Текст книги "Снежный странник. Трилогия"
Автор книги: Кэтрин Фишер
Жанр:
Классическое фэнтези
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 27 страниц)
Глава двадцатая
Обтёсывай древки и обувь готовь лишь себе самому…
Она стояла спиной к очагу; дым от него тихо клубился по тёмным углам зала.
Никто не нарушил молчания. Кари, стиснув дрожащие пальцы, прислонился к двери, потом медленно подошёл к очагу. Джесса осталась на месте.
Кари остановился в нескольких ярдах от Гудрун; мать и сын молча рассматривали друг друга. Их сходство показалось Джессе удивительным: та же прозрачная бледность, та же хрупкость, то же ощущение скрытой силы – и даже те же прямые блестящие волосы, хотя у Кари они были грязными и свисали сосульками, а у Гудрун были заплетены в длинные красивые косы.
Но вот женщина проговорила:
– Где твои друзья?
– Их схватили твои люди. – Кари говорил тихо, его руки дрожали. – Тебе бы следовало об этом знать.
Она слегка пожала плечами:
– Возможно, я знаю.
– Нет, – медленно проговорил Кари, – ты не знаешь.
Бросив на Кари едва заметный удивлённый взгляд, Гудрун подошла к нему поближе. Она была выше своего сына. Тихонько провела рукой по его рваной одежде. На её запястье Джесса заметила полоску высушенной змеиной кожи.
– Такая одежда не годится для сына ярла.
– Я им никогда не был.
– Это поправимо.
Улыбнувшись, Гудрун коснулась его волос. Джесса увидела, как напрягся Кари.
– Слишком поздно.
Отстранившись от её руки, Кари подошёл к очагу и бросил в него горсть щепок. Затрещав, пламя рванулось вверх; этот звук эхом отозвался под крышей.
– Ты боишься меня. – Он произнёс эти слова твёрдо и всё же с некоторым усилием, глядя на пылающий огонь. – Потому что я такой же, как ты, – совсем такой же. Ты придумывала про меня всякие небылицы, чтобы об этом никто не узнал, но ведь людям стоит только взглянуть на меня. Всё, что умеешь ты, умею и я.
Она улыбнулась, расправляя складку на платье:
– Но я знаю, как использовать свою силу. Ты же – нет.
– Я этому учился.
– Ты учился фокусам, которые привели бы в восторг только дураков. Ты не умеешь творить настоящие заклинания, плести из них паутину, не умеешь подчинять себе человеческий разум, ты не знаешь, какое это удовольствие – сеять страх. – Она снова подошла к нему, потрогала кончики его волос, словно не могла от него оторваться. – Что же касается страха перед тобой, то у меня его нет. Я ничего не боюсь.
– Кроме своего отражения, – сказала Джесса.
Гудрун резко обернулась, словно заметила её только сейчас:
– Молчать!
– Это правда, – сказал Кари, взглянув на мать. – Ты прекрасно знаешь, что дело совсем не в зеркале. Твоё отражение – это я.
На мгновение Гудрун застыла. Потом сказала:
– Конечно ты. Мы с тобой одно целое.
– Нет. – Кари покачал головой. Гудрун сжала его руку:
– Посмотри на нас. Вместе мы могли бы превратить Север в такое королевство волшебства и магии, равного которому не было бы в целом мире. Именно ради этого я подарила тебе жизнь, следила за тобой, чтобы узнать, каким ты станешь. – Её холодные глаза сверкнули. – Ты стал таким же, как я.
– Нет! – Кари отступил назад. – Неправда. Я никогда не буду таким, как ты.
Гудрун выпрямилась. Её пальцы начертили в воздухе какой-то знак; это была руна. Кари судорожно вздохнул. Джесса с ужасом увидела, как он зашатался, скорчившись от боли.
– Перестаньте! Отпустите его! – закричала она.
Но Кари, бледный от боли, уже вставал во весь рост. Когда он заговорил, его голос звучал холодно и зло:
– Ты больше этого не сделаешь. А сейчас испытай то же самое.
Он не сделал ни одного движения, не произнёс ни одного слова, но колдунья внезапно согнулась, словно нагретая свеча. Её глаза расширились; шатаясь, она подошла к столу и уцепилась за него побелевшими руками.
– Это боль, – спокойно сказал Кари, подойдя к ней. – Теперь ты понимаешь, что чувствуешь, когда тебе больно? А вот это – ночные кошмары, видишь? А это – тишина. А вот страх.
Гудрун дрожала, её голова тряслась. Одной рукой она пыталась начертить какие-то знаки; это были просто резкие судорожные движения. Кари стоял рядом и смотрел. Потом дотронулся до волос Гудрун. Джесса чувствовала, как её сердце замирает от страха.
– Ты это называешь «плести паутину заклинаний»? – тихо спросил Кари. – Как видишь, я тоже это умею.
Гудрун упала на стул. Джесса видела, как дрожат её руки. В зале стояли мрак и тишина.
Кари отвернулся, и руки Гудрун перестали дрожать. Он подошёл к очагу. После некоторого молчания Кари сказал:
– Твоя власть кончилась. Теперь нас двое – наступило равновесие. Я думаю, тебе надо уйти туда, откуда ты пришла; оставь Ярлсхольд, пусть им правит его истинный хозяин.
– Ты? – презрительно спросила Гудрун, поднимая голову.
– Нет, не я. Я им не нужен. – Он устало провёл рукой по волосам. – Я слишком похож на тебя.
– Кари! – вскрикнула Джесса.
Обернувшись, он увидел, что колдунья встала, высокая и бледная. Её белые одежды сверкали, словно иней на солнце.
– Нет, ещё не всё кончено, – сказала она. – Он не рассказывал тебе о Змее, этот Брокл, которого ты так обожаешь? Змей сжимает в своих объятиях весь мир; он пожирает сам себя. Он умрёт только тогда, когда наступит конец всему миру, когда великий волк по имени Тьма разорвёт его кольца и в гавань войдёт корабль с чудовищами. Далеко отсюда стоит замок, созданный из белых змей; его двери обращены к вечным льдам.
Гудрун медленно подняла руки, потом развела их в стороны. Джесса увидела, как между ними возникло сияние. Казалось, вздрогнул весь дом; ставни заскрипели, словно кто-то пытался прорваться внутрь.
– Вот откуда я пришла, – сказала Гудрун. – Я служу этому Змею. И сейчас он нанесёт удар.
Гудрун взмахнула руками. Взвизгнув, Джесса схватила Кари за плечо и рванула к себе, и тотчас же там, где он только что стоял, сверкнул нож. Гудрун попыталась нанести удар снова; лезвие блеснуло возле самого лица Джессы, задев её волосы. Кари схватил Гудрун за руку. С трудом вырвав у неё нож, он швырнул его в огонь.
И сразу пламя с рёвом взметнулось вверх. Из него вырвались длинные языки дыма и обвили шею и руки Кари. Серые кольца крепко сжали талию Джессы, и, как она ни старалась, освободиться от них не могла. Джесса вопила и извивалась, но кольца-змеи цепко держали её, не давая дышать. Языки пламени начали подбираться к лицу Кари, прижимая его к стене; от их жара почернели камни за его спиной, в гобеленах появились дымящиеся дырки. Кари увернулся от пламени, и тогда оно побежало вверх по старым пыльным гобеленам, мгновенно поджигая ветхую ткань.
Сквозь густой дым Кари пробрался к Джессе. Как только он схватил её за руку, невыносимая тяжесть, давившая ей на грудь, сразу пропала. Джесса судорожно вздохнула, чувствуя, как болит всё тело и кружится голова.
– Где она? – крикнул он, но Джесса только мотнула головой и отскочила в сторону, когда сверху на них полетел пылающий гобелен.
– Сюда! – крикнула Джесса. Они подбежали к двери и попытались её открыть. Дверь не открывалась. Джесса заколотила по ней руками, потом крикнула Кари: – К окнам, скорее!
Но окна оказались наглухо заперты ставнями, и зал превратился в объятую пламенем западню. От дыма слезились глаза; Кари и Джесса кашляли и задыхались. С горящей крыши дождём сыпались искры.
Снаружи раздавались чьи-то крики. Потом послышались тяжёлые удары в дверь.
Джесса пнула её ногой:
– Как мы теперь выберемся?
– Никак.
Кари и Джесса бросились на пол, где ещё можно было вдохнуть немного холодного воздуха. Взглянув на Кари, Джесса с удивлением заметила, что он слегка улыбается. Это её немного успокоило.
– Что ты собираешься сделать?
– А вот что.
Встав на колени, он сжал пальцы в кулак.
И вдруг серый дым стал белым. Собравшись в большие хлопья, он начал медленно оседать на пол. Он падал с тёмного потолка; падал мягко и беспрерывно, как снег, на языки огня, на лицо и волосы Джессы. Стало холодно; на щеках Джессы заблестел иней. Копоть превратилась в чёрную глазурь, и пламя погасло. Упавшие гобелены застыли на полу бесформенной обугленной кучей.
Снег падал медленно и легко, покрывая белой пеленой пол и столы, нежным кружевом повисая на одежде Кари, Джессы и Гудрун, которая сидела в огромном кресле посреди зала и молча наблюдала за происходящим.
Она была неподвижна; её лицо ничего не выражало. На маленькой табуретке у её ног примостился мудрый старик Греттир, который теперь выглядел ещё старее, чем раньше. Его глазки внимательно следили за детьми. Джесса тоже посмотрела ему в лицо. Неужели он и Гудрун всё это время находились в зале, среди огня и дыма?
Внезапно из-за двери раздался чей-то крик. Она затрещала от ударов.
Колдунья встала и вышла вперёд. Старик, словно собачонка, поплёлся за ней. Гудрун стала как-то меньше ростом, словно из неё что-то ушло. Джесса заметила морщины на её лице, когда она опустилась на колени возле Кари.
– Видимо, ты прав, – сказала Гудрун. – Нас теперь двое. – Она улыбнулась. – Поэтому я причиню тебе самый большой вред, какой только в моих силах. Я дам тебе то, что ты хочешь.
– Что ты имеешь в виду? – тихо спросил Кари.
– Я оставляю всё тебе, – сказала она. – Вместе с моим проклятием. Никто не будет тебя любить, никто не будет тебе верить. Люди боятся той силы, которой мы наделены. Ты в этом сам убедишься. Твой новый ярл постарается избавиться от тебя как можно скорее. – Она коснулась плеча Кари. – А ты начнёшь использовать людей в своих целях, как это делала я. Так всегда поступают такие, как мы.
Гудрун встала и подошла к обгоревшей портьере. Она отдёрнула тяжёлые складки ткани, за которыми оказалась знакомая Джессе маленькая арка. Дверь снова содрогнулась под ударами. Не обращая на это внимания, Гудрун обернулась и что-то бросила на пол.
– Храни её, – сказала она. – Может, когда-нибудь я за ней вернусь.
– Ты не понимаешь, – сказал ей вслед Кари, – я не такой, как ты.
– Увидим, – ответила Гудрун.
Джессе показалось, что она улыбается. Колдунья скользнула под каменную арку и исчезла за ней вместе со своим верным стариком, который не отставал от неё ни на шаг.
Через мгновение Джесса бросилась к двери. К её удивлению, она легко отворилась. Джесса выскочила в коридор и увидела незнакомых людей, которые с изумлением уставились на неё. Потом раздался крик, и кто-то крепко схватил её за руки. Это был Брокл, а с ним – Вулфгар, Скапти и Торкил.
– Где Кари?
– Здесь.
Все бросились в зал. В коридоре в явном замешательстве топтались люди Гудрун. Не обращая на них внимания, Джесса побежала за Торкилом в зал.
– Где Гудрун? – спросил он.
Джесса только устало покачала головой.
Вулфгар что-то поднял с пола; он передал это Кари, и тот осторожно провёл пальцами по полоске змеиной кожи.
– Обыщите дом, – сказал Брокл. Но Кари покачал головой:
– Вы её не найдёте. Она ушла.
– Но куда?
– Туда, откуда пришла.
– Навсегда? – мрачно спросил Брокл.
Кари пожал плечами:
– Это всё, что я могу сказать. – Внезапно он повернулся к Вулфгару. – Ну вот. Теперь мы в вашем доме. Кажется, Вулфинги наконец-то вернулись.
Скальд пнул ногой застывшую глыбу, которая когда-то была огнём.
– И весьма вовремя, – заметил он.
Глава двадцать первая
… а вырезал Вещий: «Благо в молчанье».
К утру обыскали все уголки Ярлсхольда, но Гудрун и Греттира не нашли. Как ей удалось исчезнуть, когда в доме было полно людей, никто не знал, однако позже рассказывали, что один пастух с восточных холмов видел, как по снежной равнине легко и неутомимо шла женщина в белой одежде, а за ней, словно тень, семенила какая-то тёмная фигура. Пастух так испугался, что поскорее скрылся в доме, поближе к огню.
На следующее утро в доме ярла собрались все мужчины Ярлсхольда, с любопытством разглядывая путешественников. Многие из гостей не могли оторвать глаз от Кари, который сидел, спокойно разговаривая с Броклом и Вулфгаром. Джесса знала, что присутствие стольких людей его очень смущает; поймав взгляд Кари, она улыбнулась ему, и он улыбнулся ей в ответ. Под одобрительный рёв присутствующих Вулфгар был провозглашён ярлом; против него не выступил ни один человек, но потом, когда во всей усадьбе царило шумное веселье, Джесса заметила, что Кари исчез. Разыскивая его, она подошла к Торкилу:
– Ты не видел Кари?
Он покачал головой:
– Где-то здесь, наверное. Не привык ещё к людям.
Но когда она спросила о Кари у Брокла, тот на секунду задумался, а потом слегка пожал плечами:
– Кажется, я знаю, где он. Пошли.
Когда они выходили из зала, Джесса услышала, как внезапно стало тихо и в этой тишине зазвучал ясный и звучный голос скальда, запевшего старинную песнь, в которой весело и вместе с тем возвышенно рассказывалось о подвигах Вулфингов. Оглянувшись, она увидела, как Вулфгар, небрежно развалясь в резном кресле ярла, постукивает пальцами по его ручкам, как когда-то делал Рагнар. Сзади, опершись на спинку его кресла, стоял Торкил.
Брокл повёл Джессу в ту часть дома, где она ещё никогда не была: она увидела длинный тёмный коридор, заканчивающийся мрачной лестницей с влажными ступенями. Вдоль коридора шли маленькие комнатки с наглухо закрытыми окнами, откуда исходил запах затхлой плесени.
– Её темница, – сказал Брокл. – Ещё утром здесь было полно узников.
Его голос эхом разнёсся под каменными сводами.
Они прошли в самый конец вырубленного в скале коридора. Там находилась последняя комната, дверь которой была слегка приотворена. Брокл распахнул её, и они оказались в заброшенной каморке. Её стены были покрыты плесенью и сажей. Под ногами шуршала старая солома; свет проникал через крохотное оконце под потолком.
В дальнем конце каморки стоял Кари, что-то рассматривая на стене. Джесса увидела уже знакомые ей завитки и спирали, наполовину стёршиеся от времени. Чисто вымытые белые волосы Кари сверкали, на нём была новая хорошая одежда, которая нашлась в кладовых Ярлсхольда. Услышав шаги, Кари обернулся.
– Ты зачем сюда пришёл? – ворчливо спросил Брокл.
– Просто посмотреть. Проверить, всё ли я помню.
Вынув из кармана высушенную змеиную кожу, Кари провёл по ней пальцами и молча бросил в холодную золу очага. Потом вышел и захлопнул за собой дверь.
Брокл обнял его за плечи:
– Пошли. Сегодня господин ярл устраивает свой первый праздник. Увидишь, как все глаза вытаращат, когда он одарит тебя золотом, украшениями и лошадьми. Асгрим тоже приедет со дня на день, как только прослышит о нашей победе.
– Мне не нужно золота, – сказал Кари. – Я хочу, чтобы он отдал мне Трасирсхолл или то, что от него осталось.
Брокл кивнул:
– Ты его получишь! Кому он ещё нужен?
Взглянув на Джессу, он усмехнулся:
– Ну а новая хозяйка Хорольфстеда, я полагаю, предстанет перед нами во всей красе?
– В том, что мне одолжили, – засмеялась Джесса. Кари тоже рассмеялся. Потом повернулся и сделал руками едва заметное движение.
И дверь, которая только что была перед ними, медленно растворилась в воздухе.
Книга вторая
ХАКОН СУХАЯ РУКА
Catherine Fisher. The Empty Hand (1995)
Глава первая
Тварь появилась с севера. Двигаясь легко и быстро, она всю ночь шла сквозь вьюгу, то расплываясь пятном, то вновь приобретая форму, оставляя на снегу бескрайней тундры чёткие следы, которые вскоре снова закрывала снежная пелена. Словно серый призрак, тварь скользила по ледникам, как тень, плыла она под чёрным застывшим небом.
Голод вёл её – жестокий голод. И голос; ясный, холодный голос, который всё время звучал из забытой ею тьмы, свивал, скреплял между собой атомы её тела, творил заклинания, шептал волшебные слова, вызывал руны и гнал, гнал её на юг, заставляя мучиться от пустоты, которую, казалось, ничто не могло заполнить. Чей это был голос, она не знала. Она вообще ничего не знала, даже того, куда идёт.
Тварь издала тихий стон, эхом прозвеневший среди нагромождения льдин. Острые снежинки тихо опускались на землю, проходя прямо сквозь её тело. Забравшись на льдину, тварь устало оглянулась. Голос зазвучал снова, беззвучный, настойчивый. Тварь соскользнула вниз.
Несколько дней назад на берегу замёрзшего озера ей попалось какое-то существо в перьях, но оно оказалось ужасно вонючим и безвкусным, к тому же есть там было почти что нечего. Маленькие серебристые тени, мелькающие подо льдом озера, были для неё недоступны. Опустив голову, порождение рун медленно двинулось вперёд, не думая ни о чём. Сквозь его тело просвечивали звёзды.
Вдруг тварь остановилась и подняла голову.
Внизу, возле подножия холма, мелькнули какие-то тёмные тени. Таких она ещё не видела. Они стояли, огромные и неподвижные, принюхиваясь к влажному ветру. Голос произнёс короткое слово, которое, словно ледяная капля, упало в ухо твари: «Деревья».
Только сейчас тварь начала смутно сознавать, что воздух давно изменился. Раньше она слышала только свист ветра и видела лишь бесконечные снега и ледяную пустыню. Теперь стало теплее. К тому же внизу что-то росло.
Беззвучно скользнув между деревьями, порождение рун остановилось в их тени. В лесу было тихо. Тварь почуяла новые запахи, от которых у неё снова возник приступ голода; запах сосен, прелого дерева, листьев и грибов; густые запахи гниения. А на снегу она увидела маленькие следы, пахнущие мускусом.
Животные.
Голос уже рассказывал ей о животных, о сладком вкусе их мяса, об их тёплой крови.
Тварь быстро двинулась вперёд, мерцая и переливаясь, неслышно скользя среди густого подлеска. Сквозь её тело на землю тихо опускался снег.
Глава вторая
… искусен снов ловчий.
Рыба была абсолютно свежей. Она даже подумала, что вдруг эта рыбина на деревянной тарелке ещё жива – до того печальны были её глаза.
Зато пиво оказалось отвратительным. С трудом сделав ещё глоток, она повернулась к человеку, который сидел на ступеньке и чинил сеть.
– Ты бы дал мне чего-нибудь ещё. Воды, что ли.
– Воды! Госпожа, вы же отравитесь!
– Мне кажется, я уже отравилась.
С этими словами Джесса демонстративно вылила на солому жидкий прозрачный напиток.
– Эту гадость я бы и врагу не предложила.
Человек спокойно встал и собрал сеть.
– Есть ещё один бочонок. Конечно, из него пиво будет дороже.
– Охотно верю. – Джесса отодвинула тарелку. – И раз уж на то пошло, сделай что-нибудь и с этим. Если бы мне понадобилась свежая рыба, я бы её сама поймала.
Скорчив кислую мину, хозяин харчевни кивнул:
– Своим языком. Он у вас такой острый, что и остроги не надо.
Забрав тарелку, хозяин с возмущённым видом скрылся за голубой занавеской.
Усмехнувшись, Джесса положила руки на стол и задумалась. День прошёл очень хорошо. Они продали весь скот – и работники повезли домой, на ферму, специи, пряжу, кожи и новые мечи. Под меховой накидкой Джессы висел кошелёк, полный серебра. К тому же в эту харчевню обещал прийти Скапти – высокий, худой, насмешливый поэт ярла. Вообще-то он должен был появиться уже давно. Со следующим отливом они собирались вместе возвратиться в Ярлсхольд, о чём Джесса думала с большим удовольствием.
В харчевню кто-то вошёл, но это был не скальд. Маленький тощий человечек. Тихо сев в уголок, он заказал пива.
В харчевне было тепло, пахло кухней, дымом и псиной. Весь день в ней толклись купцы, бродячие торговцы и торговки с рынка, но сейчас в комнате сидела одна Джесса, рассеянно разглядывая стоящие у берега корабли. Солнце всё ещё висело над горизонтом; холодный красный шар, горящий над морем. Ночи уже становились короче. Через открытую дверь харчевни в огненном свете заходящего солнца Джесса видела днища перевёрнутых лодок; над сохнущими сетями кричали и дрались чайки. Звон металла, раздающийся из соседней кузницы, внезапно смолк, и в наступившей тишине стал слышен только тихий плеск волн и крики птиц.
Из кухни вернулся хозяин харчевни и брякнул перед Джессой тарелку с рыбой:
– Теперь ваша рыба приготовлена как следует.
Джесса поковыряла её вилкой:
– Мне кажется, теперь она подгорела.
– Пусть кажется.
Хозяин поставил перед ней кружку с пивом и повернулся, чтобы уйти, но в ту же секунду в воздухе сверкнул и опустился нож, и хозяин харчевни, скорчившись, с грохотом рухнул на пол среди табуреток.
Привстав, Джесса застыла на месте.
Потом медленно опустилась на сиденье.
– Умница. – Тощий человечек бросил на неё пристальный взгляд. Его тёмные глазки были маленькие, как бусинки, узкое личико заросло короткой щетиной. Крысиная морда, а не лицо.
Легко выдернув нож из тела несчастного хозяина, он направил его остриё на Джессу.
– Сюда. Встань к стене. И не ори.
Джесса встала и начала медленно выходить из-за стола, незаметно нащупывая под одеждой нож.
– Только попробуй! – Человечек схватил её за руку. – Встань здесь.
В гневе Джесса оттолкнула его. Молча подойдя к стене, она встала возле неё, сложив руки и цепенея от ярости. Нужно держаться спокойно. И ждать подходящего момента.
Быстро отступив назад, человечек захлопнул дверь харчевни и запер её на засов. В комнате стало темно, свет проникал через единственное окошко, которое человечек оставил открытым. Опустившись на колени перед хозяином харчевни, он принялся обшаривать его одежду.
– Ты его убил? – резко спросила Джесса.
– Ещё нет.
Вытащив пригоршню монет, он сунул их в кожаный мешочек, висевший на шее, и перевернул тяжёлое тело на спину.
– Отличная работа. А у меня всегда так. – Он бросил на Джессу быстрый и злобный взгляд. – Ты почему не убралась отсюда вместе со всеми?
– Я тут кое-кого жду. – Она произнесла это твёрдым голосом, оглядывая комнату, но встречала только недобрый взгляд человечка. – Сейчас они подойдут.
– Вот как?
– А зачем я, по-твоему, тут сижу?
Человечек уже не слушал её. Он встал и перешагнул через неподвижное тело.
– А где его деньги? Сегодня здесь было много посетителей. Где он их держит?
– Не знаю, – холодно сказала Джесса. Человечек подбежал к очагу и разом смахнул с полки всю посуду. Потом поднял крышку ближайшего сундука и принялся вышвыривать оттуда одежду, пояса, рыболовные крючья. Джесса сделала шаг к окну.
– Стоять!
Держа в руках небольшую металлическую коробку, человечек открыл её ножом. И усмехнулся, показав неровные зубы.
Джесса сделала ещё один шаг. Ну где же Скапти? А может, это и к лучшему, ведь он ни о чём не подозревает, а у этого мерзавца вид убийцы. Джесса мрачно смотрела на человечка, который пересыпал грязными пальцами серебряные монеты.
– Тебе лучше убираться отсюда, раз уж ты получил свою добычу. Мои друзья придут с минуты на минуту.
Отшвырнув коробку, человечек подскочил к Джессе. Его кожа была серой от грязи, дыхание вонючим.
– А у тебя, видать, тоже монеты водятся, раз нацепила меховую накидку и сапоги из мягкой кожи; – Он сузил глаза. – Похоже, ты богатенькая милашка.
Джесса холодно взглянула на него:
– Предупреждаю тебя, сюда сейчас придут люди ярла. Среди них – его поэт. Мы с ним друзья.
Она ожидала, что человечка это остановит, но он только усмехнулся тонкими губами.
– Люди самого ярла Вулфгара! Значит, у нас обоих имеются важные покровители. Так что давай сюда свои деньги, да побыстрее.
– Кари, сын Рагнара, тоже мой друг.
Она сказала это просто так, наугад, однако в глазах грабителя тотчас промелькнула тревога, даже страх.
– Этот колдун? Снежный странник? – Он быстро дотронулся до своего амулета. – Да, жаль, что его здесь нет.
– Он может видеть то, что происходит где-то далеко. Может быть, как раз сейчас он наблюдает за нами. И запоминает тебя.
Человечек занервничал. Облизнул губы:
– Ничего, придётся рискнуть. – Он протянул руку. – Давай кошелёк.
Пламя очага осветило нож в его руках. Джесса в бессилии сжала кулаки.
Но не успела она шевельнуться, как в дверь постучали. Задёргалась защёлка.
– Есть кто-нибудь? – крикнул чей-то голос. Джесса рванулась, но грабитель с крысиным лицом мгновенно приставил ей к горлу нож.
– Ни звука! – прошипел он. Скапти заколотил в дверь:
– Джесса! Торгард! Откройте!
Джесса чувствовала тёплое дыхание грабителя на своём лице, видела его грязные ногти на руке, сжимающей нож. Он был маленьким, не намного выше её, но жилистым и крепким. Джесса обругала его про себя.
Послышались удаляющиеся шаги Скапти. Джесса чуть не заплакала. Теперь ей оставалось надеяться только на себя. Она спокойно отстранилась:
– Хорошо. Забирай деньги.
Грабитель насторожённо смотрел, как она достаёт тяжёлый кошелёк. Усмехнувшись, он шагнул к ней, но тут Джесса изо всех сил швырнула кошелёк ему в лицо; охнув, человечек схватился за кошелёк, но в это время Джесса с грохотом опрокинула на него стол, на пол полетели солонки, тарелки, кружки. Она уже наполовину вылезла из окна, когда рядом в оконную раму вонзился нож. Взвизгнув, Джесса спрыгнула на землю и побежала в темноту, крича:
– Скапти! Скапти, подожди!
Худощавая фигура, идущая впереди, остановилась.
– Джесса! Это ты?
– Он вооружён! Скорее!
Скальд, выхватив меч, закрыл её собой и стал вглядываться в сумеречную темноту.
– Кто?
Задыхаясь, Джесса рассказала, что случилось в харчевне.
– Так он один?
– Да.
– Ты цела?
– Да, да, но у этой крысы остались мои деньги!
Скальд хмыкнул:
– Ну что ж, постараемся их вернуть. Пошли. Хотя он наверняка уже удрал. – Он почесал длинный нос. – В глубине души я очень на это надеюсь.
– А я нет. Я пойду за тобой.
Скапти осторожно пошёл назад, к харчевне; Джесса следовала за ним, слушая, как плещет о берег вода.
Дверь харчевни была распахнута настежь. Скапти осторожно просунул голову внутрь. Потом оглянулся:
– Извини, Джесса. Твоя крыса сбежала.
Джесса рванулась в харчевню. В комнате царил жуткий беспорядок. Стол перевёрнут, еда разбросана по всему устланному соломой полу. В отчаянии Джесса пнула ногой стул.
– Ну зачем я запустила в него этим несчастным кошельком! Это же глупо, глупо! Ведь там были и деньги Вулфгара!
– А что ты могла сделать? Он был вооружён, а ты нет.
– Это совсем другое. «Всегда носи два ножа» – вот что говорил мой отец.
– Он был мудр.
– Если я когда-нибудь снова увижу эту крысу…
– Не увидишь. Сегодня с отливом мы уходим.
Скапти присел рядом с хозяином харчевни, который со стоном пошевелился.
– Будь любезна, принеси воды… и немного его пива.
– Его пива! – проворчала Джесса. – Это пиво добьёт его окончательно.
