Текст книги "Что нужно женщине"
Автор книги: Кэролайн Линден
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 20 страниц)
– Добрый вечер, графиня. Или, может быть, позволите обратиться к вам «моя дорогая Шарлотта»?
Услышав этот голос и насмешливые слова, Шарлотта вздрогнула и обернулась.
Перед ней стоял мужчина, который погубил ее когда-то и разрушил ее жизнь…
Глава 13
– Конечно же, вы не забыли меня, – с улыбкой сказан Джереми Хайд-Джонс. – Я вас тоже не забыл, хотя, помнится, вы тогда были совсем другой.
– Мой жизненный принцип – учиться на своих ошибках, а затем забывать о них, – проговорила Шарлотта. – Добрый вечер, сэр. – Она отвернулась от Хайд-Джонса и снова повернулась к танцующим, хотя в этот момент глаза ей застилал туман, и она ничего не видела.
Почему эта случайная встреча так ее ошеломила? Разве трудно было предвидеть, что они с Хайд-Джонсом могут встретиться снова? Наверное, не следовало появляться в свете. Тогда бы она не встретила этого мужчину из своего прошлого.
– Перестань, Шарлотта, – с улыбкой сказал Хайд-Джонс. – Неужели ты забыла, как много мы когда-то значили друг для друга?
– Полагаю, я значила для вас примерно пять тысяч фунтов, – проговорила она, глядя прямо перед собой.
Куда же запропастился Стюарт? Почему его так долго нет?
– Ты была горячей малышкой, – сказал Хайд-Джонс, оглядывая ее с интересом. – Хотя теперь у тебя гораздо больше достоинств, которые могли бы привлечь мужчину. Твои прелести стали еще очевиднее.
Шарлотта взглянула на поредевшую, с залысинами, шевелюру Джереми – когда-то он был обладателем буйной копны золотистых волос.
– Зато твоих достоинств с тех пор заметно поубавилось.
Джереми поджал губы:
– Вижу, ты остроумна по-прежнему. Люблю острых на язык женщин. Интересно, научилась ли ты хоть чему-то полезному за все это время? Ты давала слово, что научишься.
– Я научилась убивать змей, а не играть с ними, – ответила Шарлотта.
– Я помню, какая нежная у тебя была кожа. Дай мне снова ощутить ее вкус.
Шарлотта в ужасе отшатнулась:
– Что вы себе позволяете?..
– Полно вам, Шарлотта. Чего еще вы от меня ожидали? Ваш отец хотел меня застрелить.
– Очень жаль, что он этого не сделал.
Хайд-Джонс самодовольно усмехнулся:
– Но теперь никто мне не помешает. Я знаю, что Дрейк неравнодушен к вам. Без сомнения, вы уже обо всем догадались. У него сейчас незавидное положение. Родители выставили его за дверь.
Шарлотта округлила глаза.
– Как странно… Помнится, когда-то вы рассказывали о себе тоже самое, жалуясь на жизнь и стремясь вызвать у меня сочувствие. Вы сделали все, чтобы я ошибочно приняла вас за джентльмена.
– Все, хватит! – заявил Хайд-Джонс, скрестив на груди руки. – Вам не к лицу вести себя как обиженная старая дева. Думаете, я ничего не слышал про вас? Ну как же!.. Долгие годы вы были не очень-то щепетильны в выборе любовников. Говорят, вас даже ублажали двое мужчин одновременно. Или это вы их услаждали? Вы должны благодарить Бога, что я делаю вам предложение. Женщина с вашей репутацией не продержится в обществе долго, кто бы ни вывел ее в свет. А если кое-что из вашего прошлого станет достоянием гласности, ваше имя смешают с грязью… – Он протянул руку к лицу Шарлотты и щелкнул пальцами по ее локону, выбившемуся из ее прически. – На этот раз я даже согласен поддержать вас. Мы можем обсудить почасовую оплату. Или, если хотите, я могу заплатить всю сумму вперед. Теперь я могу себе это позволить.
Ошеломленная Шарлотта не могла пошевелиться. И была не в силах вымолвить ни слова, хотя внутри у нее все клокотало от гнева. Что она сможет противопоставить лживым россказням, которые этот человек грозится распространять о ней в обществе? Наверняка он будет обвинять ее в распутстве и разнузданных оргиях. И даже если никто серьезно не отнесется к этим сплетням, то люди все равно будут смаковать подробности и передавать слухи из уст в уста. Одно дело – страдать за грехи и ошибки своего прошлого, совсем другое – быть обвиненной в том, чего ты не совершала…
А Стюарт… Шарлотта похолодела, подумав о том, что он вообразит, когда до него дойдут эти отвратительные сплетни. Мистер Дрейк будет вне себя от гнева, когда узнает, какую женщину привел Стюарт в его дом. Он отречется от него, разорвет с ним всякие отношения. Из-за угрозы нового скандала Стюарту снова придется уехать из Лондона. И очень может быть, что он не захочет иметь с ней ничего общего. Скорее всего Стюарт постарается как можно скорее жениться на какой-нибудь милой девушке с незапятнанной репутацией. И она, эта девушка, обеспечит ему достойную жизнь, которую он заслуживает.
Шарлотта находилась на грани обморока. Она постоянно старалась внушать себе, что рано или поздно потеряет Стюарта, но не могла представить, что это произойдет так внезапно – как гром среди ясного неба. Более того, в глубине души Шарлотта надеялась, что ничего подобного никогда не случится. Она не могла представить, что Стюарт вдруг навсегда уйдет из ее жизни. Еще никто и никогда не был ей нужен так, как Стюарт. Она не думала, что такое когда-нибудь может с ней произойти, но оказалось, что она не могла жить без этого человека. А негодяй, когда-то погубивший ее, стоял сейчас перед ней с наглой самодовольной ухмылкой. И теперь он снова хотел причинить ей боль, хотел отнять у нее Стюарта и лишить ее возможности начать новую жизнь. Вероятно, он мог бы даже отнять у нее Сьюзен. При этой мысли ее сердце пронзила боль еще более сильная – ведь если Сьюзен найдут, она, возможно, снова ее потеряет. И тогда ей придется нанять компаньонку для племянницы и опять уехать за границу, оставшись в ее памяти как «порочная тетя Шарлотта». Она думала, что после десятилетия скитаний наконец-то обрела свой дом, но теперь ей придется вновь отправиться в изгнание…
– Скажите мне вот что… – медленно проговорила Шарлотта, стараясь не выдавать своих чувств. – Скажите, неужели вы всерьез надеялись, что я вернусь к вам? Или вы думали, что глупая малышка, которую вы совратили тринадцать лег назад, никогда не повзрослеет? На что вы рассчитываете, делая подобное предложение мне, зрелой женщине с большим жизненным опытом? Неужели вы полагаете, что мне нужен такой мужчина, как вы? – Шарлотта рассмеялась, не скрывая своего презрения. – Когда-то вы просто забавлялись, не так ли? Возможно, рассчитывали найти легкий путь к богатству, если повезет.
– Не обвиняйте меня, – проговорил Хайд-Джонс. – Вы ведь хотели того же… Да, признаю, меня привлекало ваше приданое. Но не забывайте: вы были уже не ребенком, а красивой молодой женщиной.
– Мне едва исполнилось семнадцать.
Джереми поджал губы и нахмурился. Потом со вздохом проговорил:
– Как вы сами сказали, все это произошло тринадцать лет назад. С тех пор многое изменилось. Вы повзрослели, а я теперь и сам обладатель весьма приличного состояния. И это значит, что сейчас мы могли бы проверить на практике, во что могли бы вылиться наши отношения, если бы ваш отец не…
– Если бы мой отец меня не спас, – перебила Шарлотта. – И если я еще раз вас увижу, то поверьте: буду держать наготове пистолет. А я не могу похвастаться такой же выдержкой, какой обладал мой отец. – Она выплеснула в лицо Хайд-Джонсу остатки вина из своего бокала. Затем в бешенстве прокричала: – Желаю тебе гореть в аду!
Швырнув бокал на пол, так что осколки осыпали башмаки Хайд-Джонса, Шарлотта направилась к выходу. Покидая танцевальный зал, она не видела ни Стюарта, ни лорда Роберта, ни герцога Уэра – никого. Она смотрела прямо перед собой – и ничего вокруг не замечала. Она не помнила, как вышла из особняка Трокмортонов и спустилась по лестнице. Снова оказавшись в доме Дрейка, она не могла вспомнить, как туда добралась.
Шарлотта постучала в парадную дверь, и слуга открыл ей. Возможно, он удивился, что она вернулась с бала так рано или, может быть, не удивился – Шарлотта не видела его лица, – она просто прошла мимо и направилась к лестнице – ей хотелось как можно быстрее добраться до своей комнаты, где она могла бы остаться наедине с самой собой и дать волю эмоциям.
Тяжело дыша, Шарлотта поднималась по ступенькам. Оказалось, что она задыхается, и она дернула за ожерелье, желая поскорее его снять. Ах, она погибла – и ничего уже не исправишь. Никто не сможет ей помочь. Никто ее не спасет.
Она потеряла все, что было ей дорого. Все надежды и мечты рухнули в одночасье. Поздно раскаиваться и сожалеть. Когда она в первый раз покинула Англию, она была слишком молодой и глупой, чтобы задуматься о том, что ее действия будут иметь далеко идущие действия. Оправившись от потрясения, она сказала себе:
«Несмотря ни на что, я буду жить своей жизнью, буду наслаждаться тем, что посылает мне судьба».
Она не собиралась становиться развратной женщиной; все произошло совершенно случайно, помимо ее воли. Она даже не заметила, как далеко зашла и как низко пала. А потом ей стало уже очень трудно подняться. Ее отрезвили смерть брата Джорджа и новые обязанности, которые у нее появились, – опекунство над Сьюзен. Это случилось почти сразу же после смерти Пьетро, когда она не знала, чем заполнить пустоту, образовавшуюся в ее жизни.
Шарлотта смотрела на свое опекунство как на возможность начать жизнь сначала. Благодаря доверию, которое оказал ей ее брат, она снова обрела дом и семью, что налагало на нее серьезную ответственность. Но несмотря на все ее усилия, у нее ничего, не вышло, потому что она все делала неправильно…
Шарлотта хотела быть со Сьюзен доброй и ласковой, – а девушка возненавидела ее и сбежала. Хотела стать целомудренной и респектабельной, – а сама увлеклась Стюартом, который не собирался на ней жениться. Хотела жить спокойно, и так, чтобы никто не мог ее ни в чем упрекнуть, а Джереми Хайд-Джонс, человек из ее прошлого, собирался смешать ее имя с грязью.
Добравшись до своей спальни, Шарлотта уселась на краешек кровати и задумалась… Что же ей делать дальше? Как жить? Она не могла сейчас уехать, чтобы спасти свою репутацию. Не могла, потому что до сих пор не нашла Сьюзен. Но она также не может больше позволять Стюарту ей помогать. Чем быстрее они расстанутся, тем лучше будет для них обоих. И она скажет ему, что он ошибся в ней и что она его обманула. Он, возможно, поверит, раз Джереми будет распространять ложные слухи о ее прошлом. Но поверит ли?.. Придется Стюарта убедить в том, что Джереми говорит чистейшую правду.
Обходя многочисленных гостей, Стюарт пробрался туда, где в последний раз видел Шарлотту и Фэрфилда, но никого из них не нашел. Осмотревшись, он заметил Роберта среди танцующих и решил, что в таком случае Шарлотта должна находиться рядом с герцогиней. Но ее светлость пребывала в одиночестве. Черт возьми, куда же запропастилась Шарлотта?
Стюарт хотел уже выйти на террасу, чтобы поискать Шарлотту в саду и поскорее обрадовать ее новостями от Питни, но тут вдруг его внимание привлекло нечто другое. Двое слуг помогали мужчине вытирать вино с лица и одежды. Это был Джереми Хайд-Джонс – вне себя от бешенства. Еще один слуга наклонился, подметая что-то в совок. Стюарта охватило нехорошее предчувствие, но он постарался успокоить себя, постарался внушить себе, что все это не имеет ни малейшего отношения к Шарлотте. Ведь Хайд-Джонс мог обидеть кого-то из гостей. Однако его встревожило то, что Шарлотты нигде не было. А ведь когда-то она чуть не вышла замуж за этого человека…
– О, Дрейк, вот ты где, – проговорил Фэрфилд вполголоса. – Я думал, что ты вернешься с минуты на минуту. К тому же графиня Гриффолино сказала, что хочет немного отдохнуть.
– Да, понимаю, – кивнул Стюарт. – Но где же она? Помоги мне ее найти. Если найдешь, ждите меня вместе.
Фэрфилд кивнул и исчез в толпе. Стюарт сделал глубокий вздох, стараясь взять себя в руки. Заставив себя улыбнуться, он подошел к Хайд-Джонеу, на груди у которого красовалось огромное темно-красное пятно.
– Разве можно так расточительно относиться к превосходному бургундскому, Хайд-Джонс?
Джереми поднял на него глаза – и вдруг презрительно усмехнулся:
– Ах, Дрейк… Вы очень вовремя. Ваша графиня только что показала свою истинную, низменную сущность. – Он показал на свой жилет, потом швырнул слуге полотенце, которым вытирался. – Хотя, возможно, вам неизвестно ее темное прошлое и вся ее грязная история.
Брови Стюарта поползли вверх.
– Грязная история? Должно быть, вы шутите?
Хайд-Джонс рассмеялся:
– А вы обрадовались? Думали, нашли богатую вдовушку? Возможно, она действительно богата, но попомните мои слова: это – черная вдова, у этой женщины темное прошлое, и она порочна с головы до ног.
– Как вы смеете так говорить о даме? – возмутился Стюарт. – Да, согласен, она – женщина с прошлым. Но женщина, порочная с головы до ног? По-моему, вы преувеличиваете. И что за грязная история?..
Хайд-Джонс вскинул голову, и презрительно посмотрел на Стюарта.
– Кажется, ваш отец – человек довольно строгий, не так ли? Ему вряд ли понравится, если в вашей семье появится шлюха.
Не в силах скрыть своего изумления, Стюарт пробормотал:
– Что вы сказали?..
– Шлю-ха, – смакуя каждый звук этого слова, ответил Хайд-Джонс. – Что бы она вам ни рассказывала о себе, уверяю: правда – в десять раз непригляднее.
– Господи, а я и не предполагал… – Стюарт указал на дверь, выходившую на террасу. – Может быть, выйдем, чтобы поговорить с глазу на глаз?
Хайд-Джонс самодовольно усмехнулся:
– С удовольствием.
Выходя из дома следом за Хайд-Джонсом, Стюарт взглянул на герцога Уэра, беседовавшего с Робертом Фэрфилдом, Затем плотно прикрыл за собой дверь.
– Мне и в самом деле вас жаль, – сказал Джереми. – Как вы, наверное, огорчились, узнав, что поведение этой женщины выходит за рамки приличий.
Чтобы держать себя в руках и доиграть свою роль до конца, Стюарт медленно сосчитал до пяти.
– Да, разумеется. Но у нее есть и другие достоинства, не так ли, мистер Хайд-Джонс? Причем другие ее достоинства совершенно бесспорны. К тому же мужчина, оказавшийся в моем положении, не может позволить себе быть слишком разборчивым и щепетильным. Полагаю, вы понимаете, что я имею в виду.
– Да, – хмыкнул Хайд-Джонс, – С тех пор как я видел ее в последний раз, она похорошела. Ее прелести и впрямь впечатляют. Я сам однажды наслаждался ими.
Стюарт с трудом сдерживал ярость. Внутри его все бурлило и клокотало. Хайд-Джонса же, напротив, казалось, забавляла эта беседа.
– Ну что вы, успокойтесь. Это было давно. – Он широко улыбнулся. – Хотя, судя по всему, она вовсе не прочь вспомнить прежнее. Если вы понимаете, о чем я, и если она не изменилась с тех пор, то мы сможем по-настоящему насладиться. – Стюарт крепко стиснул зубы, а Хайд-Джонс продолжал: – Все эти годы, живя за границей, она занималась проституцией. Иначе как могла бы падшая женщина, запятнавшая себя, жить в такой роскоши?
– Но каким образом она себя запятнала? – сквозь зубы процедил Стюарт.
Краем глаза он заметил, что на террасу вышел герцог Уэр.
Хайд-Джонс посмотрел на герцога, потом снова перевел взгляд на Стюарта.
– Даже в пору своей юности она уже была распутной. Ее отец не одобрил поведения дочери и выдворил ее из страны.
– А вы, несомненно, ужасно горевали, потеряв свою возлюбленную, – проговорил Стюарт, сжимая кулаки. – Как же вам не везет в жизни… Впрочем, вы одну за другой теряете своих возлюбленных и жен, не так ли?
Хайд-Джонса нахмурился.
– Я возмущен вашими намеками. Я хотел поговорить с вами как джентльмен с джентльменом – не желал, чтобы вы выставили себя на посмешище, спутавшись с такой особой. – Джереми повернулся к двери, намереваясь снова вернуться в бальный зал, и нос к носу столкнулся с Робертом Фэрфилдом – тот, скрестив на груди руки, замер у двери с каменным лицом.
Хайд-Джонс покосился на дверь, затем вновь заговорил:
– Поверьте, я нисколько не…
– Как же вам удалось распознать истинную сущность графини Гриффолино? – перебил Стюарт. – Разве ее отец не рассказал вам, за что он выгнал дочь из дома? Едва ли отец сам стал бы распространять подобные слухи о дочери.
Хайд-Джонс тяжело вздохнул:
– Видите ли, то, что с ней случилось… Все было и так ясно, раз она так внезапно исчезла.
– В самом деле? Неужели все так просто? И вам даже не захотелось выслушать свою невесту? Не хотелось услышать объяснения из ее уст? А может, случившееся было всего-навсего недоразумением?
Глаза Хайд-Джонса гневно сверкнули.
– Нет! И речи не могло быть о недоразумении, – возразил он. – Эта девица соблазнила меня, и я…
– Соблазнила вас? Семнадцатилетняя девушка соблазнила тридцатилетнего мужчину? – Стюарт подошел к Хайд-Джонсу вплотную. – Полноте! Вы что, принимаете меня за идиота? Кажется, ваша первая жена случайно споткнулась о загнувшийся ковер, а вторая ваша супруга по своей воле выпрыгнула из экипажа на полном ходу?
– Как вы смеете? – прошипел Хайд-Джонс.
Он так и затрясся, Стюарт не знал – то ли от ярости, то ли от страха.
Тревога, охватившая Дрейка, когда он не нашел на балу Шарлотту, сменилась яростью. Он не хотел и не мог больше слышать гадости, которые этот мерзавец говорил о Шарлотте. Стюарт готов был убить его только за то, что он погубил ее когда-то давно, когда Шарлотта была юной доверчивой девушкой – такой же глупой и романтичной, как Сьюзен.
Размахнувшись, Стюарт ударил Хайд-Джонса, но тот, отшатнувшись, тотчас же бросился на противника и повалил его на землю. Хайд-Джонс был в хорошей форме, однако имел телосложение поэта – он был высоким и худощавым. Стюарт же, напротив, был мускулист и широк в плечах; ему удалось увлечь Джереми за собой, и он, подмяв его под себя, принялся наносить удар за ударом. Когда Уэр оттащил Дрейка от Джереми Хайд-Джонса, тот, держась за живот, остался лежать. У него были разбиты в кровь нос и губа.
– Все, хватит, – пробормотал герцог.
Стюарт выругался сквозь зубы и, взглянув на Джереми, проговорил:
– Полагаю, вы предпочтете жить за границей. Боюсь, что если мы с вами встретимся снова, я не ограничусь дракой и убью вас. – Хайд-Джонс тихо застонал и, проявляя благоразумие, решил до поры до времени не подниматься.
Стюарт выразительно посмотрел на лорда Роберта, но тот отрицательно покачал головой, и тогда он обратился к Уэру:
– Ты не мог бы?..
Герцог кивнул и, нахмурившись, взглянул на Хайд-Джонса. Он прекрасно понимал: надо позаботиться о том, чтобы этот человек покинул Лондон как можно скорее. Иначе негодяй получит по заслугам.
– Что ж, мне пора. Благодарю за помощь. – Кивнув друзьям, Стюарт поспешил в дом своих родителей.
Двадцать минут спустя он барабанил кулаками в двери дома Дрейков.
– Вернулась ли мадам Гриффолино? – спросил он, проходя мимо Фрейкса.
Один из слуг в доме Трокмортонов видел, как Шарлотта покидала бал без плаща и не наняла экипажа. Стюарт опасался, что может ее не найти.
– Да, сэр. Миледи вернулась. Она у себя. – Дворецкий удивленно смотрел, как Стюарт, перепрыгивая сразу через две ступеньки, поднимался по лестнице.
Когда на стук в комнату Шарлотты никто не ответил, Стюарт открыл дверь сам.
Шарлотта стояла у окна, повернувшись спиной к двери. На ней было то же самое платье из синего шелка, в котором она танцевала на балу. Она крепко сжимала край шторы, и вся ее поза свидетельствовала о внутреннем напряжении.
– Шарлотта! – позвал Стюарт.
Вздрогнув, она обернулась.
– Ах, это вы, мистер Дрейк. Простите, я очень устала и ложусь спать. Спокойной ночи. И вообще вам не следовало ко мне заходить, – добавила Шарлотта с горечью в голосе.
– Но я должен был с вами увидеться. – Стюарт закрыл за собой дверь и снял шляпу. – Вы хорошо себя чувствуете?
– Должны были? – Шарлотта рассмеялась. – Приходите в следующий раз, когда я вам буду по карману, мистер Дрейк. Я сполна отработала за свой проигрыш в нашем пари.
Стюарт уставился на нее с удивлением. Ему казалось, он ослышался. Неужели это говорила его Шарлотта? Сейчас перед ним стояла бесчувственная женщина с холодным сердцем. Женщина, которая когда-то обвиняла его в том, что он пробивает себе дорогу в жизни, полагаясь лишь на свою привлекательную внешность и безукоризненные манеры.
Стараясь держать себя в руках, Стюарт проговорил:
– Я здесь не для этого. Мне нужно вам кое-что сообщить.
– Я прекрасно знаю, что нужно всем мужчинам, – ответила Шарлотта с презрительной усмешкой. – Не притворяйтесь, что вы не хотите того же, что и все остальные.
– Перестаньте. Мне нужно гораздо больше – не просто затащить вас в постель.
Она приподняла брови.
– Больше? Неужели? Лучше позаботьтесь о том, как побыстрее жениться на богатой.
Стюарт тяжело вздохнул. Было очевидно, что Хайд-Джонс чем-то очень обидел Шарлотту, раз она вела себя так. Однако Стюарт не сомневался: Шарлотта уже поняла, что он питает к ней какие-то чувства.
– Но почему вы так со мной говорите? – Стюарт пристально смотрел на Шарлотту, однако лицо ее было непроницаемым, как маска.
– Я говорю так потому, что прекрасно знаю мужчин. И имейте в виду: все, что я сказала, остается в силе. Я скорее застрелю вас, чем позволю вам жениться на Сьюзен.
Стюарт старался убедить себя, что Шарлотта говорит все это под влиянием порыва, в сердцах, находясь под впечатлением обиды, которую нанес ей другой мужчина много лет назад. Он внушал себе, что во всем виноват проклятый Хайд-Джонс. Говорил себе, что на Шарлотту повлияло огромное нервное напряжение, под которым она находилась со времени исчезновения Сьюзен. И все же слова ее больно ранили его.
Снимая перчатки и плащ, Стюарт медленно проговорил.
– Видите ли, дело в том, что Сьюзен мне больше не нужна. Теперь уже не нужна.
– Ваше здравомыслие похвально, хотя вы слишком поздно взялись за ум. – Шарлотта снова отвернулась к окну.
Дрейк не видел ее лица, и ему трудно было понять, о чем она в этот момент думала. Он сейчас видел перед собой элегантную женщину, не более того, и тут вдруг у него промелькнула мысль о том, что, наверное, многие мужчины видели в Шарлотте только это и ни на миг не задумывались о том, что в душе у нее скрыты какие-то тайны.
Дрейк медленно пересек комнату и подошел к ней сзади, Шарлотта не обернулась, даже не шевельнулась. Он осторожно положил руку ей на плечо, затем обнял. Она по-прежнему не шевелилась.
«Не сердитесь на меня, – хотелось ему сказать. – Расскажите мне, что вас тревожит, чтобы я убил драконов, которые терзают вашу душу, и смог вас утешить».
Но кто поверит, что Стюарт Дрейк – легкомысленный гуляка, постоянно балансирующий на грани скандала, человек, который вечно ввязывается в неприятности, – способен сказать такое? Он и сам в это не очень-то верил.
– Лучше поздно, чем никогда, – пробормотал он вполголоса.
Шарлотта высвободилась из его объятий.
– Не смейте обращаться со мной снисходительно, – проговорила она. – Я давно уже не ребенок, и на меня нельзя воздействовать лаской и уговорами. Как вы смеете насмехаться надо мной, делая вид, что у вас есть понятия о чести и что вы не пытаетесь завоевать благосклонность Сьюзен!
– Шарлотта… – Стюарт уже терял терпение. – Шарлотта, успокойтесь. Я не играю с вами и не шучу.
Она наконец-то повернулась к нему, и он увидел слезы, заблестевшие в ее глазах.
– Идите домой, Стюарт. Я не хочу видеть вас сейчас.
– Я знаю, что сегодня вы виделись с Хайд-Джонсом, – сказал он, делая последнюю попытку образумить ее. – Я знаю, что много лет назад вы с ним были знакомы.
– Мне нечего вам об этом сказать. Стюарт снова вздохнул.
– А что же вы прикажете делать мне, Шарлотта? Оставить вас, чтобы вы страдали в одиночестве? Разве я могу так поступить после всего того, что между нами было?
– Между нами ничего не было! Абсолютно ничего!
Стюарт замер в изумлении. Абсолютно ничего? Но ведь то, что между ними произошло, было полной противоположностью слова «ничего». Он не желал расставаться с Шарлоттой, и уж лучше ссориться с ней, чем оказаться в постели с другой женщиной. Он не мог считать, что между ними ничего не было, не мог…
– Вы сами не верите в то, что говорите, Шарлотта.
– Как вы смеете брать на себя смелость считать, что я сама себе не верю? Я взрослая женщина, Стюарт. Как и у любой другой женщины, у меня, конечно, возникают определенные желания, но верность – не мое достоинство. Прошлой ночью со мной были вы, завтра на вашем месте будет кто-то другой. И мне все равно, кто это будет, – добавила Шарлотта с усмешкой.
Господи, ну почему бы Стюарту не уйти? Чем дольше он стоит перед ней – такой терпеливый, честный и порядочный, – тем труднее ей держать себя в руках. Чем быстрее Стюарт поймет, что она его не достойна, тем лучше будет для них обоих. Она видела, как после ее слов у него потемнело лицо. Он хотел снова ее обнять, но Шарлотта отпрянула и отступила на несколько шагов.
– Не говорите мне, что между нами не произошло ничего особенного, – сказал он. – Не говорите мне, что я ничего для вас не значу.
– Это было самое обычное приключение. Приключение на один вечер, не более того, – с вызовом ответила Шарлотта.
Стюарт сделал шаг к ней; в нем закипал гнев. Шарлотта стала за спинку стула – чтобы между ними находилась какая-нибудь преграда.
– Вы лжете! – выкрикнул Стюарт и отодвинул стул в сторону. – Значит, говорите, вам все равно, какой мужчина сегодня с вами? Значит, я – такой же, как десятки других мужчин, с которыми вы ложились в постель, чтобы удовлетворять свои желания?
Этот вопрос уязвил Шарлотту в самое сердце. Она запустила в Стюарта первое, что подвернулось ей под руку, – китайскую статуэтку, стоявшую на тумбочке. Стюарт нагнулся, и статуэтка вдребезги разбилась о стену у него за спиной.
– Проклятый лицемер! А скольких женщин вы сами затащили в постель по той же самой причине?
– Вы ждете, что я скажу, что все это ничего для меня не значило, так? Если я скажу вам, что вы – всего-навсего женщина, которая мне нужна сейчас, вам станет легче забыть меня?
Стюарт медленно приближался к ней. Его глаза потемнели, а исказившееся лицо пугало Шарлотту. Она никогда раньше не видела Стюарта в таком гневе. Она видела его насмешливым или надменным, но сейчас он был вне себя от ярости. Шарлотта в страхе попятилась. Она была на грани истерики. Когда она прижалась спиной к стене, Стюарт проговорил:
– Но я не скажу вам этого, Шарлотта. А если вы собираетесь выгнать меня, то вам придется доказать, что я ничего для вас не значу.
