Текст книги "Костер на снегу"
Автор книги: Кэролайн Барт
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 9 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]
Кэролайн Барт
Костер на снегу
1
Февральское солнце нехотя выбралось из-за прибрежных холмов и уставилось в голубой глаз бассейна, расположенного посреди запущенного сада. Его лучи лениво скользнули по розовым кустам, по низко склонившимся листьям банана, высветили увитую плющом ограду и отразились в застекленных дверях террасы, распахнутых в сад. Золотистые блики заиграли на влажных после бассейна волосах прелестной молодой женщины, готовившей завтрак на террасе.
– Ау-у, Билли, где ты? Поторопись, завтрак уже готов. Ты не забыл, что меня надо отвезти в аэропорт?
В ответ на ее звонкий зов из дома вышел молодой мужчина. Худощавый, стройный, среднего роста, в выцветших джинсовых шортах и футболке, он был из той категории мужчин, которые до седых волос выглядят молодыми. Его добродушное лицо вечного юноши казалось не выспавшимся, но умные глаза за стеклами очков светились от радости…
– Кажется, у меня что-то наконец получилось. – Он лучезарно улыбался.
Чмокнув жену в щеку, Билл подошел к столу и удобно устроился в плетеном кресле.
– Ты опять полночи просидел за компьютером? – укоризненно спросила Элен, встряхнув копной медовых волос.
– Нет, не полночи, пожалуй, побольше…
– Тебе скоро и суток не хватит для работы, – заметила она.
– Милая… – Он сладко потянулся. – Мне уже давно не хватает суток… Но ведь задачка по-лу-чи-лась, – с удовольствием протянул он, – вот ведь что главное! Алгоритм – произведение искусства, шедевр! Шеф будет доволен. А я – просто счастлив!
– Да… – Она искоса поглядела на мужа. – Мало тебе надо для счастья.
– Мало?! – От возмущения он даже подпрыгнул в кресле, едва не опрокинув чашку с кофе, только что налитым женой. – Ты знаешь, чего это стоило мне и моим ребятам? Почти три месяца мы бились как проклятые! А сколько подготовительной работы с фирмой-заказчиком? Все эти командировки, бесконечные переговоры.
– Интересно, – она сделала паузу, – а есть ли в твоем большом счастье маленькое местечко для жены?
Билл с интересом посмотрел на нее:
– Что-то я не помню, чтобы прежде ты задавалась таким вопросом…
– Просто ты заговорил о счастье… А большинство мужчин считают, что их счастье в некоторой степени зависит от женщин. И эта зависимость достаточно велика.
– Какая зависимость, прямая или обратная? – отшутился он.
– Ну вот, опять начинаем строить математическую модель жизненных ситуаций, – вздохнула Элен.
– Зачем модель? И без модели все ясно…
– А мне не ясно, поясни, пожалуйста.
– Ты же знаешь, мне женщины мало интересны.
– А я?
– Ты? Ты знаешь, зачем говорить?
Три года назад Элен Майтингер, выпускница факультета журналистики Калифорнийского университета, неожиданно для всех вышла замуж за аспиранта-математика Билла Сарка. Ее многочисленные друзья и воздыхатели недоумевали: Элен – красавица с пышными медовыми волосами, обрамлявшими нежное лицо с высокими скулами, звезда факультета, лауреат университетских литературных премий, участница теннисных турниров… А Билли – компьютерный червь, затворник… Что у них общего и что она в нем нашла?
Сама Элен отдавала себе отчет, что она влюбилась в необычный, парадоксальный ум Билла. Ее восхищала мудрая простота его логических умозаключений, превращающая любую проблему в житейское дело, не стоящее внимания. Она обожала его легкое, обезоруживающее остроумие. Ей была приятна тихая влюбленность Билла в нее. Однажды он сказал ей:
– Ты для меня как воздух. Когда мы вместе, я тебя почти не замечаю, но когда тебя нет – мне становится плохо, я задыхаюсь без тебя… Выходи за меня замуж.
Эти слова стоили страстных признаний в любви, которые Элен не раз слышала от других мужчин. И она сказала «да».
Надо сказать, Билл был незаурядной личностью. Еще в университете его прозвали «Гейтсом», как его знаменитого тезку, миллиардера Билла Гейтса, основателя и владельца фирмы «Майкрософт». Билл Сарк был, возможно, даже талантливее Гейтса, хотя и уступал ему в предприимчивости. Сейчас он был одним из наиболее высокооплачиваемых специалистов подразделения программирования Силиконовой Долины, знаменитого Центра высоких технологий США.
Год назад Элен и Билл стали обладателями симпатичного коттеджа с обогреваемым в зимнее время бассейном и большим садом. Их банковский счет позволил бы им приобрести более шикарный и респектабельный дом в самом престижном районе. Но им нравилось жить скромно, подальше от светских сплетен. Изредка они приглашали к себе на вечеринки нескольких близких друзей или ходили к ним сами. Кроме того, корпоративная этика фирмы Билла требовала иногда проведения совместных досугов. Но они оба терпеть не могли эти барбекю и коктейли, банальные разговоры и приклеенные улыбки…
Им было хорошо и спокойно друг с другом.
Элен после окончания университета устроилась на работу в известную калифорнийскую газету «Лос-Анджелес тайме». Ее яркие статьи о вернисажах, концертах знаменитых музыкантов, обзоры литературных новинок неизменно пользовались успехом у читателей. И главный редактор газеты Пол Бестер ценил это и не скупился на премии. Он знал, что лучшая награда для Элен – поездка на горнолыжный курорт во Французские Альпы…
По дороге в аэропорт Элен и Билл почти не разговаривали. Элен решила больше не досаждать мужу «ерундой», а Билл вообще погрузился в свой виртуальный мир. Он только попросил: «Позвони, когда долетишь, и сообщи, когда будешь вылетать обратно». Еще он добавил: «И охота тебе лететь в такую даль, могла бы покататься в Калифорнии».
Только однажды – в первый год их совместной жизни – Элен удалось затащить Билла зимой на университетскую горнолыжную базу в Скво-Вэлли. Ей очень хотелось приобщить мужа к своему любимому виду зимнего отдыха. Она начала учить его технике горнолыжного катания, взяв напрокат снаряжение. И у него все получилось. Говорят, по-настоящему талантливый человек талантлив во всем. Он по-детски радовался своим спортивным успехам, восхищался красотой гор и снегов. Казалось, был счастлив, когда они с Элен, обнявшись или взявшись за руки, гуляли по освещенным луной тропинкам, вечером сидели в гостиной у камина, днем на горе пили в кафе глинтвейн с горячими колбасками. Но через три дня Билл сказал, что ему надо работать, жаль, что он не взял с собой в горы ноутбук… Собирая дорожную сумку, он проронил: «Надеюсь, ты не будешь скучать без меня» – и укатил в Лос-Анджелес.
Элен сначала расстроилась. Потом ей удалось убедить себя, что Билл, конечно, ее любит, он просто не такой, как все, и она должна быть благодарна судьбе, что является женой такого необыкновенного человека. Она вздохнула и улыбнулась. Жизнь прекрасна! Я счастлива! У меня все есть: любимое дело, масса увлечений, банковский счет, любовь и уважение окружающих! С тех пор эту фразу она повторяла как мантру, как заклинание, если Билл поступал так, как ему заблагорассудится, и этот поступок вызывал недоумение или даже ранил ее.
Интимные отношения с Биллом тоже сложились своеобразно. Они были спокойными, дружескими, какими-то детскими. Нельзя сказать, что Элен не получала удовольствия в постели. Было хорошо и мило. После нескольких минут близости он чмокал ее в носик и щечку. Облегченно вздыхал и почти мгновенно засыпал. Но даже такие минуты бывали не часто. По ночам обычно Билл работал. Первое время Элен хотела, чтобы они ложились вместе, говорила, что не сможет уснуть без него, Сидя у компьютера, Билл отвечал: «Сейчас, сейчас, я заканчиваю, еще две минуточки». Но «минуточки» затягивались на часы, и скоро Элен привыкла засыпать с книжкой.
Самолет Лос-Анджелес – Лион вылетел практически вовремя – в 15.30. С учетом разницы часовых поясов в Лионе они должны приземлиться на следующий день около 13 часов. Еще часа три на автомобиле, который Элен возьмет в бюро проката, – и она в горах, в Савойе, в долине Валь Торанс, самом высокогорном месте знаменитых Трех Долин. Она предвкушала радость встречи с горами. Когда-то ее отец сказал: «Горы – не счастье, но вполне могут заменить его». Он с пяти лет учил Элен кататься на горных лыжах, и каждый год они вдвоем на недельку уезжали в горы покататься. Отдыхающие умилялись, глядя на высокого загорелого мужчину и хорошенькую девочку с пышными светлыми волосами, когда те вместе красиво скользили по сложным трассам. Вечерами отец читал ей книжки или рассказывал интересные истории о разных странах, о путешествиях и приключениях. Элен была очень похожа на отца – те же удивительные желто-зеленые, чуть раскосые глаза и высокие скулы. Та же затаившаяся грусть в уголках губ.
Известный архитектор Алан Майтингер был простым, веселым, общительным человеком. Для дочери он был другом. Она могла говорить с ним обо всем, даже о том, о чем никогда бы не рассказала маме. Отец был прекрасным спортсменом, и любовь к активному отдыху передал дочери. Теперь она, как и он, считала, что человек должен быть гармонично развитым – и духовно, и физически.
– По-настоящему это понимали только древние греки, – говорил с улыбкой отец.
Мать Элен – красавица Роми Майтингер работала в рекламном агентстве готовой одежды фирмы «Прада». Без нее не обходился ни один светский прием в городе. Когда Элен подросла, то стала осознавать, что ее родители – очень разные люди. Мать никогда не ездила с ними отдыхать, предпочитая курорты Гавайских островов. Потом Элен догадалась, услышав случайно телефонный разговор, что у мамы есть любимый человек и отдыхать она ездит с ним. А в один отнюдь не прекрасный день, когда Элен исполнилось пятнадцать, мама уехала и через некоторое время прислала ей письмо, в котором просила простить ее.
Мама написала, что теперь, когда Элен уже взрослая, она сможет понять ее. У нее есть мужчина, которого она любит уже много лет, и теперь она будет жить с ним.
«Вы с папой всегда были так близки, что я вам совсем не нужна», – добавила она в постскриптуме.
Алан обнял плачущую Элен:
– А ведь мама права. Нам хорошо вдвоем… – В его голосе была грусть, но он хотел поддержать свою девочку.
– Но она нужна мне! Как она могла сказать такое?! Что же теперь делать?! Может быть, она передумает и вернется? – с мольбой вопрошала бедняжка.
– Может быть, через несколько лет, когда ты будешь совсем взрослой… Но ты будешь ездить к ней в Нью-Йорк…
– Не хочу я ездить ни в какой Нью-Йорк! И ее не хочу видеть! – Элен горько заплакала.
Отец молчал и ласково гладил ее по вздрагивающей от рыданий худенькой спине.
Обычно Элен гнала от себя эти воспоминания, но, сидя в удобном кресле «боинга», она расслабилась, и на этот раз не противилась им.
Отец оказался прав. Через три года после его смерти Роми вернулась в Лос-Анджелес. Ее необыкновенная любовь прошла. Она купила небольшую квартирку, устроилась на работу в рекламное агентство, опять погрузилась в светскую жизнь. Элен перезванивалась с ней, приезжала поздравить ее с днем рождения, Рождеством и другими праздниками, но, хотя и простила маму, вместе с ней жить не хотела…
Рейс был продолжительный. Элен успела и почитать, и подумать, несколько раз поесть и поспать. Посмотреть какой-то дурацкий, но веселый фильм. И поболтать с милой старушкой, сидевшей рядом, которая летела в Лион к сыну и внукам.
Элен неплохо говорила по-французски, хотя в последнее время у нее почти не было практики. Бабушкина сестра-француженка, в честь которой назвали Элен, умерла несколько лет назад, и во Франции Элен давно не была. Но ее связывала с этой страной невидимая нить – таинственная и трагическая.
После отъезда мамы Элен особенно сблизилась с отцом. Когда в школе заканчивались занятия, она с удовольствием шла в магазин за продуктами, бежала домой и готовила обед. Потом, сделав уроки, ждала отца. Они вместе обедали, обсуждая дневные новости. Потом брали велосипеды и отправлялись на прогулку. Вернувшись, усаживались на удобный диван с книжкой или с телевизионным пультом. Иногда отец работал дома, насвистывая что-то из любимых мелодий, например, «Маленькую вечернюю серенаду» Моцарта.
На уик-энды они уезжали в горы, останавливались в крохотной гостинице «Горный приют», напоминающей альпийские шале. Вставали рано утром и, легко позавтракав, отправлялись на этюды. Элен нравилось рисовать акварелью горные пейзажи, и хотя у нее неважно получалась перспектива, а светотени в лощинах требовали большего мастерства, она очень старалась. Отец часто хвалил ее. Элен удивлялась:
– Но ведь это плохо, папа, зачем же ты хвалишь меня?
А я бы не хвалил, если бы ты не понимала, что это не очень хорошо. – Он улыбался, а потом серьезно добавлял: – Человека лучше чаще хвалить, чем ругать. Тогда он будет добрее и счастливее.
– Но ведь так можно вырасти эгоистом и зазнайкой!
Отец смеялся:
– Эгоисты и зазнайки вырастают из детей, которых редко хвалят и не любят. Тогда они компенсируют в самоощущении недостаток любви. А я хочу, чтобы ты была сильной, любила трудиться, чувствовала, что совершенствованию нет предела…
Однажды Элен почувствовала, что отец перестал всецело принадлежать ей. Нет, они по-прежнему вместе обедали, уезжали на уик-энды в горы или к морю с аквалангами. Но Алан часто уходил в себя. А если Элен тормошила его и спрашивала: «Что с тобой? У тебя что-то случилось?» – он улыбался и отвечал:
– Что-то же должно случаться в жизни…
А потом случилось это… Девять лет назад в середине февраля Алан собрался во Францию на конкурс проектов гостиниц для нового высокогорного курорта. К огорчению Элен, она не могла поехать с отцом – зимние каникулы уже кончились.
– Не горюй, малышка, десять дней пролетят быстро! – Он обнял ее, поцеловал и ласково погладил по голове. – Я буду каждый день звонить тебе. Будь на связи ровно в восемь вечера.
Первые три дня звонок раздавался ровно в восемь. Отец рассказывал ей, как красиво в Альпах.
– Мы с тобой обязательно побываем здесь вместе. Я люблю тебя, малышка!
Это были его последние слова. На следующий день отец не позвонил. Элен просидела весь вечер, глядя на телефонную трубку. Нет, она не очень волновалась. Ей и в голову не могло прийти, что с ее сильным, умным, ловким папой может что-то случиться. Просто у него кончилась карточка. Завтра он купит новую карточку и вечером позвонит.
Звонок из Франции раздался утром…
– Элен, детка… – Это был голос коллеги отца, Джона Бренна. Его вместе с Аланом пригласили для участия в конкурсе. Голос был какой-то очень странный…
– Что случилось? – закричала Элен. – Где папа? – Она поняла, что произошло что-то ужасное, но ведь не может быть…
– Элен, мужайся, папы больше нет, он погиб – Элен не помнит, что было после того, как она положила трубку. Она позвонила папиной маме, бабушке Мари-Клэр. И расплакалась, услышав ее голос.
– Бабушка, папа погиб! – удалось произнести ей сквозь рыдания.
– Ты что мелешь, девочка? – не поверила Мари-Клэр.
Комок в горле не давал Элен вздохнуть. Наконец она справилась с ним:
– Мне только что позвонил из Франции его товарищ. Я ничего не знаю, но он сказал, что папы больше нет. Еще сказал, что завтра они прилетят…
Элен рыдала, прижимая к уху трубку, чтобы не прервалась связь с единственным теперь близким ей человеком.
На том конце провода воцарилось молчание, прерываемое тяжелым дыханием бабушки. Мари-Клер была волевым человеком. Она понимала, что в первую очередь надо помочь малышке. Сама она надеялась, что произошла ошибка. Ведь друг Алана сказал, что они завтра прилетят…
– Подожди, не плачь, – сказала она. Я сейчас приеду к тебе.
Бабушка была истинной француженкой. И хотя она вышла замуж за американца, во вкусах осталась верна родине. Всем американским автомобилям предпочитала «ситроен», курила крепчайшие французские сигареты «Голуаз», имя сыну выбрала Алан, но называла его на французский манер Ален, внучку по ее настоянию назвали Элен с ударением на второй слог, а не Хелен – по-американски, с ударением на первый. Она считала, что Ален и Элен были больше французами, чем американцами. А тот факт, что с ее сыном случилось что-то ужасное во Французских Альпах, Мари-Клэр расценила как месть судьбы за то, что много лет назад она не уговорила мужа переехать жить во Францию.
Самое ужасное действительно случилось… Из сбивчивого рассказа Джона Бренна, приятеля Алана, прилетевшего в Лос-Анджелес вместе с его телом, удалось выяснить следующее. Как всегда, после заседания конкурсной комиссии, Алан взял лыжи и, отправился на подъемник вместе со своими французскими приятелями. В тот день погода испортилась, пошел снег. Джон, не очень хороший лыжник, не решился пойти с ними.
В гостиницу Алан не вернулся.
– Француз, с которым Алан катался, сказал, что он поскользнулся на крутом склоне, упал и головой ударился о скалу, – объяснил Джон.
Но Элен была уверена: что-то здесь не так. Она надеялась, что когда-нибудь ей удастся узнать, что на самом деле случилось во Французских Альпах.
2
– Через двадцать минут наш самолет приземлится в аэропорту… Температура на земле плюс девять градусов. – Голос стюардессы вернул Элен к реальности, и она, освобождаясь от воспоминаний, поглядела в иллюминатор на приближающуюся Францию.
В агентстве проката автомобилей Элен выбрала внедорожник «ситроен», погрузила в него спортивную сумку, уложила лыжи. Удобно устроившись на сиденье, она пристегнула ремень безопасности и приготовилась начать долгий путь в горы.
Часа через полтора равнинный пейзаж сменился легкой всхолмленностью, потом далеко на горизонте возникли похожие на синие облака горы, а дорога, бегущая вдоль реки Роны, начала петлять среди скал, становящихся все круче и круче. После Альбервиля Элен заехала на бензозаправку. Отправившись с кредитной карточкой в магазинчик, чтобы оплатить заправку, она заметила, что к соседней колонке подъехал другой внедорожник с большим футляром для лыж на багажнике.
При выходе из магазинчика она столкнулась с мужчиной, по-видимому подъехавшим вслед за ней. Придерживая дверь, он пропустил девушку и улыбнулся ей. От взгляда его серо-голубых глаз у Элен почему-то перехватило дыхание. Он словно пронзил ее насквозь. Справившись с мгновенным волнением, она кивнула незнакомцу и вышла на улицу.
Садясь в свою машину, Элен взглянула на внедорожник с лыжами и одним взглядом «сфотографировала» сидящую в нем интересную брюнетку в белой куртке и белом свитере с высоким горлом, подчеркивающем стройную шею женщины, И ощутила непонятную досаду..
Отъехав от бензоколонки, Элен увидела в зеркало, что мужчина, с которым она столкнулась в дверях, смотрит ей вслед, пока заправляется его автомобиль. Светловолосый, высокий, стройный…
Элен и прежде испытывала ощущение влюбленности. Ей было знакомо и замирание сердца, и холодок в груди, и влечение. Это заставляло ее превращаться в охотницу. Натягивалась тетива ее обаяния, из колчана вытаскивались стрелы чар. Необыкновенные глаза начинали излучать желто-зеленый, веселый и опасный огонек. Но когда жертва начинала биться в ее коготках, она почему-то теряла к ней интерес. А пойманный ею зверек сам собой приручался, добивался внимания, сучил ножками и тянулся к хозяйке. Еще некоторое время она удерживала его на невидимом поводке, а потом забывала про добычу, переключаясь на что-то более интересное.
Но то, что происходило с ней сейчас, удивляло, пугало и радовало ее. Это было новое чувство, в котором ей не хотелось разбираться. Она просто окунулась в это незнакомое ей ощущение. Ведя машину, Элен улыбалась, и все вокруг осветилось ее радостью. На небе появилось солнце, облака как будто начали таять, тени, исчезнувшие из распадков и лощин, обнаружили веселые ручьи, текущие из небольших ледопадов, которые можно было заметить, только посмотрев высоко вверх – на скалы, нависающие над дорогой.
Мощная машина легко преодолевала крутой серпантин горной дороги, открывая за каждым поворотом то милые альпийские деревушки, то гостиницу или ресторанчик с нарядными вывесками, украшенными цветами и хвойными лапами. Опустились густые сумерки, горы из белоснежных стали сиреневыми. И вот перед ней указатель, украшенный горящими звездочками-лампочками:
Валь Торанс. Отель «Небо и снег».
Администратор гостиницы, улыбаясь, обратилась к ней на английском. Элен ответила по-французски, и улыбка администраторши стала шире и приветливей.
– Да, номер забронирован и ждет вас, – сказала она, протягивая ключи, – ваши вещи будут доставлены в номер, место для машины в подземном гараже ЗС, направо от въезда.
Поднявшись к себе, Элен распахнула двери балкона и ахнула. Перед ней во мраке расстилалась первозданная стихия гор. Сине-фиолетовые громады дышали вечным покоем. Стоя на балконе, на высоте свыше двух тысяч метров над уровнем моря, Элен как будто парила в воздухе. Она развела руки в стороны, будто готовясь взлететь под мощным влиянием этой красоты и непонятной силы, воздействующей на нее с самой бензоколонки на окраине Альбервиля. Внезапно поняв происхождение этой силы, Элен счастливо рассмеялась.
Утром ее разбудил яркий свет, который пробивался даже сквозь плотно закрытые шторы. Нежась в постели, она сладко потянулась и вспомнила, что находится в нескольких тысячах миль от Калифорнии. Подумала о Билле. Она вчера забыла сообщить ему о своем приезде в Альпы.
Ладно, позвоню днем, решила Элен, в Америке будет ночь, это как раз его время.
Она встала с постели и открыла балкон. В комнату ворвался чистейший горный воздух и проникли лучи солнца, еще не до конца выплывшего из-за вершины.
Ой, как холодно, это тебе не Калифорнийские горы, подумала она, это настоящие Альпы. Ничего, в полдень, наверное, уже будет жарко.
Сделав зарядку и приняв контрастный душ, девушка расчесала свои чудные волосы цвета густого меда. Быстро надела зеленый спортивный костюм фирмы «Лакост» с нежно-зеленым крокодильчиком на груди, несколько засомневавшись, не слишком ли проста для европейского курорта одежда, принятая на Калифорнийских спортивных базах.
На завтрак сойдет, решила она. Подойдя к зеркалу, Элен подмигнула стройной зеленоглазой девушке с пышными волосами цвета старого золота, освещающими нежное лицо. Улыбнувшись своему отражению, Элен приспустила молнию свитера, чуть обнажив красивую складочку на груди, неожиданно высокой для ее стройной фигуры.
Не дожидаясь лифта, Элен сбежала со своего третьего этажа по ступеням винтовой лестницы на первый, едва не сбив с ног даму, выходящую из ресторана.
– Ой, простите, пожалуйста, – проговорила она по-английски, поддержав ее за локоть.
Элен вдруг узнала в этой даме черноволосую красавицу, сидевшую в джипе на бензоколонке. Дама сначала недовольно сдвинула красивые брови, но потом улыбнулась:
– Ничего страшного, все в порядке.
Вслед за дамой из ресторана выходил Он…
Светловолосый мужчина с серыми глазами с улыбкой посмотрел на Элен.
– Симметричный способ знакомства, – тихо произнес он по-французски, затем поклонился и пропустил смутившуюся девушку в двери ресторана.
Народу в зале ресторана было немного. Элен выбрала столик у окна с видом на горы. Намазывая маслом свежий круассан, она думала, что его слова о способе знакомства предназначались только для нее…
Ну и что? – охладил ее внутренний голос. – Это нормальный ответ остроумного человека.
Но ведь он запомнил нашу встречу, возразила она.
Он просто не страдает склерозом, хмыкнул голос.
Облачившись в горнолыжный костюм алого цвета, очень шедший ей, Элен забросила на плечо лыжи и прошла десяток метров от отеля до ближайшего подъемника, чтобы подняться на вершину горы. Сферическая кабинка с автоматически закрывающимися прозрачными дверями вознесла Элен на прочных стальных тросах туда, где солнце уже вовсю освещало бескрайние снежные просторы, скалы, дальние и ближние горы. Оно дарило свой праздничный свет и тепло веселым людям в яркой красивой одежде, которые поднялись в это поднебесье, чтобы испытать необыкновенное чувство полета при спуске с заснеженных склонов.
Как правило, в горы все приезжали парами или большими компаниями. В Калифорнии Элен тоже ездила в горы с подругой или в большой компании. Но сейчас ей было спокойно и комфортно одной. Горы были ей родными. Она чувствовала их душу, преклонялась перед ними, и они принимали ее, как существо им близкое. Во всяком случае, так ей хотелось думать.
Развернув карту с обозначением трасс, которую выдают всем приезжим, Элен прикинула направления своего сегодняшнего катания. Она надела лыжи, натянула перчатки, оттолкнулась палками – и ринулась со склона в неизвестность новой трассы. Лыжи скользили прекрасно, ее техника владения ими позволяла ей легко переходить из одного поворота в другой, сопрягая плавные, красивые дуги. Проехав некоторое время, она остановилась, чтобы перевести дух. Надо было прочувствовать свой первый спуск. Чуть снизу на нее с восторгом смотрел кудрявый молодой человек, по виду студент.
– Девушка, давайте кататься вместе с нами. Вам, наверное, скучно одной, – задорно крикнул он, когда Элен остановилась.
– Вовсе нет, – просто ответила Элен. – Я только вчера приехала и еще не успела соскучиться. Если хотите, догоняйте меня! – И она покатила дальше.
Молодой человек бросился было вдогонку, но скоро отстал.
Часа через три прекрасного катания, поднявшись на шестом или седьмом подъемнике еще на одну гору, Элен решила отдохнуть и перекусить. Интерьер крохотного высокогорного ресторанчика «Приют пастуха», куда она вошла, соответствовал названию. Грубые тесаные столы и скамьи, покрытые овечьими шкурами, по стенам развешаны рога маралов и горных туров. Из-за столика в углу хижины ей помахал, приглашая к столу, кудрявый парнишка из студенческой компании. Элен подошла к ним. Ребята переложили куртки на дальний край скамьи, освобождая ей место.
– Спасибо за приглашение, – улыбнулась она, усаживаясь рядом с молодым человеком, пригласившим ее к столу.
– Клод, – представился кудрявый юноша.
– Элен, – в тон ему ответила девушка Она попыталась протянуть ему руку, но в тесноте удалось вытянуть только ладонь. Он пожал ее одними пальцами. Оба весело рассмеялись. Элен сразу почувствовала себя своей среди этих милых ребят. Официант принес заказанные ими блюда.
– Здесь только пять порций, – сказал он, увидев Элен.
– Еще один заказ, пожалуйста, – попросил Клод.
Не дожидаясь, пока принесут ее заказ, Клод взял в буфете тарелку и, не слушая протесты Элен, разделил на двоих большой кусок сочного мяса и овощи.
– Мясо очень вкусное: в меру прожарено и с кровинкой, – с полным ртом пробормотала она.
– Этот ресторанчик известен на все «Три долины», сюда приезжают даже из соседних – Куршавеля и Мерибеля.
– Даже из такого элитарного, как Куршевель? – удивилась Элен. – У них там нет своих ресторанов?
– Этот почему-то очень моден здесь, – пояснил Клод. – Может быть, потому, что находится в самом дальнем ущелье и доехать до него – как совершить маленький подвиг.
– Наверное, так и есть, – согласилась она.
– А в каком отеле вы живете? – поинтересовался юноша.
– «Небо и снег».
– Ого, в четырех звездах? – удивился Клод. – Я-то думал – вы студентка. А мы живем в апартаментах – две комнаты на пятерых.
Приятели Клода вернулись к прерванному разговору. Они обсуждали летние, маршруты на горных велосипедах.
– Живете в Париже? – спросил Клод.
– Нет, в Лос-Анджелесе. – Она рассмеялась, видя его замешательство. – Хотите спросить, почему я так хорошо говорю по-французски? У меня бабушка француженка.
Они продолжали болтать, незаметно перейдя на «ты». Вспомнив о еде, Элен обернулась, высматривая, не несет ли официант ее заказ. Внезапно ее бросило в жар. В противоположном углу ресторанчика Элен увидела Его. С черноволосой Красавицей. И сразу же перестала слышать, что говорил ей Клод. Теперь все ее внимание против воли было приковано к тому, что происходило за столиком в противоположном углу.
Они сидели вдвоем. Брюнетка что-то говорила, эмоционально жестикулируя, кажется, упрекая его. Он рассеянно слушал, крутил в руках пустой бокал. Потом встал и направился к стойке бара. Теперь Элен была видна его широкая спина с красиво развернутыми плечами… Удивительно – на нем тоже был костюм красного цвета, немного темнее, чем у нее. Брюнетка, как и в прошлый раз, была в белом.
– Ты слышишь меня? – Вопрос Клода вернул ее к реальности.
– Извини, я задумалась, – ответила Элен и неожиданно погладила его по щеке.
Клод попытался удержать ее руку, но она высвободилась.
– Так ты пойдешь с нами на дискотеку?
Элен увидела, что Он смотрит на нее, отходя от стойки с бокалом вина в руке. Встретившись с ним глазами, Элен кивнула. Его взгляд быстро скользнул по лицу Клода и снова устремился к ней. Она почувствовала, что Ему неприятно видеть ее с молодым человеком. Но он улыбнулся и тоже кивнул. Он шел к своему столику, и Элен была не в силах отвести от него глаза.
Наконец она поняла, что Клод приглашает ее на дискотеку в соседний отель, который соединялся с ее отелем застекленным переходом. Это было сделано для того, чтобы в непогоду людям было комфортно передвигаться. Элен вспомнила, что в своем проекте новой гостиницы, представленной на конкурс, отец предложил соединить переходами все гостиницы с подъемником. Это было новым словом в архитектуре высокогорных отелей…
– Хорошо, – неожиданно для себя согласилась Элен.
– Я зайду за тобой. – Клод не мог скрыть своей радости.
– Когда? – рассеянно спросила девушка.
– В девять вечера.
– Договорились.
Клод обрадовался. И тут Элен вспомнила, что опять забыла позвонить Биллу. Извинившись, она взяла мобильник и вышла из шумного зала на воздух. Солнце уже не было жарким. Еще немного, и оно начнет закатываться за вершины. А в Лос-Анджелесе сейчас четыре утра, Билл наверняка еще работает…
– Как ты там? У меня все в порядке.
Билл обрадовался ее звонку.
– Я только что закончил работу и лег, – сонным голосом произнес он. – Но еще не успел уснуть. Я рад, что у тебя все в порядке. У меня тоже пока все о'кей.
– Ну ладно, спокойной ночи, не скучай. Целую.
Закончив короткий разговор, Элен обернулась и увидела, как Они надевают лыжи, готовясь к спуску. Она поняла, что Он слышал ее разговор с Биллом. Ведь ей пришлось почти кричать: горы, особенно в таком узком ущелье, экранируют сигнал.
Так, подумала Элен. Он решит, что я коварная обольстительница. Одного ласкаю, другого целую… Ужас какой! Ей стало смешно, однако не хотелось, чтобы Он так думал о ней.
Элен с ребятами последними покинули ресторан. Солнечные лучи уже не мешали глазам. Девушка спрятала темные очки в нагрудный карман и натянула перчатки. Когда они начали спуск, солнце на некоторое время опять показалось из-за гребня, готовясь вновь спрятаться за следующую вершину. Элен ничего не стоило оторваться от студентов, уступающих ей в технике. Но она ехала вместе с ними, замедляя скорость. Клод старался выписывать грамотные повороты, чтобы понравиться Элен. Этот милый юноша уже был влюблен в нее.
