Текст книги "Леонора"

Автор книги: Кэтрин Феллоуз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 10 страниц)

Глава 9

Hа следующей неделе приехала миссис Рошфор и немедленно явилась к Ревеллам с утренним визитом.

– Дорогая Констанс! – воскликнула она, подставляя свою душистую щеку. – Я бы узнала тебя где угодно! Ты нисколько не изменилась!

Подставляя свою щеку для поцелуя, леди Констанс пыталась вспомнить, были ли они прежде на такой короткой ноге, и заявила, что тоже всегда узнала бы дорогую Мэри. Однако пришла к выводу, что миссис Рошфор, которой еще не исполнилось и пятидесяти, стала поразительно безвкусно одеваться, а миссис Рошфор удовлетворенно отметила, что и прежде наблюдала склонность леди Констанс к полноте.

Последовав за хозяйкой в гостиную, леди Рошфор призналась, что с нетерпением ждет встречи с Марией.

– Уверяю тебя, дорогая Констанс, если бы не роды Элизабет, я бы сразу приехала в Лондон. Какая досада! Она должна была родить в конце месяца, но, слава богу, все прошло великолепно. Мальчик замечательный, и она так хорошо себя чувствует, что я со спокойным сердцем оставила ее на попечение старой нянюшки, которой полностью доверяю.

Леди Констанс произнесла несколько подобающих случаю фраз и попросила пригласить Марию. Поняв, что, по всей вероятности, миссис Рошфор благосклонно относится к предстоящему браку, она не опасалась, что Мария может ей не понравиться. Хотя Мария по-прежнему отличалась немногословием, пребывание в лондонском обществе усовершенствовало ее манеры, а красота и вовсе не подлежала сомнению. Если миссис Рошфор предпочитает неболтливую невестку, то она не сможет найти в Марии недостатков. Вместе с тем леди Констанс надеялась, что Леонора придержит свой язык. Несмотря на свое дружелюбие, миссис Рошфор может быть такой же чопорной, как и патронесса клуба «Олмакс» – она всю жизнь придирчиво относилась к соблюдению приличий.

Однако Леонора почувствовала искреннее расположение к миссис Рошфор и ради матери решила вести себя самым пристойным образом. Зная, что миссис Рошфор интересует прежде всего Мария, она постаралась держаться на заднем плане и вступала в разговор только в том случае, когда обращались к ней непосредственно, и вообще вела себя сдержанно и вместе с тем по-светски.

Все прошло замечательно. Мария явно произвела на миссис Рошфор приятное впечатление, и леди Констанс поделилась с ней своими планами об устройстве званого вечера по случаю объявления помолвки, откладывать которую теперь не было причин.

– Вечер будет не очень пышным, поскольку бальный зал здесь не такой большой, как хотелось бы. У нас в Лондоне столько друзей, что будет положительно трудно решить, кому послать приглашения.

Миссис Рошфор согласилась, что это серьезная проблема.

– Но вы, конечно, пригласите княгиню Эстергази, графиню Ливен и дорогую Эмили Коупер, – сказала она.

Леди Констанс оторопела. Она сомневалась, следует ли их приглашать, но, когда гостья упомянула о них, выразила согласие и добавила:

– И разумеется, мою сестру Маргарет, я помню, вы с ней были очень дружны.

Именно в этот момент ее вдруг ошеломила одна жуткая мысль, из-за чего она даже не сразу ответила на какой-то вопрос миссис Рошфор. Внимательно наблюдая за матерью, Леонора сразу поняла, что та уже не думает о предстоящем вечере.

Как только они остались одни, она попросила леди Констанс объяснить причину ее растерянности.

– Ах, Леонора! – воскликнула леди Констанс, заломив руки. – Мне пришла в голову страшная мысль! Ведь Саймон наверняка ожидает, что я приглашу Сару, я в этом уверена! И это полностью испортит мне удовольствие, а я так ждала своего первого званого вечера!

– Я тебя понимаю, это будет немного неловко. А ты должна ее пригласить?

– Саймон никогда мне не простит, если я ее проигнорирую, а твой отец говорит, что я должна смириться с его намерением жениться на ней, если не хочу с ним разрыва.

Леонора задумалась.

– Придется тебе на это пойти. Сама Сара очень достойная девушка.

– Я это знаю, – простонала леди Констанс. – Но нельзя не подумать и о другом! Как я могу пригласить одну Сару, без леди Эверард? А ты слышала миссис Рошфор. Придется позвать княгиню Эстергази, графиню Ливен да еще Маргарет. Можешь себе представить, что произойдет, если они окажутся в одном обществе с этой женщиной! Кстати, а сколько времени прошло со дня смерти лорда Эверарда?

– Сейчас уже, должно быть, полгода, да все равно они не носят по нему траур!

– Какой ужас! Они вполне могут появиться в шокирующих нарядах!

– Предоставь это мне. Может быть, я смогу тебе как-то помочь.

Когда в очередной раз лорд Эверард заехал за Леонорой, чтобы пригласить ее покататься в фаэтоне, его предложение было встречено с удивившей его готовностью.

– Вижу, вы удивлены, но мне нужно с вами поговорить, – с обезоруживающей прямотой призналась Леонора. – Ваш грум с вами?

– Да, но, если разговор весьма личный, мы можем пройтись пешком.

– Думаю, нам придется так поступить. Дело такого рода, что не стоит обсуждать его в присутствии посторонних.

Поэтому на этот раз они изменили маршрут, и, когда нашли удобное место, граф помог ей выйти из коляски.

– Итак, что я должен для вас сделать? – спросил он, когда они шли по тропинке.

– Не очень-то вы галантны! – воскликнула Леонора. – Я хотела всего лишь попросить вашего совета.

– Следовательно, я вас не понял. Прошу вас, говорите.

– Знаете ли вы, что мой брат влюблен в вашу подопечную и хочет на ней жениться?

– Он не обращался ко мне, но мне и в самом деле известно об этом.

– По-моему, вы именно на этот счет посмеивались, когда однажды мы все встретились, – усмехнулась Леонора.

– Не стану отрицать, в тот момент ситуация показалась мне весьма забавной.

– А вот моей маме не до забав! Дело в том, что она собирается устроить вечер в честь Марии и Поля и не знает, как ей быть. Миссис Рошфор приняла горячее участие в организации вечера, и в результате будут приглашены самые знатные и чопорные леди. Можете себе представить их реакцию на появление леди Эверард!

– Ваша мать возражает против Сары или против Каролины?

– Мама смирилась с леди Сарой. Однако их пребывание в трауре запрещает им появляться на вечере.

– Графине это определенно не помешает!

– О господи! Ваша Каролина довольно неприятная особа.

– Крайне неприятная. Давайте повернем назад, иначе вы запачкаете ботинки.

Они молча повернули назад. Граф сосредоточенно обдумывал ситуацию и наконец произнес:

– Могу я узнать, буду ли я сам приглашен отметить такое событие?

– Конечно! Ведь вы давний друг Поля!

– Тогда предоставьте эту проблему мне. Пришлите обычные приглашения, а я устрою так, чтобы леди Эверард не смогла прийти. Тогда, в полном соответствии с приличиями, я сам буду сопровождать свою подопечную. Вы находите, что такой исход дела удовлетворит вашу матушку?

– Благодарю вас! – Леонора просияла. – Я знала, что вы что—нибудь придумаете. Я скажу маме сразу же, как только… – Она осеклась, и граф усмехнулся:

– Вот именно! Прежде всего вам придется придумать убедительную причину, почему вы обсуждали со мной этот вопрос.

– Полагаю, вы не сможете мне ее подсказать?

– Нет, дорогая, не смогу. Думаю, вам лучше всего во всем признаться и надеяться, что от радости ваша матушка не заметит в этом ничего неприличного.

– Вы совершенно правы, – кивнула Леонора. – Если я не скажу, что вы заманили меня на уединенную прогулку за городом, чтобы избавиться от общества вашего грума, тогда мне нечего бояться.

– Заманил? – удивленно переспросил граф.

– Конечно!

Они вернулись к ожидавшему их экипажу, и Леонора спросила:

– А каким образом вы намерены помешать леди Эверард принять приглашение?

– А вот это, сударыня, вас не касается. И хотя я, пожалуй, сделал слишком опрометчивое обещание, придется его выполнить. Остается лишь заверить вас, что если мне не удастся помешать прийти на вечер одной, то я не пущу на вечер обеих!

Времени для улаживания этого неприятного дела не оставалось, и граф в тот же день нанес визит Каролине. Вышколенный дворецкий провел его в гостиную, где он какое-то время рассматривал безделушки, пока не появилась хозяйка.

– Оцениваете их, Луи? – спросила она.

– Насколько мне позволяют мои скромные знания, – улыбнулся граф, ставя на место бронзовую статуэтку. – Ходят слухи, будто ваш покровитель в данный момент находится в стесненном положении.

– Я не прислушиваюсь к слухам, – усмехнулась она.

– Это хорошо. Дома ли моя подопечная? Или ее развлекает молодой Ревелл?

– Раз уж вы спросили, думаю, да.

– Дорогая моя Каролина, не могу не заметить, что вы слишком небрежно относитесь к своему материнскому долгу. Я могу присесть? Разговор потребует времени.

– Садитесь. Догадываюсь, что вы намерены обсуждать мой материнский долг.

– Да, а также ваше финансовое положение.

– Тогда считаю необходимым довести до вашего сведения, что я исполнила свой материнский долг, оставаясь с Робертом до самой его смерти. Если бы не Сара, я ушла бы от него шестнадцать лет назад. Но вы знаете Роберта. Он ни за что не позволил бы мне забрать с собой Сару. – Она помолчала. – Только для того, чтобы побольнее меня уколоть, он отнял бы у меня дочь, которую совершенно не любил!

– Поверьте, я вам весьма сочувствую. Но мне кажется, что если вы сейчас погубите ее, то ваша жертва была напрасной. Боюсь, мне придется прекратить оказывать вам финансовую поддержку, если вы… не подчинитесь.

– Если вы это сделаете, то мне ничего не останется, как позволить моему покровителю, как вы его назвали, переехать ко мне. Это будет дешевле, чем вести два хозяйства.

– Мастерский удар! – улыбнулся граф. – Вы застали меня врасплох. Скажите, почему вы питаете такое отвращение к браку? Неужели у вас нет ни малейшего желания стать респектабельной дамой?

– Это меня не волнует, – пожала она плечами. – Если я выйду замуж, то одновременно лишусь и титула, и годового содержания. Или вы забыли условия завещания моего покойного супруга?

– Честно говоря, я о них действительно забыл. Послушайте, Каролина, у меня нет желания вмешиваться в ваши личные дела, но я несу ответственность за Сару. Предлагаю сейчас обсудить один вопрос, а более серьезные отложим на потом. Думаю, вы не могли не заметить отношений, которые развиваются между Сарой и молодым Ревеллом.

– Разумеется, заметила. Не вижу причин волноваться из-за этого, поскольку все решится через пару недель.

– Но его семья возражает против этого брака!

– В самом деле? А кто его отец? Какой-нибудь провинциальный сквайр?

– Не сбрасывайте Ревеллов так решительно со счетов, Каролина. Младшая дочь на днях будет помолвлена с Полем Рошфором, которого тоже беспокоит эта проблема. Леди Констанс устраивает званый вечер и считает, что должна пригласить на него Сару и вас. А вы должны признать, что ваше присутствие на подобном светском рауте способно вызвать определенное замешательство.

– Они могут из-за меня не волноваться. У меня нет желания присутствовать на этом вечере!

– Я так и думал! И поэтому намерен найти какой-нибудь предлог для вашего отказа от приглашения. Я сам буду сопровождать Сару.

– Довольно дерзко с вашей стороны принимать такое решение, даже не посоветовавшись со мной.

– Согласен. Но мне потребуется ваша помощь. Сара должна быть одета в соответствии с трауром… Естественно, счета вы пошлете мне. И разумеется, она должна держать себя подобающим для своего положения образом. То есть не должна участвовать в танцах и в подобных развлечениях. Я могу на вас положиться?

– В этом смысле, да, можете.

– Отлично! А теперь перейдем к более серьезному вопросу. Я хочу, чтобы вы уехали из Лондона. Скажем, отправитесь путешествовать за границу, пока Сара благополучно не выйдет замуж. Считаю, что Роберт ужасно к вам относился, но я не намерен тратить на вас огромные деньги. Я буду выдавать вам деньги на жизнь, но сумма станет значительно меньше, если вы вернетесь в Лондон без моего разрешения.

– Вам не следовало бы меня шантажировать, Луи!

– Шантажировать! К чему такие сильные выражения! Это всего лишь откровенный подкуп. В наше время с приличным годовым содержанием можно вести довольно приятную жизнь на континенте, а через год-два, когда все уляжется, вы можете вернуться домой. Хотя, боюсь, я должен поставить еще одно условие. Вы должны… э… ради Сары урегулировать свои отношения с Мэтью Дигби. Когда мать живет в грехе, для дочери это может стать постоянным источником унижения!

– А вы, Луи, намерены урегулировать свои отношения с брюнеткой, с которой я видела вас на прошлой неделе? – усмехнулась графиня.

– Это разные случаи. Леди, о которой идет речь, полностью утратила свою репутацию еще до того, как я с ней познакомился. – Он помолчал. – Я могу составить с вами черновик нашего соглашения?

– Я ничего не обещаю, но все равно набросайте его. Как вы устроите Сару?

– Я увезу ее в Абботсфорд и найду для нее какую-нибудь компаньонку, с которой она могла бы жить. Проблема в том, что у меня очень мало родственников. Родственники моей матери разбросаны по всей Франции, не говоря уже о том, что я с ними никогда не встречался. Но я что-нибудь придумаю. Вы можете на меня положиться.

– Все это направлено против меня?

– Как ни странно, вовсе нет. – Граф поднялся. – Я зайду к вам опять, когда нам понадобится что-либо обсудить.

– Я уже сказала вам, что ничего не обещаю, – заметила графиня.

– Если вы имеете в виду, что Дигби будет возражать, то не пытайтесь убедить меня в этом. Я знаю, что вы способны подчинить его своим желаниям.

Графиня на это ничего не ответила, и он ушел, сбитый с толку ее неуступчивостью.

Несколькими днями позже Леонора решила взять дело в свои руки, но итоги ее усилий оказались неудачными. С самыми благими намерениями она пригласила Сару погулять вместе с ней и Марией, и, если не считать погоды, которая все время угрожала разразиться дождем, прогулка удалась. Сара быстро нашла общий язык с Марией, вела себя благопристойно и была необычайно хороша, так что Леонора почувствовала, что она будет хорошей женой Саймону.

В результате они договорились вместе посетить магазины и зайти в библиотеку поменять книги, и Саймон, к удивлению сестер, пожелал их сопровождать.

– А вот с нами ты никогда не ходил по магазинам! – воскликнула простодушная Мария.

– Мне надо кое-что купить для себя, – сказал Саймон.

– Мария, не дразни его, – заметила Леонора. – Он стесняется признаться, что легко мог игнорировать наши просьбы сопровождать нас, но Сара – дело другое. В конце концов, он понесет наши покупки.

– И не подумаю! – заявил Саймон.

– Вот видите, как он ведет себя в кругу семьи, – сказала Леонора Саре. – Если это вас не отвратит, ваша жизнь с ним будет прискорбной.

Сара с любовью взглянула на Саймона, и, пожав плечами, Леонора двинулась дальше.

В библиотеке Саймон галантно помогал им выбрать интересные книги, но, когда они отправились за покупками, стал заметно от них отставать.

– Бесполезно делать вид, будто ты не с нами, – заметила Леонора. – Если уж ты решил нас сопровождать, то должен выпить до дна эту, горькую чашу. Сара, поговорите с ним! Мама всегда утверждала, что главное – это начало. Только позвольте ему сейчас выскользнуть из рук, тогда вам в жизни не подчинить его!

Сара смутилась, а Саймон, бросив на Леонору укоризненный взгляд, ускорил шаги.

– Чего он на самом деле боится, – продолжала Леонора, – а что, если кто-либо из его прекрасных дружков увидит, как он благонравно сопровождает девушек?

Саймон догнал их, но сделал вид, что рассматривает витрину с ювелирными изделиями, когда девушки остановились у входа в магазин дамских головных уборов.

Леонора и Мария наконец закончили примерять шляпки и ждали на улице Сару, когда показались миссис Рошфор и графиня Ливен в сопровождении мистера Рошфора. Девушки присели в реверансе, и миссис Рошфор бросилась к ним навстречу, приветливо улыбаясь.

– Графиня, вы должны были встречать Леонору и Марию в «Олмаксе», но знаете ли вы, что Мария станет моей невесткой? Восхитительные девушки, не правда ли?

Графиня Ливен в ответ слегка наклонила голову и сдержанно улыбнулась. Леонора снова сделала реверанс и обернулась, чтобы представить свою компаньонку. Но Сара прижалась к витрине, вцепившись в ридикюль. Леонора повернула голову и увидела окаменевшее лицо миссис Рошфор. Скользнув презрительным взглядом по испуганной Саре, миссис Рошфор с ослепительной улыбкой обернулась к графине и произнесла:

– Ну, не станем больше мешать прохожим. Надеюсь, девочки, я увижусь с вами, когда сегодня днем зайду навестить вашу матушку.

Лишившись дара речи, Леонора смотрела им вслед, слишком потрясённая, чтобы ответить на мучительный призыв во взгляде мистера Рошфора, когда тот оглянулся на ходу. Она не представляла, что можно было так жестоко отнестись к семнадцатилетней девушке, которая и без того чувствовала себя скованно.

– Не обращайте внимания! – шепнула Леонора Саре. – Поль предупреждал, что от нее можно ожидать всяких неприятностей!

В глазах у Сары сверкнули. слезы, и она, покачав головой, сказала:

– Я пыталась объяснить это Саймону, но он мне не поверил! – Она взглянула на побледневшего Саймона. Тот взял ее за руку.

– Все ясно! – воскликнул он. – Идемте, я провожу вас домой!

Он пошел с Сарой вперед. Мария, с сочувствием смотревшая им вслед, поспешила догнать Леонору.

– Как можно быть такой жестокой и бессердечной?! – возмутилась она. – Бедная Сара!

– Я начинаю понимать, что имела в виду мама, – вздохнула Леонора. – Я думала, ею руководит предубеждение, но если Саймона ждет такое… – Она замолчала. – Я никогда бы не стала в это вмешиваться, но Сара такая милая девушка, и я думала, что если нас будут видеть вместе с ней и знать, что мы ее принимаем… О боже! Что же теперь делать Саймону?

Саймон думал только об одном. Он привел сестер домой, поговорил с матерью с ледяной вежливостью, затем снова вышел, чтобы проводить Сару.

– Что это с ним? – спросила озадаченная леди Констанс. – Я только спросила, приятно ли вы провели утро!

– Ничего приятного! – сказала Леонора и подробно рассказала матери о происшедшем.

Выслушав дочь, леди Констанс со стоном потянулась за своим флаконом с нюхательной солью.

– Я предсказывала это! Бог видит, я ему это предсказывала, но он не слушал меня!

– Но это несправедливо! – воскликнула Леонора. – Сара не виновата в том, что у нее такая мать. А вот так унизить ее перед всеми…

– Мама, миссис Рошфор обошлась с Сарой ужасно жестоко! – воскликнула Мария.

– Дорогая, помни, что она будет твоей свекровью! – покачала головой леди Констанс. – Если кто-либо из вас позволит сказать ей что-нибудь резкое… Только этого мне и не хватало! Придется отменить вечер… Но что я скажу миссис Рошфор? – Она опустилась в кресло и снова поднесла к носу флакон.

– Мама, может быть, лорд Эверард что—нибудь придумает, – вздохнула Леонора.

– Что он может придумать? А что сейчас делает Саймон?

Глава 10

Саймон шагал к дому лорда Эверарда на Гросвенор-сквер с единственной мыслью о том, что Сару больше нельзя подвергать такому унижению. Его настроение не улучшилось, когда дворецкий, окинув взглядом его суровое лицо, пообещал выяснить, дома ли граф. В его тоне проскользнуло сомнение, и Саймон нетерпеливо расхаживал по холлу, пока не появился сам граф.

– Значит, вы дома! – заметил Саймон. – А ваш лакей пытался сделать вид, что вас нет дома!

– Если у вас в тот момент было такое же выражение лица, как сейчас, я не удивлен, – тихо сказал граф.

– Прошу прощения, – пожал плечами Саймон. – Оказывается, мне нужно было сначала выяснить, удобно ли вам меня принять.

– Саймон Ревелл, я совершенно уверен, что ничем не мог вас оскорбить, но, если случайно и сделал что-либо в этом роде, прошу вас присесть и рассказать мне. Только не надо такого сарказма!

– Прошу прощения, сэр, – повторил Саймон. Последовало долгое молчание, во время которого граф внимательно на него смотрел, наконец молодой человек выпалил: – Прошу вас разрешить мне жениться на Саре, сэр!

– В самом деле? Да садитесь же!

Саймон опустился в кресло, но не мог сидеть спокойно.

– Вы даете разрешение, сэр?

– Нет, пока все не выясню. Я знал о ваших намерениях, но, вероятно, произошло нечто такое, что вынуждает вас торопиться. Расскажите же мне.

– Ничего особенно не произошло!

– Послушайте, Саймон, если бы вы знали, как мне не нравится, когда меня принимают за идиота! – воскликнул граф. – Или вы окажете уважение моему уму, или уходите!

Запинаясь, Саймон поведал ему об утренней встрече с миссис Рошфор. Он внимательно следил за выражением лица графа, но оно оставалось бесстрастным. Выслушав его рассказ, лорд Эверард встал и вызвал звонком дворецкого.

– Итак, сэр, что вы скажете?

– Выпьем по стакану шерри, пока будем обсуждать этот вопрос.

– Вы не могли бы дать мне ответ?

– Когда уйдет слуга, – ответил граф.

Саймон с трудом дождался, когда принесли поднос и граф наполнил два бокала. Передавая ему бокал, граф сказал:

– Боюсь, в данный момент я вынужден ответить вам отказом.

– Но почему, сэр?! – воскликнул Саймон, вскочив.

– У меня есть на то причины!

– Я не понимаю, почему…

– Садитесь! – повысил голос граф, и Саймон невольно подчинился его суровому тону. – Прошу вас понять, что это не окончательный мой ответ. Я сказал: «В настоящий момент»! Я не запретил вам видеться с ней и не сказал, что не изменю своего мнения. Саре только семнадцать лет, и у нее достаточно времени, чтобы подумать о браке. Полагаю, мне следует поставить вас в известность, что я намерен устроить ее жить в Абботсфорде, но пока попрошу вас об этом не распространяться. Пока что я не могу рассказать вам всего и не хочу беспокоить Сару. – Он улыбнулся. – Поверьте мне, я знаю, что делаю. Ваши родители пытались дать вам понять затруднительную ситуацию, а сегодня утром вы сами увидели, как все это будет на деле. Если бы сейчас я ответил вам положительно, это было бы против интересов обеих наших семей.

– Но Абботсфорд! – воскликнул Саймон. – Я не смогу с ней видеться!

– Вздор! Я буду регулярно туда ездить, а вы можете время от времени составлять мне компанию, и вряд ли, будучи там, Сара отдаст свое сердце кому-то другому. – Граф улыбнулся. – Когда я был в Абботсфорде в последний раз, то там практически не было достойных молодых людей. В общем, с моей стороны было бы нескромно рассказать вам все, но повторяю: Абботсфорд – это выход из создавшейся ситуации.

– О, я знаю, все это из-за матери Сары!

– Вынужден это подтвердить. Я надеюсь изменить положение к лучшему, но вам придется набраться терпения. А Саре нужна ваша поддержка, а не унылые сетования на судьбу!

– Хорошо, сэр, – кивнул Саймон. – Я скажу ей, что пока вы не дали своего согласия, но что вы не против нашего брака. Про остальное я не стану ей говорить.

– Правильно. И не возвращайтесь к своим прежним привычкам из-за того, что испытываете разочарование.

– Не опасайтесь этого, сэр! – пообещал Саймон и протянул графу руку. – Не стану делать вид, будто я доволен, но я вас понял, сэр.

Думая отвлечь леди Констанс от мрачных мыслей, Леонора призналась ей, что советовалась с лордом Эверардом относительно приглашений на вечер. Однако ее надежды, что ей удастся избежать материнского гнева за собственное вольное поведение, были немедленно развеяны. Леди Констанс в ужасе воззрилась на дочь.

– Леонора, уж не хочешь ли ты сказать, что действительно просила его об этом? О господи, кажется, у меня начинается удушье… – произнесла она слабеющим голосом.

– Ничего подобного у тебя не начинается! Только подумай, насколько это окажется удачным! Я уверена, что даже графиня Ливен не станет игнорировать Сару, если она придет в сопровождении графа. И он обещал сделать так, чтобы на ней было скромное платье, так что и за это можно не волноваться.

– Ты и об этом его просила! – воскликнула леди Констанс, вскакивая.

– Нет, нет, конечно, не просила! Просто я хотела сказать, что он сам отлично понимает всю неловкость ситуации и что мы можем быть уверены: он сделает все так, чтобы вечер прошел благополучно.

– Человек, с которым мы едва знакомы! – всплеснула руками леди Констанс. – Что он может о тебе подумать… Леонора, вы с ним ни о чем не договорились? Я имею в виду, ты ничего от меня не скрываешь?

– Разумеется, нет! Я уже говорила тебе, мама, что не имею ни малейшего желания выходить замуж за лорда Эверарда. – Тут Леонора вспомнила, как нежно посмотрел он на нее последний раз, и колени у нее ослабли. Она поспешно села рядом с леди Констанс и дрогнувшим голосом повторила: – Разумеется, нет!

Ей не удалось успокоить леди Констанс, ибо та продолжала:

– Даже миссис Партингтон намекала мне на это на днях, а она редко выезжает в свет, следовательно, кто-то уже ей рассказал. Леонора, если ты будешь вести себя неосторожно, про тебя начнут сплетничать, обвинять тебя в фривольности!

– Вздор! – заявила Леонора. – В обществе все поглощены слухами об отъезде лорда Байрона из Англии!

– Во всяком случае, тебе не следовало подавать надежды лорду Эверарду!

– Я не давала ему ни малейшего повода надеяться! – возразила Леонора.

К счастью, в этот момент появился Саймон и отвлек их от разговора. Поскольку он был главной ее заботой, леди Констанс сразу набросилась на него с расспросами, где он был.

– Если желаете знать, я был у лорда Эверарда!

– Еще один сюрприз! – Леди Констанс покосилась на Леонору.

– В чем дело? Что еще натворила Леонора? – спросил Саймон.

– Сначала скажи: зачем ты ходил к лорду Эверарду? – вспылила Леонора.

– Просить его разрешения жениться на Саре, конечно. После того, что произошло сегодня утром, я хочу как можно скорее решить этот вопрос.

– И что он тебе сказал? – спросила леди Констанс.

– Он отказал мне!

Опасаясь, что не совладает с собой, если мать выразит свое откровенное одобрение, Саймон выбежал из комнаты. Погладив мать по плечу, Леонора поспешила за ним. Она догнала Саймона, когда тот вошел в отцовский кабинет, и закрыла за собой дверь.

– Саймон, почему он отказался дать согласие?

– А ты на чьей стороне?

– Нечего на меня так смотреть! Разумеется, на твоей! Сара кажется мне очень милой девушкой, я так и сказала маме.

– Понимаешь, он не окончательно мне отказал, так что можешь сказать ей и об этом. Во всяком случае, она сразу перестанет радоваться.

– Ну, не будь таким злым и расскажи мне о вашем разговоре.

– Практически мне нечего рассказать. Я попросил его согласия, и он сразу догадался, что произошло что-то неприятное, поэтому мне пришлось рассказать об этой сегодняшней истории. После чего граф сказал, что в данный момент вынужден ответить мне отказом, но этот ответ неокончательный. Думаю, сначала он решил восстановить репутацию Сары. Он может настоять на своем, когда захочет, правда?

– Да, – подтвердила Леонора и ушла, размышляя о характере графа, пока готовилась к музыкальному вечеру.

На музыкальный вечер отправлялись только леди Констанс и она сама. Узнав о нем, мистер Рошфор наотрез отказался от приглашения и заявил, что лучше повезет Марию навестить свою мать. Однако, когда он приехал за ней, все произошло совсем иначе.

Леонора спустилась вниз как раз в тот момент, когда Мария снимала с себя уже надетый плащ. Мистер Рошфор рассеянно поклонился Леоноре и кивнул Саймону, который ответил ему неприязненным взглядом, возлагая на него ответственность за поведение его матери.

– Но я думала, ты уже договорился со своей мамой о том, что мы ее навестим, – сказала Мария.

– Сегодня лучше не ходить, – нахмурился мистер Рошфор. – Мы немного повздорили!

– Вы поссорились с вашей матерью? – с просиявшим лицом спросил Саймон.

– Нет, нет! Ну… Я хочу сказать… Да, вообще-то поссорился!

– Молодец! – воскликнул Саймон, хлопнув его по спине. – А мне вы показались утром таким робким и прирученным! Беру свои слова обратно!

– Еще бы! Вы едва не накинулись на нас там на улице, когда все вокруг пялили на нас глаза!

– Только не говорите об этом маме, она у нас подвержена обморокам!

В этот момент появилась леди Констанс.

– Не желаете пойти с нами? – предложила она. Мистер Рошфор сказал, что они уже принесли свои извинения, отказавшись от приглашения на музыкальный вечер.

– Пустяки! Луиза Эшфорд – моя близкая подруга. Могу вас заверить, что она меня не похвалит, если узнает, что я не взяла вас с собой. У них вечером будет блестящий пианист. В Англии он впервые, но мне известно, что на континенте он произвел настоящий фурор. Должна признаться, что будет довольно скучно, зато там соберется интересное общество!

Перехватив его несчастный взгляд, Леонора усмехнулась и поднялась к себе, чтобы переодеться.

Предстоял утонченный вечер, и она надела свое любимое вечернее платье с отделкой из кружев и, вопреки настойчивым советам леди Констанс, высоко подобрала волосы, оставив ниспадающие с одной стороны длинные локоны.

– К этой прическе больше подходит золотистая накидка, – заметила леди Констанс.

Мистер Рошфор был в ужасе от предстоящего вечера. А Леонора, будучи в душе пианисткой, с нетерпением ожидала его. Однако вечер принес ей разочарование. Вслушиваясь в игру молодого итальянского пианиста опытным ухом, Леонора пришла к выводу, что его слава не соответствует качеству игры.

– Он уже трижды сфальшивил, – сказал кто—то сзади нее.

Леонора вздрогнула и, обернувшись, увидела наклонившегося к ней лорда Эверарда.

– А вы откуда знаете? – прошептала она.

– Я знаю эту пьесу, – сказал он. – Пойдемте в другую комнату. Думаю, не стоит тратить на него время, а вы как считаете?

– Его так расхваливали! Но я не знала, что вы музыкант!

– Я играл эту пьесу, когда был моложе.

– Вы?!

– Не заставляйте меня смущаться! Моя мать была прекрасной пианисткой и настояла на том, чтобы я тоже учился играть. Нужно было видеть, каким жалким я выглядел за инструментом, когда еще не доставал до пола ногами!

Леонора засмеялась и тут же осеклась.

– О боже, на нас смотрит моя тетка Маргарет! – Она присела в реверансе и получила в ответ широкую улыбку. – Обычно она не такая приветливая.

– Это потому, что вы со мной, – без ложной скромности заявил граф. – Я пользуюсь ее особенной симпатией! – Он поклонился, и леди Маргарет жеманно ему улыбнулась.

– Никогда бы такому не поверила! – воскликнула Леонора.

– Я же говорил вам, что если вы выйдете за меня замуж, то займете в обществе самое видное положение!

Леонора отвела взгляд, раздумывая, не желает ли он снова начать обсуждение вопроса их брака. Но его тон был шутливым, и она ответила:

– Это мне напомнило кое о чем. Почему вы отказались дать согласие на брак между Саймоном и Сарой?

– Я не отказался, – поправил ее граф. – Я лишь на время оставил этот вопрос открытым. Они оба в таком счастливом состоянии, когда верят, что любовь побеждает все трудности, а им нужно понять, что они заблуждаются. И позвольте мне сказать вам, сударыня, на случай, если вы намерены прочитать мне нотацию, что, хотя я всегда готов выслушать любой совет и рекомендацию, все равно я поступлю так, как сочту нужным. Если сердца наших влюбленных пострадают какое-то время, я буду сожалеть, но пока что им явно недостает жизненного опыта. Вы можете со мной не согласиться, но у меня на восемнадцать лет больше опыта, чем у вас.