355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Кэрол Финч » Сердце дикарки » Текст книги (страница 9)
Сердце дикарки
  • Текст добавлен: 9 сентября 2016, 19:43

Текст книги "Сердце дикарки"


Автор книги: Кэрол Финч



сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 27 страниц)

По Хью Ска что-то буркнул, продолжая изучать свое отражение и разглядывая сеть морщин, покрывавших его загорелое, обветренное лицо.

– Принеси пе-цна-ни, Острый Ястребиный Глаз, – приказал он, опускаясь на траву и передавая зеркало Одинокому Зимнему Волку – тому тоже не терпелось увидеть свое отражение.

Кин достал из своих чересседельных сумок несколько бутылок спиртного и принес еще одно одеяло с разными пустяками и побрякушками, не сводя пронзительного взгляда с Алексы, которая взяла зеркало и мстительно ослепила Прямую Стрелу, пустив яркий луч прямо ему в глаз.

Ей забавно было смотреть, как осейджи играют и развлекаются с зеркалом, и она с трудом сдержала смех, когда один из воинов попытался ослепить другого. Но солнце скрылось за плотной пеленой облаков, и его усилия не увенчались успехом. Тихое перешептывание пронеслось по собравшейся толпе, и Кин поморщился, когда до него донеслись их слова. Осейджи думали, что Алекса обладает сверхъестественной силой, ибо ни одному из них не удалось пленить солнечный свет.

Глаза Алексы встретились со взглядом Кина, и ее веселье мгновенно испарилось. Она задрожала под его суровым взором. Ей хотелось одновременно выцарапать ему глаза и разорвать ногтями на кусочки. И в то же время так приятно было видеть знакомое лицо. Каким образом ей удается думать о нем и как о своем спасителе, и самом ненавистном, заклятом враге в одно и то же мгновение? Алекса выдохнула и отвернулась в сторону, отказываясь снова встретиться с его испытующим взглядом.

Пока Кин наполнял ромом каждый протянутый к нему в нетерпеливом ожидании сосуд, глаза его продолжали возвращаться к Алексе. Хотелось бы ему прочесть ее тайные мысли. Что означало ее молчание – желание скальпировать его при первом удобном случае? Его бы это ни в малейшей степени не удивило. Что-то в ее отстраненности предупредило его, что, появись возможность обменяться с ней парой слов, ничего приятного он не услышит.

Кин с трудом собрал беспорядочные мысли, опустился на корточки рядом с По Хью Ска и раскинул одеяло с разными безделушками перед индейцами.

– Это только малая часть сокровищ Густобровых. Когда я снова вернусь, у меня будет их много больше, если желаешь. – Он поднялся на ноги и прошагал к своей лошади, вернулся и положил к ногам вождя два ружья. – А это для твоей успешной охоты…

По Хью Ска провел рукой по стволу, восхищаясь оружием.

– Ты искушаешь меня, Острый Ястребиный Глаз, но торговаться тебе надо с Прямой Стрелой. Эта пауни – его собственность, и он уже отверг щедрое предложение моего сына.

Кин перенес тяжелый взгляд на Прямую Стрелу, который сидел и пил свой ром с крайне самодовольным выражением лица.

– Это моя женщина, и я решил оставить ее себе, – заявил он.

– Она – белая, – осторожно сказал Кин, стараясь, чтобы тон его был безразличным. – Если ты попытаешься сохранить ее, то прогневишь Великого Белого Вождя в Вашингтоне.

Но Прямая Стрела ухмыльнулся угрозе.

– Мы и прежде брали в плен белых женщин. В Месте Многих Лебедей есть несколько, которые были с нами еще прежде, чем наш народ разделился на два клана. – Он махнул рукой в сторону одного из старых воинов. – Идущий Высоко Под Солнцем давно живет с белой женщиной, которая родила ему прекрасного сына. Никто не сказал ему, что он должен отказаться от своей скво. – Голодные глаза Прямой Стрелы жадно оглядели стройную фигуру Алексы, прежде чем он снова взглянул на Кина. – Почему именно эта должна привлечь внимание Белого Вождя в Вашингтоне?

– Густобровых стали больше беспокоить ваши набеги. Они начали жаловаться, и скоро акидас – солдаты отправятся на запад и сгонят вас с плодородных земель в долине Осейдж, если вы не будете честно вести дело с Густобровыми.

Прямая Стрела разглядывал Кина с любопытством.

– Я видел, как ты пялился на мою женщину. Ты говоришь о войне с Густобровыми, но я думаю, что ты просто хочешь эту женщину, как и Одинокий Зимний Волк. – Он наклонился вперед с самодовольной ухмылкой. – Я решил сохранить свою собственность и разбираться с Густобровыми, когда придет это время.

Кин взглянул на По Хью Ска, ища у него поддержки, но не нашел – вождю самому понравилась Алекса. Он неторопливо пожал плечами и принялся разглядывать другие безделушки.

– Ты знаешь закон нашего племени, Острый Ястребиный Глаз. Если женщина принадлежит ему, он имеет право сохранить ее. Мы не хотим ссоры с Вождем Джефферсоном, но не позволим Густобровым вторгаться на наши земли, не предупредив нас об их намерениях. – По Хыо Ска замолчал, встретив суровый взгляд своего племянника. – Мы больше не будем обсуждать белую женщину. Ты хочешь обменять свои товары на шкуры и мехи, как и раньше?

Алекса переводила глаза от одного к другому, жалея, что не понимает их слов. Выражение лица Кина прочесть было невозможно. Ну и плевать, о чем он там думает, напомнила она себе.

– Я требую, чтобы мне сказали, почему меня вызвали сюда, – вдруг вмешалась она, не в состоянии больше молчать. Несколько пар глаз повернулись к ней, но Алекса не собиралась больше сдерживать свой язык. Она потеряла семью. Ее напоили и изнасиловали. И, как будто этого унижения было мало, теперь она оказалась лицом к лицу с тем самым мужчиной, что послал ее прямиком в преддверие ада. И если кто-нибудь прямо сейчас не объяснит, что тут происходит, она точно сойдет с ума! – Я отказываюсь оставаться в хижине Прямой Стрелы! Я требую, чтобы меня отпустили!

– Не надо пытаться давить па моего отца, пока он торгуется, – предупредил Одинокий Зимний Волк, пристально посмотрев на Алексу. – Я объясню тебе позже.

– Я не могу больше ждать! – Она знала, что не вынесет больше и минуты этой болтовни, если кто-нибудь хоть кратко не переведет ей общий смысл.

– Алекса, хоть раз постарайся держать свой язык за зубами, – сурово сказал Кин. – В лагере осейджей женщины не имеют права вмешиваться в торговый ритуал.

Она плотно сжала рот, но знала, что если кто-то случайно посмотрит на нее через увеличительное стекло, которое индейцы передавали по кругу, то увидит вокруг нее столб дыма – настолько она была зла. Просто в бешенстве. Она имеет право знать свою судьбу!

Кин перенес все свое внимание на Прямую Стрелу.

– Могу я получить разрешение поговорить с твоей пленницей? – Его злило, что приходится просить, но иного выхода не было.

Прямая Стрела довольно усмехнулся.

– Можешь… только недолго. У нее есть обязанности, которые она должна будет выполнить, как только По Хью Ска отпустит ее. – Прямая Стрела допил свой ром, потянулся, чтобы снова наполнить кружку, и высокомерно махнул рукой, что Кин может воспользоваться дарованным позволением.

Тот поднялся и сделал жест в сторону Алексы, приглашая ее следовать за ним. Она шла, стараясь сохранять дистанцию между ними. Глаза ее напоминали темные грозовые тучи.

– Что, приехали позлорадствовать над моим положением? – прошипела она, стараясь, однако, чтобы ее не услышали посторонние.

Если оскорбление и достигло цели, как Алексе хотелось, то Кин и вида не показал.

– Я нашел обрывок тонкой нитки, обвязанной вокруг моего ледяного сердца, – холодно и насмешливо откликнулся он. – И, если помните, я предупреждал, что вы нарветесь на неприятности, потому что ничего не знаете об осейджах и их обычаях, – добавил он суровым тоном.

Алекса подпрыгнула будто ужаленная и с трудом удержалась, чтобы не наброситься на него.

– Так вы приехали, только чтобы сказать «я предупреждал»? – Ее тяжелый взгляд жег и в то же время холодил его. – Вы были правы. Я дорого заплатила за ошибку. Теперь я требую, чтобы вы сказали мне, что меня ждет. О чем был этот разговор?

– Прямая Стрела отверг все мои предложения в обмен на вашу свободу, – мрачно сказал ей Кин. – Жаль, что вы не мужчина, я бы выкупил вас за какой-нибудь пустяк.

– Если бы я была мужчиной, то лежала бы сейчас рядом с отцом и братом. – Алекса не сумела сдержать горечи.

– Мне жаль, Алекса. – Кин смотрел поверх ее головы, наблюдая за движениями индейских воинов, сгрудившихся вокруг одеяла с его подношениями.

– Неужели? – Она фыркнула с нескрываемой ненавистью и перебросила косу за спину. – Почему-то я сомневаюсь в вашей искренности.

– У нас нет времени ссориться или возвращаться к прошлому, – проговорил сквозь стиснутые зубы Кин, обратив внимание на ее изящные черты, и потом выругал себя за то, что любуется, как привлекательна она в этом наряде с бахромой. – Я прошу вас молчать, пока я не закончу переговоры с По Хью Ска. В конце концов, это ваша жизнь висит на волоске.

Алекса коротко кивнула, ненавидя сам факт, что ей пришлось согласиться с ним. Потом круто повернулась и заняла свое место рядом с Одиноким Зимним Волком. Через несколько минут По Хью Ска отпустил ее. Прямая Стрела схватил ее за руку своими крепкими костлявыми пальцами, больно прищемив нежную кожу. Он грубо проговорил несколько слов и подождал, пока Одинокий Зимний Волк переведет их.

– Собери дрова для костра и не уходи далеко, а то отведаешь кнута.

– Можешь взять свой кнут и засунуть его… – Ее серые глаза жгли индейца яростным огнем, пока Одинокий Зимний Волк не остановил ее.

– Если я повторю твои слова Прямой Стреле, он непременно отплатит тебе за них действием, – напомнил он ей. – Повинуйся и не испытывай терпения твоего хозяина.

Алекса выдернула руку и прошагала через лагерь, чтобы собрать хворост, как было велено. Трудно было сдерживать свой гнев, не давать воли своему темпераменту после всего, что пришлось выстрадать за последние дни. Ее огорчение исчезло, когда из леса появился Кентавр. Жеребец побежал к ней, ожидая ласки и нежных слов. Искушение вскочить на его спину было велико, но Алекса сомневалась, что сумеет удрать. Если только Кентавр не отрастит вдруг крылья и не взлетит над деревьями.

Весь лагерь замолк, когда Кентавр бросился вперед, к Алексе, и принял ее ласки. Кин внимательно изучал суровое лицо вождя, удивленно хмурясь.

– Женщина повелевает Конем-Призраком, – с восхищением произнес По Хью Ска. – Власть ее велика. Нетрудно понять, почему Прямая Стрела так ценит свой трофей и почему я отказываюсь вмешиваться. Я хочу эту женщину в своем племени. Она – доброе предзнаменование.

Когда Кин полностью переварил сказанное, он нахмурился еще сильнее. Проклятие, теперь осейджи почитают Алексу как некую мифическую богиню. Как, к дьяволу, сумеет он освободить ее, если сам вождь пленен ею?

Внезапный удар грома расколол воздух, и Кин увидел, как тень накрыла деревню. Огромные перекатывающиеся облака снова поглотили солнце, и жуткая сверхъестественная тишина предсказала приближение грозы. Воины презрели предупреждение и продолжали изучать подарки, но Кин беспокойно зашевелился и метнул взгляд в сторону Алексы. Он подумал, уж не подтолкнет ли ее неистовый свободный дух к попытке удрать.

Оказалось, что не только его мысли были направлены на пленительную маленькую злючку, собирающую хворост рядом с пасущимся белым жеребцом. Прямая Стрела кое-как поднялся на ноги, отбросил кружку в сторону и быстро направился к Алексе, покачиваясь на ходу.

Кентавр вскинул голову и прижал уши, заметив, что осейдж приближается к нему. Тишину разорвало пронзительное ржание, и сбитый с ног индеец растянулся на земле, а Кентавр промчался дальше, не сбавляя скорости. Громовые раскаты несколько приглушили топот его копыт, пока он мчался сквозь лагерь. Алекса посмотрела коню вслед, потом обратила внимание на Прямую Стрелу, который поднялся на ноги и бросился к ней с угрожающим выражением лица. Прежде чем она догадалась бросить хворост и побежать, он схватил ее за петлю на ошейнике и потащил к своей хижине.

Глядя на это, Кин напрягся и сжал челюсти. Он сам не раз подумывал придушить ее, особенно когда она украла его жеребца, но стоять и лениво наблюдать, как Прямая Стрела оскорбляет ее действием, было совсем другое дело.

– Что, обычаи осейджей изменились за те зимние месяцы, пока я был в отъезде, благородный вождь? – Кин бросил вызывающий взгляд на По Хью Ска. – В прошлом, если во время торгового ритуала воин пил огненной воды больше, чем ему положено, он бывал сурово наказан. Ты даруешь Прямой Стреле редкое право, потому что он владеет женщиной, у которой власти больше, чем у любого другого смертного?

По Хью Ска поднял глаза и увидел, что Прямая Стрела тащит Алексу к своему типи самым позорным образом.

– Отпусти женщину и подойди ко мне! – рявкнул он. Воин нахмурился неожиданной помехе. Он понял, что ему предстоит. Взгляд его, холодный и осуждающий, упал на Алексу, словно она была причиной его несчастья. Когда он отпустил руку, Алекса потянула за ошейник, с трудом глотая воздух. Собрав все свои силы, она прошла к хижине и бесцеремонно швырнула собранные дрова перед входом, прежде чем скрыться внутри.

– Ты знаешь о нашем законе и суровом наказании за злоупотребление пе-цна-ни, пока мы не закончили торговый ритуал. – По Хью Ска посмотрел на Прямую Стрелу, отметил красноту в его глазах. – Ты получишь положенные удары плетью и больше не будешь принимать участия в торговле.

Когда Прямую Стрелу увели, Кин опустился на корточки рядом с вождем.

– Все эти товары твои, так же как и ружья, – сказал он дяде.

– И что ты хочешь взамен, Острый Ястребиный Глаз? Ты знаешь, я не могу дать то, что ты хочешь.

Кин задумчиво кивнул и пожевал травинку.

– Я ничего не прошу взамен. Это подарки в знак дружбы и уважения к благородному вождю.

По Хью Ска казался весьма довольным словами Кина.

– Я принимаю их. – Но улыбка его исчезла, когда сильный порыв ветра закружил вокруг них облако пыли.

На небе сверкнула ослепительная молния, и начался сильнейший ливень. По Хью Ска задохнулся и повернулся на юго-запад, глядя широко открытыми глазами, как низкие темные тучи зловеще неслись к лагерю. Неизвестно откуда появился Конь-Призрак с развевающейся на ветру гривой, заржал и поднялся на дыбы.

Проклятие! Кин выругался себе под нос, глядя на клубящиеся тяжелые тучи над головой. Удар грома потряс землю. Кин быстро взглянул в сторону хижины Прямой Стрелы и увидел, как выглянула темная голова Алексы.

Буквально парализованная страхом, Алекса смотрела, как смерч начал движение к лагерю осейджей, собирая по пути пыль и мусор. Прежде чем она успела прийти в себя и собраться с мыслями, Кин уже оказался рядом. Он дернул ее за руку, но Алекса будто примерзла. Тревожные крики осейджей достигли ее ушей. Индейцы распростерлись на земле, обнимая Мон-шон – Матерь-Землю и вознося мольбы и песнопения своим идолам, прося спасти их от гибели.

Шум и рев были столь оглушительны, что Алекса не услышала собственного крика, когда Кин толкнул ее лицом в траву и накрыл своим телом. Она крепко зажмурилась и ждала конца, который, без сомнения, наступит очень скоро; тогда-то наконец закончатся ее несчастья.

Она услышала пронзительное ржание Кентавра, заглушившее перепуганные голоса осейджей. Не было никакого укрытия от ревущей грозы, некуда было спрятаться от смертоносного смерча, с ревом несущегося к ним, оставляя на своем пути сплошные разрушения.

Целую вечность ждала Алекса, пока Кин прижимал ее к себе, заслоняя собственным телом от летающих по воздуху обломков. Потом накатила волна ледяного дождя и града. Теперь скоро, сказала она себе. Скоро она умрет, так же как и множество осейджей, приникших к траве в ожидании своей судьбы. Но смерч внезапно повернул в сторону и двинулся к реке, пощадив их жизни.

Кин перекатился на бок, глянул назад через плечо и застонал при виде перекрученных хижин и разбросанных пожитков там, где минуты назад было аккуратное благополучное поселение. Смешно, но несколько хижин остались в целости, и среди них та, где Прямая Стрела держал Алексу пленницей. Синие глаза Кина вернулись к ней. Он ухватил ее за босую ногу, когда она попыталась привстать и убежать.

– Пустите! – прорычала она.

– Ты, маленькая идиотка, они догонят тебя прежде, чем успеешь добраться до леса. Оглянись! Все глаза на тебе! – рявкнул в ответ Кин. – У тебя нет ни одного шанса удрать.

Алекса подняла глаза, и увиденное ей совсем не понравилось. Совсем. Племя медленно приближалось к ним. Все пялились на нее. Даже лица малышей, прижавшихся к матерям, казались обвиняющими.

– Почему вы так на меня смотрите? – Инстинктивно Алекса прильнула к широкой груди Кина в поисках защиты, но моментально отпрянула, как только поняла, что сделала. Нет, к Родону она не будет обращаться ни за чем, ни в каком случае.

Кин поднял бровь и посмотрел на нее с кривой усмешкой:

– Вы только думали, милая, что уже познали несчастье. Но сейчас пришла пора познакомиться с подлинным значением этого слова.

Она широко раскрыла полные удивления и недоверия серебристые глаза.

– Что я такого сделала, чем навлекла на себя их гнев?

Кин махнул рукой в сторону Кентавра, который уже обогнул разоренный, уничтоженный лагерь и мчался с раздувающимися ноздрями и дикими глазами, разыскивая Алексу.

– По Хью Ска сообщил мне, что верит, будто вы обладаете магической властью. Это из-за того, что вы приручили белого жеребца. Индейцы думают, что вы вызвали гром и смерч, чтобы добыть свою свободу и уничтожить великое племя осейджей.

– Господи, это просто смешно! – Алекса задохнулась от изумления. – Нет у меня никакой власти.

– Вы и я, мы знаем это. Но осейджи не знают. – На его губах играла зловещая улыбка. Он поднял Алексу на ноги и повернул ее лицом к вождю, который злобно смотрел на нее.

– Скажите им, что я не приказывала смерчу разрушать их деревню, – умоляла Алекса. В се голосе послышались панические нотки.

– Вы что, серьезно ожидаете, что я смогу убедить в этом все племя осейджей, которые верили в сверхъестественное с начала своего существования? – Кин недоверчиво посмотрел на нее.

Алекса открыла рот, но слова замерли у нее на губах, когда По Хью Ска поднял на нее обвиняющий перст и помахал им у нее перед самым носом.

– Мы прогневили бога Уа Тон-Ка, оставив тебя у нас. Ты использовала свою власть и принесла разрушение и опустошение. Сумасшедший Танцор спустился с облаков и промчался по нашей земле, чтобы выполнить твое жестокое повеление, – бросил ей в лицо обвинение вождь. Глаза его были холодны и тверды как сталь. – Ты приказала Сумасшедшему Танцору шипеть, как змея, и плясать по нашей деревне, отнимая жизни у моего народа.

– Что он такое говорит? – Алекса с тревогой смотрела на лишенное всякого выражения лицо Кина.

– Он говорит, что у тебя крупные неприятности. – Родон даже не взглянул на Алексу. Глаза его были прикованы к хмурому, суровому лицу По Хью Ска. – Стой на своем. Скажи, что небо упадет им на головы, если он не отпустит тебя.

Алекса дважды вдохнула и выдохнула и потом проговорила эти слова, стараясь не выдать своей нервозности. Разве у нее и так мало неприятностей? А тут еще угрозы мстительному индейскому племени. Она знала, какой будет их реакция, если снова разозлит их. Она уже и так давно перешла границы дозволенного. Когда Кин перевел ее слова, вождь взглянул на нее с опаской. После долгого молчания он перевел глаза на Кина и встретил прямой, немигающий взгляд.

– Я спрошу Уа Тон-Ка. Если мы прогневили его – он подаст знак. Но если он только испытывает нашу способность удержать белую женщину с магической властью, то я не буду спешить осудить ее. Эту власть она сможет обратить на наших врагов. Мудрый вождь не должен спешить с решениями, – объяснил он, старательно обдумав свои слова.

Алекса взглянула на Кина, ожидая перевода.

– Вождь говорит, что будет поститься и молиться индейскому богу, прежде чем вынесет приговор, – сказал тот. – По Хью Ска не уверен, какова природа твоей власти – злая или добрая.

– И сколько он будет поститься и молиться? – спросила Алекса, глядя на вождя.

– До тех пор, пока Уа Тон-Ка не подаст ему знак. Возможно, неделю, – предсказал Кин.

Алекса едва не умерла, когда увидела пробирающегося к ней Прямую Стрелу, который смотрел на нее, будто на змею, внезапно выползшую из-за валуна.

– Убейте ее! – потребовал он. Если ему и не удастся приручить эту дикую красавицу, он все равно не намерен отдать ее Кину или Одинокому Зимнему Волку. Всю жизнь он ненавидел этих двоих. Белая женщина – его пленница. – Она угрожала использовать свою колдовскую власть, чтобы навлечь на нас несчастье, если мы не отпустим ее, и это случилось. – Прямая Стрела повернулся к соплеменникам. – Она убьет нас «всех, если мы не убьем ее первыми.

Зловещий шепоток и бормотание пробежали по толпе индейцев, и уже без всякого перевода Алекса поняла, что ей уготовил Прямая Стрела.

– Молчание! – По Хью Ска резко обернулся к взбешенному воину и всему племени. – Тебя еще ждет наказание за твое поведение во время торгового ритуала. Если ты осмелишься давать мне советы, то будешь изгнан из племени. Мое слово – закон. Я предупредил тебя.

Прямая Стрела не мог больше выносить этого.

Его столько раз унижали за прошедшие несколько дней, что он был не в силах сдерживать свои чувства. Белая женщина не принесла ему ничего, кроме неприятностей, и у него руки чесались воздать ей по заслугам за ее злую силу. Совершенно потеряв разум, он бросился на нее и руками обхватил шею.

Кин среагировал молниеносно. Он схватил индейца и отшвырнул в сторону, как перышко. Но прежде чем он набросился на ослушника, твердая рука По Хью Ска остановила его.

– Прямая Стрела будет изгнан. Смотри же, Острый Ястребиный Глаз, ты сам не переступи границ дозволенного. Ты выбрал жизнь среди Густобровых и Длинных Ножей. Мой народ не будет смотреть на тебя благосклонно, если ты сам вынесешь приговор Прямой Стреле и убьешь его.

По приказу вождя трое воинов подняли Прямую Стрелу с земли и увели его прочь. По Хью Ска снова сурово посмотрел на Кина.

– Я плохо с тобой обошелся, когда ты был маленьким, и выместил на тебе свое горе из-за смерти твоей матери. Если бы твой отец не вмешался, я мог убить тебя. Слишком поздно я понял, что ты не виноват и вред, причиненный тебе, только осквернит ее память. Поэтому, когда ты вернулся, я усердно и охотно учил тебя обычаям нашего народа, принял тебя в семью. – Слабая улыбка скользнула по губам вождя, и он положил руку Кину на плечо. – Ты стал сильным, мудрым воином, и я продолжаю смотреть на тебя с любовью, как на одного из моих собственных сыновей. Ты стал связью между племенем осейджей и Густобровыми. – По Хью Ска пристально и тяжело смотрел на Кина, который буквально окаменел под этим взглядом, зная, что вождь намеревается сказать, даже раньше, чем он произнес эти слова. – Твоя верность белой женщине внесет раскол. Если ты попытаешься освободить ее раньше, чем я получу ответ Уа Тон-Ка, ты станешь осейджам чужим. Уа Тон-Ка продиктует мне свою волю, и, когда я вернусь, ты должен будешь подчиниться его воле так же, как и я.

Вождь повернулся к народу и приказал исправить причиненные Сумасшедшим Танцором повреждения, пока он будет поститься и молиться индейскому богу. Когда толпа рассеялась, Алекса взглянула на Кина. Сотни вопросов стояли в ее глазах.

– Какова же моя судьба? – Она боялась спрашивать, но ей необходимо было знать.

– Или они признают вас, или вы умрете, – мрачно ответил он. – Если вождь заявит, что Уа Тон-Ка испытывал их силу, чтобы узнать, заслуживают ли они великого духа, которым вы владеете, то вас будут почитать. – Его тяжелый взгляд упал на Алексу, которая слушала его, широко раскрыв глаза. – Если же вождь истолкует полученный знак в том смысле, что вы владеете злой силой, вас принесут в жертву Уа Тон-Ка.

Алекса почувствовала, как краска сбежала с ее лица, а колени превратились в дрожащую желейную массу.

– Вы должны помочь мне бежать, – умоляющим голосом сказала она, вцепившись в его руку.

Кин отрицательно покачал головой.

– Я не могу, Алекса. Вы не понимаете ситуацию. Я…

– Вы имеете в виду, не хотите, – поправила она его самым ядовитым тоном. – Вы просто счастливы всем этим, правда? Вы, наверное, надеетесь, что вождь решит уничтожить меня, и тогда ваше замечательное предсказание сбудется.

Голос Кина был таким же горько-осуждающим, как и ее. Его пронзительный взгляд обжег ее.

– Я говорил вам, что столкнуться с осейджами – это все равно что разворошить змеиное гнездо. Но вы не поверили. Вы решили слепо брести вперед и теперь пожинаете плоды этого решения. – Губы его изогнулись в жесткой усмешке, и неприятный блеск появился в синих глазах. – По Хью Ска сказал мне, с какими последствиями я столкнусь, если помогу вашему побегу. Я потеряю право беспрепятственно путешествовать по территории осейджей и вести с ними торговые операции. Меня больше не будут принимать в Месте Многих Лебедей. – Он указал на разрушенный лагерь, раскинувшийся на берегу реки Осейдж. – Здесь был мой дом, это был мой образ жизни в течение многих лет. Это мой народ. Я – полукровка, племянник Великого Вождя осейджей. Что же, к дьяволу, вы думаете, я сделаю? Обрублю все связи с моим прошлым?

Слова вырвались прежде, чем Кин успел подумать. Некоторым образом он был даже рад, что Алекса узнала его секрет. Может, это поможет ей понять те трудности, которые встали перед ним, когда она пришла к нему в хижину и умоляла провести Карверов к месту их нового поселения. Может, она наконец-то поймет, как ему тяжело.

У Алексы буквально отвисла челюсть. Она недоверчиво уставилась на него, пытаясь понять сказанные слова. Она внимательно оглядела бронзовые, точеные черты его лица, высокую темную фигуру. Только глаза и борода отличали его от осейджей. Только это выделяло его в племени. Теперь она поняла, почему он не хотел просить одолжений у вождя, почему отказался вести ее семью в самое сердце земель осейджей и почему колебался, когда она хотела сбежать.

Глубокая симпатия затопила ее сердце при виде этого красивого полукровки, взявшего ее девственность и научившего страсти. Он витал между двумя противоположными мирами. Он никогда не был полностью принят ни в одном. Одиночка. Долгие недели она презирала Кина и ненавидела даже мысли о нем. Обвиняла его в смерти отца и брата, осуждала за то, что он предоставил их самим себе. Но в глубине сердца Алекса знала, что она сама бы вела себя точно так же, разрываясь между двумя привязанностями.

– Тогда я больше не буду просить вас о помощи, – мягко ответила она и опустила длинные ресницы, чтобы спрятаться от бездонных синих глаз.

Алекса отвернулась и тихо двинулась к хижине, которая не пострадала от смерча. Потом она исчезла внутри. Горький смех сорвался с се губ, когда она опустилась на ковер и уставилась на стены из бизоньих шкур. Нет, лучше бы ей было вовсе не родиться. Вся ее жизнь была постоянной битвой с самого начала. Все указывало на то, что так же будет продолжаться и дальше… до сегодняшнего дня, когда стал заметным конец. Слеза пробралась в уголок глаза, но она смахнула ее. Она будет смотреть своей судьбе прямо в глаза, как настоящая Карвер. Подбородок ее поднялся вверх, плечи распрямились.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю