Текст книги "Случайный папа для близняшек (СИ)"

Автор книги: Кэти Свит

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 12 страниц)

Глава 39
Ксюша

– Откуда у тебя фотография? – вырываю карточку из его рук. Вадим не ожидал подобной реакции и именно поэтому я смогла заполучить столь желанное фото. – Она никогда не должна была попасть в чужие руки! – прижимаю заветную карточку к груди.

– Я не чужой, – он сверлит меня взглядом, не прячет огонь в глазах. – Ведь так? – вжимает в стену. Задыхаюсь от его запаха, упираюсь им. Теряю контроль.

Когда рядом такой мужчина, как Вадим, хочется просто быть слабой. Беззащитной. Чтобы за тебя решали все возникающие вопросы, разруливали проблемы. И чтобы твоя голова была занята лишь мыслями о том, что одеть, да что приготовить на ужин. Или что заказать.

– Где дети? – продолжает на меня наседать.

– Не скажу! – упираюсь. Стою на своем.

Мне страшно до одури! Но я не собираюсь поддаваться. Угроза жизни не шутки, пусть Вадим сначала справится с моей защитой, а потом уже поговорим.

– Ксюша, не дури! Я ведь узнал тебя! Узнал, но никак не мог сопоставить. Понять, почему кажешься такой знакомой и в то же время чужой. Ты ведь тогда совершенно иначе выглядела, – смотрит на меня не моргая. В глазах агония, в груди ураган. Его эмоции с ног сбивают.

– Иначе, – шепчу.

– Почему мне правду не рассказала? – прибивает взглядом к месту, где я стою.

– Были причины, – ухожу от прямого ответа, смотрю в пол. Смелости поднять глаза наверх не хватает. Я не выдержу его напора. Не выдержу взгляд. Банально сломаюсь.

– Причины, – ухмыляется. – Поделишься? – не отступает. Ноги подкашиваются от его напора.

– Нет! – вспыльчиво говорю. Не собираюсь я до конца обнажать перед ним свое сердце! И так уже пробрался в самую глубь!

– Ксюша, – тяжко вздыхает. – Перестань дурить. Я не враг тебе, – заверяет.

– Знаю, – шепчу глотая слезы. Мне и так плохо, а от его спокойного голоса становится только хуже. Нежность ломает барьеры сильнее, чем что-либо ещё.

– Так доверься мне, – просит с надрывом. – Я тебя не подведу.

Молчу.

Что здесь скажешь?

Стоим друг напротив друг друга. Вадим прожигает меня взглядом, но тоже ничего не говорит. Даёт возможность мне самой решить как быть дальше.

Вздыхаю. Мысли в голове носятся со скоростью света, просчитываю все возможные пути отступления. Не нахожу.

– У меня есть две прекрасные дочки, – каждое слово даётся с трудом. Хочется прикусить язык и больше не произносить ни слова. Но нельзя.

Вадим прав. Вокруг нас сгущаются тучи, опасность рядом и мы должны доверять друг другу. Во всем.

Признание неизбежно. Оно наступает на пятки! И чем больше я от него убегаю, тем наше столкновение будет больней.

Поднимаю глаза. Смотрю на мужчину. Он стоит молча. Ждет.

– Ты ведь можешь узнать правду и без моего участия, – озвучиваю вслух свои мысли.

– Могу, – подтверждает их. – Но не хочу.

– Почему? – мои брови от удивления подлетают наверх.

– Смысл? – говорит спокойно и властно. Он уверен в себе. Для себя Богданов уже все решил. – Я хочу, чтобы ты мне доверяла. Чтобы открылась передо мной. Без принуждения. Неужели так сложно понять?

– Честно? – ухмыляюсь. – Сложно, – признаюсь ему. – Я раньше не встречала похожих на тебя мужчин.

– Это не даёт тебе ни малейшего права скрывать, что ты родила от меня, – бьёт словами наотмашь. – Или ты думаешь, что я не заслужил узнать правду?

Сердце колотится. Мысли в кучу. Сейчас нельзя ошибиться ни в едином слове. Цена даже у самой малой оплошности будет слишком высока.

– Прошу, пойми меня, – обращаюсь к нему не пряча собственного страха. – Та ночь была случайностью. Мы даже не представились друг другу! Откуда ж я могла знать кто ты! И уж тем более, что женат, – делаю паузу. Собираюсь с силами. – Я была расстроена. Разбита. Меня предал любимый мной человек и в попытках хоть как-то унять боль я делала не самые лучшие вещи, – делаю вдох. На пару секунд задерживаю дыхание. Продолжаю. – Одной из таких и стала та ночь в клубе. С тобой, – виновато поджимаю губы.

– Жалеешь? – спрашивает.

– Нет, – признаюсь. – Ведь тогда бы я не стала мамой, – пожимаю плечами.

– Значит, мои, – озвучивает правду.

Смотрю на него. По глазам не понятны ни мысли, ни чувства, ни эмоции.

– Твои, – шепчу.

Глава 40
Вадим

Смотрю на Ксюшу и не могу поверить своим ушам. Разве подобное вообще возможно?

Я считал, что такие дикие вещи живут лишь на страницах дешёвых бульварных романов. Или в кадрах фильмов, что так любят женщины. Но никак не в реальной жизни!

– Почему мне не сказала? – задаю самый важный в своей жизни вопрос. Голос подводит. Охрип. Говорить могу далеко не сразу, приходится горло прочищать.

– Когда? – ухмыляется горько. – В переговорке сразу после того, как Марк попросил вести твой развод?

– Хоть тогда! – эмоции вырываются из-под контроля. Не каждый день узнаешь, что стал отцом. – Ты понимаешь, ЧЕГО лишила наших детей и меня? – призываю к ответу. Тушуется. А меня кроет. Я хочу рвать и метать.

– Влад, – шепчет. Слезы застыли в глазах. – Я испугалась! – всхлипывает. Сжимается вся…

Злость и нежность переполняют меня. Не понимаю чего больше. Одновременно хочу разнести комнату к едрени фени и прижать, да зацеловать Ксюшу. Душу разрывает на части.

– Испугалась? Чего⁈ – искренне не понимаю. – Я вроде ужаса ни у кого никогда не вызывал, – пытаюсь перевести все на более дружеский лад. Нельзя срываться.

– Когда увидела тебя в первый раз, то растерялась, – начинает. – А потом… – замолкает. Подбирает слова. – Потом реально испугалась. Ты богатый и влиятельный мужчина. Со своими принципами и жизнью.

– И что? – горько ухмыляюсь. – Неужели это так плохо?

– Блин! – взрывается. – У тебя столько власти, что страшно! Ты же по одному щелчку пальцев сможешь меня лишить дочерей! – слова тупым ржавым лезвием проходят по сердцу. Причиняют невыносимую боль.

– Совсем белены объелась? – смотрю на Ксюшу во все глаза. – Ты за кого меня держишь?

Молчит. Тупит глаза в пол. Кусает губы. А мне так хочется эти самые губы поцеловать. Смять их своими. Взять полный контроль. Сделать так, чтобы стоящая передо мною упрямица выкинула дурь из своей прекрасной и умной головы. Чтобы забыла обо всем на свете.

Но я стою и не двигаюсь с места. Ксюша должна понять, что я не монстр. Она должна научиться мне доверять.

– Ну? – подталкиваю к ответу. Натыкаюсь на тишину.

Бережно касаюсь ее подбородка. Приподнимаю. Заставляю посмотреть на меня. Каждое движение медленно и плавно, не собираюсь ее еще больше пугать.

Мне нужно, чтобы она на меня посмотрела! Я хочу видеть ее мысли, хочу их считать.

Столкновение взглядов. Буря эмоций. И щемящее чувство в груди.

– Я жду ответа, – не отступаю. Ксюша обреченно вздыхает, набирает в грудь воздуха и начинает говорить.

– Ту ночь я помню не особенно хорошо. Если честно, то вообще мало что помню, – горько ухмыляется. – Я тогда была убита горем после предательства любимого человека. Мир рухнул. Мне казалось, что жизнь окончена, – смотрит прямо мне в глаза. Тону в ее взгляде. Он полон печали. Так и хочется обнять и прижать Ксюшу к своей груди. Стереть дурные воспоминания, сделать счастливой. Заверить, что впредь у нас с ней и малышками все будет хорошо.

– Как видишь, жизнь продолжается, – говорю ей.

– Да, – кивает. – Все изменилось, когда узнала, что беременна, – улыбается. – Пойми, я не знала ни твоего имени, ни где тебя искать. Смысла не было бросаться на поиски случайно появившегося в жизни человека. Мы были не знакомы, хоть и провели вместе ночь.

– Это я понимаю, – признаю. Сам поступил бы так же. – Почему не призналась позже? Или и вправду считаешь, что я монстр? Что враг тебе?

– Нет. Ты не монстр. Не враг. Но, – заминается на пару мгновений. – Я боюсь. А что если ты решишь их отобрать? Мало ли какие мысли придут в голову! Или сейчас ворвешься в нашу жизнь, проиграешь, а потом исчезнешь. Как мне в этом случае быть? Я не выдержу еще одного предательства… За это короткое время ты стал слишком дорог мне. Как быть? Я не понимаю…

Слушаю Ксюшу и думаю. Неужели можно придумать столько бреда? Как вытурить дурь из ее головы?

– Никак не быть, – говорю с надрывом. Эмоции кроют. – Смириться, что теперь я есть в ваших жизнях. И что я никуда не уйду.

Глава 41
Ксюша

– Очень хочется верить, – шепчу глотая непрошенные слезы. Сейчас я невероятным образом уязвима, Вадим смог найти брешь в моей обороне и разрушить ее.

– Иди ко мне, упрямица, – делаю шаг вперед, ступаю в объятия.

Он прижимает к своей широкой груди. Успокаивающе гладит по волосам, по спине. От каждого прикосновения становится горячо. Я словно в кокон попала. И мне здесь до невозможности хорошо. Выбираться не хочу.

Закрываю глаза. Позволяю умиротворению разлиться по венам, немного расслабиться. Присутствие Вадима и его чуткость лишь придают мне сил в это крайне сложное время.

Богданов прав. Я ерунды какой-то насочиняла, поверила в нее и едва не лишила своих дочек крайне важного человека в жизни. Их отца.

Как часто порой мы совершаем ошибки думая в первую очередь о себе… А потом жалеем о содеянном. Раскаиваемся. Или, что ещё хуже, переубеждаем себя словно поступили правильно и действовали интересах других. За собственными эгоизмом и гордыней даже не допускаем мысли, что не все хорошо другим, что нравится вам.

Любовь великая сила. А если любишь, то нужно действовать в первую очередь в интересах тех, на кого направлено чувство. Свои желания не в счёт.

Мне страшно знакомить Вадима с малышками. Им не нужно лишнее разочарование в жизни. Присутствие человека, который и знать про своих наследников не знал.

Но ведь он может стать хорошим отцом. Любить дочерей. Помогать им.

Моим девочкам нужен папа. Человек, которого они будут любить всем сердцем. Доверять. И знать, что у них есть защита. Мощный тыл по всем фронтам.

Разумом понимаю, что Вадим прав. Он не такой, к каким мужчинам я привыкла. Богданов другой и это прекрасно! Ведь встретить надёжного, сильного и благородного человека в нынешние времена большая удача.

Осталось самое сложное, убедить в этом сердце.

– Давай я вас познакомлю после того, как все закончится? – прошу Вадима. С мольбой смотрю в его глаза.

– Думаешь, что не справлюсь с их защитой? – во взгляде буря эмоций. Стальная уверенность и решимость в глазах.

– Я так не считаю, – спешу его переубедить. – Но их тревожить не стоит. Малышки в безопасности. Ими занимаются, их любят, они в привычном для себя месте. Пусть будет так. Хорошо?

В комнате повисает тишина. Вадим молчит, а у меня от волнения подкашиваются ноги. Не представляю, как донести до него весь спектр испытываемых мною чувств.

– Ладно, – произносит соглашаясь со скрипом. – Как только угрозы жизни не будет, мы тут же поедем к ним.

– Согласна! – спешу убедить мужчину. Счастливо улыбаюсь прижимаясь к его груди.

Вадим продолжает меня обнимать. Проходит по позвоночнику, опускается ниже, толпы мурашек бегут по моей коже. Внутри просыпается совершенно иное желание. Судя по реакции тела, у него тоже.

Чуть отдаляю голову, заглядываю Вадиму в глаза, встречаемся взглядами и… все пропало! Мы вновь превращаемся в оголенные провода.

Он накрывает мои губы своими, сминает, своим напором подавляет мое жалкое сопротивление. Я поддаюсь.

Мы сливаемся в глубоком огненном поцелуе, растворяемся в чувствах, отключаем контроль.

Жаркие объятия, горячие стоны, ритмичные удары о стену. Мы не останавливаемся. Заканчиваем и начинаем сначала. Нам обоим нужно ещё.

Дыхание спирает, воздух пропитан нашими запахами, дико хочется пить. Но мы не прекращаем. Проверяем на прочность каждый предмет мебели в комнате. Нас не разъединить.

Мир вокруг перестал существовать. Нас с Вадимом поглотило алое пламя огненной страсти. И мы горим. Но не сгораем.

– Устала? – шепчет на ухо. Опаляет горячим дыханием мою кожу, что стала так чувственна.

– Немного, – признаюсь жадно ловя ртом воздух.

– Отдохнешь? – покрывает лёгкими поцелуями мое плечо. Электрический разряд по коже, слабость и сладость. Ммм…Как же мне хорошо.

– Нет, – поворачиваю голову, ловлю его губы своими и снова уносимся в совсем другой мир.

Кажется, мы оба сошли с ума. Дорвались до лакомого куска торта. Слизываем сливки, наслаждаемся сердцевиной, впадаем в экстаз.

Стук в дверь раздается в самый неподходящий момент. В один из многих, что уже были. Никто из нас отвечать не спешит.

– Вадим Вадимович, – стук повторяется. – Срочное дело. Выходите из спальни. Нужно поговорить.

Я узнаю голос охранника. Тот парень, к которому я обращалась за помощью. Только если тогда он был спокоен, то сейчас встревожен. Очень сильно.

– Вадим, – ласково обращаюсь к своему мужчине. – Тебе нужно идти.

– Не хочу, – упрямится. Ну словно ребенок!

– Надо, – мягко настаиваю. – Тебя ждут.

– Ммм, – стонет сокрушенно. – Спокойной жизни не дадут! Достали! – бурчит недовольно. Но все же поднимается с кровати и принимается одеваться.

– Если там какой-то пустяк, то я их всех разнесу! – бурчит недовольно. А я разомлевшая после поцелуев и ласк смотрю на него и улыбаюсь. – Нельзя даже на час оставить их всех одних!

Кидаю взгляд на часы, вижу время. Смешок вырывается из моей груди.

– Думаю, что ты слишком суров к своим подчиненным, – счастливо хихикаю. – Посмотри на часы.

Влад с суровым выражением на лице поворачивает голову, поднимает взгляд на висящие на стене часы и не может скрыть своего изумления.

– Да ладно⁈ – произносит находясь в полном шоке.

– Вот тебе и ладно, – смеюсь.

– Мда…

Вид рассеянного Богданова умиляет. Он похож на домашнего холеного кота, которого так и хочется потискать. Почесать за ушком, погладить пузико, послушать довольное мурчание. Никогда бы не подумала, что смогу чувствовать и вести себя с ним настолько раскованно и легко, как сейчас.

– Иди уже, – отмахиваюсь. Снова лезет ко мне с поцелуями.Не позволяю коснуться, иначе он явно никуда не уйдет.

– Ну смотри у меня! – говорит строго, но вижу, что его самого пробивает на веселье. – Я скоро вернусь и тогда ты у меня не отвертишься!

– Угу, – киваю с лучезарной улыбкой.

Хитринка в мужских глазах подбивает на азарт. Беру себя в руки. У меня еще масса дел.

– Вадим, – окликаю Богданова уже у самой двери.

– Да? – оборачивается.

– Ты не против, если я возьму охрану и навещу подругу? – спрашиваю у него.

– Кого? – от внимательного и изучающего взгляда не скрыться.

– Кристину, жену Марка, – и снова этот удивленный взгляд! – У нее что-то стряслось. Я переживаю, – добавляю боясь услышать отказ.

Но отказа не следует. Напротив! Мне говорят взять охрану и отпускают к Крис без каких-либо проблем. Удивительно даже. Я ведь настраивалась на длительные переговоры. Все же иногда ошибаться более, чем хорошо.

Быстро, насколько это возможно с ноющими мышцами и ослабшими ногами, принимаю душ, одеваюсь, более или менее привожу себя в порядок и выхожу из комнаты. В пентхаусе стоит полнейшая тишина. Удивительно даже! Обычно хоть какие-то звуки, но есть.

На пару мгновений замираю напротив двери в рабочий кабинет Вадима. Желание предупредить об отъезде сильно, как никогда. Но я отбрасываю эмоции и решаю не беспокоить мужчину. Он занят, а я скоро вернусь. Зачем его отвлекать?

Объясняю охранникам что именно мне от них нужно. Спорю со старшим смены, он никуда не хочет меня отпускать. Но в итоге все же добиваюсь своего.

В окружении троих накачанных и крепких мужчин спускаемся на парковку, садимся в авто. Называю адрес, погружаюсь в свои мысли. Они сейчас мечутся между Вадимом и Крис. Переключаюсь с одного на другую и снова назад.

На душе поют птицы. Полная эйфория. Давно не испытывала ничего подобного и… оно стоит всех мучений, что пришлось мне пережить.

Выезжаем с крытой парковки на улицу. Вечереет. Мчим по дороге, смотрю как то и дело мелькают дома за стеклом.

– Тормози! – раздается справа.

– Уворачивайся! – летит спереди.

– Они нас нагнали! – злобное рычание сбоку от меня.

Резкий удар, чувство полета и… темнота.

Глава 42
Ксюша

– Очнись! – сквозь тишину прорываются требовательные слова, по щекам один за другим наносят хлесткие удары.

Меня силой выдергивают из забытья, где было тепло и комфортно. Теперь, пожалуй, я знаю, что чувствует рыба, попавшая на крючок опытного рыбака.

Снова удар по щеке, лёгкая тряска. Хмурюсь. Не понимаю, что происходит вокруг.

– Ммм, – мычу уворачиваясь от следующего шлепка. Голова болит адски, аж дыхание спирает.

Тело ломит. Малейшее движение отзывается болью, конечности не слушаются. Я никак не могу понять, что произошло.

– Она приходит в себя, шеф! – над моим ухом раздается громкий мужской голос. Его обладатель мне незнаком.

Неизвестность напрягает. Невозможность взять ситуацию под контроль или хотя бы немного в ней разобраться пугает. Кто находится рядом? Друг или враг?

Веки не поднимаются. Они тяжелее бетонных армированных плит. Каждая попытка открыть глаза приводит к новому витку острой боли. Сжимаю зубы, чтобы не закричать.

Прислушиваюсь. Пытаюсь унять рвущуюся из груди панику. Я стойко убеждена, что произошедшая авария не стала случайной. Все было крайне ловко подстроено и я попалась в ловушку.

Как бы мы с Вадимом не старались, в конечном итоге Игнатов смог нас переиграть. Мы его недооценили. Он оказался хитрей.

Шум улицы доносится как бы издалека. Ветра нет, знакомых запахов тоже. Судя по всему я нахожусь в закрытом пространстве. Оно небольшое, очень похоже на фургон.

Ну да. Точно! Может быть микроавтобус или минивэн. В любом случае какой-то транспорт. Он приходит в движение каждый раз, когда рядом проносятся другие автомобили. Если едет легковушка, то крайне слабо дёргается, а если большегруз, то сильней.

Пересиливая слабость и боль начинаю анализировать. От полученных выводов становится только страшней.

Мы за городом. Далеко, между прочим! Поток машин не такой интенсивный каким должен быть вблизи.

Позвонить бы Вадиму. Дать весточку, что попала в беду. Только понимаю, что все бессмысленно, люди Игнатова опытны и опасны. В первую очередь они должны были выкинуть мой телефон.

Нужно срочно приходить в себя! Я должна попытаться найти лазейку для побега!

Пытаюсь подвигаться. Не могу. Руки не слушаются, ноги тоже. Каждое движение причиняет неимоверную боль, конечности не чувствую, они затекли. Такое чувство словно меня связали.

Холод пробегает по позвоночнику, паника захватывает контроль. Пытаюсь открыть глаза, но дурацкая слабость не позволяет. Злюсь на себя. Надо же было так глупо встрять! Вадим оказался прав, лучше было переждать бурю у него дома.

Сердце начинает биться чаще, слезы так и норовят наполнить глаза. Обидно. Так обидно, что словами не передать! И страшно… До одури.

– Кто вы? Где я? – спрашиваю едва ворочая языком. Мне крайне плохо.

– Это уже не важно, – произносит мужчина, что стоит справа от меня. – Ты больше никогда к своим друзьям не вернёшься.

– Вы угрожаете мне, Михаил Лаврентьевич, – едва сдерживая ужас произношу. На удивление, я могу говорить спокойным тоном.

Я узнала его. В ту же секунду, как ублюдок открыл свой поганый рот. Ненавижу его! Всей душой, всем естеством, всем сердцем!

– Оксана Валерьевна, какая честь! – довольный голос морального урода не на шутку бесит меня. Хочу встать на ноги и расцарапать ему лицо. Чтоб неповадно было! – Спустя столько времени вы даже с закрытыми глазами узнаете мой голос!

– Такого ублюдка, как вы, я ещё не встречала, – подмечаю едко. – Поэтому и голос запомнила. Чтобы стороной обходить. За километр.

– Ха! – ухмыляется. У него ещё есть время издеваться надо мной? Вот гад же…

Снова пытаюсь открыть глаза. Опять не получается. Ааар! Бесит!

– Вы же только и можете, как связывать хрупких беззащитных женщин. Ведь так? – поддеваю его. Чувствую, мы ещё долго будем играть в кошки-мышки.

– О, нет! – усмехается. Приближается настолько близко, насколько это в принципе возможно.

Чувствую горячее дыхание на своей коже, ощущаю тепло мужского тела. Бррр. Мурашки толпой проносятся по мне.

– С женщинами я ещё кое-что другое делаю, – от его интонации меня сковывает животный страх. Дыхание спирает. Ком в горле. – Особенно с такими красивыми и неприступными, как ты.

Мурчащие нотки в голосе и четкое понимание мотивов мужчины пробуждают во мне первобытный ужас. Отшатываюсь в сторону, не могу перебороть себя.

– Не бойся, – продолжает. – Тебе будет больно. А потом от боли ты сойдешь с ума!

Пространство наполняется негромким смехом, пыхтение над ухом становится только сильней. К моему телу прикасаются чужие руки. Мою ненависть больше не удержать.

– Убери свои лапы, урод! – выплевываю с отвращением. – Тебя найдут! Ты не спрячешься от правосудия!

– А мне плевать! – рычит, прижимает меня к себе ближе. – Отсижу годик-другой. Потом все равно выйду. Зато сейчас я успею насладиться по-полной! Как раз, чтобы хватило на эти самые пару лет за решеткой!

По моей щеке проходится что-то холодное и острое, затем становится больно и горячо. Понимаю, что он сделал. Мне дурно.

– Помогите! – не могу больше сдерживать свой страх, кричу. Дёргаю руками и ногами, пытаюсь вырваться. Не выходит. – Помогите мне! – ору, что есть мочи. – Хоть кто-нибудь! – прошу. – Помогите!!!

– Заткнись, тварь! – раздается до безумия злое над ухом. Мой рот закрывает широкая мужская ладонь.

Касаюсь, локтями наношу удары в разные стороны, пихаюсь ногами. Мне страшно. Мне больно. Я в гневе. Меня не унять.

– Ах, ты зараза! – сдавленный голос Игнатова радует слух. Я попала в что-то мягкое и крайне больное для него. Так этому ублюдку и надо!

Открывается дверь. Понимаю это по характерному звуку, в автомобильный салон залетает небольшой ветерок.

– Шеф, нам пора уезжать, – произносит мужчина. Кто это, не знаю. Но в тайне надеюсь, что при посторонних Игнатов будет себя хоть немного сдерживать.

Хотя… не факт.

– Дай сюда мой чемодан! – рычит мой похититель.

– Он у водителя, – отвечает побеспокоящий нас мужчина.

– Мне посрать! – не своим голосом орет на охранника Игнатов. – Живо сюда!

– Минуту, – отзывается тот.

Хлопок двери, проносящаяся мимо нас машина, возня в салоне, снова хлопок.

– Вот, держите, – судя по всему протягивает чемодан.

– По местам! – рявкает ублюдок. – Едем в мой особняк. Живо! – кричит на своих людей. – Мне не терпится насладиться новой игрушкой, – уже гораздо тише обращается ко мне. – Ты будешь кричать и рыдать, молить о пощаде. А я буду слушать прелестные песни. Вот настоящий кайф!

– Ты жалкий! Больной на всю голову! Ублюдок! – чеканю каждое слово. В них вкладываю остатки своих сил. – Я ненавижу тебя! Скотина ты! Тварь!

Жёсткая пощёчина дезориентирует. Лечу в пропасть, но меня подхватывают сильные и крепкие руки. Не успеваю сообразить, что случилось и хоть как-то собраться с мыслями, как плечо простреливает новая боль. Лёгкая, как укус комара. А потом сминающая и сжигающая заживо.

Не помню себя от боли. Не ведаю, что творю. Тишину вокруг прорезают женские крики и стоны. Машина на бешеной скорости мчит по трассе.

Никого помимо мужчин рядом нет. Так кто же кричит?

Видимо, это я.