Текст книги "Повторная помолвка"

Автор книги: Кэтрин Джордж

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 10 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

Глава 2

Фрайерз-Вуд был выстроен около столетия тому назад на месте средневековой капеллы, где в свое время отслужили бесчисленное количество месс по усопшим. Хотя дом и не представлял особой архитектурной ценности, в его многочисленных уютных каминах, украшенных скульптурами, и узорчатых оконных рамах чувствовалось настоящее очарование истинно английской усадьбы. Крыша веранды на первом этаже являлась балконом второго этажа, и чугунная балконная решетка два раза в году покрывалась великолепными пурпурными цветками вьюнков.

Когда Том и Френсис Дисарт после свадьбы переехали во Фрайерз-Вуд, родители Тома и его младшая сестра Рейчел поселились в бывшей конюшне, переделанной во вполне современный и комфортабельный жилой дом. После смерти родителей Тома Рейчел переселилась в Лондон, а конюшни превратились в дом для гостей рядом с основным зданием. Когда Адаму исполнилось восемнадцать лет, родители предоставили ему конюшню в полное распоряжение.

В этот холодный вечер здесь царило оживление – в каждой комнате горел свет, а друзья Адама толпились в каждом углу и в ожидании начала праздника жевали приготовленные миссис Дисарт бутерброды.

– Идем, идем, Кейт! – подбодрила Леони младшую сестру, которая, по обыкновению, спряталась за нее, едва они приблизились к конюшне.

– Давай, дорогая! – подхватила Джесс. – Распрями плечи, выше подбородок – и улыбайся!

Она пощекотала Кейт, подталкивая ее вперед, к открытой двери, где на пороге стояло несколько улыбающихся ребят.

– Иди-ка сюда, Дисарт! – воскликнул один из них. – У меня видение! Причем тройное!

– Это три грации! – предположил другой.

– Повежливее, – вмешался появившийся Адам, это мои сестры, Леони, Джессами и Кэтрин, к которым, если они вам позволят, вы можете обращаться как к Лео, Джесс и Кейт.

Пока Адам представлял их, шумная толпа юношей и девушек высыпала из дома и окружила сестер, предлагая им что-нибудь выпить.

– Никакого алкоголя до ужина, – объяснил Адам, протягивая Леони стакан с апельсиновым соком.

– И они не возражают? – удивилась Леони.

– Ничуть! У нас была безумная вечеринка в Эдинбурге, но здесь, в родительском доме, я установил твердые правила: выпивка только после ужина, никаких любовных шалостей и так далее. – Адам улыбнулся. – И не беспокойтесь о Кейт. Я позабочусь, чтобы она чувствовала себя в своей тарелке! – Повысив голос, он крикнул:

– Эй, послушайте все! Мои сестры забирают девушек в дом, чтобы переодеться и распределить комнаты, а мужскую часть компании я представлю своим родителям попозже!

В приготовлениях к празднику время пролетело незаметно. Девушек разместили в спальнях, где до этого располагались дочери хозяев, и они незамедлительно сменили свои свитера и джинсы на очаровательные легкие вечерние наряды.

Сестры спустились вниз, в холл, чтобы выпить по бокалу вина с родителями и познакомиться с вновь прибывающими гостями. Фенни, облаченная в платье из розовой тафты и кружевные колготки, в нетерпении прыгала рядом.

– Вы все такие шикарные! – восклицала она, в восхищении подбегая то к одной, то к другой сестре.

– Фенни права, – улыбаясь, подтвердил Том, с гордостью поглядывая на дочерей.

– Да, удивительная вещь генетика, – вздохнула Френсис. – У вас у всех есть что-то от Тома и что-то от меня, но в разных вариантах.

– Только мне не повезло, – вздохнула Кейт, опуская голову. – Действительно не повезло!

– Ты выглядишь потрясающе, – твердо заявила Леони. – Не гневи Бога! Только такая изящная куколка, как ты, могла бы надеть такое платье!

В мини-платье из светло-зеленой органзы и с пышной копной вьющихся волос Кейт мало напоминала обычную девочку-школьницу.

Леони тоже решила отказаться от своей обычной строгой прически и позволила каскаду рыжеватых волос свободно струиться по плечам, а ее алое шелковое платье великолепного покроя заставило Джесс восторженно вздохнуть.

– Мне так нравится твой стиль, – прошептала она. Наверное, такое платье стоит кучу денег! И как необычно этот цвет сочетается с цветом твоих волос! Я знала, что подружки Адама все наденут очень сексуальные разноцветные мини-платья, поэтому сегодня выбрала очень сексапильный черный цвет.

– Да, как все изменилось! – вздохнула их мама. На двадцать первый день рождения Леони все девушки были в атласных бальных платьях!

– Но только не сама Лео! – возразила Джесс. – Я помню, что она достала вас, требуя, чтобы ей купили обтягивающее платье из золотистой парчи со шлейфом. Потом мы все чувствовали себя так, словно надели на себя абажуры.

В этот момент изрядное смятение было вызвано появлением мужской части гостей, прибывшей из конюшни, – девушки высыпали в холл и на лестницу, возбужденно щебеча. Смутный гул голосов перекрыл Адам, громко возвестивший, что приехали соседи с музыкальной аппаратурой и диск-жокеем.

Том Дисарт начал тут же руководить установкой музыкального оборудования в гостиной, а Френсис направилась поприветствовать новых гостей.

– Надолго домой, Лео? – спросила Джесс.

– Думаю, недели на две, – ответила Леони и рассказала про эпидемию гриппа.

Джесс присвистнула.

– И этому твоему Роберто тоже не повезло?

– Да, не повезло.

– Он чувствовал бы себя еще более несчастным, знай он, что тут объявился Джон Сэвэдж. Или он не подозревает о его существовании?

– Не подозревает. Впрочем, вряд ли это что-то бы изменило. – Леони пожала плечами. – Мне почти тридцать, Джесс. Было бы странно, если бы я не завела себе приятеля.

Джесс бросила на сестру ироничный взгляд:

– Приятеля? Да ладно тебе, Лео! Когда-то вы с Джоном были без ума друг от друга!

– Теперь все изменилось. Пойдем к гостям, Джесс! Пора и нам присоединиться ко всей компании.

– Подожди-ка… – Джесс взяла ее за руку. – Послушай, Лео, я бы не стала затевать весь этот разговор, если бы Джон снова не объявился в нашем доме. Но сейчас, когда прошло столько лет, разве ты не можешь наконец рассказать, что у вас произошло?

Прошу тебя! Клянусь, я никогда больше не заговорю с тобой об этом!

– Что произошло? Да ничего необычного – выяснилось, что он был с кое-кем другим. – Губы Леони изогнулись в жесткой, горькой улыбке. – И поэтому я умчалась в Италию и, вместо того чтобы в конце учебного года приехать домой и выйти замуж, осталась там преподавать.

Джесс тихо присвистнула.

– Я так и думала. Что-то в этом роде… Но я просто не могла поверить, что… Ну ладно, не волнуйся, я никому не скажу.

– Да, пожалуйста. Все, включая папу с мамой, думают, что я просто раздумала выходить замуж.

– Все, кроме Джона Сэвэджа, разумеется.

– Включая Джона. Он так и не узнал, что мне стало все известно.

– Что? – Джесс нахмурилась. – А кто была эта женщина, Лео?

– Это не моя тайна, чтобы я тебе ее открыла, Джесс!

– Ну, кто бы она ни была, эта интрижка быстро сошла на нет… Ты знаешь, мой босс – его близкий друг. Он говорит, что у Джона много знакомых женщин, но нет никого постоянного… А Роберто – это серьезно?

– Думаю, он не против.

– А ты? Чего ты хочешь?

Леони ослепительно улыбнулась:

– В настоящий момент – праздника! Давай начинать веселиться, Джесс!

Одна из гостиных первого этажа вскоре наполнилась друзьями и соседями, в то время как молодежь собралась в столовой, где с пола заранее убрали старинный персидский ковер, а обеденный стол и стулья сдвинули к одной из стен, освободив для танцев как можно больше пространства. Ужин-фуршет, по замыслу Френсис Дисарт, должен был начаться после прибытия всех гостей, но до танцев.

Джон Сэвэдж появился, когда Леони увлеченно рассказывала о своей жизни во Флоренции друзьям родителей. Она увидела, как напряглась стоявшая рядом Кейт, но Фенни радостно бросилась ему навстречу с сияющим лицом, схватила за руку и увлекла в тот конец комнаты, где находились родители. Он кивал и улыбался, здоровался со знакомыми. Леони решила сосредоточить свое внимание на Андерсонах, которых знала всю свою жизнь и которые теперь старательно делали вид, что никогда не получали приглашения на свадьбу Леони Дисарт и Джона Сэвэджа.

Лишь неимоверным усилием воли Леони заставила себя есть ужин, болтать со знакомыми и вести себя так, словно ее бывший жених был всего лишь одним из гостей. Однако заботливая Кейт постаралась отвлечь ее, поручив уносить на кухню грязную посуду, где командовала миссис Бриггз, которая обычно помогала по дому один раз в неделю. Леони некоторое время посидела на кухне, разговаривая с почтенной экономкой и ее дочерью, приглашенной в помощь по случаю праздника, потом решительно взяла Кейт под руку:

– Пойдем, дорогая! Тебе пора присоединиться к молодежи!

– Но я не могу просто вот так, одна…

– Вовсе не одна! Я иду с тобой.

Как и обещал Адам, Кейт сразу же окружила стайка веселых молодых людей, а Леони, жаждущая только одного – побыстрее уснуть в тишине и одиночестве, вернулась назад, в гостиную, и принялась помогать Джесс разносить гостям вино.

Джон Сэвэдж был занят беседой с одним из друзей Тома Дисарта, когда Леони и Джесс подошли, чтобы забрать грязные тарелки и наполнить бокалы вином.

– Принести тебе еще чего-нибудь поесть, Джон? спросила Леони, ослепительно улыбаясь.

Он не успел ответить, так как по дому разнеслись громовые раскаты барабана. Фенни запрыгала в радостном возбуждении:

– Это диско! Мама, пожалуйста, можно мне теперь пойти туда на танцы?

– Если позволите, я пойду с ней, – предложил Джон.

Френсис кивнула, и он церемонно поклонился своей шестилетней даме:

– Вы потанцуете со мной, мисс Дисарт?

Едва Леони и Джесс вошли в столовую, их тут же увлекли в круг танцующих, среди которых была и Кейт с одним из друзей Адама. Она самозабвенно танцевала без малейших признаков прежней застенчивости, а старшие гости безуспешно пытались попасть в такт весьма энергичной музыке, пока Адам не взял микрофон у диск-жокея и не объявил новую песню «Мой смешной Валентин» Фрэнка Синатры.

Френсис Дисарт послала сыну воздушный поцелуй, а Адам посадил себе на плечо сияющую Фенни и медленно закружился с ней по залу.

– Вы позволите пригласить вашу даму? – спросил Джон, и молодой, весьма ловкий партнер, с которым до этого танцевала Леони, уступил с улыбкой сожаления.

Леони двигалась под звуки медленной музыки в полном единении с Джоном, как всегда бывало в прошлом, и не только в танцевальном зале. Он держал ее очень осторожно и легко, но все равно, казалось, его рука прожигает насквозь ее платье.

– Как давно мы танцевали в последний раз, – тихо произнес Джон и сильнее прижал ее к себе.

Ощутив его тело так близко, Леони задрожала, и сердце ее замерло. Она постаралась отодвинуться, но его рука крепко удерживала ее все в той же опасной близости. Казалось, платье вдруг стало ей тесно – так бурно вздымалась ее грудь. Леони задыхалась под наплывом чувств, которые уже не могла контролировать.

Уставясь невидящим взглядом поверх его плеча, Леони старалась не обращать внимания на жар, который охватил их обоих.

Когда музыка кончилась и Джон отпустил ее, его глаза сияли. Он поблагодарил ее с безукоризненной учтивостью, а затем, к пущей ярости Леони, пригласил на танец Джесс.

Леони поднялась наверх, в комнату Фенни, чтобы немного прийти в себя. Потом она снова спустилась вниз, помогала разносить кофе и напитки в гостиной, болтала с гостями, пока мама не попросила ее отправиться в столовую, чтобы увести оттуда Фенни.

– Ты знаешь, она готова сделать для тебя все что угодно, но сейчас тебе придется проявить твердость, – наставлял Леони Том Дисарт, куря толстенную сигару.

– Не волнуйся, – заверила его Леони. – Сейчас она, должно быть, уже очень устала.

Фенни устала, но со слезами на глазах отказывалась покинуть вечеринку. Вцепившись в руку Джона, она умоляла сестру позволить ей побыть здесь еще немного.

– Дорогая, уже очень поздно, – мягко уговаривала ее Леони. – Ну, будь же умницей, скажи всем «до свидания».

Адам отчасти помог решить проблему, остановив музыку и через микрофон попросив присутствующих попрощаться с мисс Фенеллой Дисарт. Получив пожелания спокойной ночи и сотню воздушных поцелуев, Фенни наконец позволила Джону увести ее из зала.

– Ты поднимешься наверх, Джон? – захныкала она. – Я хочу, чтобы ты почитал мне на ночь!

Леони предложила:

– Давай зайдем пожелать спокойной ночи маме с папой, а потом, когда ты ляжешь в постель, Джон, возможно, будет так любезен, что почитает тебе одну и очень короткую историю, правда, Джон? – Она бросила на него быстрый взгляд.

– Конечно, – с готовностью отозвался он.

В спальне родителей Леони быстро помогла малышке умыться перед сном и раздеться, потом постелила ей раскладушку и вышла в коридор, чтобы позвать Джона.

Ей тяжело было слушать, как он читает Фенни.

Острая, жестокая боль разрывала ее грудь при мысли о том, как могла сложиться их жизнь, и эта боль не утихла и тогда, когда они вместе вышли из комнаты, стараясь не разбудить уснувшую девочку.

– Спасибо, – сказала она вежливо. – Ты можешь спуститься вниз. Мне нужно на минуту зайти к себе, потом я тоже спущусь к гостям.

– Я подожду тебя здесь.

– Пожалуйста, не надо, – холодно ответила она.

Его глаза сузились.

– А, понятно! Отошли на прежние позиции.

– Ты ожидал чего-то другого?

– Ожидал? Ты имеешь в виду, что я начал строить какие-то планы, когда мы танцевали? – сердито спросил он.

– Нет, – фыркнула она. – Я не отрицаю, что мы… мы очень совместимы в некотором смысле. Но секс это как антибиотик, Джон! Есть вещи, которые не излечит и секс.

– Секс… – повторил он после напряженного молчания. – Какие исчерпывающие и ясные определения. Жаль, что ты не можешь так же ловко объяснить и все прочие проблемы. Нашу разорванную помолвку, к примеру.

– Лицемер! Ты сам знаешь… – Она резко обернулась, потому что в этот момент на лестницу выбежала оживленная стайка девушек. – Увидимся позже, громко заключила она и послала ему сияющую прощальную улыбку.

Когда потом она заглянула в танцевальный зал, то увидела там вполне довольных праздником Адама, Кейт и Джесс, но, чувствуя себя на сто лет старше, чем ее родные, не ощутила в себе сил присоединиться к их веселью. Поэтому она вернулась в менее оживленную атмосферу гостиной, разнося напитки и останавливаясь поболтать то там, то сям.

Она постаралась, чтобы ее улыбка и голос ничуть не менялись, когда она оказывалась поблизости от Джона, хотя не сомневалась, что все присутствующие уже сплетничают об этой их встрече и еще долго будут перемывать им косточки. Когда гости родителей стали расходиться, она провожала их до дверей, поэтому в какой-то момент очутилась у выхода наедине с Джоном.

– Передай от меня привет Адаму и сестрам, – холодно сказал он.

– Ты больше не танцуешь?

Он прикрыл глаза:

– Мне от многого пришлось отказаться, Лео.

Включая надежду.

Леони задрожала от налетевшего с улицы порыва ледяного ветра.

– Очень жаль, – вежливо сказала она.

– Правда? – Он пожал плечами. – Знаешь, на мгновение, когда я держал тебя в своих объятиях, я обезумел настолько, что поверил – что-то может измениться.

– Ничего не может измениться, – сказала она с внезапной резкостью. – Как ты можешь строить из себя саму невинность, когда все это время… – Она вдруг замолкла, словно ее силы иссякли. – Да какой в этом смысл? Мы оба знаем, что произошло. Как ты думаешь, почему я так долго держалась подальше от дома?

– Хотел бы я знать! Просвети меня, пожалуйста!

Она бросила на него негодующий взгляд и покачала головой:

– Какой ты хороший актер, Джон Сэвэдж! Ты просто великолепен в роли обиженного жениха… Она широко улыбнулась, увидев родителей, которые, провожая своих последних гостей, направлялись к ним из холла. – Спасибо, что заехал к нам сегодня, – громко сказала она. – Фенни была просто в восторге.

– Я очень рад, – ответил он так же громко и вежливо. – Она прелестный ребенок. – Он обернулся к Тому и Френсис:

– Великолепный праздник! Спасибо за приглашение.

Джон уехал вместе с Андерсонами после обычной церемонии прощания, которая не потребовала от Леони ничего, кроме дежурной улыбки, намертво приклеившейся к ее лицу. Затем она заявила родителям, что слишком устала, чтобы танцевать.

– Тебе вряд ли удастся заснуть, – сказала мама. Музыка будет по меньшей мере до двух часов ночи!

– Ничего! – Леони с ненавистью взглянула на свои туфли на высоких каблуках-шпильках. – По крайней мере я смогу избавиться хоть от этого!

И когда, свернувшись калачиком на груде матрасов, наваленных у стены возле широкой кровати Фенни, Леони размышляла обо всем, что произошло, она убедилась, что, даже если бы в доме царила абсолютная тишина, вряд ли ей удалось бы уснуть.

Увидеть Джона и – больше того – обнаружить, что его прежнее таинственное очарование все еще властно над ней… Нет, разве тут заснешь! Семь долгих лет прошло, с горечью думала она, а боль так же остра, как и в первый момент. В ту роковую весну, когда она отослала Джону обручальное кольцо и спаслась бегством в Италию, ее родители предприняли много отчаянных попыток переубедить дочь, прежде чем согласились принять ее единственное объяснение: она просто передумала. Они сразу же приняли Джона как члена семьи и, очевидно, до сих пор воспринимали его как пострадавшую сторону. Леони в ярости заскрипела зубами. Теперь он оказался в опасной близости, и ситуация представлялась просто невозможной! К тому же, раз она рассказала всем о двухнедельных каникулах в школе, простое бегство назад, во Флоренцию, невозможно. И потом, она не может позволить Джону испортить ее импровизированный отпуск!

– Ты не спишь? – прошептала Джесс, осторожно приоткрывая дверь.

– Шутишь! – Леони села и зажгла лампу.

Джесс плюхнулась рядом с Леони и зевнула.

– Если будешь вставать ночью, смотри не разбуди меня, – сказала Леони.

– Ты и с Роберто такая же деспотичная?

Леони сдержанно улыбнулась:

– Нет, он не дает собой командовать.

Джесс посмотрела на нее.

– Да уж, этот твой Роберто должен быть чем-то из ряда вон выходящим, чтобы ты ради него забыла Джона Сэвэджа.

– Джон – это давнее прошлое, – уклончиво ответила Леони.

– Кого ты хочешь обмануть? – Темные глаза Джесс иронично сверкнули. – Я видела, как вы танцевали в начале вечеринки.

Леони почувствовала, как вся краска бросилась ей в лицо.

– Ты видела?

– Да, потому что я была совсем рядом, позади тебя. Больше никто не заметил, Лео. Но я-то видела…

Ух, это было…

Застонав, Леони уронила голову на колени, потом произнесла:

– Джон решил поставить эксперимент, чтобы доказать мне… И это сработало, черт его возьми! – Леони подняла голову, чувствуя, как ее глаза наполняются слезами. – Это было так унизительно, Джесс. Мое тело все еще отвечает на прикосновения Джона, как бы мозг ни старался затормозить… Впрочем, какое это имеет значение! Вряд ли я увижу его еще…

Джесс нахмурилась:

– Но если после стольких лет Джон тебе все еще нравится, Лео, разве не проще заставить себя забыть о его проступке? Простить и снова быть вместе… Ведь это случилось только однажды, как я понимаю?

– Не надо обманываться, Джесс. Я не вернусь к Джону. Никогда!

– Жалко! – Джесс вздохнула и поднялась, чтобы снять платье. – Только, знаешь, не стоит искушать судьбу, Лео. Никогда не говори «никогда».

Глава 3

На следующее утро, поспав, как ей казалось, всего несколько минут, Леони встала пораньше, чтобы помочь маме с завтраком для гостей. Она осторожно выскользнула из постели, стараясь не разбудить Джесс и Кейт, умылась и переоделась в крошечной ванной, после чего спустилась вниз, в едва освещенную тусклым светом кухню.

Довольная, что на кухне никого не оказалось – родители и Фенни, вероятно, еще спали, – Леони принялась накрывать большой стол, поставила на него чашки и блюдца, приготовила кофейники и нарезала хлеб.

Потом вскипятила чай для себя и поджарила тост, с удивлением обнаружив, что проголодалась. Когда на кухню спустилась миссис Дисарт, ей оставалось только в изумлении развести руками:

– Как ты рано встала, дорогая! Я думала, ты еще спишь.

– Я выбрала себе довольно жесткий матрас, улыбнулась Леони. – Оказалось, не такая уж большая жертва покинуть его ради завтрака.

Она налила матери чаю и предложила сделать тост.

– Спасибо, наверное, не откажусь. Признаться, я с большим удовольствием полежала бы еще в постели, но мысль о голодной молодежи, слоняющейся по дому в поисках горячей пищи, заставила меня подняться.

– Ну, они все могли бы собраться в конюшне, и пусть бы Адам побеспокоился о том, где найти им завтрак!

– Это если бы им удалось разбудить его для начала! – Френсис рассмеялась. – Интересно, как они все там устроились? Наверное, передрались из-за кроватей.

– Студенты привыкли спать на полу, – успокоила ее Леони. – Помнится, мне частенько приходилось ночевать таким образом, когда я училась.

– Дорогая, ты говоришь о себе точно о каком-то библейском старце!

– Мне почти тридцать, мама.

– Сегодня утром в этих джинсах ты кажешься намного моложе. А вчера ты определенно произвела впечатление в своем удивительном платье! И не только на меня! – Френсис намазала тост маслом и с аппетитом откусила кусочек. – Как это кстати! Вчера мне толком не удалось поесть… Да и ты, по-моему, бросила свой ужин, как только появился Джон.

Леони укоризненно посмотрела на мать и покачала головой:

– Ты все замечаешь, правда?

Тишина и покой на кухне вскоре были нарушены – вниз по двое и по трое стали спускаться зевающие и заспанные гости. Леони немного поболтала с отцом, потом вызвалась сходить на ферму за Марци.

Сняв с вешалки куртку, она вышла во двор. Утро было свежее, немного морозное, и она улыбнулась, заметив, что в конюшне еще не было видно ни малейшего признака чьего-либо пробуждения. Дойдя до шоссе, Леони энергично зашагала вперед, потом свернула на проселочную дорогу, которая вела на ферму Спрингфилд. Знакомые с детства запахи и звуки – мычание коров, лай собак, – казалось, приветствовали ее. На ее стук открыл молодой гигант в толстых вязаных носках, на лице которого при виде посетительницы зевок сменился широкой улыбкой.

– Да это же Лео Дисарт пожаловала к нам из заморских краев!

– Привет, Крис, рада видеть тебя!

Сбросив свои грязные сапоги в углу у входа, она последовала за Крисом Морганом в уютную теплоту кухни, наполненной соблазнительными запахами жареного бекона. Крис указал ей на место за столом и пододвинул чайник:

– Садись и угощайся. Отец вывел вашу собаку вместе с нашими, но они уже вот-вот вернутся. А мамы нет дома, она уехала в гости к сестре, посмотреть на ее новорожденного.

Леони издала восторженный возглас. Когда-то она ходила в школу вместе с Крисом и его сестрой Дженни. Так, значит, у ее школьной подруги уже третий сын!

От яичницы, которую предложил Крис, Леони отказалась.

– Я уже завтракала.

– А я должен подкрепиться как следует – сегодня моя очередь доить коров. И потом, я – растущий организм! Как прошла вечеринка? – спросил Крис, продолжая есть.

– Очень хорошо. Мама и Кейт сейчас поят девушек кофе, а ребята еще не подают признаков жизни.

– Ты здорово выглядишь для утра после вечеринки, Лео. Черт возьми, просто потрясающе!

– Спасибо, вы мне льстите, сэр. Но если это правда, то, наверное, случилось чудо. Вчера я полдня провела в дороге, а вторую половину – на празднике. Должно быть, сегодня в какой-то момент я просто упаду замертво.

В заднюю дверь дома постучали, и Крис с улыбкой поднялся из-за стола:

– Да здесь сегодня просто столпотворение какое-то!

Вернулся он не один, и улыбки на его лице уже не было.

– Здравствуй, Лео. Я не знал, что ты будешь здесь, – сказал Джон Сэвэдж.

Леони с трудом могла поверить своим глазам – она встречает его уже в третий раз за прошедшие сутки!

– Доброе утро, – произнесла она ледяным тоном.

– Хочешь чаю, Джон? – Крис пододвинул к нему чайник. – Отец гуляет с собаками, но сейчас вернется.

– Ничего страшного, я не тороплюсь. Нет, чая не надо, спасибо.

Воцарилась неловкая пауза, в течение которой Джон разглядывал присутствующих с таким выражением, что Леони заскрипела зубами.

Крис неловко прокашлялся:

– Пойду поищу отца. – Он исчез из кухни с таким видимым облегчением, что Джон иронично приподнял брови.

– Надеюсь, я вам не помешал?

Леони пожала плечами:

– Я как раз рассказывала Крису о том, как прошла вечеринка.

– Понятно. И что же, она тебе понравилась?

– Да, очень. А тебе?

Джон сел на стул, где до того сидел Крис.

– Нет, Лео, не понравилась. Когда я узнал, что ты приехала домой, мне очень захотелось придумать какой-нибудь предлог, лишь бы не приходить к вам.

– Но, разумеется, ты не мог так разочаровать Фенни.

– Конечно. – Его глаза внимательно изучали ее лицо. – Лео, каждый раз, как ты говоришь о малышке, на твоем лице появляется такое выражение, точно ты увидела горгону Медузу. Ты что, не любишь Фенни?

– Как ты можешь говорить такое? Я ее обожаю!

Но из-за тебя мне никак не удается побыть с ней подольше: я приехала домой и обнаружила, что она просто без ума от тебя… – Она замолкла, разозлившись на себя.

Джон насмешливо усмехнулся:

– Ты ревнуешь?

Резкий ответ едва не сорвался с губ Леони, но ее заставило промолчать появление Дензела и Криса Морганов с очень грязным и возбужденным ретривером, который тотчас же принялся бурно всех приветствовать. Поблагодарив Морганов, она вцепилась в поводок Марци, отказалась от предложения Джона подвезти ее до дома и вышла во двор.

Быстро шагая наверх по холму рядом с Марци, Леони уже удалось немного остыть от гнева, когда с ней поравнялась знакомая машина.

– Так, может, я тебя все-таки подвезу? – спросил Джон через открытое окно.

Леони послала ему ослепительную улыбку:

– Нет, спасибо. Я наслаждаюсь прогулкой… и своим собственным обществом.

– Что ж, не буду мешать, – холодно кивнул Джон и уехал.

Добравшись до ворот Фрайерз-Вуд, Леони отстегнула поводок от ошейника Марци и остановилась у конюшни, где встретила Кейт и Фенни. Друзья Адама пытались разместиться в машинах, отправляющихся на станцию и в Эдинбург. Ее бурно приветствовали, и, хотя некоторые ребята казались очень бледными, все рассыпались в восторженных похвалах вчерашнему празднику.

Наконец все уселись в машины, и кавалькада покатила вниз, к шоссе.

– А ты когда уезжаешь? – спросила Леони брата, когда все вместе, под руку с Кейт и Фенни, они направились к дому.

– После маминого воскресного обеда, разумеется, – ответил Адам.

Для Леони присутствовать на семейном воскресном обеде оказалось ни с чем не сравнимым удовольствием. Несмотря на неприятную встречу с Джоном, прогулка пробудила аппетит. Между сменой блюд она развлекала Фенни сказками для девочек, которые узнала во Флоренции.

– Разве ты не можешь приехать домой и учить девочек здесь? – жалобно спросила Фенни.

– Когда-нибудь я так и сделаю, – улыбнулась Леони.

Когда пудинг был съеден и тарелки убраны со стола, Фенни разрешили посмотреть мультики в кабинете, а все остальные пили кофе, Том Дисарт объявил своему семейству:

– Теперь, когда вы все собрались вместе, я должен кое-что сказать вам. – Он переглянулся с женой. – Я получил выгодное предложение относительно Фрайерз-Вуд.

Над столом повисла мертвая тишина, и несколько пар глаз в напряжении уставились на главу семьи.

Первой пришла в себя Леони:

– Ты шутишь, папа!

Отец горько улыбнулся в ответ:

– Мне не до шуток, когда речь идет о Фрайерз-Вуд, дорогая.

– Кто это собрался купить Фрайерз-Вуд? – воскликнул Адам.

– Это пока не имеет значения, – ответил Том. Вопрос в том, что вы думаете об этом предложении.

Оценивая его, а предложение действительно очень выгодное, вы должны принять во внимание, что в один прекрасный день ваша мама и я уже не будем с вами.

– Папа, перестань! – воскликнула Кейт со слезами на глазах. – Терпеть не могу, когда ты так говоришь!

Джесс в волнении смотрела на отца.

– Папа, у тебя что, проблемы с деньгами? Ты ведь не заболел или что-нибудь в таком роде, правда же, нет?

– Нет, ничего подобного, – вмешалась Френсис. Но поместье требует очень много сил и средств. Мы только хотели узнать ваше мнение – не лучше ли будет нам переехать в какой-нибудь дом поменьше. Понимаете, нам следует подумать о будущем – сможет ли кто-то из вас в дальнейшем жить здесь и поддерживать все это хозяйство…

Леони была в смятении. В Италии Фрайерз-Вуд являлся для нее постоянным источником утешения – так приятно было знать, что где-то есть родной дом, куда всегда можно вернуться…

– Проблема в том, папа, – сказал Адам, выглядевший сейчас старше своего двадцати одного года, – что я еще долго буду не в состоянии принять на себя заботы о Фрайерз-Вуд. Леони и Джесс тоже, если только не выйдут замуж за миллионеров или не выиграют в лотерею, О Кейт и Фенни вообще говорить не приходится.

Отец медленно набил табаком трубку, затем изложил план, как обеспечить надежное будущее своей семье и дому, который они все так любили. Будет вполне разумно, сказал он, придерживаться той же политики, что вели его родители. Имение оставалось в собственности старших Дисартов до тех пор, пока один из них не умер, после чего оно перешло в собственность оставшегося супруга и Тома, который должен был его унаследовать.

– Сначала мы с мамой перестроили конюшню, полагая, что будем жить там сами, но, когда ремонт был закончен, ваши бабушка с дедушкой убедили нас, что сами хотят жить там, а мы должны остаться в большом доме. После их смерти я должен был выплатить вашей тете Рейчел существенную сумму за половину имущества. К счастью, они оба прожили достаточно долго, и, когда пришло время заплатить Рейчел, для меня это не стало финансовым ударом.

– Разве ты не можешь поступить подобным же образом с Адамом? – спросила Леони.

– У меня была только одна сестра, – ответил Том.

Леони вздрогнула.

– Папа, для меня всегда было совершенно ясно, что Фрайерз-Вуд должен унаследовать Адам! Послушай, я не собираюсь предъявлять какие-то финансовые претензии к брату, по крайней мере пока он не в состоянии справиться со всеми этими сложностями!

– И я! – горячо заявила Джесс.

– Ненавижу разговоры про деньги! – в отчаянии воскликнула Кейт. – Я хочу только одного – чтобы Фрайерз-Вуд оставался в нашей семье!

– Мы все этого хотим, – сказал Адам и мрачно посмотрел на отца. – Мы сделаем все, чтобы так и было, папа.

Леони улыбнулась брату:

– Правда? А что будет, если ты влюбишься в девушку, которой не захочется делиться с четырьмя сестрами?

– Попрошу ее убраться восвояси, – с готовностью отозвался Адам.

Все рассмеялись, и атмосфера несколько разрядилась. Том Дисарт подробнее объяснил систему наследования, при которой в случае смерти одного из Дисартов-старших дети при совместном владении собственностью обязаны заботиться об оставшемся родителе.

– Это будет не так сложно, – сказала Френсис. Мы с папой можем переехать в здание конюшни, как в свое время сделали мои свекор со свекровью.