Текст книги "Твоя единственная любовь"

Автор книги: Кэтрин Джордж

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 8 страниц)

– По крайней мере моей вины здесь нет, это уж точно, – заметил он. – Капризы погоды мне неподвластны.

Мысль о том, что им придется провести ночь в одной комнате, не давала Кэсси покоя. Как, тут теперь расслабиться и отдохнуть? Поэтому она даже обрадовалась, когда Ник ненадолго вышел, чтобы принести из машины вещи. Она сменила отгоревшие свечи и подбросила поленьев в камин. Когда Ник вернулся, зубы у него стучали от холода.

– Не поверишь, что там творится! Нам чертовски повезло, что мы наткнулись на эту ферму.

Она помешала угли в очаге.

– Точно. Садись ближе к огню, погрейся.

– Эти Беннеты удивительно гостеприимны, – сказал Ник. – Когда я выходил, то услышал доносившийся из комнаты смех. Сразу видно, очень дружная семья.

У Кэсси защемило сердце, так хотелось поскорее оказаться дома, вместе со своими родными. Хорошо еще, что она не предупредила их заранее. Иначе они бы сейчас умирали от беспокойства. Неожиданно ее осенило.

– А у тебя есть мобильный?

– Есть. А что?

– Мне только сейчас пришло в голову. Мама ведь может позвонить, чтобы узнать, когда я собираюсь приехать. А Полли, естественно, скажет, что я уже в пути.

– Черт, ты права.

Миссис Ловелл была, как всегда, рада услышать дочь. Судя по всему, она полагала, что та все еще в Лондоне, и Кэсси благоразумно рассудила, что лучше будет ее в этом не разубеждать. Старательно избегая прямого ответа на вопрос, когда же ее все-таки ждать, она расспросила об Эмили и Элис и отключила телефон. Затем, следуя совету Ника, позвонила к себе.

– В чем дело? – осведомилась Полли.

– Если позвонит моя мама, скажи, что я в ванной, или придумай еще что-нибудь и передай, что я перезвоню ей, а потом позвони мне по этому номеру. – Ник шепотом продиктовал телефон, и Кэсси повторила его сгоравшей от любопытства Полли.

– Что это ты затеяла, Кэсси Ловелл? Твой красавец разбойник, случаем, не с тобой? Чей это телефон?

– Объясню, когда встретимся. Не волнуйся, я в безопасности. Счастливого Рождества. – Кэсси быстро выключила мобильник, прежде чем подруга успела засыпать ее вопросами.

– Кстати, так оно и есть, – сказал Ник, убирая мобильный телефон.

– О чем ты?

– Хоть ты в это и не веришь, – насмешливо проговорил он, – но ты действительно в полной безопасности.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

В эту минуту появился Тед Беннет с кувшином подогретого вина и двумя высокими кружками.

– А вот и вино, – весело проговорил он. – Я уже отнес ваши вещи наверх. Когда соберетесь ложиться, постучите к нам. Услышите голоса и поймете, в какой мы комнате. Телевизор сегодня не посмотришь, так что ребятишки уговорили меня плеснуть и им глоточек. Они там играют в настольную игру и немного расшумелись, но не волнуйтесь, в комнате наверху вам их не будет слышно.

Когда они снова остались одни, Кэсси оценивающе взглянула на диван, но Ник угадал ее мысли и решительно покачал головой.

– Даже и не думай. Если одному из нас придется спать на этом диване, то это буду я.

– Огонь в очаге вот-вот погаснет, – заметила она. – К утру ты окоченеешь от холода.

– Так же, как и ты.

Вдруг этот спор показался Кэсси ребячеством. Покачав головой, она наполнила кружки вином и осторожно отпила из своей.

– Чудесный напиток. По большому счету, – добавила она, – Джулия была очень счастлива с Максом вплоть до того дня, когда он набросился на нее с этими нелепыми обвинениями. По мне, так он был чересчур ревнив, но ей это даже нравилось. Она так его любила, что была готова простить все.

– Несчастный идиот, да как он мог ее выставить! – с чувством произнес Ник.

– Он вовсе не прогонял ее. Она ушла сама. Когда он посмел усомниться в своем отцовстве, сестра взбунтовалась.

Ник удивленно уставился на нее.

– В тот день мне нужно было лететь в Нигерию, так что я до сих пор так и не знаю, что же в действительности произошло. Весть о размолвке была для меня как гром среди ясного неба, и все же мне всегда казалось, что Макс сам указал ей на дверь. Так же, как до этого выпроводил меня.

– После того злополучного скандала, – покачала головой Кэсси, – Макс заперся в кабинете с бутылкой виски. Элис была тогда у бабушки. Так что, пока он заливал свое горе, Джулия упаковала вещи и была такова.

– Он пытался вернуть ее?

– Разумеется. Он пришел в ярость, когда обнаружил, что она исчезла. И как только протрезвел, тут же бросился в Честлкомб, но Джулия просто не захотела его видеть.

Ник удивленно присвистнул.

– А я-то думал, что это Макс не хочет видеть Джулию.

– Он тебе так сказал?

– Нет, мне он вообще ничего не говорит.

– Джулия отказалась к нему вернуться. За это Макс ей жестоко отомстил: запретил встречаться с Элис. Не представляешь, как ей было горько. Теперь она изводит себя работой, а Макс бежит на край света при первой же возможности, лишь бы быть подальше от нее. И в результате бедняжка Элис тоскует по ним обоим.

– Господи, до чего же глупо все складывается, – воскликнул в сердцах Ник, поднимая кружку с вином. – Хочешь еще? Хозяин не обманул нас. Вино просто отличное.

– Плесни чуть-чуть. Может, на вкус oно и кажется легким, но уверена – не заметишь, как ударит в голову.

Они еще немного поболтали, пока не кончилось вино и пламя в камине не начало угасать. Однако чем дольше тянулось время, тем неспокойнее становилось на душе у Кэсси. Наконец она поднялась, не в силах больше выносить неопределенность.

– Они, наверное, поднимаются на рассвете. Так что лучше пойдем.

Ник проворно вскочил на ноги и открыл перед ней дверь.

– Иди вперед, я побуду пока здесь.

– Спасибо, – смущенно ответила она.

Смех и голоса давно стихли, лишь за одной дверью, находившейся в конце длинного, темного коридора, еще мерцал тусклый свет. Кэсси постучала, навстречу ей вышла Грейс Беннет со свечой в руке и проводила ее по старой, узенькой деревянной лестнице на верхний этаж.

– Эта комната расположена отдельно, в самой старой части особняка, так что вам здесь никто не будет мешать. – Они вошли в комнату с низкими потолками, с перекрытиями из темного дерева и алыми бархатными шторами на окнах. Под окном имелось даже некое подобие мягкого сиденья, встроенного в углубление стены. Посредине стояла одна двуспальная кровать. – Здесь есть и ванная, – сказала миссис Беннет, зажигая свечи. – Боюсь, сегодня будет холодновато. Но матрасы я регулярно проветриваю.

– Здесь так красиво, – улыбнулась Кэсси. – Нам повезло, что мы попали к вам. Не знаю, как вас за это благодарить.

– Дорогая, вы нас нисколько не стесните, завтрак в любое время после семи. Просто крикните мне, когда встанете, и я пришлю вам прямо наверх.

Усевшись в старинное резное кресло с прямой спинкой, Кэсси стянула сапоги, разглядывая комнату. Кресло, туалетный столик, два украшенных резьбой гардероба. Дивана не было и в помине. В ванной она обнаружила заботливо приготовленные полотенца и даже красный коврик, однако размеры подходили скорее для нее, чем для Ника. Если кому-то и придется спать в ванной, то, скорее, мне, сердито подумала она, но, прислушавшись к зловеще завывающему за окнами ледяному ветру, сразу же передумала. Что за глупости приходят ей в голову! Они оба взрослые, разумные люди. Нечего выдумывать несуществующие проблемы.

Когда Ник постучал в дверь, Кэсси уже лежала в постели. Переодевшись в пижаму и натянув одеяло до самого подбородка, она сосредоточенно пыталась читать при свете свечи какой-то дешевый роман. Притворив за собой дверь, Ник прислонился к ней спиной и, скрестив на груди руки, оглядел комнату.

– Дивана нет, – сказала Кэсси.

При мерцающем свете свечей было трудно различить выражение его лица.

– Вижу, – ответил он.

– Зато отдельная ванная, – сообщила Кэсси, тщетно стараясь побороть смущение. – Там слишком холодно, чтобы мыться, но, уверяю тебя, она будет маловата даже для меня.

– Так что теперь? – спросил он, поежившись от холода. – Черт, да здесь как в морозилке.

– Это самая старая часть дома. Миссис Беннет была так любезна, а комната такая красивая, что я не осмелилась сказать, что мы… в общем, что мы не…

– Не любовники? И даже не друзья?

– Кто бы мы ни были, – сердито бросила Кэсси, – придется нам переночевать здесь вместе, хотя бы потому, что так сложились обстоятельства. Так что сбрасывай одежду и ложись в постель. Я устала. – Это все из-за вина, в ужасе подумала она, чувствуя, как заливается краской.

Ник усмехнулся, стягивая ботинки.

– Лучшее предложение, что мне довелось услышать в последнее время.

– Я имела в виду вовсе не…

– Я знаю. – Он наклонился и ласково потрепал светлые локоны. – Я возьму свечу в ванную, чтобы… э-э… раздеться… Пижамы у меня нет, так что можешь пока задуть остальные свечи, тогда я проберусь в кровать в темноте, чтобы ты не слишком испугалась при виде моей широкой мужской груди.

Кэсси вдруг начал разбирать смех. А рассмеявшись, она уже не могла остановиться.

– Представляю, какое было бы лицо у Полли, если бы она меня сейчас видела! – Кэсси снова залилась веселым смехом, натягивая на голову одеяло.

Схватив сумку, Ник взял свечу и отправился в ванную.

Кэсси снова уткнулась в книжку. Она засмеялась просто потому, что у нее сдали нервы. Как глупо! Она взрослая женщина, а не какая-нибудь утонченная героиня викторианского романа. Вряд ли он станет ложиться в постель голым. Кэсси не ошиблась. Вскоре он вернулся, одетый в белую футболку, синие спортивные шорты и белые носки, оттенявшие загар.

– Мерзнут ноги?

– Жуткий холод, – кивнул он.

– Знаешь, – сказала она, закусив губу, – носки убивают в женщине всякую охоту.

Он холодно взглянул на нее, задул свечу и лег под одеяло.

– Но у тебя ведь и не было никакой охоты, – заметил он уже в темноте.

Они замолчали. Кэсси затушила свечи и, отодвинувшись к самому краю кровати, честно попыталась уснуть. Определенно следовало попросить у миссис Беннет горячую грелку. Та, конечно, решила, что раз они с Ником будут спать вдвоем, то никакой грелки им не понадобится. Но, лежа на краю, Кэсси чувствовала, как с каждой минутой замерзает все больше. Вдобавок от холода начали поскрипывать половицы и старые деревянные стены. Этот скрип и завывавший за окном ветер никак не давали ей уснуть.

Ничего удивительного, твердила про себя Кэсси, стараясь шевелиться как можно меньше. И то, что ей приходится делить постель с мужчиной, тут вовсе ни при чем. Ник лежал coвсем тихо, до ее слуха доносилось лишь его дыхание. Но вскоре этот тихий звук словно заглушил в ее сознании все остальные, не давая от напряжения сомкнуть глаза.

Возьми себя в руки, посоветовала она себе и тут же испуганно подскочила, когда негромкий голос спросил, не хочет ли она поболтать.

– Поболтать? – переспросила Кэсси, стуча зубами.

Повозившись в темноте, Ник чиркнул спичкой, зажег свечу и встал. Завернувшись в одеяло, Кэсси следила, как он натягивает на себя тренировочный костюм и взбивает подушки.

– Ты ведь говорила, что тебе непривычно ночевать в комнате с незнакомцем, – дружелюбно начал он. – Почему бы не поболтать, пока не придет сон. У тебя есть халат?

Кэсси кивнула.

– Тогда лучше надень! Иначе вообще не уснешь. Старинная обстановка, конечно, весьма живописна, но здесь адский холод.

Проворно выпрыгнув из-под одеяла, Кэсси порылась в сумке, завернулась в халат и нырнула обратно.

– Прости, что не даю тебе спать. Всему виной эти скрипы и шорохи, не говоря уж о том, что творится на улице.

– И в довершение всего приходится лежать под одним одеялом со мной, – усмехнулся он.

– Забавно, расскажи кому-нибудь – не поверят.

– Уж Полли точно не поверит! – Кэсси укутала озябшие ноги. – У тебя случайно не найдется еще носков?

Ник со вздохом встал и снова открыл сумку.

– Всегда рад служить.

– Спасибо, – поблагодарила Кэсси, натягивая носки. – А зачем тебе столько спортивной одежды?

– Говорят, в отеле отличные теннисные корты, спортзал и все такое.

– Все-таки странно, что ты собираешься справлять Рождество один. – Ежась от холода, Кэсси снова зарылась в одеяло.

– Может быть, хватит уже возиться? – пожаловался Ник. – Ты устраиваешь сквозняк.

– Извини. До этого я изо всех сил старалась лежать тихо и не шуметь.

– Именно эта мертвая тишина и не давала мне покоя.

– Неблагодарный! Я старалась не мешать тебе.

– И зря. Мне все время казалось, что ты вот-вот кувырнешься на пол. Ты всегда спишь на самом краю?

– Только когда оказываюсь в постели с мужчиной, – сердито парировала она. Ник с трудом сдерживал смех.

– Согрелась немного? – спросил он.

– Да. Не знаю, зачем мне вообще понадобилось раздеваться.

– Скажи, – проговорил он, заворачиваясь в одеяло, – если бы вместо меня рядом с тобой оказался Руперт, ты бы нервничала не меньше?

Несколько мгновений она молча раздумывала.

– Не могу, – отозвалась она наконец. – Просто не могу этого представить.

– Ты хочешь сказать, представить себя в халате поверх пижамы и Руперта в полном облачении? – продолжал поддразнивать он.

– На нем было бы совсем другое облачение. Какая-нибудь шелковая пижама, модный дорогой халат. И уж конечно, никаких носков! – Она лукаво улыбнулась, заправив за ухо выбившуюся прядь волос.

Неожиданно улыбка сошла с его лица. Не говоря ни слова, он встал с постели.

– Ну, а теперь в чем дело? – удивилась Кэсси.

Открыв дверцу шкафа, Ник достал стопку одеял и швырнул их на пол.

– С человеческой природой шутки плохи, Кассандра Ловелл, так что будет лучше, если я посплю на полу. Мои намерения были и остаются самыми что ни на есть честными. Но ничего не выходит.

– Ты замерзнешь!

– Возможно. Но я все же рискну.

– Можно свернуть одеяла в трубочку и устроить между нами барьер, – растерянно предложила она.

Ник поднял голову.

– Но по другую сторону барьера все равно будешь ты, Кэсси. Кинь мне подушку и потуши свет.

Кэсси молча повиновалась и снова завернулась в одеяло. Сердце взволнованно билось. Ник прав: он не виноват. Да и вино здесь ни при чем, хотя оно и внесло свою лепту. Кэсси уставилась в темноту прямо перед собой, вспоминая тот неистовый, пламенный поцелуй, и вздрогнула, внезапно осознав, что больше не чувствует к нему вражды. Ей даже хотелось верить, что он не солгал, когда говорил, что больше не любит Джулию.

Сначала она лежала неподвижно, обдумывая эту мысль, но вскоре ее внимание вновь сосредоточилось на Нике. Казалось, теперь она ощущает его присутствие даже сильнее, чем когда он лежал рядом с ней. Было слышно, как он беспокойно ворочается на скрипучем полу. И Кэсси всерьез забеспокоилась: в комнате становилось все холоднее. Ей и самой-то было довольно прохладно, хотя она лежала под несколькими одеялами, в пижаме, халате и его носках. Кэсси беспокойно закусила губу. Проведя столько времени под палящим аравийским солнцем, он запросто может с непривычки подхватить воспаление легких.

– Ник?

– Да?

– Мне холодно.

– Это тебе-то, – отозвался он, стуча зубами.

– Стало быть, ты наверняка уже окоченел, – прошептала она. – Ради Бога, забирайся в постель. Иначе я просто не усну. Да и ты тоже.

Несколько мгновений оба лежали молча, затем он встал, чертыхнулся, споткнувшись в темноте о свою сумку, положил подушку и снова лег, дрожа от холода.

– Не слишком удачная мысль, – выдохнул он.

– Но все-таки так лучше.

– Лучше, чем что? – запинаясь спросил он.

– Чем мерзнуть на полу, а потом заработать пневмонию, да мало ли что. – Она коснулась его рукой, и Ник подскочил как ошпаренный. – Ты весь как лед.

– Еще бы!

– Повернись, ляг ко мне спиной, – скомандовала она. Он молча повиновался, и Кэсси плотно прижалась к нему, обхватив рукой. – Вот так.

Некоторое время спустя дрожь унялась, ему стало заметно теплее. Кэсси было так уютно лежать рядом с Ником, что наконец ей и самой удалось расслабиться. Видимо, он уснул: дыхание сделалось глубоким и ровным. Другой на его месте наверняка бы начал храпеть, подумала Кэсси. Кто угодно, но только не Ник…

Проснувшись в абсолютной темноте, Кэсси не сразу поняла, где она. Где и с кем. Теперь они лежали по-другому: Ник повернулся на другой бок и крепко прижимал ее к себе, обняв за талию. Кэсси боялась шевельнуться, чтобы ненароком не разбудить его. И тут вдруг поняла, что Ник тоже не спит. Он лежал неподвижно, дыхание было спокойным и ровным, но он определенно не спал. И, как назло, ей ужасно захотелось в туалет. Выскользнув из-под одеяла и ежась от холода, она ощупью пробралась к двери. Затем так же на ощупь вернулась и осторожно улеглась, обнаружив, что Ника в кровати нет. Щелкнул замок: он тоже решил воспользоваться туалетом.

Что же делать? – размышляла она, нервно кусая губы. Ничего не говорить, притвориться спящей? Не выйдет. Ник сразу догадается. Однако быстро уснуть в такой ситуации тоже вряд ли удастся. Ни ему, ни ей.

Ник вышел из туалета и остановился около кровати.

– Ради Бога, ложись поскорее, – сердито буркнула она.

– Я как раз дожидался приглашения. – Он лег рядом с ней. – Ветер немного поутих, – шепотом сказал он, устраиваясь на почтительном расстоянии.

– Вот и отлично. – Уткнувшись в подушку, Кэсси тщетно пыталась согреться и не стучать зубами.

– Иди сюда, – строго сказал он и снова привлек ее к себе. – Вот так, сейчас согреешься. Я знаю, что говорю.

Попробуй тут усни, с тоской подумала Кэсси.

– Может, мне вернуться на пол? – осведомился он, немного помолчав.

– Нет уж.

– Тогда, ради всего святого, расслабься наконец.

Через некоторое время она и вправду согрелась. Ей даже удалось немного расслабиться, и она повернулась, стараясь улечься поудобнее.

– Перестань вертеться!

Почему, стоит кому-нибудь попросить тебя не вертеться, тут же ужасно хочется повернуться на другой бок? – в отчаянии подумала Кэсси.

Вдруг Ник развернул ее лицом к себе.

– Давай закруглимся с этим, и потом ты постараешься спокойно уснуть.

– Закруглимся с чем? – в смятении спросила она.

– Я поцелую тебя на ночь, а потом мы повернемся друг к другу спиной и будем лежать так до утра, даже если замерзнем и не сможем заснуть, – твердо сказан он. – Идет?

– Можно подумать, у меня большой выбор, – сухо отозвалась она.

Усмехнувшись в ответ, он погладил спутавшиеся пряди и наклонился, чтобы чмокнуть ее в щеку. Кэсси напряженно сжалась, и вдруг он со стоном прижал ее к груди, положив конец всем ненужным спорам. И как только Ник жадно завладел ее губами, тело ее словно охватило пламя. Сильные руки ласкали ее, крепко обнимая, сердце Кэсси забилось как сумасшедшее, горячая кровь заструилась по жилам, и, обвив его за шею, она страстно поцеловала его. Но он вдруг высвободился из ее объятий.

– Кэсси, я не могу… мне лучше уйти. Прямо сейчас, пока еще не поздно.

– Не уходи, – прошептала она, – останься. Прошу тебя.

– Если я останусь, – задыхаясь проговорил он, – ты сама понимаешь, что произойдет, Кэсси. Я ведь не железный…

– Я знаю. Так что хватит нести всякий вздор, и давай займемся любовью.

– Но почему, Кэсси? Почему?

Она отвернулась.

– Не хочешь, так и скажи…

Он довольно грубо схватил ее за подбородок.

– Ты прекрасно знаешь, что это не так. Я мечтаю о тебе с тех пор, как увидел в этом потрясающем платье. И продолжал думать об этом, даже когда мы ехали через эту непроглядную метель. Ты хоть понимаешь, сколько мне понадобилось выдержки?

– Понимаю, – восхищенно ответила Кэсси. Ник выругался и грубо сжал ее в объятиях.

– Наверняка потом я об этом пожалею…

– Боишься, что утром я не захочу с тобой знаться?

В ответ на дерзкую фразу Ник принялся целовать ее с еще большей страстью, заставляя забыть обо всем. Словно охваченные лихорадкой, они неловко сорвали одежду, и, когда Кэсси наконец прильнула к нему обнаженная, из груди Ника вырвался сладостный стон. Он зарылся лицом в ее волосы, затем начал целовать полураскрытые губы, шею, грудь. По телу Кэсси словно пробегали искры, и она отвечала на его ласки с неожиданной пылкостью.

Вдруг он остановился.

– Сначала объясни почему, Кэсси, – обессиленно выдохнул он.

– Я все объясню потом. – Кэсси уткнулась лицом в его грудь. – Умоляю тебя, продолжай.

Все произошло слишком быстро. Ник сразу же вскочил и зажег свечу. Кэсси подняла руку, заслоняясь от света, но он схватил ее запястье, грозно глядя ей в глаза. Она недоуменно взглянула на него.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

– Ты с ума сошла? – яростно воскликнул он. – Почему ты меня не предупредила?

– Что, неужели все было настолько ужасно? – запальчиво бросила Кэсси.

– Ты прекрасно знаешь, что нет, – проговорил он сквозь зубы. – Но если бы я знал заранее…

– Что у меня это в первый раз? – Она смущенно отвернулась. Сердце готово было выскочить из груди. – Мне не нравится слово «девственница».

– Вот именно, девственница. – Он отпустил ее руку. – Я соберу одежду, не то мы опять замерзнем.

– Заниматься любовью – это тебе не горячая грелка, – легкомысленно заметила она, пытаясь побороть смущение.

– Это даже сравнивать нельзя. И все было бы совсем иначе, если бы ты соблаговолила вовремя просветить меня, – сердито отрезал он и встал с постели, чтобы подобрать разбросанные вещи.

Закутавшись в одеяло, Кэсси молча наблюдала за ним.

– Если бы я сказала, ты бы прямиком отправился в гостиную спать на диване, – заявила она, застегивая под одеялом пижаму.

– Именно туда мне и следовало уйти с само-то начала. Но теперь уже поздно. И я все еще жду объяснений.

– А можно утром, – умоляюще проговорила она.

– Нет уж, теперь ты от меня не отделаешься. Не уснешь, пока не ответишь хотя бы на один вопрос: почему именно я?

– А почему бы и нет? – передернула плечами Кэсси.

– Прекрати. Я хочу знать правду.

Устроившись на подушке, она повернулась к нему.

– Ну, ладно, – начала она, стараясь не выдать волнения. – Как ты наверняка знаешь, когда-то я была влюблена в тебя. Еще подростком. Я льстила себя надеждой, что однажды Ник Сеймур меня заметит, увидит, как я сказочно красива, забудет Джулию и увезет меня в свой замок на белом коне.

Он уставился на нее, изумленно подняв брови. Губы его тронула улыбка.

– Но ведь все, в сущности, так и есть, разве только без замка и лошади.

– Ради Бога, ты вовсе не обязан утешать меня, – раздраженно заметила Кэсси.

– А почему же, по-твоему, я бросился в твои объятия, стоило тебе поманить?

– Потому что ты мужчина! А как же иначе? Я, конечно, не знаток арабских обычаев, но, насколько мне известно, тебе пришлось довольно долго обходиться без женщин. – Она пожала плечами. – Ну, вот природа и взяла свое.

– Что ж, теперь, когда мы выяснили, почему я, грубое животное, бросился в твои объятия, – сухо отозвался он, – давай все-таки вернемся к тебе. Итак, почему?

– Я же тебе объяснила…

– Ничего ты не объяснила. Даже если ты и была увлечена мною, когда была подростком, теперь-то ты уже выросла. И к тому же явно меня недолюбливаешь. С первой же нашей встречи ты ясно дала понять, что я тебе неприятен, и мы оба знаем почему. – Он нахмурился. – Но за тобой ведь ухаживал этот парень. Кажется, его звали Питер, не помню фамилию.

– Пирс. Он бросил меня, я же говорила.

– Ах да, ты сказала ему «нет», и он мигом подыскал замену.

– А вот и неправда. Это он сказал «нет».

– Что-что? – недоверчиво переспросил Ник. – Ты шутишь?

– Даже и не думаю! – сердито отозвалась Кэсси. – А тогда мне и подавно было не до смеха. Я почти никому об этом не рассказывала. Даже не знаю, зачем рассказываю тебе.

– Потому что я об этом спросил. К тому же мы оказались в довольно щекотливой ситуации.

– Ты хочешь сказать, мы сделали то, чего в другом месте никогда бы не совершили…

– Да нет же. То, что произошло между нами, все равно случилось бы, рано или поздно.

Кэсси лежала, не смея шевельнуться. Она была уверена, что даже Ник слышит бешеное биение ее сердце.

– О чем ты? – выговорила она наконец.

– Должен признать, в прошлую пятницу я был довольно груб, ворвавшись к тебе без приглашения, но я об этом не жалею, – улыбнулся он. – Из-за вражды между моим братом и твоей сестрой последние два года мы практически не виделись. И для меня ты по-прежнему была девчонкой-подростком…

– Вряд ли ты вообще обо мне вспоминал, – буркнула Кэсси.

– А ты обо мне? – парировал он.

– В последнее время почти нет. В школе я была по уши влюблена в тебя, что правда, то правда. Ты тогда носил длинные волосы, модно одевался и щеголял с золотой серьгой в ухе. Теперь ты выглядишь более заурядно. Красавец разбойник стал обыкновенным инженером.

– А чего ты еще ожидала? Послушай, Кэсси, в пятницу я был уверен, что обнаружу в доме Джулию…

– Думаешь, я не понимаю?

– Но на ее месте, – продолжал он, – оказалось восхитительное создание. Я просто остолбенел от неожиданности: повзрослевшая Кассандра в потрясающем платье…

– Она ждала друга, – перебила Кэсси.

– Я помню. Впрочем, думаю, своим внезапным вторжением я только оказал тебе услугу и помог положить конец этому легковесному роману.

– А вот и неправда. Мы с Рупертом условились встретиться под Новый год.

Он недоверчиво уставился на девушку.

– Тогда какого черта ты только что уговаривала меня заняться с тобой любовью? Если ты решила провести некий загадочный эксперимент, могла бы дождаться вашей встречи.

Кэсси надменно вскинула голову.

– Мне не хотелось упускать такую прекрасную возможность. Возможность убедиться кое в чем.

– Может быть, объяснишь? – холодно произнес он.

Некоторое время Кэсси нерешительно молчала, потом покорно вздохнула.

– Ну ладно. Но я никому еще этого не рассказывала. Ты должен быть снисходительным.

Ник снова лег на подушку, подтянув повыше одеяло.

– Ни одно твое слово не выйдет за пределы этих стен, Кэсси, клянусь честью. А она у меня есть, хоть ты и уверена в обратном.

Она живо повернула голову.

– Прошу тебя, не надо злиться. Ничего страшного не произошло.

– Тогда потрудись объяснить, в чем дело. Ясно, что уснуть в одной постели с тобой мне не удастся, так что расскажи мне лучше сказку, Шахерезада. До рассвета еще далеко. – Он наклонился и задул свечу. – Возможно, в темноте дело пойдет быстрее. – Он дружески сжал ее руку. – Давай, Кэсси. Я жду.

– Ну хорошо, – со вздохом согласилась она. – Начнем с того, что мы с Пирсом ходили в разные школы: он в школу для мальчиков, я – для девочек. Мои подруги не понимали, почему мы с ним так сдружились. Пирс был очень симпатичным парнишкой, необычайно одаренным, но до встречи со мной у него совершенно не было друзей.

– И эта встреча многое изменила?

– Да. Родители безжалостно подавляли его, а со мной он мог просто расслабиться и побыть собой. С тех пор как познакомились, все свободное время мы проводили вместе. Это беспокоило моих родителей: они считали, что я должна проводить время в веселой компании, а не с одним человеком. Потом Пирс получил стипендию в Оксфорде, мне же удалось сдать экзамены, необходимые для моего колледжа. А года через два Джулия вышла замуж за Макса. Там был и ты: угрюмо слонялся вокруг, как какой-нибудь мрачный демон, потому что Джулия выходила за твоего брата.

– Я привел с собой девушку, – напомнил Ник.

– Да, я помню – полная противоположность сестре.

Он засмеялся.

– Тогда меня тянуло к девицам определенного сорта.

– Но Джулия была исключением.

– Мы ведь говорили о Пирсе, – перебил он.

– Да. Так вот, когда мы с Пирсом начали учиться, мы продолжали видеться на каникулах. Его родители только приветствовали наши отношения.

– Им не казалось, будто ты для него – помеха на пути к высшей цели или что-то вроде того?

На выпускном курсе Пирс пригласил Кэсси в Оксфорд на Майский бал. Кэсси было обещано настоящее вечернее платье. По этому случаю она отрастила волосы, сделала модную завивку и отправилась в Оксфорд, полная надежд.

– Я там здорово повеселилась, хотя Пирса удивила произошедшая со мной перемена. Я отрастила волосы и заметно поправилась, что было весьма кстати, потому что платье оказалось без бретелек. Пирс тоже изменился. Как бы там ни было, я была счастлива и протанцевала всю ночь. Уже на рассвете Пирс увел меня в свою комнату. Я не сомневалась, что он оставит меня ночевать и мы впервые займемся любовью.

– Что же случилось?

– Он усадил меня в кресло и объяснил, что всегда будет относиться ко мне с нежностью, но он страстно влюблен в другого человека.

– Какую-нибудь студентку?

– Да. Он даже хотел нас познакомить, но я отказалась.

– Тогда зачем было вообще тебя приглашать?

– Пирс не хотел ранить моих «дружеских чувств».

– А в результате ранил гораздо сильнее, заставив усомниться в своей привлекательности, в том, что ты желанна.

– Так и есть, – кивнула Кэсси. – Моей гордости был нанесен сильнейший удар. В особенности когда до меня наконец дошло, что на самом деле он пригласил меня исключительно для отвода глаз, чтобы не разозлить родителей. Но все дальнейшее было только ему на руку: они возненавидели меня, потому что я всем разболтала, будто сама бросила их ненаглядного сыночка. – Она уныло вздохнула. – После истории с Пирсом я совершенно перестала верить мужчинам. Конечно, я со многими встречалась, но это были чисто дружеские отношения, ничего серьезного. Потом появился Руперт, и впервые в жизни мне начало казаться, что с ним все будет иначе.

– Значит, в прошлую пятницу ты как раз и решила начать, – задумчиво произнес он. – Я и не подозревал, что та встреча так важна для тебя.

– Руперт тоже пребывал в неведении. Как и мои соседки. Я не распространяюсь о своей личной жизни. Знаешь, – вдруг усмехнулась она, – они уверены, что по выходным я тайком бегаю к любовнику.

– Правда? А на самом деле?

– Иногда езжу домой, иногда – к Джулии, помогаю стирать пеленки, играю с Эмили. Но никто не сомневается, что у меня есть женатый любовник. Так что попробуй только проболтаться, и тебе несдобровать!

Ник рассмеялся, потом снова стал задумчив.

– Кэсси, так ты попросила меня заняться с тобой любовью, чтобы убедиться, что ты желанна? – спросил он.

– Да, – честно ответила она, благоразумно умалчивая о том, что предпочла бы скорее переночевать на диване в гостиной и заработать воспаление легких, чем разделить постель с кем-то другим. В том числе и с Рупертом, вдруг с горечью поняла она. – Хотя уверена, ты заметил, что я была вовсе не прочь, особенно когда поняла, что ты…

– Что я хочу тебя? Я уже сказал, что еще с прошлой пятницы только об этом и мечтал. И несомненно, я не единственный, кого влечет к тебе.

– Нет, – согласилась она. – Но до сих пор я ни с кем еще не заходила так далеко.

– Из боязни быть отвергнутой?

– Такая мысль не приходила мне в голову, но, вероятно, ты прав.

– Этот твой ученый Пирс просто дурак, – с чувством сказал Ник, целуя ей руку. – Пусть отпадут твои последние сомнения, Кассандра Ловелл: я так хочу тебя, что просто не могу спокойно на тебя смотреть.

Кэсси лежала неподвижно, загипнотизированная взглядом его синих глаз.

– Если хочешь, я повернусь спиной и буду тихо лежать до утра, – хрипло проговорил он.

– Тогда я снова замерзну, – прошептала она.