Текст книги "Снежный странник. Трилогия"

Автор книги: Кэтрин Фишер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 27 страниц)

Скапти взвалил на себя мешок Мунгарма:

– Я возьму его мешок.

– Оставь его здесь.

Скальд покачал головой:

– Он не тяжёлый. А Мунгарм, может, нас догонит.

– Надеюсь, – сказала Джесса.

– Я тоже. Что мы наконец от него избавились.

– Должно быть, он ранен, Брокл, и ему больно!

Брокл фыркнул:

– Это ему-то?

Женщина посмотрела на него:

– Боль бывает разная, Брокл. Возможно, есть такая, о которой ты ещё не знаешь.

Он отвернулся.

Они попрощались и пошли, а скрелинг смотрела им вслед, и ветер шевелил её чёрные волосы. Она сложила руки и крикнула:

– Если вернётесь, я буду рада!

– Мы вернёмся! – ответила Джесса. Женщина покачала головой:

– Теперь вы уходите в белую пустоту. В сны. Там могут жить только призраки и колдуны.

Она повернулась и ушла в свой низкий дом.

– А ведь мы так и не спросили, как её зовут, – сказала Джесса.

Глава двадцать первая

… все люди должны с жизнью расстаться.

Прошёл день, а Мунгарм так и не появился. Путешественники шли в сплошных сумерках: солнце так и не поднялось над горизонтом. Над ними кружились ледяные звёзды, ярко горела Полярная звезда. Они шли по льду; повсюду громоздились остроконечные льдины, через которые им приходилось перебираться, скользя и цепляясь руками за скользкие выступы.

Падал лёгкий снежок, запорошивший их с ног до головы. Ничего не было видно. Ни животных, ни каких-либо признаков жизни среди длинных бледно-голубых теней ледяной пустыни.

– Не пошёл с нами, – пошутил Хакон, – мудрое он существо.

Через несколько часов путники промёрзли до костей; они поели, и ненадолго им стало немного теплее. Кари вызвал белый волшебный огонь, который загорелся прямо на льду, но тепла он не давал – нечего было жечь. Казалось, они потеряли всякое представление о времени; вечный сумрак сбивал их с толку, им казалось, что само время перестало для них существовать.

Они попробовали уснуть, но от холода сон не шёл.

– Лучше уж идти, – с трудом проговорил Брокл, смахивая с бороды лёд, – а то совсем замёрзнем.

Они встали и побрели вперёд. Откуда-то налетел ветер, заревел и засвистел вокруг них. Забыв друг о друге, они молча пробивались вперёд, погрузившись в видения, сны наяву, которые пели какую-то песню, сливаясь с воем ветра. Слова перестали существовать; губы слишком занемели, чтобы произносить их. Наконец, полумёртвые от усталости, они выкопали в снегу яму и отважились немного поспать, хотя это и было очень опасно. Посиневшая, дрожащая Джес-са едва смогла поднести ко рту кусок сыра.

Потом, когда они поплелись дальше, ей стало казаться, будто они идут по белому пространству, нарисованному на их карте; по белому пергаменту, на котором ничего не писал ни один скальд, потому что не было таких слов, которые можно было бы на нём начертать.

Спотыкаясь, дрожа от пронизывающего ветра, Джесса брела вперёд, думая о Сигни, неподвижно лежащей на шёлковом покрывале. Теперь она сама ощущала прикосновение мехов и шёлка; она коснулась их, проникая в сознание Сигни, и тогда ей стало теплее, и она поняла, что ей нужно лечь на эти шелка и спать, спать. Но какая-то часть её сознания упрямо не желала этого делать; Джесса прикрикнула на неё и гневно велела идти дальше.

Потом она услышала, как Брокл что-то пробормотал, в его голосе слышался страх.

Джесса зашаталась. Снег залепил ей лицо, словно мокрый песок. И тогда, с трудом открыв глаза, она увидела – в тёмном небе поднималась сверкающая дуга, ослепительно белый мост. От этого зрелища захватывало дух; мост искрился над их головами, вспыхивая и переливаясь огоньками от миллионов кристаллов льда, слитых в единую массу. Внутри моста была заключена радуга; она тихо сияла сквозь вьюгу.

Мгновенно придя в себя, они стояли и смотрели на это чудо, а ледяной ветер бил им в лицо. Скапти сказал:

– Я сложу об этом свою лучшую песню.

– Если ты когда-нибудь сможешь её спеть, – буркнул Хакон.

Скальд стёр с лица снег:

– Ты становишься циником, Хакон. Как и я.

Они медленно побрели к радуге, сгибаясь под порывами ветра. Вороны изо всех сил старались лететь вперёд, сражаясь с ветром и каркая.

Здесь, на Краю мира, лёд был усеян трещинами; путники помогали друг другу перебираться через них, а гул ветра вокруг временами переходил в пронзительный визг; он завывал в огромной пропасти, которая ждала их впереди и из которой вырывались снежные вихри, взлетающие до самого неба. Наконец путники сбились в кучу и встали плечом к плечу. Перед ними лежал мост.

Это было чудесное хрупкое сооружение, увешанное большими и маленькими сосульками и наростами; застывшие на нём капли влаги сияли, как звёзды. Мост казался совершенно гладким и очень скользким. По обеим его сторонам располагались перила, сделанные из ледяных иголок, образующих тончайшую решётку, украшенную ледяными шариками.

Где-то далеко под мостом, едва различимая сквозь падающий снег, зияла пропасть. Джесса видела её край, он находился всего в нескольких шагах. Оттуда неслись завывание и свист ветра, вверх взметались снежные вихри.

Другой конец моста скрывался за снежной бурей. Куда он уходил, они не видели.

– Так, – громко сказал Брокл, чтобы перекричать вой ветра, – я пойду первым. Пригнитесь, когда войдёте на мост, иначе вас сдует. А ещё лучше ползти на четвереньках.

Скапти хлопнул его по плечу, соглашаясь.

Брокл осторожно ступил на мост. Опершись руками о его скользкую поверхность, он двинулся вперёд, поминутно оглядываясь. Каждый шаг давался ему нелегко, Брокл скользил и старался нащупать сапогом хотя бы крохотный выступ.

– Трудно, – проговорил он, – но возможно.

– Давай вперёд! – крикнул ему Скапти. – Мы за тобой. – Он подтолкнул Хакона. – Теперь ты, воин. Ну-ка покажи, на что ты способен.

Хакон поправил меч и улыбнулся Джессе.

– Следи за правой рукой, – сказала она.

– Ладно. Удачи.

Согнувшись под яростными порывами ветра, Хакон ступил на мост, отчаянно цепляясь за него руками. Мост был скользким, как стекло, коварное и вместе с тем изумительно прекрасное. Все смотрели, как Брокл и Хакон шаг за шагом пробираются по мосту; наконец Брокл почти скрылся за снежной пеленой.

Стоя на четвереньках, он оглянулся и посмотрел на Хакона.

– Держись ближе к середине! – крикнул он. – К центру!

Но Хакон уже начал скользить; издав пронзительный крик, подняв фонтан ледяных осколков, он неотвратимо покатился к хрупкой ледяной решётке.

– Хакон! – завизжала Джесса.

Он изо всех сил цеплялся за лёд ногами, руками, ногтями, пытаясь остановить скольжение, но у него ничего не получалось; было слышно, как свирепо ругается Брокл, спеша ему на помощь.

Хакон попытался цепляться ногами за ледяные выступы, но они не выдерживали его веса и разлетались на куски; вот уже с громким треском разбился последний выступ, и Хакон, словно в кошмарном сне, почувствовал, что его ноги повисли над пропастью. Изловчившись, он сумел вытащить из ножен меч, последним отчаянным усилием воткнул его в лёд и повис, вцепившись в рукоять.

Оружие не подвело; меч выдержал, и прямо перед собой Хакон увидел крохотных красных дракончиков, которые расплывались у него перед глазами.

Ревел ветер. Под ногами зияла пропасть, он висел над Краем мира, раскачиваясь и держась за свой меч.

– Брокл! – прошептал Хакон.

– Иду. Держись!

Над ним хлопали крыльями птицы: вороны. Их блестящие крылья задевали его лицо, но что они могли сделать, эти птицы-призраки? А кто вообще мог ему помочь? Хакон вспомнил, как когда-то давно видел этот кошмар во сне. Он знал, чем тот закончится. Его рука, его слабая правая рука, уже онемевшая от боли, начинала понемногу разжиматься.

– Брокл! – отчаянно крикнул Хакон.

Он закрыл глаза, чувствуя, что вот-вот сорвётся с моста. Внезапно меч наклонился, выскальзывая у него из рук; Хакон завопил, пытаясь уцепиться хоть за что-нибудь, и вдруг почувствовал, как чья-то тёплая и сильная рука схватила его за руку.

– Держу!

Шёпот Брокла прозвучал совсем рядом; Хакон увидел его лицо, огромное, красное от напряжения, с капельками пота на лбу. Брокл начал тащить, и Хакон медленно поехал вверх; и вот уже он почувствовал под ногами твёрдую опору и с глубоким вздохом повалился на гладкую поверхность моста, не в силах выговорить ни слова.

Так они и лежали – Хакон и Брокл, – а над ними сияли звёзды.

Их привёл в себя крик Джессы.

Брокл помахал ей. Слов было не разобрать, но и так было видно, что Хакон цел и невредим.

– Зубы Тора! – прошептала Джесса, снимая перчатку и чувствуя, как по спине течёт холодный пот. – Я уж думала, им конец.

– Я тоже, – ответил бледный Скапти. – Теперь твоя очередь.

Джесса быстро пошла к мосту.

– Пригнись.

Она стала взбираться по скользкому льду. Было очень трудно. Ветер сбивал с ног. Джесса наклонилась, продвигаясь вперёд почти ползком и чувствуя, как коварен лёд.

– Давай, Кари, – сказал Скапти.

Но Кари смотрел совсем в другую сторону, куда-то в снежную пургу. Внезапно к ним выскочила огромная серая тень, повалила Скапти и, прижав его лапами, нависла над ним, оскалив белые зубы.

– Мунгарм! – закричала Джесса и остановилась, глядя назад. На мосту, видя всё происходящее, бесновался Брокл.

Волк повернул голову и посмотрел на Кари, и было в его глазах что-то такое, что уходило, уходило навсегда.

– Успокойся, – сказал Кари. – Отпусти его.

Зверь рыкнул. Скапти, дрожа, поднялся на ноги.

– Он хочет, чтобы я пошёл с ним! – крикнул Кари. Его маленькая фигурка чернела на фоне снега.

– Не смей!

– Уходи с остальными. Я догоню вас.

– Кари! – завопил Брокл.

Кари взглянул на него; Брокл не слышал его голоса, но в его голове ясно прозвучали слова: «Перейди через мост, Брокл. Ты должен перевести их через мост».

Снег ударил им в лицо, а когда они снова открыли глаза, возле моста никого не было.

– Кари! – яростно крикнула Джесса. – Не делай этого!

Но снежная равнина была пуста.

Глава двадцать вторая

Видела дом, далёкий от солнца, на Береге Мёртвых, дверью на север; падали капли яда сквозь дымник, из змей живых сплетён этот дом.

Они сидели в снежной норе. Вокруг бушевала метель. Кари плотнее закутался в плащ. Его привёл сюда волк. Теперь он исчез, превратился в серые клочья тумана, которые унёс ветер. Тело человека было наполовину занесено снегом. Кари счистил его с глаз и губ и приподнял бессильно лежащую голову:

– Мунгарм!

Тот замёрз почти насмерть. Схватив его за руку, Кари попытался вернуть душу, медленно покидающую тело. Вороны опустились рядом.

– Он умер, – хрипло сказал один из них.

– Ещё нет.

Человек судорожно вздохнул, его веки затрепетали. К нему стала возвращаться его волчья природа, вытесняя человеческую душу; Кари почувствовал, как Мунгарм снова превращается в волка. Но нет – перед ним лежал человек; волк исчез. На Кари смотрели янтарные глаза Мунгарма.

– Я должен вернуться, – сказал Кари. – Остальные…

– Нет! – Мунгарм вскочил на ноги, вцепившись изломанными ногтями в плечо Кари. Тот ждал, что будет дальше. Звериная природа ещё владела Мунгармом, и вместе с тем в его голосе звучал страх, почти ужас. – Помоги мне, – едва слышно попросил Мунгарм. – Только ты можешь мне помочь.

Кари покачал головой:

– Это можешь сделать только ты сам.

– Я не хочу! – зарычал Мунгарм. – Она овладевает мной – ты же сам видишь.

На его серых волосах повисли ледяные сосульки. Склонив голову, он опустился на землю.

– Когда это началось, я ещё мог управлять собой; я мог превращаться в волка, когда мне этого хотелось. Я был свободен, Кари! Я мог превращаться в нечто дикое, сильное, свирепое, ни о чём не беспокоясь!

– А также о том, зачем тебе это надо.

– Да. Но я превращался, стоило мне только захотеть.

– А разве сейчас что-то изменилось?

– Да! – Мунгарм замолчал, стараясь успокоиться, его дикие глаза сверкали сквозь упавшие на лоб спутанные волосы. – С каждым разом мне всё труднее возвращаться в человеческое обличье. И даже когда я возвращаюсь в человеческое тело, я ещё долго чувствую в себе звериную ярость. Я меняюсь. Начинаю думать как животное. Мною всё больше движут только инстинкты, голод, страхи. Они захватывают меня, я теряю над собой власть. Когда медведь погиб, я пришёл в дикую ярость; люди стали моими врагами, я чувствовал их запах; я хотел почувствовать вкус их мяса. Я забыл их имена, я не знал, кто такие Хакон, Скапти или упрямый Брокл. Мне надо изгнать из себя волка, Кари. Я должен это сделать!

Кари промёрз до костей и отчаянно хотел вернуться на мост.

—Почему именно сейчас?

– Мост. Когда мы его перейдём, всякое может случиться.

– Со мной, – с горечью сказал Кари. Перед его глазами встала сияющая радуга.

– Мне нужна сила твоего колдовства. Изгони из меня волка. – Пальцы Мунгарма судорожно вцепились в руку мальчика. – Сейчас, Кари! Пока волк окончательно меня не пожрал. Пока я не сошёл с ума.

Кари попытался собраться с мыслями. Потом вошёл в разум Мунгарма, в его звериную сущность; он увидел одиночество, летящие копья, лающих собак, кровь на снегу. Он ощутил холод бесконечной полярной ночи, прикосновение густой шкуры, безотчётный ужас. Потом ветер швырнул ему в лицо ледяную пыль. Кари покачал головой:

– Не могу. А если бы и смог, то это убило бы тебя. Всё зашло слишком далеко, Мунгарм. Ты радовался, когда обнаружил, что можешь превращаться в волка, а теперь он стал твоим вторым «я». Почему ты это позволил?

– Когда-то одна женщина предложила мне испытать, что такое быть сильным и свирепым. Я был слабым человеком, без семьи, без положения. И я, безумец, согласился. – Ослабевший от холода и тоски Мунгарм посмотрел на воронов. – Помоги мне, Кари.

– Нет. Из-за меня уже погиб один человек.

Мунгарм внезапно вскочил на ноги:

– Тогда, если ты мне не поможешь, я брошусь в пропасть. Глотка мира получит ещё один лакомый кусок.

– Нет! – Кари вскочил на ноги.

– Ты меня не остановишь, повелитель воронов.

– Ты так думаешь? – Кари бросил на него холодный насмешливый взгляд. – Даже если я и кажусь хилым, Мунгарм, я всё же могу заставить тебя жить. И я это сделаю!

Волосы упали ему на лицо; он резко отбросил их. Оборотень с удивлением смотрел на него:

– Значит, сделаешь. А я должен бороться сам с собой. Но если у меня это получится, Кари, мне всё равно нужно будет куда-нибудь уйти. Обладать силой, которой не можешь воспользоваться, ещё хуже, чем не иметь вообще никакой.

– Я знаю, – печально сказал Кари. – Знаю лучше, чем кто бы то ни было.

– Почти пришли! – крикнул Брокл.

Его крик раздался откуда-то из снежной метели; Хакона тоже не было видно. Где-то сзади карабкался по мосту Скапти. Джесса немного постояла, отдыхая. Её руки посинели от холода, спина и ноги невыносимо болели. Она изнемогала от усталости.

Мост казался бесконечным; сначала подъём в небо и снежный буран, потом долгий спуск и отчаянные попытки не соскользнуть в пропасть. Она вспомнила о Кари, и её гнев и тревога вспыхнули заново. Где он? Без него ей было страшновато. Наверное, Броклу тоже.

Джесса посмотрела вперёд. Мост терялся в снежных вихрях, но за ними словно что-то поблёскивало.

– Иди, – задыхаясь, проговорил сзади Скапти, поправляя на спине кантеле. – Не время спать, Джесса.

– Мы и так окружены снами, – ответила она.

– Правда? Тогда этот ветер их наверняка сдует. Улетят они, словно водяные брызги. – От порыва ветра он пошатнулся и ухватился за Джессу. – И мы с ними, если ты не поторопишься!

Держась за ледяные перила, Джесса двинулась дальше; внизу ревела пропасть. Джесса поскользнулась, пробуя ногой лёд. Снег залепил глаза, она провела по ним рукой и с трудом открыла. Вокруг – только неясные тени. И вдруг она увидела разноцветные огни. Они заиграли на волосах, на коже; огни мелькали вокруг неё, трещали и разбрасывали голубые, зелёные и красные искры, сверкали, сыпались на лицо. Джесса поёжилась от непонятного зрелища:

– Что это такое?

– Огни Сурта. Сияние, – прошептал Скапти. – Оно вокруг нас.

Голубые и алые волны перекатывались через них, одежда окрасилась в золотые и зелёные цвета. Яркие огоньки, отражаясь в ледяном мосту, превращались в миллионы сияющих крошечных радуг, сверкающих внутри каждой льдинки.

Впереди раздался чей-то окрик.

– Это Хакон. – Джесса заторопилась и, поскользнувшись, упала на четвереньки.

Скапти поднял её на ноги.

– Осторожнее! – предупредил он.

Ничего не видя, они двигались среди огней и вдруг очутились в полной тишине; ветер мигом стих, словно какая-то сила подчинила его себе. От неожиданности они остановились.

Внизу перед ними лежала страна Снежных странников.

Джесса с удивлением разглядывала её. Она увидела чёрное небо и такие яркие звёзды, каких не видела никогда, – их сияющие россыпи уходили за горизонт. От моста, скрываясь вдали, тянулся ровный лёд, гладкий, как мрамор, пустой и безликий. Вдали виднелись горы; их острые вершины сверкали при свете звёзд, и среди гор, окружённый стеной, огромный даже с такого расстояния, высился замок, белый и гладкий, как лёд.

Все молча смотрели на него. Это был замок Гудрун, её безмолвная, пустая земля, которую они так долго искали и которой так боялись.

Возле моста сидели усталые Хакон и Брокл.

Скапти сказал:

– Так вот она, земля снов. – Его голос звучал как-то хрипло.

Джесса искоса посмотрела на него, и он смущённо улыбнулся.

– Мечты поэтов, Джесса, редко сбываются.

– Мечты? Разве нам это только кажется?

– Не знаю. Мне кажется, что реальный мир давно остался позади. Здесь что-то другое; мы за гранью мира. В стране призраков.

– Жаль, что с нами нет Кари, – буркнула Джесса. Она знала, что Брокл думает так же. Он тревожно всматривался в сверкающий мост.

– Ну где же он?

– Придёт.

– Если не придёт, я отправлюсь назад. Дальше мы без него не пойдём. – Он оглянулся. – Здесь даже в воздухе пахнет колдовством.

И в самом деле. Было очень холодно и очень страшно, Джесса почувствовала это сразу. Один или два раза ей показалось, будто по льду что-то движется, но вокруг стояла тишина, и только белый лёд искрился под звёздами.

Разжечь огонь не удалось, и тогда, грязные и усталые, они улеглись спать прямо возле моста.

И тут к ним пришли ужасы страны Белого народа. Вокруг зашептали чьи-то голоса. Холодные пальцы прикасались к их лицам и волосам. Снежные странники вошли в их сны и смеялись, и дразнили. Джессе стала сниться её ферма у моря, которая превратилась в обугленные развалины. Она увидела закованную в цепи Сигни, которая звала её. Она увидела Вулфгара, одиноко сидящего в пустом доме, а возле него стояла беловолосая женщина и протягивала к нему руку.

Вздрогнув от страха, Джесса открыла глаза.

Им не следовало спать, она поняла это сразу. Что-то изменилось. Что-то было не так. Она осмотрелась.

Вокруг них поблёскивали прутья клетки, тонкие, острые прутья. Они казались совсем хрупкими, но когда Брокл начал в ярости дёргать их, пытаясь сломать, у него ничего не получилось. Он даже не смог их раскачать. Брокл выругался и с тревогой обернулся к Скапти.

– Бесполезно, – тихо сказал скальд, – посмотри сюда.

И тогда они увидели.

Возле клетки, разглядывая их, сидел старенький-престаренький карлик в накинутом на лицо капюшоне, из-под которого злобно поблёскивали маленькие глазки. На нём было множество накидок и плащей, на лицо падал голубой свет звёзд.

Он улыбнулся.

Джесса узнала его сразу.

Глава двадцать третья

Они не дышали, в них не было духа, румянца на лицах, тепла и голоса.

– Греттир! – прошептала она.

Старик растянул в улыбке беззубый рот.

– Что ты с нами сделал? – рявкнул Брокл.

– То, что всегда делает мой народ, громкий человек. То, что он всегда делает. Я взял вас в плен. – Греттир почесал голову. – А ты не изменилась, девочка. Всё такая же боевая. А вот ещё и Брокл, сын Гуннарса, и даже скальд Вулфингов. И так далеко от родного дома.

Джесса в бессильном отчаянии опустилась на лёд.

– Кто это? – прошептал Хакон.

– Греттир. Советник Гудрун. Он был при ней, когда она правила Ярлсхольдом, хитрое существо, такое же злобное, как она сама. Ты его никогда раньше не видел?

Хакон покачал головой, глядя на их оружие, сваленное рядом с карликом в кучу, из которой торчал его меч с драконами на рукояти.

– Полагаю, – сухо сказал Скапти, – праздника в честь нашего прибытия не будет?

– Правильно. – Греттир зашёлся глухим кашлем и сплюнул. – Конечно не будет. Я посадил вас в клетку ваших собственных снов. Здесь вы и будете сидеть, пока не умрёте – на таком холоде это произойдёт очень быстро. Потом я, возможно, вас освобожу, и ваши души будут блуждать по этой земле, как и все остальные похищенные нами души. Если, конечно… – Тяжело дыша, он придвинулся поближе. – Если вы мне не скажете, где мальчишка.

Они молча переглянулись. Джесса знала, что этого не откроет ни один из них.

– Понятно. – Карлик кивнул. – Неуместная верность. Вы думаете, что я причиню ему какой-то вред? Его матери он нужен живым.

– Мы это уже поняли, – сказал Скапти. Греттир усмехнулся:

– Ах да, я и забыл. Мы ведь забрали у вас девчонку, чтобы заманить вас сюда. Но, если хотите знать, я очень удивлён, что вы всё-таки пришли.

– Ещё бы ты не был удивлён, – презрительно бросила Джесса.

– Так вот. Где он? Почему не с вами?

– Он шёл впереди, – сказал Брокл. – Может быть, он уже с Гудрун.

Греттир засмеялся:

– Не сходится, друг мой. Я сижу у моста уже много дней, как вы их называете, хотя звёзды здесь светят вечно. Сюда никто не приходил. Я видел, как вы проходили по мосту. Я чувствовал вашу тревогу. Он не с вами.

– Может быть, он уже погиб, – серьёзно сказал Скапти.

– Может быть, – ответил Греттир, посмотрев на него. – В таком случае вы сами скажете об этом Гудрун, а я не осмелюсь. Только я считаю, что нам нужно просто подождать. Я знаю, он наделён такой же силой, как и его мать, так что он сразу узнает, что вам холодно и что вы умираете. Он почувствует, что вы в опасности. Так что подождём. В этом краю спешить некуда.

Они отвернулись, чтобы не видеть его мерзкой ухмылки, и печально опустились на обледеневшую землю. Джесса уже почувствовала, как холод пробирает её до костей. Из этой клетки им не выбраться.

– Всё это похоже на кошмарный сон, – прошептала она.

Хакон кивнул:

– А мы ничего не можем сделать.

– Если Кари пойдёт за нами, – тихо сказал Брокл, глядя на мост, – то попадёт прямиком в ловушку. Старик наверняка что-то для него приготовил.

– Кари об этом узнает.

– А вдруг не узнает? Как бы нам его предупредить? Да ещё и этот Мунгарм! Что у него на уме? – Брокл в бессильной ярости сжал кулаки. – Если бы я мог отсюда выбраться!

– Кари уже взрослый, Брокл, – сказал Скапти. – Он осознал свою силу. Греттир об этом, похоже, и не догадывается.

– Всё равно уже поздно, – сказал Хакон, отводя взгляд от моста. – Смотрите, только не поворачивайте головы. Старик не должен этого заметить.

Над мостом показались две чёрные точки, ясно различимые в свете северного сияния. Они быстро приближались.

– Птицы. – Джесса украдкой посмотрела на Греттира и с отчаянием увидела, что и он заметил птиц.

Он захихикал и с трудом встал:

– Ах как он вовремя!

– Что ты собираешься делать?

Карлик усмехнулся:

– Позвольте дать вам один урок. Вы знаете, когда лучше всего похищать душу? Когда это легче всего? Когда человек умирает. Тогда его душа сама идёт тебе в руки. И тогда её может взять любой – валькирия, демон, колдун, Снежный странник. А вот для того чтобы забрать душу живого человека, нужно большое мастерство, огромная магическая сила. Из всех нас на это способна только Гудрун. Я этого не умею. Я ограничиваюсь лишь мертвецами.

– Ты собираешься его убить? – Джесса схватилась за прутья клетки. – Но ты же сказал…

– Я солгал. Его тело умрёт, а призрак отправится к Гудрун. Собственно, ей больше и не нужно.

Его глазки сверкнули; длинный палец указывал на радужный мост.

– Вот он!

В ярком сиянии показались две маленькие фигурки, они секунду постояли на гладкой поверхности моста. Джесса знала, что они смотрят на бескрайнюю ледяную пустыню, как недавно смотрела она, наслаждаясь наступившим затишьем. Даже издалека она узнала их: Кари, по его сверкающим серебристым волосам, и Мунгарма, крепко вцепившегося в перила.

– Кари! – изо всех сил крикнула Джесса. Остальные тоже принялись кричать, да что было толку? Греттир поднял руку, произнёс какое-то короткое заклинание – и мост исчез.

«Как исчезает радуга», – подумала Джесса, сжимая кулаки. Сквозь слёзы она увидела, как мост начал таять, превращаясь в лёгкий туман, а её друзья, отчаянно пытаясь удержаться, неудержимо полетели вниз, в пропасть. И исчезли в чёрной пасти Гуннингагапа.

Наступила тишина.

– Кари? – едва слышно прошептал Брокл. Джесса отвернулась, чувствуя ярость и невыносимую боль. Греттир стоял молча, закрыв глаза, словно к чему-то прислушивался. Джесса схватилась за прутья, ей хотелось убить этого старикашку, но вдруг у неё перехватило дыхание.

Из сваленного в кучу оружия начал потихоньку подниматься меч Хакона, словно его вытаскивала чья-то невидимая рука. Меч проплыл по воздуху и упёрся в шею Греттира.

Карлик застыл, вытаращив глаза. На его лице промелькнули изумление и страх. Потом он одобрительно кивнул:

– Умно, мальчик.

Джесса схватила Брокла за руку.

– Смотри! – воскликнула она, вне себя от радости. – Всё хорошо! Они живы!

Постепенно стал появляться Мунгарм. Он прижимал меч к шее старика.

– Сядь и не вздумай пошевелиться, колдун! – прорычал он. – Мне бы не хотелось испачкать меч своего друга.

Старик сел. Казалось, он испытывает какую-то странную радость.

– Она говорила, что ты непредсказуем, Кари. А я и не представлял себе, до какой же степени.

– Правда? – Кари возник рядом с ним, над его головой хлопали крыльями появившиеся невесть откуда вороны. – Ты в этом уверен?

Греттир взглянул на него, и выражение его лица изменилось. Он серьёзно сказал:

– Как ты стал на неё похож.

Кари не ответил. Он подошёл к клетке.

– Ты можешь нас освободить? – спросил Скапти.

– Думаю, что да.

Хакон покачал головой:

– Мы видели, как вы упали!

– Простите. – Кари взглянул на Брокла. – Пришлось немножко схитрить. Мы с Мунгармом прошли раньше. Меня предупредили. Очень давно.

Брокл кивнул, не в силах говорить от холода. Он тронул Кари за рукав.

– Я должен был догадаться, – прохрипел он. – Вытащи нас отсюда.

Прутья исчезли, растворились в воздухе. И вместе с ними исчез и весь мир, превратившись в темень и холод.

Кто-то растирал ей руки; постепенно она начала чувствовать, как по ним побежала кровь.

Джесса медленно открыла глаза. Над ней склонилась огромная фигура Брокла. Он сказал:

– Ну вот, теперь всё хорошо. Ты очнулась. Она лежала завёрнутая в одеяла, продрогшая до костей. На льду горел костёр, разбрасывая искры и потрескивая. Сначала она не могла понять, откуда здесь взялся огонь, но потом вспомнила о Кари; это был волшебный, вызванный рунами огонь, однако он давал восхитительное тепло. Потом она увидела, что в этом костре горит мешок и какие-то очень знакомые тонкие деревянные палочки. Сначала она не поняла, что это такое.

Потом, потрясённая, резко приподнялась.

Скапти протянул ей чашку горячей воды и немного солёной рыбы. Она взяла, укоризненно глядя на него.

– Как ты мог? – тихо спросила она.

– А что поделаешь? Нужно же было согреться. – Он слабо улыбнулся, кивнув в сторону горящего кантеле. – Я сочиню ещё очень много песен, Джесса, не беспокойся, если мы, конечно, выберемся отсюда. Они живут во мне. Ей никогда их не убить. Это не деревья в моём лесу.

Она печально кивнула, не понимая, что он имеет в виду. Её тело сделалось каким-то странным; оно было холодным, как дом, в котором давно никто не живёт. Джесса стала шевелить руками, ногами, плечами.

У костра молча сидел Греттир, его стерёг Мунгарм. Они не хотели рисковать, но старик и не пытался убежать. Казалось, ему нравится просто сидеть и ничего не делать, особенно теперь, когда провалился его план. Но его глазки продолжали поблёскивать, когда он бросал взгляды на Джессу, и она знала, что втайне он продолжает над ними посмеиваться.

Наверное, она спала долго; молчаливые звёзды уже описали полный круг. Но всё выглядело по-прежнему. Тихо сиял лёд, прозрачный и мёртвый.

Она услышала голос Кари:

– На полпути я почувствовал, что что-то не так, только не сразу понял что. А потом догадался – нам нужно пройти незамеченными.

Скапти покачал головой:

– Я из-за вас чуть не поседел.

Брокл ничего не сказал, а только крепко обнял Кари и прижал его к себе.

– А что теперь? – спросил Хакон.

– А теперь мы пойдём к Гудрун, – твёрдо сказал Кари. – Живые.

Греттир покачал головой и хитро улыбнулся:

– Пока живые, маленький принц. Пока.