насчет тех фотографий.

– Ты придаешь этому слишком большое значение. Честно говоря, дело того не стоит. У нас с группой учителей традиция – ужин за бутылочкой вина. Нас двенадцать человек, и мы по очереди организуем ужин в домашней обстановке. В прошлый раз мы собирались у меня, и кто-то высказался о том, что у меня нигде нет семейных фотографий.

– И ты выставила снимки других людей?

– Да. И с тех пор я ни разу не подумала, что у меня нет семейных фотографий, а у других они есть. Я не из тех, кто оглядывается назад.

– И при этом тебе так нужны корни?

– Это другое дело. Мне просто нужно место, где я могу найти приют. Для этого необязательно иметь несколько поколений предков.

– Давай вернемся в нашу ложу, – предложил Адам, взяв Грейс под локоть, и повел ее к лестнице. Она не видела его лица, но явно чувствовала, что он злится.

– Адам!

Они остановились и обернулись. Грейс увидела Сью-Эллен Хэншоу и еле сдержалась, чтобы не застонать. Та, как всегда, выглядела великолепно, заставляя Грейс чувствовать себя бедной провинциалочкой, каковой, впрочем, она всегда и была.

– Привет, Сью-Эллен, наслаждаетесь игрой? – поздоровался Адам.

– Именно так. А где вы сидите?

– Наверху, в одной из отдельных лож.

– С вами там есть кто-то еще? – в голосе Сью-Эллен появились подозрительные интонации.

– Нет. Нас только двое.

– Вы считаете, что поступаете разумно?

– Мы обсуждали школу, – тут же пояснила Грейс. – Адам договорился с несколькими музыкантами, чтобы они приняли участие в благотворительном чемпионате по баскетболу, чтобы собрать деньги на ремонт спортзала.

– Спасибо вам за это, Адам! – улыбнулась Сью-Эллен.

– Это не составило мне труда. Честно говоря, это была идея Кристиана.

– Мне кажется, у него был скрытый мотив. Кристиан – страстный фанат «Боттл Рокет», – заметила Сью-Эллен, упомянув один из музыкальных коллективов, заключивших контракт со студией Адама.

– Это превосходное решение, – сказала Грейс.

Сью-Эллен вспыхнула, услышав комплимент в адрес своего сына.

– Я поражена тем, как он старается, чтобы спасти школу.

– Вам следует гордиться им, – сказал Адам.

– Я и горжусь. Увидимся все вместе в четверг, верно?

– Да, – согласилась Грейс.

Сью-Эллен ушла.

– Ты смутилась оттого, что тебя увидели вместе со мной? – спросил Адам, отведя ее в сторону.

– Нет. Почему ты так решил? – удивилась Грейс. Она стояла, прислонившись спиной к стене.

Адам прижался к ней, и Грейс сейчас больше всего на свете хотелось послать к черту Сью-Эллен, Малкольма и полицию нравов и отдаться искушению, имя которому – Адам.

– Твои оправдания перед Сью-Эллен прозвучали так, как будто у нас было не свидание, – заметил Адам.

– Правильно. Мы же меньше всего хотим, чтобы все узнали о том, что мы встречаемся. Школе такая реклама не нужна, – ответила Грейс. Даже слыша свой голос со стороны, она почувствовала, что задыхается.

– Почему правильно? Для меня это как свидание, Грейси!

Загипнотизированная потаенной страстью в глазах Адама, Грейс подалась вперед, навстречу ему, но он отодвинулся, так, чтобы она не дотянулась до его губ.

– Объясни мне насчет Сью-Эллен.

– Она докладывает Малкольму обо всем, что я делаю.

– Я не знал, что дела настолько плохи. Тебе не нужно притворяться, что мы не встречаемся.

– А разве мы встречаемся?

– Кажется, я только что сказал, что да! Мы близко общались, – проговорил Адам, обняв ее и полностью притянув к себе. – Грейси, разве не так?

Девушка понимала, что Адам спрашивает нечто важное, но не могла ни подумать, ни ответить. Она просто хотела раствориться в этом мгновении и в этом человеке, рядом с которым ей было так хорошо.

Адам припарковал машину на обочине перед домом Грейс.

– Спасибо, что пригласил меня на игру, – поблагодарила она тихо и вежливо, в своей обычной манере.

– Не стоит. Завтра вечером я бы снова хотел встретиться с тобой, – ответил Адам, вытянув руку вдоль спинки ее сиденья.

– Я могу приготовить для нас ужин дома.

– Это было бы здорово. Я принесу вина.

Грейс улыбнулась ему, и он вдруг понял, чего ему так не хватало в жизни – ощущения спокойствия и того, что все в полном порядке. И нет никакой лжи, которая затаилась, чтобы выпрыгнуть наружу.

– Опиши свидание твоей мечты, – попросил он.

Она вздернула бровь, облизнув нижнюю губу.

– Думаю, что-то вроде сегодняшнего вечера.

– Пригласишь меня выпить чего-нибудь на сон грядущий?

Грейс вынула из сумочки свои ключи.

– Я этого не планировала.

Воздух был наполнен цветочным ароматом духов Грейс, и, когда она двигалась, пряди ее волос касались его запястья. Адам хотел зарыться рукой в ее волосы, не имея нужды прибегать к тактике выжидания, как делают все влюбленные парочки. Вот только пусть Грейс почувствует себя комфортно настолько, чтобы пригласить его к себе домой.

– Тогда я лучше зайду в следующий раз.

– Неужели? – Она открыла дверцу и с дерзкой улыбкой вышла из машины.

Несколько секунд Адам смотрел на нее. В ней что-то изменилось. Грейс стала двигаться более уверенно, и он пошел вслед за ней – желая подарить ей ночь, прямо из ее мечтаний.

Помимо своих фантазий, она сделала шаг и в реальной жизни, и Адам подумал, что это хорошо.

В ней было что-то, в чем он нуждался. Поскольку Адам был мужчиной, это отчасти было связано с вожделением, вызванным ее прекрасным телом. Но он знал, что дело не только в этом.

Проведя его в дом, Грейс налила по бокалу вина, калифорнийского «мерло» с насыщенным фруктовым ароматом, и присела на край софы на приличном расстоянии от него.

– Я думал, мы уже прошли этот этап, – тихо сказал Адам.

Грейс была для него как лед и пламень, кокетливая и сексуальная, то подпускающая к себе, то быстро отступающая, прячась в свою крепость. Загадочный взгляд ее глаз давал Адаму понять, что он, возможно, никогда не узнает ни одной ее тайны.

– Какой этап?

– Это расстояние между нами.

Она отпила вина из своего бокала.

– Знаешь, я не могу отделаться от мысли: «Что этот человек делает со мной?»

– Я здесь потому, что рядом с тобой мир для меня становится живым.

– Звучит фальшиво.

– Понимаю. Но я не знаю, как еще описать это.

– У тебя насыщенная жизнь и без меня!

– Нет, Грейс, это не так. В моей жизни много разных людей и событий, но это все рутина. Я уже давно понял, что рутина нужна, чтобы выжить.

– Рутина – это каждое утро вставать в шесть часов, завтракать и ехать в школу. Вращаться в кругу рок-звезд и знаменитостей – это не рутина.

– Думаю, все зависит от того, как на это посмотреть, – тихо ответил Адам, думая о том, как одна маленькая деталь – прочитанная им рукопись Грейс – может изменить всю жизнь.