Текст книги "Сладкая месть"

Автор книги: Кэт Мартин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 24 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Глава 7

– Послушай, детка, ты уверена, что тебе хватит на это пороху? – Броуни отложил скребницу и отошел от серого в яблоках мерина, которого только что расчесывал. Эта лошадь была из упряжки, привезшей экипаж его светлости.

– Не может быть, чтобы это было так уж ужасно, – мягко ответила Джо, но Броуни заметил, что она в этом не уверена. – Большинство женщин рано или поздно проходит через это.

Девушка зашла на конюшню, где работали Броуни с Таком. У них были приличные комнаты наверху, а в животах полнее, чем за все последние годы. Но все-таки Броуни волновался за Джо из-за Жертвы, которую она готова была принести.

Он хмыкнул.

– Это зависит от того, кто пробивает девушку, так мне кажется.

Джо задрала подбородок.

– Виконт не такой ужасный человек, как мне казалось раньше, Броуни. Он был добр и внимателен ко мне, и самоотверженнее всех знакомых мне мужчин. Многие ли стали бы рисковать жизнью, как он?

Она выдернула из яслей золотистую соломину и задумчиво обернула ее вокруг пальца.

– И потом ты сам говорил, что лучшее, на что я могу рассчитывать, это найти покровителя. А если жить, как прежде, на улице, на это мало шансов.

– Ты тут не долго продержишься, – ему было неприятно говорить об этом, но за прошедшие два года они узнали о виконте достаточно, чтобы понимать истинное положение вещей. Стоунли содержал любовниц одну за другой, потом они ему надоедали, и он начинал охотиться за следующей добычей. С точки зрения Броуни, этот человек уже трахнул девок больше, чем предназначено судьбой. Какого черта ему еще понадобилась Джо?

Он снова взялся за скребницу и стал расчесывать лошадь.

– А как насчет детей, девочка моя? Вы об этом подумали?

Джо улыбнулась нежно, почти печально, напомнив ему снова ту нежную испуганную девушку, на которую он как-то ночью наткнулся в переулке.

– Я думала об этом, Броуни. В тот вечер, когда мы с тобой обговаривали условия. Я люблю детей и при тех деньгах, на которые виконт согласился, даже если я в конце концов забеременею, я смогу позаботиться о ребенке. И я не думаю, что он из тех мужчин, которые бросят на произвол судьбы свою плоть и кровь.

Броуни неохотно кивнул.

– Думаю, ты права. Но тебя в общем-то воспитывали иначе, и все это плохо с тобой сочетается.

– Нет, все в порядке. Я же смогла шарить по чужим карманам. Или обирать пьяных. Я уже давно научилась делать то, что позволяет выжить.

– А ты понимаешь, чего он ждет от тебя?

– Кое о чем догадываюсь.

– Хочешь, я расскажу тебе?

Джо посмотрела на него так, словно была готова согласиться, но потом покачала головой.

– Нет. Я уже и так порядком напугана.

– Многие женщины привыкают к этому. И девки, и жены. И я знавал многих, которым это даже нравилось, – он усмехнулся, сверкая дырами в нижней челюсти. – Некоторые мужики умеют это делать лучше других. Куча тех, кого я трахал, не жаловались. Черт его знает, его сиятельство достаточно баб перетрахал, чтобы кое в чем разбираться. Может, он научит тебя любить это занятие.

Хорошенькие щечки Джо покраснели.

– Возможно.

Но когда она нервно отвела глаза, беспокойство Броуни возросло еще больше.

– Ты для меня была как дочка, девочка. И красивые платья, и чистое жилье – это еще не все. Если передумаешь – только скажи. Я перережу его светлости чертову глотку прежде, чем он дотронется до тебя своей грязной лапой.

Джо тихо улыбнулась и положила руку ему на плечо.

– Я уже приняла решение, Броуни. Виконт согласился на наши условия. Он выполнил свои обязательства – теперь моя очередь.

Броуни только кивнул. Ему было больно от мысли, что его милая девочка будет раздвигать ноги перед проклятым виконтом. Для его поганой светлости она только очередная юбка, но они с Такером знали ей цену – она была чистое золото.

– Ты сама не понимаешь, что делаешь, но я подчиняюсь твоему решению, – Броуни приподнял ей подбородок. – Просто помни – если я понадоблюсь, я буду неподалеку.

Усевшись за длинный стол красного дерева в гостиной своего новоприобретенного городского дома, Рейн проглотил кусок жареного каплуна. В паре метров от него Джоселин приподняла свой бокал. Ее пальцы, державшие длинную хрустальную ножку, дрожали.

– Нервничаешь?

Она храбро улыбнулась ему, но отвела глаза.

– Немного.

День они провели, распаковывая вещи, раскладывая немногочисленные пожитки Джоселин, платья, которые он забрал у сестры, одежду и кое-какие мелочи, которые виконт захватил для себя. Затем Рейн провез Джо по магазинам.

– Тебе нечего бояться, Джо. У нас все будет легко и приятно. Я не причиню тебе боли.

Ну, это было почти правдой, только он не сможет предотвратить ту боль, которую она почувствует в этот раз. Но об этом он, конечно, не станет ей говорить. Во всяком случае пока. Она и так слишком нервничает.

– Ты уже поела?

Он взглянул на застывший на тарелке соус, на овощи, к которым Джоселин почти не притронулась.

– Да. Думаю, я не голодна.

– Наверное.

Господи, он был голоден за двоих, но ему нужна была не еда. Он едва мог отвести взгляд от нежных выпуклостей под ее голубым платьем с атласной отделкой. Она была бледна, но тем привлекательнее смотрелись ее волосы цвета воронова крыла, а плечи казались такими же мягкими и нежными, как ткань ее платья.

– Послать за десертом?

– Нет, если, конечно, ты не хочешь.

Мысль о том десерте, который его ожидал, заставила его член подняться. Черт возьми, как же он ее хочет. Дьявол, ему, наверное, стоило заплатить за визит к Мадам Дю Мон, чтобы не так торопить события.

– Я сегодня замечательно провела время, – чуть позже произнесла Джоселин, нервно пытаясь поддержать разговор. – Надеюсь, я достаточно выразила свою благодарность.

Ты очень скоро меня отблагодаришь, любимая.

– Ты благодаришь меня каждые пять минут. В ответ она рассмеялась, звук этот был таким приятным, что Рейна охватила волна жара. День, который они провели вместе, прошел легко, радость видеть довольную Джоселин всякий раз, когда он покупал ей какую-нибудь мелочь, заставила время нестись быстрее. А вот вечер казался бесконечным. Рейн возбудился, едва девушка вошла в гостиную, и возбуждение не спадало весь ужин.

Теперь, подумав об ожидающих впереди удовольствиях, Рейн взял под контроль свою выступающую мужественность, бросил салфетку на стол и решительно вскочил.

– День был долгим, дорогая, – а он планировал еще более долгий вечер. – Нам пора удалиться наверх. Элайза приготовит тебе ванну и ночную рубашку, – тончайшую кружевную рубашку, которую он купил ей на Бонд-стрит. Он не мог дождаться, когда сможет увидеть ее в ней.

Джоселин провела языком по губам.

– Хорошо.

Он хотел, чтобы она попробовала расслабиться. Может, даже получить удовольствие. Черт, он чувствует себя волком, который готовится закусить беззащитным ягненком.

Рейн взял ее за руку, и Джо задрожала, когда он повел ее по лестнице.

– Через несколько минут, когда ты будешь готова, я приду к тебе в спальню.

Он почувствовал, как она напряглась при этом упоминании о комнате, которую им предстоит делить. Черт, все идет совсем не так, как он планировал.

– Как вам угодно, милорд.

Джоселин поднялась по лестнице и исчезла в спальне.

Двадцать минут, казавшихся ему часами, Рейн мерял шагами ковер. Потом поднялся наверх в комнату рядом со спальней Джо. Он долго нежился в горячей ванне, надеясь, что его напряжение спадет, но в результате только почувствовал еще больший прилив страсти. Он накинул свой бордовый парчовый халат. Взглянул на часы. У Джоселин было предостаточно времени, чтобы приготовиться, и, как он надеялся, почувствовать хоть отчасти такое же нетерпение, как и он. Он тихо постучал в дверь, распахнул ее, не дожидаясь разрешения, и вошел в комнату. Джоселин стояла перед окном в белой кружевной рубашке. Она обернулась, рубашка всколыхнулась, обнажив колени, и у Рейна перехватило дыхание.

Она была такой, как он мечтал, не надеясь на осуществление такой мечты. Невысокая и изящно-гибкая, но одновременно очень женственная. Белая атласная лента была продернута в ее черных кудрях, концы ее спускались между грудей и только тонкая вышивка скрывала ее соски от его взгляда. Кружево лишь прикрывало соблазнительный островок темных волос у нее в паху, а изгиб ее бедер четко вырисовывался под тончайшей материей, равно как и ее красивые ноги.

Когда взгляд Рейна медленно изучающе скользил по ее телу, Джоселин покраснела, ее руки поднялись, чтобы прикрыть грудь.

– Не нужно, – сказал он хрипло. – Ты выглядишь чудесно.

Господи! Более, чем чудесно. Она вся состояла из гибких мускулов и изящных округлостей, а ее черные волосы обрамляли тонкое, до боли прекрасное лицо.

– Кто бы мог поверить, моя милая бродяжка, что твоя одежда скрывала столь прекрасную женщину.

Она еще больше покраснела, когда он приблизился. И когда его руки легли ей на плечи, он почувствовал, что девушка дрожит.

– Я… я боюсь, что совсем не представляю, что я должна делать.

Он улыбнулся.

– Для начала попробуй расслабиться. – Чтобы дать ей время, он прошел в другой конец комнаты и налил обоим бренди. – Держи, это поможет.

Только он вовсе не хочет, чтобы она была бесчувственной. Он хотел почувствовать страсть, которая, как он знал, таится в ней. Он хотел пробить ее, а потом погрузиться в поток, который вызовут его труды.

Джоселин пила бренди, но ее тело оставалось напряженным, а глаза следили за каждым его движением.

– Иди сюда.

Джо подошла ближе, и Рейн заключил ее в объятия. Он почувствовал ее неохоту, и то, как она пытается это скрыть, и когда его губы коснулись ее рта, он понял, как этот поцелуй отличается от предыдущих. Губы Джоселин были все так же мягки, ее дыхание – все таким же сладким, но руки у него на шее напряжены, а рот, приоткрывшийся навстречу его языку, казалось, сжался от покорности.

Она оставалась в его объятиях из чувства долга, покорившись судьбе, как ягненок покоряется хищнику. Черт, он не ожидал, что все так обернется.

Решительно стремясь добиться ответа, Рейн стал целовать сильнее, и Джоселин подчинилась его языку. Но ответного тепла не было, ее сердце не стало биться быстрее, дыхание не участилось. Стянув рубашку с одного плеча, Рейн залюбовался маленькой острой грудью, обхватил ее ладонью и начал массировать сосок. Плоть напряглась, Джо вздрогнула, но от страха, а не от желания.

Рейн застонал, борясь с болью в чреслах. Черт, как он мог об этом не подумать? Он был так уверен, что сумеет ее возбудить, что она окажется самой страстной из всех самок, деливших с ним постель. Какой же он самоуверенный кретин. Это же невинная девушка, а не уличная шлюха! А он знаком с ней всего несколько дней, а уже ожидал, что она сойдет по нему с ума. Вот дурья башка!

Рейн взглянул в ее лицо и увидел, что у нее дрожат губы.

– Не действует? – мягко спросил он.

– Ч-что ты имеешь в виду? – Джоселин вцепилась пальцами ему в руку.

– Ты не готова к этому, Джо. И сейчас не время для этого.

Конечно, он всегда может овладеть ею. Ясно, что она не станет сопротивляться. Его тело будет удовлетворено – а со временем все образуется.

– Не говори так. Просто, я не знаю, что нужно делать.

– Джо…

– Рейн, пожалуйста, – в ее голосе прозвучала нотка отчаяния. – Мне просто нужно немножко времени. Я научусь доставлять тебе удовольствие. Я знаю, что смогу. Пожалуйста… – она запнулась, ее глаза наполнились слезами, – я… я не могу туда вернуться. Ты должен дать мне шанс.

Рейн взглянул на нее, и его сердце перевернулось. Он провел рукой по ее щеке.

– Послушай, Джо. Бумаги уже подписаны. Тебе больше не придется возвращаться на улицу, слышишь? Никогда.

Она упрямо задрала подбородок.

– Я не хочу того, что не заработала.

Рейн мягко улыбнулся.

– Я и не прошу об этом. Я лишь говорю, что нам нужно подождать. Я хочу тебя, Джо. Это не изменилось. Но я подожду, когда и ты меня захочешь.

– Я не понимаю.

Он провел пальцем по ее щеке, потом обнял за талию.

– Помнишь, как мы последний раз целовались?

– Да, помню.

– Тебе тогда понравилось?

– Да, но теперь все иначе.

– Нет, не иначе – во всяком случае, не должно быть иначе. Но когда придет время, именно так и будешь себя чувствовать, когда мы займемся любовью.

Джо молчала. Она явно не верила ему.

– Ты как-то насмехалась над моим богатым опытом в отношении женщин – я, мол, задрал половину юбок в Лондоне, так ты, кажется, выразилась. Если ты веришь, что это правда, тогда тебе стоит мне доверять и понимать – я знаю, что говорю. Можешь сделать это для меня?

Она улыбнулась, впервые улыбнулась искренне, и стала понемногу расслабляться.

– Да.

Рейн нежно поцеловал ее.

– Раздевайся.

– Что?

– Ты сказала, что будешь доверять мне.

Она облизнула губы, но задрала подбородок и позволила прелестной сорочке упасть с плеч. Рубашка легла у ее ног белым кругом.

– Твое тело прекрасно, Джо. Никогда его не стыдись. Учись радоваться ему. А теперь иди в постель.

– Но ты сказал…

– Я сказал, что ты не готова, и это правда. Мы просто будем спать вместе. Я даже не стану снимать халат.

Он не осмеливался. Сейчас с каждым ударом сердца он чувствовал боль, и он вряд ли сможет сомкнуть глаза.

Джоселин пошла впереди него к массивной кровати под балдахином, и Рейн с восхищением смотрел на ее маленькую подтянутую попку. Он, наверное, застонал, потому что Джоселин обернулась.

– Ты на что-то наступил? Надеюсь, Элайза не обронила мою шпильку?

Рейн тихо хмыкнул.

– Родная, боль, которую я чувствую, выше от пола, – он взял ее за руку и прижал к своему напряженному члену. Изумленные голубые глаза взглянули ему в лицо, Рейн нахмурился. – Мне казалось, ты говорила, что видела меня.

– Я… я видела, но это еще больше, чем я помнила. Как же он… То есть, ты уверен, что мы… подойдем друг к другу?

– Вот это я могу тебе обещать, дорогая.

Джоселин забралась в постель, Рейн – следом.

Он уложил ее у себя на груди, но постарался, чтобы она не касалась его чресел, все еще горевших желанием. И не пытался больше притронуться к ней.

Он чувствовал напряжение в ее теле, но вскоре ее дыхание стало ровнее, и Рейн тоже расслабился. Он принял тяжелое решение, за которое придется расплачиваться каждую ночь, пока он не овладеет этим соблазнительным телом.

Он посмотрел на женщину, которая, наконец, уснула рядом с ним. Он много лет служил в армии. И когда он считал это нужным, он умел владеть собой лучше многих. Он мрачно улыбнулся. Эта способность понадобится ему теперь. Но какой-то мужской инстинкт говорил ему, что если он сможет пробудить страсть в Джоселин Эсбюри, все его усилия окупятся с лихвой. Наконец Рейн уснул.

Джоселин пребывала в полусне, улыбка блуждала на ее губах, ее голова прижималась к надежному теплу рядом с ней. С тех пор, как она познакомилась с виконтом, времена, когда она страдала от холода и голода, стали казаться такими далекими. И сейчас она лежала не на жестком тюфяке, а на мягкой пуховой перине.

Простыни были из тончайшего полотна, подушки мягкими. И ей было тепло. Казалось, так тепло ей не было уже много лет. И что-то еще случилось, подумала она, почувствовав нежное, завихряющееся ощущение внизу своего живота и на коже. Это было удивительно приятное, сладостное чувство.

Джоселин распахнула глаза, почувствовав, что восхитительные ощущения исходят от ее груди и что Рейн обхватил ее рукой, а его пальцы ласкают сосок.

– Рейн? – прошептала она, не зная, отодвинуться или дать ему продолжать, доверять ли ему, как обещала.

– Спокойнее, любимая, – он положил ее спину себе на грудь, как сделал это, когда они засыпали. Она чувствовала сильные мускулы и чувственную шелковистость его халата, все еще разделявшего их.

Рейн поцеловал ее в шею, и ее сердце бешено заколотилось. Он больше не шевелился, но его рука продолжила свою магию, пока ее сосок не напрягся и у нее не перехватило дыхание. Рейн покусывал мочку ее уха, ее тело изогнулось, ее бедра прижались к его чреслам.

И тут она почувствовала его, ту же угрожающую силу до которой дотрагивалась накануне. Она вспомнила моряка в переулке, представила, как мощная плоть Рейна так же входит в нее, и все ее тело напряглось.

Рейн, должно быть, почувствовал это, потому что сразу отодвинулся.

– Я пришлю Элайзу, она поможет тебе одеться, – сказал он. – Я подумал, что мы можем съездить к модистке моей сестры, а вечером пойти в театр.

– Ты поведешь меня в театр? – Джоселин не верила своим ушам.

– А ты что думала? Что я буду держать тебя здесь взаперти? – он усмехнулся. – Или, может быть, прикую цепями к кровати?

Она покраснела, потому что он почти угадал.

– Когда будешь готова, присоединяйся ко мне внизу, – Рейн направился к двери, потом остановился и обернулся. – Кстати, с этих пор ты Джоселин Эсбюри Уиндэм, два года как овдовевшая, только что из провинции.

– Но зачем нам…

– Я хочу, чтобы все это было для тебя как можно легче. Будучи вдовой, ты сможешь свободнее располагать собой. Я найму для тебя подходящую компаньонку, которая будет понимать свою роль в нашем маленьком спектакле, это не трудно.

– Джоселин Уиндэм, – повторила она.

– Если ты, конечно, не против этого имени, – она покачала головой. – Прекрасно. Тогда вставай. У нас очень напряженный график.

Джо кивнула, ее разум пытался освоиться с образом особы, которой ей теперь предстояло стать.

Ее первый день в качестве миссис Уиндэм превзошел всякое воображение. Они ходили по мощеным тротуарам между Чаринг Кроссом и Уайт-чэпелом мимо огромных ярких вывесок, останавливаясь в заведениях, манивших витринами. Часовой магазин Пэлхама, фарфоровый магазин Веджвуда, магазин безделушек Дирда, Бетти'з, фруктовый магазин Ст. Джеймс – и чего бы она ни пожелала, все сразу оказывалось в ее распоряжении.

В мебельном магазине Джо успела только восхититься красивым креслом-качалкой красного дерева, как Рейн уже выкладывал деньги.

– Я только сказала, что оно красивое, – сказала Джоселин. – Я не хотела, чтобы ты его покупал. Ты уже купил мне достаточно.

Боже мой, у виконта денег куры не клевали! Он тихо хмыкнул.

– Моя милая Джоселин, я проигрываю за один вечер больше, чем все, что потратил на тебя. Оставь мне заботу о деньгах, просто получай от всего удовольствие.

У Леди Клэридж, одной из самых модных лондонских модисток, он истратил еще одно маленькое состояние. Платья из тончайшего муслина, кашемира, батиста и кружев, чудо из газа с серебряной вышивкой и сапфировой нитью, богатое шелковое лиловое платье-туника, атласный спенсер, мантилья из тафты, гофрированный шелковый плащ. К ним были подобраны туфельки, зонтики и всевозможные капоры.

И даже осыпая ее подарками, он вел себя как джентльмен – в той мере, в какой он умел быть джентльменом.

– У нее красивая грудь, – заявил он Леди Клэридж, которая, как утверждал Рейн, вовсе не была леди. Джоселин покраснела с ног до головы. – Она маленькая, но очень красивой формы. Хоть мне и не хочется ею ни с кем делиться, декольте в моде. И с вашим мастерством, я думаю, мы сумеем показать ее в самом выгодном свете.

– Конечно, милорд, – одетая в модное платье из индийского муслина, в парике, скрывавшем ее короткие седые волосы, высокая модистка похлопала себя по подбородку портняжным метром. – Да, глубокое декольте, по-моему. Оно позволит выпятить ее… достоинства.

– И ноги, – продолжил Рейн, – у нее длинные ноги прекрасной формы.

– Разрез, – заявила леди Клэридж, – длинный, вызывающий и такой шикарный.

Джоселин не очень-то нравилось, как он всем распоряжается и как не пытается скрывать интимных деталей, не была она готова и к странному впечатлению, которое произвели на нее эти слова. Каждый раз, когда Рейн упоминал о ее теле столь интимным образом, она чувствовала тепло, поднимавшееся в низу ее живота.

А как он при этом смотрел на нее – так, словно его глаза уже овладели ею, хоть она и осталась недоступна его телу.

И теперь, когда они шли по улице, она размышляла об этом взгляде. Руки виконта были полны коробок. Обращай она больше внимания на то, куда идет, и меньше – на красивого мужчину рядом, она бы не налетела на джентльмена из числа знакомых его светлости, блондина почти его роста.

– Батюшки! – Блондин подхватил ее как раз в тот момент, когда, споткнувшись, она чуть не упала, чем избавил от опасности с размаху плюхнуться задом на мостовую.

– Хэркурт, – произнес виконт, передавая коробки лакею, а потом беря Джоселин под руку. Выражение лица говорило о том, что блондин не принадлежит к числу его любимцев.

– Стоунли.

Оценивающий взгляд голубых глаз скользнул по Джо. Более худощавый, чем Рейн, скорее жилистый, чем мускулистый, этот мужчина тоже был красив. Мягко вьющиеся золотистые волосы, прямой патрицианский нос, четко очерченный подбородок подкрепляли впечатление от жесткого мужественного рта. – Так вот почему тебя не видно за игрой. Не могу тебя осудить.

– Это миссис Уиндэм, друг нашей семьи. Она недавно приехала из провинции.

Хэркурт поклонился.

– Счастлив познакомиться, мадам.

– Мы со Стивеном вместе учились в Кембридже, – пояснил Рейн. – Мы, можно сказать, давние друзья.

– Можно, – согласился лорд Хэркурт. – Но точнее – соперники, – он невесело улыбнулся. – Мы боксировали, играли во множество карточных игр, спаривали наших лучших лошадей… По сути дела, мы с Рейном часто не сходимся во мнениях – но не тогда, когда речь идет о хорошеньких женщинах, – он скользнул взглядом по ее груди. – В этом вкус его светлости всегда был безупречен.

– Рад, что ты одобряешь, – холодно заметил Рейн. – А теперь прошу нас извинить, мы устали. Нам пора ехать.

– Конечно. Вы будете сегодня на вечере у Глэдстонов, миссис Уиндэм?

– Нет, – ответил за нее Рейн. – Миссис Уиндэм еще не достаточно освоилась здесь. Она будет выезжать лишь через некоторое время.

– Жаль это слышать.

– Уверен, что так, – сказал Рейн без тени сожаления, но Хэркурт в ответ лишь рассмеялся.

– Всего доброго, ваша светлость, – сказала Джо, уловив пожатие руки Рейна.

– Всего доброго, миссис Уиндэм. Я с нетерпением жду, когда наши пути снова пересекутся.

– Держу пари, что это правда, – пробормотал Рейн, распахивая дверцу экипажа Джоселин прежде, чем подоспел лакей.

– По-моему, он тебе не нравится.

– Мы оба не симпатизируем друг другу. Джо устало откинулась на спинку сиденья.

– А почему?

– Трудно сказать, это слишком давняя история. В колледже мы постоянно подшучивали друг над другом. А повзрослев, стали еще большими соперниками. А что касается заявления Хэркурта о женщинах… нам часто нравились одни и те же женщины.

– Недавно?

Рейн кивнул.

– Актриса по имени Розали Шеллгрейв. Она была любовницей Стивена… некоторое время.

Джоселин подняла глаза.

– И ты похитил ее у лорда Хэркурта?

Он пожал плечами, его чрезвычайно тонкий сюртук зашуршал по обивке.

– Можно сказать и так. Я не знал, насколько Стивен увлечен ею, пока не стало слишком поздно.

– Не удивительно, что он тебя не любит.

Он развернулся, чтобы взглянуть ей в лицо, его глаза вдруг потемнели.

– Держись от него подальше, Джо. Он ни перед чем не остановится, чтобы затащить тебя в свою постель.

– Потому, что он думает, что я провожу время в твоей?

– Именно. А теперь, если позволишь, мы обсудим какую-нибудь более приятную тему, чем Стивен Барлетт.

Джоселин выглянула в окно. Из блестящего черного экипажа вышел джентльмен. Продавщица лаванды сунула ему под нос букетик. Слепой нищий выпрашивал подаяние у дверей книжного магазина по соседству.

– А что с ней случилось потом? – спросила Джо. – С актрисой, с мисс Шеллгрейв.

Рейн устало вздохнул.

– Боюсь, я очень скоро нашел ее слишком скучной, – Джо нахмурилась. – И не нужно так на меня смотреть. Я выплатил ей огромную сумму, и она вполне счастлива со своим новым покровителем.

Джоселин промолчала.

– Знай я, сколько она для него значит, я бы оставил ее Стивену. А теперь, может, мы все-таки сменим тему?

Джо отвела взгляд от окна. С виконтом трудно ладить, и она знала это с самого начала. В чем-то он слишком самоуверен, в чем-то – избалован. Но все-таки в нем была человечность. И немногие мужчины из тех, кого она знала, были готовы признавать свою неправоту.

Но то, как он отбрасывал наскучивших любовниц, беспокоило ее. Неужели и ее ждет такая, же участь?

Повозка с яблоками рассыпала свой груз на дорогу, и их кучер крыл возницу на чем свет стоит. Джоселин усмехнулась, подумав, что она бы выразилась покрепче.

– Когда мы поедем в театр? – спросила она.

– Думаю, что театр мы отложим на завтра. – Рейн обнял ее за талию и привлек к себе, его широкие плечи касались стенок кареты. – Если ты, конечно, не против.

Она облегченно вздохнула.

– Нет, ваше сиятельство. Я никогда не думала, что так утомительно собирать гардероб для леди.

– Моей сестре нравится такое времяпрепровождение.

– Но ты можешь быть спокоен, мне – нет, – она искоса взглянула на него. – Кстати, разве тебя не заденет, если леди Клэридж будет… разговорчива?

– Не беспокойся. Я пользовался услугами этой леди много раз. Она образец сдержанности.

Много раз. Много любовниц. Розали Шеллгрейв, а сколько еще других? У Джоселин засосало под ложечкой. Она скоро присоединится к этим легионам. Остаток дороги девушка молчала.