Текст книги "Преследуя её (ЛП)"

Автор книги: Кер Дьюки

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 6 страниц)

Кер Дьюки
Преследуя её

ПРОЛОГ

ЭРИК

ДВЕНАДЦАТЬ ЛЕТ

Наш ржавый автомобиль занесло на асфальте, и, с визгом шин, он так резко дёрнулся в сторону, что я прикусил себе язык.

Кровь брызнула изо рта на губы, в то время как мои конечности взмывали вверх каждый раз, когда машина переворачивалась, пока в итоге не остановилась.

Так громко: хруст металла, звон битого стекла – словно я попал в самую гущу событий какого-то боевика, частью которого быть не хотел.

Вырывая руль из хватки матери, я не думал, что машину занесёт, и она перевернется.

Следуя моему представлению, мы должны были врезаться в одно из деревьев вдоль узкой дороги – и женщина вылетела бы через лобовое стекло.

Вот почему, прежде чем спровоцировать аварию, я отстегнул её ремень безопасности.

Сталь несколько раз ударилась о бетон, пока в итоге мы, с режущим ухо лязгом, не замерли где-то в канаве на обочине дороги.

Кровь, стекая вниз по моему лицу, заливала глаза.

В ушах стоял неистовый гул, а затем до меня донесся болезненный стон.

– Я застряла. – Прохрипела женщина со стороны водителя. – Не могу пошевелиться. Эрик?

Мысли спутались. Я пытался восстановить дыхание, но лёгкие горели огнём.

– Помоги мне, – донеслось до меня сквозь дымку хаоса хныканье мамы.

Мне удалось нащупать ремень безопасности и трясущимися руками нажать на кнопку.

С глухим стуком моё тело упало вниз. От боли, прострелившей рёбра, на глаза навернулись слёзы.

– Эрик, я застряла, – неистово плача, повторила моя мать.

Заткнись, заткнись, заткнись.

Рвано дыша, я всё же смог рассмотреть рядом её покорёженное тело. Женщина не застряла: застыв под странным углом, её спина оказалась сломана.

Кровь окрасила её волосы, от чего их оттенок казался ещё темнее.

Я почуял сильный запах, предупреждающий меня о предстоящей опасности.

Секунду-вторую, вдыхая газ, я увидел, как из-под капота вырвались оранжево-жёлтые языки пламени.

Не без труда, мне удалось подняться на колени, выискивая пути отступления.

От удара окно с моей стороны разбилось, оставив достаточно пространства, чтобы я мог беспрепятственно покинуть стальную ловушку, в которую нас загнала мама. Несмотря на ноющую боль в рёбрах, я упрямо полз по щебню и грязи, пока не достиг обочины – и только тогда я позволил себе оглянуться на автомобиль.

Из-за удара в живот, я хрипел, задыхаясь от нехватки воздуха.

Неприятно, но не так уж и больно, чтобы заставить меня поморщиться.

Крики матери становились всё громче и громче, смешавшись с треском пламени, пожиравшего то, что некогда было нашей машиной.

Сердце стучит в груди. Не уверен, что мне сейчас стоит делать.

Всё произошло спонтанно. Меня накрыла волна паники и злости в ответ на эгоистичный выбор, который эта сука сделала за всех нас.

Мы уезжаем.

Ей плевать на нас или на то, как её образ жизни влияет на наш маленький мир.

Я больше не ребёнок.

Я больше не позволю помыкать мной.

Я – монстр, созданный её рукой, и, в конце концов, зверь всегда становится подобием своего хозяина.

Это конец, мама.

С удивлением наблюдаю, как заднее окно вываливается наружу – оно не было повреждено, когда машина перевернулась. Сталь, словно живая, скрипит и стонет, страдая сейчас вместе с женщиной, которая меня родила.

Сумрак укрывает горизонт, поглощая остатки оранжевого сияния, украденного у солнца, что уже скрылось за высокими ивами, возвышающимися над этой кровавой расправой. Мама всегда настаивала на том, чтобы использовать именно эту проселочную дорогу.

Дело в том, что она более пустынна и запущенна, нежели магистраль.

А мама ненавидит стоять в пробках.

Теперь же ей суждено сгореть, без надежды на то, что кто-то в проезжающей мимо машине её заметит.

– Эрик, помоги мне! – всхлипывая, прорыдала она между криками боли.

Впиваюсь взглядом в искалеченное тело, увязшее под грудой металла.

Она такая эгоистичная сука.

Ни разу она не попросила помочь моей сестре, потерявшей сознание на заднем сидении, оказавшись в ловушке ремня безопасности.

Огонь ещё не добрался до неё. У меня всё перевернулось внутри от мысли, что кожа моей сестры вздуется от подбирающегося к ней жара, и вскоре сгорит.

Темные волосы свисали вниз, обрамляя невинное детское личико, в то время как маленькое тело, удерживаемое ремнём, зависло вверх ногами внутри железной печи.

Её лицо – неподвижная маска, словно девочка и не подозревала о боли, что сразит её всего через несколько минут.

Когда женщина решила рассказать мне, что нам предстоит переехать, потому что она встретила какого-то нового грёбаного бойфренда, малышка мирно спала на заднем сидении.

Теперь же она молчаливо взывает ко мне.

Я не могу оставить её умирать с нашей матерью. Она заслуживает лучшей судьбы. Она заслуживает лучшего, чем я.

Спускаясь вниз по небольшому склону, я чувствую жар на своей коже. Вздрогнув, пытаюсь прикрыть лицо своей рубашкой.

Опустившись на колени, я улыбнулся, наслаждаясь мучительными криками нашей матери. Если Эбони проснется – захочет ли она, чтобы я спас и её?

Стекло режет и впивается в мою кожу, но я привык к боли – так что это не мешает мне протянуть руку сквозь окно и дёрнуть за ремень безопасности, удерживающий мою сестру в ловушке.

Огонь жжёт кожу, подбираясь всё ближе – и от этого пот ручьём льётся по моему телу.

– Эрик, малыш, иди, помоги мамочке. Мои ноги застряли. Я не могу пошевелиться. Я горю.

Кричи, мама.

Найдя кнопку, я давил на неё, пока не услышал щелчок – и Эбони падает мне на руки.

Оттащив её обмякшее тело подальше от обломков, я рухнул на землю, наблюдая, как Ад поглощает наш старый приус.

Крики агонии женщины, что называла себя нашей матерью, пронзают воздух в последний раз. Стая птиц взлетела вверх с деревьев, скрывающих вид на небольшую дорогу от проезжающих по шоссе машин.

А после наступает тишина, нарушаемая лишь монотонным треском утихающего пламени.

ГЛАВА 1

ЭРИК

ПЯТНАДЦАТЬ ЛЕТ СПУСТЯ

Мне никогда не надоест то чувство тревоги, которое испытывает женщина, осознавая, что рядом никого нет, но, тем не менее, понимая, что атмосфера вокруг изменилась.

Тени, покачиваясь, ползут вслед каждому её движению.

Эхо её шагов едва уловимо.

Нет ничего более искреннего, чем страх – вот почему он так прекрасен.

Чувствуешь ли ты меня?

Беспокойство, повисшее в воздухе, почти что можно потрогать. Если вы подберётесь достаточно близко, то даже сможете почувствовать на вкус ужас своей жертвы.

Гул собственного сердца достаточно громкий, чтобы заглушить все остальные звуки вокруг.

Да-дум… Да-дум… Да-дум…

Тревога сочится сквозь поры, от чего нежная кожа покрывается потом.

На затылке встают дыбом тонкие волоски. По телу бегут мурашки.

Это завораживает.

Подводить их к краю безумия.

Чертовски восхитительно. Это как если преследовать что-то важное. Мой любимый сорт наркотика.

Чувствуешь ли ты меня?

***

Преследуя свою цель, я сливаюсь с темнотой, позволяя только глухому звуку шагов предупредить мою мышку Хелен о том, что она больше не одна. Но, даже обернувшись, женщина всё ещё не сможет заметить меня. Охотник и его добыча. Кот и…

Да-дум… Да-дум… Да-дум…

Стук каблуков по асфальту становится всё быстрее, пока Хелен идёт от своей машины к лифту. Она припарковалась на плохо освещённой стоянке в шестидесяти футах поодаль.

Ай-яй!

Мне точно известно, во сколько она приезжает на работу – по ней можно часы сверять. Что я и делаю.

Хелен максимально облегчила мне работу.

Её рутина – её враг.

Даже не осознавая этого, женщина вложила в мои руки всю власть над собой. Если уж на то пошло, всё, что мне остаётся – наблюдать и брать.

И вот теперь я слышу это: тяжесть шагов, когда страх овладевает её сознанием; напряжение в движущихся суставах, когда внутри женщины вспыхнуло беспокойство, словно надвигающийся шторм, угрожая поглотить её в этом хаосе.

Да-дум… Да-дум… Да-дум…

Едва ли у вас получится искоренить страх, когда он уже пустил корни, оплетая ваши кости и пуская яд в кровь.

Вот что делает это таким чертовски особенным.

Таким чертовски привлекательным.

Порождая страх в ком-то другом, вам не придётся сталкиваться лицом к лицу с собственным…

Теперь же её руки дрожат, пока Хелен в напряжении ждёт лифт.

И вот створки наконец-то открываются после звукового сигнала.

Она так поспешно заскакивает внутрь, что почти спотыкается о собственные ноги. Исследуя глазами пустое пространство перед собой, моя жертва несколько раз нажимает на номер этажа.

Динь.

Металлические двери начинают закрываться – и вот тогда я наношу удар. Выйдя из-за колонны, я в последний миг просовываю ладонь между створок, вынуждая их вновь открыться.

Да-дум… Да-дум… Да-дум…

Я услышал её тихий изумленный вздох вперемешку с кратким визгом. Широко распахнув испуганные глаза, Хелен лихорадочно исследует взглядом моё лицо.

– О, Господи, мистер Росс, – обронила она, накрыв ладонью грудь. – Вы испугали меня до смерти.

Хм-м-м, не то чтобы до смерти, Хелен – ведь твоё сердце всё ещё бьется.

Пульс отбивает на шее сумасшедший ритм – он настолько неистовый и дикий, что у меня заныло в паху.

– Я не заметила Вас, – продолжила смущенная собственной растерянностью женщина, опуская взгляд на свои пальцы.

Промолчав, я наслаждался румянцем, залившем её щеки и шею.

Мой взгляд зацепился за каплю пота на её затылке.

Я жаждал протянуть ладонь и стереть ту своим большим пальцем, от чего женщина сначала бы застыла, а затем растаяла под моим прикосновением.

Пожелай я, и мне не составило бы труда заполучить её. Но, как только страх утихнет, Хелен перестанет ровным счётом значить для меня хоть что-нибудь.

Она поёжилась, когда я промолчал и в этот раз. От такого явного дискомфорта оппонентки, я испытал некое утешение.

Мелкие радости.

Хелен работает на шестом этаже в департаменте здравоохранения и безопасности, она замужем за Майклом или Тимом.

Каждый вторник, во время «ночи свиданий», они занимаются сексом. Им принадлежит часть двухэтажного дома, тогда как второй половиной владеет банк.

Не хотел бы я жить их жизнью.

Створки открываются вновь, и моя жертва со всех ног спешит покинуть моё общество.

– Хорошего утра, Хелен, – произношу я мягким искушающим голосом, чтобы заставить её думать обо мне до конца дня.

***

Работа в офисе – последнее, чем я собирался заниматься в своей жизни.

Это скучно, но есть что-то в моей незатейливой роли – в конце концов, она слишком хороша, чтобы так просто от неё отказаться.

Раздавать указания направо и налево, платить за привилегию беспокоиться о моём комфорте и поддержании моей роскошной жизни.

Мой офис находится в высотке, из окон которой видно целый мир. Но, по правде, он больше похож на гроб, чем на стеклянный короб.

Ненавижу быть запертым посреди стен, если за ними у меня не с чем поиграть.

Лифт остановился на нужном этаже. Пройдя мимо стола своей секретарши Джанет, я, не останавливаясь, направляюсь в кабинет, закрывая за собой дверь аккурат в тот момент, когда она, поднявшись со своего места, собиралась подойти ко мне.

Приняв закрывшуюся прямо перед её лицом дверь как знак того, что я не настроен на разговоры, женщина возвращается на своё рабочее место.

Хотел бы я поступить точно так же с этими грёбаными жалюзи, чтобы не видеть её сквозь стеклянные стены.

Как же меня бесит её лицо. Опустившись в своё кресло, я схватил мячик-антистресс – на нём, забавным шрифтом, напечатано лого нашей компании.

«LeeRoss Industries».

Но, сжимая его, я больше напрягаюсь, чем расслабляюсь.

«LeeRoss Industries».

Название – комбинация фамилий. Моей и моего соседа по комнате с колледжа.

Наше детище – строительная компания, которую мы с ним основали по окончанию учебы.

Я просто хотел направить во что-то свою энергию, чтобы удержать разум от дрейфа к другим моим внутренним порывам.

Но наше дело развивалось так стремительно, что достаточно скоро я буквально купался в деньгах. И каждый раз, приходя сюда, меня одолевает скука – ведь я окружен людьми, которые и так сделают всю работу за меня.

Моя роль состоит в том, чтобы черкнуть на контрактах своё имя – и наслаждаться оплатой этого тяжкого труда.

Но вот едва ли это можно назвать «тяжким трудом».

Практически сразу, как мы начали, Ли, благодаря связям своего отца, удалось выбить для нас мультимиллионную сделку по строительству сети отелей.

Всё остальное пошло как по маслу.

Время медленно тянется, пока я бегло читаю предложения, ставя свою подпись на документах.

Глаза-бусинки Джанет следят за каждым моим движением через линзы очков.

Она, должно быть, так страдает от одиночества. Так нуждается во внимании… Эта женщина придумывает всё новые причины, чтобы звонить на мой личный номер как минимум трижды в день.

Ни единого шанса, что вне стен этого офиса она сможет привлечь моё внимание – да и внутри них тоже, если уж на то пошло.

Она всё ещё работает только потому, что больше всех подходит для своей должности. Я не настолько доверяю себе, чтобы остаться на весь день наедине с кем-то более привлекательным.

Я хмыкнул, заметив, как вспыхнул экран телефона, оповещая о её звонке. Как предсказуемо.

Джанет даже не пытается исправить что-то в своём внешнем виде. Весь её гардероб – брючные костюмы, которые выглядят так, словно их купили в комиссионном магазине.

– Росс, – отвечаю я на звонок, даже не посмотрев на сотрудницу, но всё так же чувствуя на себе её взгляд.

– Сэр, поднимается Ваша невеста.

О, чертовски идеально.

О прибытии «моей невесты», меня оповестил стук её каблуков. Мэгги не из тех, кто будет стучаться, прежде чем войти.

Открыв двери, она танцующей походкой прошла в кабинет.

– Эрик, хорошо, что ты здесь. Я звонила тебе на мобильный, – она пытается нахмуриться, но её лицо настолько накачано ботоксом, что едва ли способно хоть на какую-то мимику.

О её злости мне известно только из-за того, что у неё дернулся глаз.

– Он разрядился, – срывается ложь с моих губ.

– Ты никогда не заряжаешь его – так есть ли вообще смысл, чтобы иметь эту штуку? Ты так же плох, как и Саммер – моя инструктор по йоге. Откуда у неё появятся новые клиенты, если она не отвечает на звонки, чтобы поговорить с ними?

Мэгги покачала головой, так словно мы, в сравнении с её величеством, сущие тупицы.

– Ох, говоря о Саммер, – объявила женщина. Её глаза зажглись в предчувствии того, что она поделится со мной новыми сплетнями. – Ты знал, что у неё новый парень?

Нахрена мне это? И мне, чёрт возьми, даже насрать, кто такая Саммер.

Я даже не помню кто из её подруг Саммер.

– Она уже познакомила его со своими детьми. Парень может оказаться кем угодно. Я слышала, извращенцы часто соблазняют матерей-одиночек, чтобы подобраться к их детям.

Гостья усмехнулась, в то время как её слова мечом вонзились в мой разум.

Внутри всё перевернулось. Меня замутило от нахлынувших детских воспоминаний.

ЭРИК. ВОСЕМЬ ЛЕТ.

Мама открывает входную дверь, пропуская в дом своего «бойфренда-на-месяц».

Он ещё хуже, чем предыдущий.

Когда он приходит, в отличие от визитов тех других, женщина больше не запирает меня в шкафу – вместо этого она колет мне в руку что-то, от чего на меня обрушивается тьма, утягивая в небытие.

Когда я, в конце концов, всё же нахожу свет и прихожу в себя, моё тело болит и ноет.

Я знаю, что она оставляет меня наедине с этим парнем.

Знаю, что он плохой человек. Что ему нравится причинять боль детям.

Когда ваше детство проходит рядом с матерью вроде нашей, вы познаёте все плохие вещи этого мира намного раньше, чем должны.

Когда ваше детство проходит рядом с матерью вроде нашей, вы понимаете, что они не остаются за дверью вашего дома.

В последний визит этого нового бойфренда, я не мог ходить целую неделю, из-за чего пропустил тренировки по бейсболу. Я не позволю вновь отнять их у меня, ведь это единственное, чем я искренне наслаждаюсь.

Прежде чем мама успела поднести иглу к моей руке, я вырвал её и всадил в шею женщины. Ахнув, отступив назад, она споткнулась, вытаскивая кусок металла из своего горла и роняя его на пол.

Я осознаю, что, вернувшись из темноты, в которую утянула её игла, мама разозлится – но, в отличие от прикосновений её нового парня, с побоями я смогу справиться.

Сорвавшись с места, я со всех ног бегу вверх по лестнице, минуя ужасного человека.

Сердце гулко стучит в груди.

От осознания, что он идёт за мной – у меня на лбу проступила испарина и дрожат руки. Я слышал, что он пустился в погоню. Слышал его рык и тяжелую поступь, пока он искал меня.

Затаившись, я старался дышать как можно тише, чтобы мужчина не догадался, где я спрятался.

Да-дум… Да-дум… Да-дум…

Стоило увидеть, как носок его ботинка опустился на последнюю ступеньку, я, сглотнув, изо всех сил ударяю его из-за угла своей небольшой битой. Она опускается прямиком ему в лицо.

Вытянув руки, мой противник пытается схватиться за стену, но не может – слишком поздно. Он заваливается назад, падая навзничь.

Да-дум… Да-дум… Да-дум…

Каждый его шаг глухим стуком разносится по коридору, от чего сердце в моей груди подпрыгнуло, а в животе запорхали бабочки.

Когда мужчина приземлился на пол, раздался странный хруст. Его шея изогнулась под неестественным углом, а широко раскрытые глаза, застыв, смотрели на меня в упор.

Больше он никогда не причинит мне боль.

– Эвик? – раздался от двери тонкий голосок Эбони.

Опустив свою биту, я подхватил малышку на руки, унося её обратно в комнату. Уложив девочку на кровать, я устроился рядом, напевая ей колыбельную.

СЕЙЧАС

– Так что, я сказала, что это слишком рано, но…

Когда я вырвался из плена воспоминаний, Мэгги всё так же болтала.

Поразительно, насколько похер властям на то, когда наркоманка звонит рассказать, что упала в обморок, а пришла в себя от того, что её парень упал с лестницы.

Это просто классифицировали как несчастный случай.

Всем в нашем умирающем обществе плевать на очередного торчка.

– Мэгги, тебе что-то нужно? Я занят, – прорычал я, отпустив мячик-антистресс, хватая со стола листы бумаги, делая вид, что собрался их читать.

– Ну, мы планировали пообедать с нашими друзьями – Эбигейл и Родни. Они хотели обсудить свадьбу, чтобы не испортить наши планы.

Терпеть не могу это сборище высокомерных шлюх. И мы не назначали дату свадьбы, но Мэгги считает, что в присутствии знакомых сможет подтолкнуть меня к этому. На секундочку: они – её друзья, а не мои.

У меня вообще нет друзей. Включая даже Ли, который всё не бросает попыток переубедить меня, продать ему свою часть бизнеса.

– Не могу сегодня. Я должен проверить сестру – она опять поссорилась с Ричардом.

Эбони одержима болью. Она вышла замуж за жестокого ублюдка, который считает, что с тех пор, как два года назад надел на её палец кольцо – он может прикладывать к ней руку в любом проявлении, в котором только ему заблагорассудится.

Жестокость матери совершенно по-разному повлияла на нашу психику.

Если Эбони та, кому причиняют боль, то я – тот, кто причиняет.

– Она не может просто брать и звонить тебе всякий раз, когда дела идут не лучшим образом, – усмехнулась Мэгги, усаживая свой тощий зад в кресло напротив моего стола.

Лоснящиеся светлые волосы собеседницы идеально выпрямлены. Их кончики касаются её сисек, к слову, которые я подарил ей на день рождения.

Ухоженные ногти смахивают с узкой, словно вторая кожа юбки несуществующую пылинку, когда Мэгги пытается закинуть ногу на ногу.

В отличие от Хелен, эта женщина прилагает все силы, чтобы соответствовать своему образу.

Мэгги нравится так выглядеть. Нравится, когда на неё обращают внимание и хотят.

В какой-то мере, вот почему я выбрал её на роль своей девушки.

Она настолько самовлюбленная и зациклена на себе, что не нуждается в моей любви.

Я терплю её рядом только потому, что иметь иллюзию нормальности, кажется, не так уж и плохо.

– Понимаю, она ведь знала, каков он, когда выходила за Ричарда замуж, верно? – заявляю я, нажимая копку на интеркоме.

– Джанет, на остаток дня ты свободна, – обращаюсь к секретарше.

– Ох, вы уверены, мистер Росс?

– Да.

– Спасибо, сэр, – в замешательстве пробормотала она.

Сквозь стеклянную стену я наблюдаю за тем, как она, схватив свою сумочку, спешит покинуть свой кабинет, больше похожий на холл.

На этаже всего два помещения – и мне противно знать, что эта офисная крыса смотрит на меня своим щенячьим взглядом так часто, как только пожелает.

Почему женщин так ко мне влечет? Будь это иначе, было бы намного веселее.

Слышал, это из-за моего высокого роста и спортивного телосложения, плюс ещё темные волосы и почти что чёрные, проницательные глаза. Из-за этого моя внешность кажется соблазнительной и необычной. Как раз то, что нравится слабому полу.

Охота становится практически бессмысленной. Стоит им только меня увидеть – и женщины сами плывут ко мне в руки.

Не отводя от меня взгляда, Мэгги пыталась понять с сарказмом ли я произнёс свою фразу по поводу сестры.

Она никогда не понимала меня.

Мы встречаемся четыре года… Эта женщина – одно сплошное клише под названием «богатенькая сучка», если такое вообще существует.

– Итак, ты сходишь со мной на ланч, как и обещал? – спрашивает собеседница, облизнув губы в попытке соблазнить меня.

Так себе зрелище.

Судя по всему, она забыла, что ранее я уже пострадал от её минета.

Спасибо её голливудской улыбке и крошечному обхвату рта, что своими отполированными винирами она не оставила шрамов на моём бедном члене.

– Нет. Я собираюсь встретиться с сестрой.

Уровень напряжения значительно повысился, но Мэгги не будет пытаться переубедить меня, что даже грустно.

– Ладно, – закатив глаза, женщина поднялась на ноги, и, пересекши кабинет, скрылась в уборной.

Этот кабинет проектировали лучшие из лучших, но, тем не менее, был в нём один недостаток.

Поднявшись, я подошёл к входной двери и открыл её. Она расположена рядом с дверью в ванную, и, в таком положении, ручка упирается в замок напротив, блокируя его.

Выбраться наружу будет нереально – кому как не мне знать об этом.

Наслаждайся перерывом на ланч, Мэгги.

Усмехнувшись под нос, я схватил свой пиджак, и направился на выход из офиса. Как я и говорил, мелкие радости.

ГЛАВА 2

ЭРИК

К моменту, как я добрался к небольшому зданию, которое моя сестра купила для своей благотворительной деятельности – внутри уже никого не было.

Тишина, окутывая меня со всех сторон, давила на уши, отбрасывая в прошлое. Мои ладони рефлекторно сжались в кулаки.

– Пожалуйста, выпусти меня, здесь слишком темно. Мама, пожалуйста.

Вытащив мобильный, я открываю свой плейлист – от тихого звучания Imagine Dragons мой пульс замедляется.

Два стола, за которым обычно сидит пара сотрудников Эбони, сейчас пусты. Свет погашен.

Но на улице припаркована её машина – я уверен, что она где-то тут.

– Эб, ты здесь? – крикнул я, проходя вглубь помещения.

Тишина рассеивается с тихой музыкой, льющейся с динамиков моего телефона.

Ни единого шанса, что моей сестры здесь нет – она буквально живёт и дышит этим местом.

Эбони – воплощение добросердечности.

Что бы она ни делала, она делает это для других.

Когда девушка попросила меня инвестировать в её проект, мне казалось, что тот ничего не будет стоить – но сейчас к ней обращается так много людей: как те, кто облажался в своей жизни, так и те, кто похерил жизнь других.

«Аноним» – это центр поддержки, куда люди могут позвонить или написать на почту, в чат или форум, чтобы поделиться своими проблемами.

Они могут остаться анонимами; или, если нуждаются в ресурсах, могут приложить свои контактные данные, чтобы команда Эбони вышла с ними на связь.

Это так жалко. Люди так отчаянно жаждут совета или поддержки со стороны, потому что их жизнь покатилась к чертям.

– Здесь не заперто, – пытаюсь я вновь.

А затем я слышу громкие рыдания с дальней комнаты, в которой расположен кабинет Эбони.

Я узнаю её плачь где угодно, ведь именно он все эти годы удерживал меня от того, чтобы я окончательно ушёл в себя.

Толкнув дверь, переступаю порог крошечного кабинета.

Девушка стоит, повернувшись ко мне спиной – она пытается сделать вид, словно не слышала меня.

– Эрик, ох… Я думала, мы собирались поужинать, а не пообедать.

– Посмотри на меня, Эбони, – потребовал я.

Эбс замерла. Её тело сотрясала дрожь.

– На этот раз я брошу его, обещаю.

– Посмотри на меня.

Повернувшись ко мне, девушка, опустила голову, уставившись в пол.

Мне пришлось подойти к ней, и, схватив за подбородок, вынудить поднять лицо.

На её щеке, прямиком к глазу, пролегли фиолетово-голубые тени, формируя идеальный отпечаток кулака.

– Я разозлила его, это моя вина. Мне ведь известно о его настроении, когда он пьян.

Эбони вновь защищает Ричарда. Покачав головой, притягиваю девушку в свои объятья.

Всё своё детство я жаждал её слёз, её криков, её ужаса. Они спасали меня от самого себя – и, по какой-то грёбаной причине, сейчас я нуждаюсь в страхе женщин.

Это она породила внутри меня эту потребность. Знаю, для специалиста я стал бы знаменательной находкой.

Проведя какое-то тупое исследование, он бы заявил, что я хочу трахнуть свою сестру.

Но я не хочу. Не так банально.

Этот червь зарыт внутри меня намного глубже.

Проблема с мамочкой. Проблема с папочкой.

«Запертый-в-темноте-на-хреновы-дни» проблема.

«Побои-от-каждого-нового-бойфренда-мамочки-который-приехал-с-ней-на-этой-неделе» проблема.

Выбери что-то одно или сразу десяток.

– Эрик, ты меня слушаешь? – ворвался в туман моих мыслей голос Эб. – Ты не должен защищать меня. Я разберусь с ним.

Конечно разберешься, вот почему у тебя синяк под глазом.

Я не оставался наедине с собой в темноте только из-за её криков. Со временем я стал одержим ужасом своей сестры. Он стал ключом, который позволял мне избавиться от моих собственных демонов. Но сейчас мы больше не в темноте.

Всё в порядке, Эбс, твой брат не даст тебе упасть. Ты будешь в безопасности.

– Ты работаешь в центре поддержки – и до этого момента так и не смогла позаботиться о себе, – усмехнулся я, от чего девушка сначала замерла в моих руках, но затем фыркнула.

– Иди, приведи себя в порядок, а затем я свожу тебя на обед, – добавляю, подталкивая Эбони в сторону уборной.

Извернувшись, она кивнула, заперев за собой дверь.

***

В офисе повсюду беспорядок.

Взросление ничего не изменило: моя сестра всё так же коллекционирует разное бесполезное дерьмо.

Отряхнув стул, я устроил зад за её рабочим столом, отодвинув парочку разбросанных повсюду документов, чтобы освободить место для ног.

Составляя мне компанию, из кармана пиджака всё ещё звучит музыка. Решив проверить свою почту, я открываю вкладку на компьютере.

Заскучав, я ждал прибытия новой машины.

Эбони думала, что фото, на котором она в свадебном платье смотрит на Прекрасного Принца, сможет отвлечь меня.

Как женщины вообще могут не замечать притаившихся внутри нас чудовищ? Могу поспорить, в самом начале их знакомства, Ричард таскал Эбс розы и трахался только в миссионерской позе.

А теперь, занимаясь ремонтом дорожного покрытия, вынужденно заступая в ночную смену, он ненавидит свою работу.

Ненавидит, что женился на хорошей девочке, которая так ни разу ему не отсосала.

Ненавидит, что ему приходится заливать алкоголем депрессию, давно уже ставшую частью его жизни.

Что же ты за неудачник, Ричи? Эбони заслуживает намного лучшего.

Экран вспыхнул, возвращая меня к тому, что я собирался сделать.

Прежде чем я успел залогинить свой ящик, замечаю входящее письмо для «Анонима».

Постучав пальцами по деревянной столешнице, я уставился на список почты компании сестры.

Здесь тысячи писем.

Как столько облажавшихся людей могут бежать за помощью к своему компьютеру?

Как Эбони днями напролёт может читать всё это дерьмо, и не чувствовать себя при этом лицемеркой?

Мой взгляд метнулся к двери в уборную. Сестра всё ещё не вышла, так что я поддался любопытству.

Знаю, мне не стоит открывать его – но палец всё равно уже завис над клавишей.

Вновь бегло смотрю на дверь. Услышав шум воды, нажимаю «Открыть».

Да-дум… Да-дум… Да-дум…

Дорогой Аноним,

Почему сверстники подливают масло в огонь, в котором пылает моя душа?

Как я дошла до этого?

Как это стало моей виной?

Как я стала такой слабой?

Как оказалась сломленной?

Жертва Шлюха?

Отправитель: [email protected]

Сердце гулко забилось в груди.

Элис Янг.

Что же ты за маленькая сломленная птичка…?

Я несколько раз перечитываю её письмо, водя пальцем по монитору, следуя строчка за строчкой.

Её слова как кровь из вены.

Раня свои запястья, она позволяет боли вылиться в строки.

Элис Янг оставила свой электронный адрес – значит ли это, что она ищет поддержки… Помощи… Ответа?

Что гнетёт твою душу, моя маленькая милая Элис?

Переслав письмо себе, я удаляю его с компьютера Эбони, аккурат в тот момент, когда она открывает двери уборной, присоединяясь ко мне.

– Я собираюсь бросить его, Эрик. Я серьёзно.

Конечно же, собираешься.

ГЛАВА 3

ЭРИК

Стоило створкам лифта открыться, как раздался стук, а затем хриплый крик моей «невесты»:

– Привет? Господи, здесь есть кто-нибудь? Эй?

Я слышал тихие всхлипы по ту сторону деревянной двери. И, от отчаяния, переполнявшего Мэгги, у меня встал.

– Пожалуйста, кто-нибудь, помогите мне.

Какая же она жалкая. Меня не было всего три часа. Уборная просто роскошна – в конце концов, Мэгс ведь застряла не в общественном гадюшнике.

Провести ланч с Эбби было пыткой.

Всё, чего я хотел – вернуться в офис, и найти социальные сети великолепной Элис Янг.

– Мэгги? – позвал я, пытаясь скрыть веселье в голосе.

– О, Боже, Эрик? Я застряла, – прорыдала узница.

Я разблокировал замок в уборную, закрыв дверь в свой кабинет, а затем – с лёгкостью провернул ручку, выпуская женщину на свободу. Я притворяюсь шокированным, когда она падает прямиком мне в руки.

– Куда ты ушёл? – всхлипнула она. По нежным щекам текли чёрные, словно пятна масла на старой дороге, слёзы.

– Обедать. Думал, ты ушла, – срывается ложь с моих губ.

Рубашка уже промокла от слёз, так что я отстраняю от себя Мэгги, впиваясь взглядом в её покрывшееся пятнами лицо. Никогда прежде она не выглядела более привлекательно, чем сейчас.

Касаюсь ладонью груди женщины. От дикого ритма её сердца, кровь обжигает мои вены.

– Я оставила свою сумочку, – указала Мэгги, икнув на слове «сумочка». – Чтобы воспользоваться уборной

– Мне жаль. Ты выглядишь испуганной, – произношу утешающе.

Всхлипнув, оппонентка кивает головой.

Никогда прежде, Мэгги так не заводила меня, но, после того, как наткнулся на Элис, я и без того нахожусь на грани.

Толкнув женщину к стеклянной стене, я неотрывно смотрю на её слёзы – они всё так же бегут вниз по щекам. Всё ещё чувствую кожей удары её сердца.

Яростно поцеловав, я наслаждаюсь солёной влагой её губ.

Крошечные ладошки пытаются оттолкнуть меня. Мэгги извивается всем телом, словно попавшая в ловушку крыса.